В себя Родион пришел на "кресте". Светлая палата, занавесочки на окнах, четыре шконки в один ярус, запах лекарств. Рана аккуратно перевязана, почти не болит. В руках, ногах слабость, слегка тошнит. Но жить можно. 
   Места все заняты. На одной койке кто-то спит - одеяло под подбородок,
зубы к стенке. Вторая  заправлена,  на  ней  двое  -  режутся  в  карты.
Болезные заметили, что Родион пришел в себя. Стиры из их  рук  мгновенно
испарились. Лица растянулись в угодливых улыбках.
   - Давно я здесь? - спросил Родион.
   - Да нет, какой давно? Утром тебя сюда привезли. Часа три прошло... К
тебе, это, Земеля приходил. Спрашивал, как ты...
   - Земеля? Где он?
   - Да в соседней палате. У него это, профилактический осмотр.
   Родион понимающе усмехнулся. Вору вольготно и на тюрьме,  и  в  зоне.
Везде есть лазареты, везде можно выбить для себя  щадящий  режим.  Пожил
среди людей - чисто для авторитета, и можно ложиться на профилактический
осмотр. Снова люди, затем санчасть, и так по кругу Неплохо.
   - Палата отдельная?
   - А то как же, - ощерился болезный. -  И  телевизор,  и  медсестра  с
уколами.
   - Кто кого колет?
   - Гы-гы, у них по очереди. Сеструха и к тебе приходила.
   - На копыта мои смотрела.
   - Зачем?
   - А чтобы я их не отбросил...
   - Гы-гы, и на ласты смотрела. Чтобы не склеились...
   Шухер! Сеструха идет!
   Болезный определил это по стуку каблуков в коридоре.
   Родион  понял,  почему  он  называл  медсестру  сеструхой.  Из-за  ее
комплекции. Пудов шесть в ней, не меньше. Но  толстой  ее  не  назовешь.
Просто рослая баба, крупная. Все, как говорится,  при  ней.  Только  вот
личико малость подкачало.
   - Очнулся? - глядя на Родиона, спросила она.
   Голос густой, чуть грубоватый. И сама  она  грубоватая.  Такая,  если
что, и врезать может. На своем месте баба. Запросто может  передвигаться
по лазарету без всякого сопровождения.
   - Как видишь, сестренка.
   - Рана не опасная. Жить будешь.
   - Жить - это понятно. Вопрос в другом - как жить.
   - Нормально будешь жить... Тебя  в  другую  палату  переводят.  Прямо
сейчас... Эй, лодыри, а ну поднялись! - рыкнула она на картежников.
   Те вмиг подорвались со своих мест, вытянулисьв струнку.
   - А ну взялись! - показала она им на шконку, где лежал Родион.
   Хорошо, койка была с колесиками. Не пришлось  им  особо  напрягаться,
чтобы перетащить его в другую палату.
   Это была палата, которую занимал  Земеля.  Светлые  стены,  паркетный
пол, видеодвойка, холодильник, полированный шкаф для одежды.
   - Хорошо тут у тебя, - сказал Родион. - Не потеснил?
   - Потеснил чуть-чуть. Но я не в претензии. Сам же просил, чтобы  тебя
сюда перевели.
   - Зачем?
   - Скучно вдруг стало.
   - А сестренка не веселит?
   - Лялька, что ли? - осклабился Земеля. - Веселит. Когда настроение  у
меня есть. Но я могу укольчик  ей  в  процедурной  поставить.  Там  даже
лучше...
   - Хорошо ты устроился.
   -  А  как  же,  положение  обязывает...  Ты  тоже,  говорят,  неплохо
повеселился. Два трупа у тебя на хате.
   - Как два? Один же был...
   - Клещ тоже ноги двинул.
   Родион расстроился:
   - Значит, загнулся пацан... Профи ему в кадык зарядил.
   Получается, наглушняк...
   - Какой еще профи? - не понял Земеля.
   - А тот, которому башку проломили.
   - Это он тебя пикой пырнул?
   - Он. А потом еще раз достать пытался. Если бы не Клещ...
   - Откуда взялся этот профи?
   - Откуда, не знаю. Но то, что по мою душу  приходил,  -  это  верняк.
Кто-то заказал меня.
   - Кто?
   - Какая-то мокрушная контора.
   - А если конкретней? Ты базарил с торпедой?
   - Да, говорил.  Только  он  ничего  не  знает.  Эта  контора  реально
шифруется.
   - Ну хоть что-нибудь он тебе сказал?
   - Я так понял, эту контору комитетчики возглавляют.
   Бывшие или даже действующие...
   - Если комитетчики, тогда дело труба, -  озабоченно  покачал  головой
вор. - Комитетчики - это  дохлый  номер...  Ты  кому  дорогу  перебежал?
Непонятки с красной крышей были?
   - Да нет, не было. По крайней мере, здесь, в златоглавой, не  было...
Нет, красная крыша здесь ни при чем. Меня  кто-то  со  стороны  заказал.
Бабки конкретные за меня отстегнули.
   Только киллер восемьдесят штук должен был получить.
   А весь заказ, я так думаю, штук на сто пятьдесят - двести потянул.
   - Как этот упырь на кичу зачалился?
   - Кто-то его вел. Вопрос, кто?
   - В принципе можно пробить.  Только  без  понту  все,  если  за  этой
торпедой комитетчики стоят. Это контора серьезная...  Как  думаешь,  кто
мог тебя заказать?
   - Не знаю, - задумался Родион.
   - На кого грешишь?
   - На Тычка. Но это падло прижимистое. Он же войну со мной из-за лавья
начал. Чтобы двести штук баксов  не  отдавать.  Кирьян  его  на  счетчик
поставил,  ну,  он  в  отморозку  и  пошел.  Сам  знаешь,   какая   каша
заварилась... Вряд ли он с комитетчиками снюхался. Двести штук для  него
- все равно что серпом по яйцам...
   - Не знаю, не знаю. Ты у него поперек горла стоишь.
   Слишком крутую кашу он заварил. Не расхлебать ему это варево, пока ты
жив. И Карабасу ты как кость в горле... Но двести  штук  -  это  большие
бабки...
   - Финансы у них есть. Тычок ювелира одного  кроет.  А  тот  некислыми
бабками ворочает...
   - А может, еще кто-то есть, кто некислыми бабками ворочает. И кому ты
поперек горла стоишь... Ты подумай, кто это  может  быть...  Ты  на  чьи
бабки "Пирамиду" поставил?..
   На нефтебаксах это дело стоит, да?
   - Нефтебаксы, они самые...
   - Ты и дальше их качаешь?
   - Есть немного.
   - А что, если скважина больше  не  хочет  делиться?  Что  может  быть
тогда?
   - Что?
   - Ба-алыпой нефтяной фонтан может быть. Ба-альшой выплеск, в  котором
ты можешь захлебнуться... Нефтяным боссам лучше раскошелиться  раз,  чем
сливать в твой карман меньше, но чаще. Сечешь, куда я гну?
   - Думаешь, я не думал об этом? Думал... Только я знаю этих  деятелей.
Тише воды, ниже травы. Со мной они связываться не будут.  Это  гора,  не
вопрос. Но эта гора может родить только мышь...
   - А это смотря кто трахнет эту гору. Если ее трахнет слон, то  она  и
родит слона... Не буду утверждать, но, возможно, с этой  горой  замутили
отморозки. Это раньше они были мухами, а сейчас  раздулись  до  размеров
слона. Они, конечно, выродки, но дела ставят круто...
   - Думаешь, они могли спеться с нефтебоссами?
   - У них твой Макаров. Или эта крыса ничего не знает про твои нефтяные
дела?
   - Кое-что знает.
   - Ну вот, отсюда и растут уши у слона, который трахает гору...
   А ведь Земеля прав. Отморозки - черти ушлые. Через крысу Васька вышли
на боссов от нефтяной мафии, спелись с ними  втихаря.  И  теперь  вместе
дуют в одну дуду. Нефть - это большие бабки.  И  нефтебоссам  ничего  не
стоило отстегнуть двести или  даже  пятьсот  тысяч  "зеленью",  лишь  бы
только отправить Родиона в мир иной.  Дальше  проще.  Мокрушная  контора
получит заявку еще на десяток авторитетов, подвластных Родиону. Дальше в
дело вступит бригада отморозков во  главе  с  Тычком  -  не  зря  же  он
наращивает численность своего стада. Это "бычье"  ринется  на  Заволжск,
заварит там беспредельную кашу. Город он под себя не подомнет -  сил  не
хватит. А вот смуту посеять  может.  Община  развалится  на  самостийные
куски и, как итог, выпустит из зубов нефтедобычу. Цель будет достигнута.
   Нефтебоссы получат Заволжск. А Тычок с Карабасом - общинный бизнес  в
Москве. А скорее всего отморозков просто пустят в расход. Силами той  же
мокрушной конторы.
   И весь общинный бизнес отойдет нефтебоссам.  Возможно,  они  считают,
что имеют на него право...
   - О чем думаешь. Космач? - спросил Земеля.
   - Вопрос есть один.
   - Да?
   - Надо менять условия.
   - Какие условия?
   - Нашего  договора...  Я  прямо  сейчас  дам  тебе  выход  на  своего
человека, через которого вы можете протолкнуть за бугор  свою  нефть.  Я
ему сам позвоню. Объясню ситуацию.
   Он сделает все как надо...
   Родион знает, кто играет против него. И от этого  ему  еще  страшней.
Противник у него грамотный, сильный и беспредельно жестокий. Очень  даже
может быть, что Родион и дальше будет пропускать удары. Сдаваться он  не
намерен и когда-нибудь выправит игру, пустит  врага  под  откос.  Но  до
этого может случиться, что он потеряет контроль  над  нефтяным  каналом.
Нефтебоссы сейчас в силе и способны выбить почву  из-под  ног.  А  чтобы
этого не случилось, он в  самое  ближайшее  время  передаст  этот  канал
ворам. Этим он убьет двух зайцев. И дорогу на Запад сохранит, и  условий
договора не нарушит. Его коронуют, а он не  сможет  выполнить  обещания.
Что тогда? Лучше не спрашивать...
   - Заметано! - ухватился за его слова Земеля.
   - Но и вы должны поторопиться с коронацией.
   - Что, понял, где твое спасение?.. Базара нет, ускорим процесс.  Чтоб
ты знал, мы с Агдамом уже заслали маляву на зону, где ты срок  мотал.  И
на крытый в Заволжске, где ты парился. И  еще  много  куда  зарядили.  И
насчет схода будем скоро говорить. Если косяков за тобой не водится, все
будет на мази. Мы за тебя подпишемся, Банчик тоже не откажет. Так что не
грусти, все будет ништяк...
   Воровская корона Родиону нужна. Он нутром  чуял,  что  назревают  еще
куда более крутые события, которые погребут его под  своей  тяжестью.  А
титул вора в законе поможет ему выбраться из завала.
 
Глава восемнадцатая 
 
   Судьба благоволила Родиону ровно неделю. Это время он провел в палате
вместе с  Земелей.  Более-менее  комфортная  обстановка,  сытная  пайка,
медицинский уход - все это сделало свое дело. Родион окреп,  рана  почти
зажила.
   Дела на воле  обнадеживали.  Ни  Кондрашова,  ни  Тычка  с  Карабасом
достать никак не удавалось. Но и Генчик, и Симулянт держали ситуацию под
контролем, не давали отморозкам развернуться. А те чуяли запах жареного.
Поэтому тихо сидели в своих норах и не высовывались. Зато нефтяные боссы
Заволжья проявили активность. Как могли, задабривали Родиона. Слали  ему
клятвы верности, перечисляли на общинные счета  дополнительные  денежные
суммы. И в изолятор пришла благотворительная помощь. От одной компании -
двадцать пять телевизоров "Сони", от другой - сорок.
   Но Родиону мозги не запудришь. Он предчувствовал,  что  эта  имитация
кипучей деятельности - предвестник реального урагана. Так и случилось.
   Первым схлопотал пулю Генчик. Его застрелили в  постели.  На  пару  с
любовницей.
   За Генчиком преставился  Симулянт.  Его  настигла  снайперская  пуля.
Вслед за ним в мир  иной  отправились  еще  два  заволжских  авторитета.
Одного застрелили в подъезде собственного дома, другого взорвали  вместе
с машиной.
   События развивались по тому страшному  сценарию,  который  предугадал
Родион. Самое обидное, что он предупреждал об  опасности  и  Генчика,  и
Симулянта.  И  тот,  и  другой  были  начеку,  но  киллеры  работали  на
высочайшем профессиональном уровне.  Им  ничего  не  стоило  перешагнуть
через все преграды.
   Родион и сам ждал посланца с того света. Мокрушная  контора  получила
за него деньги и, что бы ни случилось, не отступится от своего. Но  пока
косая обходила его стороной.
   Да и Земеля строго следил за тем, чтобы в больничку не проник ни один
подозрительный тип...
   В один прекрасный день Родиона вызвали на допрос. Он и сам мог прийти
в кабинет главврача. Но его привели туда под конвоем. Как будто он особо
опасный преступник.
   В  кабинете  его  ждали  двое.  Следователь  и  знакомый   руоповский
оперативник. Оба были настроены враждебно.
   - Я не понял, - удивленно протянул Родион. - А  где  адвокат?  Почему
без адвоката?
   - А тебе не нужен адвокат, - зло процедил сквозь зубы опер.
   - Это не допрос, - мрачно посмотрел на него следователь. - Это просто
беседа.
   - Знаю я ваши "просто беседы".
   - А ты тут не фыркай! - взвился опер.
   И осекся, напоровшись на железобетонный взгляд Родиона. Этот  капитан
не Кабальцев. Такой же борзый, ретивый, но твердость не та...
   - О чем разговор?
   - О Кабальцеве.
   - Где он сам?
   - А ты не знаешь...
   - Ты что, начальник, с дуба упал?  Откуда  я  могу  знать,  где  твой
полковник?.. И вообще, не нравится мне твой базар. В  палату  мне  надо.
Рана открылась. Надо, чтобы перевязали...
   -  Не  ломай  комедию,  Космачев!   -   осуждающе   покачал   головой
следователь. - Нет у тебя никакой раны. Все  как  на  собаке  зажило.  И
сейчас ты здоров как бык.
   - Может, и здоров... Ты дело говорить будешь?
   - Буду. И начну с радостного для тебя известия...  Дело  в  том,  что
полковник Кабальцев погиб.
   - Как ты сказал? - Родион решил, что ослышался.
   - Полковник Кабальцев погиб. Погиб при исполнении служебного долга! -
с нажимом на каждое слово проговорил капитан.
   - В это трудно поверить... А при чем здесь я? Для  меня  эта  новость
совсем не в радость.
   - Ты хоть сам себе веришь?
   - Капитан, ты меня достал. Я ведь и рассердиться могу.
   - И что тогда? Закажешь меня своим ублюдкам, как заказал Кабальцева?
   - Что?! Ты что  несешь,  мусор?  -  взорвался  Родион.  -  Я  заказал
Кабальцева?! Тебя что, мама в детстве с балкона уронила?..
   - Давай-давай, рисуй возмущение! Неплохо получается...
   - Та-ак, - пытаясь сосредоточиться и  взять  себя  в  руки,  протянул
Родион. - Меня обвиняют в убийстве Кабальцева.
   Вы хоть объясните, с каких это пирогов  я  должен  был  его  убивать.
Объясните, а то я не понимаю...
   - Да все ты понимаешь, Космачев, - махнул  рукой  следователь.  -  За
тебя прокуратура, суд. Один только Кабальцев против тебя. Из-за него  ты
до сих пор за решеткой, из-за него тебе светит солидный срок.
   - За что?
   - За убийство Яркова.
   - Чушь. Я его не убивал. Есть свидетели...
   - Кто? Твой телохранитель?.. Так благодаря Кабальцеву  его  показания
не больше чем филькина грамота. Он не был с тобой на месте преступления,
и его показания - липа. И Кабальцев это доказал.
   - Пусть мне на суде это скажут.
   - Так в том-то и дело, что без Кабальцева тебя могут оправдать.  А  с
ним тебя ждал этап на зону... И ждал, и ждет. Ничего у тебя  не  выйдет,
Космачев. Я тебе клятвенно обещаю, мы все костьми ляжем, но ты  ответишь
за все свои злодеяния!
   - Мать твою! Да не убивал я Кабальцева!
   - Конечно, сам ты не убивал. За тебя это сделали другие...
   Родион понял, что ментов не переубедить. И даже понял, почему.
   - Сколько? - с презрительной насмешкой спросил он.
   - Что сколько?
   - Сколько тебе отстегнули, капитан?.. Только не надо говорить, что ты
честный и неподкупный. Я знаю, на кого ты  работаешь.  Только  не  знаю,
сколько тебе заплатили, чтобы ты сгноил меня...
   - Заплатили?! Мне заплатили?! - чуть не лопнул от возмущения мент.  -
Мне заплатили, чтобы  я  сгноил  тебя?!  Да  я  тебя  и  так  сгною!  За
Кабальцева сгною! За Яркова! Я все сделаю, чтобы жизнь  стала  для  тебя
адом...
   - Конвой! - крикнул Родион.
   Открылась дверь, и появился усатый сержант.
   - Что тут такое? - угрюмо спросил он.
   - Ничего, все нормально, - попытался прогнать его следователь.
   - Да нет не все нормально, сержант. Мне плохо,  и  мне  нужен  покой.
Позови главного врача. Санчасть это или не санчасть, черт возьми?
   - Ладно, Космачев! - ткнул в Родиона пальцем капитан. - Мы уходим. Но
наш разговор еще не закончен...
   На следующий день у Родиона забрали мобильный телефон  и  перевели  в
общую палату. Еще через день ему передали газету с убойной статьей.
   Родион не мог знать точно, заплатили  руоповскому  капитану  или  тот
давил на него по своей душевной простоте. Но щелкоперу, который накропал
эту мерзопакостную статью, отстегнули однозначно.
   Журналюга  извращался  как  мог.  Пером,  как  плугом,  прошелся   по
легальному и нелегальному бизнесу  заволжской  общины.  Мол,  это  яркий
пример того, как  бандитское  сообщество  добывает  и  отмывает  грязные
деньги. Дальше выстраивались умозрительные цепочки, по которым проходили
эти деньги, прежде чем осесть на счетах швейцарских банков.  Мало  того,
этот  писака  затронул  нефтяные  компании  "Заволжскнефтепрома".   Мол,
заволжские братки обложили данью несчастных директоров. И в  придачу  ко
всему     заставили     их     выстроить     в     Москве     уникальный
гостинично-развлекательный комплекс "Пирамида". Все бы  ничего,  но  эта
мутота имела немало общего с реальной действительностью.
   И это еще не все.  Были  обнародованы  результаты  проверок,  которые
проводили ОБЭП и налоговая. Мол, нарушений масса, но уголовное  дело  не
заводится якобы из страха перед расправой. И тут же  яркий  пример.  Как
серпом по одному месту. Оказывается, есть  основания  предполагать,  что
убийство  полковника  Кабальцева  -  дело  рук  заволжской   братвы.   И
пошло-поехало. Щелкопер представил Родиона  эдаким  уголовным  монстром,
разрисовал  его  в  черных  красках  и  самых  мрачных  тонах.   И   так
убедительно, что Родион едва не убоялся самого  себя.  Оказывается,  его
руки по локоть в крови. Оказывается, его боятся милицейские  генералы  и
министры. И только один полковник Кабальцев рискнул бросить  ему  вызов.
Дальше - ведро помоев по делу об убийстве Яркова и заключение:  во  всем
виновен Родион, - и его необходимо изолировать от общества. Жаль, мол, в
России введен мораторий на смертную казнь.
   Но и это было еще не все.  Журналюга  привел  красноречивые  факты  в
подтверждение своей правоты.  Оказывается,  чудовище  по  кличке  Космач
начало беспрецедентный акт зачистки собственных рядов. От  руки  наемных
убийц пали его ближайшие соратники по бандитскому ремеслу.  Мол,  Космач
перестал им доверять, и как итог - трупы, трупы, трупы...  Дальше  автор
выражал уверенность,  что  президент,  правительство  и  соответствующие
органы сделают правильные выводы и предпримут  все  меры  для  обуздания
криминального монстра.
   И все это было лишь началом. Через два дня примерно такая  же  статья
вышла в другой газете с миллионным тиражом.
   Потом еще одна, еще. Осталось подключить телевидение.
   И что же, появился репортаж с места убийства еще  одного  заволжского
авторитета  по  кличке  Гром.  И  это  было   выдано   как   продолжение
междоусобных разборок заволжской криминальной общины.  Об  отморозках  и
мокрушной конторе - ни слова.
   Травля продолжалась.
   Первое время Родион еще мог как-то влиять на развитие  событий  через
своего  адвоката  и  Земелю.  Гром  давил  на  нужных  людей,  и  газеты
соглашались на опровержение собственного бреда. Но потом Грома не стало.
Вслед за ним застрелили его преемника Кантемира. И в Заволжске убили еще
трех  авторитетов.  Лимит  прочности  иссяк,  заволжская  община  начала
трещать по всем швам.
   А противник не ослаблял натиска.  На  Родиона  натравили  еще  одного
киллера. Но того вычислили еще на  "сборке"  в  транзитной  хате.  Агдам
постарался.  Это  была  маленькая  победа  на   фоне   катастрофического
поражения.
   Следственная машина закрутилась со страшной силой.
   Сначала она сожрала Леньчика вместе с  его  свидетельством  в  пользу
Родиона.  Ушлые  следаки  запутали  его  в   показаниях,   признали   их
недействительными. И вдобавок обвинили его в даче ложных показаний.
   Зато показания Макарова воспринимались на "ура". Этого урода охраняли
не слабее президента. Никто не в силах  был  к  нему  подобраться.  Даже
воры.
   Убийство Кабальцева на Родиона не вешали. Не было доказательств. Но в
отместку руоповцы давили на все  мыслимые  и  немыслимые  рычаги,  чтобы
стопроцентно засадить Родиона лет на двадцать.  Теперь  они  работали  в
связке с отморозками. Правда, не опускались до откровенной подлости.  Не
пытались убить Родиона или бросить его под пресс.
   А может,  и  пытались.  Да  только  администрация  изолятора  боялась
трогать  Родиона.  Никто  не  хотел  повторить  судьбу  Кабальцева.   До
пресс-хаты дело не дошло. Но после лазарета его  вытолкали  в  одиночную
ка