ения  Квакса,  -  вздохнул
Парц,  -  вам  потребуется  смоделировать  форму  организации  интеллекта,
соответствующую  принципам  работы  мозга  Сплайна.   Они   должны   будут
воспринимать вещи идентично. Вы понимаете, что я хочу сказать?
     - Ну что же, - усмехнулся Пул, - это верно.
     - И, кажется,  я  знаю  мыслящее  существо,  которое  попытается  это
сделать.
     Парц на мгновение замолчал.  Его  обтянутые  перчаткой  пальцы  нежно
поглаживали  поверхность  металлической  канистры.  Казалось,  он   слегка
раскачивается взад и вперед. Майкл придвинулся ближе, вглядываясь в Парца,
но его лицо было непроницаемым, как и раньше.
     - Язофт, - поинтересовался Пул, - о чем вы все время думаете?
     Парц посмотрел на него.
     - Мне кажется, что я в трауре, - признался он.
     - В трауре  по  Кваксу?  -  изумился  Пул.  Тварь,  сородичи  которой
обратили в прах земные города, которая собиралась, если  бы  ей  чуть-чуть
повезло, уничтожить всю цивилизацию до последнего человека  еще  до  того,
как люди узнали бы про его появление, существо, превратившее самого  Парца
в вечного предателя - и по нему траур? - Язофт, вы не больны?
     Парц медленно покачал  головой,  мягкая  оболочка  костюма  складками
сморщилась вокруг шеи.
     - Пул, однажды земляне  сами  уничтожат  планету  Кваксов.  Мы  почти
сотрем их в порошок. Но на самом деле  они  уникальны.  Их  всего  лишь  -
страшно подумать - несколько сотен  особей.  Каждая  несет  в  себе  зерна
бессмертия, потенциально они могут жить столь долго,  что  способны  стать
свидетелями гибели своей звезды от протонного  распада.  Пул,  это  второй
Квакс, которого я вижу мертвым. - Парц уронил голову  на  канистру,  глядя
вперед невидящими глазами. - Да, я в трауре.
     Пул стоял рядом с ним и молча глядел на мертвого Квакса.


     Мириам  Берг  и  Джаар  вошли  в  разрушенное   сердце   Стоунхенджа.
Перелопаченная земля тянулась по поверхности огромными бороздами.  Кое-где
сохранились островки выгоревшей  травы.  Древние  камни  были  разбросаны,
многие превратились в щебень под небрежными ударами гравитационного оружия
Сплайна.
     Джаар легко прикоснулся к ее  плечу  и  указал  на  небо  -  на  овал
Юпитера.
     - Взгляни, - сказал он.
     Мириам, прищурившись, посмотрела  туда  же:  на  кричаще  ярком  фоне
Юпитера вырисовывался грубый  прямоугольный  силуэт,  медленно  уплывавший
вдаль.
     - Последний камень, - пробормотала она.
     - Да как минимум один из них сохранился. Теперь  он  будет  вращаться
вокруг Юпитера, наверное, многие сотни тысяч лет.
     Берг тряхнула головой.
     - Черт с ним! Я чувствую себя необыкновенно счастливой! Мы - подумать
только - спасли нашу расу! Правда, дорогой ценой.
     Джаар осторожно наклонился к ней.
     - Мириам, я думаю, что древний  строитель  Стоунхенджа  -  попробуйте
себе его представить - был бы счастлив, узнав о такой  судьбе  обтесанного
им камня.
     - Возможно, - согласилась  Мириам.  Она  огляделась  вокруг.  Хижинки
Друзей трепыхались, как палатки на  сильном  ветру,  повсюду  бессмысленно
суетились кучки растерянных Друзей. Хотя основные системы жизнеобеспечения
аппарата, расположенные в плоскости сингулярностей,  уцелели,  Мириам  уже
знала, что большинство  личных  вещей  Друзей  пропало  во  время  штурма.
Семейные альбомы и дорогие  сердцу  сувениры  -  все  то,  что  скрашивало
однообразный быт,  -  все  утратило  свой  смысл  в  сравнении  с  судьбой
цивилизации.
     Только теперь Берг заметила, что дрожит -  ее  легкие,  об  излечении
которых после сногсшибательных прыжков в заатмосферное пространство нечего
было и думать, тупо и непрерывно болели. Атмосферное давление на  корабле,
вызванное уменьшением гравитационного  поля  при  разрушении  сингулярного
слоя, понизилось,  и  очень  заметно.  Некоторые  области  аппарата  стали
фактически непригодными для обитания.  По  последним  оценкам  Друзей,  не
менее сорока процентов от общего  числа  сингулярностей  были  запущены  в
Юпитер либо потеряны во время атак Сплайна. Юпитер теперь,  казалось,  был
буквально засеян ими - и  непременно  в  один  прекрасный  день,  столетия
спустя, должен был взорваться. Однако сингулярности  могли  быть  не  того
размера или неправильного спина - множество их параметров было  неизвестно
Так что об успехе проекта Друзей можно было судить лишь по их  собственным
таинственным критериям. А теперь  сингулярностей  было  уже  недостаточно,
чтобы завершить их грандиозную, но непонятную работу.
     - Итак, - спросила Мириам, повернувшись к Джаару,  -  что  у  нас  на
очереди, уважаемый "Друг Вигнера"?
     Он  задумчиво  улыбнулся,  и  большая  неестественно  хрупкая  голова
повернулась как на механическом шарнире.
     - Кораблю причинено столько  повреждений,  что  он  не  сможет  долго
поддерживать себя в пригодном для обитания состоянии.
     - Утечка атмосферы?
     - Да, но более опасна потеря гипердвигателя при  разрушении  внешнего
корпуса аппарата. -  Он  сжал  свои  длинные  пальцы  в  кулак.  -  А  без
гипердвигателя мы неспособны обеспечить эффективную  радиационную  защиту.
Этот жалкий остаток атмосферы способен хоть  немного  защищать  нас,  лишь
пока мы находимся в околоюпитерианском пространстве. Но если  мы  окажемся
вблизи токовой трубки Ио, наша судьба очевидна.
     - Верно. - Берг с легким раздражением посмотрела  на  небо.  Внезапно
ситуация, в которой она оказалась - заброшенная на зеленую глыбу невдалеке
от  Юпитера,  потерянная,  безо  всякой  защиты  над  головой,  не  считая
небольшой газовой прослойки, - представилась ей  в  реальном  свете.  Небо
казалось очень близким и очень недружелюбным.
     - Мы, конечно, будем эвакуироваться, - сказал  Джаар.  -  Мы  получим
помощь от ваших современников, Мириам. Если сможем.
     - Вам нечего  бояться,  -  заверила  она  его  настолько  дружелюбно,
насколько могла. - Я  поговорю  с  Майклом,  если  вы  позволите  мне  это
сделать; он договорится с правительством. В  этой  зоне  сейчас  множество
кораблей.
     - Спасибо.
     - А что потом, Джаар?
     - Потом мы уйдем. - Его карие глаза были бледными и перенапряженными,
но в них светилась  непоколебимая  вера;  Мириам  не  выдержала  и  отвела
взгляд. - Мы найдем возможность завершить проект.
     - Но, Джаар, - она нетерпеливо мотнула головой, - ваш проект  недавно
чуть не обрушил на наши головы чудовищную катастрофу, не  так  ли?  Вы  не
должны закрывать глаза на этот очевидный факт, мой друг,  -  нам  повезло,
что мы смогли отразить агрессию Квакса из  Будущего.  Если  бы  не  плохая
реакция Сплайнов, не самодовольство захватчика - мы, безусловно, не смогли
бы с ними ничего сделать, до тех пор пока они  не  уничтожили  бы  все  на
своем пути. Стоит ли ваш проект повторения такого риска?
     - Берг, - энергично ответил Джаар, - ваши слова  там,  у  сингулярных
пушек, о том, что я должен выжить  ради  последующей  борьбы,  изменили  и
убедили меня. Да, проект стоит всего этого. Поверьте мне, он стоит  любого
риска.
     - Вспомни, эти слова я произнесла, когда на нас падала горящая крыша.
Так нужно было тогда. Я попыталась управлять тобой, чтобы победить.
     - Да понимаю я все это, - улыбнулся Джаар.  -  Конечно,  понимаю.  Но
мотивы, по которым были произнесены слова, не уменьшают их ценности. Разве
не так?
     Она пристально посмотрела в его длинное уверенное лицо и внезапно,  в
порыве чувств, обхватила его руками.


     Гарри Пул, загруженный в нервную систему Сплайна, бился в агонии...
     "О Господи..."
     Тело Сплайна и его мозг  казались  ему  реальными  составляющими  его
собственного (настоящего) тела. Он ощущал свой обширный,  пугающий  объем;
поврежденная внешняя поверхность причиняла боль, как ожог третьей степени,
оружейные и контрольные люки казались ему открытыми ранами.
     Он понимал, что Сплайн должен ощущать  непрерывную,  непрекращающуюся
боль;  конечно,  эти  существа  были  приспособлены  выживать  в  условиях
открытого космоса и гиперкосмоса, но приспособлены крайне неудачно, как он
теперь начал понимать. Он чувствовал себя примерно как четвертованный.
     В чем польза от такой боли, кроме особой надежности реакций? А ведь и
Кваксу пришлось вынести весь Этот ужас. Затем он подумал, что  боль  может
иметь и дополнительный смысл для внеземного разума вроде Квакса.
     Шок от атаки Майкла Пула был сам  по  себе  достаточен,  чтобы  убить
Сплайна.
     ...Теперь, когда он стал привыкать к своему новому объему и  размеру,
к постоянному крику боли, Гарри начал  сознавать  значение  компенсирующих
факторов.
     Некоторые детекторы, в том числе  и  несколько  древних  своеобразных
глаз, вроде того, который разорил Язофт Парц, продолжали работать. Он смог
увидеть звездное небо глазами живого  космического  корабля.  Звезды  были
далеки, но заманчиво доступны, как юношеские мечты. Он мог поворачиваться;
громадные, спрятанные где-то  в  глубине  тела  костяные  гироскопы  могли
вращаться,  и  он  чувствовал  давление  центробежных  сил,  как  если  бы
вращающиеся вокруг звезды тянули его за собой.
     И еще, он чувствовал работающий гипердвигатель, как огонь, горящий  в
кишечнике. Он осторожно попробовал разогнуть этот странный, неопределенный
мускул. Гарри потрясла высвобожденная  мощь;  ее  было  достаточно,  чтобы
изгибать  и  выпрямлять  пространственно-временные  измерения.  Да,   были
все-таки в Сплайне и грандиозность и величие.
     Гарри  появился  в  кабине  разрушенного   "Краба",   придав   своему
изображению торжественный вид. Сын уставился на него.
     - Теперь я могу летать, - произнес Гарри.


     Язофт Парц сбросил с себя костюм, как змея кожу, и парил  в  воздухе.
Домашний халат Майкла волнами вздымался вокруг него.
     - В соответствии с сообщениями вашего компаньона Мириам Берг, "Друзья
Вигнера", похоже, собираются возродить проект.
     Майкл Пул лежал в своем кресле в  кабине  "Краба",  закинув  руки  за
голову.
     - Но Друзьям потребуется открыть  доступ  к  технологии  производства
сингулярностей   в   промышленных   масштабах,    если    они    соберутся
восстанавливать свой аппарат. Это также означает, что  мы  должны  держать
"Интерфейс" открытым. У нас просто нет инфраструктуры для этого.
     Гарри,  чья  гигантская  голова   парила   в   воздухе   над   Пулом,
глубокомысленно кивал.
     - Но если мы оставим эту дверь открытой, любой очередной Квакс сможет
спуститься к нам по Туннелю. И без всякого предупреждения. - Майкл  кивнул
Шире. Девушка сидела за консолью управления и от нечего  делать  рылась  в
экспериментальных данных, накопленных Майклом в Облаке Сорта,  не  обращая
внимания на разговор.
     - Квакс был непостижимо  самоуверен  во  время  этой  акции  в  столь
далеком для него Прошлом, - продолжил Майкл. - Возможно также, что  он  не
отправил в  Будущее  сквозь  Туннель  никаких  посланий  и  сообщений.  Но
руководство Оккупационным режимом будет, очевидно, зондировать  Прошлое  в
целях выяснения ситуации. Мы одержали победу,  но  она  никогда  не  будет
окончательной, пока "Интерфейс" открыт.
     Шира подняла глаза.
     - Почему вы уверены, что сможете закрыть портал? - спокойно  спросила
она. - Ведь вы же сами сконструировали его, Майкл; вы  должны  знать,  что
пространственно-временные  туннели  невозможно  оборвать,   замкнуть   или
закрыть.
     - Мы найдем возможность, если захотим, - серьезно сказал Майкл.
     - Даже несмотря на то, что такую возможность не обнаружили ни  Квакс,
ни человечество далекого Будущего?
     - Поверьте мне. Мы найдем подходящий способ.
     Парц кивнул, его зеленые глаза заблестели.
     - Да. Но, по-видимому, нам нужно сейчас обсудить эту идею.  Мы  можем
определить план действий, с тем чтобы в дальнейшем слаженно действовать  в
его рамках.
     - А в  случае  необходимости,  отменим  действие  законов  физики,  -
засмеялся Гарри.
     - Иди займись своими делами,  -  утомленно  сказал  Пул.  -  Я  хотел
сказать вам, Шира, что такое на  самом  деле  возможно.  Туннели  обладают
внутренней нестабильностью. В нашу конструкцию  специально  была  заложена
активная обратная связь, чтобы дать возможность Туннелю...
     Но  Шира  снова  отвернулась  и  принялась  просматривать   собранные
результаты.
     - Если только Друзья откроют нам свои секреты, - как бы сам  с  собой
разговаривал  Майкл,  -  мы  сможем  определить  степень  риска,   оценить
возможные выгоды от реализации этого проекта и затраты  ресурсов,  которые
потребуются для его осуществления.
     - Но они же ничего не скажут, - высказал мнение Гарри.  -  Они,  чуть
что, сообщают, что в конце концов проект не может не принести к успеху.  И
все.
     - Это верно, - сказал Парц, - в их словах возможен только один  смысл
- этот проект не просто оправдывает  те  средства  и  те  жертвы,  которых
требует, но и каким-то немыслимым образом АННУЛИРУЕТ  ЭТИ  ЭКРАНЫ  В  ХОДЕ
СВОЕГО РАЗВИТИЯ. - Он посмотрел на Майкла. - Такое возможно?
     Майкл вздохнул, чувствуя себя старым и усталым.  Весь  груз  прожитых
столетий давил на него,  очевидно,  не  замечаемый  виртуалом  отца,  этим
чудаком-бюрократом, и этой сбивающей всех с толку таинственной  девчонкой,
которая будет жить через полтора тысячелетия после него.
     - Если они не хотят говорить нам,  что  они  задумали,  возможно,  мы
сможем сами последовательно восстановить цепь их  рассуждений.  Мы  знаем,
что целью проекта является взрыв, индуцирование  гравитационного  коллапса
Юпитера при помощи внедренных в него сингулярностей.
     - Да,  -  сказал  Парц.  -  Но  это  умозрительная  конструкция.  Нам
известно,  что  точная   форма   коллапса   -   параметры   результирующей
сингулярности - жизненно важна для успеха  проекта.  Это  именно  то,  что
требовалось от конструкторов и операторов гравитационных пушек.
     Гарри нахмурился.
     - А какое это все имеет значение? Одна черная дыра  больше  другой  -
вот и вся разница. Я думал, что черная дыра действительно черная.
     Майкл отрицательно покачал головой.
     - Гарри,  в  черной  дыре  действительно  теряется  все,  что  в  нее
попадает,  в  том  числе  и  макроособенности   коллапсирующего   объекта.
Сохраняются   только   три    фундаментальные    характеристики:    масса,
электрический заряд и спин. Невращающаяся, электрически  нейтральная  дыра
будет  иметь  сферический  горизонт  событий  -  шварцшильдовское  решение
древних,  проверенных  временем  эйнштейновских  уравнений  общей   теории
относительности.   Но   вращающийся   заряженный   объект   создает   дыру
Керра-Ньюмена, обладающую  уже  более  сложным,  несферическим  горизонтом
событий.
     Парц осторожно кувыркнулся в невесомости, словно  резвящийся  холеный
зверек.
     - Керр-Ньюмен установил, что, если объект обладает массой, зарядом  и
спином, он должен иметь сложный горизонт событий.
     - Значит, мы можем делать дыры по заказу, - засмеялся Гарри. -  Но  я
по-прежнему задаю свой вопрос: ну и что?
     -  Мы  можем  пойти  дальше,  -  сказал  Парц,   продолжая   медленно
кувыркаться. - Можем сделать, например, голую сингулярность.
     - Голую?
     - Да, Гарри, - вздохнул Майкл. - Представь себе еще раз  формирование
дыры: взрыв массивного объекта, образование горизонта событий.  Но  внутри
самого горизонта история  еще  не  закончилась.  Материя  погибшей  звезды
продолжает сжиматься, и ничто - ни внутреннее давление,  ни  даже  принцип
Паули - неспособно остановить процесс ее сжатия.
     - Сжатия во что?
     - В сингулярность. В область  поврежденного  пространства-времени.  В
область, где пространственно-временные величины, плотность  массы-энергии,
искривленность пространства вырастают  до  бесконечности.  Внутри  обычной
черной дыры сингулярность скрыта от наблюдателя извне горизонтом  событий.
Этот горизонт отделяет нас от области со столь специфическими  свойствами.
Но  не  исключена  возможность   существования   сингулярности,   лишенной
горизонта событий, отделяющего ее от внешнего  мира.  Это  так  называемая
"голая" сингулярность. Если звезда, например,  очень  быстро  вращалась...
Или если распределение  массы  в  ней  было  неоднородным.  Сингулярность,
образовавшаяся при коллапсе такого объекта, уже не может  быть  точкой,  в
которую  превращается  сферически  симметричная,   невращающаяся   звезда.
Вещество вращающейся звезды коллапсирует в тонкий диск, похожий на блин, и
сингулярности формируются внутри этого блина и вдоль его оси  симметрии  -
своеобразного  веретена   из   нарушенного   пространства-времени.   Голые
сингулярности, конечно, должны быть нестабильными, по крайней мере до того
как у них образуются горизонты событий, но могут  существовать  достаточно
долго, чтобы стать причиной множества повреждений.
     - Что еще за повреждения? - нахмурился Гарри.
     Пул свел руки в замок за головой.
     - Как бы это тебе объяснить?  Здесь  все  дело  в  _г_р_а_н_и_ч_н_ы_х
у_с_л_о_в_и_я_х_...


     Пространство-время может вести себя предсказуемым  образом  только  в
том случае, когда пространство четко  отделено  от  времени,  и  наоборот.
Такое  граничное  условие  должно  удовлетворять  тому,  что  мы  называем
условиями Коши. Причинами могут являться только события,  расположенные  в
пределах стабильных границ Коши.
     Есть три типа границ: в начальный момент времени, когда  существовала
начальная сингулярность,  -  так  называемый  Большой  Взрыв,  в  процессе
которого образовалась Вселенная. Это первая граница: начало времен.
     Кроме  того,  есть   бесконечные   границы:   пространственноподобная
бесконечность, на которой расположены все точки, бесконечно  удаленные  от
наблюдателя, и  временноподобная  бесконечность,  на  которой  расположены
концы всех мировых линий.
     Вот эти три границы называются границами Коши.
     Но есть еще один класс границ.
     Голые сингулярности.


     - Это звучит фантастически, - сказал Гарри.
     - Возможно. Но никто пока не доказал, что такие  объекты  почему-либо
не могут существовать. Бывают относительно простые способы создания  таких
объектов, только нужно будет прождать достаточно долго.  Ты  ведь  знаешь,
что черные дыры на самом деле никакие не черные. Имеют вполне определенную
температуру...
     - Да. Хокинговское испарение. Как это случится с  сингулярностями  из
аппарата Друзей.
     - Маленькие черные дыры, содержащиеся в  основании  аппарата,  просто
взорвутся,  когда  полностью  испарятся.  Но  в  далеком  Будущем,   когда
сингулярности огромных, галактических масс черных  дыр  начнут  появляться
из-под своего постоянно сжимающегося вследствие испарения горизонта...
     -    Гарри,    голые    сингулярности    не    являются     границами
пространства-времени,   удовлетворяющими    условию    Коши.    Невозможно
представить  себе  пространственно-временной  континуум,   который   может
развиться   в   таком   объекте;   мы   не   сможем   выстроить    никакую
причинно-следственную  схему  для  происходящих  там  событий.   Некоторые
теоретики полагают, что если  голая  сингулярность  образуется,  то  тогда
пространство-время - наша Вселенная будет уничтожена.
     - О Господи! Тогда, может быть, такие объекты  в  принципе  не  могут
возникать вследствие еще неизвестных нам законов?
     - Ты можешь стать философом, Гарри!
     - Я???
     - То, что ты сейчас  предположил,  называется  Принципом  Космической
Цензуры; предполагается, что есть физический  принцип  наподобие  принципа
Паули, который запрещает образование голых  сингулярностей.  Это  одна  из
теорий.
     - Ммм-да. Но кто  тогда  этот  Космический  Цензор?  И  можем  ли  мы
полагаться на него?
     - Затруднение состоит в том, что мы можем предположить два  возможных
механизма образования голых сингулярностей. И  никто  не  может  знать,  в
какой форме проявится действие Космичес