дет.
   Он уже подъезжал к погосту, когда запиликал "мобильник".
   На связи был Николай Марков.
   - Степан, ты где?
   - Ни за что не угадаешь... На кладбище...
   - На каком?
   - На деревенском. Деревня Строево, Ни о чем тебе это не говорит?
   - А что оно мне должно говорить?..
   - Ну ты же вплотную занимался Болотовым...
   - Постой-ка... Точно, деревня Строеве, место рождения его отца...
   - Не память у тебя, компьютер...
   - Слушай, это же не ближний свет...
   - Владимирская область...
   - Что ты там делаешь?
   - Да вот, Болотова-старшего проведать приехал...
   - Степан, ты меня удивляешь... Что ты там забыл?
   -  Сегодня  здесь  должен  быть  Болотов-младший...  Короче   говоря,   я
подозреваю, что могила его отца заминирована...
   - Проделки Шлыкова?
   - За сообразительность "пять" с плюсом...
   - И еще столько же за информацию...
   - Ухты... Говори!
   - Шлыкова больше нет...
   - Чего?
   - Убили Шлыкова...
   - И кто же?
   - Алла Болотова-Оболенская...
   - Это точно?
   - Пока только предположение... В общем, машину его нашли. А в ней труп...
   - Его труп?
   - Пока точно не установлено...
   - Что значит пока?
   -   Когда   машину   открывали,   она    взорвалась    Погиб    прапорщик
патрульно-постовой службы...
   - Ну зачем же он полез?
   - Спешил...
   - И успел, блин... Труп Шлыкова, я понимаю, на куски...
   - Точно. Сейчас над останками эксперты работают...
   - - А может, это не Болотов?
   - В машине, в бардачке  документы  нашли.  Техпаспорт  на  имя  какого-то
Талыбина. И доверенность. На имя Шлыкова Германа Владимировича...
   - Это еще не основание считать Шлыкова трупом...
   - Да понимаю... Если честно, я и  сам  не  очень  уверен,  что  в  машине
Шлыков. Просто, понимаешь, очень хочется, чтобы это был он...
   - Но он же живым тебе нужен...
   - Знаешь, надоел он мне до чертиков!.. В гробу я его, короче, видел...
   Степан вышел из машины, продолжая разговаривать по телефону.
   - Пойду могилу посмотрю...
   - А знаешь где?
   - Я знаю, кто такой Болотов. Он преуспевающий бизнесмен....
   Он двинулся в глубь кладбища. Мертвая тишина, полное  запустение,  травой
все поросло.
   - И отца своего он крепко уважает. Значит, я так думаю, его могила  самая
богатая...
   - И на приметном месте... - добавил Марков.
   - Очень даже может быть... Кстати, похоже, вот и она...
   "Болотов Георгий Андреевич" - гласила надпись на роскошном  памятнике  из
черного мрамора. Надгробная плита исполнена в виде клумбы. И цветы  на  ней.
За ними нужно ухаживать. Но только сунь в землю лопатку... Может,  ничего  и
не произойдет. Но Степан рисковать бы не стал.
   - И никого рядом?..
   - Никого...
   - Секунду, Степа, я сейчас... Степан ждал. И дождался.
   - Ну вот, узнали, - сказал Николай после долгой паузы.
   - Что узнали?
   - В машине был не Шлыков. Кто-то другой...
   - Быстро узнали...
   - И настроение испортили...
   - Ничего, достанем Шлыкова. И эту суку Аллу... Будь уверен...
   - Спасибо, хоть ты  уверенности  прибавляешь,  -  скептически  усмехнулся
Марков. - Ну ладно, Степа, не буду отвлекать... До связи!..
   Степан сунул трубку в карман.

***

   - Это кто сука? - тихо и зло спросила Алла у Германа.
   Из своего укрытия они не только видели Кручу, но и слышали его.
   Вот гад, и на этот раз ушел от возмездия. Жив-здоров. Еще и  грозится  по
сотовому телефону. Ее и Германа достать кому-то обещает.  Уж  не  президенту
ли?..
   - А ты у него спроси, - покривился Герман.
   - Как это?
   - А вот так, возьми да спроси...
   Герман не ерничал, не шутил. Он смотрел на нее совершенно серьезно.

***

   Степан осторожно приблизился к надгробной плите. Присел на корточки.
   Внимательно присмотрелся. Да, есть следы недавнего вмешательства.  Кто-то
разрыл землю и снова вернул все на место. Очень аккуратно сделано, сразу  не
заметишь...
   - Ну что, нашел? - услышал он знакомый женский голос.
   Среди могильной тишины он прозвучал неестественно громко. И страшно.
   Степан невольно вздрогнул.
   Медленно поднимаясь на ноги, он развернулся на сто восемьдесят  градусов.
И снова вздрогнул.
   У покосившегося креста соседней могилы стояла Алла. Красивая и  в  то  же
время страшная как смерть. Степан физически ощущал нечистую силу вокруг нее.
На какое-то мгновение им овладел суеверный ужас. Но он  быстро  сумел  взять
себя в руки. И потянулся к пистолету в наплечной кобуре.
   - А вот  этого  не  надо!  -  Она  опередила  его  и  направила  на  него
пистолет-пулемет. Мощное оружие. - Учти, я стрелять умею...
   Пелена мистификации вокруг нее спала. Она уже не казалась ни ведьмой,  ни
привидением. Обычная преступница среди обыкновенного  кладбища.  И  сила  ее
только в том, что она опережает его на один шаг.
   - И не только стрелять, - опуская руку,  презрительно  посмотрел  на  нее
Степан.
   - И в постели я хороша...
   Про постель Степан как раз сейчас вовсе и не думал.
   - Только зря  ты  в  мою  постель  залез.  Герман  не  может  тебе  этого
простить...
   - А где он, твой Герман?
   - Да вот он, позади тебя...
   Степан начал медленно разворачиваться. И  тут  мир  взорвался  перед  его
глазами.
   Что-то тяжелое с силой опустилось на голову и выбило из него сознание.

***

   Ну вот, наконец они на месте. Долго добирались.  Хорошо,  на  постах  ГАИ
никто не останавливал,  и  без  того  много  времени  потеряли.  Люба  очень
надеялась, что обратный путь будет гораздо короче.
   - Смотрите, машина дяди Степана! - засуетилась глазастая Катя.
   Чуть из окна не вывалилась,  так  рукой  махала.  У  кладбищенских  ворот
сиротливо стояла "восьмерка".
   - Точно, она, - подтвердила Люба.
   Формально она принадлежала ей, но на ней ездил Степан - все никак не  мог
купить себе машину взамен взорванной "Волги". Да, наверное, и не купит.
   Любе уже не нужна эта машина, пусть остается за ним.
   - А где он сам? - спросил Виталик. - И вообще, чего он здесь делает?
   - Значит, есть что здесь делать...
   - Тут что-то не так... - Он был встревожен.
   Машины остановились рядом с "восьмеркой". Из одной вышли Виталий, Люба  и
Катя. Из второй три крепыша, вооруженных пистолетами.
   - Так, ты, Люба, и ты, Катя, остаетесь здесь, - распорядился Виталик.
   - А мы пойдем к могиле...
   Еще никогда Люба не видела его таким сосредоточенным, как сейчас.
   Будто внутри него разжалась боевая пружина - казалось, он готов сразиться
сразу со всеми армиями мира.
   Телохранители защелкали пистолетами.  И  пошли  за  Виталием.  А  тот,  в
отличие от них, оружие не доставал. И постепенно переместился за их спины.
   Как будто мысли ее прочитал. Люба очень не хотела, чтобы он шел впереди.
   Они с Катей остались возле машин совсем одни.
   - Тетя Люба, а мы когда за дядей Виталиком пойдем? - спросила девочка.
   Любе стало страшно, сердце сжала ледяная рука. И она прижала к себе Катю,
судорожно погладила ее по голове.  Как  будто  это  могло  отвести  беду  от
Виталия.
   - Сейчас пойдем... - От волнения закладывало грудь.
   - Когда дядя Виталик позовет?
   - Да...
   И в это время кладбищенскую  тишину  сотряс  взрыв.  В  то  же  мгновение
прогрохотал еще  один,  гораздо  более  мощный.  Послышались  частые  хлопки
выстрелов. А потом все стихло.
   - Нет!!!
   Страшная догадка сорвала ее с места и понесла вперед. Не разбирая  дороги
она неслась туда, откуда донесся взрыв. Катя бежала за ней.
   Люба не знала, где нужная им могила. Но до нее дошло  -  могила  была  на
месте  дымящейся   воронки,   вокруг   которой   лежали   истерзанные   тела
телохранителей. И Виталик лежал. Он был дальше всех  от  воронки.  Но  тоже,
похоже, был мертв. Из раны на голове сочилась темная кровь.
   - Не-ет!!! - взвыла Люба, опускаясь перед ним на колени.
   - Да! - послышалось за спиной.
   Люба подняла голову и увидела Аллу. Она  стояла  впереди,  у  разрушенной
могилы. И с ненавистью смотрела на нее.
   - Вот ты, сука, и попалась! - зло процедила она сквозь зубы.
   В руке у нее был пистолет. И, казалось, вот-вот она выстрелит.
   Рядом с ней стоял какой-то мужчина  в  военной  форме.  Люба  никогда  не
видела его. Только на фотографии. Это был тот страшный киллер,  который  уже
столько раз пытался убить ее.
   Киллер взглянул на нее.
   - Давай ее к братцу... - обратился он к Алле. И зло посмотрел на Катю.
   - И эту сучку туда же - Будет знать, коза, как  большим  дядям  мешать...
Эй, а это что?
   Он подошел к Кате, вытащил из ее кобуры игрушечный пистолет, покрутил его
в руках.
   - Дерьмо собачье! - скривился он и бросил игрушку на землю.
   Люба умирала со страху. Катя заплакала, прижалась к ней.
   - Пошли! - хищно прищурилась Алла. Люба даже не пошевелилась.
   - Ты что, не слышишь, тварь?
   Алла подошла к ней, омерзительно усмехнулась и вдруг резко ударила  ее  в
живот.
   Люба чуть не умерла от боли. Она согнулась в три погибели и  прижалась  к
земле. И тут же чья-то сильная рука схватила ее за волосы и потянула  вверх.
Она поднялась и пошла в поводу у киллера - это он тащил ее за волосы.
   Люба зарыдала. От боли и бессилия.

***

   Степана привел в сознание взрыв, громыхнувший  совсем  рядом.  Он  открыл
глаза. И тут же снова закрыл их. От боли. Голова раскалывалась на части.
   Хорошо к нему приложились. И он знал, кто ударил его. Шлыков.  Негодяй  и
убийца. Только рядом его нет. Он взрывает, вернее,  уже  взорвал  могилу,  к
которой подошли  Люба,  Виталий  и  Катя.  И  сейчас  вернется  сюда,  чтобы
расправиться с ним.
   Круча всегда был защитником слабых. Многим он  помог,  немало  было  тех,
кого он спас от смерти. Но сейчас не в силах был спасти  самого  себя.  Даже
сбежать не мог. Руки связаны за спиной. Другой веревкой он был  привязан  за
шею к  дереву.  Шлыков  стянул  узлы  на  совесть.  И  веревку  качественную
подобрал.
   Сначала из-за ближайшей могилы появилась Люба. Ее тянул за волосы Шлыков.
За ними шла и плакала Катя. Ее пинками подталкивала Алла. Вот твари!
   - Очнулся, пес? - зло спросил Степана Шлыков. - Тем лучше. Я хочу,  чтобы
ты видел свою смерть! Дешевая бутафория.
   - Сюда, сучки! - Он показал Любе и Кате на место рядом со Степаном.
   - Ну вот, вы все вместе,  -  скривилась  Алла.  -  Виталика  не  хватает,
опередил он вас... Значит, Болотова убило взрывом.
   - Ничего, они сейчас вслед за ним отправятся...
   Было видно, что Шлыков наслаждается своим превосходством. И ему,  похоже,
хотелось продлить это удовольствие.
   - Ну так в чем же дело? - презрительно скривился Степан. - Давай,  кончай
меня. Чего ждешь?
   Он понял, что проиграл. Ему чертовски  хотелось  жить.  Но  не  хотелось,
чтобы этот гад издевался над ним.
   - Почему только тебя, я кончу вас всех...
   - Ты что, придурок, не понимаешь, что взрыв всполошил всю округу.
   Сейчас здесь будут люди...
   - Какие люди? - усмехнулся Шлыков. - Вонючие колхозники с сеновала?
   Или пьяный мент, один-единственный на всю деревню?..
   И все же предупреждение Степана возымело действие.
   - Алла, иди заводи машину. И посмотри за дорогой. Сообщи мне, если что...
   Он показал на свою портативную радиостанцию, которая торчала  из  кармана
солдатского кителя. Идиот, нашел во что нарядиться.
   - Ладно, - кивнула Алла.
   Этой суке не хотелось уходить. Но она понимала, что Герман прав.
   И все же она не  могла  отказать  себе  в  возможности  покуражиться  над
пленниками.
   - Ну что, тварь, добилась своего?  -  злорадствовала  она,  с  ненавистью
глядя на Любу. - Задвинула меня в сторону, прибрала к рукам моего мужа...
   Ну вот, теперь ты всегда будешь с ним. На небесах... Или в аду... На этот
раз ты от нас, сука, не уйдешь!
   - А ты, мусор, - прошипела она, обращаясь к Степану, - кого сукой назвал?
Меня?.. Достану суку... Да не достанешь! Труп ты! Уже труп!.. Не  бьет  твоя
карта мою, понял? Кончай их, Гера!
   Она повернулась ко всем спиной,  гордо  вскинула  голову  и  зашагала  по
тропинке между могилами.
   - Твоя беда, мусор, что ты спал с ней, -  Шлыков  кивнул  вслед  уходящей
Алле. - Все, кто спал с ней, спят сейчас в обнимку с ангелами, -  вознес  он
глаза к небу. - И ты сейчас на небеса отправишься...
   - Я не пойму, ты  киллер  или  трепло?  -  как  на  грязь  из-под  ногтей
посмотрел на него Степан.
   - Я философ, - на полном серьезе ответил Шлыков.
   - Ну да, философский факультет...
   - Нет, я философ по жизни. Исповедую философию смерти...
   - Ух ты, - презрительно  усмехнулся  Степан.  -  Только  постулаты  своей
философии толкать не надо...
   - Почему не надо? Надо... Но у меня нет времени. Спешу, извините...
   Шлыков о чем-то подумал, усмехнулся своим же  мыслям  и  начал  поднимать
руку с пистолетом. Степан видел, как прорезает воздух острый пучок лазера.
   Красная точка ползла по земле,  стремительно  приближалась  к  нему.  Еще
немного, и она застынет у него на лбу.
   - Дяденька, не надо! - взвизгнула Катя.
   - Эй, брось "пушку"! - послышался вдруг тусклый, но требовательный голос.
   Степан повернул голову и увидел Болотова Голова вся  в  крови,  пиджак  и
рубашка иссечены гранитной крошкой, окровавленный, сам весь в пыли.  Он  еле
стоял на ногах. И упал бы, если б не держался одной  рукой  за  покосившийся
крест ближайшей могилы. В другой руке у него был пистолет. Он был  слаб,  на
грани обморока. Но "Макаров" держал твердой рукой, и во взгляде сила.
   Виталий готов был выстрелить в любое мгновение. И он не промажет.
   Шлыков сразу понял это.
   И все же он медленно начал поворачиваться к нежданному противнику.
   - Я сказал, брось "пушку"! -  И  такая  ненависть  вспыхнула  во  взгляде
Болотова, что Шлыков разжал пальцы.
   Его пистолет упал на землю.
   - А теперь развяжи его. - Виталий повел "пээмом" в сторону Степана.
   И обнажил взгляду желтый  ярлык  на  стволе.  Такие  наклейки  бывают  на
детских пистолетах.
   Неужели "Макаров" не настоящий, а всего лишь пневматическая дешевка?
   Если так, то Шлыков  не  должен  был  заметить  это.  Но  он  заметил.  И
рассмеялся.
   - Ну, не ожидал я от тебя, Виталик, такой пакости!
   - Чему радуешься, придурок? - Болотов не понимал причину веселья.
   - Эту игрушку, - кивнул  Шлыков  на  его  пистолет,  -  я  у  этой  сучки
забрал... Он показал на Катю.
   - Да? Это интересно... - усмехнулся Виталий. Он  целился  в  Шлыкова,  но
тому не было страшно.
   - Брось "пушку", Виталик. Видишь,  я  же  бросил...  Давай  наше  детство
вспомним, на кулаках сойдемся... Ты же  всегда  меня  побеждал.  Сейчас  моя
очередь...
   - Ты видишь, я еле на ногах стою. С твоей, гад, помощью... А потом, я  не
люблю американские боевики...
   - Ну тогда посмотри наш, российский...
   Шлыков омерзительно улыбнулся и нагнулся за своим пистолетом.
   - Я знаю, Гера, что ты всегда был полным идиотом, - сказал Виталий.  -  И
даже понимаю, почему ты принял мой пистолет за игрушку.
   - А разве это не так?
   Шлыков взял свой пистолет в руку.
   - Не так!
   Виталий нажал на спусковой крючок.
   Грохнул выстрел - пуля попала Шлыкову в грудь.
   Тот захрипел и непонимающим взглядом уставился на Болотова. Он все еще не
мог поверить, что пистолет у него был настоящий.
   - Хватит, не стреляй! - крикнул Виталию Степан. Но было уже поздно.
   Вторая пуля угодила Шлыкову в голову.
   - Ну вот, и  кончен  бал,  -  прошептал  Болотов  и  опустился  на  землю
одновременно со своим извечным врагом.
   Люба рванулась к нему.
   - Стой! - остановил ее Степан. - Развяжи меня...
   - Да, да...
   И  она  принялась  лихорадочно  распутывать  узлы.   Только   ничего   не
получалось. Покойный Шлыков связал его достаточно крепко.
   - Нож возьми, у меня в кармане, - сказал Степан.
   Через несколько секунд он получил  полную  свободу.  Забрал  у  покойника
пистолет и с ним побежал по следам Аллы. Где-то неподалеку работала машина.
   Он пошел на звук и увидел армейский "уазик".
   За рулем сидела Алла.
   Только  врасплох  застать  ее  не  удалось.  Она  вовремя   почувствовала
опасность. И среагировала мгновенно.
   Степан выстрелил первым.  Но  промазал.  И  тут  же  длинная  очередь  из
пистолета-пулемета заставила его залечь. Когда он высунулся  из-за  укрытия,
Алла уже сорвала машину с места.
   Он выстрелил снова, снова. Попал в колесо Но, увы, в пятое,  в  запасное.
Четыре основных остались не тронутыми. И машина продолжала уходить от него.
   Он прицелился снова. И на этот раз обязательно бы попал в цель.  Но  Алла
опередила его. Она высунулась из машины, быстро направила в его сторону свой
пистолет-пулемет и выдала длинную очередь. А стреляла она метко. Степан едва
успел увернуться от пуль.
   А машина уже набрала ход. И остановить ее Степан не смог.

***

   - Забудем о ней. Без Шлыкова она никто, - сказал Николай Марков.
   Алла ушла от преследования. Никто  не  смог  ее  задержать.  Почти  месяц
прошел, а от нее ни слуху ни духу. Бесследно исчезла.
   - Да хотелось бы забыть... - кивнул Степан.
   Он не хотел думать о ней.  Особенно  здесь,  в  парилке,  обшитой  свежим
деревом.
   Наконец-то они смогли с Николаем оторваться от дел и  на  целых  два  дня
закрыться в роскошном особняке на  берегу  Глубокого  озера.  Один  знакомый
бизнесмен был только рад угодить ему.
   Сухой пар, березовые веники, расслабуха.  А  в  комнате  отдыха  их  ждет
холодное пиво и гора раков. И еще девочки скоро будут. Николай  этого  очень
хотел. И не только для массажа.
   Грех это, конечно. Но он свои грехи честным служением закону искупит.
   И Степан тоже.
   Или они уже получили индульгенцию на несколько грехов вперед?
   - Как там наш Виталий Георгиевич? - спросил Николай.
   - Ничего, жив-здоров. Еще пока в больнице. Но дела на поправку идут...
   - Ну и слава богу... Да, у тебя, говорят, дочь появилась?
   - Говорят...
   Он еще не удочерил Катю. Но уже нашел ее мать и серьезно поговорил с ней.
Или эта алкоголичка и шлюха добровольно отказывается  от  своих  материнских
прав, или получает срок за торговлю детьми. Эта тварь предпочла первое.
   - Слышал, у твоей сестры большие проблемы...
   - Лучше бы ты об этом не говорил, - тоскливо вздохнул Степан.
   Настроение испортилось.
   Степан хотел забыть Аллу. Но не получалось. По одной причине.  Эта  мразь
отняла у Любы ребенка. Там, на кладбище, так ударила ее в живот, что  у  нее
случился выкидыш.
   Для Любы это трагедия. И только забота о раненом женихе не  позволяет  ей
зациклиться на своих переживаниях. И еще Катя. Она очень привязалась к  ней.
Ни шагу без нее. Последнее время они постоянно вместе, даже ночуют под одной
крышей.
   - Что, огорчил?.. Тогда чтобы все разом... В общем, есть одна новость.
   И не очень приятная...
   - Ну вот, отдыхать надо, а ты с плохими новостями...
   - Тут мне один человек сообщил, что Сафрон на тебя бочку катит...
   - Чего ему неймется?
   - Из-за Лимона все. Я уже говорил тебе, все шишки на его врага, на Вольфа
валили. Но кто-то пустил слух, что ты на него всерьез мог наехать.
   Говорят, тебя этот гад сильно побил...
   - Да, было дело, - не стал отрицать Степан.
   - Так что у тебя были все основания свести с Лимоном счеты.  Уже  думают,
что это ты его на тот свет спровадил. Поэтому на всякий случай братва решила
тебя проучить. В общем, с подачи своего покровителя. Сафрон какую-то кассету
в управление собственной безопасности передал...
   - Какую-то?!
   В парилке было жарко. А Степану вдруг стало холодно.
   Неужели этот придурок Сафрон пустил в ход кассету с компроматом на него?
   Точно, не зря же он на этой неделе на Канары со своей любовницей отдыхать
отправился. Боится, гад. И не зря боится...
   - Да ты не переживай, все будет  нормально,  -  попытался  успокоить  его
Николай. Но он его не услышал.

***

   Змееныш не шел, а летел в свою камеру. Вертухай едва поспевал за ним.
   И чтобы остудить его пыл не поскупился на  несколь