удара. Он скользил, уклонялся,
вертелся, юлил, но блокировался только по скользящим траекториям. Свои
удары ему тоже приходилось наносить не прямо, но они все равно не
проходили - вот что значила неспособность работать напрямую!
  К тому же, как оказалось, Лотару не хватало силы ног. Все дело было в
ступне, откушенной Цваном. Она, конечно, действовала, и он вполне мог на
ней стоять, но удары ногами, которые он пару раз опробовал, были слабее,
чем показывали его кандидаты в орденцы, а для Нахаба они вообще были
безвредны.
  И в-третьих, Лотар проигрывал Нахабу в скорости. Когда Лотар смотрел на
него, ему казалось: он без труда сумеет его опередить. Но когда доходило
до дела, он не успевал. Сказывались предыдущие бои и раны, полученные
сегодня.
  Прошло минуты три, потом пять... Звон мечей уже стал привычным, как звон
капель во время дождя. Лотар поймал себя на том, что ошибается все более
явно.
  Он и принимает ломовые удары Нахаба выпрямленными руками, что отбрасывает
его назад, и ноги ставит не очень твердо, и уходит в сторону недостаточно
быстро. Нахаб одолевал, он не воспользовался еще ни одной из ошибок Лотара
только потому, что хотел, чтобы противник вымотался сильнее, чтобы поймать
его как можно круче, чтобы наказать суровее и вернее... Одним выпадом
решить поединок.
  "А если Враг победит, - подумал Лотар, - тогда конец". Орден будет
разгромлен, жители его города будут убиты. А его друзья, которые пришли
сюда с ним, даже не выйдут из этого дворца... Значит, нужно... Нужно что?
  И вдруг Лотар понял: Нахаб тоже не железный, он устал, хочет победить и
опустить наконец меч. Сейчас он будет атаковать, он уверен, что драконий
оборотень ни на что уже не годен, вот сейчас...
  Лотар приготовился. Он собрал внимание в одну тугую, как бьющий кулак,
точку, восстановил как мог силу ног, поднял, насколько это было возможно,
скорость восприятия. Конечно, если бы Нахаб был бойцом, он бы понял эту
скрытую мобилизацию противника и подождал, пока Лотар снова не устанет, но
он ошибся... Он решил, что пора.
  Лотар ушел от глубокого выпада, а когда Нахаб попытался ударить на
возврате, опустился почти на колени, но сохранил равновесие и вывел меч
вперед, для удара... Удар был точным, как касание хирурга. Очень высоко
Лотар бить не стал, иначе все получилось бы слишком долго, а так он поймал
чуть выставленную вбок ногу, и Гвинед прошел поперек игры Нахаба, сухо
звякнул при ударе о" кость, а потом вышел окровавленный.
  Нахаб устоял лишь потому, что оперся о меч, воткнутый острием в пол. На
лице его читалось изумление. И было что-то еще. Лотар всмотрелся - так и
есть, боль. Враг действительно слишком долго был вождем, он разучился
правильно реагировать на боль. Он позволил ей затопить слишком
значительную часть сознания, искривить восприятие, затормозить реакции.
  Это -нужно было закрепить. Теперь Лотар пошел в атаку. Это было здорово, у
него стало получаться! Меч противника не был уже таким неодолимым, потому
что Нахаб никак не мог удержаться в маневренном бою на раненой ноге, а
реакция его стала не быстрее Лотаровой.
  Через пару схваток Лотару удалось задеть левую руку Нахаба. Гладкий серый
комбинезон Врага окрасился теперь не только потом, но и кровью. А потом
Лотар налетел на тяжелый встречный удар, но в последний момент рванулся
вбок, и черное острие лишь разорвало кожу и самые верхние мускулы бедра.
Зато Гвинед вошел в бок Нахаба чуть ниже левых ребер, почти на длину
ладони.
  Это было уже серьезно. Теперь Враг терял силы гораздо скорее, чем Лотар.
  Желтоголовый обошел своего противника, который снова должен был опереться
о меч, чтобы остаться на ногах, и огляделся. Гепра все еще билась в
судорогах в дальнем конце зала, но пока была не опасна. Зато Колодец
теперь выбрасывал в воздух какой-то темный, колющий дыхание туман. Если бы
у Лотара было больше сил, он бы попробовал рассмотреть те фигуры, которые
клубились в нем. Впрочем, он знал почему-то, что Нахабу эти фигуры грозят
не меньше, чем ему. "Прежние союзники изменили, - решил Лотар, - они не
любят слабых, а Нахаб в самом деле выглядит не наилучшим образом".
  Оставалось немного, нужно было только добить, сбросить его, как и Мансура,
в Колодец, а потом можно отправляться домой. Лотару показалось, он даже
немного ослабел от этой мысли. И еще, пожалуй, впервые за все годы жизни
он отчетливо понял, что домой, скорее всего, идти не придется. Потому что
Нахаб еще стоял перед ним, потому что Колодец клубился черным туманом и
потому что на самом деле он был далек от победы.
  Нахаб напал неожиданно, почти с той же динамикой, как в начале боя. Его
меч просвистел в воздухе упруго, как будто предыдущих схваток не было. Вот
только он чуть больше, чем раньше, терял равновесие от этих ударов, но,
чтобы его тело отказалось ему служить, нужно было нанести еще множество
подобных ран.
  Потом Лотар дважды попытался атаковать, но оба раза не до конца, пытаясь
понять, что Враг задумал. И все-таки он не ожидал того, что получилось.
  Мечи их столкнулись в воздухе, черный клинок архидемона и белесый, сияющий
даже под каплями демонской крови Гвинед. И вдруг...
  Лотар не верил своим глазам: черный клинок мгновенно сделался гибким и
обхватил Гвинед, как лоза. Лотар рванул свой меч назад, но вырвать его
было невозможно. С удивительным, словно бы звенящим хрипом, исторгнутым из
самой его сути, Гвинед прополз в черном захвате пару дюймов и замер. Лотар
понял, что его меч больше не способен ему помочь. Но если не меч, то что
же?
  С сухим лязгом сцепленные мечи рухнули на каменные плиты. Они были теперь
бесполезны обоим противникам. Нахаб, возвышаясь над Лотаром почти на два
фута, шагнул вперед. Его рука пролетела в воздухе, как маховик огромной
катапульты, она могла снести с ног и человека куда сильнее Лотара. Да, без
меча Желтоголовый сразу проигрывал своему противнику...
  Будь у него Акиф, Лотар еще смог бы противостоять, но сейчас - ловить
своими короткими руками эти маховики?.. Он очнулся с трудом... Оказалось,
он пропустил пару выпадов в грудь и голову, которые в подлинном смысле
вышибли из него сознание.
  Колокольчики выли истошно, не переставая. Он приглушил их. "Научился на
старости лет", - подумал Лотар. Его разбитые губы растянулись в улыбке.
  Впервые после начала боя он стал ощущать энергетическую подпитку, которую
оказывал Сухмет. И еще он понял, что в волнах приходящей к нему силы
ничего нет от суховатого, но дружелюбного сознания Сухмета, в них была
одна сырая, необработанная, клокочущая мощь посоха Гурама. "Странно, -
решил Лотар, - значит, Сухмет исчерпался, если гонит энергию из посоха
напрямую?.."
Лотар пропустил еще один удар, который заставил его задохнуться в приступе
кашля. В горле стало горько и мокро. Он плюнул на пол, восстанавливая
дыхание,, оказалось, это была кровь. Да, для боя кулаками Нахабу не
требовалась здоровая нога, он и без нее обходился...
  В плывущем сознании Лотара промелькнул страшный зев Колодца. Он был очень
близко, очень...
  Потом Нахаб схватил Лотара за шею, но Желтоголовому удалось сбить его
захват. Тогда Враг стиснул грудь драконьего оборотня, пытаясь раздавить
ребра, может быть, сломать позвоночник... Лотару едва удалось чуть-чуть
трансмутировать и нарастить себе дополнительные мускулы. Они-то и
позволили выдержать этот чудовищный пресс. Позвоночник и ребра не
сломались, хотя красные круги перед глазами полностью закрыли злорадную
ухмылку Нахаба...
  Неужели это и есть смерть?
  Вдруг Лотар вспомнил, как поймал на неосторожном ударе Бетию и как она
завязла в Яйце Несбывшегося. На этот раз так не получится, Нахаб сильнее,
он не позволит подтащить себя к Колодцу...
  - Желтоголовый, я справился с тобой, и даже без особых хитростей, -
проговорил Нахаб.
  Его голос, его движения воспринимались словно через кровавую вату, которую
наложили толстым слоем Лотару на лицо... Вот Враг опять размахивается.
Лотар тяжело принял этот удар и постарался отлететь как можно дальше. Вот
Нахаб шагнул вперед, размахнулся еще раз...
  И в этот раз Лотар действовал наверняка. Он бы давно попробовал этот трюк,
если бы у него было чуть больше пространства. Он почти не размахивался, и
все-таки бросок получился изумительным, как на тренировке. Кошка с цепью,
скользнув снизу вверх, обвила ноги и тело Нахаба несколько раз, а потом
захлестнула цепь.
  Нахаб схватил цепь, напрягся, пытаясь вырвать ее из рук Лотара.
Желтоголовый заскрипел зубами от боли, но дернул так, что архидемон едва
не упал на плиты. Он устоял только потому, что был массивнее, выше, был
сильнее... Ну, это дело поправимое, решил Лотар, он стал как можно быстрее
наращивать вес и мускулы. Кроме того, у него есть преимущество хорошей
опоры, а Нахаб уже качается... Хотя и качаясь он пытался разорвать цепь.
  Лотар рванул еще, на этот раз Нахаб загремел-таки на пол. Шуму было не
очень много, он все-таки выставил руки, но дыхание от напряжения у него
стало шумным. Чтобы он не приходил в себя, Лотар потянул его к себе,
отступил на шаг, чтобы между ними оставалось безопасное расстояние, снова
сделал шаг назад... Он волок его за собой, это было бы забавно, если бы не
было так трудно.
  И лишь тогда Лотар понял, что ошибся. Протащив Нахаба пару туазов, он
оказался в виду их мечей, и Нахаб тут же вытянул к своему черному клинку
руку И меч послушался архидемона. Немыслимым образом, издав слабый, но
отчетливый звон, черный клинок отвалился от Гвинеда, полежал" мгновение, а
потом вдруг заскользил, все скорее и скорее, к вытянутой руке.
  Черный меч пролетел едва ли не треть зала и прилип к выставленной руке,
как могло случиться только в невероятном, кошмарном сне, но это была
действительность. И тогда Нахаб, даже не пытаясь еще подняться, посмотрел
на Лотара. В его глазах, горящих красным демонским светом, читалось
торжество:
  - Ты готов умереть, Желтоголовый?
  Одним ударом он рассек цепь и поднялся на колено. Вот сейчас он поднимется
окончательно, сбросит путы, и у Лотара не останется ни одного шанса.
Потому что проскочить к своему мечу он уже не успевает. Да и Нахаб слишком
быстро восстанавливается, слишком быстро встает...
  С криком Лотар бросился вперед, не к своему мечу, а прямо на Врага. Это
было так неожиданно, что Нахаб даже не успел собраться, толчок Лотара
заставил его прокатиться футов десять. А потом Лотар перевалил тушу,
затянутую в потный, скользящий комбинезон, через себя еще раз...
  До Колодца осталось совсем немного, ярда два, но это было все равно что
две мили. Потому что Нахаб уперся ногами в пол, вцепился свободной рукой в
плиты. Он уже заносил меч, чтобы ударить Лотара... Его спасло только то,
что бой накоротке Враг определенно знал плохо. Замахиваться не следовало,
тем более мечом, это требовало слишком много времени... Лотар дважды очень
жестко ударил Нахаба локтем по морде, потом рванул все еще опутывающий его
корпус обрывок цепи, снова перевалил через себя и, упираясь ногами в пол,
изо всех сил толкнул вперед.
  Нахаб очумело дернулся, бросил свой меч, схватил Лотара, попытался
зацепиться за плиты второй рукой, но теперь было поздно. Лотар сорвал руку
Нахаба с плит и еще сильнее толкнул его вперед...
  С треском вырвав кусок ткани из комбинезона об острую каменную грань
Колодца, Нахаб скользнул туда, где кончался пол, и повалился в темную,
пахнувшую невыносимым смрадом и жаром дыру, не отпуская Лотара, увлекая
его за собой.
  Лотар попытался удержаться на краю Колодца, но вес архидемона был так
велик, что его потные ладони лишь скользнули по гладким камням, и вот уже
они вдвоем, так и не разжимая хватки, полетели вниз, в невообразимую
глубину, задыхаясь от вони, бьющей им навстречу вместе с ветром.
  Скорее по привычке, чем по другой причине, Лотар продолжал следить за
противником. А Нахаб отпустил наконец Лотара, раскрыл руки, захватив бока
комбинезона, и стал похож на полураскрытый веер. Это существенно замедляло
падение. И тогда Лотар понял, что Враг уже давно, даже раньше, чем начал
падать, ведет отсчет какого-то очень сложного заклинания.
  Лотар не верил своим глазам, но это было правдой, Нахаб не сдавался, он
еще боролся... Лотар захватил левую руку архидемона, обнял ногами торс
противника и попытался вывернуть сустав плеча. Они закружились, задевая в
падении гладкие стенки Колодца, но не обращая на них внимания... Нахаб
зарычал, но свое заклинание не бросил. Его кость уже хрустела, веера не
получалось, они падали быстрее, еще быстрее, почти камнем...
  Поверхность магмы приближалась, жар от нее становился нестерпимым. Лотару
показалось, что она горячее, чем лава, в которой он некогда утопил цахоров
с Южного континента у Клетки Планы.
  Краем сознания Лотар понял, что Нахаб отчитывает уже последние слова
заговора, но почему-то Лотар был уверен, что теперь архидемон не успеет,
что оба умрут огненной смертью раньше, чем Враг что-то сделает с собой,
или с миром, или с будущим...
  Они упали в густую, красную магму. Лотар так и не разжал свой захват, хотя
его затопила волна оглушительной боли. Он и не догадывался, что такая боль
возможна. И длилась она невероятно долго, целые века и эпохи, а потом его
сознание все-таки погасло. Но до последнего мига он говорил себе, что
победил. Потому что рядом с ним умирал Нахаб.
  И потому смерть показалась драконьему оборотню легкой. Он и не
рассчитывал, что она будет такой легкой. Он встретил ее с радостью.



Николай БАСОВ


                                  ВЫКУП

                       ЛОТАР - УСТРАНИТЕЛЬ ЗЛА - 3


                                  ГЛАВА 1


  Лотар Желтоголовый, драконий оборотень, прозванный Непобедимым,
Миротворцем, Устранителем Зла и еще десятком более или менее подходящих
прозвищ, смотрел ясными серыми глазами вдаль, рассеянно опираясь одной
рукой о столик с книгами, картой мира и черепом, а другую положив на
рукоять своего знаменитого Гвинеда. За его плечами на море разворачивался
кусочек боя с Рыболовным Бродильником, которого в действительности не
было. Другой угол занимал вид Лотарии, ограниченный тяжелым белым знаменем
с золотыми кистями и эмблемой Белого Ордена. Все было выписано так, что
становилось ясно: художник никогда не видел ни Гвинеда, ни Бродильника, ни
Лотарии. Более или менее похоже у него получился только Лотар.
  Сухмет отвел глаза от картины. Она была написана ясными, свежими красками
на огромной, тяжелой дубовой доске и висела в Навигацком зале княжеского
терема славного торгового города Мирама. Лотар побывал тут, когда
занимался делом о заговоре против законного правителя Мирами, отца недавно
умершей княгини Светски, правительницы Мирама, супруги старого друга
Желтоголового - известного Рубоса из Мирама.
  Сам Рубос заставлял себя ждать, но послал крепенького старичка, чтобы тот
сообщил дорогим гостям, что вот-вот выйдет. Дорогих гостей было трое.
  Сухмет, странно сморщившийся и согнувшийся за те семь лет, что прошли
после гибели Лотара. Его слуга и ученик Джа Ди, фой, ставший незаменимым
человеком в Белом Ордене. И глава Ордена, Великий Магистр Стак КамЛут.
  Ди, как и положено ученику, стоял на приличном расстоянии, чтобы не
раздражать Сухмета, и смотрел в окна терема. Стак, воин, выученик
драконьего оборотня и учитель воинов, ждал с нерушимым спокойствием,
разглядывая коллекцию оружия, развешанную по залу. Лишь Сухмет, как
всегда, выказывал нетерпение.
  Он расхаживал от одной стены зала до другой, громче обычного постукивая
посохом Гурама, на который опирался едва ли не как на обычную трость, и
покашливал, поглядывая на портрет Лотара. Чувствовалось, что картина ему
не нравится, как не нравилось и затянувшееся ожидание. Лишь Ди
догадывался, что Сухмет, маг и прорицатель, слава о котором разнеслась по
всему миру, участник устранения Нахаба, создатель новейшей школы
колдовства, по работам которого учились маги Западного континента,
нервничает, думая о предстоящем разговоре.
  Но даже Ди не догадывался, что Сухмет побаивается не только отказа Рубоса,
но, как ни странно, и его согласия. Собственно, Сухмет не хотел любого
исхода, который должен был свершиться в результате его плана. Но отступать
от него старик - а это, к сожалению, стало за последние годы слишком
заметно - не намеревался ни в коем случае.
  Хлопнула дверь, и по сухим доскам пола зашуршали тяжелые, медленные шаги.
Крепенький старичок выпрямился, стукнул своим посохом на весь зал и
величественно отчеканил:
  - Его высочество, господин соправитель...
  - Хватит, Рафус, этим людям нет нужды величать меня по титулам. - И в зал
вошел Рубос.
  Сухмет тем не менее склонен бьы вести дело более формально. Он показал
глазами, чтобы Ди и Стак встали у него за спиной, и все трое весьма
торжественно поклонились. Рубос всплеснул руками, молча негодуя, но Рафус
удалился с выражением не только достоинства, но и удовольствия на лице. По
его мнению, друзья или не друзья, но любой разговор с Рубосом из Мирама
должен был начинаться официально. А дальше - хоть по плечу хлопай или
Капитаном Наемников величай.
  Рубос принужден был тоже поклониться, потом дошел до меньшего трона Мирама
и уселся в него. Более высокий трон, стоящий рядом, оставался пустым.
Рубос посмотрел на него глазами, в которых застыло недоумение.
  Затем он повел рукой перед собой:
  - Прошу вас, друзья, садитесь, передо мной вам нет нужды тянуться.
  Сухмет проворчал:
  - Перед троном сидеть... Как-то неудобно. В таких случаях дело не в людях,
Рубос, а в символе власти.
  Рубос улыбнулся и сразу стал похож на того самого вояку, наемника и
путешественника, каким был когда-то.
  - Ну, это все же не зал для торжественных приемов, а бывший Навигацкий
зал, место совещаний и приемов пусть высоких, но дружественных гостей. В
парадном я и сам постеснялся бы... гм... не соблюдать традиций.
  Тотчас, словно из-под земли, за спиной Сухмета появился высокий резной
стул, подставленный расторопным Ди. Сухмет сел, Стак и фой остались на
ногах.
  - Как я понимаю, Навигацкий зал в прошлом. А что тут будет?
  - Зал Лотара Желтоголового, - твердо, чуть ли не с вызовом ответил
мирамец. - Пока художники написали только одну картину о его подвигах, но
скоро будут еще три. Со временем я рассчитываю...
  - Эта картина не очень похожа на то, как было дело, - с нажимом ответил
Сухмет. - Он и меч никогда не держал у пояса...
  Рубос вздохнул:
  -Я знаю, но ничего не мог поделать. Они художники, Сухмет, а не воины. Они
никогда не видели того, что видели мы, и не годится из-за этого отказывать
им в работе. - Все помолчали, Рубос продолжил: - Да и не важно это - как
он носил Гвинед. Я всего лишь хочу, чтобы люди не забыли его. В последнее
время, знаешь ли, я немало думаю о будущем.
  Сухмет поднял голову и медленно произнес:
  - Да, Рубос, о будущем в самом деле следует думать. Снова в зале повисла
тишина. Вдруг заговорил Ди:
  - Мы еще не принесли тебе личных соболезнований по поводу смерти твоей
Светоки, князь Рубос. Рубос махнул рукой:
  - Что толку в соболезнованиях? Я знаю, Сухмет, ты был чем-то занят, иначе
приехал бы на похороны сам, а не прислал Шивилека... - Рубос потряс
головой. -До сих пор не понимаю, как же так? Она была так молода! Но я
тут, а ее нет! Как это происходит, Сухмет?
  - Так и происходит, господин. Годы не щадят никого. - Сухмет внимательно
посмотрел на Рубоса. - Что ты делаешь вечерами?
  - Хожу, иногда заставляю чтецов читать, но... В последнее время стал не
только плохо видеть, но и не слышу половину. А они еще так бормочут... -
Рубос усмехнулся. - Пробовал поработать с мечом, так ты не поверишь, я
почти ничего йе забыл. Вот только очень быстро устаю. Стак, может,
поспарингуем немного, если... - Он бросил на гостей встревоженный взгляд.
  - Вы же не собираетесь быстро уезжать, раз уж явились сюда?
  Сухмет встал, подошел к окну, постоял, вернулся и произнес:
  - У нас есть дело, Рубос. И в этом деле главная роль отведена тебе.
  - Мне?
  - Чтобы ты понял что к чему, я начну с