ешься выполнять свое предназначение. Не раньше.
  Лотар подумал и все-таки решился задать еще вопрос:
  - Теперь ты все время будешь со мной?
  - Долгое время.
  - Значит, это и есть его предназначение? - спросил Сухмет. - Кстати, что
из этого получится?
  "Он решил болтать без умолку", - с легкой досадой подумал про старика
Лотар.
  - Знаешь, госпожа Ду-Лиа, дело-то очень трудное, и я не уверен. По Яйцу
Несбывшегося искоса это не прочтешь, а впрямую спрашивать страшно -
насторожу противника.
  Ду-Лиа вздохнула, она склонна была понимать речь людей лишь в малых дозах.
  - Идите дорогой, которая стелется под ноги.
  Желтоголовый наконец догадался, что больше они ничего от вианы сегодня не
добьются. К тому же волчица вдруг подползла к его ногам, выбрала себе
удобную впадинку между двумя камнями и совсем по-собачьи свернулась
калачиком, укрыв нос хвостом.
  Неожиданно Лотар понял, что просидел так не очень долго, может быть, минут
пять. У него даже не успело затечь тело, но ощущение чуждости, какое
бывает при очень глубоких медитациях, уже появилось. Руки казались
неимоверно тяжелыми, голова существовала как бы сама по себе, даже мысли
словно бы принадлежали другому человеку.
  Азмир вдруг громко спросил:
  - Она что, так и будет теперь с нами?
  Лотар встал, присел пару раз, посмотрел на пустынника. Их проводник
определенно не понимал, что тут происходило, и боялся волчицы. Боялся до
тошноты, до потемнения в глазах. На всякий случай Желтоголовый сказал:
  - Она ничего не сделает тебе, если мысли твои чисты. Азмир сразу
насторожился:
  - Что ты хочешь этим сказать?
  Продолжать этот разговор не было смысла. Всему виной было то, что сознание
Азмира было наглухо зажато какой-то одной, очень простой, как деньги, и
печальной, как несбывшаяся любовь, мыслью. Но вот какой, Лотар разобрать
не мог. И даже Сухмет не мог. Он вообще сказал, что некоторые очень
прямые, даже примитивные состояния ума не прочитываются, как самая
изощренная ментальная маскировка. Впрочем, все виды маскировки, если
вдуматься, именно на этом и строились.
  Как бы там ни было, Лотар пустыннику не верил. Он и сам не мог бы
объяснить почему, но вот не верил, и все. Хотя видимых причин для этого не
было и даже, совсем наоборот, были все основания полагать, что их новый
спутник еще не раз выручит их, как выручил уже один раз.
  Лотар подумал, что Азмиру очень не понравится то, что он скажет, но
все-таки произнес твердым, уверенным тоном:
  - Более того, о ней теперь еще и заботиться придется. Она нашу смесь есть
не сможет: в ней есть чеснок от цинги и она слишком сладкая... Нам
придется прямо сейчас добыть для нее еды, она отощала.
  Азмир вскинулся:
  - Вот пусть волчица и добывает нам еду, а я не слуга! Но стоило Лотару
приготовить пяток охотничьих дротиков и поправить амуницию, намереваясь
выследить горного яка или архара, как Азмир тут же стал приводить себя в
порядок, собираясь его сопровождать.
  - Нет, - решил Лотар, - знаешь, скоро стемнеет, оставайся в лагере. Если
хочешь помочь, займись дровами. А я...
  Желтоголовый не докончил, а просто ушел в ту сторону, где, как ему
показалось, он может найти какую-то добычу. Он бродил почти до полуночи,
пока не отыскал небольшую пещерку, в которой убил молодого яка. Со всей
тушей дойти до лагеря он уже не мог, даже нарастив себе дополнительные
мускулы. Но и того, что он принес, должно было всем хватить на неделю, не
меньше. Мясо яка хоть и жестковатое, но вполне питательное.
  Азмир справился с костром, и топлива у них оказалось вполне достаточно,
чтобы приготовить несколько кусков ячины впрок.
  Запах крови разбудил виану. Вернее, волчицу. Вернее, то создание, которое
теперь составляло единую сущность с общими проблемами выживания. Она
выбрала себе изрядный кус ноги с костью и твердыми, как камень,
сухожилиями и вгрызлась в него, с удовольствием взрыкивая от проснувшейся
вдруг свирепой жадности.
  Когда она насытилась, то совершенно не по-звериному подошла к костру чтобы
погреться. Увидев около огня ее окровавленную морду, которую волчица все
время облизывала шершавым длинным языком, Азмир забился между камнями и
притворился спящим, хотя долго еще прислушивался к звукам лагеря, в
котором для него ничего не происходило.
  Для остальных же происходило довольно многое. Так получилось, что, вдохнув
в Рубоса немного сил, Сухмет и его сделал вполне понимающим разговор
Лотара с вианой, хотя высказываться мирамец, конечно, не мог, для этого у
него не хватало техники.
  Тем временем Лотар, тщательно подготовившись, спросил:
  - Виана, где замок Хифероа?
  Волчица подняла на него невыразительные глаза хищника, еще раз
облизнулась, вспоминая сытный ужин, и ответила своим нежным, щебечущие
девичьим голоском:
  - Смотри внимательно, но не верь своим глазам. Лотару больше ничего не
удалось от нее добиться. Спустя полчаса он бросил свои расспросы и лишь
тогда заметил, что Сухмета поблизости не было. Он нашел восточника почти
на краю обрыва, в очень сложной медитативной позе, означающей готовность
подчиняться или учить верховные законы Вселенной. От него валил пар, как
от кипящей воды.
  Лотар повернулся к Ди, который, как всегда, не отходил от старика далеко:
  - Он не замерзнет?
  - Я прослежу, - с поклоном ответил фой и добавил: - Он гораздо сильнее,
чем мы о нем думаем, он и сам вполне справится с холодом.
  Лотар вспомнил горных отшельников, которые в самые морозные ночи учили
свое тело не поддаваться холоду, набрасывая на себя смоченные ледяной
водой попоны, и ушел спать. Засыпая, он с легким удовлетворением подумал,
что, если бы не тренировался так много и настойчиво, сегодня они бы легли
спать, не поужинав свежим мясом. Просто у него не хватило бы сил выследить
добычу в этом диком и пустынном краю, завалить и принести в лагерь.
  А совсем перед сном он вдруг вспомнил реплику Сухмета, что он не воюет с
животными, пока не проголодается. Как всегда, старик оказался прав, вот
еще бы знать, чем он теперь занимается? Но Лотар не сомневался что скоро
узнает и это.


                                  ГЛАВА 6


  Несколько раз Лотар открывал глаза и видел перед собой ночные горы. Но и с
закрытыми глазами он без труда определял, что Сухмет сидит в неизменной
позе и учится смотреть, но не верить. Это было очень странное состояние
рассудка, нелегко было вычитывать даже его периферийные эффекты.
Погрузиться же по-настоящему Лотар не решался. Во-первых, потому что не
хотел ненароком помешать, а во-вторых, отчетливо представлял, что для
полного постижения этой техники у него не хватает подготовки.
  Перед рассветом Желтоголовый вдруг уснул глубоко и спокойно. Он понял, что
ему нужно было собраться с силами, чтобы выполнить очень непростое и
опасное дело. У Сухмета начинало что-то получаться, и самое лучшее для
него - получше выспаться перед своей долей работы.
  Едва хмурый и серый рассвет разошелся над горами и карнизом, на котором
спали путники, Сухмет позвал Лотара:
  - Мне кажется, господин мой, чем скорее ты это увидишь, тем лучше.
  Сухмет, уставший, одеревеневший от ночной медитации, действительно
побаивался, что его открытие исчезнет, что он просто не удержит его,
потому что сил у старика осталось уже совсем мало. А удерживать в самом
деле было что.
  Вместо горы над ними возвышался странный, вырубленный из цельного
каменного монолита замок - с башенками, окнами, портиками, резьбой и
скульптурами. Ничего подобного Лотар еще не видел. Он постоял, оценивая
эту невидаль, потом положил руку на плечо восточника, стараясь выразить
ему всю меру своего восхищения, и спросил:
  - Как тебе это удалось?
  Сухмет улыбнулся, его заиндевевшие брови шевельнулись на потемневшем от
усталости лице:
  - Сам не знаю. Вдруг понял, что следует смотреть на мир так, как смотрит
ребенок, который еще ничего не постиг. И это открылось... Я даже подумал,
уж не в иллюзию ли впал?
  - Ну, теперь, когда и я вижу, можно утверждать: это не иллюзия.
  Сухмет улыбнулся немного поживее:
  - Ты не очень много знаешь об иллюзиях, господин. Иногда они бывают такими
сложными, что...
  Слушая неторопливую речь восточника, Лотар оценивающе всматривался в
ворота замка. Они располагались на высоте двухсот ярдов от той точки, куда
можно было при самых благоприятных условиях забраться нормальному человеку
И вели они в такой лабиринт, что стоило Лотару представить себе этот путь,
как замок даже слегка померк перед его глазами.
  Но потерять картинку от недостатка внимания они уже не могли, потому что
рядом стоял Ди, который смотрел на замок еще точнее и яснее, чем Лотар. А
к ним уже подходили Рубос и Азмир.
  Возможно, когда исчезнет эта волна, которую создал в своем сознании
Сухмет, когда они отведут глаза и забудут странное состояние внимания
именно к этой скале, они снова не смогут увидеть этот замок, но сейчас
Лотар видел его не менее отчетливо, чем если бы он не был скрыт никакой
магией. Он сумел даже пробиться через передние заслоны магии и камня и
вглядеться в него проникающим взором.
  Лучше бы он этого не делал. Потому что ему вдруг стало ясно, что скала,
которую они видели перед собой, изнутри была источена, изрыта ходами,
приспособлена для жизни и подвода тепла прямо от горячего дыхания земли. И
вели эти ходы из такой дали, что входить в них следовало за сотню миль от
центра мира.
  - Кто устроил этот подземный город? - спросил Лотар шепотом.
  Сухмет, прихлебывая горячий травяной чай, который ему подал незаменимый
Ди, прочитал в сознании Лотара причину вопроса и ответил:
  - Маленький народец гор - никто другой не мог бы проделать ничего
подобного. Они и сейчас, вероятно, трудятся на нижних этажах замка, вот
только до них не доходит наше внимание.
  Лотар кивнул. Он знал, что проникающий взор не всегда вскрывает строение
замка. Что уж говорить о цельной скале, с лабиринтом, уходящим вниз на
тысячи ярдов и на сотни миль вдаль?
  - Значит, они подвозят питание и всякие прочие предметы по этим ходам?
  Сухмет пожал плечами:
  - Вероятно. Ворота наверху явно сделаны для летунов. Рубос, который вдруг
тоже все увидел, ахнул и от возбуждения начал водить перед собой руками,
словно пытался рассеять невидимую пелену, висевшую в воздухе. Наконец он
спросил:
  - Как же мы туда попадем?
  Сухмет кивком поблагодарил Ди, который налил в его кружку еще чаю, и
небрежно ответил:
  - Ну, в этот замок проходит только тот, кто может.
  - Сверху? - поинтересовался Лотар.
  - Не думаю. - Сухмет обжег губы и подул в кружку. - Мне кажется, сверху
замок еще лучше защищен.
  Лотар присмотрелся в ином спектре, практически на пределе своих магических
способностей. Так и есть: над горой, словно радуга, висела разноцветная
пленка мощного силового поля. Разумеется, и в нем был проторен путь к
воротам, но он был неверным, хитроумным и извилистым, как лабиринты в
скале под замком.
  - В силовом поле пройти сложно, поневоле обозначишь себя, - продолжил
Сухмет. - А мне это кажется бессмысленным - отдавать ауру и часть энергии
волкам, а потом трезвонить о себе на полмира.
  Рубос вдруг уверенно сказал:
  - Ну, если мы вообще попадем туда, трезвона будет не меньше, чем на
полмира.
  - Это еще вопрос, - ответил Ди, как всегда, очень спокойно.
  - Не понимаю, - нахмурился Рубос. - Придется же рубиться, кого-то
убивать... Это, по-твоему, можно проделать незаметно?
  - Наша задача - узнать что-нибудь о входе в замок врага. Драться, может
быть, и не придется. - Ди подумал, еще раз посмотрел на Рубоса. - Хотя для
этого, конечно, нужно сознательно избегать драки, а это уже проблема.
  - Что ты имеешь в виду?
  - Драка сейчас не самое главное, - согласился с фоем Лотар. - Главное -
попасть в замок.
  Рубос еще раз смерил взглядом вздымающуюся над ними скалу
- Лотар, помнишь, как мы поднимались по башне вот этого гаврика в
Ашмилоне? Сухмет вдруг насупился:
  - Это была не моя башня, а Нуримана. Но Лотар покачал головой:
  - Нет, Рубос, так не пойдет. Веревкой тут не поможешь. Да ее и не зацепишь
- наверху такие сигналки расставлены, они даже паутину обозначат, не то
что веревку Вот если...
  Он подошел к скале и попробовал так изменить сознание, чтобы можно было
утапливать в камень руки и ноги и ползти по нему, как по липкому болоту..
Гранит, оказалось, был тверже, чем требовалось для такого трюка, но
вообще-то и с ним можно было сладить. Лотар посмотрел вверх.
  Скала почти отвесно уходила в серое низкое небо, клубящееся тучами. И в
общем вполне можно было представить ее ровной поверхностью, поддерживающей
тело, не дающей ему соскользнуть вниз, в пропасть... Но что это?
  Где-то очень далеко впереди - или высоко, если смотреть глазами обычного
человека - виднелись ровные, как рисунок на блюде, слои другого цвета -
желтоватого, синего и фиолетового. Они не переливались, они окружали скалу
по периметру, почти как карниз, на котором путники сейчас стояли. Лотар
отвлекся от всего, что его окружало, забыл даже о друзьях - он попытался
представить, что будет, когда он поднимется и попытается преодолеть эти
цветные кольца... Нет, это было невозможно. Колокольчики в сознании сразу
затрезвонили, и он увидел перед глазами такую ослепительную вспышку, что
затряс головой. Сухмет, придерживая его за плечо, о чем-то спрашивал.
  Оказалось, что он отскочил от скалы и сидит на заснеженном камне, а в лицо
ему заглядывают Сухмет и Ду-Лиа. Ее волчьи глаза светились холодноватым,
жестким светом. И, не спрашивая ее ни о чем, Лотар понял, что по камням он
наверх не поднимется, просто не пройдет эти трехцветные ровные кольца.
  "Нет так нет", - решил он. Поднялся, снова подошел к скале. На этот раз он
пытался проверить, как близко подходит к поверхности скалы пробитый
маленьким народцем ход. Ближайший из ходов оказался все-таки слишком
далеко, до него нужно было пробиваться почти три сотни футов.
  Сухмет прочитал в его сознании то, что он обдумывал, и запаниковал:
  - Нет, господин мой. Я не пущу тебя. Это верное самоубийство. Можно
ползать по каменной поверхности, можно, меняя сознание, превращаться в
родственный камню маги-мат. Но невозможно пройти через каменную толщу в
несколько сот футов и уцелеть. Масса, которая будет давить на тебя,
попросту раздавит слабое нечто, которое некоторые люди называют Лотаром.
  - Но я уже раза два проходил через кладку, - попробовал возразить
Желтоголовый.
  - Если кто-то способен нырять в пруду, это не значит, что он может
собирать жемчуг на дне моря.
  Ди, который, без сомнения, тоже вычитывал основные идеи из сознания
Лотара, кивнул:
  - Мой учитель прав. Прошу тебя не спорить, учитель. Рубос и Азмир
выглядели слегка ошарашенными. Они не понимали, что происходит.
  Лотар провел рукой по коротким волосам.
  - Но что-то делать нужно? Может, устроим взрыв? Сухмет, ты ведь занимался
пиромагией?
  Сухмет поднял очи к горе, потом поправил ошейник и ответил:.
  - Еще в Лотарии, господин мой, ты согласился, что будет лучше, если
противник не сразу нас засечет. А взрыв...
  Он махнул рукой и отошел к краю площадочки, на которой они ночевали.
  Лотар присмотрелся к радужным слоям защитного поля на самом верху. Так,
подлетать к замку следует слева, как будто промахиваешься мимо ворот
локтей на триста. Потом чуть вниз и по горизонтали вдоль стены. Направо,
наполовину расстояния, которое будет отделять летуна от ворот, и назад, в
противоположном направлении. Потом утыкаешься в маленький тупичок, строго
вверх и вперед. Так, это он уже понял. Вот если еще обезопасить себя хотя
бы на время от возможных наблюдателей, которые, без сомнения, есть у
ворот. Вот если бы он мог замаскироваться под что-нибудь знакомое им,
обмануть хотя бы до тех пор, пока не получит возможность трансмутировать
крылья в руки и вытащить меч... Впрочем, нет, если он прорвется на
дистанцию прямого боя, он, считай, выиграл. В таких крепостях не держат
очень большого гарнизона, они всегда почему-то кажутся неприступными. Даже
слугам Нахаба. Самонадеянность - порок, свойственный всему живому на этом
свете. Лотар спокойно спросил:
  - Сухмет, ты можешь замаскировать меня под Киноза? Ну, вспомни то чучело,
которое Ди сделал из своего врага, и попробуй...
  Глаза фоя на мгновение стали совсем узенькими от удовольствия. Ди любил,
когда вспоминали его победу над летающим охотником на путников. Он
действительно соорудил из него очень недурное чучело, которое Сухмет
установил в своей лаборатории. Вот только одно они сделали искусственным -
когти чудовища. Они могли, конечно, приклеить настоящие когти Киноза, но
Сухмет почему-то опасался, что тогда он может все-таки ожить и учинит
массу неприятностей. Хотя как может ожить чучело, набитое опилками, об
этом лучше и не думать.
  - Это нетрудно, господин, вот только жаль, что у нас нет подходящих
материалов. Я хочу сказать, если бы у нас было несколько волосков с его
шкуры...
  Вдруг Ди удивленно пошевелил бровями, совсем как Сухмет, и достал
маленький мешочек, висевший на шнурке на его шее. Он снял мешочек и
протянул его Сухмету
- Почему нет, учитель? В этом мешке ты найдешь кусок его кожи с клочком
шерсти.
  Сухмет с интересом посмотрел на фоя.
  - Зачем тебе это? Или ты предвидел?.. Ди отрицательно покачал головой:
  - Я, естественно, не мог предвидеть такой необходимости. Я просто следовал
старой фойской поговорке: след побежденного врага - лучшая защита.
  Лотар вдруг представил себе следы ушедшего в бой воина на песке,
представил, что знает о его смерти... Что верно, то верно: всякий, кто
пытается последовать туда, куда ведут эти следы, должен крепко подумать.
Фойская поговорка оказалась полна смысла.
  Сухмет взял мешочек, оглянулся на Желтоголового, посмотрел на Ду-Лиа,
которая вела себя совершенно спокойно, и весело произнес:
  - Тогда, как говорят в некоторых кругах, нет проблем, мой господин.
Готовься к полету.


                                  ГЛАВА 7


  Сердце колотилось в груди, как молот по наковальне, голова была такой
тяжелой, словно он не спал четыре ночи подряд. Он поборол очередной порыв
ледяного ветра, который попытался бросить его на скалу с острыми, как
пики, выступами, и снова попробовал войти в лабиринт силовых полей,
ведущий в замок Хифероа.
  Уж не наложил ли Сухмет слишком сильное заклятие, когда придавал ему
внешность Киноза? Или, может быть, он сам перегнул палку, когда пытался
сделать себе крылья побольше, чтобы двигались так же, как у демона? Сейчас
эти Кинозовы крылья только мешали - многие движения были неверными и
чересчур сложными. Но почему эта маскировка так отозвалась на самочувствии?
  Очередной сумасшедший вихрь с силой развернул его, Лотар переборол напор
воздуха и вошел в лабиринт. Вперед, вбок, вверх... В лабиринте ветер
немного стих. Зато слишком близко стала расплываться радужная пленка
обжигающего поля. И не понять: горячая она, холодная ли?
  Желтоголовый попытался подняться строго вертикально, но еще один порыв
бросил его вперед, к замку. И Лотар врезался в поле, успев лишь в
последний момент выставить плечо. Удар о поле оказался ошеломительно
болезненным. И сразу запахло жженым - должно быть, это горела его кожа. Он
стиснул зубы, чтобы не застонать, хотя мог бы, вероятно, и голос подать.
Недаром же почти четверть часа, еще на подлете, вспоминал рев Киноза.
  Еще раз строго вверх. Теперь будет легче. Действительно стало легче. Ветер
стал восприниматься лишь как бриз, приходящий издалека и вздымающий шерсть
на загривке. Вот был бы трюк, если бы крылья Киноза были пернатыми и ему
пришлось бы в этой круговерти выстраивать себе фальшивые крылья! Нет, он и
на своих родных едва справляется, а на поддельных точно расшибся бы о
скалы, как неумелый наездник губит и себя, и своего коня.
  Плохо было еще и то, что ничего толком не известно о противнике. Какой он:
сильный или слабый? Готовится к драке или ему на все эти размахи и
потрясания мечами наплевать? Ведь бывает же и так: стоит только посмотреть
пристально - и тебе все р