мне  кажется,  что  это  может
привести к уничтожению всего. Почему? Почему все всегда так  плохо?  Потому,
что я не настоящий ландграф?!
   - Ты ландграф, любимый! Не сомневайся, ты самый настоящий ландграф. - Она
гладила меня по руке и успокаивала, как ребенка. - Не переживай, пожалуйста,
все будет хорошо. Я с тобой, твои друзья тоже. Мы никогда тебя не бросим. Ты
будешь сильным и победишь всех плохих.
   - Война во имя мира? Зло во имя Добра? Смерть во имя Жизни? - скептически
подытожил я.
   - Не знаю... Но в одном я абсолютно  уверена:  ты  -  ландграф!  Меч  сам
выбрал тебя. Если ты победишь,  то  станешь  героем.  Если  погибнешь  -  то
достойно первого рыцаря. Это твой крест, твой рок, твой долг и твоя судьба.
   - Вы ведь им  покажете,  милорд?  -  В  дверях  стояли  мои  ребята.  Что
делать?.. За что хвататься в первую очередь - ума не приложу. За  окном  уже
ночь. Скоро двенадцать. Как-то очень уж неуютно в этом городке...
   - Жан, высунь нос, посмотри, есть ли кто в харчевне?
   - А... м-м... может, мы... в смысле... все пойдем погуляем? - замялся он.
   - Лия, возьми за шиворот своего несусветного труса и  доложи  обстановку.
Если никого не найдете, то баррикадируйте двери.
   - Слушаюсь, лорд Скиминок.
   Когда они ушли, я воспользовался моментом  и  расцеловал  наемницу.  Будь
больше времени - охотно пошел бы дальше, но, увы, общая обстановка, несмотря
на насыщение чувственностью и страстью, не располагала к активным нежностям.
А тут еще Луна отодвинулась в сторону, виновато потирая красную щеку.
   - Ты небритый... Я как-то не  предполагала,  что  у  тебя  такая  колючая
щетина.
   - Правда? Извини, пожалуйста. Окончательно  одичал  я  в  этих  крестовых
походах. Может, вообще бороду отпустить?  Буду  похож  на  Льва  Толстого  в
джинсах.
   - Нет. Рыцарь должен быть чисто выбрит. Борода обычно  означает  принятый
обет. Например, не бриться до полной победы над врагами, хотя в этом  случае
положено и не умываться, не стричь волосы,  ногти,  не  принимать  ванн,  не
менять одежду.
   - Очень мило, - вздрогнул я.
   - Еще борода может обозначать уход в разбойники, отца большого  семейства
или признак левой королевской крови. Я так понимаю, что ничего  подобного  у
тебя нет.
   - А значит, не стоит вводить людей в заблуждение и проще...
   - Побриться! - победно докончила Луна, чмокнув меня в нос.
   Ладно, время есть, дело нехитрое, а если ей так приятнее... Есть у меня в
Астрахани одна знакомая, так вот та просто млела от  мужчины  с  трехдневной
щетиной, но такие женщины более чем редкость. Достать мыльную пену и горячую
воду оказалось несложно, длинный  кинжал  Бульдозера  имел  остроту  опасной
бритвы, но... Мы нигде не нашли зеркала.
   - Милорд, харчевня пуста. Нет ни души. На всякий случай мы позапирали все
двери и окна, перегородили дымоход и завалили вход  столами.  Получилось  не
хуже защитного купола у Вероники,  -  похвасталась  подоспевшая  Лия.  Рядом
тяжело дышал взмокший супруг. Ясно... она,  как  всегда,  руководила,  а  он
таскал. Неравноценное распределение труда, но ведь любят же друг друга и  по
большому счету довольны оба.
   - Молодцы. Сейчас я побреюсь, а потом будем держать оборону.  У  нас  еще
есть время до полуночи.
   - Не слишком много, любимый. Лиечка,  вы  с  Жаном,  случайно,  нигде  не
встречали обычного зеркала?
   - Вроде... нет.
   - Странно. Как только захочешь выглядеть посимпатичнее - вечно чего-то не
хватает. Слушай, подружка, а лавки уже закрыты?
   - Давно...
   - А ночных супермаркетов  здесь  не  предусмотрено?  Может,  хоть  кто-то
торгует парфюмерной мелочевкой?..
   - Боюсь, что нет, милорд. Мы с Жаном днем толкались везде, где могли, но,
сколько мне помнится, ничего напоминающего зеркала мы не видели. Да и  зачем
вам бриться? По-моему, с этой щетиной вы внушаете больший ужас врагам...
   Прежде чем я решил все-таки отвесить  ей  щелбан  в  лоб,  входная  дверь
затряслась под градом обрушившихся на нее ударов.

   На какое-то время мы впали в столбняк. Первой опомнилась Лия.
   - Замели нашу малину. Настучал-таки, дятел дрессированный...
   - Цыц, несчастная! Когда выберемся отсюда и у  меня  будет  хоть  немного
свободного времени, я заставлю тебя  вызубрить  наизусть  Устав  Благородных
Девиц так, чтоб от зубов отскакивало!
   - От чьих?
   - О... у... уберите ее от меня!
   Я бросился к дверям и, убедившись, что Жан свалил  всю  мебель  в  лучших
фортификационных традициях, громко заорал:
   - Кто там?
   - Это мы, суккубы! А лорд Скиминок дома?
   - Нет меня, я покинул Россию. Мои девочки  ходят  в  соплях...  Загляните
послезавтра, лучше в обед, на Петровку, 38, и спросите  майора  Пронина.  Он
даст вам исчерпывающую информацию о местонахождении товарища Юстаса. Пароль,
явка, горячий утюг на балконе, стучать в бемоле, откроет пожилая немка.  Это
и буду я.
   - А сейчас точно не вы?
   - Не я! Я буду послезавтра, как договорились, мой секретарь  запишет  вас
на прием. До свидания.
   Голоса за дверями смолкли. Послышались неуверенные  удаляющиеся  шаги.  Я
шумно выдохнул. Пронесло... Не каждый раз мне  попадается  столь  доверчивая
нечисть, везет же порой. Мои ребята на цыпочках подошли поближе.
   - Ушли? - свистящим шепотом поинтересовались все трое.
   - Вроде да. А чего вы, собственно, так мнетесь? Говорите в полный  голос,
не бойтесь. Суккубы - они соображалкой не блещут. Им  есть  чем  блеснуть  и
кроме энциклопедических знаний или математического склада ума. Но  двери  вы
заперли надежно, молодцы.
   - Странно, - заметила Луна. - Ведь Жигало  утверждал,  что  горожане  нас
даже зауважали и честные суккубы не выйдут нас искать.
   - Значит,  это  были  нечестные,  -  заключили  супруги.  -  Честность  и
порядочность здесь не в цене. Может  быть,  мы  зря  отдали  вымогателю  все
деньги?
   - Тот факт, что мы находимся в городе, полном суккубов, наводит  меня  на
грустные размышления. Мы только-только спровадили трех сексуальных  демонов.
Вряд ли их было  больше...  Они  могли  и  не  знать,  что  на  нас  наложен
мораторий, в смысле - сезон охоты на Скиминоков еще не  открыт.  Получается,
что дедушка поступил с нами по совести...
   В тот же миг раздались голоса, и на бедную  дверь  обрушился  новый  град
ударов.
   - Открывайте сейчас же!
   - Никого нет дома! - дружно ответили храбрые мы, но на этот  раз  нам  не
поверили.
   - Опять обман! Там они! Второй раз надуть хотят. Открывайте, а  то  дверь
сломаем!
   - Ломать - не делать, душа не болит! - язвительно влезла Лия.  -  Сказано
же; "Нет нас!" Идите по ветерку...
   - А я говорю, там они! - взвился за дверью знакомый старческий  голос.  -
Возьмите их всех! Будут знать, как  отнимать  последние  деньги  у  честного
пенсионера, доживающего последние дни...
   Дверь тряслась, но держалась,  баррикада  была  надежной.  Через  полчаса
нападающие  устали  и  удалились  для  обсуждения  нового  плана   действий.
Воспользовавшись передышкой, я взялся за Бульдозера с супругой.
   - Ну?!
   - Да мы что... Ничего... просто... дело-то житейское...  она  и  говорит,
зачем ему деньги?... Ну я... куда ж денешься? Но, ей-богу, милорд, он первый
начал!
   - Лия!
   - Лорд Скиминок, я девушка честная, замужняя,  мне  об  хозяйстве  думать
надо. Вы хоть раз поинтересовались, сколько он ест? Вы знаете, какие бешеные
деньги вылетают на прокорм такого Бульдозера? Отдать три  золотых  -  значит
обречь его на голодную смерть, а меня  на  вечные  муки  совести.  Вы  этого
хотите, да? Нет, вы скажите, милорд, этого? Да?!
   - Значит, вы отобрали у него деньги... - Устало опустившись на табурет, я
горестно приложился щекой к Мечу Без  Имени.  Ну  что  мне  с  ними  делать?
Поубивать только... иначе все равно не перевоспитаешь. - Справились, да?
   - Все было совсем не так, - быстренько затараторила Лия, присев рядом  со
мной на корточки и по-собачьи  заглядывая  в  глаза.  -  Я  пошла  проводить
дедушку до выхода. Надо же заботиться о пожилых людях? Там лестница  крутая,
мало  ли  что...  А  он  вдруг  возьми  и  начни  делать  мне   непристойные
предложения! Мол, поедемте в номера, посидим, а еще  у  меня  тут  квартирка
рядом,  деньги  теперь  есть,  если  будешь  умницей  -  глядишь,   чего   и
заработаешь. Я даже рта не успела раскрыть для гневной отповеди, как рядом с
нами вдруг оказался Жан...
   - Милорд, он уже вовсю ее  начал  обнимать!  -  вдохновенно  включился  в
эпопею трусливый рыцарь.  -  Естественно,  я  как  дворянин,  как  наследник
знатного рода, как оруженосец великого ландграфа и как муж, наконец... Я  не
мог этого стерпеть! Поднял сморчка за ногу, потряс  хорошенько  и  отнес  во
двор. Бить я его не  стал,  рассыплется  еще,  но  в  лужу  положил.  Именно
положил, а не бросил.
   Я ведь не зверь какой...
   - А возвращаясь, мы вдруг неожиданно увидели у самой двери в вашу комнату
три золотые монеты! Вот, думаем, счастье привалило...  Нам  и  в  голову  не
пришло, что это дедушка Жигало уронил, - елейными голосками докончили оба.
   О, мать моя женщина!  Ведь  врут  безбожно...  Стараются  как  могут,  но
выходит хуже, чем в любительском театре Дворца пионеров. Научить их, что ли?
В жизни пригодится... Додумать не удалось, к нам вновь забарабанили в дверь:
   - Мы тут посовещались и решили; если через десять минут вы  не  откроете,
то мы возьмем да и подожжем всю харчевню!

   - Может быть, попытаться уйти по крышам?
   - Вряд ли. Они наверняка окружили все здание.
   - Значит, опять - бой?
   - В каком-то смысле да. Очередной последний бой, так сказать... Но  я  не
умею воевать с женщинами. Сколько помню, не считая старых  ведьм  из  Тихого
Пристанища, я поднимал Меч лишь  против  призрака  мадам  Гнойленберг.  Даже
кастратку на самом деле убила Вероника. Я не могу.
   - Любимый, ты уж реши сразу, - неожиданно резко вспылила Луна, - либо  я,
либо они. Если ты не будешь драться с суккубами, то  они  убьют  и  тебя,  и
меня, и Лию с Жаном. Если ты меня действительно  любишь,  то  придется  тебе
попробовать убивать этих демонов, чтобы спасти всех нас. Только, пожалуйста,
думай побыстрее...
   - Мне так и не дали побриться! - с глубокой грустью в голосе  ответил  я.
Мои спутники несколько обалдели. Потом наемница нежно прижала мою  голову  к
своей груди и жалобно запричитала:
   - Сладкий  мой,  хороший  мой,  переутомился,  бедняжка...  Лия  с  Жаном
сочувственно засопели, а у меня в мозгу билась надоедливая мысль о том,  что
во всем городе почему-то нет ни одного зеркала и несчастному ландграфу  даже
побриться перед смертью не дают. Опять же,  если  умирать  в  нежных  ручках
суккубов, то с моей стороны принимать любовь дамы (пусть высасывающей жизнь)
в колючем виде - это слишком неэстетично!
   - Бульдозер, почему нигде нет зеркал?
   - Не знаю, милорд. Может быть, мы их просто не замечали?
   - Лия, где зеркала в этом городе?
   - Я так думаю, лорд  Скиминок,  что  они  здесь  никому  не  нужны.  Днем
горожанам и других дел хватает, кроме как на свое  отражение  любоваться.  А
ночью им это вообще без надобности, они и так неотразимы.
   - Луна?...
   - Я поняла, любимый. Суккубы почему-то не могут видеть  себя  в  зеркале.
Возможно, для них это вид отвращающего колдовства. Может быть,  они  умирают
от этого, может,  болеют,  может,  покрываются  сыпью  или  навсегда  теряют
магическую силу...
   - Есть только один способ проверить. Оруженосец! Ты говорил, что в  нашей
комнате вставили новые стекла?
   - Будут через минуту! - Жан рысью бросился по лестнице наверх.
   - Лия! Быстренько найди мне что-нибудь очень  черное.  Мы  должны  суметь
смастрячить кустарное подобие зеркала.
   Я не бог весть какой мастеровой парень - золотые руки. Просто помню,  что
если обычное стекло с одной стороны прикрыть черной  тряпкой,  то  с  другой
будет видно ваше отражение. Темное,  блеклое,  но  вполне  явственное.  Луна
сейчас полная, значит, света будет достаточно. За  дверью  раздались  шум  и
голоса. Неужели отпущенные десять минут уже истекли? Надо  хотя  бы  немного
потянуть время...
   - Эй, поджигатели паршивые, креста на вас нет! А чужую  харчевню  вам  не
жалко?
   - Жалко, - посовещавшись, решили голоса, - но мы все равно подпалим,  раз
вы не выходите.
   - За что такая немилость?
   - Вы разрушили храм Великой Черной Сукки!
   - А если мы извинимся и больше не будем? Нападающие задискутировали между
собой Пользуясь  затишьем,  прибежал  Бульдозер,  осторожно  держа  в  руках
большой кусок оконного стекла. Жан тоже  не  плотник  и,  возясь  с  оконной
рамой, здорово порезался, но ценный груз  не  уронил,  доставив  в  целости.
Следом появилась Лия, таща в руках ведерко с  теплой  черной  смолой,  а  на
плече - занавеску из тяжелого темно-синего бархата.
   - Молодцы! От лица командования объявляю вам благодарность!
   - Рады стараться, ваше превосходительство!  -  тихо  гаркнули  оба,  а  я
принялся  за  дело.  Наемница  взялась  помогать,  а   Лия   отвлеклась   на
перевязывание тряпочками израненных ладоней  мужа.  Мы  аккуратно  размазали
смолу по стеклу, используя широкий кухонный нож, а  потом  налепили  на  нее
кусок бархата. Зеркало вышло - заглядение! Мы гордо переглянулись.  В  дверь
опять постучали. Господи Боже, как они мне надоели... Не мычат  не  телятся,
инквизиторы вшивые!
   - Ну, что вам еще?
   - Мы решили - поджигать!
   - Не надо. По зрелом размышлении мы постановили сдаться.
   - Тогда откройте дверь.
   - Всегда пожалуйста...
   Такого они от нас не  ожидали.  Когда  Жан  разбросал  баррикаду  и  я  с
завязанными глазами и импровизированным зеркалом в руках появился на пороге,
по  толпе  прокатился  дружный  вздох.  Потом  повисло  молчание.  Мне   оно
показалось  бесконечно  долгим...   Наконец   неуверенный   девичий   голос,
прерываясь от волнения, спросил:
   - Что это такое, ландграф?
   - Зеркало! - храбро ответил я.
   - Зеркало-о-о-о... - влюбленно вздохнули суккубы. - А что это за чудо?
   - Никаких чудес, обыкновенные законы физики.  Вы  что,  зрение  потеряли?
Взгляните попристальнее, там отражаетесь - вы!
   - Что?! Не может быть! Неужели эти прекрасные  существа,  отражающиеся  в
нем, - мы сами?
   - Да!
   Что-то  не  очень  они  торопятся  умирать.  Может,  им  время  надо?  Не
насмотрелись еще? У меня уже руки устали от напряжения. Как же  оно  на  них
действует и действует ли  вообще?!  Вроде  прыгать  на  нас  пока  никто  не
собирается, рукоять меча тычется в мой локоть, но сама холодная. Итак, драки
не будет... Рассыплются пеплом, превратятся  в  прекрасных  лебедей,  бросят
все, покаются и уйдут в монастырь - гадать можно хоть  до  утра.  За  спиной
раздался шорох. Тонкие пальцы  Луны  развязали  тряпочку,  прикрывающую  мои
глаза.
   - Можешь посмотреть, их магия исчезла.
   - Вот это да, милорд! Что они такое делают? - восторженно зашептала  Лия,
проталкиваясь  следом.  Последним  вынырнул  Бульдозер  и   тоже   замер   в
недоумении. Суккубы вели себя действительно странно.  Здесь  было  пять  или
шесть девушек, трое мужчин и  наш  старый  знакомый  Жигало.  Все  голые,  с
классическими фигурами, но  их  невероятная  сила  обольщения  словно  вдруг
сменила ориентацию. Они вновь и вновь подходили к нашему зеркалу, любовались
собой, по-детски искренне трогали пальцами стекло и  отпрыгивали,  смеялись,
перешептывались. Я рискнул  отойти  в  сторону,  потом  аккуратно  прислонил
зеркало к стене.
   - Почему нам никто не говорил,  какие  мы  прекрасные  существа?  -  тихо
вздохнул Сутнер Жигало. Остальные суккубы согласно закивали. - Что за  жизнь
мы вели? Кому мы отдавали свою любовь, свои тела, свою нежность и  ласку?  О
Великая Черная Сукка!  Взгляните  на  этих  низких  людишек...  Они  грязны,
оборванны, несовершенны, даже уродливы, дурно пахнут и... Они  же  презирают
нас! Мы вынуждены бегать за ними, искать, упрашивать - ради чего? Ради того,
чтобы они, крича и возмущаясь, снизошли до  нашей  светлой,  всепоглощающей,
солнечной страсти?! Фи-и-и...
   - Эй, ребята! - вклинился я. - Вы, случайно, ничего не напутали? Мы к вам
в дом не ломились. Вы сами пришли. Может, вы и впрямь такие симпатичные, но,
скажем честно, нам ваша любовь до лампочки! Вы нам не нравитесь.
   - Вы нам тоже, - дружно насупились суккубы. - Мы сами по себе  чувственно
самодостаточны.  Не  оскорбляйте  наш  взор  своим  несуразным  видом.   Нам
неприятна даже сама мысль о том, чтобы прикоснуться к таким ходячим  ужасам,
как вы.
   - Что?! - взвилась Лия. - Ах вы, голодранцы  паршивые,  да,  если  хотите
знать, я одной фигуркой... Мы с Жаном едва успели ее заткнуть.
   - Они не способны оценить нашу  красоту,  -  заключил  старый  Жигало.  -
Отдайте нам это великолепное зеркало, это чудо природы  и  техники,  а  сами
идите куда хотите. Впредь мы никогда не позволим оскорбить  наши  прекрасные
тела прикосновением к недостойным людским существам.
   - Подумаешь... - неожиданно обиделся я. - Да и не больно  хотелось.  Нам,
между прочим, давно спать пора, ночь глубокая.  Прощайте,  завтра  утром  мы
уезжаем от вас навсегда.
   - А зеркало? - жалобно взвыли две хорошенькие девушки.
   - Забирайте! - широко отмахнулись мы.
   - Спасибо, милорд! - Толпа суккубов быстренько  отвалила  от  харчевни  и
исчезла за углом. Вскоре оттуда донеслись громкие  крики,  призывающие  всех
оставить жертвы и взглянуть на самих себя в волшебное зеркало.
   - Так мы что, действительно идем спать? - беззастенчиво  зевнула  Лия.  -
Может, побродим под луной? Погодка - чудо, народ гуляет...
   - Нет, дорогая. Я... мы... должны... тут сам воздух напоен любовью!  Лорд
Скиминок, нам ведь завтра рано вставать?!
   - С рассветом, - поддержал я наивную мужскую хитрость своего  оруженосца.
- Ложитесь сейчас же, завтра у нас тяжелый день.
   Когда они под ручку ушли наверх,  мы  посидели  еще  немного.  Похоже,  я
незаметно приобнял Луну за  талию.  Потом  мы  поцеловались.  Все  было  так
естественно, словно мы знали друг друга всю жизнь. Потом...
   - Нет... Только не здесь. Не в  этом  городе.  Они  превратили  любовь  в
грязь. Тут трудно дышать. Я не хочу так... Не сердись, пожалуйста.
   Хм... Небось Лие с Бульдозером не трудно... Им-то в данный  момент  очень
даже дышится... Мне стоило огромного труда взять себя в  руки  и  ограничить
весь свой пыл нежной заботой, пока Луна, поудобней устроившись, не уснула на
моем плече. Так... теперь уже просто не сосчитать, сколько  мне  должны  эти
злостные суккубы за мои нереализованные потребности и возможности!

   С утречка, после завтрака, мы окончательно порешили отправиться в дальний
путь. Раз принцессы здесь нет,  то  и  делать  тут  нечего.  Жан  выяснил  у
хозяина, где он может купить лошадей, Лия сбегала на  базар  и  набила  наши
сумки провизией, я кое-как побрился, а Луна нацарапала записку для  Брумеля,
если таковой появится. Владелец харчевни не  переставая  благодарил  нас  за
сохранение его заведения. Что надо, они запоминают... А вот поинтересуйтесь,
сколько невинных душ он загубил в еженощных оргиях суккубов, -  ведь  ни  за
что не признается, гад!
   При ярком солнышке городишко выглядел даже празднично. Напоследок мы сели
рядком, помолчали и пустились в дорогу.  Собственно,  не  очень  далеко,  до
соседней лавки, там у хозяина было куплено четыре крепких скакуна.
   За упряжь и седла пришлось отдать последние деньги, у нас не осталось  ни
гроша. Ладно, главное - поехать, а там уж разберемся по пути. На  выезде  из
города суккубов у ворот нас ждал... Жигало!  Старый  хрыч  широко  улыбался,
приветственно помахивая рукой.
   - Если только он хоть слово вякнет о деньгах, я его... - Лия так сжала  в
кулаке поводья, что сомнения в страшной кончине пенсионера не осталось ни  у
кого.
   -  Мое  почтение,  господа!  Вижу,  вы  собрались  уезжать,  -  бодренько
закланялся старик Сутнер. - Я жду с рассвета... О нет! Совсем не  для  того,
чтобы хоть с