у,  чтобы твои действия  могли  в
конечном итоге как-то коснуться нас. Например, имея дело с нашим автома-
тическим оружием, ты должен понимать, что если вынешь из него переключа-
тель на автоматическую стрельбу,  это не означает,  что ты можешь откры-
вать на следующей неделе продажу этих  переключателей.  Наше  снаряжение
может быть и устарело,  но среди него есть масса вещей,  от которых я бы
не торопился избавляться,  давая возможность  кому-то  использовать  его
против нас... или даже против местной полиции. Очень трудно будет играть
невинных голубков,  если на всей планете мы единственные обладатели сов-
ременного  автоматического  оружия.  И вдвойне справедливо это будет для
того нового вооружения,  которое мы получим, такого, как наручные средс-
тва индивидуальной связи. Я предполагаю, что вы можете спустить несколь-
ко обычных систем,  если это поможет в установлении нужных контактов, но
специальные ротные средства трогать не стоит.  Я не хочу,  чтобы кто-ни-
будь,  кроме нас,  мог прослушивать частные каналы связи. Кстати, раз уж
об этом зашла речь,  если вы немного подумаете,  то,  я уверен, согласи-
тесь,  что в ваших же собственных интересах исключить возможность посто-
роннего прослушивания наших с вами личных переговоров.

        Сержант-снабженец поморщился.

        - Наверное, вы правы, но это ограничивает мне свободу маневра.

        - Правило  номер два:  деньги от всех продаж должны поступать на
счет роты. И еще: у меня не вызовет беспокойства, если вы будете снимать
небольшой  навар с этих операций,  чтобы чуть-чуть скомпенсировать собс-
твенные неудобства... на самом деле я это вполне приемлю и считаю просто
честной  наградой  за  трату вашего личного времени в интересах будущего
всей роты.  Тебе остается только делать привычную работу,  какую  делает
врач,  строго следуя рецептурной книге, и ты никогда не услышишь от меня
никаких порицаний. При этом необходимо помнить, что я имею полное предс-
тавление о том,  как идут дела на рынке,  даже на черном. Если мне пока-
жется, что ты берешь больше, чем следовало бы, я просто отстраню тебя от
всего этого.

        - Отстраните,  капитан? -  Гарри был готов заявить протест.- Мое
сердце не разорвется,  если вы отправите меня с этой планеты, вы сами об
этом знаете.

        - Я не имею в виду перевод.- По лицу Шутта скользнула улыбка.- Я
отстраню тебя от твоих упражнений. Видишь ли, Г.Ш., сейчас ты всего лишь
обманщик и мелкий жулик.  Оставайся со мной, играй по моим правилам, и я
научу тебя играть в большую игру и покажу, как можно составить некоторый
финансовый капитал,  в котором ты будешь нуждаться после того,  как твоя
служба закончится. Договорились?


        - Садись,  Бренди,- сказал командир,  указывая старшему сержанту
на стулья для гостей.- Очень жаль, что пришлось продержать тебя в ожида-
нии столько времени, но по самым разным причинам я хотел оставить разго-
вор с тобой на самый конец.

        - Ничего страшного, сэр.- Сержант пожала плечами и опустилась на
указанное место.- Если и есть хоть что-то, чему я научилась в армии, так
это умению ждать офицеров.

        Шутт пропустил эту колкость мимо ушей.

        - Принимая во внимание, что уже поздно, а также нашу общую уста-
лость,  я  постараюсь быть как можно более кратким и сразу перейду к де-
лу.- Он откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки, будто обхва-
тывая себя.- Скажи мне,  Бренди,  какая, по твоему мнению, самая большая
задача стоит передо мной в этой роте?

        У старшего сержанта округлились глаза, она подняла брови и, под-
жав губы, тихонько свистнула.

        - Трудный вопрос,- сказала она,  чуть меняя позу.- Даже не знаю,
с чего и начать.  Если у вас есть хоть немного соображения,  то вам  нет
нужды,  чтобы  я  перемывала все косточки этой роты,  а если речь идет о
том,  существует ли здесь самая большая проблема,  перекрывающая все ос-
тальные...

        Ее голос менялся в такт с покачиваниями головы.

        - На мой взгляд,  есть одна проблема,  которая стоит особняком и
маячит,  словно сигнальный фонарь,- жестко произнес  Шутт.-  Фактически,
единственная, в разрешении которой я не совсем уверен.

        - И что же это такое, сэр?

        - Ты.

        Бренди откинула голову и нахмурилась.

        - Я, сэр?

        - Вот именно. Только не пойми меня превратно. Ты в полном поряд-
ке Бренди...  голова,  плечи и талия самые лучшие из всех, что достались
мне  в  этом унаследованном персонале.  Из твоего личного дела и из моих
собственных наблюдений за последнюю неделю следует,  что  ты  прекрасный
лидер, почти такой же, а может быть даже и лучший, чем я сам.

        Тут командир слегка покачал головой.

        - Проблема  в  том,  что ты циник.  Если бы в тот момент,  когда
братья Райт создали свой первый самолет, ты оказалась рядом, все, что ты
изрекла бы по поводу их стараний,  звучало бы примерно так:  "Он никогда
не полетит". Затем, когда он пронесся над головами собравшихся зрителей,
твоим единственным комментарием было бы:  "Они никогда не посадят его на
землю!"

        Едва заметная, призрачная улыбка тронула лицо старшего сержанта.

        - Уж такая я есть, капитан,- призналась она.

        Улыбка была ей возвращена.

        - Вот это и есть тот самый вопрос,  который я не могу оставить в
этой роте нерешенным. Я собираюсь попытаться повернуть ее на другой путь
и хочу начать с того, чтобы каждый легионер, он или она, находящийся под
моим командованием,  сформировал о себе самом гораздо лучшее мнение, чем
это есть сейчас. Я не смогу сделать это, если главный лидер личного сос-
тава, состоящего из добровольцев, позволяет им сжиться с мыслью, что все
они дерьмо и не может быть и речи ни о каких попытках изменить это.  При
этом  я  принимаю  во  внимание  и  возможность войны на два фронта:  со
штаб-квартирой и самими легионерами.  Но я не в  состоянии  открывать  и
третий фронт, сражаясь еще и с тобой.

        Старший сержант совершенно спокойно продолжала смотреть на него.

        - Речь идет о моей отправке отсюда, сэр?

        Шутт поморщился.

        - Должен  признать,  что такая возможность промелькнула у меня в
голове... и ты действительно единственная во всей роте, в отношении кого
я совершенно серьезно подумывал об этом. Хотя лично мне это не нравится.
Это слишком просто - уйти без всякой попытки сделать что-то. Я восхищен,
Бренди,  твоими способностями и энергий прирожденного лидера. Я все-таки
надеюсь,  что мы сможем работать вместе.  Именно работать друг с  другом
бок о бок, а не быть в оппозиции. Это единственный путь, который я вижу,
хотя он и требует больших перемен, в основном - с твоей стороны.

        Прежде чем ответить, Бренди задумчиво помолчала, прикусив губу.

        - Чтобы быть до конца честной с вами, сэр, должна сказать, что я
не уверена,  что смогу измениться, даже если бы и захотела этого. Старые
привычки очень трудно ломать, а я слишком долго им потворствовала.

        - Сейчас мне не требуются гарантии,- торопливо и  искренне  про-
должил  командир.-  Пока что вполне достаточно просто желания попытаться
исправиться.  Я не люблю играть роль психолога-любителя,  но...  хорошо,
сущность  большинства  циников,  с которыми мне приходилось иметь дело в
прошлом, можно выразить одной лишь фразой: "Кого это волнует?" Но на са-
мом-то деле кое-что,  хоть и немногое,  все-таки волновало их. Возможно,
когда-то они были кем-то сильно обижены, так сильно, что больше не могли
позволить  себе даже попытки избавиться от страха перед возможностью но-
вого унижения.  Я не знаю, относится ли это к твоему случаю, да на самом
деле это и не важно. Все, о чем я прошу, это сделать попытку, прежде чем
поставить на этом крест,  другими словами, дать шанс. Дать шанс легионе-
рам... дать шанс мне.

        Некоторое время в комнате висела тишина,  пока двое находившихся
там людей продолжали чувствовать неловкость после неожиданно откровенно-
го разговора. Первым попытался рассеять напряжение Шутт.

        - Ну,  хорошо,  обдумайте это, старший сержант. Если же, в конце
концов, окажется, что это дело не стоит даже и попытки, дайте мне знать,
и я позабочусь о твоем переводе.

        - Благодарю  вас,  сэр,-  сказала  Бренди,  поднимаясь и отдавая
честь.- Я подумаю об этом.

        - И еще, Бренди...

        - Да, сэр?

        - Подумай о том, чтобы дать шанс и самой себе тоже.


        - Сэр?

        Шутт разлепил  веки,  чтобы  глянуть на дворецкого,  стоявшего в
дверях его кабинета.

        - Да, Бикер?

        - Извините меня за вторжение,  сэр, но... я по поводу намеченной
на завтра передислокации... Ну, я просто подумал, сэр, что вам следовало
бы попытаться хоть несколько часов поспать.

        Командир встал,  зевая, потягиваясь и расправляя затекшие конеч-
ности.

        - Как всегда, верно, Бикер. Что бы я без тебя делал?

        - Не могу даже вообразить, сэр. Встреча прошла хорошо?

        Шутт пожал плечами.- Не так хорошо,  как я надеялся... но лучше,
чем опасался.  Хотя было несколько моментов...  Эта Бренди, старший сер-
жант, даже отдала мне честь, прежде чем уйти.

        - Это само по себе можно посчитать за достижение,  сэр,- заметил
Бикер, осторожно наблюдая из дверного проема.

        - И Рембрант,  лейтенант,  которая хочет стать художником, после
моего разговора с ней и с Армстронгом, уходя, спросила, не хочу ли я по-
зировать ей.  Я подумал,  что речь идет о портрете...  но потом был бук-
вально поражен,  когда понял, что она хотела поработать с обнаженной на-
турой.

        - Я понимаю. Вы допускаете возможность этого?

        - Я сказал ей, что подумаю. Как-никак, а это льстит, если учесть
количество  объектов,  из которых она могла делать выбор.  Между прочим,
это может оказаться широким жестом - помочь ей в ее карьере...


        ~Я и на самом деле не думал,  что мое положение обязывает меня в
данном случае проинформировать моего шефа... Хотя, скорее, у меня не бы-
ло мужества сказать ему, поэтому я и оставил это до тех пор, пока он сам
все не узнает. Дело в том, что я уже имел возможность ознакомиться с ра-
ботами лейтенанта Рембрант:  две законченные картины и находящиеся в ра-
боте наброски.  Вне всяких сомнений,  она посвятила себя пейзажам  -  во
всяком случае, пока~.


4.


Дневник, запись номер 019


        ~Переселение роты с целью  перестройки  ее  старых  казарм  было
сложнейшим  предприятием.  Для самих легионеров такой переезд трудностей
не представлял, поскольку их личный багаж был невелик. Однако упаковка и
консервирование снаряжения,  принадлежащего роте в целом, особенно тако-
го, как кухня, оказалось долгим делом, несмотря на то, что в этом участ-
вовал почти весь личный состав.  Поэтому получилось так,  что реально мы
смогли двинуться не раньше девяти.

        Желая произвести впечатление как на роту,  так и на колонию, мой
шеф отказался от того,  чтобы, как обычно, перевозить легионеров на гру-
зовиках,  на каких перевозят скот (хотя после того, как мне довелось по-
наблюдать за их обедом,  я был склонен к несколько иной оценке этой сло-
жившейся практики),  и нанял для этой цели небольшую флотилию лимузинов,
которые  плыли по воздуху,  словно парящие птицы.  Прежде,  чем читатель
воспримет этот факт как чересчур экстравагантный жест,  я поспешу  отме-
тить, что мой шеф не был особо скупым по натуре, особенно когда следова-
ло произвести впечатление.

        Во время всего путешествия казалось,  что легионеры пребывали  в
необычайно приподнятом настроении,  развлекаясь, словно школьники на за-
городной прогулке, и разыгрывая друг друга с помощью только что обретен-
ных средств индивидуальной связи.  Те,  что ехали рядом со мной, однако,
воспользовались возможностью проверить заявление, которое сделал мой шеф
прошлым вечером - относительно того,  что они могут говорить со мной со-
вершенно откровенно~.


        - Прошу прощения, мистер Бикер...

        Дворецкий оторвался от экрана компьютера, чтобы взглянуть на об-
ратившегося к нему легионера,  в глазах которого не было заметно ни теп-
лоты, ни враждебности.

        - Просто  Бик,  этого вполне достаточно,  сэр.  Какой-либо титул
просто неуместен.

        - Да,  конечно же...  Я только хотел узнать...  Не могли  бы  вы
рассказать  нам что-нибудь о нашем новом командире?  Как мы слышали,  вы
уже довольно долго с ним.

        - Ни в коем случае не буду это отрицать,  сэр,-  ответил  Бикер,
складывая экран и убирая компьютер в карман.- Разумеется,  вы должны по-
нимать,  что все мои отношения с шефом носят сугубо конфиденциальный ха-
рактер,  и потому все,  что я волен рассказывать в подобных случаях,  не
более, чем просто мое собственное мнение.

        - Рассказать что?

        - Он говорит,- включилась в разговор Бренди,  сидевшая на другой
стороне лимузина,  вслед за которой и остальные,  подстегиваемые интере-
сом,  перестали смотреть в окно и начали прислушиваться,- что не собира-
ется разбалтывать какие-либо секреты или подробности,  а расскажет толь-
ко, что сам обо всем этом думает.

        - Ну, хорошо.

        - Но, тем не менее, с вашего позволения, должен отметить, что вы
можете быть абсолютно уверены,  что к любому разговору между нами, кото-
рый будет иметь место сейчас или в будущем,  я буду относиться в  равной
мере конфиденциально.

        Тут легионеры повернулись к Бренди, ожидая от нее толкования.

        - Он имеет в виду,  что не будет болтать о том, что вы ему расс-
кажете.

        - Хорошо. Тогда... мистер... Все, что мне хотелось бы знать, Би-
кер,  действительно ли он деловой парень.  Я имею в виду, что говорит он
очень хорошо, но сколько в его словах просто выпущенного пара? И как-ни-
будь по-простому...  я хочу, чтобы ты попробовал рассказать об этом дос-
тупными для нас словами, без необходимости перевода.

        - Понимаю,- ответил Бикер, задумчиво постукивая пальцем по коле-
ну.- Если я понимаю правильно, вы интересуетесь, можно ли доверять моему
хозяину...  вашему командиру. Насколько мне известно, он всегда был пре-
дельно добросовестным,  извините,  я поправлюсь,  ~до болезненного чест-
ным~, во всех своих предприятиях, как деловых, так и личных. А что каса-
ется его надежности...  ну,  я не думаю,  что нарушу какую-нибудь тайну,
если скажу коротко то,  что может заметить даже самый случайный наблюда-
тель: он до опасного неуравновешен.

        Казалось, все  присутствующие  легионеры на какой-то момент были
шокированы этим заявлением дворецкого, так что возникла пауза, заполнен-
ная тишиной. Первым, кто обрел дар речи, была старший сержант.

        - Что значит это "неуравновешен",  Бикер? Ты хочешь сказать, что
капитан немного помешан?

        - О,  как раз нет.  Я не имел в виду,  что он опасно безумен или
что-нибудь  в  этом  роде,- поспешно поправил себя дворецкий.- Возможно,
что в своих попытках упростить объяснение я  выбрал  не  совсем  удачное
слово.  Мой шеф неуравновешен лишь в том смысле,  в каком считаются неу-
равновешенными большинство деловых мужчин и женщин, а именно, в том, что
имеет  склонность  к навязчивым идеям.  Эта его черта никак не позволяет
судить о том,  насколько его работа подходит к его жизни. Его работа это
и ~есть~ его жизнь, и он рассматривает все окружающее нас в этой вселен-
ной именно с такой точки зрения.  Вот эта рота легионеров сейчас его са-
мое любимое детище,  и вся его энергия и все возможности концентрируются
на развитии и продвижении ее вперед.  Говоря откровенно,  я убежден, что
вам  всем  просто повезло,  что вы оказались в нужный момент в сфере его
сегодняшних интересов. Мой же опыт подсказывает мне, что он очень редко,
если это вообще случается,  терпит неудачи, если начинает серьезно зани-
маться каким-нибудь делом.

        - Извините меня,  Бикер,-  растягивая  слова,  вновь  заговорила
Бренди,-  но я не могу удержаться,  чтобы не заметить,  что вы намеренно
употребили выражение "его ~сегодняшних~ интересов".  А что же случится с
нами, если он окажется увлечен какой-нибудь новой блестящей игрушкой?

        - О, я очень сомневаюсь, что это произойдет. Он проявляет удиви-
тельное упорство в приложении своих усилий. Если, конечно, не...

        Бикер оборвал фразу на полуслове.

        - Если что не?..

        - Ну, хорошо... ваш командир обладает почти неограниченной энер-
гией и способностью идти вперед, увлекая за собой даже в том случае, ес-
ли вы предпочтете быть абсолютно пассивными к его планам  и  начинаниям.
Отбить у него охоту, а я думаю, что это единственная причина, по которой
он может отказаться от этого начинания,  могло бы лишь активное  крупно-
масштабное сопротивление переменам внутри самой роты.  Именно вы, легио-
неры,  можете стать несокрушимой преградой в его попытках  изменить  ваш
теперешний облик, как всех вместе, так и каждого в отдельности.

        - Я не могу с этим согласиться.

        - Он считает, что мы должны дойти в своих попытках до максималь-
ного обострения отношений, прежде чем командир будет вынужден отказаться
от нас. Разве это не так, Бренди?

        - Гм-ммм? Да, верно. Не нужно волноваться об этом, Бикер. Сейчас
мы,  возможно, несколько обескураживаем его, но мы собираемся по крайней
мере ~попытаться~ поддержать намерение твоего парня...  и каждый, кто не
станет этого делать, будет иметь дело лично со мной.

        В оживленной беседе,  которая последовала вслед за  этим,  никто
так и не заметил, что дворецкий, хоть и тихо, но все же посмеивался.


        Хотя отелю "Плаза" приходилось мириться с высокомерием своих но-
вых,  более современных собратьев,  он видал и лучшие дни, а внутри него
все еще поддерживалась атмосфера одинокого достоинства и  чопорной  эле-
гантности. Фонтан, располагающийся в небольшом парке перед отелем, укра-
шали,  как и большинство других общественных мест, многочисленные надпи-
си,  оставленные  бесконечной  чередой юных террористов,  а сам парк уже
долгое время почти никем не посещался, за исключением уличных мальчишек,
использующих  дорожки и скамейки исключительно для того,  чтобы днем но-
ситься по ним с головокружительной скоростью на  планирующих  досках,  а
ночью  заниматься  урегулированием  территориальных споров,  но при этом
создавалось впечатление, что отель совершенно игнорировал все происходя-
щее вокруг,  словно отчаявшаяся мать семерых детей в период летних кани-
кул.

        Однако это шаткое равновесие было нарушено,  как  только  первый
парящий  лимузин  приземлился  прямо перед отелем на отведенной для этих
целей стоянке и начал освобождаться от своего груза,  который составляли
легионеры и их багаж.  Шутт находился в головной машине.  Он предоставил
своим подопечным самим разбираться с их снаряжением и направился прямо к
столу дежурного.

        - Чем могу быть вам полезен, сэр? - спросил клерк, нервно погля-
дывая на входную дверь, за которой была видна собиравшаяся толпа.

        - Меня зовут Уиллард Шутт. Я уверен, что у вас заготовлены зака-
занные мною места... сто номеров и пентхауз.

        После длительных колебаний клерк двинулся к своему компьютерному
терминалу, возможно, по случайному совпадению стараясь держаться от Шут-
та на некотором отдалении.

        - Да, сэр. У нас есть ваш заказ. Уиллард Шутт... пентхауз.

        - И сто номеров.

        - Я...  я весьма сожалею,  сэр,  но в моих записях указан только
пентхауз.

        Улыбка на лице командира стала слегка напряженной, но со стороны
его раздражение можно было и не заметить.

        - Не  могли  бы вы проверить еще раз?  Я сделал этот заказ почти
неделю назад.

        - Да,  я помню,  что к нам поступал подобный заказ. Но, кажется,
он был отменен.

        - Отменен? - В голосе Шутта послышалась твердость.- Кем?

        - Вам нужно