но, как называлось это бытие, Реальностью или Сновидением;
его  всегда  можно  было  отыскать  среди  скопища  разноцветных   паутинок,
прикоснуться к нему, ощутить на запах и вкус, прислушаться к его  мелодии...
А потом отправить туда путников.
   В реальность? В сон?
   Для него это значения не имело.
   Глава 6
   СКИФ
   "Да, здесь кого-то сильно опасались! Не  ублюдков  ли  с  гравитационными
метателями, убивших Сингапура?" - размышлял Скиф, озирая высившуюся на скале
крепость.
   Этот  розово-серый  гранитный  утес  с  обрывистыми   склонами   достигал
полукилометра; башни на его вершине казались  каменной  короной,  оседлавшей
исполинский затылок неведомого божества. Скиф разглядел, что они идут  вроде
бы в три ряда: внешние были массивные, приземистые, цилиндрические; за  ними
виднелись четыре квадратных, соединенных стенами и возносившихся над внешним
кольцом. В периметре квадратных башен были заключены  еще  две,  похожие  на
сужавшиеся с высотой пилоны; эти, самые огромные, парой бивней  вонзались  в
небеса.
   На отвесных скалистых склонах - ни дороги, ни  вырубленных  ступеней,  ни
следа подъемных механизмов... Дьявольщина, подумал Скиф, не на воздушных  же
шарах они туда взлетают! Шаров, впрочем, тоже не  было  видно.  Неприступная
цитадель на неприступном каменном столпе высилась  над  ним,  словно  бросая
вызов сообразительности: попробуй догадайся, как подняться! Отбросив мысли о
вертолетах, дирижаблях и мгновенной телепортации, Скиф переключился на птиц.
Почему бы и нет? Зубастые пирги. Белые Родичи, охраняли границу и  сражались
рядом с воительницами; они почти умели говорить! Во  всяком  случае,  как-то
общаться с  людьми...  Значит,  среди  амм-хамматских  чудес  могли  быть  и
прирученные птицы - гигантской величины, размером с легендарную  птицу  Рух,
способную  унести  слона!  Правда,  те  крылатые  создания,  что  обитали  в
прибрежных лесах и в степи, не слишком отличались от  земных  пород  -  одни
были размером с воробья, другие - с гуся. Самой крупной из  виденных  Скифом
птиц являлся степной кондор-стервятник,  послуживший,  вероятно,  прототипом
шинкасского Шаммаха. Эта внушительная тварь с голой шеей, загнутым клювом  и
двухметровым размахом крыльев могла  бы  унести  кафала  или  хирша,  но  не
человека в броне, с тяжелым оружием.
   Перестав наконец ломать голову, Скиф заметил, что рощи, зеленые плантации
и каналы отступили вдаль, травы и деревья исчезли, и по обе  стороны  дороги
простирается  теперь  пустынная  и  суровая  местность   -   голый   камень,
естественный гранитный монолит, служивший основанием скалы. Копыта  скакунов
грохотали уже не по каменной брусчатке; под ними была сплошная  розово-серая
полоса, ведущая прямиком к утесу.  Казалось,  дорога  упирается  в  отвесные
склоны, но, когда путники приблизились к скале, Скиф  увидел  темный  провал
входа. Сомнения его разрешились: в эту  цитадель  попадали  не  снаружи,  на
птицах или воздушных шарах, а изнутри.
   От входа в глубь горы вел тоннель, достаточно высокий  и  широкий,  чтобы
три всадника могли проехать  в  ряд.  Кавалькада  втянулась  в  него:  Рирда
ап'Хенан - впереди, за ней - девушки,  Скиф  с  Джамалем  и  юный  синдорец,
испуганно озиравшийся  по  сторонам.  Белые  звери  шли  за  ними  в  полном
молчании;  лишь  сверкали  их  глаза  да  огромные   клыки.   Скифов   Талег
забеспокоился,  запрядал  ушами.  К  хищникам  он  уже  привык,  но  громада
нависшего сверху камня и теснота коридора, видимо, беспокоили жеребца; ничто
тут не напоминало знакомого простора зеленой степи.
   Скиф похлопал коня по шее и с любопытством огляделся. Тоннель был  прямой
как стрела, со стенами, заросшими мхом. Лишайник этот светился - чем  дальше
от входа,  тем  сильней;  в  его  слабом  флюоресцентном  сиянии  различался
уходивший вдаль коридор и большие квадратные отверстия в потолке,  темневшие
через каждые восемь-десять метров. Скиф,  коснувшись  локтя  ехавшего  рядом
Джамаля, показал взглядом вверх.
   - Дела с обороной тут неплохо налажены. Видишь  эти  дырки?  Значит,  над
нами еще один коридор. Чтоб меня Вихрь Небесный унес, если не так!
   - Коридор? - Джамаль вскинул глаза. - Ну и что, дорогой?
   - А то, что из верхнего коридора через эти  проемы  можно  залить  нижний
кипящим маслом, смолой или расплавленным свинцом. Держу пари, что там, -  он
ткнул пальцем вверх, - что-то этакое приготовлено. Не масло, так  смола,  не
свинец, так камни... На случай,  если  противник  рискнет  забраться  в  эту
ловушку.
   - О! - с уважением вымолвил  Джамаль.  -  Ты  великий  знаток  стратегии!
Настоящий эксперт!
   Был эх-перт, а стал эксперт, промелькнуло в голове Скифа.  Его  компаньон
уже не ломал язык и не пытался казаться пресыщенным  искателем  приключений;
торговый князь и финансист превратился в коллегу, в соратника,  на  которого
можно было положиться. Эта магическая метаморфоза  радовала  Скифа.  Он  уже
предвкушал, как представит шефу по возвращении нового  агента  -  Странника,
пришедшего издалека, Ри Варрата, посланца со звезд,  телгcкого  Наблюдателя.
Интересно, подозревал ли Пал Нилыч, кем на самом деле является его капризный
клиент?
   Тоннель уперся в глухую скалу, и всадники остановились. Скиф  не  заметил
ни условного жеста, ни  иного  сигнала,  но  каменный  блок,  перегородивший
дорогу, внезапно пополз вверх, открывая просторное прямоугольное  помещение.
Стены его тоже были одеты светящимся ковром мха, в дальнем конце и по  бокам
зияли отверстия новых проходов, а поперек  стояли  два  десятка  амазонок  в
полном вооружении, в панцирях и шлемах, с мечами у бедра и луками  в  руках.
Охрана, понял Скиф, с уважением оглядывая затворную плиту-ее толщина была не
меньше трех метров. Значит, весила она побольше сотни тонн! Кому же под силу
поднять такую тяжесть?
   Женщина, стоявшая в середине шеренги, выступила вперед.  На  ее  панцире,
как и на щите и  доспехе  Рирды,  скалил  пасть  серебряный  чеканный  пирг,
свидетельство высокого ранга. Голос ее был властным и громким.
   - Да будет с тобой милость Безмолвных,  Сестра  Меча!  Ты  покинула  свой
турм, несущий стражу? Есть тревожные вести?
   - Тревожных - нет. - Рирда спрыгнула с коня и знаком приказала  спутникам
спешиться. - Со мной чужаки - те  самые,  коих  повелела  привезти  хедайра.
Белые Родичи отыскали их в степи.
   Взгляд амазонки, командовавшей стражей,  обратился  к  Скифу  и  Джамалю,
потом - к молодому синдорцу.
   - Слышала я, что их всего двое... Кто третий?  Он  похож  на  лесовика  с
Петляющей, сестра. И слишком молод, чтобы в ночь трех  лун  взойти  на  ложе
одной из наших девушек.
   - Молод, да, - губы Рирды искривились в усмешке. - Но он говорит, что уже
дрался с шинкасами, и он хочет стать воином. Когда станет, тогда поговорим и
о девушках.
   Она шагнула вперед, к раздавшемуся строю.  Скиф  перебросил  через  плечо
рюкзак, снятый с седла Талега, погладил длинную атласную морду жеребца.
   - Эй, почтенная! Наши кони! С ними-то что будет?
   - О лошадях позаботятся, - не оборачиваясь, бросила Рирда.
   Они углубились в новый проход - уже всемером, оставив  скакунов  и  Белых
Родичей с охраной. Этот коридор оказался столь же широк, с  многочисленными,
наглухо перекрытыми нишами - там, вероятно, находились подземные  камеры,  и
одни Безмолвные ведали, что в них хранится. Тоннель в  отличие  от  первого,
прямого, шел по спирали вверх, и в потолке его не было отверстий, зато через
каждые сто шагов над головой нависали гладкие края затворных  плит.  Толщина
их показалась Скифу чудовищной; ускорив  шаги,  он  нагнал  Рирду  и,  минуя
очередной массивный блок, поинтересовался:
   - Эти камни тоже можно опустить - как тот, при входе? Сестра Меча окинула
его подозрительным взглядом.
   - Ты не только дерзок, но и любопытен, чужак... Разумеется, затворы можно
и поднять, и опустить. Попасть в наш город  нелегко...  а  выбраться  -  еще
трудней, клянусь челюстью пирга!
   - Нелегко с земли, - согласился Скиф. -  Но  если  демоны  или  слуги  их
взлетят в воздух?
   Он с любопытством ждал  ответа.  Быть  может,  в  этом  примитивном  мире
двеллеры - или Бесформенные, как называл их Джамаль, - не скрывались с такой
тщательностью, как на Земле? Быть может, они  носились  в  небесах,  Подобно
коршунам, высматривающим добычу? Тогда их могли заметить - не их самих,  так
летательные аппараты...
   Но амазонка лишь покачала головой в гребнистом шлеме.
   - Распадись и соединись! Никогда не слышала, чтобы хоть один  из  вонючих
степных хиссапов обзавелся крыльями! Но если даже они  ринутся  на  город  с
небес, вместе с проклятыми демонами, сынами мрака,  то  встретят  их  башни,
бойницы и наши копья. Тут, внизу, - она повела рукой,  -  камень,  созданный
богами. И сверху тоже камень, стены и башни, созданные нами по их повелению.
   - А этот проход? И камеры по сторонам?
   - Их вырубили сену, любопытный кафал. В  давние  времена,  когда  пращуры
наши переправились через Петляющую и  ушли  в  степь,  искали  они  надежное
место, недоступное ару-интанам - такое, чтоб воздвигнуть крепость и защитить
новые свои земли. Эта  гора  подошла.  Снаружи  -  камень,  внутри  -  много
пещер... Их расширили и соединили, потом выстроили башни. Двадцать башен, по
числу наших родов.
   - Камень тверд, - заметил Скиф, бросая взгляд на  внимательно  слушавшего
Джамаля. - Сколько же лет сену рубили его?
   - Камень тверд, - согласилась  Рирда,  -  но  Видящие  умеют  делать  его
мягким.
   -Как?
   Амазонка пожала плечами.
   - Силой своей... силой, что даровали им Безмолвные.
   - И эта же сила поднимает затворные плиты?
   - Нет, чужак. Ни богов, ни Видящих нельзя тревожить  по  пустякам!  Да  и
незачем...  В  недрах  горы  есть  водный   поток,   яростный,   как   стадо
необъезженных лошадей. Сила воды поднимает камни... А опустить их куда легче
- стоит только дернуть за рукоять!
   Скиф, удовлетворенный, кивнул и переглянулся с компаньоном.  Слова  Рирды
явно впечатлили князя Джаммалу; возможно, он не был специалистом по  древним
культурам,  но,  чтобы  оценить  масштабы  этого  сооружения,   частично   -
рукотворного, частично - созданного природой, не требовался диплом историка.
Полукилометровая гора, вся  источенная  пещерами  и  ходами,  а  над  ней  -
неприступная  крепость...  Судя  по  лицу  Джамаля,  Телг   ничем   подобным
похвастать не мог. Как, впрочем, и великие земные  империи  римлян,  персов,
китайцев или древних инков. "С другой стороны, - подумалось Скифу, - ни один
из этих народов не владел искусством размягчения камней. Интересно, как  это
делают Видящие? Взглядом? Или магическими заклятьями?"
   Коридор кончился; перед ними зияла глубокая ниша с кованной  из  железных
полос клетью и бронзовым диском, свисавшим с крюка. Клеть казалась  довольно
большой, рассчитанной  на  тридцать-сорок  человек,  с  деревянным  полом  и
массивным кольцом вверху; от кольца в непроницаемый мрак вертикальной  шахты
убегала толстая цепь.
   -  Сюда!  -  старшая  амазонка  шагнула  на  деревянный  настил,  ударила
налокотником в диск. Тишина  подземелья  распалась;  долгий  протяжный  звук
поплыл в воздухе, отражаясь от каменных стен. Скрипнула цепь, пол дрогнул, и
железная клетка медленно поплыла вверх.
   - Небесный Вихрь, защити!  -  прошептал  синдорец  и  принялся  бормотать
молитвы. Скиф нашарил в темноте его плечо, стиснул, да так и не отпускал  до
самого конца подъема. Ему тоже было не по себе: этот древний  лифт  двигался
какими-то рывками, и каждый из них мог оказаться последним.
   Поднималась клеть неторопливо, на десяток метров в минуту. Снизу, со  дна
шахты, поддувал теплый ветерок, но иногда ощущались и другие, горизонтальные
токи воздуха, более свежего, прохладного и сырого, словно подъемник двигался
вдоль обширных гротов и камер, уходивших куда-то в сторону,  в  глубь  горы.
Тьма стояла кромешная, но пару раз Скиф различил отдаленный грохот водопада,
услышал удары молота о сталь, унюхал  дым  подземных  кузниц  или  гончарных
печей. Примерно посередине пути перед ним открылось  обширное  пространство,
скупо освещенное искорками далеких  факелов;  меж  огней  усердно  сгибались
крохотные фигурки, слышался скрежет металла и гул  падающих  вниз  гранитных
глыб.
   - Вот тебе и  каменоломня,  -  пробормотал  Скиф,  вглядываясь  в  сумрак
огромной пещеры. - Обитель погибших душ...
   - Не душ, а тел, - откликнулся Джамаль. - Души в другом месте, дорогой.
   Он собирался добавить еще что-то, но тут воздух словно бы всколыхнулся  и
с силой надавил  на  барабанные  перепонки;  нечто  неслышимое  и  невидимое
раскаленным острием впилось в череп, закружилось, проникло в мозг  и  начало
расправляться с ним с безжалостной методичностью сверлильного станка.  Сайри
вскрикнул, застонал, забился под рукой Скифа; тот, помянув  святого  Харану,
крепче стиснул плечо синдорца.
   - Сейчас все кончится, - буркнула Рирда. - Не пугайтесь и не дрожите, как
кафалы перед пиргом! Видящие размягчают камень.
   Раскаленный стержень прекратил вращение, замер, мгновенно остыл, исчез...
Скиф, массируя ладонью виски, хрипло выдохнул:
   - Джамаль! Ты в порядке? Что это было? Что за дьявольские фокусы?
   - Не фокусы, дорогой, - раздался спокойный баритон звездного странника. -
Ультразвук, я полагаю.
   - Глас Безмолвных, - заметила Сестра Меча. - Не слишком громкий, иначе мы
вряд ли остались бы в живых. Скиф хмыкнул.
   - Коли они безмолвные, так пусть лучше молчат. Всегда молчат!
   - Не тебе указывать богам, чужак! - в голосе Рирды слышалось раздражение.
- Они молчат, беседуя лишь с посвященными  без  слов  и  звуков.  Но  иногда
Видящие просят их подать голос... Ты  его  слышал,  верно?  И  понял,  сколь
велика их власть?
   - Слышал и понял, - пробормотал Скиф.
   Плечо Сайри под его рукой расслабилось;  вероятно,  юный  синдорец  начал
отходить от пережитого ужаса. Ткнувшись губами в ухо Скифа, он зашептал:
   - Ты, господин  мой  Паир-Са,  столь  же  могуч...  Ты,  Владыка  Ярости,
повелеваешь  огненными  молниями...  Ты  защитишь  слугу  своего  от   гнева
Безмолвных и злого колдовства!
   Скиф тряхнул синдорца.
   - Замолчи, парень! Не путай  мудрость  с  колдовством!  Над  их  головами
возникло  тусклое  пятно,  расплылось  радужным  ореолом,  начало  светлеть,
приближаться, расти. Вынырнув из шахты, железная клетка  остановилась,  чуть
раскачиваясь. Обширный зал, открывшийся  перед  путниками,  был  сумрачен  и
пуст; скупые солнечные лучи падали сквозь квадратный проем в стене,  освещая
подъемник  и  цепь,  переброшенную  через  железный  цилиндр   двухметрового
диаметра. Конец цепи уходил в отверстие в полу, и  откуда-то  снизу,  из-под
самых ног, доносился рев неистового водного потока.
   Три молодые амазонки, покинув клеть, выстроились у стены; Рирда  ап'Хенан
последовала за ними.
   - Вы в Башне Стерегущих Рубежи, - сказала она, и Скиф вздрогнул.
   Он-в жилище Сийи! Быть может, в сотне шагов от нее!
   В последние часы, очарованный новизной впечатлений, он почти не вспоминал
о девушке. Он размышлял о лишенных душ, о стране, что раскинулась у подножия
огромного утеса, о крепости  на  его  вершине,  о  лабиринте,  таившемся  за
гранитными стенами, о птицах и воздушных шарах, о загадочных ару-интанах - о
чем угодно, только не о Сийе. Возможно,  он  запрещал  себе  думать  о  ней,
чувствуя, что не сможет скрыть сжигавшее его нетерпение; но оно все копилось
и копилось где-то внутри, и сейчас Скиф ощутил, что  готов  издать  ликующий
вопль.  Голова  его  кружилась,  кровь  прилила  к  щекам,  ноги  неудержимо
стремились вперед.
   Куда? Камера, в которую их доставил подъемник, имела лишь  один  выход  -
широкий квадратный проем три на три метра, облицованный  с  боков  и  сверху
Гладкими плитами. Скиф устремился к нему.
   - Эй, не спеши! - резкий окрик  Рирды  догнал  его.  -  Куда  торопишься,
кафал?
   - Сийя, - прохрипел Скиф, - Сийя!
   Амазонка со шрамом обогнула его,  встала  в  проеме,  загораживая  выход,
окинула Скифа с ног до головы пристальным взглядом.
   - Запомни, чужак: всякий мужчина, попавший сюда, идет вначале к  хедайре.
Она решает, оставить ли его тут, послать ли вниз, на равнину,  или  выкинуть
за пределы наших границ. И правило это касается даже столь необычных  людей,
как ты и твой родич. Бери пример с него! Видишь, он спокоен - стоит  и  ждет
моего слова. - Она кивнула на Джамаля, который  и  в  самом  деле  вроде  бы
никуда не  спешил,  а  с  любопытством  озирался  по  сторонам,  разглядывая
сумрачное помещение, колесо огромного блока рядом с клетью и мощные  стояки,
что поддерживали его. За спиной князя жался Сайри.
   - Когда я увижу Сийю? -  спросил  Скиф,  делая  шаг  вперед.  Губы  плохо
повиновались  ему;  он  прилагал  титанические   усилия,   чтобы   сохранить
спокойствие.
   Рирда ап'Хенан усмехнулась.
   -  Увидишь,  когда  владычица  дозволит.  Или  не  дозволит;  вдруг  тебе
предназначена другая девушка? Хотя бы одна из этих? - Она кивнула на  троицу
амазонок у стены.
   - Другая мне не нужна, - буркнул Скиф, стараясь не глядеть на смуглянок и
рыжекудрую. Те взирали на него без всякого смущения, с  заметным  интересом,
переглядывались и перешептывались.
   - Не беспокойся, тебя не станут неволить, -  холодно  промолвила  старшая
амазонка. - Власть Доны ок'Манур велика, но женщин  и  мужчин  соединяют  не
люди, а боги. И никто, клянусь клыками пирга,  не  в  силах  противиться  их
воле!
   С этими словами Рирда перешагнула порог.  Скиф  с  Джамалем  и  оробевший
Сайри последовали за ней; три девушки замыкали процессию. Они пересекли двор
- безлюдный и широкий, в две сотни шагов, уходивший направо и  налево;  этот
мощенный камнем прямоугольник огибал четыре  квадратные  башни,  соединенные
циклопическими стенами. В одной из них зиял проход  с  распахнутой  железной
решеткой и крутая лестница за ним; здесь стояли стражи  -  как  в  подземной
камере, тоже в полном вооружении.  Вероятно,  амазонка  со  шрамом  была  им
знакома; они лишь подняли копья в знак приветствия и посторонились.
   Ступени вели вверх, лестница, проложенная внутри стены, шла зигзагом. Они
поднялись на гребень, огороженный с обеих сторон парапетами  с  треугольными
зубцами, искусно выложенными из шлифованного гранита.  Скиф  мрачно  молчал;
Джамаль, не скрывая  любопытства,  вертел  головой,  разглядывая  гигантскую
каменную крепость. Наконец он остановился, сделав  знак  Рирде,  и  скрестил
руки на груди.
   Отсюда, с вершины внутренней стены, открывался  вид  на  зеленые  рощи  и
пастбища, уже покрытые вуалью вечерней дымки; на блестящие  зеркала  озер  и
прямые ленты каналов; на поселки, разбросанные  вдоль  дорог;  над  длинными
домами вился дым, и ветер, налетавший с равнины,  доносил  отдаленные  удары
гонгов. Но крепость,  лежавшая  у  ног  путников,  была  тиха  и  безмолвна.
Периметр внешних стен будто вырастал из самой  скалы;  над  ним  возносились
четырнадцать круглых башен, очень высоких, но казавшихся  приземистыми,  ибо
диаметр их раза в полтора  превосходил  высоту  Меж  этим  наружным  кольцом
обороны и внутренней цитаделью, у парапета которой стояли сейчас  странники,
лежал просторный двор, куда открывались выходы из  каждой  башни.  С  другой
стороны, тоже замкнутая  в  квадрат  стен  и  охраняемая  четырьмя  угловыми
башнями, находилась площадь. Посреди нее тянулись вверх  два  пилонообразных
сооружения, походивших на пирамиды со срезанными плоскими вершинами.  Больше
тут не было ничего -  ни  домов,  ни  дворцов,  ни  храмов,  ни  зелени,  ни
колодцев. Город Двадцати Башен  полностью  соответствовал  своему  названию;
суровый, безлюдный и гордый, он, казалось, изготовился к отражению внезапной
атаки.
   - Скажи, почтенная, кто живет там  и  здесь?  -  описав  рукой  полукруг,
Джамаль показал на внешние и внутренние башни.
   Сестра Меча усмехнулась.
   - Ты тож