еред
ними трупов хватает. Боевики ошеломлены их натиском. Пятятся назад.
   Кто-то уже откровенно дал деру.
   И бойцы Криницына стараются. Палят  из  своих  "винчестеров".  Картечь  с
визгом врывается в "зеленку", срывает листья, ветки и, надо  думать,  головы
боевиков.
   Боевики перестали стрелять, исчезли. Не выдержали боя,  задали  стрекача.
Собровцы и бойцы Криницына бросились преследовать их.
   - Надо Никиту искать, - сказал Лева. И повернулся  к  Плахову.  Его  тоже
выгрузили из вертолета.
   - Ну, веди!
   Тот уже успел объяснить природу пожара, который они наблюдали сверху.
   Это был лагерь для заключенных бомжей. Горел их барак. И, возможно, в нем
сейчас догорал Никита.
   Плахов шел впереди. За ним Светлов, Вершинин, Криницын и с ним два бойца.
Они шли по тропинке через лес. Справа громыхали  автоматные  очереди,  ухали
ружья. Шла охота на боевиков.
   Боевики рассеяны. И бродят где-то рядом. Нужно быть настороже...
   Справа, совсем рядом, прогрохотала автоматная очередь. Плахов вздрогнул и
начал заваливаться набок. Рядом с ним упал боец Криницына.
   Все произошло стремительно. У Светлова и Вершинина даже не  было  времени
повернуться к противнику лицом. Да и оружие у них несерьезное.
   "Пээмы", "мухобойки"...
   Но кое-кто считал по-другому. Кое-кто видел в пистолете надежное оружие.
   Позади них один за другим прозвучали выстрелы с автоматической скоростью.
Послышался шорох падающих тел.
   Светлов видел, как валятся в кусты тела двух боевиков. И  у  одного  и  у
второго нарушена целостность черепной коробки...
   Он оглянулся назад. И увидел Марту, жену Никиты. В  руке  у  нее  дымился
пистолет.
   - Я не хотела, - скромно сказала она. - Так получилось...
   Глаза у нее серьезные. И тревога в  них.  За  Никиту  переживает.  Оно  и
понятно...
   - Ну вот, Антоша, а ты не хотел брать госпожу Брат, - сказал Вершинин.
   - Знаете, Марта, если бы я не знал, кто вы, я бы все равно  подумал,  что
вы жена Никиты. Вы отличная пара, скажу я вам...
   Марта пропустила его тираду мимо ушей.
   - Нам надо спешить, - сказала она.
   Светлов переступил через убитого Плахова. И  пошел  дальше.  Ему  уже  не
нужен был проводник. Барак  полыхал  совсем  рядом,  уже  было  видно  пламя
пожара.

***

   Барак догорал. Марта стояла как вкопанная и смотрела на него  так,  будто
взглядом могла потушить пожар.
   Появились бойцы Криницына. Они привели какого-то мужика в камуфляже.
   Глаза загнанного зверя, на руках стальные браслеты наручников.
   - Кто такой? - спросил Светлов.
   - Самый старший из этих, - сообщил боец.
   - Ты Седой? - спросил Лева.
   - Нет, - покачал тот головой.
   И показал взглядом на полыхающий барак.
   - Седой сгорел..
   - Один?
   - Нет. Два парня с ним. И две  девки...  Светлов  видел,  как  вздрогнула
Марта.
   - Что за парни?
   - Не знаю... Их Седой старшими над бомжами поставил...
   - Они тоже бомжи?
   - Нет. Их взяли случайно. Их двоих и  бабу  с  ними.  А  потом  еще  одна
добавилась...  Сегодня  они  взбунтовались.  Взяли  Седого.   И   в   бараке
закрылись...
   - А ты барак поджег? - зло спросил Криницын.
   - Нет, не я... - потупил глаза мужик.
   Какая разница, кто поджег барак?  Страшно  другое  -  этот  пожар  сожрал
Никиту. И его друга. И подруг...
   - Ты хоть знаешь, кого ты, гад, сжег...
   - Никого я не сжег, - вдруг обомлел мужик.
   Сейчас он смотрел не в землю. А  куда-то  прямо  перед  собой.  В  глазах
безмерное удивление.
   Светлов тоже глянул в ту сторону. И Вершинин. И Криницын.  И  конечно  же
Марта.
   К ним шли трое. Парень с закопченным лицом, рядом с ним, опираясь на  его
плечо, ковыляла девчонка. За ними, едва живая,  плелась  еще  одна  девушка,
автомат за собой по земле волокла...
   - Это они, - в ужасе протянул мужик. - Они живы... Как же так?
   Это были  они.  Две  девчонки,  про  которых  он  говорил.  Одна  из  них
небезызвестная Леля. И среди них парень. Но это не Никита. Его друг...
   Они шли будто из какого-то фильма про войну. Чудом уцелевший в бою  боец,
с ним раненый товарищ... Но в этой картине был  не  только  эпос.  Она  была
полна трагизма. Ведь среди уцелевших не было Никиты.
   - А где же Никита? - растерянно спросил Криницын.
   Никто не ответил ему. Все молчали. Так страшно было  предположить  вслух,
что Никита заживо сгорел в бараке.
   - Что вы молчите, как на похоронах?
   Светлов услышал вопрос. Даже начал искать на него ответ. И  тут  до  него
дошло.
   Это спросил не Вершинин. Не  Криницын.  Кто-то  другой.  Но  голос  такой
знакомый...
   Раньше  всех  сообразила  Марта.  Она  развернулась  на  сто  восемьдесят
градусов. Ее лицо озарилось радостным сиянием.
   - Никита! - вскрикнула она.
   Светлов тоже оглянулся. Позади них стоял Никита. Такой же чумазый, как  и
его друг. Одежда местами обуглена. В руках автомат. И  довольная  улыбка  на
закопченном лице.
   - Я знаю, кто ты, - весело сказал он Марте. - Ты моя жена....
   С этими словами он бросил автомат и протянул к ней руки. Марта кинулась к
нему...

Эпилог

   Никита с нежностью смотрел на Марту.
   - Я никак не могу поверить в то, что мы  могли  потерять  друг  друга,  -
сказал он.
   Уже два месяца прошло с тех пор, как они  снова  вместе.  И  до  сих  пор
события тех "веселых" дней стоят перед глазами...
   В ожидании нападения на боевиков Никита не  терял  времени  даром.  Он  и
Валера поочередно углубляли подкоп. И к моменту штурма почти закончили его.
   Когда вспыхнул барак, они снова взялись за импровизированные лопаты.
   Страх подгонял их, и они успели закончить лаз. Выбрались  из  пекла.  Они
могли попасть под автоматный огонь боевиков, но, к счастью, тех уже не  было
и в помине. Где-то вдалеке шел бой.
   А потом появилась Марта...
   Им повезло всем четверым. Все  они  остались  живы.  Теперь  он  снова  с
Мартой. И уже никогда не разлучится с ней.
   Он уже снова с головой в бизнесе. Марта молодец, сохранила отель.
   Сейчас она отошла от дел. И посвятила себя дому и детям. А  первое  время
целыми днями пропадала в церкви. Замаливала  грехи.  Как-никак  ей  пришлось
браться за оружие. Хоть и ради благого дела, но застрелила двоих боевиков.
   Если это грех, то Никита был почему-то уверен, что там, на небесах, Марте
его отпустили...
   Никита поцеловал Марту, оставил ее дома с детьми,  а  сам  отправился  на
работу. В приемной его ждала Тамара. Нет, не в качестве дорогого гостя, а  в
роли личной секретарши.
   После всего пережитого он взял ее к  себе.  Обеспечил  высокооплачиваемой
работой, купил квартиру с обстановкой, даже на "Жигули" десятой  модели  для
нее не поскупился. Этим он как бы компенсировал ущерб,  который  нанесли  ей
беглые зэки. Он хотел, чтобы она забыла ужасы тех дней. Словно  он  сам  был
виновен в том, что с ней произошло.
   Тамара еще не совсем специалист в  своем  деле.  Но  она  старается  быть
отличной секретаршей. В любовницы  не  набивается.  Во-первых,  есть  у  нее
сердечный друг. А во-вторых, это бесполезно. У Никиты есть Марта, и он ее ни
на кого не променяет.
   - Никита, вам Леля звонила, - сообщила Тамара.
   - Очень хорошо. Знаешь что, перезвони ей и скажи, что я приглашаю  ее  на
обед. Заодно поговорим о наших делах...
   Никита освоил новый вид бизнеса.
   Он  вложил  в  Лелю  крупную  сумму  денег.  Оплатил  услуги  талантливых
композиторов, поэтов. Сейчас в ее репертуаре отличные песни, обещающие стать
хитами.  У  нее  замечательный  голос.  Но  его  еще  надо  шлифовать.  Этим
занимаются настоящие мастера своего дела. На днях  она  начинает  записывать
свой  первый  альбом.  На  это  уйдут  немалые  деньги  Пожалуй,  он  сильно
расстроится, если у Лели ничего  не  получится.  Нет,  вложенные  деньги  он
оплакивать не будет. Ему будет жаль девчонку. Ведь  она  так  мечтает  стать
звездой.
   Впрочем, вряд ли ему придется  расстраиваться.  У  Лели  все  обязательно
получится. Он верил в нее, как в самого себя. И в Валеру верил. Он отказался
работать у Никиты в его  службе  безопасности.  Но  с  удовольствием  принял
предложение стать администратором будущей звезды.
   У Валеры с Лелей все хорошо.  Насчет  свадьбы,  правда,  пока  ничего  не
слышно. Зато все недавно на свадьбе Мари и Эдика погуляли. Мед-пиво пили,  о
подонке Матвее и зажравшемся банкире Черткове даже не вспоминали...