орая могла быть кровью, под которой глаза
быстро восстанавливались. К тому же у паука осталось почти невредимым
ожерелье маленьких глазок, которые находились гораздо выше основных и
оказались прикрыты от взрыва изогнутыми отвратительными жвалами,
состоящими из полудюжины подвижных, мощных роговых пластин.
  Вот жвала взрыв разворотил довольно прилично, превратив нижнюю часть
головогруди паука в трепещущую от боли, хлюпающую массу, в которой ничего
невозможно было различить, кроме выступающего из всех ран
желто-коричневого желе, которое показалось Лотару второй кровью этого
существа. Пара небольших ног, вырастающих почти из-под челюстей, свисала
без движения. Это было очень удачно, потому что именно этими ногами,
заканчивающимися чем-то вроде небольших шипастых клешней, Чунду и должен
был, по словам Сухмета, контролировать переднюю часть спины. Одна из
больших правых ног тоже была практически оторвана и волочилась за Чунду на
тонких полосках багровых мускулов, оставляя на камнях пятна белесой,
мягкой, отвратительно пахнущей плоти.
  Несмотря на глубокие раны, у Лотара почему-то складывалось впечатление,
что через несколько часов Чунду и не вспомнит, что был ранен. Его
жизненной силы хватит на то, чтобы не просто восстановить свое огромное
тело, но сделать это фантастически быстро.
  Лотару удалось оценить толщину хитиновой брони паука на изломе ноги. Она
не превышала восьмой или десятой части дюйма, и это ободряло - и не может
быть, чтобы такой тонкий каркас оказался непреодолимым для хорошо
прокованных гвоздей. Но когда Лотар посмотрел на спину Чунду, его надежды
стали подтаивать.
  Спина Чунду была покрыта высокими, в полфута, шипами, поднимающимися так
плотно, что между ними почти не оставалось свободного места. А это
значило, что вколотить гвозди на всю их длину в паука не удастся. К тому
же броня паука под этими шипами казалась гораздо толще, чем на ноге.
  Но не это было теперь самым неприятным, а то, что Лотар понял: зацепиться
за эту гребенку, оканчивающуюся твердыми, иззубренными остриями,
способными насадить человека, как еж яблоко, и нанести несколько сильных
ударов, чтобы вогнать гвозди, было невозможно...
  Невозможно или почти невозможно? Лотар обежал Чунду, разглядывая его со
всех сторон, и тогда увидел, что чудовищный паук, припадая на оторванную
ногу, заваливается время от времени, как неправильно нагруженный корабль,
показывая спину. И на этой спине Лотар увидел не вертикальные шипы, а
немного скошенные назад, что давало возможность поставить на них ногу.
  Тогда Желтоголовый решился. Он сделал несколько шагов к пауку, оказавшись
под его боком, когда тот как раз ступил на полуоторванную ногу. Чунду
ничего не заметил. Теперь усеянный шипами паучий бок возвышался над землей
всего на два туаза. Лотар подпрыгнул, схватился за скользкие, облитые
какой-то жидкостью наросты, попытался подтянуться... Пальцы скользнули по
совершенно гладкой, зализанной и твердой, как лед, поверхности, и Лотар
полетел вниз.
  Ему сразу же пришлось откатиться в сторону, чтобы не оказаться под ногой
Чунду, которая с силой тарана опустилась на камни, поддерживая чудовищное
тело.
  Потом Лотар повторил маневр. Теперь он был готов к тому, что наросты будут
скользкими, и сумел схватиться так, что руки почти не скользили, по
крайней мере, он подтянулся и уперся коленями в большой крюкообразный
нарост, поднимающийся вверх и способный выдержать, казалось, десяток
человек.
  Утвердившись на крюке, Лотар посмотрел вниз. Земля под ним раскачивалась,
как море. Ему даже показалось, что по этой каменистой поверхности пошли
какие-то волны, но это было, без сомнения, обманом зрения и игрой
окутывавшего все вокруг тумана.
  Лотар поднялся выше. Действительно, на самом верху огромной спины паука он
мог удержаться. И хотя острия этих шипов, чуть-чуть пружинящих под весом
человека, царапали его, на них можно было опереться.
  Лотар достал один из гвоздей и огляделся. Он сразу понял, что бить нужно
там, где наклоненные в одну сторону шипы паука сходились с другой волной,
наклоненной в другую сторону, собираясь в подобие хохолка, правда, такого,
что им можно было проткнуть не очень откормленную лошадь. Это была
середина его тела, и органы Чунду были здесь уязвимей всего.
  Лотар покрепче схватился левой за острые наросты, царапая кожу, встал на
колени, размахнулся и ударил. Гвоздь зазвенел и чуть не вылетел из рук
Лотара. Хитиновый покров паука здесь был тверд, как поверхность скалы. И
все-таки гвоздь вошел в панцирь Чунду - правда, всего на дюйм-полтора, но
он удержался, даже когда Лотар убрал руку.
  Желтоголовый привстал, придерживаясь вытянутой левой, чтобы не слететь
вниз, и ударил по шляпке правым наручем, используя руку как кувалду. Рука
заныла от кисти до плеча. Но Лотар ударил еще и еще. И хотя гвоздь почти
не поддавался, он чувствовал, что острие что-то там рвет, чтобы пройти
твердый панцирь и вонзиться в мякоть, где было сердце Чунду.
  Собравшись с силами, он ударил со всего размаха и чуть не воткнулся носом
в гребенку на спине, потому что гвоздь влетел в спину паука, преодолевая
сопротивление, которое ему оказал бы не очень большой пук шерсти. Лишь
изогнутые, поблескивающие края хитиновых наростов остановили руку Лотара.
Гвоздь сидел в теле Чунду чуть не по самую шляпку.
  Тот на мгновение остановился, казавшееся бесконечным кружение паука на
одном месте замерло. В глубине сознания чудовища появилось понимание, что
с ним что-то пытаются сделать и это несет ему смерть.
  И тогда Чунду взорвался таким фонтаном энергии, какого Лотар не ожидал. Он
удерживался на спине паука не более нескольких секунд. Потом его тело
взлетело вверх и опустилось на иглы Чунду со всего размаха, едва не
нанизавшись на них. Острия проникли неглубоко, главным образом потому, что
Лотар не разжал руки и сумел, в общем, погасить удар.
  Но атака повторилась, и после третьего удара Лотар понял, что скоро его
насадят на эти шипы-иголки. И все-таки он держался. Улучив момент, он
выхватил еще один гвоздь, размахнулся и попытался, используя силу
встречного движения, всадить его поглубже в спину Чунду.
  Это почти получилось. По крайней мере, гвоздь воткнулся в хитин паука, и
Лотар даже несколько мгновений держался за него. Но потом Чунду так хитро
повернулся, что Лотар скользнул вбок и оказался от торчащего вверх гвоздя
не меньше чем в десяти футах.
  Лотар рванулся к нему, но так неудачно, что задел левым плечом какой-то
странный шип, который оказался острым, как восточная сабля, и
почувствовал, что по руке потекла кровь. Лотар повернул голову и
проникающим взглядом осмотрел себя. Это была плохая рана, довольно
опасная. Кажется, он задел вену, и действовать ему осталось совсем
немного, прежде чем он истечет кровью и потеряет сознание.
  Нет, нет. Он умеет такое, на что не способен никто другой... Стиснув зубы,
Лотар приказал ране затянуться и в таком же невероятном, взрывном темпе
мутировал руку в жесткую, покрытую непробиваемой коростой клешню,
способную держаться за эти острия на спине Чунду, как за мягкую шерстку.
  Приказ левой руке запустил механизм мутации и для правой. Лотар и подумать
не успел, а его правая уже превращалась в мощную, тяжелую, как молот,
лапу, словно бы пришитую к его телу от другого существа. Она дико заболела
от этой трансформации, но движения боль почти не ограничивала.
  На очередном скачке Чунду Лотар размахнулся. И в этот миг кованый наруч с
оглушительным треском лопнул. Лотар с удивлением посмотрел на руку.
Вздувшиеся мускулы разорвали бронзу, как гнилую кисею. Он и не знал, что
способен на это.
  Внезапно Чунду вздыбился на задних ногах, и Лотар повис на своей еще не
набравшей полную силу клешне. Ноги его соскользнули, и он понял, что
вот-вот полетит вниз. Тогда, уже теряя равновесие, он размахнулся и
вколотил гвоздь в спину Чунду по самую шляпку одним ударом.
  Из хитинового панциря брызнула желтая кровь паука, смешавшись с алой
кровью Лотара, залившей его незащищенную правую лапу, что была пробита в
трех местах острыми шипами. И в следующее мгновение Чунду стряхнул его с
себя, как мошку.
  Отмашкой ног Лотар попытался уравновесить непропорционально тяжелые руки,
а когда понял, что не успеет, отбросил руки назад, и это дало ему
возможность пронести ноги над головой. Получилось обратное сальто, и это
спасло его.
  Он упал на камни, застонав от боли. На мгновение ему показалось, что
позвоночник раскололся, как перекаленный меч. Но он подтянул ноги и встал,
выпрямился на подрагивающих ногах. Кажется, все цело.
  Взмахнул руками - все в порядке. Позвоночник и шея еще ныли, но боль
стихала, даже этот бросок с высоты двадцати футов он сумел выдержать.
Значит, выдержит и остальное.
  Чунду крутился вокруг массивного, висящего в воздухе хвоста, как пьяный
клоун, решивший доказать, что он может зубами выдернуть занозу из своей
задницы. До паука было почти десять туазов. Лотар еще раз подивился тому,
что остался цел после такого падения. Может быть, его спасло то, что он
приземлился на камни по касательной и удар получился не самым резким.
  Движения паука стали совсем другими, теперь, чтобы добраться до его спины,
Лотару нужно было уметь подпрыгивать на те двадцать футов, с которых он
упал, а еще лучше - даже повыше. Это было невозможно, а серьезно
трансмутировать Лотар уже не успевал - Чунду уходил.
  Паук пытался укрыться в своей норе, в той пещере, которой ни Лотар, ни
Сухмет еще не видели, но которая ощущалась как черный, опасный колодец.
Если Чунду доберется туда, он сумеет зарастить полученные раны и выйдет
оттуда, став несравненно более мудрым и опасным бойцом. И все придется
начинать сначала.
  Тогда Лотар побежал по широкой дуге к пещере, опережая Чунду.
  Пещера паука была сырой и пахнула таким запахом разложения и смерти, что
Лотар отвернулся, чтобы вдохнуть другого, свежего воздуха. Камни по бокам
пещеры были покрыты трещинами и уступами. Даже с клешней, которая не могла
зацепиться за камень, Лотар без труда полез наверх. Сложно было только
перехватывать опоры, но зато ему здесь очень помогала сила его измененной
правой руки и почти невероятная даже для Лотара скорость, с какой он мог
ею двигать.
  Когда Чунду подошел к пещере, Лотар был уже на высоте его головы. И это
оказалось ошибкой - нужно было забраться повыше.
  Чунду замер на мгновение и вдруг поднял одну из своих малых ног, которые
до этого не действовали. Лотар подивился скорости, с какой он
восстанавливал пораженные органы.
  Огромные главные глаза паука по-прежнему были залиты зеленой кровью, но
когда Лотар догадался поднять взгляд повыше, он содрогнулся. Верхние,
маленькие глазки Чунду, ожерельем увенчивающие его голову, блестели
вниманием и холодным, расчетливым умом. В них не было ни слабости, ни
тумана боли.
  Лотар недооценил противника, и это могло ему дорого стоить. Удар малой
ноги паука прошел в нескольких дюймах от его ноги, Лотар успел отдернуться
в сторону в последний миг. Камень заскрипел под хитиновой клешней паука,
во все стороны полетели осколки и пыль.
  Паук вздрогнул и отступил на шаг. Лотар вытер о плечо пот с Лица и быстро
пополз выше. Как ни болезненно было удариться о камень, Чунду не оставит
своих атак, пока не убедится в полной недосягаемости противника.
  Следующий удар был слабее, но более точным. А вот Лотар опоздал и
увернуться не успел. Нога целила ему в живот, но в последнее мгновение
Лотар подставил нагрудную пластину. Кроме того, он выбросил вперед левую
руку, пытаясь не столько блокироваться, сколько использовать энергию удара
и взлететь повыше и хотя бы чуть-чуть в сторону. Иначе его могло попросту
пришпилить к камню. И это ему почти удалось... Почти, потому что вся левая
сторона взорвалась такой болью, что он не мог вдохнуть воздух, а рука
повисла, бессильно мотаясь из стороны в сторону - он не мог заставить ее
слушаться, как ни напрягал мускулы. Лишь его странная клешня, мутированная
из пальцев, сжималась и разжималась, клацая в воздухе. Но он все-таки
остался жив.
  Теперь он был, наверное, выше поля зрения паука. Лотар посмотрел вниз.
Внезапно он увидел, что из-под нагрудной пластины торчит обломок
сахарно-белой кости, пропоровшей куртку. Так, значит, у него сломаны
ребра... Но рана не кровоточила. Каким-то чудом приказ "не трать кровь
понапрасну" еще действовал в его избитом, изломанном теле. Он еще мог
драться, не мог только вздохнуть. Ну что же, он будет дышать потише.
  Чунду шагнул вперед, оказавшись под Лотаром. Это был его шанс. Хотя, если
он промахнется или не сумеет удержаться на этих бритвенной остроты
наростах и упадет под ноги Чунду, тогда... Собственно, это его заботить
уже не должно.
  Лотар прыгнул. Удар о спину паука был подобен попытке нырнуть в крутой
кипяток - он почти потерял сознание от боли в боку и от рывка паука,
который сразу же попытался стряхнуть противника, развернувшись на месте.
Но левая рука Лотара, хотя и не работала в полную силу, сжалась, захватив
два острых, но длинных и прочных нароста. Он удержался и сумеет
использовать свой последний шанс! Правой, которой Лотар мог действовать
почти нормально, он дотянулся до левого бока и попытался схватить третий,
самый длинный гвоздь.
  Но пальцы сомкнулись вокруг пустоты. Лотар, застонав от боли в шее и
отчаяния, посмотрел на пояс. За сломанным ребром виднелись аккуратные
петельки, и все три были пусты. Он потерял этот третий гвоздь.
  Сосредоточившись на почти бесконечное мгновение, теряя последние силы,
Лотар посмотрел магическим взглядом внутрь Чунду, чтобы понять, что
происходит с сердцем гигантского паука. То, что он увидел, его не
обнадежило.
  Сердце паука составляло несколько вытянутых, как кишка, довольно плотных
камер, каждая из которых работала, разгоняя желтую кровь чудовища. Две
камеры были разорваны гвоздями, но самая большая работала, и тело Чунду
уже восстанавливалось, даже стенки сердца уже каким-то образом
затягивались, чтобы в тишине и холоде пещеры паук вновь стал здоровым и
невредимым.
  Внезапно Чунду шагнул в сторону и попытался зажать Лотара между собой и
каменной стеной, растереть его, как мошку. Между спиной гиганта и камнем
осталось не больше фута, Лотар лег на хитиновые шипы паука, раздирая кожу
на груди, животе и ногах. Камень проскрипел рядом.
  Чунду отклонился в сторону, чтобы примериться получше. Нужно было
отступить. Лотар сделал, что мог, но этого оказалось недостаточно. Если он
промедлит и не спрыгнет сейчас, будет поздно.
  Лотар протянул правую руку за плечо, обхватил сильной, но неуклюжей
трансмутированной кистью огромную, в три обычных ладони рукоять Гвинеда,
поднял его как можно выше и изо всех сил опустил на колючую спину
чудовища, вогнав на полфута в панцирь, под которым билось коричневое
сердце. Мало! С ужасающей ясностью Лотар понял, что вогнать меч глубже он
уже не успеет.
  В это же мгновение толчок о стену отбросил Лотара в сторону, и он повис,
случайно захватив правой рукой один из боковых наростов паука. Стена была
совсем рядом. Сейчас Чунду повернется, и от Лотара останется лишь груда
изломанных, залитых кровью костей. Но паук вдруг дрогнул и замер, это
спасло Лотара.
  Обдирая колени, руку и лицо, Желтоголовый скользнул вниз и почти сразу же
стал падать. Он попытался упасть на ноги, но это у него уже не получилось,
он приземлился на левое плечо и бок. Удар оказался даже сильнее того,
которым Чунду проломил ему грудь. Поэтому Лотар не успел вскочить на ноги,
как хотел, и убраться из-под ног гигантского паука.
  Он сумел лишь подняться на четвереньки и попытался ползти. Нога Чунду с
треском, от которого можно было оглохнуть, врезалась в камень в нескольких
дюймах от его головы, он даже, кажется, ударился, по инерции, об нее
виском, попытался отползти в сторону, но тут боль в груди стала
невыносимой, и он упал на локоть, потом на грудь.
  Он лежал под Чунду и не мог выползти из-под обезумевшего монстра, который
взбивал каменную поверхность, как тесто. Если не в этот самый миг, то в
следующий его размозжит, размажет по камням чудовище, топчущееся в бешеной
пляске над ним. Лотар лишь закрыл глаза и подтянул ноги, чтобы стать как
можно меньше.
  Но нет, он не только ждал конца. Хотя у него уже не было возможности
двигаться или хотя бы вдохнуть этот напоенный смертью, пылью и туманом
воздух, он мог попытаться обмануть. Сосредоточенно и неторопливо, как на
обычной тренировке, он попытался стать невидимым, а рядом, в десятке
шагов, сбоку создал фантома, стоящего во весь рост, ухмыляющегося Лотара,
каким он был, наверное, в начале боя. Потом, в другой стороне, он
попробовал создать еще одного, потом еще...
  Смерть все не приходила, ее не было. Он все лежал, и наколдовывал свои
фантомы, и ждал, а ее не было, и тоща он стал надеяться, хотя понимал, что
надеяться все-таки не на что.
  Внезапно стало потише, топот чудовища передвинулся в сторону и стал
доноситься сбоку и казался теперь почти неопасным. Смерти все не было.
  Тогда Лотар понял, что поверх этого грохота слышит звук мягких, здоровых и
торопливых шагов. Потом чья-то прохладная, полная энергии ладонь легла на
его грудь. Только не убирай эту ладонь, хотел произнести Лотар. Или
все-таки произнес? Нет, конечно, но и говорить теперь было не нужно.
  Это был Сухмет. Он поднял Лотара, окровавленного, с торчащими из тела
сломанными костями, дико трансмутированного. Над ними все еще бился Чунду.
И было непонятно, остановится ли он когда-нибудь, одолеет ли смерть этого
гиганта?
  Но сейчас нужно было спасти Лотара. И Сухмет побежал, покряхтывая под
тяжелой ношей, и Лотар, к счастью, уже не чувствовал этих толчков.
  Странные, нечеловеческие руки Лотара свисали вниз и мерно, спокойно
раскачивались. В них было не больше жизни, чем в водорослях, выброшенных
на берег штормом.


                                  ГЛАВА 8


  Грохот обрушился так неожиданно, что от него почти невозможно было
защититься. Но Лотар с удивлением обнаружил, что это ему удалось. Значит,
дело обстояло не так плохо. А разве было плохо? Лотар этого не помнил. У
него осталось только ощущение ожидания смерти и понимание того, что он
выжил только потому, что удача была на его стороне.
  Первые, тяжелые, как спелые виноградины, обжигающие свежестью капли дождя
упали ему на лицо. Он медленно слизнул влагу. Она была обычной, словно он
только и делал последнее время, что пил чистые горные дожди. Он хотел
рассмеяться, но у него заболел бок, получилась только вялая улыбка.
  Неожиданно послышался чуть взволнованный голос, от которого радоваться
хотелось еще больше, чем от снежного вкуса дождя.
  - Ох, беда, беда... Кто же мог подумать, что вместо этой пелены придет
дождь? Сейчас, господин мой, я перенесу тебя под камень.
  Кто-то твердыми, маленькими руками поднял его и отнес под каменный
козырек, о который капельки разбивались, как льдинки весной разбиваются о
валуны на порогах. Лотар начал прислушиваться к этому звону, но вспомнил о
громе и не стал чрезмерно обострять слух. И тотчас же, словно по его
приказу, ударил следующий раскат.
  Здесь, в горах, этот звук был едва выносим, но Лотар радовался ему, потому
что это доказывало - он жив, и ему даже может заложить уши, или может
надоедать суетливость Сухмета, или может случиться что-нибудь еще, и даже
обязательно случится.
  - Ты... - он разлепил губы, пересохшие от жажды и перенесенной боли, - ты
зря...
  Сухмет затаил дыхание. Сначала он попытался что-то расслышать, потом
просто стал исследовать сознание драконьего оборотня, внедрившись в него
острым лучом своего внимания. Потом он пришел в ужас, и Лотар снова
услышал его голос.
  - Сейчас, господин. Вкуснейший чай с целебными травами, которые сделают
тебя лучше прежнего.
  - Не хочу, - сумел произнести Лотар.
  - Не хочешь быть лучше прежнего? - от костра, на котором булькал в котелке
чай, спросил Сухмет.
  - Воды.
  - Давай все-таки ты попробуешь чай, а потом я принесу воду. Даю слово,
что...
  Сн