ного
расследования,  мой  босс   столкнулся   с   тем,   что   ему   пришлось
растолковывать полицейским, как  правильно  интерпретировать  эти  самые
результаты, да еще и оказывать  им  помощь  в  осуществлении  ареста.  И
несмотря на то что он, по идее, не мог тратить время на это  и  выделять
людей в помощь полиции, другие варианты  представлялись  ему  еще  менее
предпочтительными.

   И тут встал вопрос: каким образом оказать помощь полиции, но при этом
не взять на себя руководство всей операцией. Мой  босс  начал  понимать,
что гражданские власти Ландура - не самые, компетентные  в  галактике  в
плане исполнения возложенной на них  роли.  На  самом  деле  понять  это
следовало раньше.

   - Объясните мне еще раз, как вы установили, что именно этот человек -
преступник, - в который  раз  попросил  патрульный  офицер  Данстэбль  -
мордастый здоровяк, ветеран полиции. На Суши и Шутта он смотрел так, что
можно было не сомневаться: он  привык  выслушивать  любые  рассказы  как
минимум дважды, но при этом не верил ни единому слову. Разговор протекал
в кабине полицейского гравилета, замаскированного под грузовой антиграв.
Машина стояла за домом, в котором  проживал  подозреваемый.  Полицейские
ждали момента, когда он выйдет из дома и направится на работу. Еще  одна
полицейская бригада засела в подъезде дома.
   - Вы передали нам видеозапись, сделанную с помощью камеры  наблюдения
во время ограбления ресторана, - в который раз ответил Суши.
   - Правильно,  -  снисходительно  кивнул  полицейский.  -  И  если  вы
внимательно просмотрели эту запись, то вы должны были понять, что  толку
от нее почти никакого. Эти записи - они всегда такие дерганые,  что  там
собственную жену вряд ли узнаешь.
   - Верно, - согласился Шутт. - Но в Легионе  имеется  кое-какое  очень
качественное оборудование, с помощью которого можно скрупулезно  изучить
самый некачественный видеоматериал. А Суши - наш лучший компьютерщик...
   - Угу, и вы думаете, что с помощью всех этих ваших штучек можно найти
преступника, - проговорил Данстэбль таким  тоном,  словно  Шутт  пытался
убедить  его  в  том,  что  ограбление  ресторана  совершили   маленькие
зелененькие эльфики. - А я вам вот что скажу: чем мудренее  компьютерные
прибамбасы, тем меньше я им доверяю. Компьютерщик  так  все  разукрасит,
что ни в жизнь не догадаешься, а как же все на записи поначалу было.
   - А вы все-таки постарайтесь мне  поверить,  -  терпеливо  проговорил
Суши. - Дело в том, что мы не просто расчищаем изображение. На записи мы
видим только внешность человека, которая может быть изменена  с  помощью
грима или пластической операции. Но с помощью нашего оборудования я могу
засечь мельчайшие особенности движения человека, его походки,  осанки  -
то есть нечто  уникальное,  свойственное  только  ему,  такое,  чего  не
подделать даже опытному актеру.
   - Есть и еще кое-что, - подхватил Шутт. - У  Суши  имеются  кое-какие
связи, которые.., но нет, пожалуй, о них лучше не  распространяться.  Но
за счет его связей мы смогли добиться широчайшего охвата  подозреваемых.
Как  вам  говорил  наш  капеллан,  под  описание  преступника  подпадает
значительное  число  ландурцев.  Но  человек,  за  которым  мы   сегодня
охотимся, не просто соответствует приметам. У него такая  же  походка  и
все прочее.
   - Было бы куда лучше, если бы у него еще отпечатки пальцев совпали  и
метка ДНК, - проворчал полицейский. - Если мы  арестуем  гражданина  без
достаточных на то оснований, потом от неприятностей не отмоешься.
   - А между прочим, я что-то не припомню,  чтобы  вас  волновали  такие
проблемы, когда вы думали, что грабитель - легионер, - возразил Суши.
   Полицейский одарил его свирепым взором, но сказать ничего  не  успел.
Шутт прошептал:
   - Он идет!
   Все   уставились   в   ветровое   стекло   кабины,   откуда    хорошо
просматривалась улица. И действительно:  по  тротуару  шагал  мужчина  в
черном комбинезоне. Взбитые "коком"  темные  волосы  и  бакенбарды  были
хорошо видны даже издалека. Мужчина повернул за угол следом за  женщиной
с детской коляской. Данстэбль  нажал  кнопку  коммуникатора,  дабы  дать
сигнал бригаде, засевшей в подъезде, развернулся к Шутту и сказал:
   - Ну ладно, допустим, на подозреваемого  этот  типчик  смахивает.  Но
ведь вы сами говорили, у нас теперь десятки таких красавчиков. Ну и  как
же мы узнаем, он ли ограбил заведение Такамине?
   - Это наверняка он, - заявил Суши. -  Он  -  единственный  прихожанин
Церкви Короля, проживающий в этом районе. Если бы сейчас,  в  то  время,
когда он возвращается домой с работы, здесь вдруг появился еще один  его
единоверец, это было бы почти невероятным совпадением.
   - Парень, если бы ты прослужил в полиции столько, сколько  я,  ты  бы
поверил и не в такие совпадения.
   - Я вам верю, но не сомневаюсь,  что  во  всех  подобных  случаях  вы
все-таки арестовывали подозреваемых, - возразил Суши и добавил потише из
опаски, что мужчина может их услышать:
   - А вы уверены, что он нас не увидит?
   - Если только у него  в  глазах  нету  рентгеновских  аппаратиков,  -
буркнул полицейский. - Ладушки. Значит, так: как  только  он  свернет  к
подъезду, мы выскочим и отрежем ему путь к отступлению. Вдруг он заметит
тех, кто засел в подъезде, и решит дать деру.
   Подозреваемый был уже совсем недалеко от машины.
   Ни о чем не догадываясь, он  беспечно  шагал  следом  за  женщиной  с
детской колясочкой. Теперь черты его лица  были  видны  отчетливо.  Шутт
поймал себя на мысли о том, что теперь, когда у него  появилась  причина
пытаться отличить десятки мужчин, уподобившихся Королю, друг  от  друга,
он легко определял различия между ними. Этот мужчина,  к  примеру,  явно
был азиатского происхождения,  и  этот  факт  не  могли  скрыть  никакие
пластические операции, Шутт начал догадываться о том,  каким  образом  с
помощью компьютерного анализа Суши удалось выделить  этого  человека  из
нескольких десятков других, которые бы на первый взгляд могли показаться
близнецами.
   Безусловно, даже поймав подозреваемого, им еще  пришлось  бы  убедить
местный суд в том, что свидетельства  его  причастности  к  совершенному
преступлению столь же неопровержимы, как полагал Суши. Если  бы  адвокат
подозреваемого ухитрился затянуть судебное разбирательство так,  что  ко
времени суда рота "Омега" уже покинула бы  Ландур  и  Суши  не  смог  бы
выступить в роли свидетеля  обвинения,  то  адвокат,  пожалуй,  смог  бы
добиться оправдания своего подзащитного. Впрочем, оправдания адвокат мог
бы добиться даже в том случае, если бы Суши на суде присутствовал.
   Несмотря  на  то  что  сама  идея  выявления  преступника  с  помощью
компьютерного анализа  видеозаписи  принадлежала  Шутту,  сам  он  плохо
понимал,   чем   чреваты   последствия   предоставления    суду    таких
доказательств.
   Подозреваемый свернул на дорожку, ведущую  к  подъезду,  и  Данстэбль
зловеще ухмыльнулся.
   - Ладно, давайте сцапаем этого урода,  -  распорядился  он  и  рывком
открыл дверцу гравилета.
   К несчастью, как раз в этот  момент  юная  дама  с  детской  коляской
громко  чихнула.  Подозреваемый  обернулся  и  увидел,   как   Данстэбль
спрыгивает на дорожку, а следом за ним - Шутт и Суши.  Бросив  взгляд  в
сторону подъезда, он увидел, что оттуда выскочили несколько полицейских.
Тут подозреваемый бросил свою коробку для завтрака и опрометью  помчался
по газону, не  щадя  цветочных  клумб.  Такого  поведения  Шутту  вполне
хватило для того, чтобы он укрепился в своих подозрениях.
   - Парализуй его, Суши! - крикнул Шутт и опустился  на  колени,  чтобы
дать Суши возможность лучше прицелиться.
   Но офицер Данстэбль ничего  не  знал  о  принципе  действия  лучевого
парализатора, и уж тем более ничего не знала женщина с коляской. А может
быть, пытающийся спастись бегством преступник решил  использовать  их  в
качестве живых щитов. Как бы то ни было, и Данстэбль, и молодая  мама  с
коляской оказались на линии огня. Суши прицелился,  но  тут  же  покачал
головой. Он не мог рисковать.
   А женщина с коляской оказалась вдобавок на пути Данстэбля. Он  только
и успел притормозить, чтобы не налететь на них и не перевернуть  коляску
с младенцем. Женщина взвизгнула  от  испуга  и  остановилась.  Но  когда
Данстэбль предпринял попытку  обогнуть  коляску,  женщина  попятилась  и
потянула коляску к  себе  и  в  результате  снова  загородила  полисмену
дорогу. На этот раз Данстэбль остановился настолько резко, что оступился
и рухнул наземь, едва не задев коляску. Он, правда, тут же поднялся,  но
к этому мгновению подозреваемый успел исчезнуть за углом.
   Другие полицейские заметили бегущего подозреваемого.
   Несколько из них рванули за ним следом по газону в  надежде  догнать.
Но далеко убежать они не  успели  -  наткнулись  на  непроходимую  живую
изгородь. Молодой  полисмен  с  тяжелой  квадратной  нижней  челюстью  и
мышцами тяжелоатлета попытался прорваться сквозь колючие кусты и тут  же
безнадежно увяз в них. Остальные и  пробовать  не  стали  повторять  его
попытку. Молодой полисмен вопил  от  боли,  а  его  напарники  принялись
вытаскивать его из кустов. При этом они тоже время от времени натыкались
на зловредные колючки и то и дело вскрикивали и ругались.  Подозреваемый
получил приличную фору.
   - Грабитель ушел, - заключил Шутт  и  в  сердцах  ударил  кулаком  по
ладони другой руки. - Теперь нам ни за что не снять подозрений  с  наших
ребят.
   - Ну, это я не знаю, - проворчал вернувшийся к гравилету Данстэбль. -
Я так думаю, что ваши дела как раз не так-то плохи. Парень дал деру, как
только увидел нас, а значит, он наверняка в чем-то виноват.
   - Да, но может быть, он виноват всего-навсего в неуплате за парковку,
- в отчаянии покачал головой Шутт. - Я хочу,  чтобы  с  моей  роты  были
сняты всякие подозрения, а пока этот удалец будет разгуливать  на  воле,
кто-то все равно может сказать, что мы покинули Ландур с пятном на нашей
репутации.
   - Погодите расстраиваться, капитан. Может  быть,  еще  сработает  мой
запасной план, - задумчиво проговорил Суши,  глядя  в  ту  сторону,  где
исчез беглец.
   - Запасной план? - Шутт обернулся и укоризненно посмотрел на Суши.  -
Ты ничего не говорил ни о каком запасном плане!
   Суши смущенно ответил:
   - Не говорил, потому что, если бы он не понадобился, о нем  никому  и
знать не надо было. Особенно - полицейским.
   Шутт с видом оскорбленного достоинства выпрямился и расправил плечи.
   - Не твое дело, Суши, решать, что я должен знать, а что не должен.  Я
- твой командир.
   - А я -  глава  межпланетной..,  организации,  -  парировал  Суши.  -
Организации, к которой я решил обратиться от имени владельца  ресторана,
господина Такамине. Вот теперь и посмотрим, что из этого получится.
   - я...
   - Нет, я, - оборвал его Суши и прижал  палец  к  губам.  -  Не  стоит
уточнять названий, - прошептал он и кивком указал на офицера Данстэбля.
   -  Какого  черта?  О   чем   это   вы   болтаете?   -   нахмурившись,
поинтересовался полисмен, но тут  послышался  крик  со  стороны  колючих
кустов, откуда полицейские пытались вызволить своего собрата. -  Будь  я
проклят! Он возвращается! - воскликнул Данстэбль, обернувшись.
   И точно: подозреваемый медленно шагал к дому с виноватой физиономией.
Его осанка и походка яснее всяких слов говорили о готовности  сдаться  в
руки правосудия. А за ним следом - как  бы  совершенно  случайно  -  шел
приземистый пожилой  японец  и  вел  на  поводке  маленькую,  но  весьма
злобного вида собачонку.
   - Вот видите? - торжествующе провозгласил Суши. - Говорил я вам,  что
созданное мной предприятие в  один  прекрасный  день  заработает!  -  Он
развернулся к Данстэблю. - Думаю, теперь у вас больше не  будет  никаких
хлопот с задержанием подозреваемого.
   И стоило ему произнести эти слова, как  один  из  полисменов  схватил
подозреваемого за  руку,  и  тот  сдался  без  малейшего  сопротивления.
Пожилой японец  прошел  мимо,  негромко  уговаривая  свою  собачонку,  и
вежливо поклонился полисменам.
   Лишь тот, кто знал, куда смотреть, заметил бы  на  запястье  пожилого
господина мудреную татуировку, означавшую, что он - член Якудзы.

Дневник, запись № 526

   С поимкой грабителя последнее важное дело  роты  "Омега"  на  Ландуре
было  практически  завершено.  Мой  босс  сосредоточил  свои  усилия  на
окончательной подготовке роты к переброске к новому месту назначения.  К
тому моменту, когда капитан наконец получил от правительства  разрешение
сообщить своим подчиненным, куда именно перебрасывают роту,  любопытство
легионеров достигло апогея.

   Но естественно, слухи тут же приняли иной характер.

   Клыканини поморщился от яркого солнца, лучи  которого  отражались  от
купола здания ландурского космопорта, сунул лапу в карман, извлек оттуда
темные очки и водрузил на нос. На его свинячьей физиономии  темные  очки
смотрелись очень комично, но сослуживцы Клыканини к этому зрелищу  давно
привыкли, как привыкли и к  тому,  что  видом  напоминавший  гигантского
кабана-бородавочника   волтрон   -   один   из   самых   подкованных   в
интеллектуальном отношении легионеров.
   -  Малявка,  скажи  мне,  зачем  зенобианцы  хотеть   иметь   военные
советники? - осведомился волтрон у своей напарницы. - Я так думать,  они
и сами быть бойцы хоть куда.
   Супермалявка сняла ранец с плеча, поставила на  землю  и  глянула  на
напарника.
   - Честно говоря, я и сама этого понять не могу, - призналась  она.  -
Если  летный  лейтенант  Квел  -  типичный  представитель   зенобианской
военщины, то просто страшно представить, кто же им такой  угрожает,  что
им понадобилась помощь.
   - Хотеть не хотеть, а скоро  мы  сами  это  будем  узнать,  -  угрюмо
пробурчал Клыканини. - Зачем бы еще они нас звать?
   - А затем, чтобы мы показали всем, что мы - самые  крутые,  -  заявил
Спартак - один из двух легионеров-синтианцев, служивших в роте  "Омега".
Его ранец плыл за ним по воздуху на глайдборде. - И еще затем, чтобы  мы
показали, что все  расы  в  галактике  могут  действовать  дружно,  дабы
отражать угрозы врагов.
   - Да, но кто враги зенобианцев? - задумчиво проговорила Супермалявка.
- Наверняка это кто-то  жутко  свирепый,  если  уж  они  были  вынуждены
попросить о помощи.
   Клыканини проворчал:
   - Угу. И кто бы они ни быть, почему они быть  наши  враги?  Клыканини
они ничего плохой не делать. Почему мы должны быть сражаться с они?
   - Никто не говорил, что  мы  будем  с  кем-то  сражаться,  -  заявила
Бренди, положив свой ранец  рядом  с  другими  на  землю  неподалеку  от
посадочной площадки. - Мы - советники, не забывайте об этом.  И  нам  не
придется вступать в бой до тех пор, пока кто-то не нападет на нас. Кроме
того, никто не говорил и о том, что на зенобианцев кто-то нападает.
   - Как скажете, Бренди, -  отозвалась  Супермалявка,  но  ее  мордашка
сохранила скептическое выражение.
   - Вот и правильно,  надо  слушать  сержанта,  -  подхватил  Преп,  по
обыкновению криво ухмыляясь. - Мы тут все - просто солдаты. Нам положено
исполнять приказы и ждать возможности прославиться.
   - Мы - легионеры, а не солдаты, - автоматически  поправила  капеллана
Бренди.
   - Само собой, серж, - кивнул Преп и сопроводил свои  слова  усмешкой,
которая говорила о том, что, на его взгляд, различие между  солдатами  и
легионерами значения не имело. Двое-трое легионеров из  числа  тех,  кто
подвергся пластической операции и изменил  внешность,  дабы  уподобиться
Королю, захихикали.
   Бренди угрожающе сдвинула брови, но далее обсуждать  этот  вопрос  не
стала. Она все еще не слишком одобрительно относилась  к  тому  влиянию,
какое капеллан оказывал на ее подчиненных.  Особенно  ее  не  устраивали
моменты, когда капеллан выставлял себя в роли друга легионеров, а ей при
этом отводилась какая-то иная  роль.  Ей  как  старшему  сержанту  порой
приходилось воздействовать на подчиненных, прибегая к их унижению, но  в
то  же  время  в  других  случаях  Бренди  становилась  для  них   когда
исповедницей, а когда - старшей сестрой.  Преп  изо  всех  сил  старался
лишить  ее  возможности  играть  две  последние  роли.   Иногда   Бренди
раздумывала о том, что работа капеллана отчасти состоит в том, чтобы изо
всех сил осложнять жизнь сержантов. Но это вовсе не означало, что  такое
положение дел обязано сержантам нравиться.
   - А вот я слыхал, будто бы зенобианские ящерицы решили скинуть своего
императора и тамошнее правительство хочет, чтобы мы усмирили мятежников,
- сообщил Дубль-Икс, еще  один  синтианец,  порхающий  сбоку  от  группы
легионеров. - Так что там, считай, ящеры с ящерами дерутся, отсюда и все
проблемы.
   - А что, в этом есть смысл, - признал Спартак, его сородич.  -  А  мы
должны  стоять  на  стороне  народа,  а  не  на   стороне   тиранов,   -
Правительство Галактического Альянса  не  послало  бы  нас  поддерживать
чью-то сторону в гражданской войне,  -  возразила  Супермалявка.  -  Это
опасно.
   - Что ты говоришь? - хихикнул Дубль-Икс. - А между  прочим,  на  этой
планете, когда мы сюда прибыли, кипела  гражданская  война.  И  если  бы
капитан не сумел заинтересовать  воюющие  стороны  кое-чем  еще,  помимо
войны...
   - Это не одно и то же, - прервала его Бренди.  -  На  самом  деле  ко
времени  нашего  прибытия  на  Ландур   война   здесь   уже   фактически
закончилась, да и планета была  членом  Альянса.  А  зенобианские  ящеры
только-только успели подписать соглашение  о  вступлении  в  Альянс.  Не
думаю, чтобы правительство  решило  использовать  нашу  роту  в  ведении
гражданской войны.
   - А я знать, в чем дела, - объявил Клыканини. - Начальство Легиона не
любить капитан  Шутник.  Они  все  время  стараться  делать  ему  всякий
пакости. Может быть, они захотеть послать нас куда-то, где слишком много
пакости.
   - Ну все,  хватит,  -  строго  сказала  Бренди.  -  Мы  -  легионеры.
Начальство ни за что не поставит нас  перед  трудностями,  справиться  с
которыми нам не под силу. Так что не каркай, Клыканини.
   - Я никогда не каркать, серж, - обиделся Клыканини. - Я не уметь  это
делать.
   Но больше он ничего не сказал.
   Бренди порадовалась тому, что разговоры и гадания прекратились. И так
вполне хватало волнений, связанных с тем, что предстоял перелет на новую
планету - а для Космического Легиона,  можно  сказать,  новехонькую.  На
взгляд Бренди, вовсе не стоило позволять легионерам думать  о  том,  что
начальство отправляет их в пекло даже при том, если  Клыканини  прав  на
все сто.
   Тут откуда-то  издалека  донеслась  музыка  -  оркестр  играл  бодрый
развеселый марш. Музыка приближалась,  и  вскоре  ожидавшие  посадки  на
звездолет легионеры увидели флаги и  вспышки  солнца,  отражавшегося  от
отполированной до блеска меди.
   - Так, ребята, - командным голосом проговорила Бренди.  -  Давайте-ка
построимся как подобает для прощальной церемонии. Такое бывает  нечасто,
поэтому стоит насладиться этим зрелищем.
   "И потом, - подумала она, - провожать военных все любят.  Это  совсем
не похоже на то, когда попадаешь куда-то впервые". Эту извечную истину в
жизни Легиона не удалось бы зачеркнуть даже капитану Шутнику.

Глава 7

Дневник, запись № 528

   По   причинам,   знакомым   тем,   кто   когда-либо   сталкивался   с
бюрократической системой, успех моего босса  в  достижении  поставленных
целей далеко не всегда пропорционально возвышал его  в  глазах  высокого
начальства.  Говоря  еще  более  точно,  враждебное  отношение  генерала
Блицкрига к капитану было константой, а не переменной.

   Однако   новое   задание   для   роты   исходило   от   правительства
Галактического Альянса, а государство, о котором идет речь, обратилось к
правительству с просьбой направить на их планету именно роту  "Омега"  в
качестве военных  советников  в  связи  с  возникшим  кризисом.  Поэтому
генералу в данном случае ничего не