Но,  правда,  Хэлин,
желаю тебе всего наилучшего и надеюсь, вы оба будете счастливы.
   Лгунья и негодяйка, подумала Хэлин, произнося вежливое  "спасибо".  Карло
был  ей  здесь  не  помощник,  он  довольствовался  тем,  что  молча  стоял,
прислушиваясь к обмену репликами, и циничная улыбка блуждала на его красивом
лице. Хэлин могла бы воспользоваться этим моментом,  чтобы  освободиться  от
его руки, но она этого не сделала.
   Карло вывел ее на середину зала, крепко обнимая за талию обеими руками.
   - Что ты делаешь? - пробормотала Хэлин, сознавая, что на  них  устремлены
взгляды всех присутствующих.
   Карло улыбнулся ей и мягко сказал:
   - Предполагается, что мы откроем танцы, так что смени эту скорбную  мину,
а то люди не то подумают. - Говоря это, он привлек ее к  себе,  его  крупное
тело крепко прижалось к ней.
   Может быть, виновато шампанское или, возможно, вызов  со  стороны  другой
женщины, Хэлин точно не знала, но у нее уже не было  желания  сопротивляться
явному призыву, который светился в темных глазах Карло. - Прильнув  к  нему,
она склонила  голову  на  его  плечо,  и  они  двигались  с  безукоризненной
синхронностью под медленную романтическую мелодию любовной песни.
   Вечер вдруг стал для Хэлин каким-то сном наяву. Карло все время находился
рядом  и  отбивал  наиболее  непристойные  шутки  своих   друзей   с   таким
очаровательным чувством юмора, что даже она не могла  устоять.  Заглянув  со
смехом в его озорные искрящиеся глаза после одной такой остроты,  она  вдруг
почувствовала себя пойманной в ловушку тех темных страстей, которые она  там
увидела. Карло медленно склонился к ней и, нежно скользнув губами по ее рту,
прошептал так, чтобы услышала только она:
   - Думаю, нам время уйти, Хэлина.
   Хэлин стояла возле огромной резной кровати, вся словно  в  параличе,  без
единой мысли в голове. Скрип открывающейся  двери  вывел  ее  из  транса  и,
оглянувшись, она увидела, как Карло поворачивает ключ  в  замке.  Ее  сердце
заколотилось в диком ритме. Приближаясь к ней, он сбросил пиджак и  галстук.
Потом остановился всего в нескольких  дюймах  от  нее  и  стал  расстегивать
рубашку. Словно под гипнозом она наблюдала,  как  он  сдернул  ее  со  своих
широких плеч и бросил на пол. Ее глаза  неотрывно  следили  за  его  руками,
которые взялись за пояс брюк.
   - Уж не думаешь ли ты ложиться в постель прямо в этом?  -  мягко  спросил
Карло, скользнув пальцем под вырез ее платья.
   - Н-нет. Нет, - прошептала она. Его руки легли ей на плечи.
   - Позволь, я помогу тебе, сага.
   Она беспомощно стояла, пока он не спустил пышный тюль с ее плеч до  талии
и, нагнувшись, нежно лизнул  выше  той  линии,  где  кружева  обтягивали  ее
твердые груди. Хэлин подскочила, словно ошпаренная, но не нашла в  себе  сил
отстраниться.
   Она согласилась на это, твердила она себе, но в его объятия ее толкало не
их  соглашение,  а  жгучее  желание  ощутить   прикосновение   его   твердой
мускулистой груди к своей. Ее губы желанно  раскрылись,  он  накрыл  ее  рот
своим в долгом, одурманивающем поцелуе. Она  почувствовала,  как  ее  платье
упало на пол. Ее руки скользнули  по  мягкой  рощице,  которой  поросла  его
грудь, и обвились  вокруг  шеи,  чтобы  продлить  поцелуй.  Она  знала,  что
поступает дурно, но не могла противостоять его страстному напору.
   Карло подхватил ее на руки, бормоча в нежную ямочку у се  горла  какие-то
слова, которые проскакивали мимо ее сознания.  Опустив  ее  на  кровать,  он
быстро сбросил остальную одежду и присоединился к ней. В  полумраке  комнаты
красота его обнаженных форм подействовала на нее, как мощный секс-допинг. Он
склонился над ней, и в состоянии какого-то полуобморока она видела,  как  он
снимал с нее белье, покрывая ее пылающую плоть мелкими поцелуями, как каждая
кружевная вещичка порхала на пол. Потом его рот вновь нашел ее рот, их языки
встретились, сплелись  воедино,  как  бы  пожирая  друг  друга.  Руки  Карло
замучили ее груди  так,  что  они  налились  свинцом,  соски  затвердели  от
желания.
   Его рот накрыл сначала один пылающий сосок, потом  другой,  пока  она  не
забылась в чувственном возбуждении, в которое мог ввергнуть ее только он. Ее
руки впились ему  в  плечи  в  бессознательной  ответной  реакции,  ее  тело
изогнулось под ним дугой. Он опустился на нее всем телом, и, хрипло  бормоча
слова, любви, дал ей почувствовать  всю  свою  тяжесть.  Тяжелые  удары  его
сердца слились с ее в едином бешеном ритме. Ее  глаза  широко  распахнулись,
когда его рука скользнула меж их тел и легла на  мягкий  холмик,  охраняющий
врата ее женственности. Его пальцы искали, ласкали. Она  смотрела  вверх  на
его красивое лицо, опаленное сейчас  страстью,  на  его  глаза,  вспыхнувшие
черным огнем.
   - Я хочу тебя, Хэлина, хочу тебя... Не могу больше...
   Она не могла говорить, волнение перехватило ей дыхание, но  она  медленно
привлекла его  голову  к  себе,  подавая  знак  согласия.  Ее  длинные  ноги
раздвинулись под его бедрами.
   Он быстро двинулся слегка вперед, выдохнув:
   - О, Боже, я ждал этого шесть лет.
   При этих словах Хэлин замерла, каждый мускул ее  тела  сжался  в  реакции
мгновенного отторжения.
   Как он смеет! - пронеслось у нее в голове. Шесть лет назад он был обручен
с Марией. Как он смеет напоминать ей сейчас о своей мести?
   - О, нет. Нет!  Не  делай  этого  со  мной,  -  хрипло  прошептал  Карло,
вглядываясь в ее огромные зеленые глаза.
   Слова объяснения застряли у нее в горле, и так и не были произнесены. Его
рот обрушился на ее губы, его плоть входила все  глубже  и  глубже,  вызвав,
наконец, ответную реакцию, которой она не могла  скрыть.  Его  крупное  тело
содрогалось  в  безудержных  конвульсиях,  потом  он  скатился   с   нее   и
распростерся рядом. Лишь его судорожное дыхание напоминало теперь о том, что
произошло.
   Хэлин повернулась на бок, спиной к Карло. Она чувствовала себя до предела
униженной, использованной. Боль оказалась куда более  мучительной,  чем  она
ожидала. Мужская рука дотронулась до ее плеча, и Карло мягко спросил:
   - Ты хорошо себя чувствуешь, mia сага?
   Гордость заставила ее отбросить  его  руку,  и  она  ответила  с  горьким
сарказмом:
   - Молю Господа, чтобы не чувствовать  себя  хорошо.  Молю,  чтобы  я  уже
забеременела  и  мне  никогда  больше  не   пришлось   страдать   от   твоих
прикосновений! - Прежде чем он успел  остановить  ее,  Хэлин  выпрыгнула  из
кровати и направилась прямо в ванную комнату. Она  заперла  дверь,  и  слезы
хлынули у нее ручьем. Шок последних  нескольких  дней  плюс  ноющая  пустота
внизу живота - все вместе довело ее до нервного срыва.
   Наконец она встала под душ и, открыв воду до отказа, начала драить губкой
каждый дюйм тела, стараясь смыть с кожи саму  память  о  его  прикосновении.
Закутавшись в большое махровое  полотенце,  она  вытерлась  досуха  и  затем
осторожно открыла дверь в спальню. Звуки размеренного дыхания Карло  убедили
ее, что он спит. На цыпочках  она  пересекла  комнату  и  подошла  к  двери.
Бросила быстрый  взгляд  на  кровать.  Комнату  освещал  лишь  лунный  свет,
проникавший сквозь окно. Карло лежал на спине, одна  рука  поперек  подушки,
другая свисала с края кровати как раз над тем местом,  где  он  бросил  свою
одежду. Она тихо подошла  к  противоположной  стороне  кровати  и  осторожно
нырнула под покрывало. Карло пошевелился, но, к счастью, не проснулся. Хэлин
лежала, уставившись в темноту и задаваясь вопросом, выпала ли на  долю  хотя
бы одной другой девушки такая ужасная брачная ночь. Наконец, ее одолел сон.
   Она пошевелилась, лениво приоткрыла глаза и еще долго нежилась в  уюте  и
тепле, исходившем от сильного мужского плеча  у  нее  под  головой  и  руки,
заботливо обнимавшей ее за талию. Затем к ней вернулась память, и  в  голове
завертелись события минувшей ночи. Она в шоке села  в  кровати,  осознав,  в
чьих объятиях она спала.
   Потом так же поспешно скользнула снова в постель, потому  что  послышался
сонный голос Карло:
   - Какая прелесть! - Это восклицание  напомнило  ей,  что  она  совершенно
нагая.  Полотенце,  в  которое  она  закуталась   вчера   вечером,   куда-то
запропастилось.
   Она залилась пунцовой краской, ее сердце зачастило. - Я  хочу  встать!  -
вскрикнула она, отталкивая державшую ее руку.
   - К чему такая спешка, Хэлина? София и Тамассо отпущены на  уик-энд.  Нам
некому делать приятное кроме нас самих, - с хрипотцой произнес он,  прижимая
ее к себе так, что его дыхание щекотало ей щеку.
   - Что бы ты ни сделал, приятно мне не будет, - саркастически  усмехнулась
она, снова пытаясь убрать его руку со своего тела.  Его  пальцы  еще  крепче
сомкнулись  у  нее  на  талии,  он  приподнялся  на  локте  и   заглянул   в
раскрасневшееся сердитое лицо.
   - Уж не вызов ли это, mia sposa? - спросил он, ухмыляясь.  В  его  глазах
светилось злое озорство.
   - Разве я осмелюсь бросить вызов великому синьору Манзитти! -  парировала
она, решив про себя, что не поддастся мужскому обаянию этого человека  и  не
даст склонить себя к уступчивости. В то же время она  призналась  себе,  что
задача эта не из  легких.  Каким-то  образом  сей  нежеланный  муж  выглядел
сегодня  утром  намного  моложе  и  очень  привлекательным.  Темные   волосы
ниспадали  прядями  на  широкий   лоб,   однодневная   небритость   оттеняла
благородную форму подбородка. Под ее взглядом ухмылка сошла с его лица.
   - Очень ты храбрая сегодня с утра. Прошлая ночь тебя ничему не научила? -
спросил он холодно.
   Все еще безуспешно пытаясь убрать руку со своей талии, Хэлин вскрикнула:
   - Не выношу, когда ты трогаешь меня!
   К ее изумлению, Карло ничего не ответил, просто снял руку. Но прежде  чем
она успела пошевелиться, он перекатился на нее, подмяв под собой. Все еще не
произнося ни слова, он напряженно изучал ее, как  будто  никогда  раньше  не
видел, словно впитывая в  себя  всеми  порами  картину  ее  раскрасневшегося
мятежного лица и длинных золотистых волос, разметавшихся по подушке.
   Соприкосновение его обнаженного  тела  с  ее  собственным,  от  груди  до
пальчиков ног, ужасающим образом  подействовало  на  сердечный  ритм  Хэлин.
Когда его взгляд скользнул вниз, на горло, и  еще  ниже,  она  возненавидела
себя за то, как сумасшедше заколотился пульс в шейной артерии.
   - Значит, ты испытываешь ко мне отвращение? Не выносишь, когда  я  трогаю
тебя? - цинично усмехнулся он. - Лгунья... Тебе совершенно  незачем  сердить
меня, чтобы заставить заниматься любовью с тобой.  Попробуй  попросить  меня
по-доброму, - пошутил он, одновременно сдвигаясь ниже.
   Его широкая грудь прошлась по соскам ее грудей. Все чувства Хэлин  пришли
в полный хаос. Она взглянула снизу вверх  на  мрачно  красивое  лицо,  и  ее
пронзила дрожь наслаждения. Зачем она дразнит его?  Она  не  была  для  него
серьезным противником и знала это.
   Повернув голову в  сторону,  она  пробормотала  намного  более  смиренным
голосом:
   - Могу я теперь встать? Ну,  пожалуйста!  Нет  никакого  смысла  сочинять
некролог нашей прошлой ночи.
   - Трусишка, - мягко прошептал он. Его губы  нащупали  сумасшедшее  биение
пульса у нее на горле и двинулись, рассыпая  поцелуи,  по  шее  вверх  к  ее
губам. Его язык лизнул уголок ее рта.
   Она содрогалась от его ласк, но отказывалась  повернуть  к  нему  голову,
приговаривая:
   - Оставь меня в покое...
   - Нет, не оставлю, сага mia.  Прошлой  ночью,  пожалуй,  я  был  немножко
грубоват. Но тебе придется многому поучиться,  если  ты  воображаешь,  будто
можешь разрешить мне зайти так далеко, как я зашел, а потом играть со мной в
игры. Но не беспокойся, - хрипло, с расстановкой произнес  он.  -  Сейчас  я
покажу тебе, как это у нас может быть.
   Было уже  далеко  за  полдень,  когда  Хэлин  осталась  одна  в  постели.
Последние несколько часов принесли ей откровения  и  муки,  о  существовании
которых она не догадывалась еще днем раньше.
   Карло занимался с ней любовью с медленной, чувственной проникновенностью,
отчего ее попытка бесстрастно лежать в  его  объятиях  оказалась  беспомощно
смешной. Распяв ей руки над головой своей левой рукой, он  подверг  ее  тело
такой демонстрации сексуального  опыта,  что  через  минуту-другую  она  уже
извивалась так, что ему едва удавалось сдержать  ее  правой.  Он  исследовал
каждый дюйм ее тела губами, языком и зубами, его пальцы  проникли  в  каждое
укромное местечко. Она лежала, содрогаясь,  и  ей  казалось,  будто  кончики
нервов пылают, как свечи, а кровь вскипает в жилах.
   Снова и снова он подводил ее к конечной черте, а  потом  сдерживал,  пока
Хэлин, к своему стыду, не  взмолилась,  чтобы  он  взял  ее  до  конца.  Его
завершающее обладание ею стало  откровением,  о  всяком  сопротивлении  было
забыто, когда он вошел в самую ее глубь. Ее  мускулы  сжались  вокруг  него,
торопили  его,  пока,  наконец,  вселенная   вокруг   нее   не   взорвалась,
разлетевшись на миллион осколков. Их  тела  слились  в  конвульсиях  высшего
наслаждения, которое ни один из них не мог теперь отрицать.
   Когда он наконец ушел от нее, его последние слова долго звучали у  нее  в
голове:
   - Ты моя жена, Хэлина. Моя, понимаешь?
   Она прекрасно поняла...
   Утром в понедельник Хэлин с облегчением увидела, как он уехал в  Палермо.
В доме снова появились София  и  Томассо  с  уймой  улыбок  и  поздравлений.
Перемолвившись с Софией, Хэлин ушла наверх в спальню. Незадолго до этого она
была вынуждена одеться в большой спешке, и причина этой торопливости все еще
заставляла ее щеки пылать.
   Она проснулась от скрипа двери и в  сумеречном  состоянии  между  сном  и
полным бодрствованием с восхищением  наблюдала,  как  Карло,  совершенно  не
замечающий своей наготы, двигался по комнате, собирая  разбросанную  одежду.
Лучи ранней зари, заглянувшие в окно, обвели его  прекрасные  мужские  формы
золотистым контуром, его черные  волосы,  влажные  после  душа,  рассыпались
массой вьющихся прядей.
   - Извини, у меня нет сегодня утром времени, но потерпи с  этой  идеей  до
вечера, хорошо? - сказал он насмешливым тоном.
   Захваченная врасплох за тайным изучением его тела, она перевела взгляд на
его лицо. Веселые искорки в его глазах сказали ей, что он заметил,  как  она
восхищена его обнаженной фигурой.
   Она молнией вскочила с постели и бросилась  в  ванную,  пристыженная  его
смехом, еще долго звеневшим у нее в ушах.
   Последние два дня оказались не такими уж тяжкими, как она предполагала...
После того, как в субботу он оставил ее одну в  постели,  она  приняла  душ.
Затем,  надев  простое  хлопчатобумажное   платье,   спустилась   вниз.   Ей
понадобилось собрать всю свою волю, чтобы заставить  себя  пойти  на  кухню,
откуда доносились звуки, свидетельствующие, что Карло именно  там.  Она  уже
приготовилась было выдержать его насмешки, когда с  удивлением  увидела  его
склонившимся над сковородкой у плиты. Он что-то жарил. Как только она вошла,
Карло взглянул на нее через плечо и спросил:
   - Омлет с грибами и жареной картошкой, идет? Садись, еще минутка и  будет
готово.
   - Хорошо, - ответила Хэлин, не скрывая изумления. Взяв стул, она села  за
большой сосновый стол, ее взгляд вперился ему в спину. Он был в  трикотажной
рубашке  с  короткими  рукавами  и  тесных,  выцветших  джинсах  с  кухонным
полотенцем за поясом. Ей с трудом верилось, что это тот  самый  человек,  за
которого она лишь вчера вышла замуж. Она быстро отвела  взгляд,  как  только
Карло поставил перед  ней  тарелку  и  сам  сел  напротив.  Вдруг  ее  глаза
расширились, уголки рта поползли вверх  в  улыбке  -  она  заметила  главное
украшение стола. Большая кофейная кружка, а в ней -  восхитительная  красная
роза.
   Карло, проследив за се взглядом, сказал с сожалением:
   - Идея-то была, а вот вазы, к несчастью, не было. Представления не  имею,
где София прячет на кухне эту проклятую штуковину.
   Улыбка перешла у Хэлин в негромкий смех, она  подняла  голову,  их  глаза
встретились, между ними проскочила искра искренней симпатии. Хэлин прекрасно
поняла, что он имел в виду: в первый же день, когда она приехала, София дала
понять, что не потерпит кого-либо в своей кухне.
   - Давай рубай, пока не остыло, - сказал  Карло,  взял  вилку  с  ножом  и
приступил к делу.
   - Где ты выучил такое  выражение?  -  спросила  Хэлин,  поглощая  пышный,
воздушный омлет. - "Рубай" - это вряд ли входит в программу  обычного  курса
английского языка.
   - Я три года ходил в Лондонскую школу экономики и жил на улице Эрлз  Корт
в одной квартире с двумя парнями из Манчестера. По-моему,  у  них  я  больше
научился английскому, чем в этом высшем учебном заведении, - заключил  Карло
и широко улыбнулся. - Хотя, конечно, это не то, что  называется  королевским
английским.
   - Вот уж не знала, что ты окончил университет в Англии,  -  с  удивлением
сказала Хэлин. - Я сама училась в ЛШЭ, но всего  год.  -  Тут  она  оборвала
себя. О чем она  думала!  Дружески  настроенный,  непринужденный  Карло  еще
больше опасен для  ее  душевного  спокойствия,  чем  тот  холодный  человек,
которым он предстал на  прошлой  неделе.  И  такому  Карло  намного  труднее
сопротивляться.
   - Тебе нравилась  студенческая  жизнь?  -  спросил  Карло,  очевидно,  не
обративший внимания на ее заминку. - Уж мне точно. Мы  потрясающе  проводили
время, бродяжничая по Лондону. Гуляли ночами напролет, попивая паршивое вино
и пытаясь наставить весь мир на путь истинный. А потом на следующее утро  не
помнили из сказанного ни слова.
   Почему-то  Карло  в  образе   подвыпившего   студента   показался   Хэлин
неотразимым. - С тобой правда так бывало?  Не  могу  представить,  чтобы  ты
когда-нибудь напился, - воскликнула она со смехом.
   - О, бывало, уж поверь мне. А чем  занималась  ты?  Я  не  так  уж  стар.
Уверен, студенческая жизнь не могла сильно измениться.
   - Даже не знаю. Я не очень-то вращалась в компаниях. Может быть,  потому,
что жила не  в  университетском  городке,  а  каждый  день  ездила  из  дома
туда-обратно, - Хэлин поймала себя на том, что  по-приятельски  пустилась  в
объяснения.
   - И бьюсь об заклад, что "это была идея  твоего  отца,  -  мрачно  заявил
Карло, отодвинул пустую тарелку в сторону и устремил на Хэлин взгляд, полный
сарказма. - Не отрицаешь, сага?
   - Не понимаю, что ты имеешь в виду, - пробормотала она  неискренне.  -  А
нельзя сегодня вечером  пойти  полюбоваться  Этной?  -  спросила  она,  явно
пытаясь переменить тему.
   - Конечно, отчего же. Мне всегда нравилось быть твоим гидом. - Оставив ее
уловку без всяких комментариев, Карло взял ее руку, повернул ладонь вверх и,
легонько поглаживая большим пальцем мягкое  местечко  посредине,  чувственно
добавил:
   - Во всем.
   От его прикосновения по ее телу разлилось тепло.  Она  отдернула  руку  и
встала, в спешке чуть не опрокинув стул.
   Карло засмеялся, обошел вокруг стола и взял ее за руку:
   - Пошли, Хэлина. У меня новый автомобиль. Получил его только  на  прошлой
неделе, и умираю - хочу обкатать. Имеешь честь быть первым пассажиром.
   Новая машина оказалась сверкающим черным монстром, с  низкой  посадкой  и
колесами, которые казались слишком для нее большими. На неискушенный  взгляд
Хэлин, она была похожа больше на смертоносную торпеду, чем на автомобиль.
   Следующий час был сплошным ослепляющим калейдоскопом  цвета  и  скорости.
Несколько раз, когда что-то вынуждало Карло сбросить газ, в  окне  возникали
живописные кадры сельской местности. Наконец, он запарковался не где-нибудь,
а прямо в центре поля. Она не успела перевести дух, чтобы спросить,  почему,
как он схватил ее за руку и уже вел по заросшему травой полю туда, где  ждал
вертолет.
   Повиснув у него на руке, она закричала:
   - Постой, Карло! Для чего это? Куда мы идем?
   Крепко схватив ее за талию, он почти швырнул  ее  в  открытую  кабину  со
словами:
   - Вы пожелали увидеть Этну