рафии  -  отличные  снимки  многобашенных  городов,  стоявших  на
отвесных скалах,  и  крылатых  созданий,  обитавших  в  них.  Снимки  сделал
Самурай; они с Джамалем были первооткрывателями Шшана и провели в нем  около
двух недель, не подвергаясь никакой опасности, ибо шшады  оказались  народом
мирным, незлобивым и вполне цивилизованным. Было у них любопытное свойство -
они так же, как Видящие Суть, не спали и,  следовательно,  по  разработанной
специалистами Системе  классификации  паранормальных  явлений  относились  к
разряду  гипнофедингов.  Сей  дар  являлся   отчасти   врожденным,   отчасти
культивируемым искусственно, с помощью бетламина  -  средства,  позволяющего
обходиться без сна. Самурай прихватил это снадобье на Землю, где его удалось
синтезировать и испытать; однако  результаты  испытаний  оказались  довольно
странными. Бетламин все же предназначался не для людей, и потому у одних  он
вызывал лишь кошмарные видения либо эйфорию, тогда как  другие  -  например,
Доктор  и  некоторые  пророки-"слухачи"  -  переносили  его  без  неприятных
последствий.  Эта  селективность  была  как-то  связана  с   паранормальными
способностями,  присущими  некоторым  обитателям  Земли;  препарат  как   бы
подстегивал  и  усиливал  сверхчувственное  восприятие,  но  при  отсутствии
подобных  талантов  действовал  точно  сильнейший  наркотик,   с   абсолютно
непредсказуемыми последствиями.
   Все это промелькнуло у Скифа в голове, пока он, повернувшись  к  Джамалю,
глядел на него - вернее, на безликую и блестящую поверхность шлема  с  узкой
прорезью для глаз.
   - Я ведь был в Шшаде, дорогой, - задумчиво промолвил звездный странник, -
был... И проглядел! Хуже, чем проглядел -  и  не  пытался  узнать  что-то  о
Бесформенных, никого  не  расспрашивал,  ничего  не  слушал...  Вах,  дурная
голова! Я, видишь ли, сразу решил, что Шшад - это ошибка!
   - Ошибка? Почему?
   - Я ведь искал их мир, - Джамаль покосился на Сийю, со стиснутыми  губами
взиравшую на похоронное шествие. - Их мир Амм Хаммат, понимаешь? А  признаки
были таковы - город с башнями на скале, существа, которые не  спят  и  умеют
говорить без слов, женщины... Ну, ты знаешь; я  ведь  рассказывал  тебе  эти
легенды... И это же я говорил Доктору, говорил раз за разом, а он  отыскивал
что-нибудь подходящее... что-нибудь такое, где были  если  не  женщины,  так
башни с бессонными... Вот я в Шшад и попал! А как увидел летучих  мышей  над
башнями, уверился, что ничего полезного там не найду. Ведь они,  -  звездный
странник кивнул на бесконечную процессию, пересекавшую  мост,  -  они  иного
корня, не нашего! И на Древе Рас им нет места!
   - Наверно, у них свое Древо, негуманоидное, - заметил Скиф.
   - Наверно. Но я-то искал людей, генацвале! Женщин, умеющих  говорить  без
слов! - Джамаль опять бросил взгляд на Сийю из-под прорези шлема и  добавил:
- А летучие мыши были мне ни к чему.
   - Пал Нилыч, однако, остался доволен. Рассказывал,  что  из  Шшана  вы  с
Самураем привезли бетламин. Получается, небесполезный был поход, а?
   Джамаль передернул плечами под серебристым плащом.
   - Самурай привез,  не  я.  Мне  это  снадобье...  Что  собирался  сказать
компаньон, осталось неизвестным, поскольку Скиф, сраженный внезапной мыслью,
прервал его:
   - Погоди-ка, князь... Гляди, что получается... Значит, двеллеры пришли  к
нам на Землю и в Амм Хаммат и до Шшада добрались бог ведает  когда  и  каким
образом... А дальше что? В Амм Хаммате - дурманные рощи да сладкая трава для
шинкасов, у нас - тоже сладкая травка, только упакована она поприличней, а в
Шшаде - бетламин... Откуда они его берут, твои летучие мыши?
   Звездный странник внезапно потянулся к шлему, снял  его  и  уставился  на
Скифа с явным удивлением. Потом, вцепившись в бородку, пробормотал:
   - Откуда берут и как готовят, я, дорогой, не знаю, не спрашивал. Кажется,
и Самурай ваш не очень-то  этим  интересовался...  А  идея  твоя  любопытна!
Думаешь, есть связь?
   - Отчего ж не быть, - сказал Скиф. - И Посредник, и премудрая мать  Гайра
толковали, что из падда можно всяких зелий наготовить. Одни прочищают мозги,
другие туманят, а третьи изгоняют сон... Так почему бы не...
   На плечо ему опустилась тяжелая рука, и Скиф, прервавшись  на  полуслове,
резко обернулся. Перед ним стоял Каратель, рослый сегани в такой же, как  на
нем, серебристой накидке, распахнутой на груди. Каска, однако, была иной,  с
вытянутым вперед забралом; плащ топорщился на спине, тело  покрывал  плотный
коричневый мех, а длинные тощие руки с двумя суставами свисали чуть ли не до
колен. Разумеется, этот оборотень позаимствовал личность у какого-то  шшада,
и была она вполне кондиционной, а не ущербной, словно  у  монстров-аркарбов.
Глаза его в прорези шлема смотрели пронзительно и  остро,  безгубые  челюсти
были плотно сжаты, а поза намекала на  то,  что  он  сознает  свою  силу,  и
власть, и право находиться здесь, в этой шахте-могильнике.
   - Почтение собратьям, - глухо прохрипел сегани.
   - Почтение тебе, собрат, - отозвался Скиф, соображая, как  бы  незаметней
дотянуться до лазера. Еще он прикидывал, откуда  возник  оборотень,  да  еще
столь  внезапно;  похоже,  просочился   через   врата,   коих   на   галерее
насчитывалось пять или шесть.
   Каратель оглядел их, всех троих, и издал странный скрежет - видимо,  этот
звук свидетельствовал об удивлении.
   - Бескрылые! Аххр-ррр... Бескрылые и с голой кожей!  -  он  уставился  на
лицо Джамаля. - Вам тут нечего делать. Это не ваш сектор.
   - Поручение оринхо, - с важностью возразил  Скиф,  нащупывая  под  плащом
ребристую рукоять лучемета.
   - Какое поручение? Оринхо слишком высоки, чтобы давать поручения сегани!
   - Мы проверяем врата в  вашем  секторе.  Инспекция,  приятель,  внезапная
инспекция! Чтоб служба медом не казалась! - Пальцы Скифа уже  сомкнулись  на
рукояти. Теперь только распахнуть плащ, и...
   - Если вы проверяете врата, то где же иркоз-Открывающий? Где  регуляторы,
где проникатели, где щупы тайо? И где, во имя Тумана Разложения... Аххр-ррр!
   Он внезапно смолк и захрипел; под челюстью у него торчала рукоять кинжала
Сийи.
   "Ну, малышка! Не любит лишней болтовни!" - промелькнуло у Скифа в голове.
Оставив в покое лучемет, он подхватил оборотня, прислонил к перилам,  сорвал
с него каску и плащ.
   - Пора делать ноги, князь. Ласточка, забери свой ножик... - Скиф  засунул
добычу в мешок, потом перевалил через перила неожиданно легкий труп. Они  же
летают, подумал он, не успев удивиться; настоящие шшады  летают,  а  значит,
кости у них полые и лишнего жира нет.
   - Зачем тебе его балахон? - спросил Джамаль,  напяливая  каску.  -  Вроде
такого добра у нас хватает.
   Скиф усмехнулся и подтолкнул его к мерцающей завесе тайо.  Как  говаривал
майор Звягин, лучше ночевать под двумя плащ-палатками, чем под одной. Но для
Джамаля он мог сформулировать эту армейскую мудрость короче и понятней:
   - Запас спину не ломит, князь...
   Из шахты-могильника они перенеслись в обширный зал с  низким  потолком  и
многочисленными металлическими колоннами. Тут  было  всего  три  или  четыре
изумрудных  окна,  зато  обычных  входов  чуть  ли  не  полсотни,  и  в  них
непрерывным потоком вливались аркарбы. Они двигались мимо колонн  цепочками,
след в след, и каждый протягивал руку и что-то  брал  из  ниши,  которая  на
мгновение раскрывалась перед ним. Брал и совал в рот, из чего Скиф заключил,
что здесь раздают пищу.
   Но пища эта  при  ближайшем  рассмотрении  показалась  ему  неаппетитной:
какие-то брикеты белесоватого  вещества,  похожего  на  неочищенный  хлопок.
Надсмотрщики в разноцветных комбинезонах, следившие за  шестиногими,  ватных
брикетов  не  потребляли,  а  значит,  им   полагалось   иное   довольствие,
поприличней и поприглядней видом. Скиф отметил сей факт, надеясь,  что  рано
или поздно они попадут в столовую для высших чинов и  разживутся  чем-нибудь
съедобным. Пока же он мог рассчитывать лишь на последние три банки консервов
и флягу с водой, хранившиеся в его рюкзаке.
   Калейдоскоп, в котором кружились галереи и шахты, проходы и тоннели, залы
и спиральные спуски, серые стены и потолки, сделал еще  несколько  оборотов.
Наконец серое сменилось черным - почти непроницаемой тьмой, разгоняемой лишь
мерцанием сотен изумрудных врат, светившихся  по  периметру  круглого  зала.
Только эти зеленые окна подсказывали, сколь громадным было это  помещение  -
по-видимому, с километр или больше диаметром. У Скифа  оно  вначале  вызвало
ассоциацию с крытым стадионом, но потом он заметил, что у стен и  дальше,  к
тонувшему во мраке центру зала, тянутся  бесконечные  ряды  аркарбов.  Можно
сказать, они сидели - стержни их шестиножников укоротились, так что  вершины
полусфер-носителей касались пола.
   Глаза  монстров  были  закрыты,  торсы  слегка  наклонены  вперед;  кисти
полусогнутых рук свешивались по краям полусфер. На лицах их, как  показалось
Скифу, застыло выражение идиотской безмятежности и полного покоя.
   - Спальня? - тихо произнес он, приблизив свой шлем к шлему Джамаля.
   - Нет, - голова звездного странника  отрицательно  качнулась.  -  Они  не
спят, я чувствую... ждут чего-то... чего-то  важного...  Непонятно...  -  Он
застыл, точно прислушиваясь  к  неощутимым  флюидам,  парившим  под  сводами
огромного зала, снова покачал головой и тихо шепнул: - Ты,  дорогой,  ничего
не ощущаешь? Никаких неприятностей, а?
   - Никаких, - произнес Скиф. Харана, бог с жалом змеи, безмолвствовал,  и,
значит, близкая опасность им не грозила; но  на  всякий  случай  он  вытащил
лучемет из кобуры и ощупал в кармане два стержня-метателя, отнятых у сегани.
Третий был у Джамаля.
   - Ну, тогда хорошо, - компаньон с заметным облегчением перевел дух. - Бог
знает, чего они ждут... вроде бы спокойны, но готовятся к чему-то важному...
к такому, что важней жизни и смерти...
   - Может, убраться отсюда? - Скиф придвинулся поближе к Сийе, взял  ее  за
руку. Пальцы девушки, успокаивая, сжали его ладонь, но  он  чувствовал,  как
другая ее рука шарит у пояса, где висели меч и кинжал.
   - Подождем, - сказал Джамаль. - Интересно!
   Долго ждать им не пришлось.
   Где-то под самым куполом вдруг вспыхнул свет; его неяркий дрожащий  конус
расплылся в темноте, не пробившись к середине зала,  но  аркарбы  словно  по
команде раскрыли глаза, и Скиф услышал долгий  протяжный  стон:  ахх-хха!  И
снова: ахх-хха!.. ахх-хха!
   Свет сгустился; теперь над головами многотысячной толпы висел не конус, а
шар. Огромная полупрозрачная сияющая сфера, в центре которой пылал  яростный
алый огонь. Сфера была окрашена в два цвета: чуть меньше половины  светилось
зеленым, остальная поверхность была белесой и призрачной,  словно  окутанной
туманом. В этом молочном мареве проглядывало нечто знакомое  -  темные  нити
паутины или ячеистой сети, которую Скиф видел  над  краем  рабочего  модуля.
Вскоре он разглядел и сам модуль - вернее,  множество  подобных  механизмов:
они обозначались яркими дисками, пронзенными стрелками транспортных кораблей
и располагавшимися на границе меж зеленым и белесым.
   Ахх-хха!.. ахх-хха!.. - раздавалось под сводами  гигантского  зала.  Лица
аркарбов, озаренные мерцающим блеском сотен  врат,  были  подняты  кверху  и
сияли блаженством; воздух дрожал и колебался от их слитного  мощного  стона.
Но сами они не двигались; пятипалые кисти все так же расслабленно лежали  на
краях полусфер, плечи были опущены, нагие торсы наклонены вперед. Лишь  губы
шевелились, выдыхая в едином ритме: ахх-хха!.. ахх-хха!..
   Висевший под куполом шар засиял ярче, и сразу же диски-модули поползли  в
белесый туман, потянули за собой изумрудный полог;  постепенно  он  вытеснял
белое, заливая зеленью одну ячейку сети за другой. Скиф, сдерживая  дыхание,
прикидывал: вот половина сферы позеленела... вот  три  четверти...  вот  уже
девять  десятых...  Остался  небольшой  клочок  белесой   мглы,   окруженный
светящимися дисками; края их плотно примыкали друг к другу, и казалось,  что
под огромным шаром повисло сверкающее бриллиантовое ожерелье.
   Воздух трепетал, Ахх-хха!.. ахх-хха!.. - громовыми раскатами катилось  от
стены к стене, и звуки эти словно бы  заставляли  вспыхивать  огненную  алую
точку в центре сферы. Теперь Скиф заметил еще одну деталь:  внутри  зеленого
шара, раз за разом обвивая центральный огонь, кружилось еще что-то -  что-то
крохотное, темное, стремительное. Почему-то движения  этого  тела  напомнили
ему мерный шаг маятника; оно словно бы отсчитывало  годы,  столетия,  тысячи
лет, которые должны были пройти, но еще не прошли, еще не канули в вечность,
еще не позволили завершить то, что начато.
   Ожерелье сомкнулось плотней, слилось в яркий круг,  дрогнуло  и  исчезло;
через  мгновение  вся  огромная  сфера  сияла  чистым   оттенком   изумруда.
Центральный огонь испускал  потоки  света,  заставлявшие  ее  светиться  все
сильней и сильней;  в  их  блеске  темная  точка,  безостановочно  кружившая
внутри,  сделалась  совсем  незаметной.  Затем  стенки  сферы   уплотнились,
потеряли прозрачность, скрывая алый огонь; наконец он пропал вместе с темной
точкой, и теперь лишь яркий зеленый шар светился в воздухе.
   "Ахх-хха!.. ахх-хха!.." - выпевали аркарбы; похоже, это зрелище приводило
их в священный восторг.
   - Что это? - прошептал Скиф, дергая компаньона за накидку.
   - Великий План Сархата,  я  полагаю,  -  тоже  шепотом  ответил  звездный
странник, и Скифу показалось, что голос  его  дрожит  от  волнения.  -  Вах,
дорогой, ты понял, что мы видели? Звезду, их центральное светило,  и  каркас
вокруг  -  ту  конструкцию,  похожую  на  сеть...  Половина  уже   заполнена
веществом, другую надо заполнить... и нам показали, как это произойдет...
   - Нам? - переспросил Скиф, припоминая, что слышал о подобном проекте.  На
Земле он назывался сферой Дайсона, и до реального  осуществления  этой  идеи
было в лучшем случае десять тысяч лет. Или сто тысяч - в худшем.
   Джамаль помотал головой.
   - Ну, не нам, аркарбам... Не все ли равно? Мы увидели  и  поняли,  а  эти
безмозглые... они, думаю, просто развлекаются.
   - Скорей похоже на богослужение. Посредник о Куполе Истины говорил...  Не
в него ли мы угодили?
   - Возможно. Я...
   Зеленый шар внезапно  исчез,  растворился  в  воздухе,  и  громкий  ропот
аркарбов заглушил слова Джамаля. Пора уносить ноги,  решил  Скиф;  если  эти
тысячные толпы хлынут к вратам, дело без синяков не обойдется. Еще  затопчут
при случае... не разберут, что перед ними сегани!
   Подхватив Сийю и компаньона под руки, он ринулся к ближайшему окну.
   Истекал четвертый час их странствий, и утомление давало себя знать.  Сийя
совеем приумолкла; быть может, ее одолевали не усталость и голод, к  которым
она была привычна, но зрелище всех недобрых чудес, представших ей  в  логове
демонов. Слишком огромным - невероятно огромным! - оказался мир ару-интанов,
и это  угнетало  девушку;  быть  может,  она  уже  сомневалась  в  том,  что
Безмолвные Боги и Небесный Вихрь способны ее защитить.
   Посовещавшись  на  ходу  с  компаньоном,  Скиф   решил   остановиться   в
каком-нибудь тихом закутке,  где  не  мотались  бы  взад-вперед  двуногие  и
шестиногие оборотни и где можно было бы поесть и передохнуть.  Вскоре  перед
ними открылся широкий безлюдный коридор, а потом и боковой  вход  чудовищных
размеров, с  Останкинскую  телебашню  высотой.  За  ним  лежало  необозримое
пространство, уходившее вдаль  на  километры  и  километры,  а  прямо  перед
путниками  торчал   гигантский   веер   -   конвертер-преобразователь   либо
гравитационная установка, по предположению Джамаля.  Но  сейчас  эта  машина
находилась явно в нерабочем состоянии:  пластины  веерной  конструкции  были
сомкнуты, воздух над  ними  не  светился  и  не  дрожал,  и  все  сооружение
пребывало в неподвижности, нацелившись куда-то вдаль, словно ствол  огромной
гаубицы.
   Разглядев  сложенный  веер,  Скиф  догадался,   что   перед   ними   трюм
цилиндрического транспорта, точно такого, как тот, в  котором  они  побывали
тремя часами раньше. Но в первый  раз  их  занесло  на  внешнюю  поверхность
цилиндра, под купол, предназначенный для наблюдения, управления или каких-то
иных целей; теперь же они очутились внутри гигантского корабля.  Несомненно,
он был разгружен и дожидался либо отправки, либо предстартового осмотра,  но
сейчас внутри этого левиафана не замечалось никого. Скиф решил  остановиться
тут, хотя огромные размеры трюма  вызывали  гнетущее  чувство  неуютности  и
незащищенности. Прозрачный купол под звездным небом был  бы  более  приятным
местом для отдыха, но ни он, ни Джамаль не знали, как туда попасть.
   Перекусив, путники собрались в кружок, чтобы посовещаться. Скиф  принялся
расспрашивать компаньона о зрелище, представшем  им  в  Куполе  Истины;  ему
хотелось знать, что обозначала темная точка, стремительно вращавшаяся вокруг
центрального огня. Как полагал  Джамаль,  этот  объект  являлся  планетой  -
вероятно, Сархатом, прародиной двеллеров и колыбелью их расы, первым  звеном
Великого Плана. Быть может, мир этот давно покинули, ибо  гигантская  сфера,
сооружаемая Бесформенными и уже наполовину  готовая,  превосходила  площадью
Сархат в миллионы раз; быть  может,  материнская  планета  использовалась  с
какой-то целью или являлась объектом религиозного поклонения. Как бы  то  ни
было, они попали не на Сархат; круглая дверь  в  куполе  Посредника  вела  в
искусственный мир, на поверхность сферы,  окружавшей  центральную  звезду  и
строившейся за планетарной орбитой.
   Джамаль как раз пустился в долгие рассуждения по этому поводу, когда Скиф
внезапно уловил какой-то шорох. Вроде бы звук крадущихся шагов, промелькнуло
у него в голове; он нащупал рукоять лучемета и уже потянул  его  из  кобуры,
как за спиной раздался знакомый негромкий голос:
   - Не двигаться!
   Скиф резко обернулся. На него глядел кристалл лазера,  а  над  ним  двумя
холодными дульными срезами мерцали глаза Сарагосы.
   * * *
   "Вот это да!" - подумал Скиф, снимая каску. Впрочем, он не  был  удивлен;
шеф собирался отправиться с ним в Амм Хаммат, а слова у него не  расходились
с делом. В том, что Пал Нилыч задержался на  Земле,  Скиф  усматривал  перст
судьбы; ведь Амм Хаммат по  тем  или  иным  причинам  мнился  ему  эдемскими
кущами, а теперь он попал в преисподнюю. В аду же  куда  интереснее,  чем  в
раю. И стоило ли удивляться, что Сарагоса появился именно здесь и сейчас,  в
мире двеллеров-сархов, которых он выслеживал не один год?  Кроме  того,  его
присутствие подтверждало, что Доктор  смог  дотянуться  и  сюда,  а  значит,
действовали обычные правила: назвав пароль. Скиф  очутился  бы  на  Земле  в
мгновение ока. Вместе с Джамалем и - главное! - с Сийей. Эта мысль придавала
ему уверенности.
   Он шагнул было к Сарагосе, но шеф, выставив левую руку ладонью  вперед  и
не опуская лучемета, приказал:
   - Стой, где стоишь, парень! И пусть те двое снимут свои кастрюльки! Ясно,
нет?
   Сийя и  Джамаль  стащили  шлемы.  Сарагоса  оглядел  их,  хмыкнул,  потом
распорядился:
   - Балахоны тоже снять! И поживее! "Что это с  ним?"  -  мелькнула  мысль.
Затем Скиф живо сбросил плащ и поинтересовался:
   - Как насчет штанов, Пал Нилыч? Или руки за голову - и к стене?
   - К стене не надо, - медленно произнес Сарагоса,  -  и  штаны  не  тронь,
нечего мне на твою задницу  любоваться.  А  хочу  я  увидеть  другое...  сам
догадайся, что! - Он мрачно сдвинул брови и  пояснил:  -  Я  тут  на  всякое
понагляделся... Откуда я знаю, что ты - Скиф? Может, одна  видимость  Скифа,
а? И князь - не князь, а  граф  Калиостро,  о  котором  знакомец  мой  Догал
вещал... - тут Сарагоса скосил глаз на Джамаля, ответившего ему  приветливой
улыбкой.
   "Это же он про Воплотившихся говорит, - догадался Скиф.  -  Видел  их,  а
может, и кого знакомого углядел... Теперь опасается..."
   Он расстегнул "молнию" н