ли,  разумеется и такие случаи,  когда
требовался более широкий поиск, а иногда я был вынужден прибегать к экс-
траполяции и рассуждениям.  Например, в случае с двумя лейтенантами, ко-
торых мой шеф получил в наследство вместе с ротой~.


        - Добрый вечер, лейтенант Армстронг... лейтенант Рембрант. Пожа-
луйста, садитесь.

        Шутт совершенно намеренно устроил себе очень  маленький  офис  и
придал ему как можно более спартанский вид.  Он придерживался убеждения,
что многолюдные встречи были как правило бесполезны, за исключением, по-
жалуй,  случаев, когда была необходимость сделать общее объявление. Поэ-
тому здесь были только два стула для  посетителей.  Рембрант  кивнула  в
знак благодарности и направилась к одному из них. Она была среднего рос-
та, но казалась маленькой рядом с лейтенантом Армстронгом, рост которого
составлял шесть футов.  У нее были темные волосы, округлое лицо и фигура
с чересчур раздавшейся нижней частью, весьма далекая от какого-либо изя-
щества.

        - Благодарю вас, сэр. Я предпочитаю стоять.

        Это рявкнул в ответ на приглашение сесть Армстронг, являвший со-
бой точную копию рекламы для новобранцев,  особенно если принять во вни-
мание его манеру принимать парадную стойку. А рявкнул он в тот самый мо-
мент,  когда его коллега начала опускать свой зад на выбранный стул. Это
обстоятельство  заставило  лейтенанта  Рембрант изменить свой маневр,  с
тем, чтобы встать рядом с Армстронгом, приняв позу, отдаленно напоминав-
шую его собственную.  По ее гримасе и его ухмылке для Шутта стало вполне
очевидно,  что это маленькое представление,  имевшее целью поставить со-
перника  в  невыгодное  положение,  разыгрывалась ими далеко не в первый
раз.

        - Очень хорошо,- сказал он.- Я постараюсь быть кратким.

        Очевидно, с вами двумя мне придется быть более откровенным, воз-
можно,  вплоть до грубости, нежели с кем-либо еще из состава роты... мо-
жет быть, за исключением меня самого. Быть офицером - это нечто большее,
чем,  воспользовавшись возможностью, оплатить вступительный экзамен. Как
я уже сказал на общем собрании, эта рота нуждается в руководстве, и если
мы  собираемся вдохнуть в легионеров новую жизнь и действительно руково-
дить ими,  то всегда и во всем должны идти на один шаг впереди всех.  Вы
двое  становитесь при этом моими дублерами во всех тех случаях,  когда я
занят или отсутствую, но я буду присматривать за вами, пока вы не усвои-
те мои воззрения и стиль работы,  а лени не потерплю. Но еще больше, чем
лень,  я не терплю беспечность.  Поэтому хочу,  чтобы вы двое все  время
старались  думать  и анализировать происходящее.  Например...  лейтенант
Армстронг.

        - Да, сэр?

        - По количеству написанных вами рапортов, а так же по манере из-
ложения, вы, похоже, относите себя к сторонникам дисциплины... скажем, к
блюстителям порядка. Правильно?

        Показная уверенность Армстронга начала буквально таять  на  гла-
зах.

        - Я...  то есть...- заговорил он, запинаясь на каждом слове, со-
вершенно не представляя, какой именно ответ от него ожидают.

        - Да?

        - Да, сэр.

        - Ну,  хорошо.- Капитан улыбнулся.- Тогда рассмотрим вот  что...
Чисто  теоретически,  что лучше подходит для солдата:  воспитывать его с
помощью приказа или увлекать примером?

        - Увлекать примером,  сэр,- быстро и  четко  ответил  Армстронг,
вновь обретая под ногами твердую почву.

        - Тогда почему же вы этого не делаете?

        Лейтенант, попавший под неожиданный обстрел, нахмурился и первый
раз с начала разговора отвел в сторону глаза,  которые до этого смотрели
прямо на командира.

        - Я...  я не совсем понимаю,  сэр,- сказал он.- Я стараюсь вести
себя примерно, и... я думал... я стараюсь быть лучшим легионером в нашей
роте.

        - Да,  у  вас  есть  для  этого все данные,- высказал осторожное
предположение Шутт,- но мне кажется, что вы проглядели один существенный
момент.  Большинство  людей не испытывают восторга при встрече с закомп-
лексованным,  властным формалистом...  которого, к сожалению, у вас есть
склонность изображать.  Если есть что-то,  отталкивающее их от соответс-
твующего армейского поведения,  то это,  несомненно, ваши манеры, потому
что никто не хочет походить на вас.

        Армстронг открыл  было  для  возражения рот,  но командир резким
движением остановил его.

        - Нет,  я не собираюсь дальше обсуждать это,  Армстронг. Я хочу,
чтобы вы над этим подумали. А затем, возможно, мы и поговорим о деталях.
Если вам удастся смягчить свои грубоватые манеры,  добавив  в  них  долю
участия,  и  показать,  что кто-то может быть негодным солдатом,  но при
этом по-прежнему остается человеком, тогда ваши подчиненные последуют за
вами куда угодно, потому что сами захотят этого, а не потому, что им это
приказано.

        Лейтенант сфокусировал свой взгляд на капитане и коротко кивнул,
как бы подтверждая тот факт, что слова Шутта дошли до него.

        - А  что касается вас,  лейтенант Рембрант,- продолжил командир,
поворачиваясь на стуле лицом ко второму из своих помощников,-  создается
впечатление,  что вы не хотите или не надеетесь,  что кто-то будет отно-
ситься к вам как к примеру для подражания.

        Лейтенант заморгала, удивленно глядя на него из-под темных локо-
нов.  Она не сделала попытки имитировать отсутствующий взгляд лейтенанта
Армстронга, а когда Шутт продолжил, посмотрела ему прямо в глаза.

        - Из ваших докладных может сложиться впечатление,  что вы позво-
ляете командовать ротой сержантам,  хотя предполагается, что делаете это
якобы сами,  в то время как на самом деле исчезаете со своим блокнотом в
поисках  объектов,  с которых можно делать наброски и зарисовки.- Он по-
молчал,  уныло покачивая головой.- Так вот,  я сам  поклонник  искусств,
лейтенант  Рембрант,  и  не  собираюсь преследовать вас за это занятие в
свободное от дежурства время.  Вполне возможно,  что я даже  помогу  вам
устроить  выставку,  когда  ваша служба в Легионе подойдет к завершению.
Однако во время дежурства я ожидаю от вас полного внимания ко всему, что
происходит  в  роте.  Сержанты могут превосходно знать свое дело и могут
даже думать, что именно они-то и управляют ротой, но их кругозор замыка-
ется  лишь на конкретной текущей работе,  а уж никак не на перспективах.
Работа, охватывающая перспективу, должна выполняться вами, Армстронгом и
мной,  и если мы не справимся с ней, то нашей роте не выбраться из дерь-
ма. Но мы не сможем выполнить нашу задачу, если не будем знать о возмож-
ностях  как каждого легионера,  так и отдельных подразделений роты.  Так
вот, мы трое будем встречаться каждую неделю, если не каждый день, чтобы
обсуждать и солдат и роту в целом,  и я надеюсь, что вы будете принимать
в этом самое деятельное участие. Я объяснил все достаточно ясно?

        - Я... я буду стараться, капитан.

        - Хорошо.  Если люди стараются,  значит,  с ними еще можно рабо-
тать. Это в равной мере касается и вас, Армстронг. Мы должны превратить-
ся в глаза и мозг роты,  а это означает, что нам следует действовать как
единой группе внутри отряда. Это совсем как...

        Он уставил палец в пространство между двумя лейтенантами и слег-
ка повертел им в воздухе.

        - И я не хочу в дальнейшем наблюдать вот эти маленькие  игры,  в
которые вы играли передо мной,  чтобы показать,  кто лучший солдат.  Так
вот,  вы двое по сути партнеры, и ваша первейшая задача - научиться про-
являть терпимость к тому, что вас разнит. Мне думается, что существующие
между вами различия должны работать на достижение  взаимного  расположе-
ния,  особенно  если  каждый из вас научится полагаться на силы другого,
вместо того,  чтобы давать волю слепой зависти. Я не говорю пока об ува-
жении,  хотя надеюсь,  что со временем придет и это.  Для начала, вполне
достаточно представить себе,  что вы вдвоем несете  одно  полное  ведро,
держа его с разных сторон, и вам необходимо научиться двигаться согласо-
ванно, чтобы не расплескивать содержимое.

        Командир откинулся на спинку стула и сделал  жест  рукой,  будто
собираясь выстрелить из пальца.

        - А сейчас,  как мне кажется, вы выйдете отсюда и, уединившись в
укромном местечке, выпьете либо по чашке кофе, либо чего-то еще, а затем
начнете подводить итоги всему услышанному...

        Он позволил по своему лицу пробежать слабой улыбке.

        - ...оставив в стороне убеждение, что ваш новый командир - несп-
раведливый и нерассудительный сукин сын.


        Искрима, сержант,  заведующий довольствием, был невысокий жилис-
тый мужчина со смуглой кожей и вьющимися черными  волосами.  Его  темные
глаза были посажены довольно широко, а морщинистое, напоминавшее грецкий
орех лицо почти всегда излучало сияющую улыбку.  Вот это самое "почти" и
делало его весьма заслуживающим особого внимания.

        Шутт ответил,  может  быть  несколько преувеличенно любезно,  на
приветствие и некоторое время изучал сержанта,  прежде чем начать разго-
вор.

        - Без  всякого намерения нарушить существующий порядок,  который
запрещает проявлять интерес к прошлому любого легионера,  сержант,  буду
ли я прав, если, основываясь только на вашем имени, предположу, что ваши
предки были филиппинцами?

        Маленький сержант слегка кивнул в знак согласия,  но на этот раз
улыбка не пробежала по его лицу.

        - Мне приходилось слышать, что филиппинцы - лучшие повара и одни
из самых свирепых бойцов на всей старушке Земле.

        На этом командир заработал скромное движение плеч,  хотя  теперь
была заметна и намечавшаяся улыбка.

        - Тогда, может быть, вы скажете мне, почему еда в нашей столовой
не становится с каждым разом все лучше?

        Шутт очень тщательно подбирал эту фразу.  Согласно указанному  в
личном  деле,  сержант Искрима нападал на людей,  пытавшихся критиковать
его стряпню,  и в двух случаях из трех это заканчивалось их госпитализа-
цией.  К тому же,  очень важно было сказать именно то,  что еда могла бы
быть лучше, а уж никак не то, что она просто была плохая.

        Но даже и при таких мерах предосторожности темные глаза  на  ка-
кой-то миг заблестели. Затем этот возбужденный взгляд погас, и сержант в
очередной раз пожал плечами.

        - М-ммм...  меню мне устанавливает Легион.  Мне указывают... Мне
говорят,  что я должен готовить то,  что полагается. А мясо, которое мне
дают...  да это же просто,  откровенно говоря, жилы... и кости. Я говорю
заведующему снабжением сержанту,  я спрашиваю его:  "Как я могу пригото-
вить это мясо? Посмотри на него! Покажи мне, как!" Но он только пожимает
плечами и говорит:  "Это все, что может позволить бюджет Легиона. Приго-
товь его как можно лучше".  Вот я и стараюсь готовить как можно лучше из
того мяса,  которое он мне дает...  и согласно меню,  которое определяет
Легион... но...

        Сержант замолчал, дополнив свою речь еще более заметным движени-
ем плеч и многозначительным кивком головы в сторону Шутта.

        - Понятно. Хорошо, забудем о бюджете... а заодно и о меню. Я хо-
чу,  чтобы рота питалась хорошо - а ведь мы не платим им достаточно  для
того,  чтобы они могли питаться сами. Поэтому, пока я командир, а ты по-
вар,  я хочу, чтобы наша рота была самой лучшей по питанию ротой во всем
Легионе.

        Искрима коротко дернул головой в знак полного согласия.

        - Хорошо,- коротко произнес он.- Давно пора бы.

        - Тогда  я  буду  считать  это дело улаженным.- Командир кивнул,
ставя в своем блокноте галочку у очередного пункта.- На сегодня  мы  за-
кончили, сержант.

        И вновь  маленький сержант чересчур старательно отдал ему честь,
и когда Шутт начал было ответное движение,  ему в  голову  пришла  новая
мысль.

        - Да...  вот еще, сержант. Прав ли я, предполагая, что вы не по-
заимствовали бы себе это имя, Искрима, имеющее отношение к одной из форм
филиппинской борьбы,  а точнее, бою на палках, если бы сами не были мас-
тером этого искусства?

        И вновь последовали скромная улыбка и быстрое движение плеч.

        - Тогда я считал бы признаком вашего личного расположения,  если
бы  вы  согласились  научить этому искусству всех желающих в нашей роте,
включая и меня.  Я не так много об этом знаю,  но если с  помощью  палок
удалось  в свое время разделаться с Магелланом и его вооруженными до зу-
бов головорезами, эта борьба вполне заслуживает изучения.


        - Прошу садиться, сержант... Гарри Шоколад, если не ошибаюсь?

        - Просто Гарри,  так будет вернее, капитан,- сказал сержант, ос-
торожно опуская свою огромную тушу на предложенный стул.-  "Г.Ш." -  это
только для моих друзей.

        - Хорошо. Давайте все же будем использовать короткое имя, Г.Ш.,-
кивнул ему Шутт,  что-то коротко записывая в своем блокноте,- поскольку,
думаю, через пару месяцев мы станем друзьями.

        - И как вам удалось вычислить это прямо сейчас? - Сержант нахму-
рился,  охваченный подозрением.- Не обижайтесь,  сэр,  но на моей памяти
офицеры никогда не поддерживали дружбы с людьми, подобными мне.

        - Весьма  прискорбно.  Впрочем,  я сам себя немного опережаю,- с
отсутствующим видом заметил командир,  просматривая свои записи.- Однако
из  вашего  заявления  можно  предположить,  что  вы не вполне честный и
склонный к попустительству человек,  во всяком случае,  мне так  показа-
лось.

        Сержант-снабженец прищурил глаза,  и это было единственным изме-
нением на его лице, ставшим заметным, когда он откинулся назад.

        - А знаете,  капитан,  это замечание граничит по меньшей мере  с
расизмом.  Уж не хотите ли вы этим сказать,  что по-вашему все цветные -
законченные воры?

        Как можно было догадаться по имени,  Гарри Шоколад  был  негром,
правда  его кожа имела скорее светло-коричневый оттенок,  чем густо чер-
ный,  обычно ассоциируемый с его расой.  К тому же он был еще и волосат,
хотя выражалось это лишь наличием густой щетинистой бороды,  компенсиро-
вавшей его короткую стрижку.  Очки с толстыми темными стеклами, задвину-
тые на лоб, дополняли картину, которую он являл собой, когда разглядывал
своего командира с таким хмурым видом,  который для более мелкой  фигуры
казался бы по меньшей мере мелодраматическим.

        - Х-м-ммм? - произнес Шутт, наконец оторвавшись от своих заметок
и поднимая взгляд.- О,  конечно, нет, Г.Ш.. Я основываю свое предположе-
ние на том простом факте,  указанном в вашего деле, что ваш общий интел-
лект гораздо выше среднего.  Мое рассуждение проистекает  из  того,  что
имея даже половину ваших мозгов, любой, кто занимался бы снабжением это-
го отряда, вполне мог бы удвоить свое жалованье, приторговывая на черном
рынке. Если я не прав, то вы, разумеется, можете получить мои извинения.

        Гарри широко улыбнулся.

        - Спасибо, кэп. Извинение от офицера такой служака, как я, полу-
чает не каждый день.

        - Позвольте, сержант,- перебил его командир, возвращая ему улыб-
ку размером зуб в зуб,- но я сказал:  "Если я неправ". А для того, чтобы
я счел такое извинение необходимым,  мне надо будет попросить вас подож-
дать здесь, пока не будут конфискованы ваши учетные документы и не будет
опечатан склад, и, таким образом, станет возможным проведение инвентари-
зации и аудиторской проверки, чтобы показать, ошибаюсь я или нет.

        Улыбка исчезла с лица сержанта будто мышь,  заметившая кошку,  а
сам он нервно облизнул губы,  в то время как взгляд  его  метался  между
дверью и командиром.

        - В этом...  в этом нет необходимости, капитан,- сказал он очень
осторожно.- Я хочу заметить,  но разумеется, только между нами, что, ко-
нечно,  может  быть  обнаружено,  что несколько позиций из общего списка
снаряжения,  скажем так, затерялись куда-то за последние несколько меся-
цев. Если хотите, я могу посмотреть, нельзя ли отыскать пропавшую техни-
ку за пару недель.

        - Это совсем не то, что я имею в виду, Г.Ш.,- заметил Шутт, улы-
баясь.

        - Хорошо, тогда иначе.- Гарри заговорщицки пригнулся, наклоняясь
на стуле вперед.- Я предполагаю,  что мы сможем выработать  в  некотором
роде взаимовыгодное соглашение...

        Командир резко рассмеялся, обрывая сержанта.

        - Извините меня,  Гарри, но, похоже, у вас какое-то неправильное
представление о происходящем. Я ни в коем случае не собираюсь вытряхнуть
вас с вашего места.  Уж чего я хочу, так это как раз противоположного. Я
хочу,  чтобы вы расширили свою деятельность,  и думаю,  что смогу вам  в
этом  помочь.  Вы  можете  прямо  сейчас начать очистку своего склада от
большинства скопившихся там запасов.

        Сержант-снабженец нахмурился.- Почему вы так считаете,  капитан?
Я хочу сказать,  что я, конечно, обязательно так и сделаю, но мне кажет-
ся, что если мы сейчас освободимся от всего снаряжения, то кое-кто может
это заметить.  У вас есть какой-то план как скрыть тот факт,  что я сижу
на пустом складе?

        - Прежде всего,  мы не собираемся ничего скрывать.- Шутт  усмех-
нулся.- Мы будем делать это строго по Уставу...  особенно упирая на раз-
дел 954, параграф 27, который гласит: "Сержант, ведающий снабжением, мо-
жет избавиться от любых излишков или устаревшего имущества путем уничто-
жения или продажи последнего"...  и раздел 987, параграф 8: "Командующий
офицер должен определить тип снаряжения, имеющегося в его подразделении,
которое требует замены или продажи как устаревшего,  или, если оно приз-
нано негодным, отправить на слом". Сейчас, на мой взгляд, основная масса
нашего снаряжения более пригодна для музея,  чем для действующей  боевой
части, так что я считаю, что твоя работа полезна не только для тебя.

        Гарри кивнул.

        - Очень приятно.  Я бы даже сказал "сладко"...  но есть одна де-
таль. Как же я останусь при пустом складе?

        - Нет,  вовсе не на пустом.  Я думаю,  что ты заполнишь его  тем
снаряжением,  которое  появится  здесь через несколько недель и которого
будет значительно больше,  чем сможет вместить освободившееся пространс-
тво.  Как  я уже говорил на встрече с ротой,  я буду пользоваться правом
повышения качества нашего снаряжения... на свой счет, разумеется.

        - Разумеется,- как эхо повторил сержант, откидываясь назад, что-
бы рассмотреть командира полуприщуренными глазами.- Но это поднимает со-
вершенно новый вопрос,  капитан.  Я не совсем понимаю,  зачем нужен вам,
если вы так богаты,  как говорите?  Я имею в виду, что раз вы можете ку-
пить все это снаряжение,  то зачем вы собираетесь  дурачить  окружающих,
получая деньги за распродаваемые мной излишки?

        Шутт глубоко вздохнул, будто терял терпенье, убеждая несговорчи-
вого ребенка.

        - Г.Ш.,  мы оба знаем,  что есть вещи, которые просто так не ку-
пишь. Я имею в виду, что мои деньги и методы могут быть очень хороши для
обычного снаряжения, но предполагаю, что время от времени нам будут нуж-
ны некоторые предметы,  купить которые можно только на черном рынке. Так
вот, я рассчитываю на то, что ты будешь той ниточкой, которай свяжет нас
с подпольной торговой сетью, используя в качестве пропуска продажу наше-
го устаревшего снаряжения. Уловил направление?

        - Прочитал все вслух и  абсолютно  отчетливо,  капитан,-  сказал
Гарри, и его лицо расплылось в широкой усмешке.- Вы знаете, раньше я ни-
когда не произносил слово "брат" по отношению к белым, но вы можете сос-
тавить исключение.

        - Боюсь,  что предпочту пока относится просто к разряду "хороших
парней",- резко поправил его Шутт.- Видишь ли, Г.Ш., есть несколько пра-
вил, определяющих эту игру, моих правил, а не Легиона.

        - О-го. Это звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.

        - Прежде всего,- продолжал командир,  не обращая внимания на те-
атральные замечания сержанта,- я не хоч