ет  большей   частью
измерения, называемого Ируниум, и много еще чем помимо того, и между  нею  и
нами нет ни малейших дружеских чувств. - Сказав все это, Маклин  остановился
и покачал головой, после чего докончил:
   - Будь очень осторожен, если столкнешься с ней, Скоби, хотя я бы тебе  от
всей души этого не пожелал.
   - В ее распоряжении гнусное  обаяние,  огромная  власть  и  целое  войско
вольных и невольных орудий, агентов и рабов. С тругами ты уже встречался,  -
Алек заложил скиммером длинный пологий вираж, чтобы избежать столкновения  с
более высоким растением, поднявшимся над  лесной  порослью.  Несколько  птиц
метнулось в сторону. - Есть еще  стражники-хонши,  эти  шипящие  дьяволы,  и
матросы с ее личной барки, и несчастные создания, рабский труд  которых  она
использует в шахтах для  добычи  драгоценных  камней.  Держись  подальше  от
Монтиверчи, Скоби. Эта порция информации могла бы  позабавить  Редферна,  не
сознавай он очень ясно, что все, им  услышанное,  может  оказаться  жизненно
важным, если он хочет остаться в живых и сохранить  здравый  рассудок  среди
этих странных измерений. Теперь он уже верил всему, иначе он  вел  бы  себя,
как слепой глупец. Каждое имя, каждый факт он должен старательно сохранить в
памяти.
   Маклин, достав карту  Нью-Йорка,  сосредоточенно  изучал  ее.  Редферн  с
чувством  душевной  боли  заметил  знакомые  улицы,  площади   и   кварталы.
Рассеянные по карте красные  крестики  перемигивались  под  ярким  солнечным
светом.
   - Я думаю, вот здесь, Сара, - сказал Маклин, протягивая карту  девушке  и
указывая ухоженным ногтем на красный крестик в районе  западных  семидесятых
улиц. Та кивнула.
   - А Моке может отвести скиммер домой.
   Моке чирикнул и  откинулся  в  кресле,  подбрасывая  пару  костей  своими
немыслимо мускулистыми руками. Все его тело  было  покрыто  тонкой  шерсткой
красноватокоричневого оттенка, словно у белки. Похоже, предстоящий полет был
ему по душе.
   - Да, - Алек покивал. - Поцелуй за меня Мифф.
   - Она будет рада, что ты вернешься домой живой и  здоровый,  -  задумчиво
произнесла Сара.
   Маклин оторвал взгляд от карты и улыбнулся.
   - С Фезием все будет в порядке, Сара. Этому  комку  энергии  ничто  не  в
силах причинить вред.
   - Знаю. По крайней мере, мне так кажется. Но все-таки он уже давно  ушел,
а Оффа говорил...
   - Оффу с Фезием не  одолеть  целому  подразделению,  и  тебе  это  хорошо
известно. А теперь сосредоточься и ищи эти Врата. Мне необходимо выпить.
   Редферн  осознал,  что  эти  люди  подобрали  его,  занятые   исполнением
какого-то грандиозного замысла. Они ему нравились. Ему  нравилось,  как  они
общаются между собой. Он вел в Нью-Йорке одинокую жизнь, всеми  заброшенный;
родители его никак не желали  переезжать  с  Центральных  Равнин,  а  частая
перемена места работы не позволяла обзавестись постоянными друзьями.  Сейчас
Скоби чувствовал, как в нем  пробуждается  интерес.  Может  быть,  он  нашел
наконец-то людей, с которыми может свести знакомство на некой  иной  основе,
помимо обычных эгоистических интересов?
   За недолгое время своей любовной жизни Скоби Редферн успел  сменить  пару
девушек, однако очень хорошо сознавал,  что  не  готов  подчиниться  диктату
какой-нибудь одной из них. Когда он женится - если вообще женится -  он  это
сделает исключительно по собственному  решению.  Ни  одна  девица  не  может
рассчитывать, что пустит в ход свои чары, бросится ему на шею и может  потом
ехать на нем верхом до конца жизни. На ком угодно, кроме Скоби Редферна!
   Сара внезапно нарушила ход  его  мыслей,  резко  выпрямившись,  будто  ее
ущипнули.
   - Они близко! - воскликнула она.
   Тотчас всеми овладела атмосфера напряженного ожидания. Редферн, не  зная,
что происходит или чего ожидать, почувствовал себя одиноким  и  беззащитным.
Алек держал  левую  руку  на  приборах  управления,  а  правой  достал  свой
пистолет. Он перезарядил его еще на платформе. Моке тоже извлек оружие.  Они
озирались по сторонам, разглядывая ярко освещенные солнцем окрестности.
   Скиммер вильнул,  чтобы  обогнуть  еще  одну  купу  деревьев.  Когда  они
скользили по воздуху  вдоль  колеблющегося  занавеса  зелени,  из  тени  под
ветвями выпрыгнул другой скиммер. Вид этого парящего овала, более  крупного,
чем их собственный и  покрытого  не  стеклянным  колпаком,  а  металлической
броней, показался Редферну несколько  угрожающим.  Алек  закричал  и  послал
скиммер в пике, под защиту веток деревьев.
   Моке начал стрелять назад, держа пистолет обеими руками. Из  отверстий  в
металлической   оболочке   преследующего   скиммера   проблескивали    серии
ярко-розовых вспышек. Спираль розового  света  преодолела  расстояние  между
двумя машинами, пройдя прямо над их головами благодаря тому,  что  Алек  еще
больше ускорил спуск скиммера к деревьям внизу. Редферн почуял запах горящей
шерсти, от которого шли мурашки по коже. Он закашлялся.
   - Все точно, это ребятки Монтиверчи, - проворчал Алек.
   Он гнал  скиммер  по  небу.  Лавируя  между  вспышками  розовых  спиралей
смертоносного излучения, они приближались к деревьям.
   - Благодари свою счастливую звезду, что это не порвоны!
   - крикнул Маклин, держась за сиденье, сунув карту между коленей, а  шляпу
надвинув поглубже на лоб. - Графиня, по крайней мере, еще получше, чем они!
   Они вотвот уже были готовы нырнуть в укрытие. Ветки и листья тянулись  им
навстречу. Но тут в задней части скиммера полыхнуло розовое сияние.  Аппарат
тряхнуло,  будто  в  него  угодил  снаряд  из  противотанковой   пушки.   Он
перевернулся. Редферн успел заметить древесную ветку, летящую ему в лицо.  В
панике он вытянул вперед обе руки. Ветка обрушилась на него,  словно  дубина
великана.
   Он почувствовал страшный удар и потерял сознание.

   III

   Чья-то нога пнула Скоби Редферна под ребра и  он  понял,  что  весь  этот
безумный эпизод не был сном. Он  застонал.  Голова  сильно  болела  с  одной
стороны, там, где он приложился ею  о  ветвь.  Коснувшись  ее  рукой,  Скоби
нащупал корку  запекшейся  крови.  Его  опять  пнули.  Он  сел  и  попытался
расцепить слипшиеся веки. Самочувствие было ужасным. Теперь болела  уже  вся
голова, и тело тоже, а ощущение во рту было  таким,  будто  ему  только  что
повыдергивали все зубы.
   - Вставай и становись в строй!
   Голос был шипящий, угрожающий, неприятный.  На  этот  раз  Скоби  Редферн
продрал глаза и  тупо  уставился  на  пинавшую  его  ногу.  Нога  стояла  на
кафельном полу и Скоби слышал вокруг гомон и топот множества  других  людей,
однако видел он все еще нечетко. Стоящий перед ним вновь занес  правую  ногу
для удара. Башмак на ноге  был  темнокоричневый  с  кремовым  верхом,  очень
некрасивый и вульгарный. Редферн ухватился за занесенную ногу и потянул.  От
рывка тело стоявшего человека грохнулось на Редферна сверху.  Скоби  пошарил
вокруг себя - его кулак погрузился во что-то мягкое  и  он  услышал  грязное
неаполитанское ругательство. Затем твердая деревяшка вторично опустилась  на
голову Редферна и он вновь отключился.
   Когда Редферн снова пришел в себя, он лежал в темноте, на дурно  пахнущей
соломенной подстилке. Он застонал и  попытался  перевернуться.  Чья-то  рука
придержала его за плечо и голос, говоривший по-английски со странным, как бы
итальянским акцентом, сказал:
   - Лежи смирно. Тебе нужно отойти.
   Жестяная кружка с водой коснулась его губ, принеся блаженную прохладу,  и
Скоби жадно отхлебнул. Вода отдавала  железом.  Затем  Скоби  Редферн  вновь
уронил голову и погрузился в забытье, на этот  раз  уже  больше  похожее  на
естественный сон. Он просыпался после этого еще дважды  и  смутно  сознавал,
что болен. Потом стало посветлее  и  бледный  солнечный  луч  проник  сквозь
зарешеченное оконце высоко в каменной стене, осветив тюремную камеру, солому
на полу  и  четырех  человек  с  твердыми  лицами,  смотревших  на  Скоби  с
непонятным выражением.
   - Теперь с тобой все будет в порядке. Мы обмыли тебе голову. Он застонал.
   - Вода... - кое-как выдавил он.
   Вновь ему дали напиться из жестяной кружки. Железистый привкус  стал  еще
более явственным. Затем Скоби осознал, что из одежды на нем одни лишь  серые
шорты. Он оттолкнул кружку и капли воды упали на его голую грудь.
   - Что?.. - проговорил он. Язык, казалось, распух и стал слишком  большим.
- Где?..
   - Тебя бросили сюда хонши. Мы сняли  с  тебя  одежду  -  от  нее  воняло.
Отдыхай. Скоро принесут завтрак. Потом будешь работать с нами.
   Говоривший с ним человек  -  темнолицый,  изможденный,  с  буйной  копной
черных волос, казалось, нетерпеливо чего-то ждал. Он все  время  посматривал
на крашеную деревянную дверь между двух грубых  каменных  архитравов.  Из-за
двери доносились, приглушенные ее толщиной, шаги идущих людей,  стук  копыт,
шум разнообразных  механизмов,  создавая  у  Редферна  впечатление  какой-то
загадочной и страшной деятельности. Где же он,  как  бы  то  ни  было,  черт
возьми?
   - Алек? - спросил он. - Маклин?
   - Валкини подобрали тебя в том или ином измерении и  доставили  сюда.  Ты
теперь работаешь на графиню. Скоби рухнул на солому.
   Он работает на графиню!
   Это  после  всего,   что   рассказали   ему   новоприобретенные   друзья,
путешественники среди измерений! С глубочайшим ужасом он осознал, что угодил
в переплет, грозящий смертью - переплет, из которого  ему,  может  быть,  не
выбраться до конца  своей  жизни.  Ибо  он,  конечно  же,  догадывался,  что
произошло.
   - Только меня? - прохрипел он. - Больше никого?
   - Никого.
   Завтрак  принесла  пугливая   полуголая   девушка   со   злыми   глазами,
свалявшимися волосами и грязными ступнями. Когда один  из  мужчин  попытался
игриво ущипнуть ее, она в него плюнула и пнула его  в  живот.  Тот  сложился
пополам, смеясь и кашляя одновременно. На завтрак был хлеб да каша.  Редферн
удивил сам себя, с жадностью набросившись на еду.  Кто-то  тщательно  промыл
рану на его голове и немного спустя боль утихла до терпимого уровня.  Вскоре
после этого за ними пришли хонши.
   Подгоняемый вперед по коридору, Редферн старался  держаться  подальше  от
стражников.
   Хонши, гнавший его перед собой, не был человеком. Пять футов шесть дюймов
ростом, стоящая на кривых коренастых лапах, эта тварь  имела  морду,  как  у
лягушки, с широко расставленными глазами и плоскими  клинообразными  щеками,
желто-серую, с мазком синевы  по  скулам.  Хонши  носил  красные  доспехи  и
высокий  конический  шлем,  на  верхушке  которого  болталась  веревочка   с
прикрепленными к ней тремя или четырьмя пучками волос. Редферну  они  ничего
не сказали. Он ковылял вперед,  подталкиваемый  острым  наконечником  копья.
Другие стражники-хонши гнали других мужчин и женщин. Большинство из них было
одето в серые  туники  или  в  серые  штаны  и  рубахи.  Они  шли  каменными
коридорами, постепенно углублявшимися, а воздух вокруг становился постепенно
все более спертым.
   Когда, наконец, они достигли квадратного помещения, вырубленного в скале,
мужчины и женщины, как ни в чем ни бывало, принялись раздеваться. Получив от
хонши нещадный тычок, Редферн снял  шорты.  Никто  не  обратил  на  него  ни
малейшего внимания. Хонши ослабили на себе завязки  доспехов,  затем  прошли
вперед и стали внимательно наблюдать, как старик с жидкими  седыми  волосами
раздает всем кирки и лопаты. Редферн получил кирку и взвесил ее на руке.
   Девушка, тонкая, словно прутик, со свежими рубцами на желтоватых боках  и
коротко  стрижеными  черными  волосами  заметила  его  движение  и  покачала
головой. Стражник-хонши наполовину обнажил свой короткий  меч  листообразной
формы.
   Редферн сглотнул и опустил кирку.
   Так начался период  тяжелой  работы,  во  время  которого  Скоби  Редферн
обнаружил у себя мускулы, о существовании которых  не  имел  понятия,  когда
трудился в лагере канадских шахтеров,  и  натирал  на  ладонях  одни  мозоли
поверх других. Спина болела. Кожа  его  блестела  от  пота.  Голова  гудела.
Казалось, очень долгое время он ударял киркой по стенам и потолку, обрушивая
вниз град камней и обломки кристаллов, которые тут же нагружались лопатами в
плетеные корзины и потеющие девушки уносили эти корзины на спине. Каждый час
или около того они останавливались на десятиминутную передышку и  про  кругу
передавали  мех  с  водой.  Вода  с  густым  железистым  привкусом  казалась
нектаром.
   Прошел  первый  день.  Скоби  Редферн  спал  в   своей   камере,   словно
одурманенный. Прошел второй день. И третий. Прошла неделя. Теперь  он  махал
киркой более толково, не прилагая стольких усилий. Но бесконечный  труд  все
продолжался, продолжался и продолжался. По крайней  мере  шестеро  мужчин  и
женщин упало и их утащили за ноги у него на глазах. Во  время  работы  ни  у
кого не было ни сил, ни желания, чтобы много разговаривать. Все,  что  Скоби
там слышал, был обмен отрывистыми приказами или сообщениями. В  камере  люди
спали, а потом вяло переговаривались. Все они были родом из разных измерений
и все говорили либо по-итальянски, либо по-английски.
   Один раз опрятно одетый  человек  в  причудливо  разукрашенных  штанах  и
рубашке, обутый в двухцветные ботинки, спустился вниз  посмотреть,  как  они
продвигаются. Его темные волосы  ярко  блестели  в  подземном  пронзительном
свете.  Обо,  тот  из  сокамерников,   который   промыл   Редферну   голову,
сохранивший, казалось, больше присутствия духа, чем  остальные,  выплюнул  с
ненавистью всего одно слово:
   - Валкини!
   Работа продолжалась. Теперь Редферн понимал, что они добывают драгоценные
камни. В каменистой почве залегала фантастических размеров алмазная  трубка.
Они могли потратить годы и лишь оцарапать при этом ее поверхность. И  работа
все шла и шла своим чередом.
   Затем в один невероятный день, после смены Обо угрюмо обратился к нему:
   - Мы хотим совершить побег. Несколько человек. Нам нужны люди, сильные  и
не потерявшие присутствия духа. Ты присоединишься к нам?
   Первой реакцией Редферна было полнейшее изумление.  Побег?  Мысль  о  нем
почти не выходила у него из головы, но  он  не  видел  никакого  способа  ее
исполнить. Он кивнул.
   - Конечно. И я убью хонши, или Валкини, если придется.
   Толстые губы Обо изогнулись в подобии улыбки.
   - Тогда завтра. Тони нашел своего Проводника. С  нами  еще  Галт,  Карло,
Нили. У них есть провизия и оружие.
   - Оружие! Ну...
   При всех его хвастливых словах, мысль об оружии и о собственном  обещании
встревожила Редферна. Он всегда не слишком любил  военных,  а  огнестрельное
оружие казалось ему отвратительным. Даже Алек с его "сорок  пятым"  не  смог
изменить отношения Редферна  к  оружию.  Но  он  умел  стрелять  по  мишени.
Собственно, стрельба из пневматической винтовки ему даже нравилась...
   Остальные, кто находился в камере, даже не побеспокоились  посмотреть  на
Редферна и Обо. Их дух был уже сломлен. Редферн вспомнил  о  карах,  которым
сам был свидетелем, о небрежных пинках и  ударах,  о  мужчинах  и  женщинах,
забитых насмерть. Да, люди, решившиеся на побег отсюда  должны  быть  совсем
особыми людьми.
   На следующее утро после завтрака, когда стражники-хонши пришли  за  ними,
Обо подал сигнал. Редферн прыгнул на спину уродливой  твари  и  обхватил  ее
руками за шею. Он ощутил грубую кожу создания под своими пальцами  и  в  нем
поднялась волна отвращения. Хонши вонял. Тут Обо выхватил у хонши копье и  с
силой вогнал его  стражнику  в  брюхо.  Тело  упало  на  пол.  Другие  люди,
находившиеся в камере, закричали и замахали руками в панике.
   Оказавшись за дверью, Обо повел Редферна сквозь толпу собравшихся  рабов.
Они не стали раздеваться и двинулись  в  противоположном  направлении,  куда
Редферн еще ни разу не ходил. В дверном  проеме  под  аркой  путь  им  вновь
преградил хонши.
   Обо продемонстрировал ему копье и быстро проговорил:
   "По особому приказу". Хонши заколебался, и Обо пронзил его копьем.
   Они бросились по коридору.
   Грубо обтесанные каменные стены  постепенно  уступили  место  слежавшейся
земле. Коридоры разветвлялись раз за разом. Запах  затхлости,  заброшенности
становился все сильнее. К ним присоединились еще четверо или пятеро людей  в
серых туниках. Один из них сунул Обо узел, который тот  немедленно  забросил
за спину. Чуть позже подобный же узел вручили Редферну, и Обо сказал:
   - Галт говорит, что один из его людей не справился. Его убили  вчера.  Ты
займешь его место.
   Они  выбежали  в  квадратную  комнату,  куда  открывались  выходы   шести
тоннелей. В нее набилось около двадцати  людей,  несущих  узлы,  вооруженных
мечами и копьями и, как приметил Редферн, некоторые даже  с  винтовками.  Он
никого из них не знал  и  почувствовал  себя  здесь  чужаком.  Но  он  желал
убраться из этой адской дыры - шахты в Ируниуме и решил положиться на  шанс,
который получал, примкнув к этим людям. Один или двое бросили на него резкие
и пытливые взгляды, как будто подозревали, что он  может  оказаться  шпионом
валкинов.
   Один человек произнес надтреснутым голосом:
   - Где Тони? Скоро хонши придут сюда за нами.
   - Я скорее умру, чем вернусь обратно! -  вскричала  старуха,  присутствие
которой удивляло Редферна, пока один из мужчин не положил руку ей на  плечо,
обнимая и утешая. Вот, значит, одна из причин,  по  которой  ему  предложили
присоединиться: он молод, силен и ни к кому не привязан. У входя в  один  из
тоннелей произошло какое-то движение. Вбежало четыре  человека  во  главе  с
молодым мужчиной, размахивавшим пистолетом. Его худое лицо с острым носом  и
узким ртом выдавало владеющее им возбуждение. Россыпь  веснушек  на  носу  и
щеках и светлые, песочного оттенка волосы придавали этому человеку несколько
мальчишеский  вид.  С  ним  была  девушка,  явно  находившаяся  в  таком  же
воз-бужденном ожидании. Ее каштановые волосы  блестели  при  свете  ламп,  а
славное, веселое круглое лицо  с  задорно  вздернутым  носом  было  освещено
внутренним светом абсолютной решимости. Девушка живо огляделась  вокруг.  За
ухом у нее был пристроен ярко-алый цветок.
   - Это Тони и его Проводница, Вал, - сказал  Обо.  Он  посмотрел  на  двух
других новоприбывших. Один из них был жирным валкином. Другой человек  носил
серые штаны и рубаху. - Но вот эти двое...
   Тони подтолкнул Валкини и второго человека дулом своего пистолета.
   - Вал говорит, что он здесь, все точно! - прокричал он.
   Толпящиеся в комнате люди умолкли. Все  знали,  что  сейчас  решается  их
судьба. - Нужно еще разобраться с этими двумя Валкини...
   - Постойте! - торопливо перебил его человек в сером. - Я  не  Валкини.  Я
просто инженер...
   Тут  люди,  перемещавшиеся  по  квадратной  комнате,  размахивая  руками,
загородили Редферну поле зрения и  инженер  внезапно  замолчал.  Девушка  по
имени Вал, которую назвали Проводницей, издала вдруг победоносный вопль. Она
показывала на узкую вертикальную шахту, с виду заброшенную и обвалившуюся. В
нее свисала исчезавшая в темноте веревка.
   - Туда, - приказал Редферну Обо. - Там наш путь в иной мир! Наше спасение
от всего этого кошмара! Один за другим мужчины и женщины вскидывали на спины
свои тюки и соскальзывали по  веревке.  Некоторые  несли  фонарики,  которые
мигали и искрили, заставляя тени  метаться  по  стенам  и  потолку.  Девушка
сидела на краю шахты и смотрела вниз.  Ее  лицо  сосредоточенно  напряглось.
Собирающаяся в ней  энергия  отражалась  в  чертах  и  вся  незрелость,  все
задорное веселье, вся дразнящая женственность покинули их - словно и не было
никогда на этом лице  другого  выражения,  нежели  теперешняя  гипнотическая
сосредоточенность. Огоньки, скользившие вниз по шахте, вздрагивали, а  потом
странным образом, один за другим, исчезали.  Будто  кто-то  кидал  зажженные
спички в лужу.
   - Мы покидаем это проклятое место, - прошептал Тони.  -  Валкини,  хонши,
всю эту мразь! Уходим через Врата в новы