иллюминаторами этой, напоминающей батисферу камеры прямо на  них
двигалась, поблескивая, глыба кометного льда. Струя ВЕТ-двигателя сверкала
намного ярче солнечного света. - Я думаю, что у вас, Квакс, в  запасе  нет
даже секунды.
     Сплайн, поглощенный собственной болью, опустил веко.


     Входное отверстие пушечного  жерла  в  неповрежденной  зоне  аппарата
касалось  кристаллической  поверхности  под  ногами  Мириам  и,  казалось,
сливалось с ней. Две похожие  на  фейерверк  сингулярности  безостановочно
крутились непосредственно у входного отверстия ствола, готовые к  запуску.
Мириам почувствовала, что гравитационное поле значительно ослабло; аппарат
мелко  дрожал,  и  картина  очень  напоминала  землетрясение.   Неприятное
ощущение вибрации под ногами особенно  чутко  воспринимал  желудок  Мириам
Берг.
     Она повернулась к Джаару.
     - Слушай меня, - тоном приказа произнесла она.  -  Теперь  начинается
твое участие в проекте. Наша задача -  переконфигурировать  это  проклятое
поле, выстрелив двумя сингулярностями так,  чтобы  вершина  их  траекторий
попала внутрь Сплайна. Но это  еще  не  все.  Необходимо,  чтобы  там  они
соединились.
     Джаар посмотрел на нее. Сначала все так же, безо  всякого  понимания,
но затем в его глазах появился долгожданный блеск.
     - Как быстро ты сможешь сделать это? - спросила Мириам.
     - Следите за мной.


     Столкновение было изящным, как в балете.
     ВЕТ-двигатель "Краба" выжег  громадную  впадину  в  корчащейся  плоти
Сплайна; Майкл внезапно обнаружил, что  непроизвольно  пригнулся  от  вида
кровавого, пульсирующего мяса, столь натурально  изображенного  на  куполе
кабины. Однако, казалось. Сплайн не нашел в себе силы  ответить  на  удар;
ужасающие вишнево-красные лучи,  на  скорости  света  уходящие  в  далекий
космос, по-прежнему продолжали вылетать из  его  орудий,  однако  выстрелы
делались наугад, не попадая в "Краба".
     - Что-то  он  сегодня  не  меток,  -  отметил  Гарри.  -  Он  мог  бы
нашинковать нас в капусту уже не один раз. Что же с ним случилось?
     "Краб" вошел внутрь Сплайна,  прожигая  своим  двигателем  гигантское
отверстие в его слоноподобной плоти. В ярком пламени, в мощном  беззвучном
взрыве вскипали кровь и плоть. И  вдруг  огромное  тело  Сплайна  подалось
назад. Потом кометная глыба с работающим  двигателем  вошла  в  сердцевину
каркаса Сплайна и исчезла из виду.
     Вокруг соединительной мачты  роилось  облако  из  движущихся  частиц;
Майкл с интересом посмотрел на них.
     - Смотри, маленькие ремонтные роботы! - пораженно сказал Гарри.
     - Это иммунные антитела, - безжизненно произнесла Шира. Она наблюдала
за происходящим, вяло демонстрируя свой интерес.
     - Роботы разрушают наш корпус, - сказал Гарри. - Вот и мы подверглись
атаке. Впервые за все время
     - Может быть, - сказал Пул. - Но я  думаю,  что  теперь  это  уже  не
важно.
     Звездообразное ядро двигателя "Краба" наконец  погасло,  уничтоженное
роботами-антителами.  Но  массивное  тело  продолжало  по   инерции   свое
движение, все сильнее и сильнее разрушая плоть гиганта. "Почти эротическая
сцена", - подумалось Майклу.


     Сингулярности, выстрел которых был произведен с уменьшенной начальной
скоростью, ползли по прозрачному жерлу пушки. Мириам Берг  затаив  дыхание
наблюдала, как медленно ползущие вверх  бешено  вращающиеся  черные  дыры,
казалось, вот-вот упадут из жерла обратно на кристаллический пол...
     Но черные дыры,  постепенно  достигнув  выходного  отверстия  ствола,
медленно удалились в пространство и исчезли из поля зрения.
     Теперь, когда дело было сделано,  силы  оставили  ее.  Она  обхватила
консоль руками, чувствуя, что ноги отказываются служить.
     Пурпурно-красные  огни  продолжали  проникать  внутрь  купола   через
пробитые бреши, сея на своем пути смерть и разрушения.
     Все "Друзья Вигнера", кто еще  уцелел  на  полуразрушенном  аппарате,
устремили взгляд на Сплайн.
     Уже больше половины поверхности аппарата было непоправимо  разрушено.
Над уцелевшими остатками купола, полностью закрывая звезды, висел Сплайн.
     Вдруг громадный корабль начал вращаться в  безмолвном  небе.  На  его
боку появилась впадина площадью не меньше восьмушки всей его  поверхности,
сминая  и  разрывая  защитные   покровы,   вырывая   с   мясом   блестящие
металлические,  секунду  назад  смертельно  опасные   устройства.   Мириам
вздрогнула. Она заметила на Сплайне еще один такой же  кратер,  с  другого
боку. Впадины были  залиты  кровью.  Сплайн  вращался  как-то  неуверенно,
словно его системы стабилизации были безнадежно разрушены.
     - Это результат действия направленных гравитационных волн, - спокойно
и рассудительно произнес Джаар. И задумчиво добавил: - Сработало.
     Берг  закрыла  глаза.  Каждой  клеточкой  она   ощущала   триумф.   И
облегчение. Она продолжала следить за постепенно  проваливающейся,  теперь
уже без помощи противника, яичной  скорлупой  крыши.  В  это  время  из-за
Сплайна,  закончив  разрушительную  работу,  появилось  уже  единое  пятно
слившейся черной дыры. Она медленно удалялась...
     - Ты молодец, Джаар, - произнесла Мириам. - Теперь, раз уж мы  выжили
в этом аду, надо тем более продолжать работать.


     Сплайн разрывался.
     "Краб" вошел  в  него  как  стилет.  Конвульсивно  сжимавшиеся  мышцы
Сплайна создавали сейсмические волны, распространявшиеся  по  его  телу  и
передававшиеся  "Крабу".  Вся  поверхность  гиганта  была  сплошь  покрыта
сгустками крови.
     Квакс молчал.
     Язофт Парц вцепился в нервное окончание; глазное яблоко  бессмысленно
вращалось, как будто Сплайн пытался найти хоть  какой-то  способ  избежать
этой муки. Парц закрыл глаза и попытался почувствовать то, что  происходит
со Сплайном: каждый его спазм, каждое содрогание.
     Парца  взяли,  чтобы  показать  ему  разрушение  Земли.   Сейчас   он
определенно  был  свидетелем  смерти   еще   одного   Квакса,   неразрывно
соединенного со своим  Сплайном.  Парц  пытался  почувствовать  его  страх
навсегда  сгущающейся  темноты,  разочарование  в   собственных   ошибках,
убийственное ощущение того, что Будущее - Джим Болдер, и рассеяние  Квакса
уже неизбежно.
     Его разрушение и смерть.
     Язофт Парц радостно смеялся.


     "Краб"  наконец  затих,  его  хвостовая  секция  была   погребена   в
уничтоженной им сердцевине Сплайна.  Из  жилого  отсека,  укрепленного  на
смятой штанге, можно было обозреть  грандиозную  картину  многих  мегатонн
развороченного мяса.
     Майкл лег в кресло, напряжение  оставило  его.  Лежавшая  рядом  Шира
казалась спящей.
     - Мне нужно в душ, - сказал наконец Майкл.
     - Майкл! - Голова виртуала парила у самого  края  кабины,  выглядывая
наружу. - Что-то оттуда вылетело!
     Майкл засмеялся.
     - Что же  может  вылететь  из  разрушенного  судна,  кроме  обломков?
Просвети-ка меня, Гарри.
     - Мне кажется,  что  это  глазное  яблоко!  Гигантское  изуродованное
глазное яблоко!  Многих  метров  в  диаметре...  К  его  длинному  кабелю,
наверное, к глазному нерву, что-то прикреплено... И - дрейфует...
     - И что это?
     - В общем, мне кажется, что там  внутри  кто-то  есть,  -  усмехнулся
Гарри. - Я думаю, что он видит меня. Он подает мне знаки.



                                    12

     Вслед за Язофтом Парцем,  странным  бюрократом  Будущего,  Майкл  Пул
проследовал по внутренностям мертвого Сплайна.
     Дорогу в невесомой  тьме  внутри  развороченного  чрева  им  освещало
мерцающее глазное  яблоко,  которое  Язофт  вытащил  из  своего  несколько
эксцентричного убежища - глаза-капсулы; это полуживое устройство тянуло за
собой Парца, как сильная собака сани. Коридор, по которому они  двигались,
был круглым в сечении, меньше метра диаметром. Руки Пула утонули в  стенах
из  маслянистой  сероватой  субстанции,  в  которой   плавали   непонятные
яйцеобразные тела. Они были безвредны, но при попытке прикоснуться  к  ним
на скафандре оказывался слой зернистой, напоминающей кровь слизи.
     - О Господи, - пробормотал Майкл. - До чего отвратительно!
     Парц двигался чуть впереди него. На необычно легком, изменившемся  за
долгие века языке он произнес:
     - Нет. Эта форма  жизни  является  лучшим  межзвездным  кораблем  для
землян даже для моего времени.
     Язофт  был  худощав  и  энергичен,   его   редкие   волосы   казались
снежно-белыми, лицо мрачным. "Вылитый древний бюрократ в карикатуре", -  с
усмешкой  подумал  Майкл.  Этому  впечатлению  не  соответствовали  только
пронзительные зеленые глаза. Парц в своем изящном, плотно облегающем  тело
костюме двигался гораздо свободнее в этих протоках, чем  Пул  в  неуклюжем
орбитальном скафандре. Однако наблюдая за Парцем, скользящим, словно рыба,
в зловонных протоках, Майкл с удовольствием отметил, что в его собственном
костюме тепло, сухо и нет никакого запаха.
     Внизу Туннеля они  увидели  небольшое,  закрытое  мясистой  пластиной
отверстие. Пул с криком отпрянул, однако Парц осторожно остановился и стал
изучать  происходящее.  Небольшой  шар  размером  с  кулак   выскочил   из
отверстия,  проплыл  неподалеку  от  ноги  Пула,  а  затем  проник  внутрь
висевшего рядом антитела -  один  из  этих  чертовых  роботов,  облепивших
снаружи  весь  поврежденный  корабль.  Этот   был   размером   с   голову.
Перестраиваясь, робот носился от одной стенки к другой. Затем тело зависло
перед Пулом;  крошечные  лазерные  зайчики  заплясали  по  его  ногам,  он
напрягся, ожидая приступа боли. Но ярко-красный зайчик тут же переместился
с его ноги на стенки Туннеля.
     Тело с реактивной вспышкой промелькнуло мимо них и  исчезло  из  поля
зрения.
     Пул обнаружил, что его бьет мелкая дрожь.
     Парц засмеялся.
     - Не надо бояться этих  шариков,  -  пояснил  он.  -  Это  простейший
монтажный модуль.
     - Ну да, с лазерами.
     - Он использует их только для получения информации, мистер Пул.
     - Можно подумать, что их нельзя использовать для других целей.
     - Против нас? Тела Сплайна совершенно  индифферентны  к  людям.  Они,
вероятно, считают, что мы сотрудники монтажной команды. Они  и  не  думают
атаковать людей. Конечно, если не поступит другого приказа.
     - Это радует, - неуверенно признался Гарри. - Но как бы там ни  было,
что они делают здесь? Я думал, этот чертов Сплайн давно сдох.
     - Конечно, сдох, - сказал Язофт с нотками сожаления в  голосе.  -  Но
что это  значит?  Внедрения  двигателей  вашего  корабля  в  тело  Сплайна
оказалось достаточным для разрушения большинства  командных  каналов,  для
подавления  большинства  их  функций.  Вроде  разрушения  позвоночника   у
человека. Но - умер? Вообразите, мистер  Пул:  большого  динозавра  ранили
пулей, попавшей в мозг. Вроде бы он умрет, его  мозг  разрушен.  Но  сколь
долго жизнедеятельность отдельных его  органов  будет  поддерживаться  без
контроля центральной нервной системы?  Сколь  долго  цепи  обратной  связи
будут обеспечивать поддержание гомеостаза? Антитела  действуют  фактически
автономно,  они  саморегулируемы.  С  угасанием   сознания   Сплайна   они
продолжают действовать без централизованного  управления.  Большинство  из
них  со  временем  перестанет  функционировать.  Но  некоторые,   наиболее
совершенные, - вроде того, которого мы видели сейчас,  -  не  будут  ждать
поступления инструкций.  Они  начнут  бродить  по  телу  Сплайна,  выделяя
уничтоженные и подавленные функциональные системы, начнут ремонтировать  и
восстанавливать их. Это выглядит крайне  беспорядочно,  я  понимаю,  но  в
конечном  итоге  оказывается  чрезвычайно   эффективным.   Такая   система
восстановления подвижна, способна к быстрой модернизации, гибка,  обладает
высокоразвитым  распределенным  интеллектом...  Она  похожа  на  идеальное
человеческое общество; свободные  личности  ищут  собственные  возможности
ради коллективной пользы  индивидов.  -  Парц  вежливо  улыбнулся.  "Почти
истощенно", - подумалось Пулу. - Возможно, мы вправе надеяться,  что  одно
разумное существо поймет другое и что антитела найдут эффективные средства
для решения стоящей перед ними задачи.
     Пул нахмурился, изучая круглое серьезное  лицо  Парца.  Ему  внезапно
показалось, что в Язофте Парце есть что-то необъяснимо отталкивающее,  как
в  насекомом.  Невзыскательному  вкусу  Пула  его  юмор  казался   излишне
выхолощенным,  его  взгляды  -  чрезмерно  заумными,  излишне  ироничными,
отделенными от обычных интересов рядового человеческого восприятия.
     Рядом  с  ним,  казалось  Пулу,  находится  человек,  который   сумел
дистанцироваться от своих эмоций. Он являлся таким же чужаком, как  Квакс.
Мир был для  него  игрой,  абстрактной  головоломкой,  которую  необходимо
решить, чем-то вроде древней игры, которая называлась "шахматы".
     Без сомнения, это была единственно приемлемая стратегия  выживания  в
тех кругах, к которым принадлежал Парц; Пул обнаружил, что в глубине  души
жалеет этого человека из Будущего. Парц, продвигаясь  впереди  Пула  вдоль
Туннеля, продолжал разговор.
     - Я еще никогда не был на  борту  мертвого  Сплайна,  мистер  Пул;  я
предполагаю, что пройдет много дней, прежде  чем  основные  функциональные
органы  остановятся  окончательно;  так  что  вы  можете  все  это   время
обнаруживать как минимум признаки продолжающейся жизни. - Он тихо фыркнул.
- Со временем, конечно, это прекратится. Вакуум проникает во  все  полости
организма,  и  мы  станем  свидетелями  соревнования  между  биологическим
процессом гниения и физическим процессом замерзания. - Он  вздохнул.  -  А
где другие корабли вашей эры, которые и должны  были  нас  перехватить?  Я
имею в виду человеческие корабли?
     Пул засмеялся.
     - Их целая флотилия, там собрались корабли со  всех  концов  Системы.
Они обладают огромной мощью.
     Главная битва протекала считанные минуты и закончилась еще  до  того,
как большинство правительств  внутренних  планет  Солнечной  системы  были
предупреждены о  начавшемся  вторжении  из  Будущего.  Но  Пул  знал,  что
космическое сражение во всей его жуткой красе  проецировалось  гигантскими
виртуалами в небе над планетами...
     - Мы ожидали их действий очень долго, многие часы, до тех  пор,  пока
сами не закончили всю работу. Нам хотелось быть совершенно уверенными, что
эта штука безвредна, мертва, уничтожена еще  до  того,  как  появится  еще
кто-нибудь из Будущего.
     - О, я думаю, что Сплайн уже  совершенно  безвреден,  -  сухо  сказал
Пари. - Если бы Сплайн мог продолжать бороться, будьте уверены, вы были бы
уже мертвы. Ну вот, наконец-то мы пришли.
     Внезапно перед Язофтом  открылся  выход  из  кровеносного  сосуда,  в
котором они двигались с Майклом. Он осторожно вошел в пустое пространство,
освещая себе дорогу светящимся мячиком. Белый  свет  шара  тускло  освещал
стенки полости, которую Пул по внимательном рассмотрении оценил примерно в
четверть мили шириной. Розоватые  стенки  камеры  были  покрыты  багровыми
вздувшимися венами. Напоминающая кровь жидкость продолжала пульсировать по
широким трубам, трепещущие шары кроветворного  вещества  в  метр  шириной,
будто величавые галеоны, проплывали в темноте.
     Но и здесь были повреждения. В тусклом  свете  лампы  Пул  едва  смог
разглядеть металлическую штангу около метра в диаметре, пронзившую  камеру
насквозь от  стенки  до  стенки;  это  был  элемент  конструкции  "Краба".
Вещество, покрывающее  стенки  полости,  плотно  опломбировало  входные  и
выходные отверстия, проделанные ею, так что  вблизи  поврежденной  области
штанга была плотно облеплена толстым слоем мясистой ткани. Повсюду до  сих
пор плавали десятки антител, освещая пространство  реактивными  струями  и
вспышками зондов-лазеров в попытке  удалить  эту  гигантскую  занозу.  Пул
внимательно разглядывал поврежденные ткани, гигантские ранения, тяжелейшие
и болезненно ненатуральные в этих  необычно  нежных  стенках  космического
монстра.
     Он развернул намотанный вокруг талии  кусок  каната  и  закрепил  его
конец на пульсирующей стенке камеры.  Стенка  слегка  дернулась  от  боли,
Майкл вздрогнул, рывком натянул канат и, оттолкнувшись  от  стены,  поплыл
вслед за Парцем.
     Язофт,  продвигавшийся  вперед  при   помощи   небольшого   ранцевого
двигателя, легко и плавно перемещался по камере. Его  костюм  был  заляпан
комками свернувшейся крови, придававшей ему странный и неестественный  вид
новорожденного.
     - Это желудочная камера, - сказал Парц. - Главная в Сплайне. Здесь  в
качестве пассажира находился Квакс. Квакса времен Оккупационного режима  я
уже вам описывал: это было жидкостное турбулентное образование.
     Майкл оглядел скрытые в тусклом свете потаенные ниши камеры; все  это
странно напоминало ужасный и пустой, сделанный из мяса собор.
     - Я полагаю, что ему необходимо пространство в  кубический  метр,  не
более.
     Парц взглянул на  Пула,  его  зеленые  глаза  по-кошачьи  блеснули  в
темноте.
     - Мистер Пул, вы не должны удивляться тому, что  чувствуете  себя  не
совсем в своей тарелке, передвигаясь по Сплайну; это не  самая  подходящая
среда для человека. Но он без особых хлопот может  быть  переоборудован  в
соответствии с человеческими потребностями и специфическими особенностями.
- Его лицо в этот момент показалось Майклу подобревшим и даже ласковым.
     - Вы знаете, я достаточно насмотрелся на Сплайны в своей жизни; после
свержения Квакса  земляне  переоборудуют  Сплайны  для  полетов  человека,
облицуют туннели-коридоры, сделают металлический модуль внутри  желудочной
камеры...
     - После свержения Квакса? - резко переспросил Пул. - Что вы знаете об
этом?
     - Только то, что рассказал мне  Правитель,  -  мечтательно  улыбнулся
Парц. - Я имею в виду второго Правителя... Он рассказал мне  про  Будущее,
окончательно убедившись, что я умру, не увидев больше ни одного человека.
     Майкл почувствовал, как напряглись его мышцы.
     - Знаете, Язофт, - искренне признался он, - сейчас я впервые радуюсь,
что рисковал жизнью, доставая вас из вашего нелепого глаза.
     Парц плавно повернулся, поплыл к стене,  расположенной  невдалеке  от
пораженной "Крабом" области, и остановился рядом с металлической канистрой
высотой   с   человека,   прикрепленной   к   мясистой   стенке   толстыми
металлическими обручами.
     - Что там? - поинтересовался Пул. - Нашли что-нибудь?
     Они опрокинули бочку;  шар-фонарь  привычно  осветил  знакомую  Парцу
поверхность. Он умело ощупал бочку длинными пальцами. Его лицо  все  время
оставалось непроницаемым и бесстрастным.
     - Поглядите-ка сюда, - сказал Парц.
     - Что это такое?
     - Это Квакс! - Он провел по бочке своей обтянутой перчаткой рукой.  -
Правитель Земли. Мертвый и безвредный...
     - Как?
     - Квакс управлял Сплайном, непосредственно воздействуя  на  сознание.
Его  собственный  интеллект  являлся  одновременно  продолжением  сознания
Сплайна.
     - Не очень-то приятно было Сплайну, - нахмурился Пул.
     - У Сплайна не было выбора, - сказал Парц. -  Это  эффективный  метод
управления. Но чреватый особой  опасностью.  Когда  столкновение  с  вашим
кораблем уничтожило высшие  формы  нервной  деятельности  Сплайна,  Квакс,
по-видимому,  мог  бы  освободиться.  Но  он  этого  не  сделал.  Движимый
ненавистью, он закрылся внутри и, лишившись со смертью Сплайна нормального
жизнеобеспечения, умер сразу же вслед за ним.
     Пул задумчиво поглаживал рукой металлический ободок бочки.
     - Я бы сильно удивился, если бы Сплайн мог выжить после того,  что  с
ним  произошло.  Не  говоря  обо  всем  прочем,  один  его  гипердвигатель
потребует столетий напряженного ремонта. Возможно, мы могли бы  подключить
Сплайн к  системе  искусственного  интеллекта  "Краба",  чтобы  поддержать
жизнедеятельность уцелевших органов.
     - Для того чтобы использовать метод  управл