я  милицейского  спецназа,  два  комплекта
бронежилетов - второго и четвертого классов защиты, по пять штук в каждом.
   Оружие.  Германский   гранатомет   "панцерфауст"   с   боезапасом,   пять
одноразовых "мух",  автоматы  Калашникова  калибра  семь  шестьдесят  два  с
подствольниками, две снайперские винтовки  "винторез",  восемнадцатизарядные
пистолеты "бердыш" на каждого. Оптические прицелы,  лазерные  целеуказатели,
приборы ночного видения, ручные гранаты, боеприпасы. Мощный  арсенал.  Любой
бандитский "бригадир" позавидует.
   - Сила! - невесело вздохнул Федот, глядя на это богатство.  -  Только  бы
узнать, на кого все это обратить...
   - Ничего, узнаем...
   Степан выбрался из подвала. Время обедать.  Пахомыч  на  пару  с  Куликом
отличный стол накрыли.
   Но прежде чем сесть за стол, Степан  набрал  номер  Жанны.  Она  ответила
сразу.
   - Как дела, дорогая?
   - У меня все в порядке...
   - Как Давидик?
   - Все спрашивает, где папа.
   - Папа скоро к вам вернется...
   Давидика он любил как сына. И тот любил его как отца. И пусть только  кто
попробует сказать, что они не родные. И Жанна родная. Хоть и не жена.
   Вернее, еще не жена.  Они  поженятся,  как  только  убедятся,  что  будут
счастливы друг с другом.
   - Боюсь, что не скоро. Но вернешься, я знаю...
   - А чего ты боишься?
   - Ты когда звонил Лозовому в последний раз?
   - Вчера.
   Степан позвонил ему вчера из баньки. И рассказал  в  двух  словах,  какая
беда их постигла. Велел сидеть в своем Семиречье и никуда не высовываться.
   - А это был Рома, точно?
   - Ну да... А что? - насторожился Степан. Рома простыл. До сих пор хрипит.
Голос как будто не его. Хотя очень похож...
   - У Лозового проблемы. Очень серьезные.
   - А что именно?
   - Его обвиняют в убийстве...
   - Бред сумасшедшего!
   - По крайней мере, его девушка так считает.
   - Какая девушка?
   - Из Семиречья... Ты не поверишь, но я случайно встретила его девушку.
   Она приехала в Москву с одним мужчиной...
   - С каким мужчиной? Ты же сказала, она его девушка...
   - В том-то и дело, дорогой. Нечисто тут... Рому обвиняют  в  убийстве  ее
родного брата.
   - Давно это случилось?
   - Да почти две недели назад. Романа посадили в тюрьму. Он оттуда  сбежал.
И скрывается сейчас в тайге. Но никак не дома...
   - Мистика какая-то. Мне бы сразу сообщили, что мой подчиненный содержится
под стражей по обвинению в убийстве.
   - Я тоже так думаю.
   - Да, нечисто здесь что-то...
   - Как минимум, любовный треугольник...
   - Откуда эта лирика?
   - Я же говорю, девушка Лозового с мужчиной в  Москву  приехала.  Живут  в
разных номерах. Но видел бы ты, как он на нее смотрит. Как на богиню.  Любит
ее.
   - Извини, Жанна, но амурные истории не по моей части.
   - Да что ты!.. Матвей Данилович Нырков. Воздыхатель Маргариты, мэр города
Семиречья. Соображаешь?
   - Не очень...
   - Я всю ночь думала. И поняла. Рому подставили. И обвинили в убийстве.
   Взяли под стражу. Но информация до тебя не дошла...
   - Не дошла...
   - Значит, кто-то придержал. Нырков, например...
   - Зачем?
   - А вот это узнать надо.
   - Где этот Нырков?
   - К сожалению, сегодня  утром  он  улетел  обратно  в  Сибирь.  Вместе  с
Маргаритой и своими телохранителями.
   - С телохранителями?! Круто живет мэр.
   - В  том-то  и  дело,  что  очень  круто.  Он  Маргарите  колье  подарил,
бриллиантовое. Триста тысяч долларов!
   - Много. Для мэра Семиречья слишком много...
   - А потом, у этого Ныркова какие-то важные встречи здесь, в Москве.
   Маргарита  сказала,  что  он   встречался   с   каким-то   человеком   из
правительства.
   - С человеком из правительства?!. А приехал он из Сибири...
   - Из Сибири...
   - И он очень богатый...
   - Очень...
   - Жанна, где ты встретилась с этой Маргаритой?
   - В гостинице, где мой номер.
   - Делай что хочешь, но чтобы через час тебя  там  не  было.  Переезжай  в
другую гостиницу Я не хочу, чтобы этот Нырков добрался до тебя.
   - А ты думаешь, я дура? Уже перебралась в другую гостиницу.
   - Под каким паспортом оформилась? Под липовым?
   - Нет. По липовому люди Ныркова меня быстро найдут...
   - Значит, ты поняла, кто он такой?
   - Пока только на уровне подсознания. Что-то очень страшное в нем...
   Жанна почуяла опасность интуицией. А Степан уже располагал фактами.
   Скользкими, разрозненными, но фактами Сибирь. Большой нелегальный бизнес.
Большие люди. Киллеры Человек из правительства...
   А теперь  вот  появляется  какой-то  Нырков.  Из  Сибири.  Встречается  с
человеком из правительства. Сорит деньгами. Все бы ничего, но этот Нырков  -
мэр  города,  в  котором  под  стражей  содержали  Лозового.  Возможно,   на
незаконных основаниях. А иначе почему факт этот тщательно скрывался?
   Нырков. Лозовой.  Маргарита...  Большой  бизнес.  Большие  люди.  Большая
кровь...
   Одно накладывалось на другое. И вырисовывалась интересная картина.
   Нырков узнал, кто такой Степан и его команда. И понял, что  у  Ромы  есть
сильные защитники. И поспешил избавиться от них. Чтобы они не намутили  воду
в окрестностях Семиречья...
   Степан уже знал, что ему нужно делать.

2

   - Когда мы можем отправить дополнительную партию товара? - спросил Нырков
у Чусова.
   Он принимал его у  себя  дома,  в  рабочем  кабинете.  Существовало  одно
правило - ни под каким соусом Чусов не мог прийти к нему в мэрию.
   - Самое раннее - через три дня.
   - Крайний срок - сутки.
   Нужно было срочно отправить по месту назначения крупную партию товара.
   Новый заказчик появился, не мелочится. Именно по этому поводу его  вызвал
вчера к себе покровитель. Поэтому он сегодня уже в  Семиречье.  Надо  самому
организовать отправку товара. На Чусова надейся, а сам не плошай.
   Жаль, так и не сходил вчера с Маргаритой в ресторан. Но ничего, у них все
впереди...
   - Ты слышишь, сутки...
   Чусов слышал. Но молчал. Тщательно все взвесил. И наконец ответил:
   - Будет сделано.
   Слово у него железное. Если дал, то умрет, но сдержит.
   - Что у тебя с Лозовым?
   - Глухо... Хотя...
   - Что хотя?
   - Существует вероятность того, что мы его  найдем.  Я  вычислил  женщину,
которая помогла ему скрыться.
   - Точно?
   - Точно.
   - Так чего ж молчал?
   - Говорю... Вероника Купчина. Альпинист-монтажник. Прибыла в наш город  в
составе группы из трех человек. Для ремонта Гаврииловской часовни.
   - Но мы же всех проверяли.
   - Проверяли Но, видно, слишком серьезно была законспирирована эта группа.
Прошлое их скрыто непробиваемой легендой. Документы не вызывают ни  малейших
сомнений.
   - Но ты на них вышел...
   - Благодаря Лозовому. Этой женщине зачем-то понадобилось спасать его.
   Она  помогла  ему   бежать   из-под   стражи.   И   сделала   это   очень
профессионально.
   - Откуда она знает Лозового?
   - Они ехали из Москвы в одном купе.
   - Случайность?
   - Я не верю в случайности. Хотя не исключаю этот вариант.
   - Откуда она узнала, что Лозового собираются прикончить?
   - От Шамана. Она его любовница. Она красивая женщина.  Поэтому  никто  не
нашел их связь подозрительной...
   - Значит, Шаман снабжал ее информацией?
   - Клянется, что нет. А Лозового в беседе с ней упомянул случайно.  И  то,
говорит, даже имени его не назвал. Сама, мол, догадалась...
   - Шаман знает, кого он подцепил?
   - Нет... Пусть остается все как есть. Вероника не должна заподозрить, что
взята под наш контроль.
   - Значит, ты не торопишься раскрывать свои карты.
   - Это ни к чему. Пусть Вероника ведет свою игру. Под нашим наблюдением...
И ее коллеги тоже под колпаком. Мои люди отслеживают каждый их шаг.
   - Как они себя ведут?
   - Проявляют интерес  к  нашему  заводу.  Но  пока  ничего  серьезного  не
предпринимают.
   - Осторожничают?
   - Вне всякого сомнения.
   - Ты думаешь, эта Вероника знает, где Лозовой?
   - Возможно...
   - Может, оприходуем ее? Развяжем язык...
   - В интересах дела нам не стоит раскрывать свои карты.
   - Делай как знаешь. Не мне тебя учить.
   - А Лозового мы возьмем... Ныркову очень  не  хотелось,  чтобы  Чусов  не
сдержал своего обещания.
   Каждое утро Иосиф Виссарионович подходил к высокому  шесту  возле  своего
дома. И под звуки гимна Советского Союза поднимал красный  флаг.  Раньше  он
сам старенький проигрыватель включал.
   Сейчас же это делал Рома. Старый  грузин  приобщил  его  к  строительству
светлого коммунистического будущего.
   Хорошо, это строительство заключалось только в одном - в поднятии  флага.
Ну, еще спуск его вечером. А  все  остальное  -  не  особо  тяжкий  труд  по
добыванию хлеба насущного.
   У Какошвили был небольшой огородик. Урожай не ахти, но хоть что-то.
   Охотой он не  промышлял.  Хотя  дичь  окрест  водилась  приличная.  Иосиф
Виссарионович на огородик спину гнуть, а Рома на охоту с его одностволкой.
   Ружье допотопное, но  бой  у  него  отличный.  И  ни  разу  еще  Рома  не
возвращался без добычи...
   Флаг поднят. Рома за ружье. Иосиф Виссарионович за мешок. На огород  даже
не смотрит.
   - На охоту, товарищ Лазо? - строго спросил заменитель товарища Сталина.
   "Товарищ  Лазо"  -  так  называл  его  Какошвили.  В   честь   пламенного
революционера времен Великой Гражданской Бойни. Рома просил не называть  его
так.  Мол,  плохая  примета.  Ведь  Лазо  японские  интервенты  в  двадцатом
замучили. А его кто-то  другой  может  замучить.  В  девяносто  восьмом.  Но
Какошвили был непреклонен. Лазо, значит, Лазо.
   - На охоту...
   - А я в деревню, - сказал старик.  -  Хлеба  надо  купить,  круп,  масла,
табаку. Тушенку брать не буду. Надеюсь, ты свежего мясца принесешь.
   - Мамонта забью, какие проблемы.
   - А может, со мной сходишь? Далеко  идти,  а  ноша  тяжелая.  И  по  пути
что-нибудь подстрелишь...
   - Только в деревню я заходить не буду. А вдруг там японские интервенты?
   - Как скажете, товарищ Лазо...
   До деревни Ляпино шли долго, часа четыре. Впрочем, какая это деревня?
   С десяток изб, только половина из них обитаема. Но неподалеку река. А  по
реке на моторной лодке сюда раз в две недели продукты забрасывают.
   Какошвили знал, когда приходить.
   Он загрузил провизией два  заплечных  мешка.  Черствый  хлеб  на  сухари,
крупы, масло, соль, спички, сигареты без фильтра. А еще  двухлитровая  банка
черной икры. С тяжелой ношей он вышел из деревни и углубился в лес, где  его
поджидал Рома.
   - Случайно завезли, - сказал дед, вынимая из мешка банку. - Красота!
   Побалуюсь...
   - И сколько это чудо стоит?
   - Пять тысяч новыми... Дорого, очень дорого. Поэтому никто не покупал.
   Говорю же, случайно завезли. А вот мне эта банка по силам...
   - А деньги? Откуда у вас деньги?
   С огорода старик на продажу ничего не возит. Нечего да и некуда.
   Охотой не занимается - белок да  куниц  на  шкурки  не  бьет.  Из  старых
запасов у него ничего быть не может. Уже давно он в тайге живет, задолго  до
денежной реформы здесь появился. Все рубли, которые он мог  взять  с  собой,
уже давно превратились в разноцветные фантики. А  о  долларах  в  те  давние
времена он думал как о буржуазной пропаганде и не купил бы их  у  валютчиков
под страхом смерти.
   Откуда деньги?
   - Как откуда? - ответил старик. - На золотишко меняю...
   И тут же помрачнел. Понял, что сболтнул лишнее.
   - Золотишко? А откуда у вас золотишко?
   - Ну, - замялся дед, - были у меня кольца, серьги...
   - А если честно? - глядя ему в глаза, спросил Рома.
   - Ну, товарищ Лазо, вы точно из органов...
   - Ага, угадали... Сейчас домой придем, будете оперу писать.
   - Какую оперу?
   - Что опер скажет, то ему и напишете. Откуда у вас золотишко, например?
   - Эх, товарищ, товарищ, я вас пригрел...
   - А вот этого не надо! - отсек Рома. - Я вам не змея, чтобы меня на груди
пригревать. Я представитель  закона.  Официальное  лицо.  Вам  удостоверение
показать?
   - Не надо...
   В  один  миг  из  Сталина  старик  превратился  в  какого-то  грузинского
рабочего, укравшего на заводе кусок трубы. А  за  это  десять  лет  строгого
режима...
   - Я ведь ничего не украл, - засокрушался он. - Я ведь  для  нашей  родной
Коммунистической партии все это берег...
   - Что берегли?
   - Не скажу...
   - Иосиф Виссарионович, чую, утаиваете вы что-то. Противозаконное...
   - Может быть. Но партия это оценит!
   Он снова расправил крылья.
   - Золотые самородки? - спросил Рома.
   - Может быть...
   - И никто не знает место, кроме вас.
   - Да.
   - Но должна узнать родная Коммунистическая партия...
   - Да! Когда ситуация в стране изменится.
   - Боюсь, вы до этого не доживете.
   - Я еще не совсем стар.
   - Да я не в том смысле... Кому вы золото сбываете?
   - Так это давно было. Лет пять назад. Я далеко ездил.  В  Новосибирск.  Я
много денег привез...
   Не совсем из ума выжил старик. Набрал золотишка - и в дальний город,  где
легко раствориться.
   - А членские взносы заплатили? Рома встал в позу красноармейца с  плаката
"Ты записался добровольцем?".
   -  Дет,  -  побледнел  старый  грузин.  Он  крайне  серьезно  отнесся   к
полусумасшедшей игре, которую неожиданно навязал ему Рома.
   - Придется сообщить кому надо.
   - Не надо!
   - Тогда показывайте, где берете золото!
   - Хорошо...
   Всю дорогу к дому они шли молча. И до следующего утра  не  обмолвились  и
словом. Рома не спал всю ночь. А вдруг старик решит взять грех  на  душу  да
придушит его сгоряча?
   Но нет. Все обошлось.
   Это было единственное утро, когда Иосиф  Виссарионович  забыл  о  красном
флаге.
   - Правильно, негоже поднимать флаг, когда не уплачены членские взносы,  -
строго попенял ему Рома.
   Тот искоса посмотрел на него. Но не рассердился. Быстро собрался.
   Забрал у Ромы свое ружье, оставил его с одним "Макаровым".
   Они шли недолго. Часа два, не больше.
   - Вот! - показал старик на глубокий овраг, заросший кустарником.
   Туда уходила еле заметная тропинка.
   - Вы первый!
   Рома пропустил старика вперед. Не хватало еще  получить  кусок  свинца  в
спину. Иосиф Виссарионович не стал возражать. И первым скрылся в зарослях.
   Рома пошел за ним...
   Золотой пласт выступал из земли, как вафельный корж из слоя шоколада.
   Нечистое золото, с примесями. Но золото. И в больших количествах.
   - Ну и дела!
   - Я этот овраг случайно нашел...  Вот,  можно  отломить  кусок,  -  начал
объяснять старик. - Выплавить золото, собрать его в слитки...
   - И много у вас таких слитков? - резко спросил Рома.
   - Ну, есть немного, - замялся дед.
   - Пусть они останутся вам. На ваш век хватит... А про  это  золото  нужно
сообщить властям. Не Ныркову, разумеется... Выше!
   Узнай Нырков об этом месторождении, он тут же приберет его к рукам.
   Присоединит к своей спиртовой империи. А золота  здесь  много.  На  сотни
миллионов долларов...
   Рома и Какошвили собирались уже уходить, когда послышался шум моторов.
   Он схватил старика за ворот брезентовки и потянул  его  на  себя.  Тот  и
вскрикнуть не успел, как он закрыл ему ладонью рот, -  Тихо!  -  прижимая  к
себе старика, прошептал он.
   Иосиф Виссарионович все понял. И отступил за его спину. А Рома  осторожно
поднялся наверх и сквозь заросли кустов глянул в сторону,  откуда  доносился
шум моторов.
   Неподалеку от него остановились два внедорожника. Армейские "уазики".
   Те самые, которые  его  недавно  преследовали.  Только  прожекторов  нет.
Вместо них на специальных турелях установлены пулеметы. И не какие-нибудь, а
тяжелые "ДШК".
   Это машины Ныркова. И люди его... Значит, узнал-таки о месторождении.
   Из  "уазиков"  повыскакивали  дюжие  молодцы   в   камуфляже.   В   руках
спецназовские автоматы с мощными глушителями. Первый, второй, третий...
   Дальше Рома считать не стал, поскольку автоматчики медленно  двинулись  в
его сторону.
   - Уходим! - Рома схватил старика за руку и потянул за собой вниз.
   Но тот с неожиданной силой вырвался и гордо вскинул голову.
   - Иосиф Виссарионович Сталин никогда не убегал от врагов! - заявил он.
   - Даже когда враг приближался к Москве...
   - Так вы же не Сталин...
   Рома; снова схватил его за руку. Старик  опять  попытался  вырваться.  Но
ничего у него не вышло. Рома протащил его несколько метров вниз по тропе.
   Только надо же, споткнулся о камень.
   Он не упал. Но старый грузин сумел вырваться. Он отошел от  него  на  шаг
Встал посреди тропы. Снял с себя брезентовку. Достал из кармана Звезду Героя
и  одним  быстрым  движением  нацепил  ее  на   френч.   И   замер   Гордый,
величественный. Ноги в стороны. Грудь колесом. В  руках  одностволка.  Ствол
направлен вверх по тропе.
   - Я не хотел тебе этого говорить, товарищ Лазо, -  глядя  куда-то  вдаль,
сказал он с явно выраженным грузинским акцентом. - Ты  бы  не  поверил...  А
теперь скажу. Я и есть товарищ Сталин!
   Совсем у старика крыша поехала. Но это вовсе не причина,  чтобы  отдавать
его на растерзание автоматчикам. Ведь его пристрелят Как пить дать.
   Рома снова схватил его за руку. Но было уже поздно. Неподалеку послышался
шум ломаемых веток. И тут же свист пуль. Старик  покачнулся,  из  его  груди
фонтаном брызнула кровь.
   Но  Иосиф  Виссарионович  успел  нажать  на  спусковой  крючок  Громыхнул
выстрел. Послышался чей-то сдавленный стон.
   - Так умирают настоящие грузины! - проговорил старик.
   И столбом рухнул на землю.
   Рома отбежал назад, спрятался за каменным массивом, выступающим из  среза
оврага. В овраге было темно  -  его  трудно  было  увидеть.  Зато  он  видел
автоматчиков. Они шли один за другим по узкой тропе. Слышался  топот  ног  и
треск ломаемых веток.
   Роман взял пистолет в обе руки. И выстрелил.
   Он успел расстрелять пол-обоймы. Кажется, в кого-то попал Но не убил.
   Только контузил. В бронежилет пуля угодила.
   Цок!  Цок!  Цок!  Пули  выбили  крошку  на  камне.  Вжи-и!  Вжи-и!  -   с
душераздирающим визгом рикошетили они.
   Но Рому они достать не могли. Он уже бежал по дну оврага. Тропинки  здесь
не было. Зато расступался кустарник. И Рома бежал. А сзади,  но  вдалеке  от
него снова слышался треск ломаемых веток.
   Он побежал по  склону  оврага  вверх,  выбрался  на  ровную  поверхность,
запетлял между деревьями. Бежал долго. И остановился,  только  когда  понял,
"что его никто не преследует. Сел под дерево. Отдышался.
   И вдруг услышал шорох позади себя. Он резко развернулся, встал на колено,
взял оружие на изготовку. И глянул вперед  поверх  прицела.  За  ним  бежали
автоматчики. Пока только двое. Вот один из них. Теряется  за  деревьями.  Но
бежит. И не очень заметно, что он запыхался. Не люди  они,  что  ли?  Может,
роботы?
   Рома поймал голову  автоматчика  в  прицел.  И  нажал  на  спуск.  Грохот
выстрела, отдача в руку. И результат. С пробоиной во лбу  автоматчик  рухнул
на землю. Рядом с ним за дерево упал второй боец. И открыл огонь.
   Пули свистели в воздухе. Но это была одиночная  трель.  Больше  никто  не
поддерживал автоматчика огнем. Рома остался с ним один на один.
   И вступил в дуэль.
   Рома выстрелил наугад. И метнулся к соседнему дереву. Спрятался  за  ним.
Снова засвистели пули. И ударились о дерево, за которым он только что лежал.
   И снова Рома выстрелил. Но автоматчик вовремя спрятал голову за дерево. И
тут же послал в Рому ответную очередь. Пуля обожгла правую руку.
   Рана не глубокая. Всего лишь кожу сорвало. Но крови много...
   Рома стиснул зубы и снова высунулся  из-за  дерева.  Последний  патрон  в
обойме. Одиночный выстрел. И мимо... У него была в запасе еще одна обойма.
   Но не полная - всего четыре патрона.
   А если у него уже закончились патроны? Пусть автоматчик так подумает...
   Рома поставил затворную раму на место.  Высунулся  из-за  дерева.  Быстро
прицелился. Вспугнул автоматчика. Заставил его спрятаться. И сам спрятался.
   А не выстрелил якобы потому, что не успел прицелиться.
   Ему пришлось несколько раз повторить этот