,   секс-кекс   плюс
пикантные анекдоты...
   "Насмешничает, -  понял  Скиф.  -  Опять  я  -  сержант-дурак,  а  шеф  -
полковник-умник..."
   Он выбрался из-за стола,  прошествовал  на  середину  комнаты,  встал  по
стойке "смирно", щелкнул каблуками, выпучил глаза и гаркнул:
   -  Есть  секс-кекс!  И  анекдоты!  Позабористей!  Рады  стараться,   ваше
скобродие!
   Сарагоса уставился на него, от неожиданности выронив изо рта трубку.
   - Что с тобой, парень? Харана опять по макушке трахнул?.. Кстати,  можешь
держаться "вольно" и говорить по-человечески - тут тебе не спецназ,  не  эта
твоя группа "Зет". Там положено было рявкать, а тут...
   - Там давали четкие инструкции, - сказал Скиф, - а тут вы мне. Пал Нилыч,
баки забиваете насчет секса-кекса да политики-косметики.  Я  ведь  спрашивал
про то, что можно о вас и о фирме говорить, а чего нельзя. Насчет  анекдотов
да брильянтовых подвесок я и сам соображу.
   Шеф ухмыльнулся, сунул  трубку  обратно  в  рот  и  словно  бы  про  себя
пробормотал:
   - Вот ведь какая незадача, э?  Много  скажешь  -  нехорошо,  все  секреты
выдашь; мало скажешь - тоже плохо, клиент всякий интерес к беседе  потеряет,
не расколется... Да,  великое  это  искусство  -  побольше  разузнать  и  не
проговориться самому! Так что думай, сержант, думай... Соображай! А сейчас -
свободен!
   Он поднялся и кивнул Скифу на дверь.
   Глава 22
   Вне Земли, мир Фрир Шардис,
   день второй
   В гигантской галерее царила тишина.
   Этот тороид, перечеркнутый с наружной,  открытой  морю  и  ветру  стороны
серебристыми   штрихами   колонн,   обнимал   основание   Куу-Каппы    тугим
трехкилометровым кольцом, словно скрепляя в единое целое нагромождение жилых
пузырей, цилиндров, овоидов и сфер, соединенных яркими полосками пандусов  и
спиральных спусков, пронизанных шахтами и  транспортными  колодцами.  Сейчас
вся эта громада будто бы замерла, застыла  в  почтительном  ожидании:  жилые
модули, террасы канилли и песчаные пляжи были пусты, в море - ни паруса,  ни
всплеска от ластов прогулочных субмарин, каплевидные кабины  лифтов  опущены
вниз, к первому ярусу. и лишь по прихотливо  извивавшимся  лентам  городских
улиц кое-где с торопливостью почуявших мед мурашей  мчатся  экипажи  -  тоже
вниз, к просторной галерее,  к  терпеливо  ожидающим  толпам,  к  терминалам
Большой Игры.
   Сжимая цепочку со Стражем, Скиф стоял перед одним из них - узкой щелью  в
стене, над которой мерцал круглый  экран  размером  с  блюдце.  Эта  внешняя
стена, доходившая ему до груди, являлась скорее предохранительным парапетом;
за  ней  галерея  резко  обрывалась  вниз,  к  золотистому  песку  пляжей  и
пустынному морю, простиравшемуся до самого  горизонта  и  дальше,  до  конца
света. В галерее столпилось сейчас  тысяч  сто  народу,  участников  Большой
Игры, но места и приемных щелей  хватало  для  всех  -  сзади  по  периферии
гигантского  кольца  тянулись  десятки  балконов  с  такими  же  парапетами,
усеянными круглыми экранными глазками. Но место у  внешней  стены  считалось
наиболее почетным, и Скиф был  обязан  подобной  привилегией  диону  Чакаре,
серадди Куу-Каппы. Сам Чакара, разумеется, тоже  был  рядом:  со  вчерашнего
вечера он не покидал прелестницу Ксарин ни на секунду. Во всяком  случае,  в
апартаментах, снятых Скифом, рыжая ночью не появилась,  разыскав,  вероятно,
более мягкую постель.
   - Сейчас, - произнес Чакара, всматриваясь в розовое  мерцание  крохотного
экранчика, - сейчас, моя дионна...
   Рыжая состроила ему глазки, и серадди тут же приобнял женщину  за  плечи,
бросив на Скифа странный  взгляд  -  не  то  виноватый,  не  то  вызывающий.
"Думает, что я ревную? - промелькнуло у Скифа в голове. - Эх, парень!.. Взял
бы ты ее  на  две  недели  со  всеми  потрохами!"  Он  принялся  соображать,
насколько реальными были его надежды, но тут по галерее  раскатился  звучный
глас:
   - Регистрация, дионы, регистрация! Просим подтвердить участие в игре!
   Пальцы прелестной Ксарин впились Скифу в предплечье.
   - Мне! Дайте мне! Я сама!
   Он передал ей свой серад-уул. Конечно, Стража не полагалось выпускать  из
рук, но тут случай был особый:  все,  когда-либо  игравшие  в  Девять  Сфер,
регистрировались в памятных машинах с определенным первоначальным взносом  -
и немалым.  Скиф  не  знал,  каким  образом  Сингапуру,  первопроходцу  Фрир
Шардиса, удалось влезть в общепланетный серад, но так или иначе он справился
с этой проблемой. И  теперь  любой  инструктор  мог  воспользоваться  счетом
Сингара  нин  Таба  уко  Иллы,  весьма  солидным  накоплением,   позволявшим
участвовать в Большой Игре. Большей  частью  им  пользовались,  конечно,  не
инструкторы, а клиенты - как обязательной фирменной услугой, предоставляемой
им в Шардисе. Выигрыш сверх первоначального взноса клиент мог  потратить  по
своему усмотрению, проигрыш списывался в убыток фирмы.
   Пластинка Стража скользнула  в  приемную  щель,  и  на  экране  вспыхнула
надпись: "Сингар нин Таб уко Илла. Взнос  100  000  зафиксирован.  Да  будет
милостив к тебе Твала, почтенный дион!" Затем цифры взноса всплыли к  самому
верху экранчика и застыли там, окруженные алым ореолом.
   - Все в порядке, - произнес серадди, скользнув  по  экранчику  любопытным
взором, словно хотел удостовериться, что Сингар и  в  самом  деле  Сингар  с
Приполярного края. Потом, улыбнувшись Ксарин и отцепив с массивного браслета
уул, он повернулся к своему терминалу. Над галереей  зазвучал  торжественный
мерный грохот литавр.
   Лоб Ксении оросился испариной, тонкие  пальцы  подрагивали,  рыжая  прядь
выбилась из-под парика;  охваченная  азартом,  она  уже  не  строила  глазки
Чакаре, а на Скифа и вовсе не смотрела. Подметив, что серадди сосредоточенно
возится у своей приемной щели, Скиф наклонился к розовому  ушку  клиентки  и
прошептал:
   - Парик!
   - Что? - Ксения раздраженно дернула плечом.
   - Поправьте ваш парик. Лишнее внимание нам ни к чему.
   - К черту! Не мешайте мне, кретин! Но парик она все же поправила.
   - Конец регистрации! - раскатилось над галереей. - Ваш выбор, дионы!
   Теперь уже и Чакара не глядел  на  свою  пассию,  а  словно  завороженный
уставился в экран. Там появились и замерли  столбиком  девять  букв,  девять
изящных синих иероглифов - олорто, унузу, уузуу, асара,  елегемен,  эйсэшэт,
ийниил, юнью, яйя; потом медленно  проплыло:  "Сфера  Шардиса.  Делайте  ваш
выбор!" Ксения коснулась дрожащим пальцем "унузу",  и  знак  полыхнул  алым.
Скосив глаза, Скиф заметил, что серадди выбрал ту же букву.
   Следующей, как и положено, объявили Сферу Фрира, и  Ксения  поставила  на
"елегемен". Чакара уко Экоб, посмотрев на ее экранчик, сделал то же самое.
   Сферы Первой и Второй Лун, Сфера Звезд, Сфера  Небес  -  "юнью",  "юнью",
"унузу" и "елегемен". Серадди повторил комбинацию очаровательной Ксарин. Это
становилось уже интересным!
   Последние три Сферы  -  Тверди,  Вод  и  Воздуха  -  "асара",  "эйсэшэт",
"асара"... То же самое отмечено и на соседнем экране.
   "Благородство в нем, что ли, взыграло?  -  подумал  Скиф,  поглядывая  на
непроницаемую физиономию Чакары. - Выиграть так вместе, просадить - так тоже
вместе! Или он думает, что рыжая из особых счастливиц? Желает прицепиться  к
чужой удаче?"
   Но, что бы там ни крутилось у серадди в голове, надежды его рухнули.  Над
галереей поплыл  низкий  рокочущий  звук,  означавший,  что  Девять  Сфер  в
подземном хранилище Куу-Каппы начали свой  стремительный  разбег  на  месте,
затем рокот оборвался, и на экране рядом с комбинацией Ксении вспыхнуло  то,
что выбрали бог и случай.  Хоть  рыжая  была  новичком,  давнее  поверье  не
оправдалось: Твала не явил ей свою  милость.  Как,  впрочем,  и  Чакаре  уко
Экобу.
   Проигрыш означал потерю двадцатой части первоначального взноса,  и  число
"100 000" в верхней части экранчика тут же сменилось на "95 000". При  одном
угаданном символе взнос возрастал на тысячу, при двух -  на  три  тысячи,  а
далее начиналась  сложная  система  пересчета,  где  учитывалось  не  только
количество угаданных знаков, но и их расположение на Сферах. Вероятность  же
угадать все девять букв составляла  одну  пятисотмиллионную,  и  без  помощи
Твалы такой подвиг не сумел бы совершить никто.
   - Лучший результат - пять символов, - разнеслось над  галереей.  -  Сферы
Фрира,  Первой  Луны,  Небес,  Вод  и  Воздуха.   Взнос   удесятерен.   Наши
поздравления любимцу Твалы! - Согласно традиции, имя этого любимца  до  поры
до времени не оглашалось.
   - О! - воскликнул Чакара, наморщив лоб. - Пять знаков, и один из них - на
Сфере Фрира! Неплохой результат! А нам, прекрасная дионна, - он поглядел  на
свой экранчик, - не повезло.
   Скиф просвистел знакомый с детства мотивчик -  "Не  везет  мне  в  карты,
повезет в любви!" - не без удовольствия наблюдая, как рыжая прикусила  губу.
Литавры ударили вновь, начался второй тур, и на экранчике  поплыли  названия
сфер - Твала, божество сиятельной удачи, предлагал еще раз испытать счастье.
Теперь Скиф словно бы раздвоился: одним глазом следил за  терминалом  рыжей,
другой не спускал со смуглого красавца-серадди. Чакара уко  Экоб,  вероятно,
решил быть рыцарем до конца: снова набрал ту же комбинацию, что и Ксения.  И
снова проиграл.
   В ближайшие три часа стервоза спустила почти все. В двадцати попытках  ей
удалось трижды угадать одну букву, да и то на Сферах  Тверди  и  Вод;  таким
образом, первоначальный счет уменьшился  до  восемнадцати  тысяч.  У  рыцаря
Чакары, который следовал  за  дамой,  словно  лисий  хвост  за  лисой,  дела
обстояли точно так же.
   Грохнул удар гонга - сигнал получасового перерыва.  Большинство  играющих
проводили антракт тут же, на галерее,  обмениваясь  впечатлениями,  поглощая
прохладительное и сладкий крем двадцати  сортов,  напомнивший  Скифу  земное
мороженое. Сладкого он не любил, а потому ограничился бокалом шипучки с едва
заметным привкусом фруктов. Что касается рыжей и ее кавалера, то они налегли
на холодный крем и легкое вино. День был жаркий, яркие лучи солнца  заливали
открытую галерею, и Ксения то и дело стирала со  лба  пот  тонким  кружевным
платочком. Из-под ее парика снова выбился рыжий локон, но на это  как  будто
бы не обращали внимания - даже серадди. Он меланхолично прихлебывал вино  и,
казалось, был совсем не огорчен проигрышем. Может быть, разочарован -  но  и
только.
   - Сегодня Твала не  склонен  осчастливить  нас,  -  сказал  он,  подливая
зеленоватую  искрящуюся  жидкость  в  бокал  Ксарин.  -  Возможно,   потому,
прекрасная дионна, что вы играете с  чужим  уулом,  и  бог  не  знает,  кому
даровать удачу - вам или диону Сингару.
   - Но правилами это не  запрещается?  -  спросила  Ксения,  нервно  дернув
уголком рта.
   - Не запрещается, да. Однако и не поощряется! Есть поверье, что  играющий
с чужим уулом неугоден Твале. Во всяком случае, не помню,  чтоб  кому-нибудь
из них повезло... А  ведь  я,  моя  дионна,  -  серадди  Куу-Каппы!  Я  могу
просмотреть все результаты в своих памятных машинах перед тем, как они будут
отправлены в центральный серад.
   Похоже, этот парень приставлен к местной компьютерной сети, решил Скиф, с
интересом прислушиваясь к беседе. Странно! Зачем такому  информированному  и
опытному человеку дублировать комбинации рыжей? Или он надеялся, что счастье
улыбается новичкам? Чечако, как говорит шеф?
   - Сделайте попытку с собственным уулом, - продолжал тем временем  Чакара.
- Бог удачи благоволит красивым женщинам, и вы, возможно...
   - Счет моего уула почти пуст, - перебила его Ксения. - Все мои средства у
Сингара. Он... он... - Женщина замялась, потом глаза ее насмешливо блеснули.
- Он что-то вроде моего денежного ящика. Ходячий сейф,  понимаете?  Мешок  с
деньгами на двух ногах и с бычьей шеей,  чтобы  подвесить  вот  это!  -  Она
покосилась на приемную щель, из которой свисала цепочка Стража.
   "Ну и гадюка!" - в сотый раз подумал Скиф. Впрочем, шпильки рыжей его  не
задевали; он больше опасался остаться с ней наедине. Она, конечно, замыслила
новую атаку - опять начнет расспрашивать про шефа  да  тянуть  в  постель...
Неприятный получается секс-кекс! С тухлинкой! Скиф, однако, почти  придумал,
как заморочить рыжей голову, и надеялся постельных игрищ избежать.
   - Коль ваши средства у диона  Сингара,  то  почему  бы  ему  не  попытать
счастья? - рассудительно заметил серадди. - Правда,  если  ему  повезет,  вы
сможете воспользоваться лишь деньгами, но не даруемыми выигрышем  почестями.
Счастье и слава - увы! - будут принадлежать вашему ходячему сейфу!  -  Он  с
тонкой улыбкой покосился на Скифа.
   Прелестная Ксарин передернула плечами.
   - К черту почести! И деньги тоже! Я хочу выиграть. Сама'
   - Сферы будут вращаться еще  двенадцать  дней,  моя  дионна.  Вы  сможете
сделать сотни попыток, возобновляя свой начальный взнос... В том-то и дело -
возобновляя! Не каждый может позволить себе проиграть за раз сто или  двести
тысяч... А у нас с вами осталось по восемнадцати.  -  Чакара,  словно  желая
убедиться в этом, посмотрел  на  свой  экран.  -  Быть  может,  дион  Сингар
увеличит этот счет?
   Скиф кивнул.
   - Я готов попытаться.
   Как ни крути, фирма несла убытки, что вряд ли  понравилось  бы  шефу.  Не
растранжирь  накопленное  Сингапуром,  предупреждал  он,  и  Скиф  собирался
вьщолнить хотя бы это распоряжение. Конечно, если рыжая  стервоза  подпустит
его к экрану.
   Ксения, презрительно фыркнув, ткнула пальцем в круглый розовый глазок.
   - Ну, готов так готов! Пусть попробует! Случается, и сейфам везет!
   Будет она поминать этот сейф до  второго  пришествия,  подумалось  Скифу.
Вслух же он произнес:
   - Случается. В конце концов, женщины опустошают  сейфы;  наполнять  их  -
дело мужчин. Чакара искренне восхитился:
   - Какая мудрая мысль! И столь изящно выраженная!  Скажите,  дион  Сингар,
так говорят у вас, в Приполярном Крае?
   Скиф молча кивнул. На самом деле "мудрая мысль" принадлежала его  бывшему
комбату и речь в ней шла не о сейфах и женщинах, а о кошельках  и  проклятых
бабах. Впрочем, суть от этого не менялась.
   Раскатился удар гонга, торжественно прозвучали литавры,  и  он  шагнул  к
экранчику. Чакара, казалось, не горел желанием повторить эксперимент; теперь
он пристроился  у  Скифа  за  спиной,  рядом  с  прелестницей  Ксарин,  явно
собираясь понаблюдать за его поединком с Девятью Сферами. Либо он не верил в
удачу денежного мешка своей пассии, либо желал убедиться в том  собственными
глазами.
   - Ваш выбор, дионы! - вновь  раскатилось  по  галерее,  и  на  экранчике,
справа от столбика иероглифов, возникла надпись: "Сфера Шардиса. Делайте ваш
выбор!"
   Скиф протянул руку. Палец его скользил в сантиметре  над  синей  башенкой
причудливых буквиц, сердце билось ровно, и никаких  позывов  к  волнительной
дрожи он не чувствовал. Азартные игры не интересовали его в принципе, и хотя
в подольской казарме он не отказывался составить партию в домино,  но  играл
без  охоты,  просто  стучал  костяшками  по  столу.  Быть  может,   подобное
равнодушие объяснялось тем, что в спецназовском батальоне  сама  жизнь  была
игрой, смертельной и, уж во всяком  случае,  небезопасной.  Но  тут  выручал
Харана.
   Палец  скользил  все  ниже.  Олорто,  унузу,  уузуу,   асара,   елегемен,
эйсэшэт...
   - Эйсэшэт! - подсказала прелестная Ксарин. Голос ее дрожал от волнения.
   "Шайкал с ним, пусть будет эйсэшэт!" - решил Скиф и  потянулся  к  синему
иероглифу, но тут же отвел палец. В виске чуть заметно стрельнуло  -  совсем
не так, как в те таинственные мгновения, когда Харана,  бог  с  жалом  змеи,
предупреждал его о предстоящих бедах. Но  сигнал  был  послан  и  воспринят!
Несомненный признак того, что "эйсэшэт" выбирать не стоило!
   Теперь Скиф ощутил, как  на  лбу  выступает  испарина.  Это  было  что-то
новенькое! Ему никогда не приходило в  голову  использовать  свой  талант  в
бескровной игре со случаем и удачей.  С  другой  стороны,  если  предвидение
дайнджера защищало от пуль и ножа, то разве не могло оно спасти  и  от  иных
неприятностей? Например, от проигрыша?
   Для пробы Скиф потянулся к иероглифу "ийниил", и в виске опять  кольнуло.
Теперь он медленно повел пальцем над столбиком букв, прислушиваясь  к  своим
ощущениям. Не "олорто", не "унузу", не "уузуу"... В виске будто  подрагивала
невесомая, микронной толщины игла. Не "асара", не "елегемен", и  разумеется,
не уже испробованные "эйсэшэт" и "ийниил"..: "Юнью"! Несомненно, "юныо"!
   Он коснулся символа, и тот вспыхнул алым светом.
   - Сейф, он сейф и есть, - прошипела Ксения за его  спиной.  -  Надо  было
выбрать "эйсэшэт", дубина!
   - То было бы ваше решение, дионна, а не его, - мягко возразил  Чакара.  -
Согласитесь, что попытка  оседлать  удачу  -  процедура  весьма  интимная  и
тонкая, где чужое вмешательство неуместно. Это как соитие двух влюбленных...
экстаз, полет, восторг  слияния  с  божеством...  тайна,  покров  с  которой
дозволено приподнять лишь двоим - самой судьбе и ее избраннику...
   Красиво излагает, подумал Скиф, выбирая на Сфере  Фрира  символ  "унузу".
Для обеих лун  он  пометил  "олорто",  затем,  желая  проверить  новую  свою
способность, нарочно сделал две ошибки. Ничего ужасного не случилось: тонкая
игла по-прежнему колола висок, но  особых  неудобств  или  страданий  он  не
испытывал. Если Харана и руководил им в этот миг, то лишь мягко  подсказывая
и направляя, но никак не разражаясь громом божественных повелений.
   Последние три символа - для Сфер Тверди, Вод и Воздуха  -  вспыхнули  под
его  пальцами  алым  огнем.  Зарокотало.  Низкий  мерный   гул   подчеркивал
торжественности момента.  Мужчины  и  женщины  в  воздушных  ярких  одеяниях
застыли у своих терминалов, точно паломники, приникшие к  святым  алтарям  в
ожидании чуда. Каждый рассчитывал узреть светлый лик божества удачи,  каждый
надеялся,  что  рука  Твалы  коснется  его  благословляющим  прикосновением,
каждому казалось, что именно он, единственный и  неповторимый  божий  агнец,
достоин высшей милости.
   Но агнцов имелось великое множество, а Твала, распределявший свои дары  в
полном соответствии с вероятностными законами, был весьма скуп. Рокот смолк,
и редкие ликующие крики растворились в океане разочарованных вздохов.
   - Лучший результат - семь символов, - объявил раскатистый глас.  -  Сферы
Шардиса,  Фрира,  Первой  и  Второй  Лун,  Тверди,  Вод  и  Воздуха.   Взнос
увеличивается стократно. Великолепный результат!  Наилучший  за  сегодняшний
день! Наши поздравления любимцу Твалы! Да будет он столь же удачлив в  делах
правления, и пусть отблеск милости, явленной ему, ляжет на всех нас!
   Чакара уко Экоб подтолкнул Скифа к  экранчику,  на  котором  стремительно
росли цифры выигрыша.
   - Поздравляю, дион! Поздравляю и признаюсь, что вы поразили меня!  Я  уже
думал... - Тут он смолк, еще плотнее притиснул Скифа  к  розовому  победному
глазку и прошептал: - Не надо, чтоб видели остальные... Люди завистливы, мой
дион... а вы теперь можете править архипелагом... любым, на выбор!
   Скиф, слегка потрясенный, раскрыл рот и вымолвил:
   - Сомневаюсь, любезный Чакара. Правление - дело мудрых, а не удачливых.
   - Пфа! - Серадди небрежно повел рукой. ~ Кому нужен мудрец,  которому  не
сопутствует  удача?  Такой  человек  скорее  опасен,  чем  полезен...  -  Он
пристально взглянул на Скифа и, поколебавшись, произнес: - Кстати, вы можете
звать меня Чаком. Слишком короткое имя  и  небрежное...  походит  на  кличку
посыльной птицы... Но так называл меня один из прежних друзей... тоже  очень
удачливый человек, которого я буду помнить,  пока  Фрир  сияет  над  Мировьм
океаном.
   - Польщен доверием. - Скиф пожал руку новообретенному приятелю и  тут  же
почувствовал,  как  под  ребра  врезался  небольшой,  но  крепкий   кулачок.
Прелестная гадюка Ксарин не любила, чтоб о ней надолго забывали.
   Он  повернулся  к  ней,  оглядел  покра