должен жаждать мою душу!
  Мансур заколебался.
  - Мой господин приказал мне не покушаться на нее, он сам хочет вкусить ее
аромат, хочет заточить ее в свое чрево во веки веков, чтобы твое дерзкое
противостояние ему было наказано.
  Лотар едва перевел дыхание.
  - Я думал, ты воин, а ты - лакей.
  Больше импровизировать не следовало. Мансур бросился вперед, словно его
прижгли коровьим клеймом. Лотар ждал этого, но все-таки не думал, что это
будет так быстро, что карлик может быть таким - почти неуловимым.
  И все-таки Лотар успел, он ушел с линии атаки, потом нанес догоняющий
выпад... Но Мансур уже успел развернуться. Гвинед он конечно блокировал
левым мечом, правую руку занес для встречного удара... Скорость его была
невероятной.
  И в этот миг Лотар, прицелившись почти так же старательно, как целился
Мансур для этого последнего удара, надавил изо всей силы на пятно контроля
у цахора на шее. Карлик замер на месте, и тогда, почти не торопясь,
размахнувшись как следует, Лотар отсек ему правую руку Акифом. Удар
получился что надо, чуть выше локтевого сустава.
  Рука покатилась по полу, звеня зажатым в кулаке мечом. Из культи на Лотара
брызнула тяжелая цахорья кровь. Лотар откатился в сторону, застонав в
голос от боли в боку, но все-таки выпрямился.
  Как ни странно, Мансур уже очухался. Он поднес руку к не закрытому
капюшоном черепу, облизал культю или сделал с ней что-то, и кровь
перестала капать, а потом повернулся к Лотару Но теперь драконьего
оборотня не нужно было учить. Он поймал цахора на выпаде, мгновенно
надавив на пятно контроля, и тут же, не дожидаясь, что кто-то поможет
Мансуру, срубил ему Гвинедом голову. Как это уже бывало с цахорами, голова
покатилась, и было ясно, что она вполне жива.
  Но тело на некоторое время было неспособно двигаться осмысленно.
  После этого, как надеялся Лотар, бой закончился. Желтоголовый присел,
долго, почти три минуты трансмутировал разорванную почку, а когда
восстановил ее, выпрямился.
  Тело Мансура все еще лежало на полу, правда, из обрубленной шеи уже
перестала течь кровь и стало подниматься что-то, возможно, новая голова.
Но ей еще далеко было до зрелости, поэтому Лотар осмотрел зал.
  Оказалось, что на месте, где стоял трон, плиты пола раздвинулись, и прямо
под троном возникла та самая штука, которую Сухмет, должно быть, назвал
Колодцем Силы. Был он совсем как та ловушка под ступеньками, но эманации,
восходящие из него, оказались еще сильнее. И теперь Лотар отчетливо понял,
что имел в виду Сухмет, когда говорил, что там не выживет ничто из
существующего на этой земле.
  В какой-то момент Лотар вдруг решил, что может попробовать, и наклонился
над восходящим из колодца потоком, но тут же отошел. Было в направленности
этого психического тока что-то такое, от чего сдвигалось сознание, поэтому
Лотар не стал себя больше испытывать, а просто скинул туда все части
цахора. В том виде, в каком он сейчас находился, Мансур никак не мог ему
сопротивляться.
  Так было лучше всего, кто знает, что произойдет, когда Мансур оклемается и
окончательно отрастит новую голову? Может, Лотар будет ранен, может, он не
дотянется до меча... Пусть уж лучше такая прелесть, как цахоры, исчезнут
из этого мира. И если Мансур не лгал и действительно являлся Учителем
Черного Ордена, пусть они исчезнут окончательно.
  Да, решил Лотар, сейчас он уже не тот, что в начале, сейчас он в гаком
состоянии, что не должен допускать ошибок...
  - Главная твоя ошибка в том, что ты пришел сюда, - раздался сзади низкий,
тягучий голос.
  Лотар знал, кому он принадлежит, и потому не торопился повернуться. Но он
не мог не повернуться, потому что именно к этому существу шел и теперь
именно с ним ему предстояло биться.


                                  ГЛАВА 22


  Это был, конечно, Нахаб. Очень красивый, высоченный, затянутый в свой
светло-серый, без единой морщинки комбинезон. - Влияние и сила исходили от
него волнами. Так море беспрерывно атакует землю, подрывая самые мощные
скалы, так ветер слизывает с поверхности земли высоченные горы, так время
стирает города и цивилизации.
  Но Лотар слишком устал, чтобы тратить энергию на вежливость.
  - Сухмет, это он или какая-нибудь подделка?
  Сухмет промолчал. Лотар оглянулся. Восточник как остановился в зале со
стреляющими колоннами, так и стоял там. Нигде не было видно и вианы.
Что-то заставило их не появляться тут. Может быть, этот вот Колодец Силы,
из которого, похоже, Мансур черпал свою энергию для боя и где он в конце
концов нашел вечное успокоение?
  По лицу Нахаба пробежала легкая гримаса. "Он не привык, чтобы о нем
говорили в третьем лице, - решил Лотар. -
Так, это славно, он самолюбив. Впрочем, не был бы самолюбив, не стал бы
архидемоном".
  - Неужели ты сомневаешься. Желтоголовый?
  - Сомневаюсь, пока ты не назвал себя. А ты, похоже, этого делать не
собираешься.
  - Я привык, что меня узнают в лицо. Кроме того, у тебя есть ведь и
магические способности узнавать, кто перед тобой. К сожалению, они
оказались куда лучше, чем я оценивал их, и Мансур поплатился за это
существованием в этом мире.
  Лотар встал теперь в полный рост. Он старательно и осторожно, чтобы Враг
не обратил внимания, пробежал проникающим сознанием по всем мускулам,
костям, постарался выяснить серьезность всех полученных травм. Выглядел он
не очень здорово. Ему и в самом деле не помешает небольшой отдых перед
следующим боем.
  - Вот еще, тратить на тебя магию. Я устал для этого... Так это тот самый
или мне еще испытывать его нужно, Сухмет?
  Сухмет молчал. Внезапно Лотар понял почему. Когда-то Сухмет был слугой
темных сил, хотя это ему не нравилось. Но в любом случае, кому бы он тогда
ни подчинялся, верховным его господином являлся именно Нахаб. Поэтому,
согласно этикету, восточник не мог говорить в присутствии архидемона даже
ментально.
  Но это и не потребовалось, заговорила виана:
  - Лотар, ты добился своего, ты у цели. Если ты совершенный воин, то
победишь. Это Божий суд.
  "Вот так утешила, - подумал Лотар, - молодец. В жизни не слыхал лучшего
напутствия на поединок". Уж в чем-чем, а в своей правоте в бою с
архидемоном, Вседержителем Зла, он был уверен. Какими бы страшными грехами
он ни запятнал себя, он все равно должен выглядеть беленькой овечкой по
сравнению с этим... Или он чего-то не понимает?
  Нахаб рассмеялся, эхо его громового голоса разнеслось по залу, как близкий
камнепад.
  - Весьма сентиментально, должен признать.
  - А по-моему, вполне конкретно и по делу, - возразил Лотар. - Ее слова
включают силы, о которых ты не имеешь понятия.
  - Это твои друзья не имеют понятия, на что толкнули тебя.
  Теперь усмехнулся Лотар:
  - Я сам захотел этого боя, и мои друзья лишь помогли мне.
  Нахаб внимательно осмотрел его с ног до головы, потом сделал небрежный
жест ладонью.
  - Что-то ты неважно выглядишь, уж не расхотел ли побеждать?
  Лотар решил, что разговор, конечно, глуповат, но он дает возможность
передохнуть. Кроме того, как ни великолепен был архидемон, он сам не очень
уж стремился драться сразу. Значит, он на что-то рассчитывал. И Лотар
чувствовал, что это не какая-нибудь ловушка. Подобного рода резервы Нахаб
уже выложил, у него осталась только магия, но ее собирался блокировать
Сухмет, и оставался только он сам - Нахаб, архидемон со своим клинком,
своим умением драться и своей физической подготовкой.
  Поэтому Лотар со всей серьезностью и убежденностью ответил:
  - Почему-то мне кажется, я сейчас действительно хорош. И если смогу
одолеть тебя, то только сейчас. Неожиданно Нахаб разозлился:
  - Ты хорош?! Ты вообще никто, ты никакой! Ты вообще не должен был
появиться на свет...
  - Знаю, мне Жалын рассказал. Гханаши оказался недоучкой, не заметил
чего-то там в моей карме, а ты пропустил рост моего мастерства и натравил
цахоров, когда у меня уже было много преданных друзей... Все - чушь. Я
есть, вот он я. И я пришел за тобой сам, без приглашения, по своей воле. И
тебе придется с ней считаться, кто бы из нас ни победил.
  Нахаб смотрел на Лотара прищурившись. Он уже совершенно взял себя в руки.
  - Я не пропустил рост твоего влияния. Вот это действительно чушь. Я просто
ждал. Если бы ты хоть раз за все эти годы превратился в дракона полностью,
а не трансмутировал то руки, то кожу, если бы хоть раз изменил тело,
сознание и мозг, я бы заковал тебя в этом облике навечно! Потому и ждал. Я
полагал, ты обязательно попадешься на эту ловушку, как только столкнешься
с сильным противником, самым сильным. Но ты ни разу полностью так и не
использовал этот прием... А жаль, из тебя вышел бы отменный Черный Дракон,
таких уже давно не было на этом свете. Если бы я мог применить к тебе
повторное колдовство...
  "Сухмет, - Лотар, не оборачиваясь, нащупал сознание друга, - а знаешь, я,
кажется, чувствовал что-то подобное. Потому и не..."
- Ерунда, ничего ты чувствовать не мог. Это очень тонкая ловушка, ее не
понимал даже твой двухтысячелетний приятель.
  - Ну, помимо непосредственного чувства, помимо прагматизма, о котором ты
не заикаешься, но который имеешь в виду, есть более общие помощники в том,
что считать истинным, а что не может быть правдой.
  - В самом деле? Что же это?
  - Совесть. - Лотар печально улыбнулся. - Заповеди добра. Мораль.
  - Ха, а с тобой интересно поговорить, оказывается. Я, кажется, имею
возможность узнать нечто важное об этом мире. Может, отложим драку и
просто потолкуем?
  Лотар снова проверил себя, свое состояние. Конечно, ему приходилось и в
более ослабленной форме вступать в бой, но у него и противники были
послабее. А в целом он, кажется, готов. Ну, может, еще чуть-чуть.
  - Нет, говорить мы не будем. Мне кажется, и тебе это тоже неинтересно, ты,
как всегда, притворяешься и готовишь какую-то подлянку.
  Нахаб вдруг набрал в грудь воздух, и Лотар впервые задумался: а уж не
боится ли архидемон? Может, конечно, его не мастерство Лотара напугало,
все-таки, что ни говори, а очень слабым бойцом он, скорее всего, не был,
недаром все семнадцать цахоров только при нападении сообща рассчитывали на
победу Скорее всего, его испугали слова Ду-Лиа о том, что этот бой будет
проходить по правилам Божьего суда. Это значило, что за Лотаром тоже стоит
кто-то, кто в него поверил... Впрочем, об этом Сухмет тоже говорил, только
не очень понятно.
  - А если, - Нахаб помолчал, - я предложу тебе влиятельный пост в моей
иерархии? Представь себе - власть над миром. Совершенная власть над его
красотой и прелестью...
  Тихий шелест раздался сзади. Лотар оглянулся, выставив Акиф перед собой.
Но там стояла девушка. Кажется, именно с нее делали пирофантом, который
взорвался несколькими залами ранее. Да, проникнув взглядом под довольно
плотное покрывало, Лотар понял, что с нее.
  Значит, это была выдумка женщины, которая пыталась по-своему спасти своего
господина. Кстати, неплохо было задумано, и очень хорошо, что не сработало.
  Девушка была прекрасна. Она поклонилась с таким совершенством движений,
что Лотар подавил вздох. Как жаль, что такая красота служит злу,
поклоняется злу, признает зло своей верховной властью.
  - Ее зовут Гепра, она Держательница Ближайшего Покрывала. Ты знаешь, что
это такое?
  - Знаю: наложница.
  - Нет. - Нахаб улыбнулся, и в его улыбке проскользнуло что-то, разом
сделавшее даже его красивое лицо отвратительным. - Она совершенная
наложница. Она умеет сделать для мужчины то, что вознесет его в мир
полного счастья и успокоения. Многие сильные мужчины продавались за это
умение женщин делать нас счастливыми, и почти все они не оставались
разочарованными. Я знаю.
  Лотар открыл было рот, чтобы возразить, но Нахаб на этот раз оказался
быстрее:
  - Я знаю, тебе нужна жена, а не наложница, но у Гепры могут быть дети. Я
знаю, ты хотел бы, чтобы вокруг тебя стояла детская сумятица и крик...
Этого мне никогда не понять. У меня их нет и не будет. Видишь ли, я не
уверен, что не убью их, если кто-нибудь из моих наложниц ослушается меня и
попробует испытывать мое терпение таким образом. Я уверен, что, помимо
прочих неприятностей, дети - это угроза...
  - Мне кажется, ты болен главным пороком всех вождей.
  - Да? Каким же?
  - Можешь говорить только о себе. Ты без себя не можешь представить даже
эту комнату.
  - А разве люди не таковы?
  - Таковы демоны, по крайней мере, большая часть тех, с кем я встречался.
  - Интересно. В чем же отличие демона от человеков? Я слышал, ты не воевал
с людьми, верно? А многие из них совершали еще более темные преступления,
гораздо более страшные, с вашей же точки зрения, чем иные из моих слуг.
  - Отличие демона от человека в том, что зло в человеке все-таки обратимо.
А в демоне - завершенно. Демону больше ничего не остается, только сеять
разрушение и смерть.
  - Формульное мышление, Желтоголовый, или, иначе говоря, софистика. Из тебя
вышел бы неплохой идеолог тех самых людей, которые топят мир в крови, но о
которых ты полагаешь как об обратимом зле. Если бы ты, конечно, уже не
залетел так высоко, что тебя никто не возьмет своим идеологом. Что ни
говори, а свое маленькое королевство ты сумел создать, верно? Разве это не
было призывом власти, богатства, желания увековечиться? Разве это не зов
зла, пусть даже не окончательного по вашей гнилой, человечьей морали. Тем
не менее в отношении себя вполне приемлемого для большинства людей и даже
желаемого... Разве не так?
  - Да, я знаю, один из признаков зла - сбить человека с его тропы, лишить
его понимания цели. Ты в этом преуспел, немало достойных людей погибли,
когда ты разрушил их надежду
- Да ничто особенное я в них не разрушал и почти ничему не учил. Они сами
все подхватывали на лету, я лишь изредка обозначал мое мнение.
  - Вот поэтому я тут. Чтобы твое мнение больше не портило людей.
  - Ну, я думаю, ты здесь, потому что просто плохо представляешь себе, с чем
столкнулся. И хочу в последний раз предостеречь тебя...
  Но Лотар больше не собирался отвечать ему Он шагнул вперед и разогрел
кисти рук, вращая мечи, он был готов биться. Теперь никакие слова не имели
над ним власти, он словно оглох.
  Архидемон понял это и сжал губы в узенькую полоску. Если бы Лотар позволил
себе размышлять и думать свободно, он был снова подумал, что Нахаб боится.
Но Лотар был готов к битве, а это значило, что он не замечал ничего, что
могло ослабить его или представить его положение в более выгодном свете.
Даже страх архидемона.


                                  ГЛАВА 23


  Внезапно у Нахаба изменились глаза, теперь это были крохотные щелочки. В
дело вступила магия.
  Впрочем, Лотар был готов к этому. В этом зале все было пропитано магией, а
когда тут, да еще с раскрытым Колодцем Силы, появился сам архидемон, все
заволокло такой аурой, какую Лотар и припомнить в своей жизни не мог.
  Нахаб щелкнул пальцами. Сейчас же сбоку до Лотара дошла волна, возникшая
из-за сильнейшей трансмутации. И очень быстрой. Он едва успел повернуться,
как все было почти кончено. Гепра сделалась гигантским псом на шести
ногах, похожих на человеческие, только с копытами вместо ступней. Голова и
грудь у нее стали похожи на голову какого-то насекомого, только крупнее,
шире, массивнее, их покрыл очень толстый хитиновый покров, пробить который
было бы невозможно даже Гвинедом, а хвост, который вырос сзади, более
всего походил на драконий, украшенный четырьмя рядами торчащих во все
стороны не длинных, но довольно зловещих на вид шипов.
  "Вообще-то он не просто смешивает части разных зверей, - подумал Лотар. -
Он подыскивает наиболее подходящие для данной индивидуальности детали.
Гепре в этом облике даже, наверное, удобнее, чем в роли Держательницы
Покрывала".
  Больше он ничего подумать не успел, потому что Гепра пошла в атаку Лотару
показалось, она не слишком много времени пребывала в этом
собако-крокодильем облике, потому что первые ее движения выглядели
довольно неуверенно.
  Но она бросилась вперед. Лотар не знал, чего ему следует больше опасаться
- ее жвал, ног, которые были отлично предназначены для ударов во все
стороны, или хвоста. Поэтому он просто пропустил ее мимо себя. Гепру
подвела масса, она была слишком велика, гораздо больше, чем требовалось
для атаки. У Лотара, когда он редко трансмутировал, возникала та же
проблема - изменение пластики сводило на нет полученный трансмутацией
выигрыш.
  С пронзительным шипением она пролетела мимо, попыталась затормозить, но
копыта были не очень хорошо приспособлены для опоры на гладком полу
Поэтому удар хвостом распорол лишь воздух, Лотар перепрыгнул через него. И
сразу же ударил Гвинедом вдогонку и снизу. Удар в прыжке снизу по животу
он изобрел почти год назад. И вот теперь это пригодилось.
  Гепра, или то, во что она превратилась, закружилась от боли, на плитах
пола появились крупные, остро пахнущие капли черной крови. Лотар осторожно
вымерял расстояние от этих луж, чтобы не поскользнуться, а потом бросился
вперед и ударил ее Акифом под левую лопатку. Толку от этого было не очень
много, до сердца он не достал. Удар и не мог получиться, когда она так
билась, но Желтоголовый разжал руку, оставляя свой вакизаши в теле
противницы, надеясь, что свое дело он довершит.
  Теперь Гепру водило так, что она чуть было не раскроила себе голову о
трон, откатившийся от Колодца Силы. Две ее ноги вдруг стали вялыми,
малоподвижными, они заставляли ее терять равновесие, а не помогали найти
опору
И все-таки Лотар проводил ее с сожалением, он лишился Акифа, и было еще
неясно, насколько это серьезная утрата. Вполне могло оказаться, что именно
отсутствие леворучного меча решит исход его главного поединка. Ну, ладно,
будет жив - подберет. Если нет, он ему больше не понадобится.
  Он посмотрел на архидемона. Тот смотрел на Гепру как зачарованный. Его
глаза стали совершенно человеческими, теплыми, карими, вот только на дне
их светился красный отсвет немыслимой ярости. Лотар усмехнулся: все пока
получалось совсем неплохо, вот если бы Враг еще и голову потерял, он был
бы вообще в выигрышной ситуации. Он тоже посмотрел на Гепру.
  Она издыхала в дальнем конце зала, вот только, по мнению Лотара, это
получалось у нее не очень убедительно. Если он через десять - пятнадцать
минут не уложит Нахаба и не добьет ее, она вполне может затянуть раны и
оклематься. Она, конечно, не цахор, но способность выживать у нее, без
сомнения, демонская.
  - Теперь ты, - сказал Лотар, направив Гвинед к Нахабу.
  И произошла удивительная вещь: архидемон дрогнул. Он, конечно, быстро
встряхнулся, взял себя в руки, но определенно был испуган. "Если это игра,
чтобы я стал чрезмерно самоуверен, то проделано классно", - решил Лотар.
  Тем временем откуда-то из-за спины, а скорее всего прямо из воздуха, Нахаб
выхватил огромный, футов шести, двуручный меч с замысловатой, тяжелой
гардой. Сталь клинка была угольно-черной. Лотару не пришлось даже
напрягаться, чтобы понять, что магии в этом мече было не меньше, чем в
посохе Гурама. Вот только Гвинед до сих пор одолевал любую магию. Одолеет
ли на этот раз?
  Нахаб прошелся, крутя меч в воздухе. Отлично, решил Лотар, слишком долго
его противник возвращает меч после замахов, не держит боковые зоны и,
скорее всего, у него слабые кисти рук. А кисти в бою таким мечом - две
трети успеха.
  - А ведь когда-то был неплохим бойцом. Что значит - стать вождем, -
проговорил Нахаб.
  Потом он крутанул меч еще раз. Нет, все не так просто:
  или он действительно должен лишь разогреться, или невероятно обучаем. Вот
он уже и бока способен прикрыть, и возвратные движения у него так же
быстры, как сами удары...
  Больше Лотар не приглядывался к архидемону. Он шагнул вперед и нанес
первый, легкий, скользящий удар. Это было что-то вроде порхания мотылька,
а не удар, но ответ Нахаба потряс его. Это была не отмашка, это был
полноценный выпад, да такой, что иные крепостные ворота сорвались бы от
такого толчка.
  Плечи и локти заныли от боли, но больше Лотар таких ошибок не допускал,
больше он не встретил ни одного прямого