рти, знак
безусловной погибели, полного небытия.
  - Что это может быть? Тебе не встречалось это название в твоих
манускриптах?
  - Сухмет, - вдруг снова подала голос виана, - не пережарь мне рыбу. Я не
совсем человек.
  Сухмет все понял, сорвал поскорее с одного из прутиков рыбину посырее и
разложил ее на куске ткани, расстеленном на песке. Ворониха с
удовольствием наступила на нее ногой и принялась рвать на куски.
  - Я могу разделать ее, - предложил Лотар, но виана не обратила на него
внимания.
  Сухмет снова вгляделся в огонь, казалось, он именно там пытался высмотреть
наилучшее решение.
  - Видишь ли, господин мой, Беспредельный Лабиринт - это место, откуда
выхода не существует.
  - А если все-таки попробовать?
  Вид пирующей вианы раззадорил и Лотара. Он снял одну рыбку поменьше,
потому чуть более пропеченную, чем другие, и принялся остужать ее,
перебрасывая из руки в руку. Пахла она превосходно.
  - Это очень опасно.
  -Давай подумаем, что мы реально имеем? Мы можем, конечно, вернуться и
обойти пресс, верно? Но если у них там стояло какое-нибудь сигнальное
устройство, то они уже знают, что мы пробовали там пройти. И они наверняка
приняли меры предосторожности. Идти той дорогой вторично тоже опасно,
Сухмет.
  Сухмет вздохнул:
  - Я знаю.
  Лотар решил, что восточник почти дал себя уговорить.
  - Послушай, а этот твой иероглиф не может быть обыкновенной обманкой?
  Вдруг подала голос виана. Так как она говорила ментально, то торчащий у
нее из клюва рыбий скелет совершенно не мешал ей:
  "Вообще-то в одной книге было сказано, что Беспредельным Лабиринтом как
раз окружен дворец архидемона".
  Лотар замер на МНЕ потом разломил свою рыбу и отведал ее.
  - Вкусно, хотя и жаль, что зелени нет. - Он прожевал кусок. - Значит, если
мы туда попадем, то будем очень близко от Врага?
  - Или очень далеко, - проговорил Сухмет и тоже снял с прутика
подрумянившуюся тушку, - это как посмотреть. Но еще раз предупреждаю,
возврата оттуда может и не быть.
  Неожиданно Лотар стал очень серьезным:
  - А я не собираюсь просто так возвращаться. Сухмет долго смотрел на него,
потом вспомнил о рыбе, но, прежде чем попробовать ее, произнес:
  - Этого я и боюсь.


                                  ГЛАВА 17


  Дверь над входом в подпространственные каналы из зала птицы Сроф,
поднявшись, больше не опускалась. Застряла на этот раз накрепко. И
все-таки Лотар не поверил ей, хотя и не ощущал никакой ловушки. По его
предложению Сухмет сделал фантом с очень похожей на живого человека аурой
и послал его вперед. Фантом миновал дверь без приключений. Лишь тогда
прошли люди и виана.
  Отравленный туман не показался: должно быть, устройство, которое его
вырабатывало, еще не перезарядилось. Но Лотар был последним человеком,
который стал бы по этому поводу горевать. Чем меньше помех, тем отчетливей
он видел, куда они идут.
  Особенно хорошо стало видно после того, как они и в самом деле прошли в
низкую и очень узкую раму с непонятным рисунком на темной притолоке.
Собственно, прохода как такового и не существовало, Сухмету пришлось с
заметным усилием раздвигать какую-то шуршащую ткань, чтобы показать Лотару
новый коридор.
  Зато после этой завесы Желтоголовому удалось даже разглядеть стены. С
каждым шагом в глубь нового лабиринта они становились все более
неопределенными, покатыми, зализанными, гладкими, а начиная с какого-то
момента и вовсе начали напоминать пищевод какой-нибудь огромной рыбы.
Иногда стены сжимались, чуть подрагивая, тогда приходилось ждать, пока они
снова разойдутся, иногда раздавалось приглушенное бульканье.
  В одном месте, где бульканье стало очень уж вызывающим, Лотар ударил в
стену Акифом. Но его клинок вдруг так разогрелся, что Лотар стал
опасаться, что затупится сталь. И вообще, из этой затеи ничего хорошего не
вышло, потому что из прорубленной дыры вдруг ударил такой тошнотворный
запах, что Лотар поспешил догнать Сухмета и долго еще чувствовал прилипшую
к одежде и его коже несильную, но отчетливую вонь, к которой невозможно
было подобрать никакого определения.
  Потом они вдруг вышли на огромное поле. Словно бы из темного и тесного,
как чужой карман, леса вывалились на поляну. Это было здорово. Вот только
поле оказалось не простым, потому что противоположных стенок было не
видно, хотя Лотар отчетливо ощущал себя в замкнутом и даже не очень
обширном пространстве. Но за годы знакомства с Сух-метом он вполне
уверился, что магии, особенно старинной и изощренной, всякое доступно.
  Все поле было усеяно небольшими, не больше иного фонтана в богатом замке,
озерцами, только, разумеется, из них не били никакие струи. Зато около
каждого озерца росло по кусту со странными листьями и непонятным,
небывалым образом сплетенными ветками. Стоило Лотару посмотреть на эти
озерца, на ветви кустов, на скрывшуюся в магической дали пещеру, из
которой они только что вышли, как он решил, что убраться отсюда будет
очень непросто.
  Виана тоже не радовалась, что они тут оказались. Она выбралась из
Бесконечного Мешка, где просидела все время, пока Сухмет шел через
подпространственные коридоры, полетала по всему полю, а потом уселась на
левое плечо Лотара и спокойнее, чем когда-либо прежде, поведала:
  - Тут нет стен. Их не просто не видно, их в самом деле нет. Куда бы я ни
полетела, спустя десяток взмахов оказывается, что я лечу к центру поля,
где вы сидите под этими кустами.
  Лотар повернулся к Сухмету, впавшему в таинственную и не вполне обычную
для себя заторможенность:
  - Наверное, что-то вроде той магической завесы, которой окружили некогда
Мирам, помнишь? Сухмет нехотя кивнул:
  - Я все помню, мой господин. Конечно, ты прав. Только это теперь не самое
главное, меня гораздо больше интересует, что будет, если мы прыгнем,
разумеется предварительно связавшись веревкой для страховки, в один из
этих прудиков?
  - Или во все прудики по порядку? - поддержала его Ду-Лиа. - Ты прав,
восточник, это единственное, что тут приходит в голову.
  Они так и сделали. Нашли подходящую веревку, Сухмет прочитал непонятное,
очень старинное заклятие, после которого, как он объяснил Лотару, все
монетки начинали падать только на одну сторону, кости выкатывали
одну-единственную цифру, а шарики залетали в единственную лунку. Это было
нужно, чтобы преодолеть ловушку, если в прудике окажется расходящийся
канал. А потом они упрятали виану в Мешок и прыгнули, обнявшись.
  Чернота, удар, потом сильная боль, и когда Лотар открыл глаза, он стоял по
пояс в воде точно такого же прудика, в который только что прыгнул. Но
Сухмета рядом не было, веревка, которой они связались, была аккуратно
обрезана, да так чисто, что лучше бы ее не рассек и свежеотполированный
Гвинед.
  На миг Лотар запаниковал, он вылетел из своей лужи и понесся по полю, зовя
Сухмета во всю мощь своей глотки. Но оказалось, что делать этого не
следовало, потому что Сухмет точно так же, как только что Лотар, стоял в
прудике на противоположной стороне поля и с задумчивым видом осматривался.
  Сухмет вылез из воды, отказавшись от помощи Лотара. С него сплошными
потоками стекала вода. Он отжал халат, штаны, повесил их сушиться на один
из кустов, а потом полуголый вдруг прыгнул в пруд.
  Лотар и остановить его не успел, а он уже появился в соседней луже, хмурый
больше обычного. После этого весьма наглядного эксперимента он подошел к
Лотару, обсыхающему на берегу, и проговорил, не разжимая зубов:
  - Твоя очередь, господин мой. Можешь убедиться, это все очень здорово,
только никуда не ведет.
  Лотар тоже разделся, чтобы чувствовать себя в воде более удобно,
разбежался и прыгнул руками вперед, чтобы перекатиться, достигнув дна, как
на тренировке. Но перекатываться не пришлось. Дна не оказалось, он
пролетел что-то, очень похожее на мягкую мембрану, на миг укутавшую его
тело, а потом вынырнул из соседнего пруда. И лишь потом вспомнил, что
снова была чернота и удар. Выбравшись на берег, он проговорил:
  - Никогда не думал, что лабиринт может быть таким. Сухмет огляделся:
  - Таким он и должен быть - просто, понятно и непроходимо.
  Виана, кружащая над ними, проговорила:
  - И подняться вверх тоже не удается. Как ни старайся, оказывается, что ты
падаешь вниз головой к земле.
  Лотар отряхнулся, как собака, вылезшая из воды, лег на мягкую траву,
посмотрел вверх, в сумрачное нечто, льющее на них серый, безрадостный и
бестеневой свет, и сказал уверенно:
  - И все-таки отсюда должен быть выход, иначе все это бессмысленно. Ловушку
можно сделать куда проще, а тут все довольно сложно. Что-то эта сложность
значит.
  Сухмет кивнул:
  - Может быть, и так, только пока у меня нет ни одного предположения.
  Лотар представил, что ему на ум должно прийти решение этого лабиринта, но,
как он ни концентрировался, ничего не получалось. У него тоже не возникало
ни одного разумного предположения.
  Концентрация, которую он пытался на себя напустить, вдруг превратилась в
полное рассеяние, расслабленность, он будто спал и не спал, думал и не мог
зацепиться ни за одно из своих соображений. Более всего это было похоже на
дурацкое оцепенение, он не мог ни пошевельнуться, ни позвать на помощь, не
мог даже ментально обратиться к Сухмету. Ему осталось только не
сопротивляться, а потом, когда что-то стало наконец понятно, он уснул.
Потому что, как ни кратковременно было это состояние, оно или открытие, к
которому оно привело, потребовало такого расхода энергии, что он вымотался
не меньше, чем после самой свирепой тренировки, какую только мог себе
вообразить.
  Спал он беспокойно, несколько раз его преследовали демоны, которых он
давно победил и изгнал из этого мира,
потом он стал представлять, как дико, нереально и даже не по-звериному
стало трансмутировать его тело, а под конец кто-то очень могущественный
стал требовать, чтобы он запоминал и читал по памяти бесчисленные страницы
бесконечных, скатанных в рулоны манускриптов, написанных на прежде не
виданном языке.
  Когда он очнулся от этого сна, то понял, что плавает в собственном поту, а
голова у него раскалывается, как будто несколько часов без передышки его
колошматили все его враги разом.
  Он поднялся на ноги, они были слабыми, ватными, его качало. Он дошел до
ближайшего прудика, окунулся и, лишь вынырнув, стерев воду с лица, понял,
что куст, который стоял над этим прудом, теперь не кажется ему странным. В
переплетении ветвей, в форме листочков, в рисунке прожилок под его корой
читался один и тот же рисунок.
  Он выскочил из пруда, подошел к соседнему. Рисунок, который читался в
новом кусте, был другим. Лотар по-восточному сел на землю, разровнял песок
между коленей и палочкой нарисовал то, что видел перед собой.
  - Откуда ты знаешь этот знак, господин мой? - раздался над ним голос.
  Лотар посмотрел на такое знакомое, но ставшее напряженным и поэтому чужим
лицо Сухмета.
  - Я его не знаю, я пытаюсь срисовать его вот с этого куста. Сухмет замер,
самым вульгарным образом разинув рот. Лотар решил ему помочь.
  - А вот с того куста, - он ткнул пальцем в другом направлении, -
получается вот что.
  Прищурившись, он нарисовал нечто совсем другое. У него получилось не очень
хорошо, но тогда он стер, как с грифельной доски, и сделал рисунок уже
уверенней и тверже.
  Сухмет поднял голову вверх, нашел взглядом виану и попросил на ментальном
языке:
  "Ду-Лиа, посмотри, сколько всего тут прудиков?"
Виана ответила почти сразу:
  "Двадцать два".
  После этого ответа и в ее сознании наступило напряжение, знаменующее некое
открытие. Лотару это стало надоедать. А Сухмет, наоборот, даже
развеселился.
  - Преблагой Демиург, как все просто! - сказал восточник, смеясь. - Как
сложно понять то, что находится под самым носом.
  - Да что просто? - потребовал ответа Лотар. Голова болела не переставая,
понимать выкрутасы Сухмета было неприятно.
  - Двадцать два - число арканов, или - на обычном человеческом языке -
первобукв. Считается, что каждое слово может быть произнесено или написано
при их посредстве.
  - У нас двадцать шесть, - сказал Лотар, - а в иных языках доходит до
сорока букв.
  - Просто некоторые арканы распались, вот и все. - Сухмет оглядел кусты,
подошел, погладил листья. - Как просто и как ловко. Непонятно, почему это
пришло в голову тебе, а не мне, господин? Ведь это моя специальность -
разгадывать магические головоломки...
  Лотар попытался было рассказать Сухмету, что он чувствовал, когда спал и
не спал одновременно, словом, что с ним произошло и как на него опустился
внезапный морок, но от простого воспоминания этого состояния боль в голове
стала пульсирующей настолько, что на ее фоне, как показалось, пару раз
даже звякнули колокольчики.
  Сухмет, как оказалось, все понял. Он подошел и, встревоженно заглядывая
Лотару в глаза, пощупал ему пульс на виске, в межключичной ямке, на шее,
на ноге. Лотар отдернул ногу
  - Боль пройдет. Лучше давай подумаем, что твои арканы нам дают?
  Сухмет, хотя еще миг назад был не на шутку встревожен, усмехнулся, словно
ребенок, которому только что подарили давно желанную игрушку
- Ну, это просто. Нужно набрать слово, прыгая по порядку в разные пруды, и
ты очутишься с последним прыжком в требуемом месте. - Он вдруг провел
рукой по лицу, словно хотел стереть свою победную улыбку. - Господин мой
Лотар, ты даже не представляешь, какую власть это дает нам! Мы можем
оказываться не только в замке Нахаба, мы теперь способны проникать в
другие миры, выискивать все существа в мире, если знаем их имена, и при
этом даже не затрудняться определением места, где они от нас прячутся. Мы
можем...
  - Давай покончим с начатым, а потом подумаем над другими приключениями, -
предложила виана с высоты.
  - Вот именно, - поддержал Ду-Лиа Лотар. - Каким словом он мог закодировать
вход в свой замок? Может, назвать его по имени - Нахаб? Это подойдет?
  Сухмет сел на траву, подумал, потом с сожалением покачал головой:
  - Не думаю. Это открытое имя, оно не дает власти над ним. А тайное... Но
зато я знаю подлинное имя замка, в котором он обитает.
  - Что это нам дает? - спросил Лотар.
  - Может, мы окажемся не в главном зале дворца, а где-нибудь на окраине, на
подступах, но, безусловно, в его пределах. Лотар стал одеваться и
проверять клинки.
  - Принимайся за дело, Сухмет. .
  Виана с высоты вдруг каркнула, как обыкновенная ворониха. Потом донесся ее
ясный ментальный голосок:
  "Не исключено, что там сразу придется биться, Лотар. Поэтому приведи себя
в порядок, потренируйся, приготовь оружие, а мы подождем".
  Лотар подумал, посмотрел на посох Гурама, который Сухмет аккуратно отложил
в сторону.
  - Ждать не будем. Сухмет, накачай-ка меня силой из своего посоха, а потом
давай прыгать в эти лужи.
  Сухмет тем временем начертил на песке три слова. Два верхних состояли из
трех букв, третье - из четырех. Он пояснил:
  - Это варианты названия. Я убежден, что одно из них правильное. - Потом он
взялся за посох. - Ты готов, господин?
  Лотар сел в позу накапливания энергии, положив на траву рядом оба своих
меча.
  - Тогда я начинаю. Иммали сох Вапри-тсу огаваша плог мабар .тхи...
  Скоро голос Сухмета расплылся, как плывут контуры предметов при погружении
в глубокую медитацию. Зато Лотар определенно стал чувствовать поток свежей
и резковатой, как запах свежескошенной травы, энергии, втекающей в его
голову, грудь, ноги... Спустя десяток секунд он уже сидел в прозрачном,
слегка сверкающем коконе силы.
  Кокон становился все меньше, все уже. Наконец его стенки сомкнулись вокруг
Лотара, чуть обожгли кожу, а потом стали растекаться по чакрам. И тогда
Лотара ударили судороги. Вливающаяся в чакры энергия заставляла его
извиваться, чуть не кричать от боли, но и от восхищения, потому что он
знал, что становится сильнее, чем когда-либо прежде.
  Когда он открыл глаза, то был свеж, силен, а мир перед глазами был слишком
праздничным, слишком ярким и выразительным. Так казалось в подвально-сером
свете колдовского Беспредельного Лабиринта. Что бы было с ним, окажись он
в этом состоянии на живом, расцвеченном всеми красками поле?
  - Хорошо, что мы не часто занимаемся такой штукой, - проговорил он и лишь
тогда понял, что говорит чересчур быстро. Но Сухмет его понял, потому что
слушал не слова, а читал его мысли прямо в сознании. - Иначе к ней можно
привыкнуть и стать... Не знаю, кем именно, но это не лучше, чем быть
драконом.
  Сухмет кивнул и произнес, бесконечно растягивая слова:
  - Правильно, господин мой. Это хуже, чем крэкс. Они собрались быстро, хотя
Лотару и показалось, что прошло много лет, прежде чем виана привычно уже
скользнула в Мешок, а Сухмет нарядился в свой халат и застегнул все
пряжки. Потом они подошли к пруду с очень покатыми берегами и поочередно
прыгнули в воду.
  Затем Лотар отыскал следующий, снова прыгнули, и опять... И ничего не
произошло. Они стояли перед такими же прудиками с теми же кустами, в
сумеречной, кажущейся бесконечной пещере. Сухмет хладнокровно
откомментировал:
  - Неправильный вариант. Пробуем следующий. На этот раз все получилось
великолепно. После третьего прыжка они оказались вдруг в большом и пустом
зале. Одна его стена возвышалась как глухой, крепостной вал, зато в другой
были прорублены широкие окна, через которые свободно вливался морозный
воздух и белесый, жидковатый северный свет. Под ногами, в разводах инея,
расстилался пол из черно-белых мраморных плит.
  Лотар подошел к окну. Вокруг, насколько видели глаза, простиралась снежная
равнина. Сухмет, высматривающий округу из соседнего окна, произнес:
  - Далеко от дома на этот раз мы забрались. Кажется, на самый Север.
  Лотар осмотрел зал.
  - Жаль, что не виден замок Врага.
  - Так и должно быть, - произнес Сухмет. - Мы в одной из пристроек его
замка. Было бы странно, если бы он позволил кому бы то ни было
сориентироваться, где р в каком качестве находится остальная часть его
жилья.
  Лотар проверил мечи, потом, несмотря на холод, разделся и отжал намокшую
ткань.
  - Ну, теперь остается немного, где бы мы ни находились.
  Виана вылезла из Мешка, пролетела по залу, потом подлетела к окну.
  - Я могу вылететь наружу и рассказать вам, что видно сверху
- Не стоит, - произнес Сухмет, который тоже как мог отжал халат, чтобы не
подхватить воспаление легких на этом холоде. - Лучше не отрывайся от нас,
тут тоже будут какие-нибудь трюки, ловушки, камеры испытаний, так что
лучше оставаться всем вместе.
  Лотар внимательно посмотрел на восточника:
  - Можешь назвать хоть одну?
  Сухмет подумал, медленно покачал головой:
  -Не могу. Но, согласно некоему старому трактату, все они проявляют самое
важное в любом существе, которое сюда попадет.
  - Твое или наше общее? - спросил Лотар. Сухмет невесело хмыкнул:
  - Нет, у нас нет тут дела, мы только сопровождаем тебя. Поэтому все, что
напридумывал наш Враг, относится только к тебе.
  Лотар пошел к двери, но успел отчетливо произнести:
  - Кажется, я начинаю понимать, что от роли раба действительно не всегда
следует отказываться.
  Эхо разнесло звук его голоса по всем закоулкам пустого зала.


                                  ГЛАВА 18


  Как всегда бывает в колдовских замках, везде было пустынно и тихо. Закон
колдовского мира, не дающий демонам и магиматам собираться в одном месте
без разрушительных взаимовлияний, действовал и тут. Но Лотар тем не менее
не торопился успокоиться.
  В конце концов, ловушки могут быть разными. Лотар слишком долго прожил бок
о бок с Сухметом, чтобы доверять чему бы то ни было. Сейчас, когда
решающий бой его жизни стал близким и вполне, осуществимым, он не склонен
был доверять даже виане или колокольчикам в сознании. Кстати, и то и
другое проявляли полную инертность.
  Это наконец показалось Желтоголовому подозрительным. Он спросил:
  - Ду-Лиа, как ты думаешь, они нападут сразу или дадут нам освоиться?
  - Они нападут, когда ты будешь не готов. Лотар усмехнулся:
  - Интересно, как они этого добьются?
  - Они будут играть с твоей психи