когда по прибытии на место из мешка
вылезли двое мужчин! Принцессы не было и в помине. Первый  оказался  шустрым
малым  в  монашеской  рясе,  а  второй... Вы  не поверите!  Красная  сутана,
шапочка,  бегающие глазки, крысиный  овал  лица -- кардинал Калл собственной
персоной.

     Не  держите  на меня зла, ландграф. Готов признать,  что погорячился на
том  памятном  пиру.  Но признайтесь, ведь  это вы украли девчонку  прямо  с
костра?
     Украл. А что, ваше высокопреосвященство всерьез верит в ее виновность?
     Ну,  не  будем об  этом...  - поморщился кардинал.  -- Время от времени
бывает просто необходимо сжигать кого-нибудь для острастки. Это поддерживает
пламя чистой веры у прочих прихожан.
     Неужели  нельзя  назначить  компетентную комиссию  для решения  спорных
вопросов?
     Зачем? Люди должны доверять местному священнику и быть уверены,  что он
легко разгадает  любую уловку дьявола. Вы лучше  расскажите, как вас удалось
разогнать весь Приблудский монастырь.
     Как-нибудь позже, но вкратце  история такова: отец  настоятель оказался
изрядной свиньей и активно грешил, прикрываясь  вашим именем, но Господь Бог
покарал его по заслугам.
     Аминь, - кивнул кардинал. -- Про инквизиторов тоже умолчим?
     Дело прошлое. Лучше  вы расскажите,  каким образом ухитрились попасть в
Башню Трупов.
     Был приведен как пленник,  сын  мой. Узнав,  что  конечной целью вашего
путешествия  является  Вошнахауз,  принцесса  снарядила  отряд  и,  кажется,
прибыла туда очень  вовремя. Я  пытался  догнать  и урезонить ее на полпути,
бедняжка утверждала, что вас  похитили разбойники и  она одна ваша последняя
надежда на спасение. Мы долго спорили, и я почти победил, но тут нас окружил
Раюмсдаль с летающими демонами.  Нашу охрану перебили, мы призвали Господа в
защитники и сдались в плен. Меня поместили  в  подземелье, а принцессу увели
куда-то в другое место.
     Жуткая   история...  -  признал  я.  --  Ну,  о   летающих  демонах  мы
побеспокоились, вы  вне  опасности, в добром здравии и трезвом уме, осталось
вытащить Лиону. Да, кстати, чуть не забыл: вас не очень  смущает присутствие
чертей в нашем отряде?
     Пустяки... - добродушно  отмахнулся  кардинал. --  Вербуйте всех,  кого
сочтете нужным, только спасите  принцессу! А договориться по  этому поводу с
Богом уже моя забота. Думаю, что сумею уладить необходимые формальности...
     Ого! Его высокопреосвященство начинал завоевывать мое уважение...
     После  длительной  беседы с духовным отцом всего  королевства я объявил
общий сбор и попытался заново объяснить каждому его задачу:
     Мы с Бульдозером двинемся вперед и попытаемся вызвать основной огонь на
себя.  Отряд  князя ударит врасплох, когда  нас  уже  окружат  окончательно.
Поручик  Брумель  под  шумок   попытается   проникнуть  внутрь  и  вызволить
принцессу.  Лия  с  Кроликом  прикроют  наш отход, а в случае  необходимости
создадут дымовую завесу для скрытного отступления.
     А если Раюмсдаль не захочет выходить из замка? -- встрял Жан.
     Надо подумать...
     Так, давненько  я  не  брал  замков.  Примерно  столько же, сколько  не
защищал... А что говорит об  этом мировая история?  Думай, голова,  думай --
шапку  куплю!  Штурм,  осада,  поджог,  подкуп стражи,  подкоп, артобстрелы,
бомбежка,  подрыв, что еще? Стоп!  Зачем мучиться? Подорвать его к  чертовой
матери!
     Господин кардинал, у вас уже изобрели порох?
     Что? -- хором заинтересовались все.
     Ясно. Сейчас изобретем. Нужны сера, уголь и селитра.
     Серу  достали черти,  уголь пожертвовал дракон (у него, пардон, отрыжка
такая), селитру где-то  достали ратники. Затем все растерли  в  порошок, и я
начал пробное смешивание  пропорций  -- точной рецептуры я не  знал,  и мы с
Лией работали не спеша, по чайной ложке.
     А много ли надоть этого добра? -- полюбопытствовал Злобыня.
     Мешков пять, и стену снесет к окрестностям Вошнахауза.
     Вот   бесовская   пагуба!  --  перекрестились   русичи,  и  даже  черти
уважительно закивали головами.
     Ваше преосвященство, я все хочу  спросить: тот монах, что  был с вами в
мешке, вам не очень нужен? А то Лия одна не успевает...
     Он не мой монах, - категорично ответил кардинал.
     Как не ваш?
     Я думал, он тоже пленник, но в моей свите  такого  пронырливого молодца
не было.
     Нехорошее   подозрение   шевельнулось   в   душе.   Все    настороженно
переглянулись.
     Жан! Где этот тип?
     Пятиминутные поиски ничего не дали.
     Шпион Раюмсдаля! --  грустно кивнул Брумель. -- Боюсь, что тайна вашего
порошка уже известна принцу.

     Русичи еще  и  еще раз проверяли  оружие,  доспехи, что-то пели.  Черти
резались в домино.  Кролик  опять уснул, а я сидел один  в  полном  упадке и
размышлял на тему о том, какой я идиот. Даже Ризенкампф не давал своему сыну
серьезного  оружия,  понимая,  к  чему это приведет.  Вертолеты  не  в счет,
наверняка они подчинялись  не принцу. А  вот добренький лорд Скиминок взял и
подарил  агрессивному  недорослю  секрет пороха!  Нетрудно  догадаться,  чем
сейчас занимаются в замке Раюмсдаля.
     Жан!
     Да, милорд.
     Садись, поговорить  надо. Мне требуются  утешение и сочувствие. Как  ты
думаешь, чем сейчас занят принц?
     Наверняка готовит кучу вашего взрывного порошка.
     Так... ты  хоть  что-нибудь  слышал  о  сострадании?  Иди отсюда!  Лия!
Подойди... Слушай, а тот парень видел точную рецептуру?
     По-моему, да. Он стоял у меня за спиной.
     Ладно,  добивай...  Значит,  по-твоему, они в замке  имеют  возможность
изготовить большое количество пороха?
     Да,  уж принц не станет мелочиться -- будет кидать  лопатами. Потом они
подожгут все это и сбросят на нас.
     Сущий бред! Подожгут... Да они и чирикнуть не успеют... Что?! Я сказал,
что порох надо поджигать? Я это сказал?
     Да, - испугано переглянулись Лия с Бульдозером. -- Вы при всех говорили
-- насыплем порошок, подожжем, и от крепости -- одни камешки!
     Общий сбор! -- завопил я. -- Все идем к Башне Трупов, у меня  нехорошее
предчувствие!
     Через полчаса  мы прибыли на место. Елки-палки, он все-таки это сделал!
По моему приказу черти  быстренько обежали вокруг крепости --  результат был
неутешительным. По всему периметру стен  к  гладкому граниту были прислонены
мешки  с  порохом. Это же не менее тысячи штук! Я зауважал  принца!  Человек
просто не нашел себе лучшего применения. Поставьте его директором оборонного
предприятия  --  он  же  в  неделю  страну танками  завалит. В бойницах  уже
мелькали  лучники.  Раюмсдаль,  высунувшись  из знакомого  окошка,  радостно
завопил:
     Ну что? Съел? Обманули тебя, ландграф, облапошили,  надули, объегорили,
обскакали, - возьми нас теперь! Не можешь?  Только сунься к стене -- мы твой
порох так подожжем, что даже чертям тошно станет!
     Мы  уже тошно,  господин полковник... -  признался Брумель. -- И тошнит
каждый раз, когда этот индивидуум открывает пасть.  Он что, действительно не
понимает, в какую ловушку себя засадил?
     Похоже, что нет... Эй, принц! Давай мириться!
     Никогда!
     Да ладно тебе вредничать!  -- не  унимался я. -- Мы оба погорячились, с
кем  не  бывает?  Поссоримся --  помиримся!  Не сходи с ума,  если  все  это
действительно шарахнет...
     Ага, испугался! -- От радости сын тирана едва  не вывалился из окна. --
Вот сейчас папа придет, мы тебе устроим!
     А чего  мы с  ним  церемонимся,  милорд? -- не  поняла  Лия.  --  вы же
собирались разносить все вдребезги. Он по доброй  душе все сам подготовил...
Может, у него неотложные дела на  том свете? Грех не помочь блондину... Чего
тянем?
     Девочка моя, я не так беспощаден, как кажется. В крепости полно народу,
а взрыв может быть такой, что даже нас погребет под обломками.
     Если хочешь  жить... - продолжал надрываться Раюмсдаль, - сдайся, отдай
меч, разгони свою банду, но сначала убей этого глупого дракона!
     Что  он такое говорит? -- заволновались ратники. -- Пошто Змея Горыныча
убивать? Ладно бы злыдень какой, а то Кролик  -- душа  человек, в  смысле --
дракон.
     Глянь-ка вверх, ландграф... - хлопнул меня по плечу князь.
     Из  глубины небес  на нас  плавно  опускалось розоватое  облачко. Через
минуту  в  нем  уже   угадывались  стройные   башни,   неприступные   стены,
великолепные здания. Я такой красоты сроду не видел! Зрелище потрясало своей
изысканностью, утонченностью и величавостью.
     Локхайм -- Тающий Город, - любезно подсказал Жан.
     Облако  зависло над  Башней Трупов, почти опустившись  на полусгоревшую
крышу. Впечатление такое, словно шоколадное эскимо накрыли взбитыми сливками
с  вишневым  вареньем.  Локхайм  действительно  потрясал!  Теперь  мы  могли
рассмотреть  его   повнимательнее.  Слово  "город"  было,  пожалуй,  слишком
претенциозным для данного  объекта. Скорее  летающий замок или  крепость.  В
диаметре побольше Раюмсдалевского,  но ненамного. Архитектура, конечно,  вне
конкуренции.  Все  ажурное,  парящее,  возвышенное.  Белый  камень,  стекло,
полированный  металл -- Локхайм казался сделанной  из мыльной  пены сказкой.
Жаль, не было возможности подняться туда и посмотреть все изнутри...
     Папа! Я поймал его!
     Голос  принца вывел  меня из  лирического состояния.  На край облака  к
золоченым  перильцам  вышел  чопорный джентльмен в  черной мантии  и длинном
плаще. Давненько не виделись, а здороваться почему-то не тянет.
     Нашему подлецу все к лицу...- хмыкнул Злобыня Никитич.
     Ризенкампф обвел медленным взглядом мою разношерстную команду и, воздев
руки к небу, заговорил нараспев, стилизуясь под средневекового мага:
     Я ждал многих,  но пришли  не все. Те, что  придут  следом, найдут лишь
прах и пепел. Преддверье Вечности сомкнется над их головой, а душа оледенеет
страхом  Преисподней!  (не  скажу,  что  всем это было  интересно, но мы его
слушали). Раб упадет  ниц, пыль не  запачкает одежду Сильного,  а  ничтожный
червь  , восставший против  льва, обречен на нелепую смерть под  царственной
пятой. (Это ж надо, как расписывает -- такие  аллегории...) Плачь, ландграф,
ибо пришла твоя бесславная кончина!
     Поняв,  что от меня ждут ответа,  я и  сам  попытался выдать  столь  же
многозначительную и возвышенную речь, но у меня так гладенько не получилось:
     Спешу и  падаю!  Я  тут буквально  взмок  от  рыданий  и  всех  замучил
вопросами:  когда же наконец придет ненаглядный Ризенкампф и соизволит  меня
убить? Мы тут уже косеем от скуки! Где ты шлялся столько времени?
     Смерть  распахивает объятья,  и  ее  могильное  дыхание  входит  в твои
легкие... - начал было мой враг, но я его перебил:
     Где ты был, я  спрашиваю?  Сколько  можно гоняться  за  тобой  по  всей
стране? Мне ведь, знаешь ли,  может и надоесть... Я  попросту найму еще трех
драконов и разнесу  твой  летающий городишко  в щебенку! И не  моли  меня  о
пощаде! Ты что устроил в Тихом Пристанище,  олигофрен эдакий? Справился, да?
Спустил  вертолеты на  пенсионерок и повесил себе  медаль за боевые заслуги?
Молчать! Не возражать! Я тут не потерплю самоуправства!
     Моя команда просто валилась с ног от хохота. Привлеченный  общим шумом,
тихонечко подполз Кролик.  Раюмсдаль  кричал  из  окна,  что  "папочка  тебя
покарает"... Ризенкампф  попытался сделать умное лицо,  и из облака  блеснул
тонкий  луч  лазера.  Он  спалил  елку  за  моей   спиной.  В  Башне  Трупов
торжествующе захихикали. Я выхватил Меч Без Имени. Второй луч натолкнулся на
серебристое лезвие, меня повело в сторону, а лазер,  как бы  срикошетировав,
задел Кролика по  носу. Дракон ошарашенно затряс головой и...  чихнул!  Мама
дорогая! Сноп искр посыпался на мешки с порохом.
     Ложись! -- не своим голосом заорал я.
     Взрыв был ужасен...

     ...Я оказался в Локхайме! То  есть там я пришел в себя, хотя и не сразу
понял,  где нахожусь.  Все  мысли были  очень короткими, лаконичными. Живой.
Руки, ноги, голова  -- все  здесь. Спина болит, меня ею  здорово приложили о
какие-то ступеньки. Медленно оглядываюсь вокруг. Лежу в закутке, недалеко от
погнутых перил. Все уже не такое чистенькое,  как казалось снизу. Сажа, гарь
и запах пороха, аж дышать противно.  Раз  я не в  плену,  то  как  меня сюда
занесло? Стоп, я сам угадаю! Ризенкампф принес и положил? Нет. Сам допрыгнул
с  третьей попытки?  Нет.  Может,  взрывом забросило? Ха! В  самое  яблочко!
Однако если действительно так тряхнуло, то стоило посмотреть на это поближе.
Вставать не хотелось, я пополз к перильцам и, свесив голову, уставился вниз.
Да... бардачок-с еще тот! С Хиросимой, конечно, не сравнить, но на развалины
Колизея очень  похоже. От  Башни  Трупов  остались дымные  огрызки  стен,  и
нерушимая  цитадель  напоминала  ныне окончательно  сгнивший  зуб  с дуплом.
Локхайм висел метрах в восьмидесяти над всем  этим великолепием, и обзор был
превосходным. Я нашел Лию с  Бульдозером -- грязные как черти, они рыскали в
развалинах.  Русские  ратники  выносили из-под  обломков  раненых, а Злобыня
Никитич упорно  долбил  ломом какую-то подвальную  дверь. На  Кролика взрыв,
похоже,  впечатления  не  произвел,  он  опять  уполз  в  кусты.  Совершенно
меланхоличное существо... А вот и пыль над горизонтом... Ага, это, наверное,
грозные силы короля Плимутрока  спешат ввязаться в бой. Вовремя,  ничего  не
скажешь.  Ладно, хватит валяться,  пора  и честь знать.  Я встал, отряхнулся
и... Меч! Где мой меч?! Господи, вот когда я почувствовал себя по-настоящему
одиноким...
     дальнейшие события развивались отдельно от  меня. Локхайм спустился еще
ниже, и слышимость здорово улучшилась. Я осторожненько двинулся вперед  и за
поворотом  обнаружил  знакомую   фигуру.  Ризенкампф,  опираясь  на  перила,
вглядывался вниз,  а  рядом стояла  лазерная пушка с искривленным от  взрыва
стволом. Судя  по тому, как нервно дергалась голова великого тирана, он  был
не в лучшей форме. Остальное буду описывать как беспристрастный свидетель.
     Где моя дочь? -- дрожащим голосом возопил Плимутрок Первый.
     Тут  она!  Просим получить, ваше  величество... - И  невысокий  русский
князь вынес  из погребка  отупевшую от счастья Лиону. Встреча отца с дочерью
ознаменовалась  бурными  рыданиями. Наконец  король  обратил  внимание  и на
русичей:
     Кто вы, благородный рыцарь? И кто эти воины?
     Я князь Злобыня  Никитич, младший  брат  графа Дмитрия. Это дружина моя
верная. А за дочь не благодари -- за  такую красу и  живота  не пожалеешь! С
первого взгляда сразила молодца...
     Я  чуть  вниз не  свалился.  Лиона?  О  святые угодники! У  парня  явно
специфический взгляд на женское обаяние. Принцесса, похоже, даже обалдела от
такого комплимента. Она страстно  шмыгнула  носом и одарила князя скалозубой
улыбкой.
     А это кто? Черти! Уничтожить нечистую силу!
     Но прежде чем рыцари  короля наклонили копья,  за  чертей  вступился...
кардинал Калл.
     Ваше величество, я прошу не  обижать наших союзников. Их завербовал сам
лорд Скиминок, и столь необычные  бойцы  могут  оказаться  очень полезны.  Я
берусь утрясти этот вопрос с Господом...
     Дело ваше... - пожал плечами отходчивый государь. -- А где, собственно,
сам ландграф? Я так понимаю, это все он устроил?
     Его больше нет с нами... - тихо отозвался Бульдозер.
     Воцарилось скорбное молчание.
     Не верю... - упрямо буркнул Матвеич.
     Маг-ветеринар  не   отходил  от  короля  и  по   невероятному  стечению
обстоятельств был даже  трезв. Де  Браз медленно  снял  шлем,  посмотрел  на
облака и опустил голову в знак траура.
     Обыщите  все  еще раз!  --  приказал своим  воинам  Повар. Десять минут
спустя один из рыцарей выудил из-под  обломков мой меч. Здорово! Значит, Меч
Без Имени цел. Однако  на остальных эта  находка произвела  самое удручающие
впечатление.  Воины сняли шлемы, черти преклонили колени,  маг-предсказатель
матерился вовсю. Лия в обнимку с Лионой заревели в голос, а кардинал, воздев
руки, забормотал заупокойную  молитву. Скорбь овладела  миром. Общая  печаль
сплотила таких  разных людей, что и  мне захотелось поплакать в их обществе.
Все было торжественно и красиво, хотя и на скорую руку. Мероприятие испортил
каркающий смех Ризенкампфа:
     Вот и сдох ваш ландграф!

     Дальнейшее напоминало несанкционированный митинг.
     Король  Плимутрок.  (рычащим  голосом).  Злобный  колдун,  довольно  мы
терпели твой  произвол! Чаша переполнена. Никому не разрешено  глумиться над
памятью великого героя!
     Ризенкампф (нагло,  с двухфунтовым презрением).  Что? Бунт? Вы  забыли,
псы, плеть своего хозяина... Я быстро научу вас послушанию!
     Матвеич  (сурово, себе под нос). Вот  это вы зря, гражданин хороший. Не
стоит тут голос  повышать. А нейтралитет я больше соблюдать не буду, хватит!
У меня тоже совесть есть...
     (нестройный шум голосов в поддержку мага-ветеринара).
     Ризенкампф (насмешливо, с издевкой).  Так, так...  Это  уже  напоминает
революцию. Ну что ж, кто еще хочет высказаться?
     Брумель (ненавязчиво, но твердо).  У  нас есть  небольшое замечание. Вы
здорово  нарушили  правила игры.  Охотясь  на ландграфа,  запрещено  всерьез
задевать  его  друзей. А  уж убивать ведьм, красть особ королевского рода  и
использовать иноземную технику... Вы не правы, господин президент!
     Ризенкампф (хихикая), правила и законы здесь устанавливаю я!
     Лия (близка к истерике). Гад, гад, гад! Поймаю -- убью!
     Ризенкампф  (построжев, с  законопослушным видом).  Значит,  сегодня  я
смогу исполнить  гражданский долг и во имя  спокойствия остальных уничтожить
гнездо заговора в самом зародыше. Вы все умрете...
     Кардинал  Калл (тоном истинного  проповедника). Остановись,  безбожник!
Именем Господа нашего Иисуса Христа заклинаю --  остановись!  Покайся, приди
на исповедь и молитвами изгони зло, насыщающее твою грешную душу.
     Ризенкампф  (выдержав паузу). Ты стар и глуп,  церковник. В этом мире я
один Бог и государь! Кто идет против меня -- тот идет против Бога.
     ...В общем, они  переругивались так не менее  получаса и в конце концов
перешли на  личности. Ризенкампфа в лицо  называли козлом и недоноском, ну и
он в  долгу  не оставался. Атмосфера быстренько накалялась. Рыцари  опустили
забрала  и грозно потрясали копьями, русичи обнажили мечи и топоры, кардинал
спешно отлучал тирана от церкви, Лия  швырялась в Локхайм камешками, Матвеич
пытался запевать с  чертями "Марсельезу",  и только князь с принцессой вроде
бы  забыли об окружающих. Злобыня  Никитич что-то шептал на ухо  Лионе, а та
буквально млела.
     Неожиданно  рядом со мной  открылась  дверь, и к  перильцам  вышла сама
Танитриэль. Да, давненько мы  не виделись... На  этот  раз она  была одета в
шелестящее парчовое платье, на  голове легкая диадема, а в руках охапка алых
тюльпанов.  Все  внизу  как-то  разом   опомнились,  устыдились  и  замерли.
Танитриэль тихо заговорила, по одному бросая на развалины цветы:
     Простите меня, Андрей. Простите, лорд Скиминок, Ревнитель  и Хранитель,
Шагающий во Тьму, тринадцатый ландграф Меча Без Имени. Вы знали все и шли на
смерть. Вы могли отказаться, и никто не посмел бы осудить вас.  Не было и не
будет  героя  достойнее.  Посмотрите  с  небес,  сколько  людей собралось  в
скорбном молчании почтить вашу память...
     Надо заметить, что даже Ризенкампф  заткнулся  и не посмел ей перечить.
Потом я  услышал, каким замечательным человеком  меня угораздило родиться на
свет.   Добрый,   щедрый,   мягкий,  милый,  душевный,  обаятельный,  умный,
тактичный,  веселый,  лицеприятный,  утонченный,  образованный...  да  еще и
красивый! Я попросту растаял в своем закутке. Надо  же, как трогательно! При
жизни тебе такого сроду не скажут... Несправедливо! Когда цветы закончились,
а королева  пошла  обратно, в  ее  глазах  стояли  слезы. Пользуясь тем, что
венценосный супруг смотрит в другую сторону, я тихонько скользнул  следом и,
прикрыв дверь, положил руку ей на плечо: