ца была полна крика и  смеха,  музыки  и  веселья.  Люди,  фонари,
лошади, дома - все плясало, в то  же  время  дружно  двигаясь  вперед.  На
больших платформах, влекомых  шестерками  лошадей,  возвышались  громадные
конструкции, усыпанные цветами, фонариками и мальчишками.
     Я оказался вблизи одной такой  платформы.  На  ней  была  установлена
высокая пирамида, состоящая как бы из колец разного размера, нанизанных на
одну ось. На уступах пирамиды расположились  пестро  раскрашенные  клоуны,
жонглирующие апельсинами, шляпами  и  даже  горящими  факелами.  На  самой
вершине стоял атлетического сложения красивый молодой человек и держал  на
плече тоненькую девушку в разноцветном  трико.  Их  лица  тоже  былн  ярко
раскрашены, а на голове  у  гимнастки  красовалась  островерхая  шляпка  с
бубенцами.
     Мы приближались к перекрестку, где вся процессия разделялась  на  два
рукава,  огибавшие  большой  мраморный  фонтаи.  Струи  воды,   изрыгаемые
золотыми львами, высоко взлетали в  воздух  и  с  шумом  падали  в  центре
фонтана. Громоздкая  платформа,  неуклюже  поворачиваясь,  задела  колесом
парапет, пирамида накренилась, и клоуны под общий хохот посыпались прямо в
воду.  Вмиг  поверхность  фонтана,  который  оказался  довольно  глубоким,
покрылась головами и шляпами.
     Гимнаст и его партнерша тоже не  удержались  на  вершине  пирамиды  и
спрыгнули в воду. Некоторое время они не  показывались  на  поверхности  и
вынырнули, наконец, возле самой лестницы, ведущей  из  воды  на  мостовую.
Подхватив девушку на  руки,  гимнаст  поднимался  по  мраморным  ступеням,
словно Нептун, выходящий из моря. Они весело смеялись,  серебристые  ручьи
стекали с длинных волос девушки, вода смыла грим, и я снова узнал ее, но в
этот момент подкатил маленький лоскутный фургон и,  забрав  обоих,  быстро
скрылся из виду.
     Я отправился дальше, разглядывая праздничную толпу и  тщетно  пытаясь
понять: если все это - сон, то кому он снится? Было очевидно, что  главный
герой всего происходящего не я. Значит, сон чужой.  Но  чужой  сон  нельзя
увидеть. Значит, это не сон.  Но  тогда  получается,  что  на  карнавал  я
действительно упал с неба, а это может быть только во сне. Круг замкнулся.
     Я отведал мороженого, поднесенного мне дородной краснощекой  женщиной
в белом колпаке. Мороженое было очень вкусное и холодное, в его реальности
сомневаться не приходилось. Для опыта я даже положил кусочек  под  язык  и
сейчас же взвыл от морозного укола, но нет - не проснулся.
     Улица вдруг раздалась в стороны,  и  карнавальный  поток  вылился  на
площадь. Над головами запрудившего ее народа метались разноцветные лучи, В
центре площади возвышалась большая, ярко освещенная сцена.  Она  была  еще
пуста,  но  именно  на  нее,  не  отрываясь,  смотрели  все   собравшиеся.
Пульсирующий гул и гомон накатился откуда-то издалека и,  достигнув  меня,
превратился в дружный хор голосов.
     - Свет-ла-на! Свет-ла-на! -  грянули  вокруг,  и  буквы  этого  имени
вспыхнули вдруг в небе над площадью. Я взглянул на сцену и снова увидел ее
- девушку, каким-то непостижимым образом заманившую меня  в  свой  сон.  В
длинном черном платье и теперь уже без маски, счастливо улыбаясь людям, на
сцене стояла Заноза. Заноза?!
     Черная вспышка ударила вдруг в глаза, мгновенно уничтожив  и  залитую
светом площадь, и пеструю толпу на ней. Тьма и тишина разом навалились  на
меня и с непостижимой силой бросили на землю. Сначала мне показалось,  что
я ослеп и оглох, но постепенно глаза привыкли к темноте, и тогда во  мраке
проступило белое,  колышущееся  пятно  -  это  Заноза,  сидя  на  кровати,
облачалась в свою рубашку.
     - Алкаш вонючий, - ругалась она шепотом, -  и  тут  пожалел!  Полдозы
сэкономил, гад...
     Слова относились, по-видимому, к Хозяину.
     - Что это было? - спросил я,  поднимаясь  с  пола  и  пристраивая  на
вешалку пальто. Заноза ничего не ответила. Она встала, подошла к  двери  и
прислушалась, нет ли кого в коридоре. Мне пришлось продолжать самому:
     - Я сейчас видел сон, но он странный был какойто. Все время казалось,
что снится он тебе.
     - Сон? - Заноза обернулась, - дурак! Если бы мне снился сон, тебя  бы
тут уже не было. Ты попробуй на улицу выйди.  Там  Студенту  как  раз  сон
снится. Обхохочешься! Пока жив будешь.
     - Это в каком смысле?
     - Да в любом. Сон! Хорошо бы сейчас, в самом деле, поспать. А? -  Она
вздохнула и задумчиво произнесла:
     - Поспать...  Просто  лечь  и  вздремнуть...  Ты  вот  что,  Пациент,
надевай-ка куртку свою, становись к двери и  слушай.  Как  Блатной  пойдет
Студента сменять, так и ты за ним. Выберешься на двор  -  сразу  беги,  не
жди, чтоб хватились. Уходи в лес и не останавливайся, сколько сил  хватит,
хоть ползи. Если уйдешь далеко, пока у  них  пересмена,  тогда,  может,  и
спасешься, понятно?
     Ничего мне не было понятно. И главным образом  непонятно,  зачем  она
хочет меня запугать. Видимо,  пытается  избежать  расспросов  о  том,  что
происходило здесь, о этой комнате, несколько минут назад.
     - Хорошо, - сказал я, - раз уж у вас  тут  так  плохо  и  страшно,  я
побегу. Но сначала расскажи мне, где мы с тобой были только что, ведь если
это не сон, то карнавал, значит, происходил на самом деле?
     - Да, - твердо сказала Заноза, - на самом деле. Здесь нее  происходит
на самом деле, хотя и от укола...
     Карнавал от укола, подумал я. Бред.
     - А что он вам колет такое?
     - Не знаю, - Заноза пожала плечами,  -  зелье  какое-то.  Хозяин  его
прячет от всех, по капле получаем, а где достает  -  никому  не  известно.
Говорят, раньше просто пить давал, это Доктор его надоумил с уколами...
     - Доктор? Он что, тоже здесь счастье нашел?
     - Да он давно уже тут. Видно, нашел.
     - А  чем  он  занимается?  Каждый  раз   устраивает   вручение   себе
Нобелевской премии?
     - Не знаю, что он там устраивает, только из  комнаты  своей  выпадает
весь в помаде и с расстегнутымг штанами...
     - А зачем все это Хозяину? Он с вас деньги берет?
     - Деньги... Деньги - это так, попутно. И все остальное - попутно...
     - Но для чего же он пичкает вас зельем?
     - А ты не  понял  еще?  -  Заноза  усмехнулась  и,  подойдя  к  окну,
отдернула занавеску, - Вот для чего, смотри!
     Я глянул во двор. Луна все так же освещала поляну, но  вместо  мокрой
серебристой травы я увидел сплошной ковер  копошащихся  на  земле  длинных
червеобразных тел. Они  сами  излучали  мутный,  бледно-голубой  свет,  то
собираясь в студенистые, ритмично подрагивающие кучи, то вдруг расползаясь
в разные стороны, и тогда в земле открывались черные бездонные провалы.
     - Что это? - спросил я, отворачиваясь от окна.
     Картина была страшной и вызывала тошноту.
     - Ничего особенного, - ответила Занозы сон Студента.
     Она равнодушно окинула взглядом двор и добавила:
     - Еще так себе... бывает и пострашнее... а в общем - всегда одно и то
же.  После  укола,  если  в  комнате  запереться,  наступают  чудеса,  все
исполняется, чего ни пожелаешь,  любая  мечта  сбывается...  Потом,  когда
кончится действие снадобья, - вроде становишься опять  обычным  человеком.
Но только ляжешь спать, начинаются кошмары. Ты спишь,  а  они  наяву...  В
комнате совсем спать нельзя, а на крыше - ничего, не опасно.
     Хозяин говорит - это для охраны хорошо, но только все знают, что  для
него главное удовольствие - на такие гадости  смотреть.  Сидит  у  окна  и
любуется...
     - А сам-то он употребляет?
     - Употребляет, да не то.  Пьет  как  лошадь.  Ты  разве  не  заметил?
Алкоголик он. Из-за этого, говорит, уколы на него не действуют. А может, и
врет, бережется просто...
     - И все-таки мне непонятно. Ну, любуется он всем этим, - я  покосился
на окно, - ну и что дальше? Зачем ему это нужно?
     - Ох и надоел ты мне со своими вопросами! Любопытный какой-то,  прямо
как Студент. Тот тоже поначалу все выспрашивал да интересовался, а  теперь
утих - понял, что от распросов доза не растет.
     Заноза подошла к двери и выглянула в коридор.
     - Хочешь отсюда смотаться - сматывайся, - говорила она уже шепотом, -
для этого бегать быстро надо, а не расспрашивать что да зачем. Понял?  Ну,
все. Привет!
     Она вышла в коридор и, неслышно ступая, удалилась.  Я  остался  один.
Картина за окном изменилась: там клубился теперь белесый  фосфоресцирующий
туман. В нем время от времени двигались гигантские уродливые тени.
     Галлюцинация, думал я. Гипноз! Но сам  не  верил  своим  мыслям.  Мне
просто было страшно признаться,  что  я  ничего  не  понимаю,  "Здесь  все
происходит на самом деле", - говорила  Заноза.  Но  ведь  это  невозможно.
Невозможно мгновенно создавать и уничтожать города со всем  их  населением
без каких-либо видимых затрат энергии.  Откуда  берется  эта  энергия?  От
капли снадобья? От нечистой силы? От духа святого? И что  мне-то  надлежит
делать в данной ситуации? Бежать куда глаза глядят, как  советует  Заноза?
Ну, нет,  бежать  рановато.  Я  просто  обязан  взглянуть  на  это  зелье,
материализующее мечты и кошмары...
     ...Доски пола тихо поскрипывали, когда я  шел  по  коридору.  Мне  не
удалось найти комнату  Хозяина.  Я  подолгу  стоял,  прислушиваясь,  возле
каждой неподписанной двери,  затем  осторожно  открывал  ее  и  заглядывал
внутрь. Ничего. Не заняты были еще три комнаты, кроме моей, но  в  них  не
было даже мебели. Видимо,  апартаменты  Хозяина  располагались  на  первом
этаже.
     Я направился к лестнице и вдруг услышал шаги: кто-то  поднимался  мне
навстречу. Это мог быть Хозяин, и я вовсе не хотел, чтобы он  увидел  меня
здесь. Ближе всех была дверь с надписью "Блатной", я  толкнул  ее,  и  она
подалась. Что там за ней? Если уж Доктор позволяет себе  цветастые  оргии,
то этот, наверное... Но шаги приближались, и выхода  у  меня  не  было.  Я
открыл дверь и вошел.
     Сразу за порогом  начинался  светлый  от  берез  лес,  сквозь  листву
проглядывало яркое голубое небо. Дверь бесследно исчезла, едва я закрыл ее
за собой, прямо под ногами начиналась  тропинка,  ведущая  куда-то  вдаль.
Меня удивило не отсутствие комнаты, но та умиротворенная тишина  и  покой,
которых никак нельзя было ожидать здесь.
     Я отправился вперед по тропинке. Через какую-нибудь  сотню  шагов  за
деревьями блеснула река. С берега тянуло дымком, там у костра  сидели  два
человека и о чем-то весело беседовали. В одном из них  я  узнал  Блатного.
Подойдя поближе, я увидел еще троих: один сидел с удочкой у воды, а двое -
парень с девушкой - прогуливались вдоль берега.
     Блатной, заметив меня, нисколько не удивился.
     - А, Пациент! - сказал он, пошевеливая  палочкой  дрова  под  кипящим
котелком, - садись, сейчас  уха  будет.  Да  вот,  знакомься,  кореш  мой,
Петюха.
     Я представился и сел у  костра.  Петюха,  молча  улыбаясь,  подхватил
лежащее возле него удилище и направился к реке. Блатной долго смотрел  ему
вслед, потом повернулся ко мне и вздохнул:
     - Из нашей деревни он. На Севере замерз...
     Я очумело поглядел на Блатного. Черт! Опять забыл, где  нахожусь.  Ну
конечно, откуда тут взяться настоящим людям? Привидения...
     - А остальные? - спросил я, - они как, тоже?..
     - Что тоже? - поморщился Блатной,  -  вон  на  берегу  -  это  Толька
Шмаков. Сгорел он. Прям в своем дому, по пьянке. Лет пять уж... А тот, что
с Натальей прохаживается, это Коська, сосед мой бывший.
     - Он жив?
     Блатной помолчал.
     - Зарезали его. Из-за нее, как раз из-за  Наталья...  А  знаешь,  кто
зарезал?
     Я посмотрел в его усталые водянистые глаза.
     - Здесь и встречаемся, - продолжал он, - только  ты  при  них  молчи,
понял? Живые они...
     - А девушка? - спросил я.
     Блатной глядел на огонь.
     - Чего ей сделается? Баба. Да уж теперь и не такая она совсем...  Эх,
кореша мои! Мы с одной деревни все были... Ты Хозяину  не  говори,  он  их
знает, еще скалиться будет...
     - Как это - знает?
     - Ну, знал раньше. Он тоже наш, быстровский.  Только  не  любили  его
там...
     - За то, что алкоголик?
     - Да нет. Один он, что ли? Ну, стыдили, конечно, посмеивались. А он в
ответ -  погодите,  мол,  гады,  попляшете  скоро,  посмотрим,  кто  шибче
засмеется... Злоба у него на всех. Я так думаю, он не успокоится, пока  не
разнесет Быстровку по камушку. А там и за город примется, тоже не  угодили
ему чем-то...
     - Погоди, - перебил я, - о чем это ты? Что он может сделать городу?
     - А ты сны видал? Сходи на двор, посмотри...
     - Но ведь это ваши сны!  Хозяин  снов  не  видит.  Неужели  он  может
заставить тебя напустить какую-нибудь гадость на деревню, где  прошла  вся
твоя жизнь?
     Блатной вдруг побагровел.
     - Ты мою жизнь не цепляй! Кабы не Хозяин,  я  б  давно  в  деревянный
бушлат сыграл, понял? Вот тут она, моя жизнь, и не  отымете,  хрен!  А  на
остальное мне наплевать! И тебе скажу - дурак  ты,  Пациент.  Образованный
шибко? Ну  и  радуйся,  что  такой  случай  выпадает!  Чего  тебе?  Дворец
мраморный? Получай. К звездам хочешь полететь? Пожалуйста, садись и мотай.
Хочешь, сексом займись. Доктор советует...
     А будешь под Хозяина копать - спишу, понял? Ну катись, раз  понял,  а
то смена скоро...
     Что-то вдруг резко ударило меня в спину. Едва успев  заслонить  рукой
глаза, я полетел прямо в костер, но упал на пол  в  коридоре.  За  мной  с
грохотом захлопнулась дверь с чернильной надписью "Блатной".
     - Что, поговорили? - произнес кто-то рядом. Я поднял голову  и  прямо
перед собой увидел длинного субъекта в очках, драных джинсах и  вылинявшей
куртке со следами многочисленных нашивок.
     На вид ему  было  лет  тридцать.  Одну  руку  он  прижимал  к  груди,
осторожно придерживая что-то под курткой, другой же ухватил меня за плечо,
помог подняться и, оглядевшись по сторонам, втолкнул в свою комнату.
     - Будем знакомы, - сказал он, закрывая за собой дверь, -  Студент.  А
вас как зовут?
     Я назвал свое имя, но он только поморщился.
     - Знаешь,  я  уже  как-то  привык  по-здешнему.  Кличку   тебе   дали
какую-нибудь? Как? Пациент? Остряки! Ну, хорошо. Итак, Пациент, времени  у
нас в обрез. Судя по приему, оказанному тебе  Блатным,  ты  предложил  ему
связать Хозяина и сдать в милицию, так?
     - Хотел. Но не успел.
     - Еще бы! Ну и что ты намерен делать дальше?
     - А почему тебя это интересует?
     - Меня это уже не интересует. Я это знаю  не  хуже  тебя.  Ты  хочешь
выкрасть у Хозяина препарат, который он нам дает, верно?
     Я промолчал.
     - Да не строй из себя Штирлица! У тебя же на физиономии все написано!
Короче. Препарат у меня.
     Он достал из-под куртки довольно вместительную металлическую фляжку с
плотно завинченной крышкой, от фляжки исходил знакомый  горьковатый  запах
жженого сахара. Студент нежно погладил ее и снова спрятал.
     - Нужно доставить это в город. Вдвоем  у  нас  будет  больше  шансов,
может, и прорвемся. Ну как, согласен?
     Я кивнул. Почему-то этот парень внушал мне доверие.
     - Тогда иди вперед, - сказал он, - и если на лестнице никого нет, дай
сигнал...

     ...Небо начинало понемногу светлеть, но в лесу еще было совсем темно.
     - Куда мы идем? - спросил я, едва  поспевая  за  Студентом,  уверенно
ныряющим в густой ельник.
     - К тракту. Это самый короткий путь.
     - Так ведь у меня же машина! По-моему, если добраться до нее...
     Студент обернулся и посмотрел на меня, как мне показалось, виновато.
     - Машины твоей, к сожалению... в общем, она пострадала.
     - Как пострадала? От чего? Откуда ты знаешь?
     Он снова зашагал вперед.
     - Откуда знаю? Во сне видел. Ты что, не в курсе? Мы потому и спим  на
крыше, что во сне как бы следим за всей окрестной территорией. Вот  только
то, что при  этом  происходит,  к  сожалению,  совершенно  не  зависит  от
сознания.  Снятся  непременно  какие-то  кошмары.  Однако   неодушевленные
предметы обычно не страдают... Так что эти твари напали  на  твою  машину,
видимо, случайно. Другое дело, если бы ты был еще в ней... Тебе,  Пациент,
собственно, чертовски повезло, что на крыше сегодня был я, и снился мне не
Бог весть какой кошмар. Конечно,  встретить  собственное  живое  отражение
тоже достаточно неприятно, но оно  по  крайней  мере  хоть  безобидно,  не
пускает - и все.
     - Значит, ты меня видел тогда?
     - Да, и, к твоему счастью, почти сразу  проснулся.  Хозяин  выскочил,
стал спрашивать, в чем дело, а потом взял ружье и пошел встречать.
     - Но неужели никто до сих пор не заметил того, что здесь происходит?
     - А снаружи ничего не заметно. Стоит выйти из некоторой зоны  сна,  и
перестаешь видеть и слышать все, что делается  внутри  ее.  Но  это  легко
сказать: "стоит выйти", а на самом деле нам придется еще топать и  топать,
прежде чем мы выберемся на волю. Я сильно надеюсь,  что  будет  переполох.
Когда Блатной обнаружит на крыше сломанный топчан, на  котором  мы  обычно
спим, то, конечно, побежит к Хозяину. Пока они будут охать  и  материться,
мы уйдем далеко...
     Густой ельник сменился, наконец, чистым сосновым  бором.  Идти  стало
легче, кроме того, в лесу быстро светлело. Однако Студент не убавлял шага,
по-прежнему озабоченно оглядываясь по сторонам. Я понимал,  что  беспокоит
его - мы отошли еще недостаточно далеко от дома,  слева  поднимался  склон
все той же сопки.
     - Послушай, Студент, - спросил я, -  а  почему  ты  все-таки  решился
выкрасть зелье у Хозяина?
     Некоторое время он продолжал молча шагать, затем наконец ответил:
     - У Хозяина лютая злоба на весь род людской, А это, - он похлопал  по
карману, где лежала фляжка, - это единственный способ его остановить.
     - Однако больше ни у кого из вашей  компании  почему-то  не  возникло
желание его останавливать.
     - Ну, в компании я недавно. А кроме того, в отношении этого,  как  ты
говоришь, зелья у меня есть свои планы.
     - Планы? Что же ты собираешься с ним делать?
     - Прежде всего исследовать. А если удастся,  то  и  синтезировать.  Я
думаю, что под такое дело не жалко отдать половину  Академии  наук.  Нужно
научиться его изготовлять...
     - А зачем?
     - А затем, чтобы потом раздать. Каждому.
     Я посмотрел на него как на ненормального.
     - Ты что, серьезно?
     - Абсолютно.
     - Но  ведь  это  же  все  равно  что  наркотик!  Хуже  наркотика!  Ты
представляешь, что будет, если все начнут  колоться  твоим  препаратом?  И
потом, куда ты денешь кошмары? Заповедник  организуешь  на  тысячу  двести
койко-мест?
     - Хотя бы. Но есть и другой способ.
     - Какой?
     - Постоянная подзарядка препаратом.
     - Да неужели ты не  понимаешь,  к  чему  это  приведет?  Человечество
просто выродится, расползется по норам и тихо вымрет!
     - Погоди, - удивился Студент, - так  тебе  что  же,  так  и  не  дали
попробовать?
     Я рассказал ему про Занозу.
     - Ну, нет, - махнул он рукой, - это совсем не то. Понимаешь, ты видел
только маленький кусочек того, что там происходило. А на самом деле... Ну,
ясно, в общем. То-то я смотрю, ничего ты не  понимаешь...  "Расползется!",
"выродится!"... Ерунда. Наоборот, каждая комнатушка увеличится до размеров
Вселенной! И это будет  не  иллюзия,  не  сон,  а  настоящая,  необъятная,
неведомая Вселенная - изучай, интересуйся, наслаждайся!  Времени  много  -
старости  просто  не  существует,  компания  -  какая   хочешь.   Скажешь,
неинтересно без  трудностей?  Пожалуйста,  трудностей  сколько  угодно,  и
главная из них -  бедность  собственного  воображения.  Так  ведь  с  этой
трудностью бороться - одно удовольствие! Кроме того...
     Он вдруг умолк и схватил меня за руку. Словно тяжелый вздох  пронесся
по лесу, и сейчас же из-под земли отозвался короткий глухой шум, как будто
шевельнулась там какая-то гигантская масса.
     - Что это? - прошептал я.
     Студент не ответил. Он с тоской см