,  тубы,  банки,  пачки  с  едой;
ковровые дорожки  испачканы,  во  многих  местах  -  следы  высохших  луж.
Тотально стерта  память  Архонта.  Могучий  софус  потерял  способность  к
выполнению простейших арифметических действий.  В  ресторане  из  капающих
кранов набежало озеро. Высохший бассейн усеян скелетами  рыбок.  В  центре
управления станцией отключенные экраны  образуют  слепо  мерцающий  купол.
Кресла хаотически развернуты, словно тут  резвилась  ватага  обезьян,  пол
между ними усеян этикетками,  салфетками,  тюбиками  с  остатками  пищевых
паст, испещрен бурыми пятнами. И это  -  обитель  аккуратиста  Сумитомо  и
сурового педанта Беатрис?
     Стараясь меньше наступать на плохо  пахнущий  мусор,  я  пробрался  в
центр зала, к главному пульту. По традиции,  перекочевавшей  в  космос  из
морского флота, в одном из ящиков должен был храниться дубликат  бортового
журнала, заполняемый лично губернатором.
     Я набрал регистрационный номер Гравитона-4. Кодовый  замок  открылся.
Журнала в ящике не оказалось. Но вместо него лежала записка.
     "Серж, что я тебе говорил? Навести свой дом, дабы поклониться  духам.
Таков обычай самураев. Кланяюсь Мод-сан."
     Вот же проказник!
     Я бросился в свою каюту. В беседке  под  водопадом  на  самом  видном
месте возлежал журнал. Именно возлежал. Солидно так.


                                  * * *

     24.02.2717.  Отменено  празднование  дня  рождения  С.Рыкоффа   ввиду
бегства  юбиляра.   Инспектор   безопасности   получил   легкие   телесные
повреждения от рук ст.врача. Оба довольны.
     25.02.2717. При  попытке  бегства  на  Кронос  изловлена  О.Марченко.
Довольно недовольна.
     27.02.2717. Число крономаньяков растет. Абдид изловил  трех,  Зепп  -
двух. Все недовольны, но по разным причинам.
     09.03.2717. Тотальное освидетельствование. Среди лиц  с  неустойчивой
психикой - губернатор, инспектор безопасности, старший  офицер  и  старший
врач. Корабль дураков.
     19.04.2717. Мощная гравиволна. Архонт поврежден, Серж замолчал.
     13.05.2717. Распад логических функций у арбайтеров.
     15.05.2717.  Проблема  уборки  помещений.  Установлен  принудительный
график.
     12.06.2717.  Случаи  дезертирства   с   трудового   фронта.   Станция
захламляется.
     18.06.2717. Кшиштоф Ковалек реакторном зале беседовал Круклисом.  Для
окружающих безопасен (Ковалек).
     23.06.2717.  Истерические  припадки.  Применено   насилие.   Странное
выдалось лето.
     02.07.2717. Сообщение с МОДИЛЬЯНИ: прибудут раньше графика.
     11.07.2717. Беатрис ранена.
     17.07.2717. Летаргия: 37 человек.
     30.07.2717. Д. Скрэмбл  видит  в  инфракрасном  диапазоне.  Проверено
экспериментально.
     09.08.2717. Д.  Скрэмбл:  новые  типы  фоторецепторов.  Видит  сквозь
закрытые веки. Нормально спит только в холодильнике. Чихает на начальство.
     05.09.2717. Четверть  экипажа  в  спячке.  Выбрасываю  белый  флаг  -
отправлен сигнал SOS.
     14.09.2717. Ст. врач сочинила поразительную музыку и  плачет.  "Греза
номер пять". Зачем было сочинять?
     22.09.2717.  С  "Модильяни"  не  советуют  больше   высаживаться   на
Феликситуре, совет с больничным запахом. Оч.радуются предстоящей встрече.
     29.09.2717. Какие-то совсем уж глупые ссоры.
     04.10.2717. Проблема очистки вентиляционных шахт. Везде мусор.  Никак
не предполагал, что мы так отвыкли от физического труда.
     08.10.2717. Ура! Подошел МОДИЛЬЯНИ. Но стыковаться не спешит.  Ребята
готовят  стерильные  боксы.  Считают,  что  мы  заразились  от   ухомахов.
Интересно, каким путем? Джейн, капитан лайнера, с гордостью доложила,  что
в боксах достигнута третья степень  стерильности.  Я  сказал,  что  мы  не
привыкли жить в такой грязи, поскольку на Феликситуре была шестая степень.
Расстроилась, бедняжка. Надо бы с ней помягче.
     09.10.2717.  Джейн  просто  молодчина.  Если  не   считать   помятого
телескопа, стыковка явно удалась.  Скафандры  у  ее  команды  на  редкость
нарядные. Серж, ты никогда не обнимался с женщиной в скафандре? И не надо.
     10.10.2717. Вот и конец. Все люди эвакуированы. В отношении  зябликов
не совсем уверен. Ух, надоели!
     10.10.2717. Ухожу последним. Серж, аннигиляционное топливо  для  тебя
стережет вполне надежный робот с  "Модильяни".  Если  встретишь  Круклиса,
будь ласков. А я обещаю больше не драться.


                                  * * *

     Кому-то эти записи могли показаться бредом, но только не мне. Я хотел
перечитать их повнимательнее, но помешал Джекил.
     - Серж, я подключился  к  антеннам  Гравитона.  Получена  радиограмма
дальней связи.
     - Читай.
     - "Транспортный звездолет ГЕРМЕС.  Даю  реверс  маршевому  двигателю.
Полет КРОНОСУ прекращаю. Арвид Свенссон. КОНЕЦ СООБЩЕНИЯ."
     - Понятно.
     - Что делать?
     - Готовь корабль к полету.
     - А топливо?
     - Возьми с Гравитона.
     - У нас нет разрешения.
     - Давно ты стал таким законопослушным?
     - А как только совесть проснулась. Платить не придется?
     - Что это ты так беспокоишься о моих финансах?
     - Чисто по-дружески, - заверил софус. - Век воли не видать!
     - Разрешение есть, - я похлопал по журналу. - Приступай.
     - А ты?
     - Пойду к Мод.
     Мод все еще оставалась без сознания. Ее физическое  состояние  особых
тревог не внушало, а вот с результатами  энцефалоскопии  разобраться  было
некому. Тревогу внушало как раз состояние кибердоктора Гравитона.
     На станции оставаться дальше было незачем. Все корабли,  находившиеся
на линии Солнце - Кронос, несомненно последуют примеру "Гермеса", то  есть
лягут на обратный курс. Если позвать их по  радио,  пройдут  десятки  лет,
прежде чем первый из них сможет прибыть к Гравитону. Ясно, что  добираться
домой предстояло своим ходом.
     С  помощью  робота-модильянца  я  перевез  Мод  в  медицинский  отсек
"Туарега" и поднялся в  ходовую  рубку,  чтобы  проверить,  чем  занимался
преданный софус.
     Джекил занимался  погрузкой  аннигиляционного  топлива.  На  обзорном
экране  мерцал  сгусток  антипротонов,  выплывающий   из   энергохранилища
Гравитона. Осторожно  манипулируя  магнитными  полями,  Джекил  подтягивал
горючее к борту звездолета. Время еще оставалось, и я  решил  в  последний
раз пройтись по станции. Не могу  сказать,  что  именно  потянуло  меня  в
разворошенный муравейник, но потянуло. Во второй раз за эту историю.


                                  * * *

     Вернув журнал Сумитомо на его  штатное  место  -  в  ящик  командного
пульта, я спустился к ярусу жилых палуб.  Все  здесь  свидетельствовало  о
поспешном бегстве - было брошено и оставлено там, где находилось к моменту
стыковки с "Модильяни". На доске  объявлений  все  еще  висела  записочка:
"Ингрид, жду у "Туарега". Кто такая Ингрид, и кто ее ждал у "Туарега",  не
знали даже старожилы. Записка уже висела на своем месте, когда я  появился
на станции.
     - Серж, еще одно сообщение. "Лайнер БЛЭК СВОН.  Торможение  закончил.
Ускоряюсь курсом СОЛНЦЕ. Ванда Петрачек. КОНЕЦ СООБЩЕНИЯ."
     - Вот видишь, и Ванда повернула.
     - Да, большой переполох получился. Есть из-за чего?
     - Подозреваю, приключения еще не кончились.
     - Не надоело?
     - Приключения - это то, без чего скучно и с чем грустно.
     Джекил озадаченно замолчал.
     - Нет, не улавливаю, - признался он.
     - Какие твои годы, дружок, - сказал я, припомнив Круклиса.
     И отправился в реакторный зал.
     Я хотел увидеть спицы, и поклониться им,  что  ли.  Но  увидел  нечто
большее  -  квадратную  фигуру  в  искрящемся  плаще.  Призрак  не   спеша
повернулся.
     - А, вьюнош. Привет. Как поживаешь?
     - Привет, - тупо сказал я. - И что ты тут делаешь?
     - Кшиштоф, бедняга, тоже интересовался. Да не трясись ты.
     - Если помер, то нечего людям голову морочить.
     - Это мое личное дело. Хочу - морочу. Ты ведь тоже немножко помер.
     - Но не до такого безобразия.
     - Ты всегда отличался осторожностью. Вот и помер ровно наполовину.
     - Очень смешно. Черт, это и в самом деле ты?
     -  Ну,  допустим.  Давай   сначала   только   допустим,   так   проще
адаптироваться неокрепшим мозгам.
     - Тогда рад тебя видеть, старая перечница.
     - Так ведь я - тоже.
     - Не ожидал. Это ты с голодухи.
     - А, кстати. Серж, в память о старой дружбе. Сбегай за бутылочкой, а?
Помянем. По-вашему, по-славянски. Видишь ли, роботы тут посвихнулись, а  я
- как-никак старшой. Теперь - даже очень. Ну как, сгоняешь?
     Как и полагается, первая серьезная мысль возникла в баре. У телекамер
не бывает галлюцинаций, вспомнил я.  С  локального  пульта  включил  обзор
реакторного зала. На экране послушно появился Круклис.
     - Проверяешь? - вяло спросил он. - Проверяй, проверяй.
     Видеозапись тоже подтвердила его наличие. Пришлось смиряться.
     - Что будешь пить, привидение?
     - Да водку ж, - ответило оно.
     Я принес бутылку можжевеловой,  буханку  хлеба,  стопочки  и  соленых
груздей.
     - Соображаешь, - буркнул Круклис. - В Могилеве был?
     - Нет.
     Мы выпили, и он замолчал. Мне захотелось его потрогать.
     - А вот этого не надо. Я давно уже тронутый.
     - У тебя что, под этим ничего нет?
     - Почему? Появляется потихоньку. К Земле нарастет.
     Он кивнул в сторону реактора:
     - Что ж проворонил, а? Не мог почуять?
     Я остолбенел.
     - Ты всерьез считаешь, что в этом виноват я?
     Круклис отвернулся.
     - Нет, малыш. Твоя совесть чиста. И у тебя доброе сердце.
     Это он точно сказал, лаборант.
     - Извини, Парамон. Я не хотел.
     - Чего там. Тебе тоже досталось.
     - Все знаешь?
     - Угу, - скучно сказал Круклис. - Все, что могу знать.
     Меня осенила догадка.
     - Эге! А тот инсайт, у Кроноса, твоих рук дело? Схема "Туарега"? Этюд
в багровых тонах?
     - Нет. Только идея. Переваривай,  переваривай,  ты  это  умеешь.  Еще
выпьем? Отвык от этого вкуса.
     - Что, плохо кормили?
     - О, нет. Только по-другому. Чистая энергия, знаешь ли. Хоть залейся.
Но никакого перцу. Унылое это дело, Серж.
     - Так что ж, мы все теперь...
     - Не пугайся. Кто дозреет - пожалуйста. И то не все.
     - Новые возможности открываются?
     - Само собой. Фокусы показывать?
     - Да. Можешь привести в порядок Мод?
     - Э, нет. Пусть все идет  своим  чередом.  Ты  и  без  того  на  меня
косишься. Не хочу прослыть похитителем жен.
     - А не опасно оставлять ее в нынешнем положении?
     - Нет.
     - Точно?
     - Точно. По крайней мере в  том  смысле,  который  ты  вкладываешь  в
вопрос.
     - Ладно. А почему ты такой кислый? Жалеешь?
     - Жалею, конечно. Но возвращаться в детский сад не  хочу.  Сильно  не
хватает...
     - Чего?
     - Так, мелочи.
     - А зачем явился?
     -  На  Землю  съездить  нужно.  Повидать  кое-кого.  Кое-кому   мозги
прочистить. Ну, и проститься.
     - На "Туареге"?
     - Возвращение должно быть правдоподобным. Серж, тебе придется принять
славу спасителя не только Мод, но и старого Парамона.
     - Славу, так и быть, приму. Но как быть с Джекилом?
     - Он же хочет свободы? Выкупи его, да отпусти.  Кроме  того,  у  него
тоже есть маленькие секреты, мы-то знаем, не правда ли?
     - Договорились. Поехали, что ли? Заправка уже закончилась.
     - Сейчас. Тут еще один зяблик остался. Поймаю и приду.


                                  * * *

     И вот мы, все четверо (Парамон, я, Джекил  да  зяблик),  собрались  в
ходовой  рубке.  Пора  домой!  Космосом  я  насытился.  Хотелось  хлебнуть
настоящего морского ветра.
     - Сам поведешь? - спрашивает Джекил.
     - Да.
     Стартовый ключ входит в прорезь.  Вспыхивают  огни  готовности.  А  в
чреве Гравитона ревут никому  не  нужные  сирены.  Нажимаю  клавишу  пуска
турбонасоса и с удивлением замечаю, что пальцы дрожат.
     - Там одна заслонка не работает, - невинно напоминает Джекил.
     - В стыковках потренеруйся, весельчак.
     - Боюсь, что такая возможность откроется не  скоро,  сэр.  Химическое
горючее пошло, сэр. Окислитель - тоже. Камеры сгорания заполнены.
     - Зажигание!
     - Есть зажигание.
     Изображение выпуклой стены, заполнившее  кормовые  экраны,  дрогнуло,
его затуманил выхлоп. Переходный тамбур, скручиваясь, погружался в люк.
     - Уфф, - сказал Круклис.
     Зяблик что-то чирикнул. Кажется, волновался.
     Потрепанное тело "Туарега" пошло вперед.
     Выбравшись из скопления шлюпок, я добавил скорости, крутнулся на  сто
десять градусов и вошел в нижне-левый разворот.
     На боковой группе экранов показался диск Феликситура.
     - Последнее "прости"? - усмехнулся Круклис.
     - Нечто вроде. Джекил, реактор?
     - Разогрет, работает штатно.
     - Хорошо. Запись в бортовой журнал:  на  скорости  два-двадцать  семь
целью экономии химгорючего пошел на термоядерном реакторе.
     - Лихо, - сказал Джекил.
     - Отрегулируй потоки.
     - Есть, сэр.
     Переход на промежуточную тягу удался гладко. "Туарег" оживал. Набирая
скорость, мы устремились к ночному полушарию планеты.  Притяжение  планеты
помогало разгоняться. На четырех километрах в секунду я перешел от падения
к полету по касательной.
     Виктим скрылся за горизонтом. Еще несколько секунд  светилась  серная
дымка, затем мы нырнули во тьму. Джекил без промедления перевел экраны  на
радарный обзор. Внизу поплыли пики, кратеры, трещины.
     - Привет, ухомахи! - сказал Круклис.
     - А кто они из себя?
     - Очень  забавные  зверушки.  Ведут  стадный  образ  жизни.  Питаются
растениями,  синтезирующими  органику  за  счет  инфракрасного   излучения
нагретой серы. На ухомахов охотятся хищные э... сернозубы, назовем их так.
И те, и другие  обзавелись  мозгами,  сернозубы  даже  обладают  зачатками
разума, поскольку воюют друг с другом. Такой вот милый мирок.
     - Скорость -  шесть  с  половиной  километров  в  секунду,  высота  -
шестьдесят девять километров, - предупредил софус.
     - Вот что, дружище, - сказал я. - за две  секунды  до  того,  как  мы
врежемся, молча бери управление на себя. Буде ж такого не  случится,  тоже
помалкивай, хорошо?
     - Дай ты человеку порезвиться, - поддержал Круклис.
     Впереди забрезжила серная заря. Во мраке одна  за  другой  вспыхивали
горные вершины. Я выбросил в стороны штанги с телеобъективами. Так,  чтобы
массозаборник не закрывал ближний вид по курсу.
     - Зажмурьтесь, - предупредил Джекил.
     Но  я  не  успел.  Краешек  Виктима  вынырнул  слишком  стремительно.
Проморгавшись, я заметил, что глаза  Круклиса  широко  открыты  в  сторону
пылающих носовых экранов.
     - Что, и зайчиков нету?
     - Нету, - спокойно ответил бывший человек.
     - Неплохо.
     - Чего ж плохого.
     - Во время карантина тебя будут обследовать.
     - Будут. Но ничего особого не найдут, - улыбнулся Круклис.
     - Ты ничего не замышляешь?
     - Серж, я ведь поумнел, а не поглупел. К тому  же,  с  детства  люблю
животных.
     - Обнадеживает. Но я жду прямого ответа. Я тебя давно знаю.
     - Очень давно, Серж. Больше, чем ты помнишь.
     И я увидел на  его  лысине  радужно  сияющие  капли  воды.  На  щеках
оказалась  густая  бородища.  А  голые  ноги  массировали  две   раболепно
согбенные девушки. Глупо смотреть на восходящее светило без светофильтров.
     - И сейчас еще твое время не пришло, Серж. Хотя близится.


                           7. РЕСПУБЛИКА САТУРН

     "Туарег" миновал терминатор на высоте всего одиннадцати  миль.  Я  не
ошибся. Промчавшись  между  двумя  соседними  кратерами,  звездолет  вышел
именно в тот район, куда я его и хотел привести.
     Оксанкин кратер очень изменился - оплыл, подрос, разбросал в  стороны
кирпичного цвета потоки. Серная лава почти  утопила  остатки  парома.  Над
застывшей поверхностью возвышались одни антенны да ствол мортиры.
     - Могли и поджариться, - сказал я.
     - Запросто, - согласился Круклис.
     - И нам бы не помогли? Старшие?
     - Нет. Для них, как и для эволюции, судьба индивида особого  значения
не имеет. Вот если бы возникла угроза всему  нашему  биологическому  виду,
тогда да, что-нибудь предприняли бы. Но не по мелочам.
     - Я себя мелочью не считаю.
     -  Правильно,  Серж.  Мы  ведь  не  поджарились,  значит,  на  что-то
способны. Но чтобы нами заинтересовались, одного этого мало.
     - И как, стоит иметь с нами дело?
     - Иногда ты меня огорчаешь. Ведь вот же я, сижу здесь реально. Можешь
пощупать. Впрочем, нет, еще рано.
     - А вдруг тебя в отставку отправили, забраковали?
     Круклис расхохотался.
     - Если бы меня забраковали, я бы здесь не сидел.
     Потом похлопал меня по плечу.
     - Ты давай, Серж, пилотируй. До сих пор у тебя  ловко  получалось.  И
скорость набрал, и Оксанкин кратер посмотрел. А сейчас, если не  ошибаюсь,
Солнце, Гравитон и "Туарег" находятся на одной линии?
     - Находятся, находятся, - проворчал я. - Почти.
     -  Идеальная  ситуация  для  использования   Гравитона   в   качестве
ретранслятора, я правильно понял? Валяй,  передавай.  Что-нибудь  краткое,
мужественное. С сознанием исполненного долга. Например:
     СПАСАТЕЛЬНЫЙ ЗВЕЗДОЛЕТ ТУАРЕГ - ЗЕМЛЕ. Ложусь курс СОЛНЦЕ.
     Расчетное прибытие  15.10.2769.  На  борту  трое.  Нужна  медицинская
помощь. Серж Рыкофф. КОНЕЦ СООБЩЕНИЯ.
     - Представляешь, какое впечатление произведет эта депеша  на  матерых
гравитонцев? - ухмыльнулся Круклис. - Что скажешь?
     Что тут можно было сказать? Негодяй угадал дословно.  Не  забраковали
его.


                                  * * *

     Прошло несколько дней. Я рассчитывал режим фотонного разгона, когда в
рубку вошел Круклис с салфеткой  на  локте  и  подносом  в  руках.  Эдакий
гарсон-переросток.
     - Чаю хочешь?
     Я оторвался от компьютера.
     - Хочу. Люблю дурачества.
     - Знаем, знаем. Надеюсь, "Сэр Липтон" подойдет?
     - Что, настоящий?
     - В жизни лучше пользоваться всем настоящим.
     - Чудеса продолжаются?
     - Никаких чудес. Просто прихватил из запасов Гравитона.
     Он поставил поднос, налил чай. Себе -  в  блюдечко.  Подул  на  него.
Поднялся аромат.
     - Слушаю, - сказал я.
     - Умница, - сказал он. Хлебнул из блюдца и замолчал.
     Я подождал с минуту. Круклис с отсутствующим видом  рассматривал  все
еще яркий Виктим. Я пожал плечами и возобновил работу.
     Чтобы запустить фотонный двигатель, обычно  требовалась  скорость  не
менее ста миль в секунду. С  помощью  термоядерного  реактора  мы  набрали
двадцать шесть, то есть почти в четыре раза меньше. Но сто миль в  секунду
требовалось для межзвездной среды,  где  концентрация  рассеянных  атомов,
нужных для аннигиляции с  бортовыми  запасами  антипротонов,  невелика.  Я
прикидывал, нельзя ли использовать то  обстоятельство,  что  вдоль  орбиты
Феликситура  протянулось  тороидальное  облако  серных  паров,   плотность
которого примерно в сорок раз превышала плотность  межзвездного  газа.  По
идее при такое густоте материи фотонная реакция должна была дать  ощутимую
тягу при меньшей скорости. Единственное условие для  этого  заключалось  в
том, чтобы первоначальный курс разгона  не  выходил  за  плоскость  орбиты
Феликситура,  то  есть  не  был  направлен  сразу  на  Солнце.  Поэтому  в
дальнейшем требовалась коррекция траектории, означающая  некоторую  потерю
времени. Зато более ранний  переход  на  аннигиляционное  топливо  означал
выигрыш в темпе  ускорения,  экономию  дейтерия,  а  в  конечном  итоге  -
экономию все того же времени. Следовательно...
     - И что ты собираешься делать с Мод? - вдруг спросил Круклис.
     - Как - что? - рассеянно отозвался я. - Лечить.
     - Чай понравился?
     - Да, спасибо.
     - А от чего лечить?
     - Не знаю.
     - Может быть, лечить и не надо?
     - Может быть.
     - Предоставишь все специалистам?
     - Конечно. Ты же сам советовал. Что-