Из армии сбежать хотел, как
узнал. Слава богу, не вышло... А здесь перед Денисом стыдно было,  держался.
Теперь не вспоминаю. Чужая, и все. Ты чаю хочешь? -  спросил  он.  -  Я  чай
по-особенному завариваю, служил в Средней Азии, научился, там без чая никак.
   Я кивнула, улыбаясь, и минут  через  двадцать  мы  пили  чай  и  разговор
продолжали. Серега мне нравился.
   Уже во втором часу ночи появился Денис.
   - Не звонила? - поинтересовалась я.
   - . Нет. Спать хочу. Постели.
   Пока я умывалась, Денис уснул. По крайней мере он хотел  убедить  меня  в
этом. Люська с Серегой заняли спальню, а Равиль и Толик  легли  в  гостиной,
по-братски поделив диван.
   Утром ожидание и преферанс возобновились. Я затеяла  печь  пирог,  Серега
вызвался помогать. Вскоре в кухне появился Равиль, пользы от него  не  было,
зато Серега насупился и замолчал. Чтобы не накалять  обстановку,  я  ушла  в
комнату, которую уже называла своей. Вслед за мной появился Денис.
   - Твой Равиль... - начал он. Я удивилась:
   - С каких это пор?
   - Извини. - Денис нахмурился. - Извини. Конечно, ты ни при  чем.  Он  без
конца на тебя пялится, и все эти его "девочка" и "детка" мне не нравятся.
   - Я могу решить, что ты ревнуешь.
   - А если и так? Между прочим, он видный мужик. Бабам такие нравятся.
   - Не всем.
   Денис подошел и обнял меня.
   - Мне хочется свернуть ему шею. С трудом сдерживаюсь.
   - Будет лучше не обращать внимания, - сказала я.
   - Он тебя хочет. По-настоящему. Я вижу.
   - Только не говори, что тебя это беспокоит. Денис пожал плечами.
   - Если честно, меня это  действительно  беспокоит.  В  общем,  я  здорово
ревную. Никогда бы не поверил.
   Я прижалась к нему и прошептала:
   - На тебя плохо действует безделье, вот что.
   - Может быть. И еще Равиль.  Да  и  все  остальные.  Никакой  возможности
остаться одним.
   - Сейчас мы одни, - напомнила я.
   - Нет. Это совсем  другое.  За  дверью  целая  шайка  придурков,  готовых
вломиться в любой момент. Одна Люська чего стоит.
   - Тогда уедем отсюда, - предложила я.
   - Как это?
   - Очень просто.  Возьмем  такси  и  уедем.  Например,  на  квартиру  моих
родителей. Вряд ли это особенно опасно. Ключ у меня с собой.
   Денис улыбнулся.
   - А если позвонят?
   - У родителей есть телефон. Люська нам сообщит. Отсюда  пятнадцать  минут
на машине.
   - Едем, - засмеялся Денис.
   Я взяла сумку и пошла к выходу. Денис  проинструктировал  Люську,  против
ожидания, Равиль ничего не сказал, усмехнулся и уставился в телевизор.  Меня
это устроило.
   Ветерок колыхал занавеску и холодил кожу. Денис глухо стонал, а же сцепив
зубы,  рвалась  к  нему  навстречу,  ожидая,  когда  мир  вокруг   взорвется
разноцветным фейерверком. Но  на  этот  раз  все  было  по-другому.  Хриплый
мужской голос произнес:
   - Ты не очень натрудился, парень?
   - Дай кончить человеку.
   Денис обернулся и сказал громко:
   - О, черт, черт, черт...
   Нежданные гости сели  в  креслах  возле  двери,  у  обоих  в  руках  были
пистолеты. У меня схватило зубы. -  Штаны  можно  надеть?  -  хмуро  спросил
Денис.
   - Отойди-ка к стене, -  сказал  светловолосый  парень,  сверкая  золотыми
зубами. Денис отошел к стене, а золотозубый слазил под  подушку,  насмешливо
мне улыбаясь, проверил одежду, извлек из куртки Дениса пистолет и вернулся в
кресло.
   - Теперь можно? - опять спросил Денис.
   - Можно.
   Он оделся и сел на край постели рядом со мной.  Я  натянула  простыню  до
подбородка, прикидывая, чего стоит ждать от жизни. В настоящий момент она не
радовала.
   - Можно ей одеться?
   - Посмотрим, - ухмыльнулся золотозубый. - Может, и не стоит. Это от  тебя
зависит, кстати.
   - Чего надо-то?
   - Расскажи, парень, что у вас там за охота за Балашовым?
   Денис спокойно и довольно подробно  все  рассказал.  О  машине,  деньгах,
Балашове и наших поисках. Единственное,  что  он  скрыл,  -  местонахождение
остальной компании, выходило, что все разбрелись по своим делам  в  ожидании
известий.
   - Этот светлый парень, он откуда взялся? - спросил  золотозубый.  Вопросы
задавал он, второй, чернявый, играл пистолетом и на  меня  пялился.  Паршиво
пялился.
   - Черт его знает, - пожал плечами Денис. - В  ресторане  сидел  рядом,  а
утром пристроился за нами, но мы с ним  поговорили,  он  сказал,  что  может
найти Балашова, вроде баба его с ним уехала и должна позвонить.
   - А второй?
   - Равиль, что ли? - не понял Денис.
   - Да, - кивнул золотозубый, ухмыляясь. Денис подробно рассказал о Равиле.
   - Не очень ты его любишь, - усмехнулся парень.
   - А его трудно любить.
   - И что ж ему надо от Балашова?
   - То же, что и всем, - хмуро ответил Денис. - Свою долю.
   Парни переглянулись и дружно заржали.
   - Ты хочешь сказать, что он шуршит из-за пятидесяти "лимонов"?
   - А что? По-моему, неплохие деньги.
   - Чтобы он, как мудак, болтался в такой компашке... - начал чернявый,  но
блондин его перебил:
   - Это он так сказал?
   - Да. Он так сказал.
   Дениса еще немного поспрашивали. У меня сложилось впечатление, что Равиль
их  интересует  больше  денег.  Почему-то  это  не  удивляло.  Когда  допрос
окончился, обладатель паршивого взгляда спросил глумливо:
   - И чего мы с ними делать будем, Коля?
   - Это не нам решать. Сказано: найти, поговорить. Нашли, поговорили.
   - Не отпускать же их.
   - Отпускать, пожалуй, не стоит. В гараж их, в погреб.
   Гаражные погреба, как видно, пользовались большим спросом в этом сезоне.
   - Одевайся, красавица.
   Я встала к ним спиной и торопливо оделась.
   - Не спеши, - сказал чернявый,  -  время  есть.  Я  дала  себе  слово  не
обращать на него внимания.
   - Так, братишка, - обладатель  золотых  зубов  поднялся  с  кресла.  -  Я
кое-что о тебе знаю. Девчонка пойдет со мной. Начнешь дрыгать ногами,  я  ей
шею сверну. Замену такой девочке найти трудно, так что подумай.
   Мы вышли из дома. Денис шел  впереди  с  чернявым,  а  я  с  Николаем  на
значительном расстоянии от них. Дениса посадили за руль, чернявый сел рядом,
дуло пистолета уперлось Денису в бок. Мы сели сзади, мой конвоир меня обнял,
существенно стиснув шею.
   Гараж был пуст. Денису связали руки и ноги, он допрыгал до  люка,  и  его
столкнули в погреб. Мне тоже  руки  связали,  правда,  не  за  спиной,  ноги
связывать не стали, и меня это не обрадовало.
   Меня усадили на проломленный диван.  В  воздухе  запахло  изнасилованием.
Чернявый принес из  машины  бутылку,  нашел  стаканы  и  расставил  все  это
наверстаке.
   - Что, Коля, выпьем?
   - Налей.
   - Выпей, красавица, - полез он ко мне. В психологии я была не сильна,  но
помнила: страх провоцирует нападение. Следовало вести  себя  по  возможности
спокойно. Стараясь быть спокойной, я ответила:
   - Спасибо, я не пью водку.
   - Что так? - глумился парень.
   - Она невкусная.
   Чернявый выдал пяток похабных слов и добавил:
   - А это вкусно?
   Если он сделает шаг, ногой я его достану. Конечно, после этого завидовать
мне мало кому придет в голову. Выходило, положение у меня скверное. Чернявый
сделал шаг, но тут неожиданно вмешался Николай:
   - Отстань от нее, Сашка.
   - Ты чего? - удивился тот.
   - А ничего. Допивай, и поехали.
   - Водки еще полбутылки. И баба. Спятил, что ли?
   - И с водкой завязывай. Поехали. Мы свое дело сделали, а там как хотят.
   - Да ты боишься, Коля.
   - Только дурак не боится. Джафар мужик серьезный. Нечисто здесь.
   - Ты чего говоришь-то?
   - То и говорю. Незачем с ним связываться. Глупо и опасно.
   - Смотри, договоришься, - теперь в голосе сквозила угроза.
   - А я кому хочешь скажу. У нас свой бизнес, у Джафара свой. Зачем  мешать
друг другу? Умные люди договариваются, а не палят.
   - Здорово ты трусишь, не подумал бы, ей-богу.
   - А зря. Думать надо. У нас хороший бизнес, хорошие деньги, и слава богу.
А Джафар... мы у мамки деньги на кино выпрашивали, а он уже человеком был. И
таких бойких, как ты, я тоже видел. Одного прислали в багажнике. Без  головы
он выглядел скверно. А у меня жена, дети. Если кто хочет с ним  дело  иметь,
то уж точно не я. Сделали, что приказано, и погнали отсюда. - Он  повернулся
ко мне. - В погреб спустишься или помочь?
   - Спасибо. Я спущусь. Сумку можно взять?
   - Бери, - кивнул Коля, я прихватила сумку и пошла к погребу.
   - Коля, да ты что, в самом деле? - завопил чернявый.
   - Отстань. Неизвестно, что там за дела. Может, ее Джафар  своей  считает.
Всех красивых баб все равно не трахнешь, а голова одна. Поехали.
   Я спускалась по лестнице, когда чернявый сказал - сквозь зубы:
   - Пока, красавица. Отдохни, это ненадолго.
   Люк захлопнулся. Привыкнув к темноте,  я  осмотрела  Дениса.  Кости  были
целы,  он  больно  ударился  головой,   но   чувствовал   себя   сносно.   Я
приободрилась: Денис был рядом, мы живы, здоровы,  и  пока  нас  оставили  в
покое. Чтобы жизнь вновь не показалась скверной, требовалось немного удачи и
старательности. Я стала освобождать ноги Дениса от веревок.  В  темноте,  со
связанными руками, это непросто, но пальцы у меня  ловкие.  Развязав  Денису
ноги, я занялась узлами на его руках. Он сидел ко мне  спиной,  привалившись
плечом к стене, и подбадривал меня:
   - Ты молодец, милая, у тебя получится.
   У меня и правда получилось.  Денис  развязал  руки  мне,  и  тут  наверху
скрипнула дверь, послышались шаги, а я подумала, что чернявый был  прав,  не
долго я отдыхала.
   - Сиди в углу, - шепнул Денис, в этот момент люк  открылся,  и  показался
человек, которого я меньше всего ожидала увидеть.
   - Как ты, девочка? - спросил Равиль.
   - Нормально, - ответила я. Мы вылезли из погреба.
   - Не ожидала тебя увидеть. Ты очень вовремя.
   - Испугалась?
   - Да, - честно сказала я.
   - Спасибо, - хмуро кивнул Денис.
   - Можешь не благодарить. Ты волновал меня меньше всего.
   - Я и не обольщаюсь. Но все равно спасибо.
   - Я уже говорил тебе, парень, ты не так хорош.
   - Согласен. Я вел себя как последний идиот, - сказал Денис. -  Теперь  ты
доволен?
   - Мне плевать. Но о ней ты обязан был думать... если уж она твоя.
   - Черт возьми, мы вполне смогли бы выбраться без твоей помощи.
   Равиль усмехнулся, протянул Денису пистолет.
   - Твой?
   - Мой.
   - Лучше его не терять.
   Я хотела было спросить, откуда у него пистолет, но передумала: ответ  мог
быть мне не по вкусу.
   - Надо выбираться отсюда, - сказал Равиль.
   Его машина стояла в соседнем ряду,  он  распахнул  передо  мной  переднюю
дверь, и я села, видимо, я  здорово  волновалась.  Денис  сел  сзади,  и  мы
тронулись с места.
   Однако путешествие наше чуть  было  не  прервалось  в  самом  начале.  Мы
выехали из гаражного кооператива и свернули к  бензозаправке,  когда  Равиль
рявкнул "ложись!" и сунул мою голову под панель. Последнее, что  я  увидела:
лобовое стекло, покрытое странной  рябью.  Дальше  стало  еще  хуже.  Машину
бросило в сторону, я взвизгнула,  больно  ударившись  о  дверцу,  потом  она
открылась, и меня выпихнули наружу. Я встала  на  четвереньки  и  приподняла
голову. То, что вокруг опять стреляли, не вызывало  сомнений.  Тут  на  меня
что-то свалилось, по массе двухэтажный дом, не меньше, и я, вжатая в  землю,
стала ловить ртом воздух и поскуливать. Одно я понимала: все еще стреляют. Я
услышала звук  отъезжающей  машины,  мне  стало  легче  дышать,  потому  что
двухэтажный дом, оказавшийся  Равилем,  исчез  с  моей  спины,  и  я  смогла
подняться.
   - Как ты? - спросил он.
   - Все цело, - ответила я. Честно говоря, я  ожидала  увидеть  Дениса.  Он
появился с другой стороны машины, сказал:
   - Надо мотать отсюда. Сейчас менты появятся.
   - Дельное предложение.
   - Ты зацепил одного.  Они  его  бросили.  Равиль  пожал  плечами  и  стал
выбивать лобовое стекло,  расколовшееся  от  выстрела.  Я  вытерла  кровь  с
разбитых губ и тоже пошла к машине. Кажется, мы торопились. И тут я  увидела
парня. Он лежал метрах в тридцати на обочине. До меня наконец дошло то,  что
сказал Денис.
   - Ты куда? - позвал он.
   - Я должна посмотреть.
   Парень был еще жив. Я вернулась за сумкой.
   - Вызови "Скорую", - сказала я Денису. - Парня срочно надо оперировать.
   - Что? - не понял он.
   Разговаривать мне было некогда, я вернулась к раненому.  Равиль  и  Денис
подошли следом.
   - Надо же, - чертыхнулся Равиль,  Денис  побледнел.  Подобное  ранение  в
область живота - зрелище не для слабонервных.
   - Мы не можем здесь оставаться, - механическим голосом  сказал  Денис,  -
менты приедут. Я кивнула.
   - Уезжайте. Я найду, что сказать, иногда я вру очень убедительно.
   - Ты с ума сошла. Поехали быстрее.
   - Парень умрет, если срочно  не  сделать  операцию.  Возле  бензозаправки
должен быть телефон, позвони ноль-три.
   - Слушай, только не надо, - начал Денис. Честно говоря, я  не  очень  его
слушала, мне было просто некогда.  -  Только  не  надо  всего  этого.  Очень
благородно, клятва Гиппократа и все такое...
   - Заткнись, - попросила я. -  Я  отлично  провожу  отпуск,  только  шутки
кончились, все, мне больше не смешно.
   - Этот тип пару минут назад стрелял в тебя.
   - Точно. Но тогда он был здоровым мужиком с  оружием  и  сам  отвечал  за
себя, а теперь он лежит с развороченным животом, и отвечаю за него я.
   - Я пошел искать телефон, - сказал Равиль. - А ты отгони машину.
   Прошло несколько минут. Жизнь уходила  из  парня,  как  вода  из  дырявой
кружки. Ему было лет двадцать, не больше, мальчишеское  лицо,  изуродованное
страданием. Я сделала все, что могла, и теперь просто  ждала.  Он  пришел  в
себя, глаза, мутные от боли и страха,  тоскливо  смотрели  мне  в  глаза.  Я
держала его за руку и гладила детский лоб.
   - Ничего, - бубнила я. - Сейчас приедет "Скорая", не бойся.
   Он вряд ли видел меня, но слышал, он  вцепился  пальцами  в  мою  руку  и
прошептал:
   - Тетенька...
   Он потерял много крови, теперь счет шел  на  секунды,  я  кусала  губы  и
ждала.
   С дороги неслась сирена "Скорой", а Равиль кричал:
   - Уходим, быстро!
   Я бросилась за гаражи, на ходу оборачиваясь. "Скорая" подъехала к парню.
   А мы погнали в противоположную сторону, по дороге на аэродром,  потом  по
проселочной дороге к садам и через двадцать минут въезжали в город с  другой
стороны.  Возле  остановки  троллейбуса  Равиль  затормозил  рядом  с  синей
"девяткой", бросил отрывисто:
   - Пошли.
   Шофер "девятки" вышел нам навстречу, мы пересели в его  машину,  а  он  в
нашу, все это молча, с легким кивком. Еще через десять  минут  мы  тормозили
рядом с домом, где жил Толик.
   Люська выглянула из кухни, увидев меня, присвистнула:
   - Никак кого-то зарезала? А с лицом чего?
   - Не повезло, - ответила я и пошла в ванную. Кровь запеклась на  руках  и
отмывалась плохо, я терла  их  щеткой  и  прикидывала,  сколько  потребуется
времени. На кухне собрались все, за исключением Толика, тот, как выяснилось,
отбыл следом за нами по важному делу, Люська  и  Серега  о  случившемся  уже
знали.
   - Что там у него? - хмуро спросила Люська. Я ответила.
   - Как думаешь?
   - Никак, - огрызнулась я, на Люську я злилась зря. Мы замолчали.
   Денис не смотрел на меня, хмурился, возле рта залегли упрямые складки.  Я
выждала время и сказала Люське:
   - Позвони. Меня узнают.
   Она вышла в прихожую, я слушала, как она говорит, и  считала  до  тысячи,
стараясь не сбиться. Она вернулась, и я спросила:
   - Ну?
   - Плохо.
   - Умер?
   - Умер. - Она провела рукой по волосам и заговорила торопливо:
   - Слушай, ты не виновата. Ты же знаешь, там хорошие ребята, они все,  что
могли, сделали.
   - Точно. Никто не виноват, - сказал я. - Кажется, никого не волнует,  что
мы только что убили человека.
   - Слушай...
   - Все, больше не говорим об этом.
   День прошел в молчании, вернулся Толик,  но  оживления  не  внес,  его  в
происшедшее посвящать не стали. Спать разошлись  рано.  Денис  сел  на  край
постели и, стараясь быть спокойным, сказал:
   - Твое желание выглядеть благородной могло стоить нам очень дорого.
   - Извини, - ответила я. Он некоторое время разглядывал  мое  лицо,  потом
лег и отвернулся.
   Уснуть не получалось. Я взяла сигареты  и  пошла  в  кухню,  а  потом  на
балкон, прихватив из прихожей куртку. Я курила и пялилась в  звездное  небо,
мысли  скакали,  как  блохи,  и  облегчения  не   предвиделось.   Спиной   я
почувствовала движение сзади, но оборачиваться не  стала.  Мне  и  так  было
ясно, кто там.
   - Шикарная ночь, - сказал Равиль, и я ответила:
   - Да.
   - Мне жаль, что он умер. Это освободило меня от многих  проблем,  но  мне
жаль. Я кивнула.
   - Хочешь, поговорим?
   - Ты не поймешь.
   - Но я могу выслушать.
   Я взяла новую сигарету, прикурила. Руки противно дрожали.
   - У тебя крепкие нервы, - сказал Равиль. - Когда я его увидел, тошнота  к
горлу подступила. Жуткое зрелище.
   - Привычка, - пожала я плечами. Вранье. Никогда к этому не привыкну.
   - И все-таки у тебя жуткая профессия, девочка.
   - Нормальная, - я опять жму плечами. -  Лечить  людей  -  это  нормально,
ненормально убивать.
   - Убил его я.
   - Какая разница. - Я поморщилась. - Я влезла в чужое, а мне нельзя. Я  не
имею права участвовать во всем этом. И дело не в том,  что  парень  умер.  Я
работаю довольно давно, чтобы понять, такое случается. Для  женщины  каждый,
кто страдает, как ребенок. Она должна помочь, защитить, это  инстинкт,  если
угодно. И это правильно. - Тут я поймала себя на мысли, что говорю  все  это
Равилю. Мне стало стыдно, я замолчала, разглядывая звездное небо, боясь, что
могу зареветь.
   - Тебе нельзя быть одной, - сказал Равиль в темноту, а я усмехнулась:
   - Никому нельзя. Ты женат?
   - Нет. И никогда не был.
   - Почему?
   - Не нашел подходящей, - засмеялся он.
   - Не думаю, что у тебя недостаток женщин.
   - Может быть, их даже слишком много. Но дело в том,  что  наличие  многих
означает отсутствие единственной.
   - А тебе нужна единственная? - удивилась я.
   - Конечно, девочка. - Равиль засмеялся. - Мне, как и всем, нужно одно.
   - Что? - спросила я и не удивилась, услышав:
   - Чтобы рядом был человек, который не продаст.
   - Не так уж мало женщин, способных на это, - заметила я.
   - Наверное. Проблема в том, что я всегда хочу все самое лучшее.
   Я кивнула и опять закурила, мысли мои блуждали где-то.
   - О чем задумалась? - спросил Равиль.
   - В Степанакерте случай был после землетрясения: у мужчины  в  доме  жена
осталась, от дома груда камней и дыра. Страшная. Все могло рухнуть  в  любой
момент. А оттуда стоны. Он плакал, ползал рядом, но не  полез.  Полез  чужой
человек, молодой парень.
   - Ты бы, конечно, полезла.
   - Я не поехала за своим мужем. Осталась здесь.
   - Значит, это его вина. Я не знаю, в чем дело, но виноват  он...  Женщину
вытащили?
   - Да. Но она умерла. Ничего нельзя было сделать.
   - Тебе надо было идти в манекенщицы, девочка, или в актрисы.  Зачем  тебе
эта работа?
   - Я с детства боялась смерти. Подлая, злобная сука. Я всегда ее чувствую.
И сегодня чувствовала, когда сидела рядом с парнем. - Мне  стало  стыдно,  я
наговорила лишнего, смешного.  -  Пожалуй,  пора  спать,  .  -  буркнула  я,
поворачиваясь, чтобы уйти. Равиль удержал меня.
   - Послушай, неизвестно, как пойдут дела дальше. - Он протянул мне  листок
бумаги. - Если тебе нужна будет помощь или просто станет скучно, позвони.
   - И кто мне ответит?
   - Я, - улыбнулся Равиль.
   Уснуть мне так и не удалось.  Я  размышляла  о  себе,  о  людях,  в  чьей
компании очутилась, и к  утру  поняла,  что  все  мы  здесь  валяем  дурака.
Положим, у нас с Люськой был для этого повод, а  вот  остальные  удивляли  и
беспокоили.
   Под утро я немного задремала, разбудил меня Денис. Он вернулся из  ванной
и спросил, глядя на меня:
   - Как у нас, а? Все очень плохо? Я пожала плечами.
   - Может быть, я не большой подарок, но... я не хочу тебя тер