- Хан здесь ни при чем, - отмахнулся Байрам. - Черный Пес не  подчиняется
никому. Я же сказал - молитесь...
   Огромный зверь внимательно осмотрел путников и громоподобно захохотал! От
его смеха у  Мейхани  закружилась  голова,  и  Джек  едва  успел  подхватить
теряющую сознание девушку. Лагун  мгновенно  оценил  невероятную  магическую
мощь противника, прекрасно понимая,  что  даже  объединенными  усилиями  оба
волшебника способны причинить ему не больше  вреда,  чем  перо,  упавшее  на
хвост. Но Сэм-то этого не знал! Ссадив Мейхани, он крикнул:
   - Эй ты, недомытый! Нечего строить из себя крутого. А  ну-ка,  отойдем  в
сторонку и поговорим один на один, как собака с собакой.
   Черный Пес повернул ужасную голову и  пристально  вглядывался  в  храбрую
болонку. Потом неожиданно фыркнул и... пошел  за  учеником  чародея.  Байрам
лишь поправил чалму, вновь  съехавшую  набекрень,  а  Лагун  попытался  было
остановить безрассудного героя:
   - Мальчик мой, не надо! Вернись! Уж если умирать, то...
   - Ради всего святого, помолчи, уважаемый! - тут же перебил его  восточный
маг. - Этот пес - наша последняя надежда. Бежим отсюда. В Карсаке проснулось
любопытство, мы можем успеть...
   - Без Сэма я никуда не пойду! - уперся Сумасшедший король.
   - О Аллах, ну почему юноши  так  неразумны?!  Ты  не  спасешь  его,  если
останешься, но поможешь своей невесте, если уйдешь. Твой друг позаботится  о
себе сам и найдет нас по следам.
   - Пусть я погибну с ним, но я его не брошу!
   - Идите отсюда! - закричал песик, оборачиваясь назад. - Не ждите меня.  Я
сам вас догоню! Джек, не дури, уводи всех! Я верну-у-у-сь...
   Скрепя сердце Сумасшедший король взял за руку пришедшую в себя девушку  и
двинулся вперед. Все старались побыстрее уйти от страшного места.
   А неугомонный Вилкинс, заведя Карсака за ближайший  бархан,  спокойненько
сел на песок, храня гробовое молчание. Черный Пес сел рядом, тоже не  говоря
ни слова. Карсак не выдержал первым, через полчаса любопытство на его  морде
сменилось раздражением.
   - Зачем ты увел меня? - Его голос был подобен шуму камнепада.
   - Поговорить, - быстро откликнулся пес.
   - О чем?
   - О любви.
   - Любовь... - задумчиво протянул Черный Пес. - Я  -  Разрушитель!  Сеющий
Смерть! Выносящий приговор! Зачем мне  любовь?  В  моей  памяти  -  мудрость
тысячелетий!
   - Ага, - обрадовался Сэм. - Тебя-то мне и надо!  С  Джеком  обо  всем  не
поговоришь,  он,  видите  ли,  весь  из  себя  благородный.  Мейхани  только
издевается, а притворялась,  что  влюблена.  Ну,  раз  ты  такой  умный,  то
растолкуй-ка мне вот что...
   Спустя еще час Черный Пес с некоторым удивлением понял, что он ничего  не
смыслит в сложном  переплетении  взаимоотношений  белой  болонки  с  обычной
девушкой, дочерью султана и еще какой-то Шелти, вечно  купающейся  в  ручье.
Дальше - больше... Почему луноликая Гюль-Гюль отказалась идти в баню с неким
Вилкинсом,  который  и  есть  ученик  чародея,  к  тому  же  внебрачный  сын
марокканского султана и, кроме того, еще и белая болонка? Причем  та  самая,
которая и ведет речь. Почему неблагодарная  Мейхани  вместо  сотни  поцелуев
один раз чмокнула его в нос, а потом весь день угрожала приготовить из  него
бешбармак на вертеле в строгом соответствии  с  рецептами  корейской  кухни?
Почему  Аллах  терпит  на  земле  корейцев,  если  они  допускают   подобное
безобразие и даже учат этому варварству Мейхани? И уж конечно вся  "мудрость
тысячелетий" была бессильна разъяснить, почему Шелти больше никогда не берет
его с собой купаться, хотя именно болонку можно с успехом  использовать  как
удобную  мочалку?  Карсак  почувствовал,  что  теряет  нить   разговора.   У
исполинского  зверя  ум  заходил  за  разум,  а  Сэма  уже  невозможно  было
остановить!  Впервые  в  жизни  он  напал  на  внимательного  и  молчаливого
слушателя, готового часами вникать в личные проблемы пушистого пса.
   - Послушай, - наконец успел вставить слово страшный Карсак, - я ведь  уже
говорил, что моя судьба - это уничтожение всего живого и неживого. Мой разум
холоден, сердца нет вообще, души тоже.  Мне  непонятны  слова:  сострадание,
жалость, доброта, нежность, любовь...
   - Не волнуйся, сядь - я все объясню. Значит, так... Сострадание? Ну,  это
для женщин, и нам, кобелям, без надобности. Пропускаем. Жалость?  Это  когда
ты стащил колбасу, а она в лужу упала. И взять неприятно, и  бросить  жалко.
Доброта? Всем помогать, старушек через улицу переводить, яблоком делиться, и
все такое прочее... Воскресная школа, второй  класс,  скукотень  страшная...
Нежность? Это к телятам в отдел крупного рогатого скота. А вот любовь...  О,
что такое любовь? Это, собака ты страшная, словами не  объяснишь.  Ну  да  я
попробую...
   - Н-не надо, - попытался вклиниться Черный Пес, но было поздно.
   К вечеру  у  осоловелого  Карсака  светился  только  левый  глаз,  правый
урывками вспыхивал обреченно синим светом. Зверь  уже  не  сидел,  а  лежал,
накрыв голову лапами. Бедняга все еще пытался сообразить своим аналитическим
умом: почему у султана две дочери и обе  Гюли?  Каким  местом  Мейхани  надо
сесть на Сэма, чтоб ей было мягко,  а  ему  удобно?  Когда  же  наконец  эта
мытая-перемытая Шелти вместе с  папой-рыцарем  вылезет  из  ручья?  И  самое
главное - как в связи со всем этим безобразием должна вести  себя  приличная
болонка, намеревающаяся связать себя  законным  браком  со  всеми  сразу  по
закону шариата в христианской церкви у отца Доминика?!
   - Ты не перенапрягайся, - советовал песик. - Ты не спеши. Обдумай все как
следует, прикинь так и эдак. Знаешь, а лучше напиши мне. Солидно и подробно,
разборчивым почерком, печатными буквами. Можно по-арабски. Посылай  прямо  в
Кэфри, на адрес султана, мне передадут. Я буду тебе очень благодарен. Пока.
   Черный Пес пустыни тупым  взглядом  проводил  за  бархан  белую  болонку.
Говорят, с тех пор он исчез. Вроде бы сидит в своей подземной пещере и пишет
книгу мудрых советов. Временами на него нисходит  прозрение,  он  спрашивает
сам себя: "А на фига мне это надо?!" - потом вспоминает  Сэма  и  безропотно
берется за перо...
   * * *
   Но представьте себе удивление Вилкинса, когда, перевалив  за  бархан,  он
увидел ожидающего его Джека!
   -  Я  отвел  их  подальше  и  вернулся  за  тобой,  -  смущенно  объяснил
Сумасшедший король.
   - Зачем? - не понял пес, - Я же велел уходить. Что ты  думаешь,  взрослая
собака не нашла бы дороги домой? Для меня, знаешь ли, семь верст - не крик!
   - Байрам-Бабай всю дорогу рассказывал разные ужасы, творимые Карсаком  со
своими жертвами. Я проводил  всех  до  колодца  и  пошел  за  тобой.  Байрам
упрашивал, ругался, взывал к Лагуну и Мейхани... В  общем,  пошли,  мы  тебя
ждем.
   - Пошли.
   По дороге Сэм неожиданно остановил друга и спросил:
   - А что бы ты делал, если б этот зверь убил меня?
   - Дрался.
   - Но он бы убил тебя тоже, это ясно как божий день!
   - Ну и что? Зачем мне жить, если моя жизнь куплена твоей смертью? - пожал
плечами Джек.
   Белая болонка лизнула ему руку, и оставшуюся часть пути они шли молча.  В
лагере у колодца появление  друзей  встретили  криками  радости  и  вздохами
облегчения. Зареванная Мейхани бросилась на шею Вилкинсу и, все  еще  плача,
запричитала:
   - Живой... родной мой, милый, любимый! А он... он говорил, что Черный Пес
не всегда оставляет даже кости... а ты... Ты - живой!
   - О несравненная белая болонка! О светоч мудрости и удачи!  Поведай  мне,
недостойному скептику, как ты исхитрился избежать страшных  клыков  ужасного
Карсака? Есть, есть Аллах на небесах! Воистину, неисповедимы пути его!
   - Молодой человек, сейчас же  прекратите  обнимать  девушку  и  подойдите
сюда. Я хочу, чтоб ты, остолоп, популярно объяснил всем, что ты  навешал  на
уши той черной собаке, с которой ушел за бархан.
   - Ха, этому вислоухому кобелине? Стану я с ним  разговоры  разговаривать!
Он на меня как наехал, как наехал... В морду кулачишком тычет,  но  я  видал
таких - в гробу по тыще! Он мне - по уху, я ему - в глаз! Он мне - в бок,  я
ему - в нос! Он боксом, а я греко-римской борьбой. Он - подножку, а я  прямо
в лоб с переката кувырком в левостороннюю  стойку  экзотического  стиля  для
непосвященных "Черный Лотос ждет рассвета". Он перешел на грязные штучки,  а
я...
   - Сэм!!! - в один голос взвыли все.
   - Ну, ладно... - присмирел пес, - Ничего такого не было. Поговорили.
   - О чем?
   - О жизни, о любви, о женщинах. Этот  ваш  Карсак,  между  прочим,  очень
неглупый мужчина. Много знает, прожил долгую и интересную жизнь,  насыщенную
разными там разрушениями, катаклизмами. Умны-ы-й... Поэтому говорит мало. За
всю беседу только пару раз  рот  и  открыл.  Так  что  говорить  в  основном
пришлось мне. Но как он умеет слушать!.. Вот вам бы так!
   - Значит, ты его просто до смерти уболтал, - заключил Лагун-Сумасброд.
   - Я не был  навязчив,  ему  было  со  мной  очень  интересно,  -  тут  же
поправился Вилкинс. - Он  даже  пообещал  ответить  на  все  мои  вопросы  в
письменном виде и отправить  во  дворец  к  султану,  где  я  и  намереваюсь
прописаться в самое ближайшее время.
   - Как бы то ни было, он нас спас! - вступился за друга Джек.
   - С этим никто не спорит, - признал колдун. - Весьма  сожалею,  уважаемый
Байрам-Бабай, но, как видите, метод моего  ученика  вряд  ли  можно  считать
панацеей. Не  уверен,  что  где-нибудь  на  свете  обретается  второй  такой
несусветный болтун, способный повторить подвиг Сэма...
   После короткого ужина старый Байрам объявил друзьям,  что  уже  завтра  к
обеду они увидят заколдованный оазис хана ифритов.
   - Почему "заколдованный"? - поинтересовалась Мейхани.
   - Видите ли, обычно любой маг, имеющий  дело  с  нечистой  силой,  просто
обязан обезопасить себя и свой дом. Это элементарные требования  по  технике
безопасности в любом виде магии. Ибо если маг неверно произнесет  заклинание
или  оставит  лазейку  для  нечистого  духа,   то   силы   Зла   обязательно
воспользуются  этим  и  нападут  на  того,   кто   ими   помыкает.   Поэтому
предусмотрительный хан Саюмбамбей давно  заколдовал  свой  дворец  и  оазис.
Внутрь не может пройти ни один ифрит или ракшас.  Там  управляется  какой-то
одомашненный джинн с кулинарным именем.
   - А какие сложности с оазисом?
   - О, он просто прекрасен! Там растут сказочные цветы,  на  деревьях  поют
райские  птицы,  по  дорожкам  гуляют  олени  и  тигры.  Но  стоит  человеку
переступить границы оазиса, как все звери кидаются на несчастного и  съедают
живьем.
   - Просто жуть! - посопев, решил пес. - Джек, я настоятельно не рекомендую
тебе туда соваться. Как я потом объясню твоей строгой Шелти, что  не  уберег
тебя от необдуманного поступка? Конечно, от смерти еще  одного  сумасшедшего
монарха мир ничего не потеряет, но что делать, если именно этот псих мне так
дорог?..
   - Ты  научился  мыслить  логически,  ученик!  -  тепло  похвалил  болонку
Лагун-Сумасброд, - Конечно, мы с коллегой легко могли бы  превратить  вас  в
животных. Если я правильно понял,  то  звери  живут  там  в  полной  райской
гармонии?
   -  Истинно  так,  уважаемый!  -  просиял  Байрам-Бабай.  -  Но  стоит  ли
превращать в неизвестно кого благородного короля и  неопытную  девушку?  Мне
кажется, у нас уже есть  герой,  неоднократно  доказывавший,  что  он  может
просто творить чудеса, справляясь с самыми сложными задачами.  Его  тоже  не
тронут.
   - Интересная мысль, - призадумались все. Сэм  было  открыл  пасть,  чтобы
повозмущаться, а потом прикинул  и  передумал.  Идея  попасть  во  дворец  в
одиночку, лично спасти дочь султана, широким жестом вернуть другу похищенную
невесту и сотворить невероятные  подвиги  на  глазах  у  изумленной  Мейхани
казалась слишком заманчивой...
   - Уговорили! - важно кивнул он. - А  сейчас  мне  надо  выспаться.  Перед
диверсионной работой голова должна быть холодной,  сердце  горячим,  а  лапы
чистыми. Всем спокойной ночи...
   * * *
   Ранним утром спящих девушек разбудил воодушевленный джинн. От  вчерашнего
перебора  не  было  видно  и  следа,  даже  перегаром  не  пахло.  Напротив,
Лю-ля-ке-Баб казался бодреньким и свежим:
   - Вставайте, солнцеподобные повелительницы моего сердца!
   - Нет у тебя сердца... будить людей в такую рань! -  буркнула  принцесса,
переворачиваясь на другой бок.
   - Спешу напомнить, ваш господин прибывает  завтра!  Обе  "повелительницы"
вскочили одновременно. Они столько провозились с разбором вещей,  что  Шелти
уже не пошла ночевать к себе, а осталась у  подруги.  Благо  ширина  кровати
позволяла уложить рядком всех наших героев, включая здоровенную болонку.
   - Как это "завтра"? - хмурым со сна голосом заворчала принцесса. - Мы тут
только-только начали наводить свои порядки, а он, нате вам, - едет!
   - Увы, госпожа, я вас предупреждал...
   - А может, он задержится? - с надеждой спросила Шелти.
   - Нет, хозяин прислал весточку с ракшасом.
   - Ну, так отправь ему ответную о том,  чтобы  погулял  где-нибудь  еще  с
недельку! - приказала Гюль-Гюль.
   - Как можно, госпожа?! Вы хотите, чтобы я передал хану:  "Не  приезжайте,
здесь еще не все переломано?!"
   - А мы думали, ты нам друг.
   - Конечно,  друг,  но  не  до  такой  же  степени!  -  Джинн  раздраженно
развернулся и пошел по своим делам.
   Две подруженьки, как две нашкодившие школьницы, какое-то время сидели как
мышки. Хан ифритов приезжает завтра. Ему достаточно щелкнуть пальцами, чтобы
нужное заклинание оказалось у него в руках. Что могли противопоставить этому
две милые девушки, по уши нагруженные магическими вещами, но  совершенно  не
сведущие в магии?!
   - Давай позавтракаем? - предложила принцесса. - А то на голодный  желудок
я плохо соображаю. Дастархан, встречай гостей! Уй-юй-юй!.. Манты с  курицей,
сладкий плов с изюмом, бастурма, орехи в  меду,  нуга  и  соленые  фисташки!
Прошу откушать, Шелти-джан.
   - Почему бы и нет? - кивнула дочь рыцаря и бодро приступила к  ароматному
плову.
   За хорошей едой  беседа  действительно  пошла  веселее.  К  десерту  было
принято обоюдное решение - защищаться!
   - И не всякими там женскими штучками - никаких слез, фальшивых обмороков,
обещаний развестись и уйти к маме - мы будем сражаться!
   -  Клянусь  бородой  пророка  Мухаммеда,  ты  настоящая  Фурия  Битв!   -
восторженно внимала словам подруги черноглазая дочь султана.  -  Твои  глаза
сияют пламенем, руки жаждут оружия, а душа - вечного боя.  Если  бы  у  меня
была армия, я бы не искала лучшего полководца!  Приказывай!  Я  опояшу  себя
мечом и пойду за тобой, чтобы наступить на хвост хоть самому шайтану!
   - Им займешься попозже, - опустилась с небес  охотница.  -  Сейчас  самая
нудная заноза - это хан ифритов  Саюмбамбей.  Я  хочу  превратить  дворец  в
настоящий бастион. Пусть только противный старикан сюда сунется!
   - А как мы это сделаем?
   - У нас есть куча волшебных вещей...
   - И соглядатай, который будет вечно мешать, ныть,  лезть  с  советами.  С
джинном-то что делать?
   - Мы его привлечем к делу, - хитро сощурилась Шелти.
   - Очень интересно. Ты думаешь его уговорить построить  крепостную  стену,
забить ворота, установить катапульты, растопить в  котлах  смолу  и  сказать
решительное "нет!" подошедшему хозяину? - съехидничала принцесса.
   - Я этого не сумею. Для столь изощренной лжи  у  меня  просто  не  хватит
опыта и актерского дарования. Это сделаешь ты!
   - Я?!
   - Именно ты! Ну что тебе стоит провернуть еще одну  дворцовую  интригу  и
немножко околпачить простодушного Лю-ля-ке-Баба?
   Гюль-Гюль покачала головой, улыбнулась и потянулась за кишмишем, но Шелти
уже знала, что она согласна.
   - А я в это время попытаюсь раздобыть настоящее  оружие  и  покумекать  -
какой наибольший вред хану мы можем причинить нашей безвредной магией?
   Церемонно  чмокнув  друг  друга  в  щечку,   нарушительницы   спокойствия
отправились каждая по своим делам. Дочь рыцаря раздобыла лист бумаги, перо и
чернильницу, для начала решив  составить  подробную  опись  всего,  что  они
утащили из тайной комнаты. Список получился внушительным:
   а) ковер-самолет;
   б) чудесный достархан;
   в) меч Секир-Башка-Карачун;
   г) шапка-невидимка;
   д) сапоги-скороходы;
   е) посох для нахождения кладов:
   ж) платок, ищущий в пустыне воду;
   з) гребешок для переделки вшей в жемчужины.
   Были еще какие-то книги, но их девушки не взяли, справедливо полагая, что
на чернокнижии легко погореть. Оставалось  придумать,  какие  пакости  можно
сотворить с подобным "джентльменским набором"?
   - Посох для кладов нам сейчас ни к чему, как и волшебный меч. Ковер  надо
положить у раскрытого окна: если удастся снять заклятие с границ оазиса - мы
на нем улетим. Вот шапку-невидимку и сапоги-скороходы лучше носить с  собой,
могут  понадобиться  в  любую  минуту.  Платок?  Можно  попытаться  устроить
небольшой потоп. Гребешок... Ей-богу, даже  не  знаю,  куда  его  приткнуть?
Пусть полежит в кармане. Так, что еще?
   Подумав, охотница забаррикадировала мебелью все окна, погрузив комнату  в
интимный полумрак. Она понимала, что не в состоянии оборонять  весь  дворец,
поэтому рассчитывала хорошенько укрепить ту  башню,  где  они  с  принцессой
устроили штаб восстания. Проникнуть  к  ним  можно  было  лишь  по  винтовой
лестнице, а ее достаточно легко держать под  обстрелом.  Был  еще  маленький
смотровой балкончик, его дочь рыцаря оставила открытым и положила  у  дверей
ковер,  на  случай  непредвиденного  бегства.  Порыскав   по   дворцу,   она
пересмотрела все оружие, украшавшее стены, и подобрала себе и подруге легкие
кольчужные рубашки, элегантные шлемы, круглые щиты, выбрала по  две  удобные
сабли, перетащила все копья, рогатины  и  алебарды,  два  восточных  лука  и
четыре колчана разноцветных стрел.
   - Поможет ли все это в борьбе  с  волшебником?  -  вслух  думала  она,  -
Маловероятно. Если бы нас атаковали люди, то мы бы дали достойный отпор. Хан
ифритов вряд ли будет путешествовать один, с ним наверняка есть свита, слуги
и охрана. В общем, чего гадать? Когда придут, тогда и  посмотрим,  кого  чем
бить!
   * * *
   Луноликая принцесса в  это  время  капала  на  мозги  наводящему  порядок
джинну:
   - А вот скажи, Лю-ля-ке-Баб, в твои  обязанности  входит  защита  нас  от
врагов?
   - Вай-дод! Какие враги, откуда?! Нашего хана все так боятся, что никто не
посмеет даже помыслить о том, чтобы подойти к оазису.
   - В пустыне  бродят  разбойники,  грабящие  караваны,  они  вполне  могут
плениться рассказами о богатстве дворца.
   - Разбойники могут, - согласился джинн. - У них мозгов мало,  а  жадности
много. Но не бойся, луноликая, любого, кто переступит черту оазиса, разорвут
звери.
   - Одного или двух - да, но если  врагов  будет  много,  то  твоих  зверей
просто расстреляют из луков.
   - Увы... Тут ты права, мудрая принцесса. Чего же ты хочешь?
   - Не многого, - деланно  зевнула  Гюль-Гюль.  -  Меня  совсем  не  радует
перспектива выйти за вашего Саюмбамбея, но попасть в  лапы  к  переполненным
алчностью Коршунам пустыни ~ еще хуже! Я подумала,  что  в  свете  последних
событий тебе бы стоило немного укрепить дворец.
   - Вах, вах, но ведь врагов нет!
   - А вдруг есть?
   - Да нет же, говорю тебе, о неверующая!
   - На Аллаха надейся, а верблюда привязывай, - наставительно отметила дочь
султана. - Кто готов к худшему, справится с  лучшим.  Осторожность  не  есть
трусость. Предусмотрительному уступает  дорогу  даже  ангел  смерти  Азраил.
Нельзя ждать, пока жареный павлин клюнет тебя в...
   - Довольно, ты завалила меня поговорками! -  взмолился  джинн.  -  Уверяю
тебя - в обороне дворца нет  необходимости.  Не  веришь?  Сейчас  убедишься.
Пойдем со мной в тайную комнату и спросим огненного демона - он знает все.
   Пожав плечиками, принцесса пошла за джинном. Но, спустившись в подземелье
и с ужасом оглядев то, что там осталось