ствует человеческую
шутку.
  Богиня и в самом деле улыбнулась. Только от ее веселости Бошинак чуть не
падал в обморок.
  - Тогда я должна испытать его. Дай мне руку, маг. Медленно, словно в ней
собралась вся тяжесть проведенных во сне тысячелетий, она стала поднимать
свою каменную десницу.
  - Нет, - твердо сказал Лотар, - у старика старая рука. Я тоже в этом
участвовал, пожми мою руку.
  Не дожидаясь ни согласия богини, ни ее протестов, он подошел и быстро
вложил левую руку в ее ладонь. Ладонь тут же стала сжиматься, как тиски.
  Лотар попробовал сопротивляться, напряг все силы, стиснул зубы... Куда
там, с таким же успехом он мог пытаться остановить падение скалы. Кости
его хрустнули, словно стеклянные. Боль, ошеломительная, умопомрачительная
боль затопила сознание...
  Вдруг ясный и спокойный голос Сухмета вошел в его сознание, и боль стала
слабеть. Восточник просто переливал ее в себя, чтобы облегчить участь
Лотара. Это позволило Желтоголовому разобрать слова старика:
  - Терпи, уже немного осталось. Она уже примирилась с тем, что нас можно
отпустить.
  Словно в подтверждение этих слов сквозь кроваво-красную пелену боли,
застлавшую зрение, Лотар увидел, что теперь Зод улыбается мягче и
спокойнее. Наконец она произнесла:
  - Ты силен духом и телом. Я рада, что ты выдержал испытание, у тебя другая
судьба. Но больше не смей будить меня...
  Дальше Лотар не слушал ее, хотя она ревела над самым его ухом, как
извергающийся вулкан. Он сосредоточился на изуродованной руке, пытаясь
понять, что именно сломано и как это теперь заживлять. Результаты,
впрочем, выходили неутешительными. Получалось, что у него сломаны
практически все кости, раздавлены все мягкие ткани, а сосуды разорваны на
мелкие бескровные кусочки. Если учесть, как легко это сделала Зод, сила в
этой женщине была невероятная. Непонятно только, какую силу она нашла в
Лотаре? Сопротивляться ей с помощью этих кровавых ошметков, которые
некогда являлись его рукой, было совершенно невозможно.
  Богиня стала серьезной. Потом вернула руку к бедру, где она и покоилась с
самого начала.
  - Больше не будите меня, иначе не отделаетесь так легко. А теперь идите,
мой раб будет прятать меня под слоем свежей глины. - Она не была бы
женщиной, если бы согласилась на присутствие посторонних при этой весьма
специфической операции. И не была бы женщиной, если бы не добавила с
сарказмом: - По вашей милости...
  Бережно поддерживая пульсирующую левую руку здоровой правой, Лотар отошел
от Зод и поклонился. Не оборачиваясь, он понял, что Сухмет тоже кланяется.
Они выбрались из этой передряги, и у Лотара сложилось стойкое впечатление,
что узнали что-то очень важное, возможно, это спасет их, и весьма скоро.


                                  ГЛАВА 10


  На солнышке было хорошо. Даже южное, свирепое, как хищник, солнце радовало
после сумрачной, холодной и неуютной Клетки Планы. Лотар успел подремать в
рыхлой тени каких-то степных кустиков, только вот никак не мог избавиться
от ощущения, что слишком многое осталось недодуманным. А против этого
восставали все его недавно приобретенные навыки администратора большого
города. Поэтому он поднял голову, еще не успев как следует отдохнуть:
  - Сухмет, не показались еще?
  - Спи, господин, я дам знать, когда что-нибудь произойдет. Спи и
восстанавливай руку.
  Сухмет сидел, накинув на себя не очень сложную магическую мантию
невидимости, так что его силуэт вполне отчетливо читался на фоне неба с
расстояния в десяток шагов, но за сотню шагов даже Лотар не сумел бы его
разглядеть. Такая магия не влияла на способность сосредоточиваться, и в то
же время ее можно было без труда переносить долгие часы. Сухмет, как
всегда, был разумен, расчетлив и абсолютно профессионален.
  Старик устроился на вершине холма, расположенного неподалеку от прудика
перед храмом. Лотар еще в полете заметил, что дорога, проложенная скорее
для повозок, чем для пешеходов, которая свободно петляла между холмов,
именно у этого холма подползала ближе всего к храму. Отсюда была видна
даже вся пирамида, у которой стояла Клетка Планы. Так что место они
выбрали верно, именно тут и должно произойти то, что заставит цахоров
изменить маршрут.
  - А может, ты ошибся и все произойдет в другом месте?
  - Место действительно может быть немного другим, но другой Клетки Планы не
существует.
  - Кстати, почему у этой каменной сараюшки такое странное название?
  - А ты не понимаешь, господин?
  - Нет.
  - Это место ссылки, место, куда отправляют в наказание, откуда невозможно
убежать. Чем не клетка?
  - Я не видел там никаких запоров, Зод может спокойно исчезнуть.
  - Наверное, нет, если предпочитает спать, а не убегать. Кроме того, -
Сухмет посмотрел в сторону храма, - мне не очень нравится эта пирамида.
Она слишком активна внутри. Такое впечатление, что это не скала, а
сторожевик.
  - Что?
  - Ну, тот самый зверь, которые сторожит сосланную служанку.
  Теперь и Лотар посмотрел на пирамиду.
  - Не очень-то похоже на зверя.
  - Полагаю, в подземном царстве свои понятия о формах. Равно как и звери
другие, чем у нас.
  Теперь и Лотару показалось, что в ясных, чересчур правильных очертаниях
скалы угадывалась настороженность. И опасность.
  - Как ты это узнал? Почувствовал?
  - Нет, я просто знаю, что такие вещи существуют. Это воплощение духов
Земли, это очень старая и очень тяжкая магия.
  Помолчали. Потом Лотар спросил:
  - Кстати, ты не думал, что именно в твоих мыслях заставило ее проснуться?
  - Лучше и не вспоминать об этом. Она может проснуться еще раз, а тогда...
Кстати, как твоя рука?
  Рука пульсировала болью, но после того, как Сухмет аккуратно, провозившись
добрые четверть часа, сложил все раздробленные костяшки и срастил их,
сразу стало значительно лучше. Настоящей силы в руке, конечно, не будет
еще несколько часов, но теперь, подозревал Лотар, сила в нем может и не
появиться, пока он не выживет или пока его не убьют цахоры. Так что
чрезмерно волноваться об этом не стоило.
  - Сжать Гвинед я уже могу, но вот Рубосу с его рукопожатиями пришлось бы
поумерить пыл.
  Сухмет вздохнул. Он тоже подумал, что биться в полную силу Лотар еще не
сможет.
  - Хорошо еще, что ты догадался дать ей левую руку, которой ты держишь Акиф.
  - Все равно жалко и не вовремя. - Желтоголовый помолчал, потом неожиданно
спросил: - Сухмет, ты бы мог при желании повторить свое измышление,
которое заставило Зод вылезти из терракоты?
  - Не знаю. Чтобы знать, нужно пробовать, а пробовать, сам понимаешь, не
хочется.
  - Но тут-то нам что грозит? Мы далеко. Сухмет чуть насмешливо посмотрел на
Лотара из-под кустистых бровей:
  - Даже если бы мы были на корабле, я бы поостерегся ссориться с демонами
Земли. Это не просто опасно, это безнадежно.
  Лотар откинулся на спину, посмотрел в высокое, не замутненное ни единым
облачком небо - в толщу голубизны, насыщенную сплошным потоком жгучего
южного солнца. Тишину нарушало только посвистывание травинок да тихий
шорох песчинок на ветру.
  Лотар обдумывал слова Сухмета. У него уже были подобные мысли, но сейчас
они возникли снова, более определенные и сформировавшиеся.
  - Сухмет, что может заставить цахоров остановиться тут? Желание сразиться
с Зод?
  - Зод не по зубам не то что цахорам, но, возможно, даже и самому
архидемону. Силы Земли очень велики, господин мой. Но этого не может
произойти, потому что Зод снова уснула.
  - Уже спит?
  - Ну, еще не вполне, разбудить ее легче, чем первый раз, но... Нет, не
будем об этом. Почему тебя так интересует Зод? Лотар хмыкнул:
  - Красотка, ломающая руку, не дрогнув ресницами, не кажется
привлекательной даже драконьему оборотню.
  - Тогда в чем дело?
  - Я думаю. Но чтобы думать лучше, мне нужно знать, что заставит цахоров
сойти с дороги.
  Вдруг Лотар понял, что шум, который он принимал за шорох песчинок, стал
громче, ближе и явственней. Теперь в нем можно было различить крики людей
и скрип повозок.
  - Это караван! - воскликнул Сухмет, приложив ухо к земле. - И какой же он
большой!
  Но в звуках, принесенных ветром, Лотар разобрал звон и скрежет металла:
  Нет, это армия. Не самая большая, скорее, даже часть армии, но все-таки
значительная.
  Сухмет поднялся с земли и отряхнул халат от травинок.
  - Вот тебе и ответ на вопрос, что может заставить цахоров сойти с дороги.
  Лотар напряженно посмотрел на северо-запад. Там уже отчетливо виднелось
облако пыли. Потом повернулся на юг, откуда должны были двигаться Кожаные
Капюшоны. И сказал:
  - Они не сойдут. Как ни странно, они не сойдут, если я правильно понимаю
то, что тут происходит.
  - Посмотрим, - ответил Сухмет и накинул полог своей щадящей магии на
Лотара, чтобы он мог сидеть рядом с ним на вершине, оставаясь невидимым.
  Армия, - а это действительно была армия, и отлично вооруженная к тому же,
- показалась из-за холма менее чем через час. И это зрелище заставило
сердце Лотара дрогнуть.
  Отличная выучка солдат сказывалась в том, как они держали строй, как
блестели их доспехи, оружие и шлемы, как спокойно и уверенно вели себя
офицеры на конях. Обоз на сорок - пятьдесят телег, которые тащились сзади,
был оптимальным для такого числа людей: не слишком большим, чтобы не
висеть жерновом на шее, и достаточно вместительным, чтобы не голодать и
сложить добычу в случае успеха.
  - Душ семьсот, - определил на глазок Сухмет.
  - Пятьсот пехотинцев и около сотни кавалеристов. Остальные слуги. Они не
будут биться, только в крайнем случае.
  - Слишком много слуг, тебе не кажется, господин?
  - Это наемники, - решил Лотар. - Обозники к таким липнут как мухи к меду,
но в поход берут одного слугу на пять-шесть солдат. Для наемников это
обычное дело.
  Сухмет кивнул. Во вс„м, что касалось армии и войны, он привык доверять
Лотару.
  - Их не слишком много.
  - Нормальное количество. Через пустыню много не перетащишь - будут
трудности с водой на стоянках, но и не слишком мало - хватит, чтобы
напасть на город или богатый замок.
  Внезапно Лотару показалось, что ветер, который налетал из пустыни и
обдувал их, стих. И трава перестала посвистывать. И где-то очень далеко
улегся рев какого-то хищника, может быть идущего за солдатами.
  - Мне кажется, на этот раз у них вообще добычи не будет, - произнес Сухмет.
  Желтоголовый посмотрел на южную часть дороги. На ней появились четыре
неторопливо шагающие фигуры. Хотя Лотар и ожидал их, ему понадобилось
напрячь свое восприятие, чтобы увидеть их. Было в них что-то, отчего они
оставались не очень заметными, хоть и трудно представить себе что-нибудь
более четкое, чем черные силуэты с островерхими капюшонами в ясный
солнечный день.
  Они двигались так, что даже колокольчик не звякнул в сознании
Желтоголового.
  - Быстро идут, - сказал Сухмет, - миль семь в час. А кажется, едва
передвигают ноги.
  Лотар боялся слишком явно обращать к цахорам свое магическое внимание. Это
было странно. "Все дело в том, - решил он, - что они превосходят меня по
всем статьям".
  - Даже если бы я был в лучшей форме, я бы не справился и с самым слабым из
них, - прошептал он.
  - Ну, не стоит себя так недооценивать, господин мой, - процедил Сухмет.
Почему-то сейчас он мог говорить только сквозь зубы, как будто испытывал
сильную боль.
  Армия подошла к подножию холма, на котором сидели Лотар с Сухметом.
Цахорам оставалось пройти до холма не более трех сотен шагов, когда
передовые всадники увидели их и остановились.
  - Почему у этих, - Сухмет кивнул на колонну солдат, - нет охранения?
  Лотар пожал плечами:
  - По своей территории идут, имеют надежные данные, что противника тут нет,
а мелкие шайки им не страшны, или отсканировали территорию с помощью магов
- мало ли почему?
  Цахоры даже не сбились с шага, словно на мили перед ними расстилалась
безлюдная пустыня.
  Впереди колонны выскочил офицер. Он отъехал от первого ряда всадников на
полсотни шагов, привстал в стременах и что-то закричал на местном
гортанном наречии. Один из цахоров поднял руку, все Капюшоны тут же
остановились. Тогда первый цахор заговорил. Это было скорее шипение, чем
речь, но от его голоса по спине Лотара прошел озноб, словно от струи
ледяной воды.
  Офицер оглянулся назад, на бойцов, деланно рассмеялся и что-то выкрикнул.
Он хотел сказать что-то презрительное, может быть, даже оскорбить, но не
успел. Идущий самым последним цахор вдруг скользнул вперед, оказался рядом
с всадником, прежде чем тот успел развернуть лошадь, и одним ударом
невесть откуда появившегося в его руке меча разрубил офицера - Лотар не
поверил своим глазам - поперек туловища!
  По рядам солдат прошел ропот, потом офицеры вдоль всего строя принялись
выкрикивать команды. Отряд из центра колонны пошел налево, задний отряд -
направо. Через три, максимум четыре минуты перед четырьмя Капюшонами стоял
правильный фронт отлично обученной регулярной армии.
  - Солидно готовятся, - заметил Сухмет одобрительно.
  - Кто-то решил задействовать всех для разминки. Тогда один из цахоров -
Лотар решил, что это Жмарун, - сказал во весь голос:
  - У вас еще есть возможность уйти. Мы не в обиде на всех за глупость
одного...
  Он тоже не успел договорить, как строй солдат качнулся и пошел вперед. А
всадники, получив, вероятно, особый приказ, зашли сзади, чтобы добивать
тех Капюшонов, кто попытается бежать.
  Но цахоры не побежали. Они лишь скинули с плеч маленькие легкие сумочки.
  Потом началось что-то невероятное. Сотня стрел взвилась в воздух,
понеслась вперед, но вдруг шумно, словно ударившись в металлический лист,
осыпалась на землю. До цахоров не долетела ни одна. Стрелы, что были
выпущены наиболее ретивыми лучниками вдогонку первому залпу, тоже
свалились на песок, не приблизившись к цели даже на треть.
  Тогда мерно шагающие вперед солдаты чуть сбавили шаг, в десятке точек
строй на мгновение разошелся и вперед выступили странные на вид люди - без
доспехов, в длиннополых одеяниях, с диковинными приспособлениями в руках.
  - Ото, десять магов такое могут себе позволить... - проворчал Сухмет, но
уточнять не стал.
  Маги приняли было позы вызывания, но вдруг один из них обхватил голову и
покатился по траве. Потом второй... Не прошло и минуты, как все маги
лежали неподвижно, тела их стали синими или черными, от одного поднимался
дым.
  - Отбойная магия, очень сложный трюк, - пробормотал Сухмет.
  Вдруг за рядами солдат кто-то провизжал команду невероятно тонким голосом.
Солдатам, похоже, этот голос был знаком, и боялись они его больше, чем
врагов, даже таких непонятных, как цахоры. Они сбились с шага и бросились
вперед. Всадники тоже сделали движение, словно бы собирались атаковать, но
их кто-то приостановил, чтобы не потоптали своих.
  Потом три атакующие манипулы практически столкнулись в одной точке, в
центре которой стояли четыре мрачные, черные фигуры. И началось что-то
такое, чему Лотар не мог даже подобрать слов.
  Солдаты кидались вперед, их подталкивали те, кто напирал сзади, но четверо
в Центре мягкими движениями отбивали все атаки. Они успевали всюду и даже
сохраняли некоторый механический, холодный ритм, как у жнецов в поле.
Трупы магрибцев валились им под ноги. Чтобы не терять равновесия и
согласованности, все четверо уверенно сошли с дороги на крохотную полянку,
а когда и там стало слишком тесно от тел убитых, перешли на новое место.
За пятнадцать минут бойни Лотар насчитал только два удара, которые
пропустили цахоры, но оба были скользящими, неопасными и существенно не
повредили никому из слуг архидемона.
  - Невероятно, - прошептал Лотар. - Никогда не видел ничего подобного.
  - Я видел, - вдруг твердо сказал Сухмет, - когда ты сдерживал вендийцев у
статуи Боллоба и когда заставил фоев отступить от крыльев Летящего
Облака... И еще пару раз видел.
  Все-таки я не так хорош. Эти вообще не ошибаются... Словно в ответ на это
замечание кто-то из очень старых копейщиков ударил снизу, выбросив оружие
очень далеко. Конечно, цахор, стоявший лицом к удару, ушел в сторону, но
отбить не успел. И тогда тупое противодоспешное копье воткнулось второму
Капюшону в спину, прямо под лопатку.
  Оно прошло сквозь ребра и вышло из груди. Лотар определенно видел, что
этот удар должен был разорвать у цахора сердце.
  - Один готов, - сказал он.
  - Не спеши, - посоветовал Сухмет.
  Цахор повалился под ноги сражающимся. Каждый стал действовать
самостоятельно. Остальные цахоры, словно только этого и ждали, вдруг
рассыпались и кинулись на солдат. Это было невероятно, но они нападали!
  По всему полю замелькали их темные, почти черные, окровавленные клинки. И
повсюду от их ударов погибали солдаты. Длилось это не очень долго, и через
четверть часа стало ясно, что Кожаные Капюшоны одерживали уверенную,
несомненную победу.
  Над полем, дорогой и холмами, как ястребиный клекот, снова прозвучал
высокий пронзительный голос, и на цахоров, уже не заботясь о том, чтобы не
растоптать раненого или неловкого бедолагу из своих, бросилась конница.
Шум битвы стал сильнее от ржания коней и лязга тяжелых конных доспехов...
  Но для людей результат был таким же удручающим. Цахоры не просто выдержали
удар, но минут через десять снова перешли в атаку. Для магрибцев это был
разгром.
  - Что делать? - спросил Лотар. - Может, вмешаться?
  - Чтобы тебя магрибцы же и прикончили? Нет, твое время еще не наступило.
  В этом был резон. Лотар решил еще подождать.
  - А ты можешь кому-то из этих дураков помочь? - обратился он к Сухмету.
  - А кто, по-твоему, создал ситуацию для того удара копьем?
  - Так это ты? - глуповато спросил Лотар.
  - Сижу вот, пытаюсь повторить свой подвиг... Только теперь Лотар понял,
что Сухмет, почти как марионетками, управлял действиями нескольких
десятков солдат по всему полю и надеялся точно так же нанести еще один
удар, даже не жалея людей, и достичь результата... Но пока оставшиеся трое
цахоров ошибок не совершали.
  Вдруг один из них покачнулся, упал, и тотчас всадник на огромной гнедой
кобыле словно по воздуху перенесся на его беззащитную спину. Треск его
костей в общем гвалте боя был не слышен, но Лотар не сомневался, что пал и
второй. Но большего добиться было невозможно. Армия, еще час с небольшим
назад так горделиво вышагивавшая по дороге, дрогнула, отхлынула, а потом
люди - солдаты и офицеры - побежали. Они спасались бегством, и никому не
было дела до .воплей трех-четырех начальников, которые еще пытались что-то
предпринять...
  - Три часа, - прокомментировал Сухмет. - Я не так уж сильно ошибся.
  Цахоры, на ходу добивая тех немногих раненых, которые еще шевелились,
подобрали своих и двинулись к Клетке Планы.
  - Ну что же, - сказал Лотар, - то, что должно было произойти, произошло.
Теперь моя очередь.
  Сухмет вскочил на ноги, по его лицу разлилась мертвенная бледность.
  - Ты что-нибудь узнал о них, господин мой, что может тебе помочь?
  - Узнал, конечно. Их осталось двое, и они...
  - Это цахоры. В переводе с санскрита - восстанавливающие жизнь. Я не
сомневаюсь, что оба уже заращивают поврежденные органы. И делают это
гораздо быстрее, чем удается тебе.
  - Ты хочешь сказать, что с разорванным сердцем и перебитым позвоночником,
на котором боевой конь сплясал джигу...
  - Я могу ошибаться, конечно, но думаю, уже сегодня к ночи все четверо
смогут продолжить путь на Западный континент.
  Лотар помолчал, потом сказал:
  - Сильные ребята. (Цахоры уже скрылись в лощине, где располагался храм.)
Просто не знаю, что и делать. Впрочем, знаю. Нужно идти. - Он шагнул,
остановился и добавил: - Если вся эта война не кончится тут разом, напомни
мне потом, что следует предупредить Стака с его ребятами, которые
отправились в Новолунгмию... В общем, следует сказать, что это очень
сильные ребята.
  Глядя в спину спускающемуся с холма Лотару, Сухмет сокрушенно прошептал:
  - Это самое невероятное преуменьшение, какое я слышал, похоже, за две
тысячи лет своей жизни.


                                  ГЛАВА 11


  Когда Лотар и Сухмет прошли площад