я
очень честный человек!
     - Вы останетесь честным в том случае,  если  мне  удастся  остановить
вас...
     Рэндолф взглянул на часы. Стелла скоро отправится в большой  зал.  Из
динамиков, установленных по всему лайнеру, доносилось шипение. Их готовили
к трансляции голоса Стеллы, которая будет вести грандиозную лотерею.
     Рэндолф снова обратился к Варнеру:
     - Я хочу разочаровать вас, Варнер. Мне нет дела  до  ваших  мыслей  и
намерений. Я провожу здесь свой отпуск. Знать не  знаю  об  убийстве.  Мой
племянник тоже уехал отдыхать. Уверен, что вы допросили  его  после  того,
как произошло убийство.
     - Вы правы. Он оказался чистым.
     - Очень рад. А сейчас вы притащили сюда вооруженного офицера, и я  не
выступаю против этой нелепой демонстрации силы. Я никак не  могу  постичь,
чем руководствуется ваш воспаленный мозг, и сомневаюсь,  что  даже  доктор
Хаффнер со своими уникальными познаниями о человеческом  мозге  что-нибудь
понимает в вашем поведении. Но зато я твердо знаю - вы поплатитесь за  эти
оскорбления и насилие!
     Рэндолф сделал паузу, а потом спокойно добавил:
     - Я честный человек. Скажите, какие конкретно претензии вы имеете  ко
мне.
     - Сейчас вы действительно честны, профессор. Но только потому, что  я
мешаю вам осуществить ваши планы.  По  словам  Киркупа,  вы  готовились  к
ограблению, и, я думаю, вы намерены это сделать именно на "Посейдоне". Вам
стало   известно,   что   звездолет   перевозит   деньги    для    моряков
военно-космического флота - так вот, я нахожусь здесь, чтобы флот  получил
свои деньги. Проследив за вашими действиями, я пришел  к  выводу,  что  вы
планируете нападение сегодня вечером.
     Азерстоун открыл дверь.
     - Вот почему, - закончил свои разъяснения Варнер, -  я  хочу  вовремя
остановить вас, по-хорошему.
     Четверо мужчин вышли в коридор. Увидев их, Хаулэнд и Элен Чейз прежде
всего обратили внимание на оружие в руках Азерстоуна.
     - А-а! - с издевкой произнес Варнер. - Воркуете, влюбленные  голубки?
Мы все идем к капитану. А потом я запру вас на замок - крепко запру!



                                    10

     "Посейдон" был огромным кораблем. Небольшая процессия  долго  шла  по
коридорам и передвигалась с помощью эскалаторов, направляясь  в  ту  часть
лайнера, которая для пассажиров оставалась таинственной, потому  что  вход
им туда был запрещен.  На  скрытой  от  глаз  путешественников  территории
звездолета члены корабельной команды выполняли свою  трудную  повседневную
работу и не выглядели такими эффектными и притягательными -  особенно  для
наиболее впечатлительных туристок, - какими видели их,  офицеров  в  белой
форме с иголочки, пассажиры в своих каютах.
     Азерстоун любезно спрятал оружие  в  кобуру.  Он  шел  последним.  Но
Хаулэнд знал наверняка, что офицер выхватит оружие и будет  стрелять,  как
только Варнер подаст сигнал.
     Хаулэнд посмотрел на часы. Через  десять  минут  все  путешественники
соберутся в главном салоне и малых залах, чтобы принять участие в  большом
аттракционе круиза, в чрезвычайно азартной игре,  в  грандиозной  лотерее.
Но... "Посейдон" был огромным кораблем. Десять минут истекли,  а  они  все
еще шли и шли к сердцу звездолета.
     Рэндолф, как всегда, не терял важного вида  -  он  продолжал  путь  с
высоко  поднятой  головой.  Но  от  захлестнувшей  профессора  ярости  его
морщинистое лицо стало мрачным и злым. Что касается  Питера  Хаулэнда,  он
чувствовал, как в нем снова зашевелился страх.  А  в  голове  была  полная
неразбериха - мысленно он даже соглашался на то,  чтобы  их  действительно
заперли в камерах: может, таким образом  раз  и  навсегда  разрешатся  все
сомнения, измучившие его?
     Хаффнер же после этой первой неудачи выглядел сломленным, разбитым  и
несчастным. Он опустил голову так низко, что  подбородком  уперся  себе  в
грудь.
     Наконец, коридор закончился, и вся  группа  попала  в  маленький  зал
ожидания. Они молча направились к  окрашенной  белой  краской  двери,  над
которой была прикреплена табличка с надписью: "СЛУЖЕБНЫЙ ВХОД. ТОЛЬКО  ДЛЯ
ЭКИПАЖА". В зале перед белой дверью сидели или  лениво  бродили  несколько
пассажиров, очевидно, ожидавших результатов лотереи, которые  они  услышат
из громкоговорителей, пожалуй, отчетливее, чем шумное собрание сотен людей
непосредственно в большом салоне. Никто не обратил внимания  на  вошедших.
Но Хаулэнд оглядел расположившихся здесь пассажиров,  в  голове  мелькнула
мысль: а не попытаться ли попросить защиты у этих людей? И тут  же  отверг
свою идею.
     Варнер открыл дверь и начал пропускать  всех  вперед  себя.  Хаулэнд,
проходя мимо него, бросил:
     - Это вы, Варнер, спрятались в моей каюте и ударили меня по голове?
     Варнер расплылся в улыбке:
     - Несомненно.
     - Ну так в следующий раз я не растеряюсь и вы получите удар не хуже.
     - Я бы не советовал вам этого делать. А теперь входите.
     Коридор, куда они вошли, выглядел  совсем  иначе,  чем  тот,  который
привел их в маленький зал  с  неожиданными  пассажирами.  Освещение  стало
намного слабее,  а  ковер  -  менее  богатым.  Стены  были  просто  гладко
выкрашены, без всякой отделки и украшений. Через арочное  перекрытие  этот
широкий магистральный коридор  служебного  отсека  корабля  вел  к  рубке.
Группа арестованных продолжала движение, ясно  сознавая  опасность  своего
положения, тем более, что Азерстоун опять вытащил оружие.
     Они как раз проходили под аркой, когда дверь позади снова  открылась.
Хаулэнд не побоялся  оглянуться  назад,  несмотря  на  то,  что  Азерстоун
вертелся совсем рядом. Через дверь, над которой висела запрещавшая входить
посторонним табличка, двигался отряд  пассажиров,  примеченных  Питером  в
маленьком зале.
     Но, подобно тому, как сильно изменился внешний  вид  коридора,  точно
так же стали совсем другими поведение и внешность этих людей, их как будто
подменили. Лица у них были решительные и непреклонные, движения -  быстрые
и уверенные, руки они держали в карманах. Их было около дюжины.
     Азерстоун с оружием в руках шагнул им навстречу:
     - Что вы здесь делаете? Пассажирам запрещено входить сюда...
     Больше он ничего  не  успел  сказать.  Возглавлявший  группу  человек
выхватил из кармана пистолет и выстрелил в грудь Азерстоуна. Офицер  упал,
по ковру полилась кровь. Он даже не успел воспользоваться своим оружием.
     Тим Варнер пронзительно закричал и, увлекая за собой Рэндолфа, нырнул
за угол арочной перегородки.  Ошеломленный  Хаулэнд  не  мог  понять,  что
происходит. Он так резко повернулся, что столкнулся с Хаффнером, и услышал
в воздухе прямо над своей головой три странных щелчка,  похожих  на  удары
громадного кнута в руках циркового дрессировщика.  Хаулэнд  никак  не  мог
определить, что это за щелчки.
     - Итак, ваши сообщники пришли  спасать  вас,  не  так  ли?  -  кричал
взбешенный Варнер. - Но им не удастся далеко пройти!
     Он поднял крик на весь коридор,  махая  руками,  а  потом  побежал  к
комнате  управления,  бросив  всех  -  Рэндолфа,  Хаффнера   и   Хаулэнда,
державшего за руку Элен.
     - Какая возмутительная ложь! - воскликнул Рэндолф.
     Хаффнер  рассмеялся.  Он  немного  пришел  в  себя  и  даже  высказал
предположение:
     - Похоже, кто-то еще охотится за золотом! Интересно.
     - Нам бы лучше  найти  место,  куда  скрыться...  -  Хаулэнд  говорил
быстро, чувствуя, как от страха  у  него  холодеют  руки,  а  во  рту  все
пересыхает. И вдруг они увидели справа открытую дверь. Все четверо  быстро
укрылись за ней.
     Хаулэнд понял, что люди, которых он принял за обычных  пассажиров,  -
не совсем обычные. Это гангстеры... разбойники... налетчики...  бандиты...
бунтовщики - Хаулэнд не мог точно знать, к какой  категории  они  относили
сами себя. Но кто бы они  ни  были,  их  стало  больше  и  они  бежали  по
коридору.  Вскоре  послышались  громкие  выстрелы  из  ручного  оружия   и
леденящие  душу  автоматные  очереди.  Запахло  дымом.  Хаулэнд  осторожно
выглянул из двери.
     По коридору полз человек, его лицо заливала кровь, а правая нога была
покалечена и беспомощно волочилась по полу. Повсюду метались стремительные
фигуры людей, не перестававших стрелять.
     Хаулэнд успел насчитать еще двадцать  мужчин  и  женщин  -  из  числа
фальшивых пассажиров, - быстро проникших через открытую  служебную  дверь,
которую они потом закрыли.  Их  действия,  казалось,  были  отрепетированы
заранее. Четверо мужчин  с  автоматами  остались  возле  двери.  Остальные
пробежали вперед по  коридору.  Темноволосая  девушка  с  круглым,  полным
сострадания лицом опустилась на колени  перед  раненым,  расстегнула  свою
сумку и начала оказывать ему первую помощь.
     - Я не знаю, кто эти люди, - сказал Хаулэнд,  слегка  повернувшись  к
остальным, - но они организованы.
     - И их очень много, - добавил Рэндолф, выглядывавший в  дверь  пониже
Питера. - Такое могло произойти и с нами  -  кровавое  сражение  на  борту
звездолета против банды, пытающейся всех перебить и украсть золото  -  как
это грубо!
     - Как раз то, что предлагал Теренс Мэллоу, - напомнил Хаулэнд.
     Вскоре стрельба прекратилась, и через несколько секунд две девушки  и
парень настежь распахнули дверь - они нацелили свое оружие прямо на  троих
мужчин. Испугавшись, Элен схватила Хаулэнда за руку.
     - Выходите! Шагайте быстрее, шевелитесь!
     Четверо ученых, подгоняемые вооруженными  людьми,  быстро  прошли  по
коридору и  были  почти  вброшены  в  ярко  освещенную,  просторную  рубку
корабля. Им приказали стоять тихо.
     Тело Азерстоуна куда-то унесли. Люди в гражданской  одежде  оказывали
помощь  раненым  -  своим  и  членам  экипажа   одинаково.   Ошеломленным,
перепуганным, вконец  растерявшимся  ученым  вскоре  стало  казаться,  что
ситуация на лайнере находится под контролем.  Каждый  из  судовой  команды
стоял  на  своем  месте  под  караулом  часового,  и  звездолет  продолжал
нормально  функционировать.  Неожиданно  для  самого  себя  Хаулэнд   ясно
почувствовал внутри какое-то  ликование,  у  него  появилось  предчувствие
триумфа, его охватило пьянящее ощущение близкой победы.
     - Эти люди не кажутся мне гангстерами, - сказал он.
     - Мне тоже, - согласно кивнул Рэндолф.
     - Вы заметили у них нарукавные повязки? - спросил Хаффнер.
     - Да, - ответил Рэндолф. В нем  снова  заговорило  обычное  для  него
желание выглядеть эффектным, а высокомерие и самонадеянность, несмотря  ни
на что, не покидали его: -  Странная  фантазия  сопровождает  человеческое
общество на протяжении всей его истории. Я  имею  в  виду  привычку  людей
украшать себя разными знаками отличия как бы в оправдание своим неразумным
действиям. Ну, на что это похоже? Мне рисунки на  их  повязках  напоминают
низку колбасок, которую рубит большой нож мясника.
     Хаффнер даже захихикал.
     Совсем молоденькая девушка  из  охраны,  одетая  в  огромную  кожаную
куртку с пластмассовой молнией и черные брюки, с большой эмоциональностью,
презрительно сказала Хаффнеру:
     - Мы, женщины Фронта свободы, обучены сражаться  рядом  с  мужчинами.
Вышиванием не занимаемся.
     Хаулэнд почувствовал, как Элен сжала его руку. Он посмотрел  на  нее.
На ее лице застыл ужас, охвативший не только ее, женщину, а и  всех  троих
мужчин. Но, помимо ужаса, лицо Элен Чейз выражало крайнее замешательство и
полную растерянность - она не проронила ни единого слова с  тех  пор,  как
Варнер забрал их всех из каюты Рэндолфа.
     И только сейчас она медленно проговорила:
     - Фронт свободы. Терри  мне  рассказывал  о  нем.  Это  грабители.  А
картинка на их нарукавных повязках изображает цепь, перерубаемую топором.
     Один из стражников-мужчин повернулся к Элен с рассерженным видом.  На
его мужественном, крепком лице с темными рубцами не было и намека  на  то,
что он видит в Элен женщину. Он резко сказал:
     - Цепи рабства, разбиваемые двуглавым топором свободы. И  еще  мы  не
любим, когда нас называют грабителями.
     - Ну, так в самом деле,  -  решил  уточнить  Рэндолф,  как  будто  он
участвовал в научной дискуссии. - Так кто же вы такие?
     - Члены правительства Галактики - вот кто  настоящие  грабители.  Они
присвоили себе власть, которая по праву принадлежит народу Галактики.  Они
выдумывают  и  издают  целые  системы  несправедливых  законов,   содержат
чудовищно быстро растущие  вооруженные  силы.  Они  извратили  все  идеалы
свободы и гуманности!
     - Вы очень хорошо сказали, - обрадовался Рэндолф.
     Хаулэнд знал - профессор сейчас подумал о фонде  Максвелла  и  о  той
горькой пилюле, которую он сам получил от правительства.
     - Так вы благородные разбойники, как древний Робин Гуд, да?  -  вдруг
спросил  Хаффнер.  -  Знаешь,  приятель,  я  тоже   не   в   восторге   от
правительства. Меня лишили работы, просто выбросили на помойку  и  обрекли
на пьянство. Со мной у вас не будет никаких проблем.
     Девушка из  охраны  почему-то  засмеялась,  услышав  последние  слова
Хаффнера.
     Думая об Элен, Хаулэнд спросил:
     - Что будет с нами?
     - С вами? Что вы имеете в виду?  Фронт  свободы  относится  враждебно
только к правительству и его прихлебателям. Людей, подобных вам, мы просто
презираем, потому что вы год за годом избираете одних и тех же  бесчестных
правителей. Но мы не собираемся  убивать  вас  -  если  это  то,  что  вас
интересует и чего вы боитесь.
     Хаулэнд обнял Элен и почувствовал  ее  частое,  прерывистое  дыхание.
Волна нежности к ней снова охватила Питера, он  теперь  твердо  знал,  что
любит Элен. И  если  кто-нибудь  попробует  причинить  ей  зло,  он  будет
беспощаден и убьет  обидчика.  Пришедшая  в  голову  мысль  не  показалась
Хаулэнду странной и несовместимой с его званием доктора наук.
     В это время появились трое мужчин, двигавшихся, как тени, - быстро  и
бесшумно. Один из них держал оружие, нацеленное на спину другого, а третий
шел с таким  видом,  как  будто  он  только  что  покорил  всю  Галактику.
Заговорил третий.
     - Этот человек по имени Варнер, - сказал он, показывая  на  пленника,
лицо которого было мертвенно-бледным  от  ощущения  приставленного  к  его
спине оружия, - говорит, что он чуть не запер всех вас четверых в камерах.
За что?
     Отвечал ему, конечно, Рэндолф:
     - Мы не знаем. Как мы предполагаем, он или допустил ошибку, или сошел
с ума. Скорее всего, он просто ошибся. Вы - те люди, которых он искал.
     Глядя на Варнера, Хаулэнд  почувствовал  некоторую  жалость  к  нему,
несмотря на то, что тот так жестоко поступил с ними,  прикрываясь  внешним
дружелюбием. Но все же это был живой человек.
     - Может быть. Он мерзкий флотский шпион. Но мы не убиваем, если в том
нет необходимости. Что касается вас, то вам придется подождать здесь, пока
не появится наш корабль.
     - А как насчет пассажиров? - спросил Хаффнер. - Они, наверное, хотели
бы знать, что происходит...
     Собеседник ученых засмеялся. У него  были  хорошие  зубы,  энергичный
рот, нос строгой формы  и  узкие  горящие  глаза.  Одет  он  был  в  серый
пиджачный костюм, на ремне, обвивавшем талию, висело  оружие.  Он  ответил
Хаффнеру:
     - Пассажиры  ничего  не  знают.  Им  вообще  не  до  того!  Они,  как
безмозглые бараны, собрались вокруг динамиков и в большом салоне и, затаив
дыхание, ждут результатов мелочной игры. А настоящая игра  здесь  -  здесь
происходит большая игра.
     Рэндолф, улыбнувшись, сказал:
     - Вы замечательно говорите.
     - Не могли бы вы сказать мне, мистер... - снова заволновался Хаулэнд.
     - Можете называть меня Марко. Это не настоящее мое имя, но все  знают
меня как Марко.
     - Не станете же вы отрицать, что ваши  люди  тоже  купили  лотерейные
билеты?
     - Конечно, нет. Мы это сделали, чтобы выглядеть, как все  беззаботные
туристы.
     Стелла, должно быть, сейчас подходит  к  микрофону  в  большом  зале.
Громкоговорители были включены  на  всем  пространстве  звездолета,  кроме
рубки управления. Здесь находился капитанский мостик, это место  считалось
святая святых на корабле. Хаулэнд, волнуясь, сказал:
     - Мистер Марко, у нас  с  вами  нет  претензий  друг  к  другу  -  не
разрешите ли послушать, как будет проходить большая лотерея?
     Марко фыркнул, выражая презрение к таким ничтожным интересам. А потом
сказал:
     - Аларик, включи трансляцию из парадного зала. Мне  надо  знать,  что
делает там капитан и заняли ли свои места блеющие бараны.
     Один  из   стражников   бросился   выполнять   приказание.   Динамик,
установленный в стене далеко  от  главных  приборов  управления  кораблем,
ожил.
     - Я бы хотел находиться там, - сказал Хаффнер, - и видеть  лица  тех,
кто будет выигрывать.
     Хаулэнду вместо громкого треска, доносившегося из динамика, слышалась
песня, где были такие слова: "Из всех звезд Галактики она  -  единственная
для меня". Ему казалось, что все вокруг тоже слышат музыку и пение.
     - А теперь я с удовольствием представляю молодую леди, которая  будет
объявлять счастливых обладателей...
     Голос капитана грубо оборвал такую сладкую  для  Хаулэнда  мелодию  и
спустил его, как говорят на Земле, с небес, но не на грешную Землю,  а  на
корабль, продолжавший мчаться к другим планетам. Капитан, наверное, сейчас
стоит там и, как дурак,  смотрит  на  всех  с  сияющей  улыбкой,  даже  не
подозревая, что он пойман Стеллой в ловушку и больше не будет  командовать
своим звездолетом. Ну, а пока капитан продолжал:
     - Дамы и господа, миссис Стелла Рэмзи!
     Послышались аплодисменты, но быстро стихли. А здесь, в рубке, в  этот
момент многие повернули головы к Хаулэнду, и он поймал не один  любопытный
взгляд на желтый листок, который Питер постарался быстро спрятать назад  в
свой карман.
     - Похоже, у вас обоих была одна и та же цель, - сказал  Рэндолф,  как
бы заигрывая. - Варнер пытался арестовать нас, а вы, мистер Марко,  напали
на нас, причем оба перед началом грандиозной лотереи. Интересно.
     - Благодарю вас, дамы и господа, -  голос  Стеллы  звучал  совершенно
спокойно и сдержанно. - Я считаю большой честью для себя находиться  здесь
сегодня вечером и очень волнуюсь. Уверена, что и вы все сильно взволнованы
и заинтригованы. Все прекрасно - замечательное путешествие среди  звезд  с
превосходным капитаном да еще в придачу возможность выиграть очень большую
сумму денег...
     Смех, аплодисменты.
     - Я сейчас перемешаю содержимое этого ящика у вас на глазах, - в эфир
прорвался еще один голос - это был голос корабельного казначея.
     В тишине, воцарившейся в рубке, послышались громкие звуки, похожие на
щелчки трещотки. Через некоторое время казначей сказал:
     - А теперь, миссис Рэмзи, - все в ваше распоряжение!
     Барабан продолжал вращаться, и все население лайнера затаило дыхание.
Рэндолф улыбнулся. Он  -  а  также  и  Хаулэнд  и  Хаффнер  -  знали,  что
притаившиеся по всему лайнеру звуковые вирусы ждут сигнала и скоро  начнут
работать на них.
     Азарт овладел душами пассажиров, все застыли почти в одной и  той  же
позе, оцепенев от волнения и забыв обо всем на свете, даже о том, что  они
летят на  межзвездном  корабле,  выполняющем  долгий  туристический  рейс.
Каждый на борту "Посейдона" будет оставаться  в  этом  напряженном,  почти
неподвижном состоянии, пока Стелла не вытащит счастливый номер. Хаулэнд  с
удовлетворением подумал,  что  таким  образом  каждый  пассажир  прекрасно
подготовил себя к тому, что должно произойти дальше.
     Между  тем  напряжение  достигло   наивысшего   предела.   Обстановка
всеобщего  волнения,  мощно  овладевшего  находившимися   вокруг   людьми,
подействовала даже на Марко, несмотря на  его  презрительное  отношение  к
лотерее и  ее  участникам.  Из  динамика  вдруг  раздались  звуки  редких,
непродолжительных хлопков. А затем Стелла четко сказала:
     - Я объявлю обладателя сч