мли!
     Кислицын замолчал и стал прихлебывать чай.
     - Ну? - спросил Олег. - А дальше?
     - Что именно - дальше?
     - Ну, как потом у Корфа пошли дела с этим монолитом?
     - А черт его знает! Потом была авария. Корф в тот момент находился на
Базе, так что сейчас его уже наверняка нет в живых...
     - Значит, все это правда? Насчет думающей Земли?
     - А вот этого уж я не знаю. Может быть, она и думает... Но только  не
о нас с тобой, а исключительно о себе. Такая же равнодушная скотина, как и
любой из нас... Тоже Конан-Дойль  сказал...  Или  все-таки  Уэллс.  Ладно,
пойду ловить покойников. Ты  заходи.  Особенно,  если  узнаешь  что-нибудь
интересное, в этом роде... Сейчас-то куда, на работу?
     - У меня сегодня все на профилактике. И у Зойки тоже. Мы договорились
с одним шофером - поедем в деревню за картошкой.
     - Счастливые! - вздохнул Жора. - А тут сиди... Ну, Зое привет.

     ...Грузовик свернул с шоссе и, пыля, покатил проселком.
     - Теперь уже близко, - сказал шофер Саня Белобородов.
     Зоя и Олег  сидели  рядом,  вцепившись  друг  в  друга  -  на  кочках
чувствительно подбрасывало. В кузове, под тентом,  погромыхивал  бидон  со
спиртом.
     - Не расплещем? - беспокоился Олег.
     - Не должны! - успокаивал Белобородов. - Он же не полный!
     Дорога пошла лесом, вернее, частоколом полусгнивших жердей, в который
за годы, прошедшие после аварии и ее ликвидации,  превратился  почти  весь
лес. Черные, надломленные стволы торчали из земли вкривь и вкось. Тени  от
них почти не  было,  но  трава  все  равно  росла  здесь  лишь  на  редких
прогалинах.
     Грузовик как раз проезжал мимо одной из  таких  прогалин,  когда  Зоя
вдруг вскрикнула:
     - Смотрите! Там мотоциклы!
     Четыре "Явы" стояли в стороне от дороги, а за ними  из  густой  травы
поднимался синеватый дымок костра.
     - А, ч-черт! - Саня начал тормозить, но было уже поздно.
     Стебли травы раздвинулись, выглянула голова, и  сейчас  же  несколько
человек бросились от костра к мотоциклам.
     - Банда, так ее! - Белобородов ударил по газам, проскочил прогалину и
погнал машину со все возрастающей скоростью, едва  успевая  вписываться  в
повороты.
     - Предупреждали ведь меня... -  бормотал  он.  -  На  прошлой  неделе
машину ограбили в этих местах! Дернула нелегкая угол срезать!
     Олег высунулся в окно, поглядел назад и сразу же увидел мотоциклиста,
показавшегося из-за поворота.
     - Догоняют!
     За первым мотоциклистом одновременно появились второй  и  третий.  На
четвертой "Яве" ехали двое.
     Что-то вдруг звонко щелкнуло по кабине. Эхо выстрела метнулось в  лес
и, застряв в буреломе, отстало.
     - Гады! - заныл Саня, бешено вращая руль. Он до отказа  выжимал  газ,
старенький грузовик каждую секунду мог  развалиться,  налетев  на  упавшее
дерево, а мотоциклисты не отставали.
     Один из них, сидевший позади водителя, снова поднял обрез.
     - Пригнись же ты! - Олег повалил Зою,  прижал  ее  голову  локтем,  а
другой рукой потащил из кармана пистолет.
     Гулко, как в колокол, ударило позади, где-то в кузове. Звук  выстрела
снесло ветром. В бидон попал, сволочь, подумал Олег и  тут  же  сообразил,
что бидон сейчас, пожалуй, прикрывает ему спину.
     Страха не было, он приходит позже, дома, в  безопасности,  когда  все
уже позади, и можно позволить себе бессонную ночь, гнев возмущения, слезы,
валерьянку и даже валидол.  Теперь  же  только  самые  решительные,  самые
отчаянные действия, чтобы это "позже" когда-нибудь наступило...
     Олег взвел курок, высунулся в окно  и  выстрелил  дважды,  не  целясь
особенно, желая просто показать ЭТИМ, что  добыча  не  слишком  легка,  и,
может быть, не стоит связываться. Мотоциклисты поняли и сразу  приотстали,
но продолжали ехать следом. Олег укрылся, на всякий случай, в кабине.
     Саня, покосившись на пистолет, радостно закивал.
     - Ага! То, что надо!
     Зоя выпрямилась.
     - Откуда это у тебя?
     - Потом, потом! - Олег в зеркало наблюдал за мотоциклистами.
     - Сейчас перемахнем покойницкую дорогу, - сказал Саня,  -  а  там  уж
деревню видно, побоятся лезть!
     Машина прошла один вираж, за ним другой  и  вылетела  к  перекрестку.
Шофер вдруг зажмурился, как от  боли.  Зоя  ахнула.  Взвизгнув  тормозами,
грузовик прополз юзом, развернулся  бортом  вперед  и,  наконец,  замер  у
самого завала, преградившего путь через перекресток.  Из-за  торчавших  во
все стороны бревен сейчас же полезли  люди.  Их  было  человек  пятьдесят,
многие вооружены автоматами или обрезами.
     Мальчишки, удивился Олег. Лет шестнадцать - семнадцать, не старше.  И
одеты все чисто, по-городскому.
     Вдруг, среди них... Олег хотел было протереть глаза, но не успел.  На
него обрушился оглушительный треск расщепляемых бревен, в воздух  полетели
ветки и щепа.  Только  после  этого  издалека  донесся  неторопливый  стук
крупнокалиберного пулемета.
     Нападавшие   бросились   врассыпную,   мотоциклисты,   преследовавшие
грузовик, не доехав  до  перекрестка,  резко  свернули  с  дороги  и  тоже
скрылись в лесу.
     Через минуту на шоссе показались два  огромных  армейских  фургона  с
пулеметами на крышах бронированных кунгов. Не сбавляя скорости, они  смели
завал, едва не зацепили грузовичок и  умчались  дальше  по  направлению  к
городу. Перекресток опустел, наступила мертвая тишина.
     - П-покойники, - еле слышно просипел Саня, -  в  город,  на  промысел
поехали...
     Он вдруг спохватился, торопливо запустил мотор, и машина покатила  по
расчищенной дороге в деревню...
     Немного переведя дух, Олег наклонился к Зое и спросил:
     - Ты видела?
     - Что? - Зоя испуганно обернулась.
     Олег взял ее за руку.
     - Ты рассмотрела их?
     - Бандитов? Да.
     - Никого знакомых не заметила?
     У Зои расширились глаза.
     - Каких знакомых? Что ты несешь?!
     - Странно. Может быть, это мне показалось?
     - Что показалось?
     - Да так, ерунда...
     - Нет уж, начал говорить, так говори!
     - Да понимаешь... - Олег зябко поводил плечами, - мне показалось, что
там был Пашка...
     ...Домой вернулись заполночь, пришлось ждать оказии, чтобы  не  ехать
снова через лес без охраны.
     Пашка мирно сопел на своем  диване,  и  Олег  решил  не  будить  его,
отложить разговор до утра. Откровенно говоря, у  Олега  сейчас  просто  не
было сил и запасы решимости подошли к концу,  а  ведь  предстояла  еще  та
самая бессонная ночь, которая наступает, когда все позади...
     Вот  только  вымыться  не  удалось,  вода  в  кранах  про  падала   с
наступлением темноты, а с утра сегодня ее не запасли не думали так  поздно
вернуться. Олег с досады принялся было вертеть краны, но не добыл ни капли
пришлось просто обтереться ладонью, скупо смачивая ее  из  чайника.  После
погрузки и разгрузки мешков с картошкой (спирт-то  уцелел  дырка  от  пули
пришлась гораздо выше его уровня) такой душ оказался явно недостаточным.
     Олег уже собирался ложиться, когда в дверь вдруг позвонили.  В  одних
трусах он вышел в коридор и заглянул в глазок, но увидел лишь край глубоко
надвинутой на глаза шляпы, лица человека за дверью разглядеть  не  удалось
Тревожась, он строго спросил:
     - Кто там?
     - Олег, открой, это я! - послышался из-за двери голос Жоры Кислицына.
     Врач торопливо шагнул в квартиру и захлопнул за собой дверь.
     - Проходи, - сказал Олег - Мои, правда, уже спят...
     Кислицын мотнул головой.
     - Нет! Я на минутку...
     Он замолк и долго стоял, не поднимая глаз.
     - Случилось что-нибудь? - спросил Олег.
     Он вдруг почувствовал, что покрывается холодным потом.
     Жора пожал плечами, пробормотал нечто невнятное и, наконец, глянул на
него - искоса, осторожно. Жалость  перемешанная  со  страхом,  отчаянье  и
брезгливость  были  в  этом  взгляде.  И   Олег   понял.   Он   попятился,
загораживаясь от Кислицына рукой, как будто тот собирался его  бить.  Жора
мог бы и не говорить ничего больше, все было ясно. Но он заговорил:
     - Вот такие  дела,  старик...  Ума  не  приложу,  где  вы  могли  его
подцепить?
     - У всех? - беззвучно прошептал Олег. Ему казалось, что он кричит.
     - Да. У всех троих... Так что ты... В общем, сам понимаешь...
     Жора снова надолго замолк.
     - Ну, мне пора!  -  он  направился  к  двери,  но  прежде  чем  уйти,
произнес, словно обращаясь к самому себе:
     - Разумеется, я никому не скажу...


                                    5

     Ночные холода, начавшиеся еще в горах,  были  по-прежнему  злы,  хотя
отряд уже давно миновал последний перевал и  спустился  на  равнину.  Днем
люди  радовались  избавлению  от  песчаных  бурь,  преследовавших  их   на
протяжении всего пути через пустыню, а ночью дрожали  от  холода,  плотным
кольцом окружив лесной костер. Позади остались непролазные хвойные чащи  в
отрогах  Великого  Восточного  хребта,  отряд  шел  теперь  сквозь  редкую
колоннаду устремленных ввысь стволов. Здесь уже безраздельно царила осень,
и от ярких желтых и красных листьев лес казался празднично освещенным.
     Нуфера путь через лес приводил в  неописуемый  восторг.  Бедняга  был
великоват для узких горных троп и едва поспевал за маленькими  паймакскими
мулами. Он совершенно измучился, преодолевая Восточный хребет, зато теперь
мог вознаградить себя всеми  богатствами  осеннего  леса.  Принюхиваясь  к
терпким запахам созревших лакомств, громадепрь сладко жмурился, а во время
остановок сейчас же принимался рыть землю  и  ворошить  листву  в  поисках
корешков и плодов, возбуждавших его аппетит.
     Людям тоже не приходилось голодать в этих богатых дичью местах, кроме
того, к своему столу они добавили наиболее любимые Нуфером грибы и  ягоды.
То и другое оказалось превосходным. Раздавались даже голоса,  предлагавшие
перенести столицу из Паймака в эти благодатные места. Однако благоразумный
Бакум, едва ли не  силой  увезенный  из  Паймака  в  качестве  проводника,
постарался охладить восторги диавардов. Он сказал, что земли к востоку  от
хребта заселены многочисленным и воинственным народом - ирманами.  Попытка
основать здесь новую столицу неизбежно приведет к войне.
     - Только малочисленный отряд, вроде нашего, может незаметно пройти по
землям ирманов, - говорил Бакум. - Их  поселения  находятся  севернее,  на
берегах большого озера, названия которого я не знаю. Будем надеяться,  что
злая сила не приведет сюда всадников ирманов...
     Отряд диавардов под командованием  седого  могучего  Поллуна  состоял
всего из тридцати человек, в основном, молодых воинов. Его офицерами  были
Тайк  Тхоорт  и  Даяна,  приемная  дочь  и  наследница  одного  из  бывших
правителей диавардов, также погибшего от руки Колдуна.
     Не сразу и не без  отчаянной  внутренней  борьбы  Тайк  признал  свое
родство с диавардами. Однако, поверив Лазару, он  не  смирился.  Несколько
слов, произнесенных Аллером Нороном или призраком в его образе,  оставляли
некоторую надежду разыскать логово Колдуна и посчитаться  с  ним  за  все.
Идея похода  на  восток  была  с  восторгом  подхвачена  многими  молодыми
солдатами, а также  Даяной,  стоявшей  во  главе  немногочисленной  стражи
Паймака. Все понимали, что это последний шанс - других способов  борьбы  с
Колдуном не было...
     На третий день пути через лес диаварды попали  под  затяжной  осенний
дождь. В наступивших сумерках отряд с трудом продвигался по глинистому дну
большого оврага. Копыта мулов скользили и  вязли  в  клейкой  жиже,  очень
скоро  бедные  животные  совершенно  выбились  из  сил,  один   громадепрь
неутомимо месил глину ногами.  Голые  склоны  оврага  долго  не  позволяли
выбраться наверх, только  к  вечеру  они  стали  постепенно  понижаться  и
покрылись кустарником. Здесь уже можно  было  подыскать  местечко  посуше.
Поллун остановил отряд. Диаварды освободили мулов от поклажи и  разбрелись
в разные стороны на поиски сухих дров для костра.
     Тайк вывел Нуфера  из  оврага  и  пустил  его  попастись  в  зарослях
орешника, а сам вернулся туда, где Кидо, юный ординарец Поллуна, а также и
верный паж Даяны, разводил отдельный костер для офицеров.
     Кидо не было еще и пятнадцати лет, но его расторопность,  ловкость  и
выносливость, а главное, его отчаянная решимость всюду быть рядом с Даяной
заставили в свое время Поллуна взять мальчишку в  отряд.  Диаварды  только
выиграли от этого. Кидо взбирался на самые высокие деревья, если надо было
разведать дорогу, служил посыльным, когда отряд разделялся во время охоты,
кроме  того,  он  прекрасно  стрелял  из  лука  и   добровольно   исполнял
обязанности повара офицерской кухни.
     Тайк быстро привязался к маленькому солдату и с удовольствием  обучал
его ловким боевым приемам, неизвестным  диавардам,  однако  тесной  дружбе
между ними мешало одно обстоятельство: Кидо в глубине души ревновал  Даяну
к Тайку.
     Что ж, у него были на то основания. Начиная с первой встречи, которая
едва не кончилась для Тайка бедой,  взгляд  его  постоянно  возвращался  к
тоненькой фигуре Даяны или к ее красивому,  хотя  и  несколько  надменному
лицу. Впрочем, к Тайку она относилась вполне  приветливо,  уважая  его  за
воинское мастерство.  Некоторую  досаду  вызывало  у  него  лишь  то,  что
примерно с тем же уважением Даяна относилась и к Нуферу.
     Огонь долго в сомнении облизывал сырые дрова и, наконец,  разгорелся.
Кидо уже нанизал на тонкие прутья куски дичи, как вдруг из леса послышался
короткий приглушенный рык громадепря.  Тайк  вскочил.  Поллун  и  Даяна  с
тревогой смотрели на него.
     - Что там?
     - Тс-с! - Тайк приложил палец к губам.
     На краю оврага показался Нуфер. Он быстро глянул вниз, убедился,  что
его услышали и увидели, и сейчас же снова повернулся к лесу.
     - Он почуял людей, - произнес Тайк.
     Поллун шепотом выругался. Встреча с людьми в  этих  местах  никак  не
входила в планы диавардов.
     - Может, просто зверь какой-нибудь? - с надеждой спросил он.
     Тайк покачал головой.
     - Нуфер - боевой  громадепрь.  Он  знает,  как  нужно  докладывать  о
приближении человека. Прикажите тушить костры, я постараюсь узнать, в  чем
дело.
     - Бакум пойдет с тобой, - сказал Поллун. - Он  бывал  в  этих  краях,
пусть посмотрит, что там за люди. Даяна, поднимай  отряд.  Займем  оборону
выше, у самого входа в овраг.

     - ...И  какая  муха  меня  укусила,  не  пойму!  -  бормотал   Бакум,
пробираясь сквозь густой орешник вслед за Нуфером и  Тайком.  -  Сидел  бы
теперь  дома,  беды  не  знал!  Нет,  понесла  нелегкая   в   путешествие!
Допутешествовался.
     - Тс-с! - Тхоорт обернулся и знаком велел ему остановиться.
     Лес  впереди  редел,  в  просветах  между  деревьями  серой   пеленой
проглядывало небо.  Тайк  один  двинулся  вперед.  Он  обогнул  неподвижно
замершего громадепря, осторожно приблизился к  последнему  ряду  деревьев,
долго разглядывал что-то на открытом пространстве впереди, а затем поманил
своих спутников.
     Бакум все старался  пригнуться  пониже  и  до  Тайка  добрался  почти
ползком.  Стена  леса  обрывалась  здесь  крутым  берегом  неширокой,   но
темноструйной реки. За ней на обширной туманной равнине разлеглись кое-где
россыпи  красноватых  камней,  да  желтыми  пятнами  проступали   участки,
заросшие деревьями.
     Прямо под тем местом,  где  стояли  разведчики  диавардов,  у  берега
замерли пять широких плоскодонных судов. Палубу их заменяли  прямоугольные
дощатые настилы, окруженные барьером -  коновязью.  Суда  были  пусты,  но
песок на берегу взрыли копыта целого табуна лошадей.
     - Ирманы! - прошептал Бакум. - Речка-то, наверное, впадает прямо в их
озеро!
     - Зачем они здесь? - спросил Тайк.
     - Ох, да кто же их знает?!
     - Может быть это просто дозорный отряд для охраны границ?
     - Ну так и охраняли бы где-нибудь... подальше, - простонал Бакум. - К
чему было высаживаться именно здесь? Нет, не к добру! А  вдруг  нас  давно
уже выследили?!
     И словно в ответ на эти слова из глубины леса донесся  вдруг  далекий
гортанный клич.
     Бакум огромными круглыми глазами уставился на Тайка.
     - Это там... у оврага!
     Нестройные крики послышались теперь именно с той стороны, где  должен
был находиться отряд диавардов.
     - Оставайся здесь! - Тайк  вскочил  на  спину  громадепря  и  галопом
поскакал напролом через чащу. - Следа за лодками!
     Действуя быстро, но осторожно, чтобы самому не  нарваться  на  засаду
ирманов, Тхоорт вышел к оврагу в  том  месте,  где  он  был  еще  довольно
глубок. Отсюда можно было увидеть, что происходит  на  стоянке  диавардов.
Тайк подполз к обрыву, выглянул и  сейчас  же  отпрянул.  По  дну  оврага,
увязая в грязи и хрипло дыша, бежали цепочкой шестеро низкорослых людей  в
одинаковых лохматых куртках, с широкими загнутыми мечами в руках.
     А впереди, шагах в тридцати всего перед ними, едва ковыляла  раненная
в ногу Даяна, опираясь на плечо Кидо.
     Вот она оступилась, оба упали. Кидо сейчас же снова вскочил на  ноги.
Он увидел, что погоня приближается, и  поднял  лук.  Чуть  слышно  пропела
легкая стрела, один из преследователей на  бегу  вдруг  согнулся  пополам,
плюхнулся в мутную лужу, забил ногами, разбрызгивая грязь.
     Но эта стрела была последней у Кидо. Ирманы поняли, что враг их почти
безоружен, и припустили еще быстрее. Кидо не успел даже  помочь  подняться
Даяне, когда первый  из  нападавших  налетел  на  него,  размахивая  своим
огромным мечом. Легкий клинок Кидо отвел удар, но сам он не  удержался  на
ногах и отлетел далеко в сторону. В ту  же  секунду  Даяна,  извернувшись,
словно кошка, бросилась под ноги ирману и всего-то, казалось, перекатилась
с одного бока на другой, пересекла ему дорогу,  сжимая  в  руках  меч.  Но
свирепый воин замер, не сделав следующего шага, задохнулся и вдруг рухнул,
как подкошенный, зажав рукой широкую рану на животе.
     Даяна бессильно опустила голову. Шлема на ней не  было,  и  слипшиеся
волосы совершенно закрывали лицо. Между тем второй ирман был уже возле нее
и поднял оружие, чтобы покончить, наконец, с  этой  опасной  чужестранкой,
имевшей  манеры  бывалого  воина.  Кидо  хотел  броситься  на  ирмана,  но
поскользнулся и упал. С отчаяньем смотрел он на мокрую равнодушную сталь в
руках человека, одетого в драные шкуры.
     И вдруг что-то случилось, Кидо  даже  не  понял  сразу,  что  именно.
Коренастый воин еще примеривался, как получше нанести удар, когда раздался
короткий чмокающий звук, и прямо под глазом у него вышло и тускло блеснуло
металлом коническое острие. Не меняя выражения лица,  ирман  повалился  на
бок и боднул головой податливую глину. В бритом его затылке  прочно  засел
толстый стальной пруток с колючим оперением на конце.
     Кидо радостно закричал: он узнал железную стрелу Тхоорта. Прежде  чем
трое оставшихся  ирманов  сообразили,  откуда  прилетела  эта  неожиданная
смерть, Тайк прыгнул с обрыва и в следующее мгновение оказался среди  них.
Посох стремительно вращался в его руках. Один из воинов  получил  удар  по
голове, другой упал с  перебитым  коленом.  Третий,  отмахнувшись  кое-как
мечом, бросился бежать назад по дну оврага и  сразу  заметил  свисающую  с
обрыва веревку. Ее оставил здесь Тхоорт перед тем, как напасть на  врагов.
Ирман решил воспользоваться этим путем, тем более, что Тайк, занятый двумя
своими противниками, не мог помешать ему.
     - Он перережет веревку! - простонал Кидо, отчаянно скользя  по  глине
вслед за ирманом. Но тот был уже наверху. Вот он скрылся  в  густой  траве
над обрывом. Теперь ему достаточно будет полоснуть по веревке  мечом...  И
вдруг крик ужаса раздался там, в зарослях. Последовал тяжелый удар, и тело
воина, высоко взлетев над краем обрыва, мешком упало  на  дно.  По  следам
страшных клыков, пробивших грудь ирмана, Тайк узнал работу Нуфера.
     Даяна, наконец, пришла в себя и, откинув волосы с л