а комбинезоне, вытащил Стража  из-под  рубашки  и
прижал пальцы к теплой металлической пластинке.  Метнулся  неяркий  световой
всполох, и брови Сарагосы разошлись - точь-в-точь как два темных облака, так
и не успевших разразиться молниями и дождем.  Он  сунул  лучемет  в  кобуру,
потом, словно  зеркальное  отражение,  не  спеша  повторил  все  проделанное
Скифом: достал Стража, надавил в нужном месте, дождался  вспышки  и  спрятал
пластинку под комбинезон.
   - Вах, Нилыч, какой ты осторожный! - Джамаль уже улыбался во весь рот.  -
Мы это, мы, не сомневайся!
   - Сомнение - мать  истины,  -  пробормотал  Сарагоса,  окидывая  путников
пронзительным оком. - Вот, скажем, посылал  я  одного,  а  вижу  троих...  -
взгляд его задержался на Сийе.  -  Вижу  и  думаю:  а  ты,  князь,  как  тут
очутился? И эта красавица, что целит в меня ножиком?
   Скиф в тревоге повернул голову - и правда, в руке  Сийи  уже  посверкивал
кинжал. "Прикончит  шефа!"  -  в  панике  подумал  он  и  перехватил  тонкое
запястье.
   - Не надо, ласточка. Он не демон... ну, разве чуть-чуть... Но, когда дело
касалось всяких подозрительных незнакомцев, Сийя ап'Хенан шуток не понимала.
Пальцы ее лишь крепче сжали рукоять, а темные глаза требовательно уставились
в лицо Сарагосы.
   - Ты кто?
   - А ты кто, девушка? Она гордо выпрямилась.
   - Сийя ап'Хенан из Башни Стерегущих Рубежи! Если ты друг, пусть  пребудет
с тобой милость Безмолвных!  Если  враг...  -  свободной  левой  рукой  Сийя
потянулась к мечу.
   - Она из Амм Хаммата, - поспешно произнес Скиф. -  Моя  девушка.  Вернее,
я... гмм... ее мужчина. Так у них положено, Пал Нилыч.
   - Альмандин... она, выходит, альмандин... - буркнул шеф нечто  непонятное
и оглядел Сийю от мягких сапожек на ногах до копны пепельных волос.  -  Зови
меня Сарагосой, красавица. И  оставь  в  покое  свои  железки!  Мы  с  твоим
мужчиной приятели... я ему, можно сказать, почти отец родной.
   - Ты его родич?
   - Я ему ближе, чем родич, -  сказал  Сарагоса,  не  обращая  внимания  на
ехидную улыбку Джамаля. - Я его начальник.
   - Брат Копья или  Меча?  Или  князь,  как  Джаммала?  С  минуту  Сарагоса
соображал, словно раздумывая, что
   выбрать, наконец лицо его расслабилось и на полных губах
   мелькнула усмешка.
   - Не князь и не брат, а воевода. И братцев  с  мечами  да  племянников  с
копьями у меня целый полк! - Он резко повернулся к Скифу. - Ну, хватит шутки
шутить! Пошептаться надо, сержант. Без посторонних.
   "Где ж тут посторонние?" - удивился Скиф, но спорить  не  стал.  Споры  с
начальством всегда кончаются чисткой гальюнов как говаривал майор Звягин,  и
эта нехитрая мудрость запомнилась ему хорошо.
   Но у Джамаля, который на Телге  и  в  прочих  местах,  где  ему  довелось
побывать, в армии не служил, было свое мнение на сей счет.
   - А со мной ты пошептаться не хочешь, Нилыч? Вах, генацвале, какие  между
нами секреты! Секреты и тайны - здесь! - звездный странник взмахнул  руками,
описав в воздухе большую сферу,  но  этот  красноречивый  жест  остался  для
Сарагосы непонятным. Он лишь вскинул брови и процедил сквозь зубы:
   - Дойдет и до тебя очередь, князь! А сейчас я хочу потолковать  со  своим
агентом.
   - Вах, дорогой, теперь я тоже агент! Твой агент! - Джамаль  хлопнул  себя
ладонями по животу. - Был клиент, стал агент, клянусь могилой  матери!  Чтоб
мне больше вина не пить! И теперь, Нилыч, не я тебе плачу за  приключения  и
сны, а ты мне!  Сколько  ж  мне  с  тебя  спросить?  Зарплата,  само  собой,
транспортные  расходы,  суточные,  представительские  да  еще  надбавка   за
вредность и секретность... Пойдет, а?
   Комедию ломает, подумал Скиф; или обиделся, что не доверяют,  или  просто
насмешничает над шефом. Увидев, как нахмурился Сарагоса, он  деликатно  взял
звездного странника под локоток и предложил:
   - Давай-ка сделаем вот что, князь: вы с Сийей - на боковую, а  мы  с  Пал
Нилычем - на стражу. Заодно введу я его  в  курс  наших  дел,  расскажу  про
клиентов да агентов и насчет надбавки потолкую... за  вредность,  понимаешь?
Вот только транспортные расходы нам тебе не оплатить... никак  не  оплатить!
Путь от Телга далекий, боюсь, на всей Земле денег не хватит.
   Джамаль весело подмигнул - мол, бог с ними, с транспортными расходами!  -
и отошел к стене, расстегивая  пояс;  затем  опустился  на  пол,  вытянулся,
уткнулся лбом в скрещенные руки. Сийя, поколебавшись и бросив  взгляд-другой
на суровое лицо Сарагосы, устроилась  рядом;  похоже,  решила,  что  воевода
все-таки не демон, а человек, хоть и очень  грозный  с  виду.  Скиф  оттянул
рукав комбинезона и поглядел на часы. Время  было  позднее,  в  Амм  Хаммате
солнце уже садилось, и багровая Миа, первая из лун, вставала ему  на  смену,
заливая степь потоками алых лучей. Там, на  равнине,  шелестели  под  ветром
высокие травы, в воздухе ощущалась вечерняя прохлада,  и  вдоль  оврагов  да
холмов скользили темные тени тха; там сестры из Города Башен сидели сейчас у
походных костров, прислушиваясь к фырканью лошадей, а Белые Родичи,  окружив
их лагерь чутким живым кольцом, несли караул...
   Здесь, в огромном и пустом пространстве, не  было  ни  ветра,  ни  запаха
трав, ни шорохов, ни птичьих вскриков, ни ночи, ни  дня  -  ничего.  Ничего,
кроме тишины и неяркого света, серого пола и серых стен,  серого  потолка...
Собственно, ни пола, ни стен, ни потолка не было вовсе;  в  этом  гигантском
цилиндре полом казалось то, что под ногами, потолком - то, что над  головой;
остальное - стены.
   Пейзаж этот, похоже, раздражал шефа; он сбросил с плеч мешок,  уселся  на
него и начал постукивать кулаком по колену, хмуро поглядывая то на Скифа, то
на Сийю и Джамаля. Звездный странник уже похрапывал, а девушка, привалившись
спиной к стене, вроде бы дремала, но иногда ресницы ее чуть  вздрагивали,  и
Скиф видел  настороженный  блеск  темных  зрачков.  Если  она  и  спала,  то
вполглаза, как положено воину в стане врага.
   Сарагоса, уставившись на свои ботинки, негромко сказал:
   - С Догалом я встретился, сержант... ну, не с самим Догалом, с  тем,  что
от него осталось... Неприятное зрелище! Ходит  наш  Догал  теперь  на  шести
ногах, глаза - как плошки, на  спине  железный  горб,  а  вместо  пальцев  -
когти... вот такие... - он показал, какие.
   - Аркарб, - пояснил Скиф,  -  носитель  неполноценной  личности.  Местный
атаракт, проще говоря.
   - Ну? - брови у Сарагосы приподнялись. - А в чем  неполноценность?  Догал
хоть и мерзавцем был, но соображал-то не хуже нас с тобой, парень.
   - Это непростая история, Пал Нилыч, и лучше б мне  доложить  по  порядку.
Ясней будет!
   Сарагоса вздохнул и поерзал на своем мешке.
   - По порядку так по порядку. Давай с самого начала и начнем.  Ты  образцы
раздобыл?
   - Какие образцы? - Скиф воззрился на шефа в искреннем недоумении.
   - Листья! - рыкнул тот. - Кору! Ветки! Что  я  тебе  заказывал,  сержант?
Забыл, нет? Голова Скифа поникла.
   - Спалил я образцы, - покаянно признался он. - И листья, и кору, и ветки,
и то, на чем они держались. Спалил, Пал Нилыч, а пепел ветром унесло! Была у
меня одна "штучка"... дяди Колин презент, с огоньком да  саламандрой...  вот
этим огоньком и спалил...
   - Такая, что ли?  -  Сарагоса  покопался  в  кармане  и  вытащил  круглую
металлическую коробку. Скиф, уставившись на нее, выдавил: "Ого!" - и  смолк.
Похоже, дядя Коля презенты раздавал по чинам, ибо коробка у Пал Нилыча  была
в половину ладони, раз в десять больше, чем пожалованная Скифу. На крышке ее
тоже изгибались языки пламени, а в  них  танцевала  саламандра,  подмигивала
лукавым глазком, ждала, когда сунут ее в живой огонь.
   Скиф вздрогнул; страшно представить, что тогда будет, пронеслось у него в
голове. Пожалуй, этот детонатор и впрямь мог спалить  все  рощи  и  леса  на
Проклятом Побережье, а заодно и степь, до самой Петляющей реки!
   Сарагоса упрятал коробку в карман, застегнул его и похлопал своего агента
по плечу:
   - Эй, парень, очнись! И скажи-ка  мне,  какого  дьявола  тебя  к  пожарам
потянуло? Погреться, что ли, решил?
   - В Амм Хаммате и так тепло, отличный климат, - буркнул Скиф. - А если  б
я рощу не сжег, то и до купола бы не добрался.
   - Ну добрался, а дальше что?
   - Дальше - как положено. Взял "языка", допросил и отправился сюда. Вместе
с напарником и... гмм... девушкой.
   Сарагоса, казалось, не обратил внимания  на  его  заминку.  Он  задумчиво
поиграл бровями, вытащил  кисет  с  табаком,  потянулся  за  трубкой,  потом
хмыкнул и сунул кисет обратно.
   - Значит, отправился... - медленно произнес он. - И куда?
   - Сюда, - Скиф окинул взглядом гигантское  пустое  пространство  и  серые
стены, терявшиеся вдали. - Это, Пал Нилыч, самый гадючник и есть.
   - Только гадюки тут на шести ногах, - сказал Сарагоса, тоже вперив взгляд
в пустоту. - Впрочем, и двуногие попадаются... - Он  дернул  себя  за  левую
бровь, потом за правую и поинтересовался: - А что с куполом?
   - Взорвал.
   - Вместе с  "языком"?  -  Дождавшись  утвердительного  кивка,  шеф  снова
хмыкнул и протянул: - Ну, ты молодец,  скифеныш!  Все,  что  мог,  спалил  и
взорвал, а  вместо  образцов  притащил  с  собой  девицу!  Да  еще  этого...
торгового князя... И как он ухитрился из койки удрать, напарничек-то твой!
   Претензии были явно несправедливы, но Скиф возражать  не  собирался,  еще
раз напомнив себе, что с начальством не спорят.  Начальство  убеждают;  и  в
данном случае  убедительных  доводов  было  целых  два:  Сархат,  вселенский
гадючник, и  Джамаль,  Наблюдатель  с  Телга.  Оба,  что  называется,  перед
глазами.
   Еще раз проверив это и убедившись, что Сийя тоже  не  растаяла  как  дым,
Скиф произнес:
   - Это верно, что рощу я спалил и купол взорвал, только роща и купол  были
в тех краях не последними. А вот попасть из тех краев в эти...  -  Он  снова
покосился на зиявшую перед ними пустоту и многозначительно смолк.
   Сарагоса ощупал карман с трубкой и вздохнул.
   - Ну, докладывай дальше, парень. И про те края, и про эти  Да  про  князя
нашего не забудь... С каких это пор он агентом и твоим напарником заделался,
э?
   По порядку, так по порядку, решил Скиф, приступая  к  докладу.  Он  начал
говорить, с удовольствием отмечая, как щеки у шефа багровеют, как  брови  то
взмывают вверх, то изгибаются  подобно  двум  мохнатым  гусеницам,  а  карие
зрачки наливаются охотничьим блеском. Когда было сказано о  зеленых  вратах,
об оринхо, сегани и аркарбах, о гихаре и тайо,  о  Воплотившихся  и  Великом
Плане Сархата, Пал Нилыч крякнул в первый  раз;  потом  крякнул  во  второй,
услышав про Защиту, ментальное кодирование и телгского  Наблюдателя.  Плюнув
на предосторожности, он  раскурил  трубку  и,  с  наслаждением  затянувшись,
кивнул на спящего Джамаля:
   - Получается, только он может повторить этот фокус? Ну, с  блокировкой  и
защитой?
   - Почему же? Премудрая мать Гайра...  -  начал  Скиф,  однако  Пал  Нилыч
прервал его, махнув рукой.
   - На Земле - семь миллиардов народу, парень! Это ж сколько нам  премудрых
понадобится? У нас ведь не Амм Хаммат, у нас демократия, и  главный  принцип
таков: или всем, или никому! А у девушек твоих - штучное  производство...  с
плясками да песнями! - тут  он  бросил  взгляд  на  Сийю,  которая,  уже  не
притворяясь спящей, слушала, распахнув огромные глаза. - Нет,  так  дело  не
пойдет, - задумчиво протянул Сарагоса,  покачивая  головой.  -  Если  нам  и
помогут премудрые, так не из Амм Хаммата, а с этого Телга, когда разберутся,
что к чему! А в ином случае...
   - В ином случае?.. - переспросил Скиф, когда пауза затянулась.
   - В ином случае надо выжечь этот гадючник дотла! - кулак Сарагосы грохнул
о колено.
   - Слова воина, - негромко, но с одобрением  пробормотала  Сийя.  Веки  ее
снова  опустились,  и  длинные  пушистые  ресницы  легли  на  матово-смуглые
подглазья.
   - Гадючник-то не маленький,  Пал  Нилыч,  -  произнес  Скиф  -  Сфера  их
наполовину  готова,  дяди  Колиной  "штучкой"  ее  никак  не  спалишь,  а  с
пирокинетиками у нас напряженка.  Нету  пирокинетиков!  Есть  "механики"  да
"слухачи", и еще Доктор. Доктор, правда, сны с реальностью путает,  зато  по
мишеням не мажет... - Скиф встрепенулся, озаренный новой  идеей,  и  вскинул
глаза на шефа: - А не пробовал  ли  он  что-нибудь  распылить  или  поджечь?
Скажем, на другом краю Галактики или в туманности Андромеды?
   - Доктор пусть своим делом занимается, - буркнул Сарагоса. - Коли мы сюда
добрались, так распылим и сожжем без него... в этом мы ба-альшие  мастера...
может, самые лучшие во всей Галактике и туманности Андромеды... - Он пожевал
губами и добавил: - Распылять - не строить, сержант. Вопрос лишь в том,  что
распылять, где и когда.
   Он поднялся, решительно подошел к Джамалю и хлопнул его по спине;  затем,
когда звездный странник раскрыл глаза, сказал, протягивая руку:
   - Похоже, князь, знакомиться нам нужно по  новой?  Как  разведчикам  двух
союзных держав? Значит, ты - Ри Варрат, Наблюдатель с Телга, а я - полковник
Ивахнов, куратор звена С, с Земли... Оба мы - гуманоиды, оба с  того  самого
Древа, о котором ты Скифу толковал; делить нам нечего,  спорить  незачем,  и
враг у нас общий. А коль есть  общий  враг,  нам  выгодно  быть  друзьями  и
прежнего не поминать. Ты надо мной шутил, я на  тебя  сердился...  И  бог  с
этим! Прости меня, если не все ладно у нас  с  тобой  получалось...  Ну,  Ри
Варрат?
   Джамаль, ошеломленно хлопая  глазами,  стиснул  могучую  длань  Сарагосы,
привстал и вдруг расхохотался.
   - Ну,  Нилыч!..  Ну,  даешь!  Диплома-ат!  Прежде  ты  меня  за  торговца
помидорами держал,  теперь  в  галактические  разведчики  производишь!  Вах,
спасибо, дорогой! - Улыбка его растаяла, как предутренний туман под солнцем,
и Скиф увидел, что глаза звездного странника полны  печали.  -  Но  запомни,
Нилыч: я не только Ри Варрат, гость  с  Телга,  я  -  Джамаль,  сын  Георгия
Саакадзе, - тихо произнес он. - Сын  Земли,  как  вы  со  Скифом,  рожденный
женщиной Земли и вскормленный ею... неважно, что случилось это со мной не  в
первый раз... важно, что случилось... И я, Джамаль Саакадзе, друзей себе ищу
не по выгоде, а по сердцу. Вот, Нилыч, согласен на такое условие? И на такой
союз?
   - Это кто ж все-таки предлагает - гость с Телга или сын Земли? -  спросил
Сарагоса с самым серьезным видом, не выпуская руки Джамаля.
   - Оба, дорогой, оба!
   Они устроились на серебристом плаще сегани и начали  толковать  о  разных
разностях: о метаморфах-Бесформенных и их Великом Плане, о  вратах,  ведущих
сквозь темпоральный вакуум из  мира  в  мир,  о  тайо  и  странных  видениях
Сарагосы, вызванных бетламином,  о  земной  Системе  и  телгской  Миссии,  о
Докторе и о том, что фэнтриэлы -  не  сны,  а  самая  настоящая  реальность.
Разговор протекал в мирном русле, и Скиф, усевшись рядом  с  Сийей,  вначале
прислушивался к нему. Но вдруг в голове его всплыли слова  Сарагосы  о  том,
что распылять - не строить, и стали гудеть и  звенеть  под  черепом,  словно
набатный грохот двух перекликающихся в тревоге колоколов.
   Распы-лять - не стро-ить... распы-лять - не стро-ить... распы-лять  -  не
стро-ить...
   "Верно, - подумал он, - распылять - не строить". Кто-то  когда-то  создал
двеллеров - Древние, как полагает Джамаль, или каприз природы, но и в том, и
в другом случае эта странная раса возникла не в один день; как,  впрочем,  и
земное человечество, она развивалась сотни тысяч лет, быть может - миллионы.
И свою огромную сферу, символ могущества и торжества разума, сархи создавали
тысячелетиями,  научившись  за  это  время  и  другим  вещам  -  таким,  как
путешествия сквозь тайо и операции над сознанием своих жертв. Вероятно,  они
овладели тайнами тяготения, научились создавать  конвертеры-преобразователи,
о которых говорил Джамаль, а с их помощью - или  каким-то  иным  способом  -
получали  материалы  с  удивительными  свойствами;  например,  то   вещество
неимоверной прочности, из которого был собран каркас гигантской  сферы,  или
серебристую ткань, непроницаемую для лазерного луча. Все это  было  достойно
восхищения, ибо доказывало, что эта раса, пусть  не  принадлежащая  к  Древу
Гуманоидов, стремится жить и творить, а значит, цели ее понятны, объяснимы и
близки любому из звездных народов, в том числе и земному человечеству.
   Да, все это было бы достойно восхищения, если б сархи нашли иные способы,
позволявшие обрести  индивидуальность...  Не  вселенский  грабеж,  а  что-то
другое, более изощренное и к тому же безопасное для остальных  галактических
рас... Но путь грабежа  являлся  самым  легким  и  простым,  и  Бесформенные
избрали его - а потому  их  следовало  уничтожить.  Распылить!  И  Скиф  был
совершенно  уверен,  что  для  выполнения  этой  задачи  не  потребуется  ни
тысячелетий, ни даже сотен лет. Распылять - не строить! Вопрос лишь  в  том,
что распылять, где и когда...
   Но если б  сейчас  в  руках  его  было  какое-то  фантастическое  оружие,
неимоверной мощности излучатель, способный одним  импульсом  уничтожить  всю
эту расу грабителей-метаморфов, и их Великий План, и  их  рукотворную  сферу
вместе с алым солнцем и материнской планетой - если б все  это  было  в  его
власти, он не сумел бы сказать, удалось бы ему  коснуться  спуска.  С  одной
стороны, распыляющий импульс был справедливым возмездием, заслуженной карой;
с другой  -  деянием  необратимым,  означавшим  гибель  миллиардов  разумных
существ, уничтожение их  тысячелетнего  труда  и,  следовательно,  торжество
энтропии.
   А также в любом случае этот выход оказался бы самым простым  -  столь  же
простым, как  путь  насилия  и  грабежа,  избранный  сархами  для  обретения
индивидуальностей...
   - Ложись и спи, светловолосый, - сказала Сийя, погладив  теплой  ладошкой
его щеку. - Ложись и спи. Пусть  Джаммала  и  Cap'Arocca  тоже  спят.  Много
разговоров, много тревог... Надо отдохнуть. Я посторожу...
   Она не отняла ладони, и Скиф, погружаясь в сон, продолжал чувствовать  ее
тепло, твердые валики мозолей у пальцев и горьковатый аромат  степных  трав.
Потом темные глаза Сийи распахнулись над ним ночными небесами Амм Хаммата, и
он увидел, как над равниной встают три  луны  -  багровая  Миа,  серебристый
Зилур и крошечный юркий Ко.
   "Три луны... - уплывая в дремоту, подумал  он.  -  Значит,  пришло  время
любви... любовь сильнее ненависти... любовь творит новую  жизнь...  а  жизнь
должна торжествовать всегда..."
   Он спал.
   Глава 12
   СИЙЯ АП'ХЕНАН
   Она сидела на холодном полу, привычно скрестив ноги и положив  на  колени
обнаженный клинок. Трое мужчин спали у стены - ее светловолосый  и  два  его
родича или друга, князь Джаммала и второй, которого звали то Сар'Агоссой, то
Панилычем. Она глядела на них.
   Распадись и соединись! В этом мире следовало  поглядывать  не  только  на
мужчин, но и по сторонам! Опасность здесь грозила отовсюду; в любой  миг  из
зеленого пятна могли вынырнуть демоны, похожие или непохожие  на  людей,  но
одинаково  омерзительные  и  опасные;  в  любой  миг  они   могли   призвать
всесокрушающий вихрь - не тот, Небесный, который принес Безмолвных Богов,  а
смертоносный ураган, сокрушающий плоть и  кости;  в  любой  миг  тело  могло
сделаться легким, словно сухая  травинка,  и  взмыть  к  потолку  от  самого
слабого движения. Но Сийя ап'Хенан не  боялась;  Сестре  Копья  не  пристало
бояться.
   Разумеется, место это, лежавшее за магической зеленой дверью, казалось ей
угрожающим и странным. Тут не было деревьев и трав, гор, скал и равнины; тут
не журчали ручьи, не струились реки,  не  плескались  морские  волны;  кроме
чудовищ-оборотней, тут нельзя было встретить  ни  единой  живой  души  -  ни
клыкастых Белых Родичей, ни бурых и серых быков, ни длинношеих  хошавов,  ни
прыгунов-хиршей, ни даже отвратительных тха, вонючих хиссапов и хищных птиц,
что питаются падалью. Но главное - и самое