тельно на последние три-четыре буквы, - поправил  я.  -  Тогда
перейдем к элементарному: кровь - любовь, розы - морозы,  палка  -  галка...
Назовите рифму к слову лес?
   - Что ж тут придумаешь на  последние  три-четыре?  Мес,  пес,  кес,  рес,
бес... О, бес!
   - Вполне в вашем духе. "Чистой" рифмой  будет  еще  и  полез,  до  небес,
полонез, облез и так далее. Вообще, предпочтительно рифмовать  разные  части
речи:  глагол   с   существительным,   существительное   с   прилагательным,
прилагательное с глаголом. Рифмовка одинаковых частей речи  типа  "пришел  -
ушел, река - рука, красивый - спесивый"  вполне  возможна,  но  не  особенно
приветствуема.
   - Почему?
   - Из-за видимой легкости. Особенно это относится к  глагольным  рифмам...
Поэзия не стоит на месте, она развивается. Говоря  вашим  языком,  необычная
магия требует нестандартных подходов к тексту заклинания.  Итак,  придумайте
рифму к слову "стекло", но не существительное.
   - Минуточку, я не успеваю. - Последние десять  минут  Велиар  старательно
конспектировал все, что я говорю, в маленькую книжечку.  -  Стекло,  стекло,
стекло... не существительное?
   - Да.
   - Не знаю, - сдался он.
   - Отсекло, утекло, напекло и самый чистый вариант - стекло!
   - Как это?
   - Элементарно:
   Во дворе стоит стекло
   Вниз две капельки стекло,
   вот таким образом существительное работает как глагол. Двигаемся  дальше?
Рифма к слову "май"?
   - Ай!
   - Хорошая рифма, настоящая хлебниковская, а еще?
   - Вай!
   - Угу... Вай-дод, караул! Это уже по-турецки, а по-русски  что-нибудь?  И
глагол желательно... Все ясно. Записывайте: май,  ломай,  хромай,  снимай...
достаточно? Итак, это  были  рифмы  простые.  Теперь  поговорим  о  сложных,
сложносоставных и ассонансных.
   - Что? - жалобно взвыл пристыженный демон Зла. - Это еще не все?!
   - Конечно нет. Есть более сложные рифмы, типа "музе - иллюзий,  просто  -
по ГОСТу, осень - оземь, остались - стали, мало - Буцефала, плохо -  эпоха".
Как видите, они не  имеют  чистого  сходства  окончаний,  но  тем  не  менее
являются рифмами. Ну-ка рифму к слову "любовь"?
   - Кровь!
   - Это все знают, а еще?
   - Еще... Бровь или нет, морковь!
   - Уже лучше. Теперь, пожалуйста, сложную рифму.
   - Любовь, мубовь, крюбовь, сюбовь,  бовь,  овь,  -  обреченно  забормотал
несчастный.  Я  многозначительно  подмигнул  Анциферу  с  Фармазоном,  потом
помахал рукой жене. Наташа уже успокоилась, она все поняла, она верила  мне.
Когда Велиар окончательно выдохся, я продолжил пытку:
   - Любовь, не прекословь, свекровь!  Это  только  "чистые",  а  сложных  -
суров, хохлов, бугров, листков - вообще не мерено.  Теперь  сложносоставные,
как, например: петь и - клети, жив - ножи, жертв - жерл,  шагну  ли  я  -  в
края. Успели записать?
   - Почти... но разве это возможно придумать?!
   - Не знаю, не знаю... Но поэтическая техника есть, игнорировать ее глупо,
останавливаться на достигнутом преступно. Нужно расти, а не пахать всю жизнь
"в ширину", разрабатывая одну удачную тему, в одном ритме, похожими рифмами.
Если вам дарован талант...
   - Не надо лекций по богословию!  -  раздраженно  отмахнулся  поскучневший
интриган. - Я и так отлично знаю эту библейскую притчу.
   - Тогда продолжим.  Рифмы  на  ассонансах  имеют  в  своей  основе  чисто
звуковое сходство, они являются достаточно  сложными  и  в  наибольшей  мере
зависят от музыкального слуха поэта и читателя. Привожу конкретные  примеры:
слово - другого, клобук - на лбу, небо -  небыль,  мордам  -  аккордом.  Все
понятно?
   - Все. - Велиар отложил записную книжку и встал с трона. - Урок  окончен.
Надеюсь, больше никаких премудростей нет?
   - В принципе, нет. Просто  учитывайте  в  своем  творчестве  разнообразие
ритма, не пренебрегайте  ассоциациями,  образами,  ну  и  старайтесь,  чтобы
последняя строка имела особый вес. Вот в общем-то и все.  Как  говорил  один
литературный герой: "Сочиняй так, чтобы были  рифма  и  смысл,  вот  тебе  и
стихи!" Я выполнил свою часть договора. Теперь отпустите ее.
   - Не торопись, поэт...
   * * *
   Демон начал задумчиво прохаживаться по залу, что-то бормоча себе под  нос
и чиркая в книжечке золотой  авторучкой.  Анцифер  и  Фармазон  придвинулись
поближе:
   - Сереженька, боюсь, я не до конца  понимаю  ваш  хитроумный  план...  Не
хотите же вы сказать, что открыли все секреты своей магии  одному  из  самых
злобных врагов человечества?! Вы отдаете себе отчет, что  он  может  с  этим
сотворить?
   - Он - графоман, - устало выдохнул я.
   - Ну и че? - не сразу уловил Фармазон. - На фига ж ты ему, недоучке,  все
секреты выкладывал?! Он их в  книжечку  позаписывал,  я  сам  видел.  Теперь
пользоваться будет на каждом шагу, станет  поэтом  не  хуже  тебя  и  такого
насовершает... Все миры так тряхнет, что даже тошно станет!
   - Тошно станет по  другой  причине,  -  успокоил  я,  -  графоман  тем  и
отличается от поэта, что в нем нет  искры  Божьей.  Он  титаническим  трудом
всего добьется: рифмы, ритма, смысла... Только поэзии во всем этом не  будет
ни на грош!
   - А разве без поэзии магия слова не сработает?  -  недоверчиво  сощурился
Анцифер. Пришлось объяснять и ему:
   - Ребята, если бы в мире срабатывала каждая пара рифмованных строчек - от
колдунов прохода  бы  не  было!  Способность  рифмовать  заложена  в  каждом
человеке. А вот поэтами рождаются единицы. Большими поэтами - вообще  раз  в
столетие. Такого самовлюбленного графомана, как  этот  красавчик,  хоть  всю
жизнь обучай поэтическим тонкостям, он в них как свинья в апельсинах...
   - Ну вот, - радостно доложил  наконец  довольный  Велиар,  -  кажется,  я
понял, в чем тут суть.  В  принципе,  все  магические  приемы  не  настолько
сложны, чтобы нельзя было анализировать, систематизировать  и  применять  на
практике. Вы получите свою жену, мое  слово  нерушимо!  Но  сначала  я  хочу
убедиться, что получил именно те знания, благодаря  которым  вы  добиваетесь
столь впечатляющих результатов. По-моему, это справедливо?
   - Не совсем, - поправил я, - в нашем устном договоре не упоминалось,  что
за пятнадцать минут я сделаю из вас профессионального поэта. Вы хотели знать
поэтические приемы? Это я показал. Сможете ли вы ими пользоваться? Увы,  это
от меня уже не зависит.
   - А от кого зависит?
   - От Господа Бога. Какую степень таланта он вложил в вашу душу, той вы  и
сможете распоряжаться...
   - Не-е-е-т!!! - взревел он так, что стены дворца Вздрогнули. Лицо Велиара
исказилось нечеловеческой яростью. - Твой Бог ничего не может мне  дать  или
отнять. Я сам себе голова! Я сильнее его! Мне была нужна тайна твоей  магии,
тайна твоих рифм - я получил ее! Смотри и слушай, жалкий поэтишка, -  сейчас
от моих стихов весь мир покроется пеплом!
   - Начните с чего-нибудь попроще, - спокойно посоветовал я.
   Он бросил на меня горящий взгляд и, приняв горделивую позу, начал читать,
подглядывая в книжечку:
   Хочу, чтоб шар земной
   Остановился, повелеваемый мной!
   Хочу, чтоб сгинул Господь Бог!
   Такое я придумать смог
   Хочу, чтоб все, всегда, везде
   Принадлежало только мне!
   Прокричав  в  потолок  последнюю  строфу,  новоявленный  "поэт"  замер  в
театральной стойке с искаженным  лицом  и  воздетыми  вверх  руками.  Прошла
долгая  минута,  ничего  не  происходило...  Верховный  демон  чуть  изменил
положение рук и сделал вид, будто бы пристально рассматривает какое-то пятно
в потолочных росписях. Попытка изобразить хорошую мину при плохой игре...
   - Я... что-то сказал не так?
   - Изломан ритм, общий смысл слабоват, а  "везде"  и  "мне"  -  вообще  не
рифма! Но мне показалось, что вы больше не нуждаетесь в моих советах?
   - В советах, может быть, и нуждаюсь, а в критике - нет!  Имейте  в  виду,
что если у меня ничего не получится - я не отдам вам вашу жену.
   - Это будет прямым нарушением договора, но не будем спорить, посмотрим...
Итак, что вы еще насочиняли?
   - Попрошу без издевок! - сурово предупредил Велиар.  -  Сейчас  я  прочту
такое, отчего мир вздрогнет до основания и Вселенная рассыплется в пыль.
   - Ужасно интересно... - хором буркнули мы  трое.  Хозяин  черного  дворца
зыркнул  на  нас  злобным  взглядом  и,  отмахивая  рукой  ритм   на   манер
Вознесенского, понес:
   Пусть реки крови
   Текут по Земле.
   Не надо любви -
   Пожары везде!
   Пусть смерть собирает
   Жатву тел человеческих!
   А кто убегает -
   Все равно умрет
   В муках нечеловеческих!
   Пусть только Зло
   Здесь правит бал.
   Нам повезло,
   Ведь Сатана нас всех призвал!
   И только я прочту
   Эти стихи,
   Как всем конец наступит
   За их грехи!
   - Ой! - тихо вздохнул Фармазон, хлопая себя ладонью по  лбу.  В  нависшей
тишине это прозвучало как гром небесный. -  Ну  и  хрен...  Отродясь  ничего
более бездарного не слышал.
   - Не то слово, - поддержал  Анцифер.  -  У  рифмоплета  нет  ни  малейшей
надежды. За такие стихи надо бить по морде подсвечниками!
   От столь нелицеприятных отзывов сподвижник Сатаны сделался  красным,  как
переходящее знамя. Он смотрел на нас вытаращенными глазами, раздувая  ноздри
и сжимая кулаки.
   - Что ж, не всем так легко пробиваться к  читателю.  Настоящих  ценителей
мало... Некоторые поэты,  даже  из  великих,  стали  почитаемы  лишь  после,
смерти. Заметьте, я ведь предупреждал, что это не будет  легко.  Поэтическое
признание надо заслужить.
   - Ладно, поэт... твоя взяла. Я хочу сам, лично,  убедиться  в  могуществе
твоей магии. Моя сила - вот она! - Велиар развел руками,  и  зал  неожиданно
наполнился моими непримиримыми врагами. У самого  трона  стоял  старый  Сыч,
вздыбив шерсть и оскалив желтые зубы. Со всех сторон на нас смотрели  волки.
За ними мрачно  толпились  инеистые  великаны  из  Йотунхейма,  барин  Павел
Аркадьевич сидел в кресле-каталке,  не  выпуская  из  рук  памятного  ружья.
Справа стояли несколько  испанских  монахов  и  солдат.  За  нашими  спинами
возвышался великий Фенрир. Даже те шестеро парней, что случайно ввязались  с
нами в драку, - были тут, мрачно поигрывая кастетами. Вот, кстати, графиню я
не увидел. Может быть, она все-таки  исправилась  или  мое  стихотворение  о
любви так подействовало на женское сердце?
   - Что ты теперь слышишь, поэт?
   - Я не просто поэт, я - муж ведьмы!
   * * *
   - Тогда  читай,  -  ласково  улыбнулся  коварный  Велиар,  а  все  прочие
поддержали его нестройными угрозами:
   - Пущай читает! Второй раз наших Хельгой не  напугаешь...  Асгард  ему  в
глотку!
   - Проклятый колдун! Ты избежал костра во  славу  Божью,  так  умрешь  как
последняя собака, попранная копытами Сатанаила!
   - Ну, все, немец... За то, что ты со мной  сотворил,  в  Сибири  бы  тебе
гнить да на Колыме вкалывать. А ну иди сюда! Целуй мне ноги и молись, чтоб я
убил тебя с первого выстрела...
   В общем, высказались все, кроме  Фенрира.  Он  глядел  в  мою  сторону  с
нескрываемым презрением, и мне почему-то стало стыдно:
   - Извините меня... Это я  подсказал  Одину,  как  опутать  вас  волшебной
лентой. Согласно скандинавским легендам, это все равно бы произошло. Если бы
не я, то кто-то другой, такова история... Только мне почему-то не  легче.  Я
сражался на стороне богов, значит, поступил по отношению к вам правильно. Вы
были их враг, следовательно, и мой. Но... лично мне  вы  не  сделали  ничего
плохого и... Я понимаю, что все это не вовремя и не к  месту,  убейте  меня,
но, если можете... в душе... простите.
   Фенрир не ответил, но взгляд гигантского волка изменился. Он напомнил мне
теплые и всепонимающие глаза  вожака  стаи  там,  в  заброшенном  городе.  Я
вздохнул посвободнее.
   - Теперь ты умрешь, поэт!  О  мой  господин,  лучезарный  Велиар,  прошу,
позволь мне самому погрузить клыки в его горло!
   - Не торопи событий, старый  оборотень.  Сергей  Александрович  дает  мне
уроки высокой поэзии. Пусть и он прочтет что-нибудь.
   - З-зачем? - сразу прижал уши "многоопытный" Сыч. - Да  ну  его  с  этими
стихами! Есть его надо, и все тут! Опять прочтет невесть что и смоется.
   - О нет, он никуда не побежит, - снова  заулыбался  демон.  -  Здесь  его
супруга, она смотрит на него, она верит ему... Ты  правильно  поступил,  что
отдал мне ее талисман. Без нее он отсюда не уйдет.
   - Они заманили нас, - глухо прошептал Анцифер.
   - Факт! Напротив не попрешь, - кивнул Фармазон. - Ну  че,  умрем  героями
или дадим хозяину шанс поколдовать?
   - Их слишком много. Я, конечно, могу вызвать Небесное Воинство, но в этом
случае может погибнуть Наталья Владимировна, она все же остается ведьмой.
   - Нет! - твердо решил я. - Тогда лучше стихи.
   - А че, Серега... такой шанс, а?! Всех одним махом замочим,  ты  законный
вдовец, свободный мужчина, супруге твоей я лично  такой  памятник  закажу...
А-у! Больно! Че деретесь? Пошутить нельзя?..
   Подзатыльники подействовали на черта  благотворно,  и,  приподнявшись  на
цыпочках, он громко заявил всему собранию:
   - Ввиду чрезвычайности положения катастрофически прошу всех - заткнитесь,
дорогие!  Сейчас  Серега,  друган  мой,  новый  стих  на  публику   читанет.
Слабонервным  и  беременным  деликатно  напоминаем  -  пошли  вон  из  зала!
Остальным принять сердечные капли и устойчивое положение сидя. За результаты
не отвечаем. Серега, гаси!
   У меня не было подходящих стихов. В смысле - не было чего-то такого,  что
могло разметать бы всех по углам, развалить дворец, размазать по  балюстраде
графоманствующего  архидемона.  Почему-то  на  ум   пришли   первые   строки
стихотворения о рыцарях. Оно печальное, о том, что умирать надо с честью...
   Рыцарь Роланд, не труби в свой рог.
   Карл не придет, он забывчив в славе...
   Горечь баллады хрипит меж строк
   В односторонней игре без правил.
   Им это можно, а нам нельзя.
   Белое-черное поле клетками.
   В чьем-то сраженье твои друзья
   Падают сломанными марионетками.
   Золото лат уплатило дань,
   Каждому телу продлив дыхание.
   Смерти костлявой сухая длань
   Так не хотела просить подаяния...
   Много спокойней - прийти и взять
   Этих парней из породы львиной...
   Как же теперь королевская рать
   Без самых верных своих паладинов?
   Музыка в Лету, а кровь в песок...
   Совестью жертвовать даже в моде.
   Плавно и камерно, наискосок,
   Меч палача над луною восходит.
   Бурые камни над головой...
   Господи, как же сегодня звездно...
   Бог им судья, а о нас с тобой
   Многие вспомнят, но будет поздно.
   Брызнуло красным в лицо планет.
   Как это вечно и как знакомо...
   Радуйтесь! Рыцарей больше нет!
   Мир и спокойствие вашему дому...
   Некоторое  время  все  напряженно  молчали,  испуганно   оглядываясь   по
сторонам. Потом потихоньку успокоились и кое-где  даже  захихикали.  Велиар,
неуверенно улыбаясь, озирался  вокруг,  пересчитывая  собственное  воинство.
Если бы он захотел, то согнал бы сюда все восемьдесят легионов, но,  видимо,
для нас было достаточно и этого сброда. Когда он  поднял  руку,  призывая  к
всеобщему вниманию, вокруг нашей троицы неожиданно появилась  целая  когорта
героев.
   Первыми к нам шагнули медведи:
   - Ты звал нас, Пастух?
   Потом у меня на шее повисла счастливая  Фрейя,  богиня  любви  и  красоты
древних викингов:
   - Сигурд, я живая! Ты сдержал  свое  слово,  ты  назвал  свою  дочь  моим
именем. Меня помнят... Ах, Сигурд, как же хорошо снова жить!
   Я обнял ее за плечи и, не прячась от Наташи, при всех поцеловал  в  щеку.
Моя жена меня поймет...
   - Радс вновьс видетьс вас, мой дорогойс шпионус!  -  Ко  мне  протолкался
крысиный генерал Кошкострахус Пятый. - Моя ударнаяс брягадас готовас к боюс!
Мы своихс не бросаемс...
   Я отдал честь правой рукой, за левую все еще держалась юная богиня.
   - Здравствуй, Серый Волхв! - Наверное,  у  меня  дыхание  перехватило  от
удивления.
   - Иван? Иван-царевич, откуда, друг?!
   - Так ведь долг за мной, а долги кровные вовремя платить  надо.  Вижу,  в
беде ты. Вона сколько супротивников по твою душу нагнано... Со  мной  десять
молодцов, не робей. Волхв, отобьемся!
   - Сэр Мэлори... Вы?! - Вот  уж  явление  старого  рыцаря  было  последней
каплей, переполнившей чашу моего удивления. Великий  летописец  был  одет  в
сияющие доспехи, длинный плащ и в руках держал внушительный меч.
   - Видимо, пришло время вмешаться мне лично. За девочку  не  беспокойтесь,
она лепинур мус сопним. Фрейя лунь красбентом, фи естинг мин. Геосулис ля  и
буквально через десять минут ее заберу. Пусть поиграет...
   - Как ты это сделал?! - в голос завопил бледный Велиар, а всю нашу  армию
дополнительно прикрыл сверху  разноцветный  Боцю,  затмивший  своим  длинным
телом почти все пространство под потолком.
   - Сам Ты Пень! Большое спасибо, что не  забыли  позвать  меня.  Китайские
драконы - великие воины, мы образованны во всех боевых искусствах  и  потому
всегда в цене.
   - Помню,  помню,  -  рассмеялся  я.  -  Так  же  как  надежные  стражи  и
телохранители?
   - Именна, именна! Ибо как сказал незабвенный Сунь  По:  "Когда  в  бою  с
врагом ты с другом храбро встал - дороже, чем нефрит, святая кровь его!"
   -  Великолепно!  Боцю,  вы  просто  кладезь  классической  поэзии  Китая.
Хотелось бы и вам ответить строками... как же его? А ну их всех...  Спасибо,
друг!
   Я повернулся и  шагнул  к  золотому  трону.  Второй  демон  после  Сатаны
находился в крайне раздраженном состоянии.
   - Чего надо?
   - Мою жену.
   - Поэт, я сейчас не в настроении шутить. Как ты это сделал?
   - Не знаю...
   - Почему они все пришли?! Ведь в твоем стихотворении  благородные  рыцари
погибли!
   - Я не могу объяснить. Основная проблема моих стихов  или  моей  магии  в
том, что результат никогда не известен заранее. Нет, конечно, кое-что я могу
предполагать... Но я не звал их сюда. Они сами пришли.  Они  мои  друзья,  а
друзей не зовут в горе, не платят за помощь,  не  считают  обязанными  перед
собой... Велиар, пожалуйста, освободи мою жену. Нам пора.
   - Все не так просто, Сергей. Раз уж они все собрались здесь, то битвы  не
миновать...
   - Тебе это надо? - Мы незаметно перешли на "ты".
   - Нет. Я давно пресыщен кровью, но борьба Добра и Зла  существует  вечно,
так что не нам с тобой изменять традиции. - Демон устало взмахнул  рукой,  и
все разом исчезли. В зале осталась только стеклянная  клетка  с  Наташей  да
Анцифер с Фармазоном, недоуменно озирающиеся по сторонам.
   - Я отправил их в иные миры. Каждый выбрал себе противника, и  уже  через
минуту мы будем знать, кто  победил  на  этот  раз.  Может,  ты  сам  хочешь
подраться? Нет? Ну и замечательно, у меня тоже ни малейшего  желания  махать
кулаками. Наш спор будет решен иначе. Итак, я никогда не смогу  использовать
твою магию, несмотря на то что ты честно раскрыл передо  мной  все  секреты.
Почему?
   - Хочешь знать правду?
   - Да. Говори, не бойся меня обидеть.
   - Я уже пытался тебе это объяснить. Все дело  в  таланте.  Без  него  нет
поэзии,  одним  трудом  ты  ничего  не  добьешься.  В  лучшем  случае  будет
получаться стандартная гладкопись, но настоящие стихи - никогда.  Для  этого
нужна Божья искра. В тебе ее нет...
   - Так просто?
   - Увы. Если тебя так тянет к  творчеству,  попробуй  заняться  чем-нибудь
другим. Сплети корзиночку из  соломки,  испытай  себя  в  вышивке,  в  конце
концов, просто сними фильм. А нас отпусти...
   - Да ведь ты прав, поэт! - загорелся приободрившийся  демон.  -  В  самом
деле - я сниму фильм! И такой фильм, что он изменит всю историю морали.  Это
будет куда более сильный удар по человечеству в целом, чем какие-то стихи:
   - Моя жена... - напомнил я.
   - Забирай! - Небрежное движение бровей, и Наташина тюрьма стала  таять  в
воздухе, но нашим надеждам не суждено было сбыться. Откуда-то сверху,  прямо
под ноги Велиара, упала... серо-пепельная волчья шкура. Я  узнал  бы  ее  из
тысячи - раньше в ней красовался мой извечный враг - старый Сыч...
   * * *