мы видели, еще и напоминание, - говорит Сумитомо.
     - О чем?
     - О долге перед предками.
     - Это еще не все, - тихо говорит Лаура.
     Все оборачиваются.
     Смущаясь  от  общего  внимания,  Лаура  просит  повторить   некоторые
фрагменты записи.  Мы  убираем  водопад  королевы  Виктории  и  проецируем
изображение на стену.  Мировая  история  замелькала  в  обратном  порядке,
расчлененные тела срастались и убегали от палачей, жертвы  выпрыгивали  из
зубастых пастей.
     Добравшись  до  мезозоя,  Лаура  останавливается.  Мы  видим   группу
утконосых динозавров, защищающих кладку яиц от кошмарного хищника. Две-три
секунды, картина меркнет,  вместо  нее  на  стене  появляется  африканская
саванна, стадо антилоп, крадущийся лев.  Тревожно  вскрикивает  сторожевое
животное.  Стадо  бросается  врассыпную.  Но  та,  вскрикнувшая  антилопа,
убежать не успевает.
     - Альтруистическое поведение, - тихо роняет Лаура. - Возникло задолго
до появления человека.
     Вскоре мы увидели и человека. На кресте.
     - Развитие альтруистической линии, - поясняет Лаура.
     - Значит, это было? Крест?
     - Крест был. А вот еще один.
     Тоже длинные волосы, мягкая бородка.
     - Собирательный образ?
     - Да. Но был и основной прототип. А этого человека узнаете?
     - Джордано!
     - Жертва ради свободы мысли. А вот так  выглядел  молодой  Сидхартха,
напоминает нашего Сержа. Призыв к терпимости. Это - Эразм. Идея гуманизма.
Гипатия Александрийская: любовь  к  знаниям.  Князь  Ярослав,  неудачливый
воитель: жизнь дана для радости.
     - Как мы могли все это вспомнить? - удивилась Беатрис.
     - Памяти генов не существует, - сказала Зара.
     Ее поддержала Лаура.
     - Это помним не мы. Это видели те,  кто  старше  нас.  Смотрите,  вот
Роджер Бекон. Это - по  всей  видимости,  Ибн  Сина.  Имя  этого  человека
неизвестно. Но, кажется, именно он придумал колесо...
     - Какие же выводы?
     -  Выводы?  Во-первых,   наша   психика,   безусловно,   подвергается
направленному воздействию. А раз так, существуют и  те,  кто  это  делает.
Во-вторых,  мы  победили  в  себе  зверя.  Вот  что,  по-моему,   означают
Кронос-инсайты. Думаю, они будут продолжаться. Но уже без ужасов.
     Вспыхнул свет. Самое растерянное выражение было на лице Круклиса.


                                  * * *

     Все хорошо в меру. У нас дня не  проходило  без  гостей.  Захаживали,
заглядывали, забегали на минутку, чтобы  отведать  шанежек  Мод  или  моих
коктейлей. Срабатывал известный психологический  закон:  если  человеку  с
вами хорошо, он искренне считает, что вам  с  ним  не  хуже.  Времени  для
общения с женой у меня почти не оставалось. Постепенно я  начал  понимать,
что либо женился на  общественном  достоянии,  либо  общество  бессовестно
крадет мою собственность.
     На то, чтобы пресечь поток посетителей ни у меня, ни у  Мод  рука  не
поднималась. Мы уже приготовились нести свой крест до тех пор,  пока  мода
на нас не иссякнет сама собой, как вдруг в одно прекрасное  утро  по  всей
станции включились  громкоговорители  принудительного  вещания.  Бесценная
Беатрис трубным таким гласом объявила, что кабачок "У  Сержа"  открыт  для
всех желающих до семнадцати ноль-ноль по Гринвичу, но ни  минутой  дольше.
Потом послышалась возня, и в эфир прорвался Сумитомо.
     - За исключением специально приглашенных лиц, - торопливо вставил он.
     - Никаких исключений! - отрезала Беатрис.
     - И ты, Беатрис... - горестно сказал губернатор.
     После этого полегчало.  Случались  дни,  когда  приходило  не  больше
двух-трех человек.


                                5. КРОНОС

     Вопреки всем волнениям, в периколлапсарий мы вошли  весьма  спокойно.
Избыток работы не оставлял особого  места  эмоциям.  Период  максимального
сближения очень короток, поэтому  старались  использовать  каждую  минуту.
Почти весь исследовательский арсенал  станции  был  сосредоточен  на  одну
точке.
     По гринвичскому времени шел третий час ночи, но  на  борту  мало  кто
спал, в зале управления собралось больше  половины  экипажа.  Тут  были  и
Абдид, и Сумитомо, завернутая в  плед  Оксана,  -  после  Феликситура  она
частенько мерзла, - Зепп, Мод, Кшиштоф. Отработавшая  смену  Лаура  вязала
доисторическими спицами, а Анджела тихонько играла на флейте.
     Все  поглядывали  на  потолок,  где  в  ореоле  гамма-излучений  зиял
аспидный  провал  Кроноса.  Коллапсар   вел   себя   неспокойно,   посылая
гравитационные волны одну за другой. Их анализировали с  помощью  Архонта,
главного  софуса  станции.  Через  короткое   время   систематизированная,
разложенная "по полочкам" информация выводилась на  индивидуальные  экраны
специалистов.
     В этой атмосфере отрешенности  прошло  секунд  двадцать,  прежде  чем
кто-то изумленно вскрикнул. На  одном  из  экранов  бокового  обзора  было
нечто, чего быть не  должно.  Там,  в  голубой  мути  кристалла  вспыхивал
радарный блик, означавший, что рядом со  станцией  находился  неопознанный
объект.
     - Что за чертовщина? - поразился Сумитомо. - Архонт, телескопы!
     Башня  главной  обсерватории  немедленно  развернулась.   С   помощью
звездных рефракторов  мы  получили  потрясающее  по  четкости  изображение
самого обыкновенного спасательного бота. Судя по  бортовому  номеру,  того
самого,  на  котором  наша  планетологическая   экспедиция   вернулась   с
Феликситура.
     - Невероятно! Как он мог оторваться?
     - Он не оторвался, - мрачно сказал Абдид.
     Подтверждая его мнение, в дюзах шлюпки начали тлеть огни.
     - Но почему не сработали оповещатели старта?  -  все  не  мог  понять
Сумитомо.
     - Потому, что их отключили.
     Сумитомо разразился длинной фразой на старояпонском языке.
     - Только влюбленный юнец в пору цветения сакуры  забывает  кодировать
стартовые ключи, - механически перевел Архонт. - Вакаримасу, ка?
     - Да уж.
     - Запрещено правилами безопасности, - сказал Абдид. -  Суми,  ты  его
все равно бы не остановил.
     - Парамон?
     - Кто же еще. Юноша бледный со взором горящим.
     Попытки вызвать беглеца на связь ни к чему не привели, он не отвечал.
Круклис рассчитал все точно. Пока разогревали реактор "Туарега", вопрос  о
спасательной экспедиции, точнее, о погоне, отпал сам собой. Мы  находились
в периколлапсарии.
     Лаура подобрала свое вязание и  встала.  Мы  боялись  смотреть  в  ее
сторону.  За  множество  недель  все   настолько   привыкли   видеть   эту
женщину-тень рядом с Круклисом, что воспринимали их как единое целое.
     - Мод, ты так и не зашла ко мне, - по обыкновению тихо сказала Лаура.
     - Прости, - сказала Мод. - Я приду вечером, хорошо?
     Лаура не ответила.
     Абдид взял ее за руку, но она покачала головой.
     - Нет, провожать меня не надо. Хочется побыть одной.
     И ее послушались.
     А через полчаса взвыла сирена.
     - Реакторный зал. Человек в запретной зоне, человек в запретной зоне!
     После короткого замешательства одна и та же мысль пришла многим.
     Первым  к  выходу  бросился  Абдид.  Сверкающими  глазами  и   черной
бородищей он напоминал джинна из арабских сказок.
     - Реакторный зал. Охранный робот обездвижен.
     Мужчины бросились за Абдидом. У лифтов образовалась толчея. Джошуа  с
ошалелой вежливостью  уступал  дорогу  Зеппу,  а  Зепп  -  Кшиштофу.  Один
Сумитомо сохранял хладнокровие. Склонившись к пульту, он отдавал  короткие
приказы. К сожалению, они запоздали.
     - Реакторный зал. Короткое замыкание аварийного замка. Кожух реактора
номер семь вскрыт.
     Лаура рассчитала все не хуже Круклиса. Пока  мы  бежали,  она  успела
прыгнуть в шахту.
     Оборвать жизнь  совершенно  бесповоротно  на  Гравитоне  можно  было,
пожалуй, только в рабочей зоне одного  из  реакторов.  Любой  другой  путь
самоубийства,  включая  прыжок  в  забортный  вакуум,  оставлял  шансы  на
реанимацию.
     Увы, то, что роботы подняли из шахты, рассыпалось в их руках  и  было
опасно для окружающих...
     Зара села на пол  и  безнадежно  опустила  голову.  По  металлическим
плитам рассыпались упаковки каких-то лекарств. Впервые она вызывала у меня
жалость. Я тронул ее за плечо. Она подняла белое лицо.
     - Теперь я знаю, что такое иносказание, Серж. Забери спицы.
     - Какие спицы?
     - Вязальные. Там, на крышке реактора. Хочу сохранить их.
     - Не получится. Они припаялись к металлу.
     - Почему?
     - Похоже, Лаура замкнула ими электрическую цепь.
     - Она готовилась к этому заранее?
     - Нет сомнений.
     Подошел Абдид.
     - Я убью Круклиса! - вдруг крикнула Зара. - Холодный мерзавец! Он мне
еще попадется. Отпусти меня, слышишь?!
     Но Абдид ее не отпустил.
     Я подобрал валявшийся на полу инъектор и ввел старшему врачу надежное
снотворное. Зара дернулась и обозвала меня негодяйским тихоней.


                                  * * *

     ПОЧЕТНЫЙ ЧЛЕН СЕВЕРО-АМЕРИКАНСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК,
     ЧЛЕН БРИТАНСКОЙ КОРОЛЕВСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК,
     ДОКТОР ГАРВАРДА, ОКСФОРДА, СОРБОННЫ,
     МАГИСТР ЯГЕЛЛОНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА,
     ЛАБОРАНТ МОГИЛЕВСКОГО ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ИНСТИТУТА
     ПАРАМОН КЭССИДИ КРУКЛИС ФОН ЦИММЕРМАН

     - Где это - Могилев? - спросил Абдид.
     Мы стояли перед компартментом Круклиса,  который  по  традиции  никто
больше не займет.
     - Кажется, в Восточной Европе.
     Абдид покачал головой.
     - Строгие же требования в этом Могилеве!
     - Да, похоже, его там не жаловали. Послушай, а  что  это  за  фамилия
дворянская такая - фон Циммерман?
     Абдид усмехнулся.
     - Об этом надо было спрашивать у самого фон Плотникова.
     - Не знаю, как ко всему этому относиться, - признался я.
     - Наверное, он думал, что Лаура не решится.
     - Все равно, не по-людски это.
     - Серж, осуждать, в сущности, некого.
     - У меня такое чувство, что он еще всех переживет. Ему совершенно  не
идет быть мертвым.
     - Можно завидовать?
     - О, нет, ни в коем случае не хотел бы оказаться в его положении.
     - Человек в ответе за тех, кого приручил?
     - Да, - неуверенно сказал я.
     - А кто кого приручил?
     - Ну... Женщины более привязчивы.
     Абдид задумчиво погладил доску с перечислением Круклисовых регалий.
     - Вот встречаются женщина и мужчина. Долго  живут  вместе.  Привыкают
друг к другу  настолько,  что  вместо  двух  личностей  остаются  полторы.
Вступив в  брак,  не  сохранишь  цельности.  Потеря  же  Серж,  потеря.  И
ограничение свободы. Нет-нет, да и почувствуешь себя рабом своей  рабы.  И
как тут быть, лично я не знаю. Парамон поступил  решительно.  Что  ж,  его
право. В конце концов, Лаура была не ребенком.
     Помолчали.
     - Как Зара? - спросил я.
     - Нормально. Уже плачет. Знаешь, она впервые столкнулась со смертью.
     - При ее-то профессии?
     -  Народ  повадился  жить  долго.  Дорвались,  можно  сказать.   Зара
рассказывала, что студентов обучают на синтетических трупах, и  уже  очень
давно. Представляешь?
     - Я тоже бы предпочел синтетические трупы. Выпить хочешь? Помянем.
     - Нельзя. Должен быть в форме.
     - Слушай, а у человека есть право на самоубийство?
     - Не знаю, и знать не хочу! В  инструкциях  по  безопасности  оно  не
предусмотрено. Ни одного фанатика больше не упущу.
     - А как?
     Абдид пожал плечами.
     - Быть может, привлечь Мод? Иногда она провидит.
     Абдид заглянул в каюту Круклиса и зачем-то принюхался.
     - Мод? - переспросил он. - Серж, не хотел бы каркать...
     Я похолодел.


                                  * * *

     Я бежал по знакомым переходам. Тем самым, где  впервые  целовал  Мод.
Бежал изо всех ног. По пути обогнал сначала  Зару,  потом  -  тяжеловатого
Абдида с его джинновой бородой и дикими глазами.
     На семнадцатом ярусе встретилась Беатрис.
     - Что за догонялки? - подозрительно осведомилась она. Видимо, еще  не
знала.
     - Да Зара с ума сошла, -  пропыхтел  Абдид.  -  Волновать  ее  сейчас
нельзя.
     - Держи, держи их! - крикнула Зара.
     Беатрис хлопнула ресницами.
     - Не думаю, что это возможно без помощи арбайтеров.
     Я прыгнул в лифт, а потом выпрыгнул.
     Двери    губернаторской    резиденции    были     распахнуты.     Его
превосходительство сидело в позе лотоса.
     - Суми, дай ключ.
     - Нет.
     - На моем месте ты просил бы тоже самое.
     - Не знаю. Зато знаю, что если  дам  ключ,  погибнет  еще  один  член
экипажа. Четвертый. Не станция, а клуб самоубийц - один процент населения!
Вы у меня психиатрическую экспертизу пройдете,  голубчики!  Я  покажу  вам
зябликов!  Там,  где  раки  зимуют.  Нечего  помирать  во  вверенном   мне
пространстве.
     Я помахал пальцем перед его носом.
     - Не кричи посередь медитации.
     - Тоже мне, медитация. Врываются, вопят, пальцем машут.
     - Мы теряем время.
     - Сказано же: нет!
     На исходе двадцать  восьмого  столетия  совсем  не  просто  взять  да
ударить человека. И не просто  человека,  а  доброжелательно  настроенного
губернатора. То есть почти что друга, если у губернаторов  бывают  друзья.
Но я ударил. Неловко, вскользь, нелепо растопыренной пятерней.  Ударил,  в
общем.
     Сумитомо увернулся с ловкостью дипломата и ответил со всей твердостью
официального лица при исполнении. Я перевернул чайный столик и  отлетел  к
стене.
     Ох, уж эта пресловутая пятка самурая! В голове шумело и пульсировало.
Пульсировали драгоценные секунды.
     Оставалось последнее средство.
     - Абдид!
     Абдид вошел.
     - Не смей, - сказал Сумитомо.
     - Из периколлапсария мы уже выбрались. Реактор "Туарега" разогрет.  У
него есть шанс.
     - Один из десяти!
     - Серега - человек бывалый. Отдай ключ.
     Сумитомо провел молниеносную атаку. Не помогло. Абдид поймал  его  на
отскоке.
     - Сейчас же отпусти! - крикнула Зара. - Я... я опять тебя поцарапаю!
     Любопытно   они   выглядели.   Инспектор    безопасности    скручивал
губернатора, а старший врач колотил  кулачками  по  спине  инспектора.  На
пороге с высоко поднятыми бровями застыла Беатрис. Даже ее проняло.


                                  * * *

     - Здорово, командор! - заорал Джекил. - Ключ, ключ принес?
     - Куда его вставить? Не вижу.
     - Еще бы! У вас глаз заплыл, сэр.
     - Сумитомо - папаша строгий.
     - Сэр, вы уверены, что правы?
     Я поморщился.
     - Джекил, чтоб ты не забыл. Твоя обязанность - спасать людей.
     - Да помню, помню, - проворчал софус. - Но я могу делать  это  и  без
вас, простите. В автоматическом режиме.
     - У тебя нет права вытаскивать Мод из капсулы. Насилие над человеком.
     - Ваша правда, сэр. Вы свободны от этого ограничения.  Прорезь  прямо
перед вами. Люминесцирует в центре пульта.
     Я вставил ключ.
     - Не забудьте надеть скафандр, сэр. Потом будет затруднительно.
     - Хорошо.
     - Приятного полета, сэр.
     - Ох, прекрати. Старт!
     - Погодите. Люк нам откроют? А то ведь таранить придется.
     Таранить не пришлось. Лепестки раскрылись.
     - Счастливо, Серж, - сказал Сумитомо. - Извини.
     - Бюрократ.
     Суми усмехнулся.
     - Так уж воспитаны. Джекил, цель видишь?
     - О, да, мой губернатор. Одним глазом каманданте Рыкофф.
     - Не  дурачься.  Если  увидишь,  что  капсулу  подцепить  невозможно,
немедленно включай обратную тягу, иначе погубишь пирата одноглазого. А  на
это у тебя блок имеется.
     -  Позитрон  положительный!  Со  всех  сторон  блоки.  За  что  такое
недоверие, сэр?
     - Недоверие? -  удивился  Сумитомо.  -  Я  бы  назвал  это  отеческой
заботой, маленький.
     - А! Так это забота.
     - Слушайте, - не выдержал я, - юмор становится затяжным.
     - Да, сэр, - тут же посочувствовал софус. - Хуже окопной войны.
     - Серж, - сказал Сумитомо, - я могу оставить станцию  у  Кроноса.  На
круговой орбите. Мы вас подождем.
     - Нет, Суми. Вас там четыреста человек.
     - Ребята согласятся.
     - Не сомневаюсь. Но вдруг Парамон был хоть капельку прав? Кто  знает,
что на уме у этих пчелок.
     - Ты о ком?
     - О тех, кто старше нас.
     - Серж, это серьезно? - озадаченно спросил Сумитомо.
     - Вполне. А тебе нечего вспомнить?
     - Есть. Хохотушки да колотушки.
     - Нечего вредничать.
     - А нечего набрасываться. Я губернатор или кто?
     - Или кто тоже. Ладно, не дуйся. Глупо прощаемся.
     - Брось, еще увидимся.
     Я проверил запасы топлива. Вроде хватало, чтобы убежать от пчелок.
     - Да-да, конечно.
     - Разве можно не верить папе-самураю? Испорченный ты все же  ребенок,
Серж. Семь футов тебе под это самое место.
     - Бай-бай, - рассеянно ответил я. - Присматривай там, губернатор.  На
Кронос больше никого не пускай. Скажи, Серж, мол, не велел.
     Сумитомо поперхнулся.


                                  * * *

     "Туарег" отошел, наконец, на безопасное расстояние от станции. Джекил
запустил маршевую машину. Включился метроном. Здоровым глазом я увидел три
диаграммы - время по  Гринвичу,  время  на  борту  "Туарега"  и  время  на
Гравитоне. Пока  они  совпадали.  Но  при  сближении  с  Кроносом  разница
появится обязательно.
     - Джекил, какие новости?
     - Начали догонять.
     - А догоним?
     - Шансы есть. К  сожалению,  полностью  использовать  преимущество  в
скорости мы не сможем.
     Я кивнул. Гонки в окрестностях "черной  дыры"  -  вещь  хитрая.  Пока
звездолет и капсула  двигались  более-менее  прямолинейно,  звездная  мощь
"Туарега" сказывалась неоспоримо. Но  маршрут  постепенно  закручивался  в
спираль,  центром  которой  был  Кронос.  При  этом  чем  больше  скорость
летательного аппарата, тем больше его будет  уносить  в  сторону  инерция.
Учитывая это, Джекил включил для компенсации боковую тягу. Некоторое время
эта тактика приносила успех.  Через  пару  часов  я  уже  начал  различать
ходовые огни шлюпки. Но вдруг она  покатилась  в  сторону,  -  Мод  начала
маневрировать. Намерения у нее были самые серьезные.
     Включилось радио. Густой бас, ничуть не похожий на голос  моей  жены,
протяжно выговорил:
     - Лаура... не остановила... Круклиса... Сережа ... возвращайся...
     Я пообещал ее отшлепать.
     "Туарег" тяжело развернулся и вновь бросился в  погоню.  Мод  выждала
момент и вновь увернулась. В считанные секунды между нами  выросли  тысячи
километров.
     -      Туарегясумитомо,       -       пропищал       динамик.       -
Джекилповорачивайоглоблисразупроизведусамураи.
     - Что скажешь, Джекил?
     - Запас высоты есть, энергии хватает. Можно попробовать еще,  но  она
опять увернется. Орлы не ловят мух, как говорили древние римляне.
     - Хватит гоняться на горизонталях. Пикируй. Попробуем достать снизу.
     - Я об этом думал, сэр. Опасно.  Можно  попасть  в  зону  хаотических
гравитационных волн. Математический аппарат их расчета еще не разработан.
     - Боюсь, вы не слишком  сильны  в  гравифизике,  сэр.  Отстали-с.  Не
знаете моих последних работ.
     - Да ну? - усомнился софус. - С Архонтом мы беседуем регулярно.
     - Впрочем, они еще не опубликованы. Убери перегрузки, а  то  руки  не
поднимаются.
     По памяти я напечатал основные уравнения, к которым пришел с  помощью
инсайтов.
     - Любопытно, -  сказал  Джекил.  -  Весьма.  Но  экспериментально  не
проверено.
     - За чем же дело? Ныряй, проверим.
     - У нас нет чувствительных гравидатчиков.
     - Датчиком будет сам звездолет. Возьми  основные  пеленги.  Мне  тебя
учить, что ли?
     Секунду машина молчала. Потом включилась.
     - О'кей, каманданте. Я посчитал. Голова у вас работает. А  как  глаз?
Перегрузки будут нешуточные.
     - Ничего, в шлем мой глаз вмещается. Гони!
     Здоровым глазом я взглянул на линии контроля  времени.  Две  верхние,
отсчитывающие секунды на Земле и Гравитоне,  имели  заметно  более  частые
пики. Мы  уже  вошли  в  хроносферу  кол