а взгляд на Редферна. Мать Хаапан, пробегая мимо, окликнула:
   - Вал! Ты как раз вовремя, чтобы спастись. Поторапливайся!
   - А эта другая Проводница, - хрипло проговорил Редферн.
   - Где она?
   - Возле Рубиновых  Ворот,  по  ту  сторону  Хризобериллового  Крыла.  Они
перенеслись сюда из другого измерения  и  теперь  уводят  нас  в  безопасное
место.
   Редферн, как безумный, помчался  к  Хризоберилловому  Крылу,  за  которым
находились сады с хризантемами и Рубиновые Ворота. Вал тяжело дышала  рядом.
Они расталкивали спешащих  людей,  перепрыгивали  через  клумбы.  Когда  они
добрались до ворот,  импозантного  сооружения,  выложенного  рядами  крупных
рубинов, Редферн услышал со стороны стен первые  угрожающие  звуки.  Быстрый
взгляд,  брошенный  в  ту  сторону,  показал  ему,  что  в  стенах  начинают
появляться отверстия. Инфальгонские боевые  машины  пробивали  себе  путь  в
город. Редферн заколебался: панеко может остановить их; но он  твердо  знал,
тверже, чем знал что-либо в жизни,  что  должен  добраться  до  этой  другой
Проводницы.
   Рубиновые Ворота закачались. Один ряд рубинов целиком  выпал  и  по  пыли
покатилось целое состояние. Люди кричали и разбегались. К Редферну подскочил
низенький, но очень широкий в плечах человек, кипевший энергией. Он был одет
в необычные блестящие доспехи и размахивал длинным мечом. На  поясе  у  него
висело ручное оружие незнакомой Редферну конструкции.  Он  выглядел,  словно
воплощение самого дьявола - человек, несомненно, способный одним ударом меча
развалить пополам быка.
   Он заорал на Редферна сквозь облако пыли, и Редферн понял его слова через
переводчик, обруч которого был укреплен у него на голове:
   - Возвращайся в очередь! Сначала женщины и дети!
   Из тучи пыли вышагнул человек гигантского роста, державший секиру  такого
размера, что казалось, ни одному из смертных она должна быть  не  по  силам.
Огромное лицо,  покрытое  шрамами,  выдавало  свирепую  жестокость  варвара.
Беженцы разбегались с его пути, отчаянно кидаясь к Рубиновым Воротам.
   - Останови их, Фезий! - прогремел великан. - Сару скоро совсем затопчут!
   - Оффа, фигляр ты этакий, а я что, во имя Амры, по-твоему делаю!
   - Нечего тебе с ними разговоры разговаривать!  Клянусь  Маком  Черным,  я
нескольких уложу, пока...
   - САРА! - возопил Редферн. - Вы хотите сказать... Сара?
   Коренастый коротышка глянул на него так, будто Редферн только  что  вылез
из какой-нибудь грязевой ямы.
   - Уши у этого олуха есть, только он не умеет ими пользоваться, - и тут же
изменил направление мыслей, быстрый, как ртуть. - Что тебе известно  о  моей
Саре?
   - А Дэвид Маклин здесь? И Алек?
   - Ха! Этот парень всех знает!
   - Вот эта девушка - это Вал - она тоже Проводница!  -  прокричал  Редферн
сквозь царящий грохот. - Она может помочь Саре... Я  должен  расправиться  с
инфальгонскими боевыми машинами...
   - Еще одна девушка, обладающая силой! Клянусь Амрой, это здорово! - Затем
до Фезия полностью дошло сказанное Редферном. Он  нахмурился,  так  что  его
лицо стало похоже на горгулью с водостока. - Сражаться  собираешься!  У  них
есть оружие страшной силы...
   - А у меня есть вот это! - прокричал Редферн, размахивая панеко.
   Он вспомнил, что Маклин говорил с Сарой там, на той  платформе  в  ветвях
мирцинийского дерева, о Фезии и Оффе. Значит, Маклин прислал  за  ним  своих
друзей! Он  не  забыл  его!  Сознание  этого  согревало  душу  Редферна.  Он
повернулся и бросился бежать обратно, против потока беженцев.  Не  успел  он
достигнуть стен, как его нагнали Фезий и Оффа,  побежав  по  бокам.  Редферн
почувствовал себя совершенно в своей тарелке.
   Фезий проворчал:
   - Мы тебя как раз ищем, Скоби Редферн. Дэвид все себя винил, что ты тогда
угодил в руки Монтиверчи. Они тогда едва унесли ноги, но ты  вообще  пропал.
Можно было догадаться - куда. Мы шли по твоему следу... а  потом  угодили  в
этот приятный маленький скандальчик с инфальгонами. Они добрались  до  стен.
Тут и там в них зияли проломы.
   Редферн взглянул на травяное море.
   К городу катили массивные гусеничные машины. Многие уже уткнулись в стены
и пробивали их. Другие, наезжая на  них  сверху,  переваливали  через  зубцы
парапета. Намного превышающие размерами самые большие из земных танков,  эти
машины двигались с грозной тяжеловесной медлительностью, заставляя  замирать
сердце безжалостной неостановимостью своего продвижения. Над ними  вертелось
несколько стаек кристаллов и даже на таком расстоянии Редферн  ощутил  волны
ненависти, но машинам она ничуть не мешала.
   - Да, вот уж черное порождение Амры, - проворчал Фезий.
   - Даже сенчурийские излучатели эмоций их не могут остановить.
   - Да. Но вот это сможет.
   Редферн навел панеко  и  вновь  в  воздухе  возникло  это  невещественное
силовое  дрожание,  сгущавшееся  в  черноту.  Боевые  машины  таяли  в  ней,
распадаясь пылью, и воздух гремел, заполняя вакуум.  Редферн  повел  оружием
вдоль стены, пробивая полосы и пустоты в рядах машин, старательно  выцеливая
каждую и ожидая, когда же они начнут реагировать.  Сопровождаемый  по  бокам
двумя венудайнцами, Редферн взялся за обход стен. Он  устроил  инфальгонским
боевым машинам победоносную бойню; он не оставил даже признака того, что они
когда-то существовали.
   Реакция врагов, когда она  последовала,  далеко  не  могла  сравниться  с
разрушительной мощью  панеко.  Теперь  Редферн  чувствовал  облегчение,  что
второе  оружие  осталось  у  Вал.  Он  оставил  его   при   ней   совершенно
преднамеренно, поскольку знал, что наличие панеко неизмеримо увеличивает  ее
шансы выжить.
   Боевые машины изрыгнули  языки  пламени.  Один  из  метательных  снарядов
ударился о зубец и разорвался пенным фонтаном. Трое отскочили  от  парапета.
Редерн уловил носом вонь кислоты и захихикал.
   - Им следовало придумать что-нибудь получше!
   С помощью негативной когерации он отправил в небытие оставшиеся машины.
   - Волшебники испробовали на них свои зеленые силовые  лучи,  -  веселясь,
заметил Фезий. - Бесполезно. Но  это  твое  оружие,  Скоби  -  это  поистине
король-оружие!
   - Оно мне коечего и стоило, - сухо ответил Редферн.
   Когда  все  инфальгонские  боевые  машины  были  уничтожены  и  усталость
навалилась на Редферна, что  показалось  ему  до  странности  успокаивающим,
Скоби спустился со стен. Фезий и Оффа последовали за ним. Они нашли  Сару  и
Вал, все еще переправляющих людей сквозь Врата, находившиеся  за  Рубиновыми
Воротами.
   - Куда они ведут? - догадался спросить Редферн.
   Вокруг толкались люди, не совсем понимающие, что  случилось  и  несколько
сожалеющие, что после объяснений Редферна с двумя девушками  переход  сквозь
Врата прекратился.
   - Вы теперь в безопасности! - заорал Фезий голосом, хлещущим, как кнут  -
только такой и можно ясно расслышать, когда он раздается со спины  грифа.  -
Идите домой. Мы вернем ваших друзей обратно...
   - Откуда?
   Вал устало засмеялась и откинула со лба прядь каштановых волос.
   - Сара молодчина, - серьезно сказала она. - Я понятия не  имею,  куда  мы
посылали  этих  людей.  Сара,  психоделическое  платье  которой   оставалось
безупречно чистым, захихикала в ответ. Она по-особому посмотрела  на  Фезия,
когда этот динамичный сгусток энергии подошел поближе.
   - Неважно куда, важно, что мы отправляли их в безопасное место, а  теперь
они могут вернуться обратно. Ну, это измерение под названием Шоcунат. - Сара
с намеком посмотрела на Редферна. - И, насколько  я  помню,  оттуда  имеется
прямая связь с Землей.
   Вивасьян, взъерошенный, но сохранивший чувство собственного  достоинства,
тяжело дышал.
   К ним присоединились  Галт  и  Мина.  Первым  побуждением  Редферна  было
повернуться к бородатому философу-арланианцу спиной, но потом он решил - что
прошло, то прошло. Он расс-казал им, что  случилось  с  Тони  и  Нили  и  на
мгновение наступила скорбная тишина.  Затем  в  нее  жизнерадостно  вмешался
несгибаемый Фезий, заявив:
   - Раз у них с собой парочка этих панеко, я бы особенно не беспокоился. Мы
их вытащим.
   - Конечно, - подтвердила Сара. Она улыбалась Редферну.
   - Дэвид и Алек вернулись в Нью-Йорк. У нас есть новости.
   Графиня...
   Редферн рассказал ей про графиню.
   Сара скорчила рожу.
   - Эта сучка, право слово,  становится  слишком  утомительной.  Скоро  нам
придется понастоящему заняться Пердитой!
   - Мне она показалась очень славной женщиной, - проворчал Оффа.
   Фезий, помянув некоего фигляра и олуха, отметил, что любая соплячка легко
обведет Оффу вокруг мизинца, а Оффа, в свою очередь, помянул Мака Черного  и
возразил, что Фезием-то точно любая ведьмочка способна командовать и  что...
Вивасьян с обступившими  его  людьми  от  имени  всех  Волшебников  Сенчурии
поблагодарил Вал, Редферна и их друзей.
   Редферн хитровато ответил:
   -  Все  это  надо  рассматривать  исключительно  как  сделку,   Вивасьян.
Принципиальность и деловая хватка. Ты  сам  назначал  правила.  Я  тебе  дам
знать, чего мы хотим взамен.
   - Может дороговато выйти, - вставил Фезий, неспособный не вмешиваться.
   Редферн вспомнил Тони и Нили, вспомнил свой поход по разноцветному  лесу,
суслинков, гара'хеков и доилку  эмоций  у  себя  на  голове  и  кивнул.  Он,
конечно, приобрел  некоторое  понятие  о  том,  как  высшие  причины  иногда
заставляют применять к людям давление,  но  это  нисколько  не  помогло  ему
давление полюбить.
   - Мне кажется, однако, я знаю, чего мы хотим в первую очередь, -  сказала
Сара. - Я за то, чтобы отправляться домой.
   - Я тоже, - согласился Оффа. - Вы теперь с  Фезием  можете,  как  обычно,
посвариться из-за того, где именно у вас дом.
   - Домой, - подтвердил Редферн. - На Землю.
   - Домой, - подхватила Вал. - В Монтрадо.
   Ну,  можно  и  им  посвариться  из-за  этого  тоже,  однако  Редферн   не
сомневался, что уж эту-то проблему ничто в мире - во всех его  измерениях  -
им не помешает решить.



   Кеннет Балмер
   Страна, которой нет на карте

   Kenneth Bulmer "Land Beyond the Map", 1961


   (перевод с английского А.Бурцева)

 I

   Из холла, где Роланд Крейн стучал  по  барометру  и  проклинал  ветреную,
облачную, мерзкую погоду, он услышал звон бьющегося стекла в  своей  студии.
На звук эхом отозвался орыв ветра,  потрясший  старый  дом.  Ковер  в  холле
покрылся  рябью,  как  анаконда.  Лампа  закачалась  на  шнуре,  бросая   на
полированные панели стен тени, похожие на летучих мышей. Он сердито бросился
назад, чуть не столкнувшись с недособранными латами флорентийской работы,  и
попал как раз вовремя, чтобы увидеть, как вторая служанка, молоденькая Энни,
разразилась слезами.
   Персидский ковер у ее ног был усыпан осколками стекла, блестящими в свете
настольной лампы, как последствия боя. Крейн поднял взгляд.
   На северной  безоконной  стене  висели  его  карты  в  рамках,  некоторые
потускневшие,  некоторые  яркие  цветные,  некоторые  затертые   с   веками,
вычерченные с любовью, старательно раскрашенные, щедро усыпанные витиеватыми
подписями, сделанных руками давно умерших людей. Эта  стена  доминировала  в
комнате.  Карты  сверкали  на  фоне  занавешаных  окон  и  книжных  полок  с
современными,  невзрачными  научными  книгами.  Они  рассказывали  о  смелых
великих путешествиях через неизвестные океаны, о манящих туманах  неоткрытых
земель и зове морских  сирен.  Соленый  запах  романтики  дышал  в  них  при
пристальном  изучении.  От  красок  и   пергамента   веяло   соблазнительной
неизвестностью.
   В  центре  карты  итальянского   залива   Флориды   восьмидесятых   годов
пятнадцатого века и западных островов, где открывалась самая  яркая  золотая
краска, в стекле была дыра в форме звезды.
   - Простите меня, сэр. Сама не знаю, как это случилось.
   Носик Энни был красный, подбородок дрожал. Она уставилась на него, крепко
прижимая руки к заплаканному личику. Ее яркие, как у птицы, карие глаза были
мокры от слез. Гнев Крейна испарился. Энни была дочерью старой Энни, которая
служила его отцу, еще до Первой Мировой войны,  чего  Роланд  Крейн  не  мог
помнить, когда  Исамбард  Крейн  создал  инженерный  синдикат,  до  сих  пор
поддерживающий праздную, роскошную жизнь его сына. Праздность была, конечно,
относительной, потому что нелюбимый бизнес высасывал запасы энергии  Крейна.
Деловые люди часто недооценивали его на основе унаследованного им богатства.
   Карта была неповреждена. Он сделал четыре быстрых шага к раме и  осмотрел
ее. Стекло оставило странный голубоватый  оттенок.  Оно  разбилось  в  форме
почти правильной семиугольной звезды.
   Крейн повернулся к Энни.
   - Все в порядке, Энни. Никакого повреждения нет. И ради  Бога,  перестань
плакать!
   - Простите меня, сэр...
   - Что ты здесь делала ночью, в такое время?
   Энни указала на кофейный столик. Чайник, накрытый салфеткой уютной ручной
вышивки, чашка и блюдце, молоко и сахар, нарезанные ломтики булочки,  масло,
нож и вилка для тостов напомнили Крейну, что он звонил, чтобы подали чай.
   - А почему это принесла не Молли?
   Молли была первой служанкой.
   - Эта ночь у нее выходная, сэр...
   - А, - рассмеялся Крейн. - Ну, это неважно.  Должно  быть,  порыв  ветра.
Возможно, тот самый порыв, который я слышал в холле, немного сместил  каркас
дома, вот стекло и разбилось... и нечего тут думать. Только убери осколки...
И будь осторожна, не порежься.
   - Да, сэр.
   Зазвонил телефон.
   - А, чтоб ты пропал! - недовольно воскликнул Крейн и подошел  к  стенному
столику, где, как хищный паук,  притаился  телефон,  соединенный  с  мировой
паутиной. Голос был незнакомый. Должно быть, буря повредила телефоную линию,
так же, как разбила на карте стекло. Крейн понял, что  говорит  женщина,  но
из-за треска и шума помех это можно было лишь угадать.
   - Мистер Роланд Крейн?
   - Да. Говорите.
   - Это мистер Роланд Крейн, который интересуется картами?
   Мысленая защита Крейна насторожилась. Но прежде чем  он  успел  ответить,
женский голос продолжал:
   - Не хотите ли вы купить карты?  У  меня  есть  кое-что,  что  вы  должны
увидеть.
   - Да?
   - Может, я могу приехать в Бушмиллз?
   - Ну-у...
   - У меня есть машина. Я звоню из гаража "Ройял" в городе. Я могу  быть  у
вас через полчаса.
   Крейн подумал об езде от Рынка  Нельсона,  по  дороге,  проходящей  через
негостеприимные вересковые пустоши, по мокрой дороге с гнущимися по обочинам
на ветру деревьями. Нет, это не для женщин.  Роланд  подумал  о  французской
галантности и сухо усмехнулся  про  себя.  Его  отношение  к  женскому  полу
осталось на уровне старых книг,  где  рыцари  в  сверкающих  латах  защищают
кричащих дам от огнедышащих драконов.  Современные  же  девицы  сами  согнут
любого огнедышащего дракона в бараний рог.
   - Хорошо, мисс?..
   - Харботтл.
   Крейн пожал плечами и продолжал:
   - Очень хорошо, мисс Харботтл. Должно быть, вас очень интересует продажа,
раз вы собираетесь ехать ночью в такую погоду. В таком случае, приезжайте.
   Телефон тут же стал мертвым. Может, она положила трубку, а  может,  бурей
повалило телеграфный столб.
   Крейн поглядел на Энни,  заканчивающую  убирать  осколки.  Действительно,
странно, что стекло  разбилось  вообще.  В  свое  время  он  купил  все  это
сокровище целиком - раму, карту, стекло. Стекло было старым  и  хрупким.  Он
сделал в уме заметку поменять все другие рамы на картах.
   Возможно,  карты  составляли  слишком  большую  часть  его  жизни.  Крейн
пробовал разные другие способы богатых людей проводить время  и  нашел,  что
все они скучны, помпезны или грубы. Его интерес к картам вырос из давнишнего
странного случая. Крейн несколько раз рассказывал эту историю, но,  встречая
поднятые  брови   и   недоверчивую   улыбку,   вскоре   перестал   об   этом
распространяться. Теперь он подумал, не в первый уж раз, что если он следует
воле клочка бумаги? Главным фактом было то, что поиски все еще продолжались.
   Тосты хорошо поджарились,  а  в  камине  загудело  пламя.  Вероятно,  это
расточительность, но также и благословение.  Именно  это  и  полагал  Роланд
Крейн.
   Он налил себе чай, добавил молока и  сахара  и  развалился  в  кресле  со
скользящим сидением  и  спинкой,  зафиксированной  в  удобном  положении,  к
которому он привык за много лет. Хорошо быть  живым.  Хорошо  быть  богатым,
когда финансами управляют в далеком застекленном оффисе в  Лондонском  Сити.
Хорошо жить полной жизнью в этих вересковых пустошах  на  западе  страны,  и
уезжать на весь сезон на раскопки, работая с мужчинами и женщинами,  которые
разделяют его страсть к археологии. Гораздо лучше, чем  тратить  в  жизнь  в
погоне за прибылью. Это убило бы его в течение трех месяцев.
   Следующий сезон он проведет - если будет сопутствовать удача - в  Турции.
Там будут большие раскопки, много находок, и  еще  одна  глава  добавится  к
книге знаний о Человеке. Будет совершено много открытий,  и  изрядная  часть
богатства Крейна будет вложена  в  дело  приоткрытия  завесы  прошлого.  Да,
хорошо иметь цель в жизни!
   Он сделал глоток чая, откусил тост,  намазанный  толстым  слоем  хорошего
сливочного масла, и поставил чашку на широкий подлокотник кресла.
   Он подумал, не без смутного возбуждения, что эта странная женщина  явится
к нему ночью из бури.
   Мисс Харботтл не теряла времени даром.  Сейчас  она,  вероятно,  едет  по
дороге под свист ветра, стук  дождя  по  ветровому  стеклу,  держа  в  губах
сигарету.
   Судя по голосу, она показалась ему девушкой такого сорта.
   Наконец, ожидание кончилось. Энни впустила гостью  в  дом,  сказала,  что
принесет свежего чаю и тихонько прикрыла дверь.
   Мисс Харботтл прошла вперед и протянула руку. Крейн взял ее и с внезапным
смущением  взглянул  на  девушку.  Волнистые  волосы  мисс   Харботтл   были
убийственно коротко подстрижены. Лицо ее словно сошло со  страниц  старинных
книг, полных романтики, которые Крейн читал в детстве, лицо, по сравнению  с
которым лица девушек в современных журналах казались пустыми.  На  ней  были
брюки и короткое кожаное пальто, и  она  первым  делом  извинилась  за  свой
наряд.
   - Я решила, что это больше подходит для поездки в такую погоду.
   - Надеюсь, вы хорошо доехали, - сказал Крейн, показывая на стул. - Должно
быть, это очень важно для вас. - И он огляделся в поисках чехла  с  картами.
Девушка рассмеялась и села.
   - Боюсь, мне пришлось вас немного обмануть, мистер Крейн. У меня нет карт
для продажи. Крейн тоже сел.
   - Ну, и что в мире?.. - начал он.
   Ее лицо, по-прежнему наполненное жизнью и возбуждением от поездки  бурной
ночью, стало одновременно печальным,  упрямым  и  одухотворенным.  У  Крейна
возникло впечатление, что за внешностью феи, полной  женственной  красоты  и
очарования, скрывается практическая твердость импрессионизма.
   Девушка подалась вперед.
   - Я не продаю карт, мистер Крейн. Но я интересуюсь получением карты...
   - Извините, мисс Харботтл, - резко и раздраженно перебил ее Крейн, - если
вы знаете, что я коллекционирую карты, то  должны  также  знать,  что  я  не
продаю их. Я...
   - Я знаю, мистер Крейн. Я интересуюсь одной определенной картой.  Картой,
которой, я уверена, у вас тоже нет.
   - Вот как?
   Глаза девушки были теперь полуприкрыты длинными ресницами.  Интересно,  о
чем она думает, мелькнуло у Крейна в голове, но он тут же отмахнулся от этих
мыслей.
   - Ну, мисс Харботтл...
   - Меня зовут не Харботтл. Это имя владельца гаража, откуда я вам звонила.
Я просто воспользовалась им.
   - Но зачем?..
   - Мистер Крейн, что бы вы сказали, если бы я сообщила  вам  по  телефону,
что ищу определенную карту и хочу приехать за вашей помощью?
   - Н-ну... только то, что если я могу вам помочь, то, конечно, помогу.  Но
мне кажется, это очень необычно.
   - Мне тоже.
   - Да? Ну, и что теперь? - сердито спросил Крейн.
   - Мистер Крейн, - заговорила с серьезной сосредоточеннос