хватил.
   - А вдруг выгорит дело?.. Тогда у нас оружие будет.
   - Нет, к оружию нас и близко не подпустят. И не мечтай. Но  стараться  мы
будем. Если нельзя взять контроль над ситуацией, нужно к ней приспособиться.
А там видно будет.
   - Точно, поживем - увидим...
   - Хорошо, что вообще на плаву остались. Спасибо Лельке...
   Валера стал вдруг чернее тучи.
   - Не надо про нее, - мрачно изрек он.
   - Ревнуешь?
   - Ревную? Нет, не ревную. Потому что знаю, Леля из-за нас на это пошла...
А вообще-то ревную... Поэтому давай больше не будем о ней... Хотя все  равно
из головы ее не выбросишь. Как подумаю, что  этот  гад  с  ней  делает,  так
наизнанку выворачивать начинает...
   И как бы в подтверждение своих слов Валера схватил со стола свою  тарелку
и размахнулся, чтобы запустить ее в  дверь  барака.  Но  вдруг  остановился.
Вернул тарелку на место.
   - Не надо, - самому себе сказал он. - Мы же решили играть в послушных...
   Никита согласно кивнул. Все правильно, они будут  играть.  В  покорных  и
послушных. Они должны усыпить бдительность "хозяина".
   Встречу с Шалманом Светлов  организовал  без  всякого  труда.  Соблюдение
необходимых формальностей - и вот это чудовище сидит перед ним  в  помещении
для допросов следственного изолятора.
   - Как спалось, Шалман? - с  намеком  на  возможные  неприятности  спросил
Светлов.
   Если очень захотеть, их можно устроить.  Уже  сегодня  утром  Шалман  мог
проснуться в общей камере с удавкой на шее.
   - Спасибо, ничего, - буркнул тот и опасливо потупил взгляд.
   Шалман хорошо знал, кто из ментов на что способен. А соответственно знал,
перед кем можно Ваньку валять, а перед кем нельзя. А перед кем вообще  нужно
перевести себя в рабское положение.
   - Зря ты на "Эсперанто" полез, - издалека начал Светлов.
   - Я здесь ни при чем.
   - Ты здесь при чем. И я это прекрасно знаю. Если не хочешь  признаваться,
лучше молчи. Ты меня понял?
   Шалман промолчал. Сейчас был как раз тот случай, когда  молчание  -  знак
согласия.
   - В общем, зря ты на отель  полез.  Дров  наломал,  сильных  врагов  себе
нажил. Тебя пока не ломают - только гнут. А когда ломать начнут, знаешь, что
с тобой будет...
   Шалман тяжко вздохнул и вжал голову в плечи.
   - Между прочим, ты тоже в числе моих личных врагов. А майора Светлова  ты
знаешь. Знаешь, как он умеет вашего брата прессовать... Но я могу  забыть  о
личных к тебе претензиях. И, может быть, забуду...
   Шалман  поднял  на  него  взгляд,  полный  надежды.  Будто  он   в   этой
подневольной своей жизни боялся только майора Светлова. И  только  он  может
его пощадить.
   - Ты, кажется, что-то хотел мне сказать про чистильщиков...
   - Да, было дело, - кивнул Шалман.
   - Мне нужны эти чистильщики. Я должен до них добраться. В общем, если  ты
поможешь мне, я помогу тебе. Давай, говори.
   - Я не сразу понял, про каких ты чистильщиков говорил, - начал Шалман.
   - Если бы не бомж, я бы вообще не врубился.
   - Но бомж был...
   - Был. Я так понял, его эти типа чистильщики вспугнули...
   - Значит, ты про них знаешь?
   - Может, знаю. А может, знаю, но не то...
   - Ты говори, а уж я решу, то это или нет.
   - Тут это, шарага одна бомжей подгребает. Куда-то далеко их увозят...
   - Зачем?
   - Точно не знаю. Но ходил слух, что где-то каких-то спецов готовят.
   - "Братки" с профессиональной бандитской подготовкой?
   - Что-то вроде того.
   - Так не только в этом твоем  "где-то"  готовят.  Сколько  мы  уже  таких
лагерей накрыли.
   - Это так. Но везде все по понятиям. А у этих  отморозков  по  беспределу
канитель. На бомжах типа тренируются.
   - И где этих отморозков найти?
   - А вот этого я, начальник, тебе не скажу, потому как  не  знаю.  Я  ведь
своих пацанов этим беспредельщикам в науку не отдавал.
   - А кто отдавал?
   - Не знаю... Гадом буду, не знаю...
   - А я говорю, знаешь!
   Шалман долго молчал. Смотрел куда-то в пол.  Будто  дырку  в  нем  искал,
чтобы спрятаться в ней от Светлова.
   - Не знаю, начальник, - наконец выговорил он. - А если  бы  назвал  кого,
что бы это изменило?.. Я тебе точно  говорю,  начальник,  отморозки  эти  ни
перед кем не высвечивают свою базу. Отвечаю!..
   - Мне  твое  "отвечаю"  до  одного  места.  Ты  мне  назови  хоть  одного
авторитета,  кто  услугами  этих  отморозков  пользуется.  А   там   я   сам
разберусь... Ну!
   - Не знаю, начальник...
   - А ты узнай.
   - Как?
   - Это не мои проблемы... Но завтра ты  мне  все  скажи.  Все  скажи,  что
знаешь... У меня все!..
   Светлов передал Шалмана конвоиру и вышел из помещения  для  допросов.  Но
сам изолятор он покинул не скоро. Кое с кем встретился, кое с кем решил  ряд
насущных вопросов.

Глава шестая

   В Кунгуре Рыжика  не  то  чтобы  ждали,  не  то  чтобы  обрадовались  его
появлению. Но место для ночлега дали, накормили, напоили. Даже бабу  подвели
- местную блядь Соньку Одуванчик. Рыжик долго смеялся, когда узнал, откуда у
нее такая  кликуха.  Только  дунь,  и  одежка  слетает  с  нее,  как  пух  с
одуванчика. Гиря тогда добавил, что имя ее от слова "сон". Потому  что  спит
со всеми. Ему самому было смешно. Только никто почему-то не засмеялся.
   На "малине" в Кунгуре они жили ровно четыре дня. Местные воры уже  знали,
как они ушли в бега. Один даже, "жулик" старой закалки,  посетовал,  что  не
надо было столько трупов за собой оставлять. Типа, "красноперые" вроде и  не
люди, но ведь можно было  и  без  мочилова  уйти  Да,  трупов  они  наделали
достаточно. Прапорщик и три солдата. Плюс к ним два новых "жмура".
   Они уже к городу подъезжали. Гренка Оксану харил.  По  второму  кругу.  И
когда кончал, горло ей аккуратно так пережал. Удавил бабу.
   А водилу Батон сделал. К Оксане покойной его подвел. Смотри, говорит.
   Водила в ужасе. И тут ему в живот  "перо"  -  хоп!  -  по  самую  рукоять
входит.
   "Пику" Батон в "бардачке" у водилы нашел. Обыкновенный нож. Но убивает.
   Водилу раздели, на Оксану уложили. Руками его шею ей сжали. А ей  в  руку
нож  вложили.  Получилась  интересная  картинка.  Водила  родственницу  свою
трахнул, а потом душить начал. Она же ему,  перед  тем  как  ласты  склеить,
"пику" в брюхо загнала...
   Надоело Гире на "хазе" сидеть. Три комнатушки. В одной  Рыжик  с  Сонькой
прописался - он только в первую ночь разрешил ее по кругу пустить, а  сейчас
она чисто его собственность. В  другой  комнатухе  Чифирь,  Гренка  и  Батон
обосновались. А Гиря с двумя "мужиками" живет, со Спиридоном и Гуталином.
   Оба на положении "шнырей". Но никто из них не жалуется.
   Целыми днями они в этом доме торчат.  Даже  на  улицу  до  ветру  сходить
нельзя. Вдруг соседи увидят. Приходится на ведро ходить, которое Гуталин  по
ночам выносит. Одно хорошо,  вечером  стол  неплохой  накрывают.  И  водочку
выставляют. По пол-литра на брата. Пей. Но не упивайся. И не бузи. Всю  ночь
напролет гулять нельзя. Одиннадцать вечера, и свет в комнатах вырубают.
   Приходится ложиться спать. Под Сонькины стоны и  скрип  кровати  попробуй
засни. По пьяни ведь особо бабу хочется. Только Рыжику все  до  фонаря.  Его
только собственные проблемы волнуют.
   Тепло в доме, хлеба сытные, водочка опять же. В принципе жить бы и  жить.
Но Гиря обрадовался, когда настала пора делать ноги.
   Сегодня к ним Остап пришел, "ксивы" принес, одежду и деньги. Гиря слышал,
как они с Рыжиком разговаривают, из-за двери голоса их до него доносились.
   - Пять "ксив", - сказал Остап. - Как ты просил...  Все  конкретно.  Комар
носу не подточит...
   - Уж вижу, все у тебя, братан, на мази... Бабки я тебе потом передам.
   - Да уж, не заржавей...
   - Все будет ничтяк...
   А под вечер Рыжик велел всем собираться. И шмотки швырнул. Гире  "слаксы"
зеленые достались. В таких штанах сейчас редко кто ходит - из моды они вроде
как вышли. Но какая на хрен разница? Тем  более  дареному  коню  в  зубы  не
смотрят. А еще футболка ему вроде ничего попалась. Свитерок легкий.
   Туфли на размер больше - но это лучше, чем  если  бы  они  были  малы.  В
общем, неслабо прикинулся Гиря. И  у  всех  остальных  видок  вроде  ничего.
Только Спиридон с Гуталином чуханы чуханами. Им Рыжик самое  дерьмо  скинул.
Но на то они и "шныри"...
   Из дому они вышли ночью. Все семеро.  С  вещами,  деньгами,  билетами  на
поезд аж до самой Москвы. И с оружием. С ним Рыжик расставаться не пожелал.
   Остап проводил их до ворот. Объяснил, как  добраться  до  железнодорожной
станции. Это недалеко.
   Но до станции они не дошли.
   - Стоп! - остановил их Рыжик. - На поезд  нам  нельзя.  Это  через  Пермь
ехать. Опасно. Тем более со "стволами"...
   А возможно, он и Остапа опасался. Возьмет да и сдаст их ментам. А сам как
бы в стороне окажется. Но об этих своих опасениях Рыжик ни слова.
   - Ты, Чифирь, спец по тачкам, - то ли спрашивая, то ли  утверждая  сказал
он.
   - Тачку смыть надо? - спросил тот. - Не проблема...
   Минут  десять-пятнадцать  понадобилось  им,  чтобы  выйти  на   приличную
"Волгу", которую хозяин на время бросил у ворот своего дома. Чифирь  взял  в
подручные Батона. Не прошло и  пяти  минут,  как  все  погрузились  в  салон
машины. Чифирь за рулем, Рыжик занял переднее кресло,  остальные  умостились
сзади.
   "Волга" благополучно выехала из города.
   Дорога шла через лес.
   - Тормози! - в какой-то момент велел  Рыжик.  Чифирь  послушно  остановил
машину.
   - Ты!
   Рыжик обернулся назад и показал пальцем на Гирю. Тот аж вздрогнул.
   - Давай за мной!
   Он первый вышел из машины. Гиря вылез за ним.
   - Тяни "бациллу". - Рыжик протянул ему пачку сигарет.
   Трясущимися руками Гиря вытащил сигарету. Закурил.
   - Не тесно сзади впятером? - спросил Рыжик.
   - Тесно, - кивнул Гиря.
   Было темно. Поэтому Рыжик не видел, как побледнел Гиря. Только он  и  без
того почуял его страх.
   - Да не мохай ты, - усмехнулся он. - Тебя в расход я пока не буду...
   На слове "пока" он сделал особое ударение.
   - А может, и вообще не трону... Только это  не  успокоило  Гирю.  Крупная
дрожь сотрясала его.
   - - Тебя, Спиридона и Гуталина я взял с собой для прикрытия. Чтобы  спины
нам закрывали. Теперь вы мне не нужны... Вернее, тебя бы я с собой еще взял.
А Спиридон мне ни к чему. И Гуталин тоже... Ты, Гиря, греблом не щелкай.  Ты
соображай, чего я от тебя жду...
   Гиря никогда не отличался быстротой мышления. Но сейчас он  сразу  понял,
что хочет от него Рыжик.
   - Это без проблем, - выдавил он из себя.
   - Что без проблем?
   - Да это, Спиридона сделать с Гуталином...
   - Ага, сечешь... Это хорошо...
   Рыжик сунул руку за спину, из-за пояса достал "ствол".
   - Без "ствола" обойдусь, - покачал головой  Гиря.  -  Вдруг  выстрел  кто
услышит?
   - Да пусть слышат, - пожал плечами Рыжик. - Все  одно,  никто  ничего  не
поймет...
   - А патроны? Патроны экономить надо... Ты мне это, "перо" дай...
   - А сможешь? - с интересом посмотрел на него Рыжик.
   - Не вопрос...
   Гиря словно с цепи сорвался. Как преданный пес, он ринулся исполнять волю
хозяина.
   Первым он вытащил из машины Гуталина. Мощным  ударом  в  челюсть  вырубил
его. Потащил в лес. Рыжик внимательно следил за  ним.  Гире  очень  хотелось
заслужить его одобрение.
   Гуталин очнулся, когда Гиря поднес к его горлу нож.
   - Заче-е...
   Дальше пошли предсмертные хрипы. Жертва еще билась в конвульсиях, а  Гиря
уже отправился за Спиридоном.
   Ему очень хотелось блеснуть умом перед Рыжиком. Он старался.
   - Спиридон, надо яму рыть, - сказал он "мужику".
   Тот не спросил зачем. Он уже догадался  обо  всем.  Понял,  что  Гуталина
больше нет. И яма нужна, чтобы спрятать его труп.
   В багажнике  машины  нашлась  армейская  саперная  лопатка.  Стараясь  не
смотреть на своего покойного дружка, Спиридон вогнал ее в землю.
   - Жить хочешь? - спросил его Гиря. Тот в ужасе закивал.
   - Тогда тебе на все про все два часа. Не  успеешь,  сам  ляжешь  рядом  с
Гуталином...
   Спиридон снова кивнул. И как заведенный начал рыть могилу.
   Всего за час Спиридон вырыл яму глубиной в метр.
   - Может, хватит? - спросил он.
   - Копай, копай, - ответил Гиря.
   Рыжик также наблюдал за работой Спиридона.  Но  как  бы  со  стороны.  Он
поручил дело Гире и теперь только следил, как тот с ней справляется.
   Спиридон углубился еще на полметра.
   - Хватит! -  сказал  Гиря.  -  Лопатку  давай!..  Спиридон  протянул  ему
лопатку. И начал выбираться из ямы. Но Гиря его остановил.
   - Куда ты? Оставайся там...
   - Поче-е...
   Как и Гуталин, Спиридон не успел договорить. Гиря с  размаху  ударил  его
лопатой по голове. Раскроил череп. Бедняга замертво рухнул в яму.
   А Гиря уже схватил за ноги Гуталина. Сбросил  его  в  яму.  И  взялся  за
лопату. Пришлось попотеть. Нужно было не только забросать трупы землей. Но и
землю утоптать. Сровнять могилу, замаскировать. Но ничего, Гиря справился  с
этим. Один. Без чьей-либо помощи.
   Потом он подошел к Рыжику, по-собачьи преданно заглянул ему в глаза.
   - А ты ничего пацан, - похвалил его тот. И даже по-хозяйски потрепал  его
по щеке.
   - Мясник, в натуре, - хмыкнул Гренка.
   - Мясник, - кивнул, соглашаясь, Рыжик. - Далеко пойдешь...
   - Если самого не замочат, - хохотнул Батон.
   Гиря сделал вид, что не заметил презрения в его словах.
   Он легко замочил двоих.  Самолично  загнал  их  в  землю.  Сам  Рыжик  по
достоинству оценил его рвение. Теперь он будет котироваться в его глазах  не
ниже, чем тот же Батон.
   - На, держи! - Рыжик протянул ему корочки паспорта старого образца.
   В нем его фото, не  родная  фамилия,  имя,  отчество.  В  общем,  липовая
"ксива".
   Гиря помнил недавний разговор Рыжика с Остапом, который смог добыть всего
пять "ксив". Одна из них оформлена была на Гирю. Значит, Спиридон и  Гуталин
сразу вычеркивались из общего списка. А Гире предоставлялся шанс. И  он  его
использовал. Поэтому он живой. И к тому же полноправный член банды Рыжика.
   Уже впятером  они  продолжили  путь.  Когда  закончился  бензин,  загнали
"Волгу" далеко в лес. И пешком вышли к какому-то поселку. И увидели, как  по
проселочной дороге навстречу им несется белая "шестерка". Мужчина за рулем и
какая-то старуха рядом с ним.
   - Гиря, покажи класс! - сказал Рыжик.
   Пошатываясь, Гиря вышел на дорогу. Встал на пути машины. Выставил  вперед
руку.
   "Шестерка" остановилась в полушаге от него. Из нее  выскочил  разъяренный
мужик.
   - Куда лезешь, придурок! - заорал он.
   - Слушай, брат, подвези, а? - заплетающимся языком попросил Гиря.
   - Ты что, уже с утра нажрался?
   - С вечера, - пьяно замотал он головой.
   И подошел к машине, открыл заднюю дверцу. Мужик попытался его остановить.
Но куда ему, малохольному?
   Гиря уселся на заднее сиденье.
   - Поехали! - сказал он.
   Мужик сел за руль. И, стараясь казаться крутым, не оборачиваясь  к  Гире,
деловым тоном заявил:
   - Никуда я тебя не повезу. Выматывайся из машины!
   Бабка молчала. Она была настолько старая, что, наверное, уже  и  говорить
разучилась.
   - И не подумаю... - захохотал Гиря.
   - Хорошо. В километре менты на посту тебя ждут. Не обессудь...
   Он закрыл за собой дверцу. Тронул машину с  места  и,  набирая  скорость,
помчался по дороге.
   Гиря достал нож. Приставил его мужику к горлу.
   - Это тебе, урод, за ментов! Только дернись, гад, кровь пущу, - пригрозил
он.
   Ему показалось, что от ужаса у мужика на голове заискрились волосы.
   - Давай вправо...
   Мужик покорно свернул на едва заметную дорогу, которая уводила  в  лесную
чащу.
   - Останови...
   "Шестерка" остановилась. Гиря вытащил мужика из машины.  Снова  приставил
нож к горлу.
   - Не люблю ментов, - сказал он. - Так что не обессудь...
   И полоснул лезвием по горлу.
   Со старушкой Гиря не церемонился. Перед тем как вскрыть ей  горло,  также
вытащил ее из машины. Чтобы салон кровью не запачкать.
   Довольный собой, Гиря затащил оба  трупа  подальше  в  лес,  забросал  их
ветками, прошлогодней листвой. Пройдет два-три дня,  пока  их  обнаружат.  К
этому времени Гиря уже будет далеко от этих мест...
   Он вернулся к машине. И  увидел  Рыжика.  Вместе  с  Чифирем,  Гренкой  и
Батоном он тоже подходил к "шестерке", только с другой стороны.
   - А где мужик? - спросил Рыжик.
   - И старая? - добавил Чифирь.
   Вместо ответа Гиря провел пальцем по горлу.
   - Уже? - удивился Гренка.
   - А чего тут, - осклабился Гиря. - Дело плевое. Раз, два и готово...
   - Старуху, значит, тоже замочил? - спросил Батон.
   И с еще большим презрением глянул на Гирю.

***

   Шалмана перевели в другую камеру. Сразу после разговора со Светловым.
   Все вроде бы ничего. Шесть шконок,  одна  свободная  -  для  него.  Самая
крайняя, ближе всех к параше. Но зато на нее можно  лечь  и  лежать  сколько
угодно. Не надо ждать очереди, как в переполненных камерах, где  одна  койка
на двоих.
   Только постояльцы Шалману не очень понравились.
   Едва он присел на свободную койку,  к  нему  тут  же  подошли  двое.  Оба
крепкие  ребята.  С  голым  торсом.  Мускулистые  тела,  бицепсы  на   руках
перекатываются. Только они какие-то не такие. Надувные качки какие-то.
   Будто мужицкого стержня в них не хватало. А у одного волосы до плеч.
   - Эй, красавчик!  -  тонким  голосом  просюсюкал  один.  -  Откуда  такой
хороший?
   Одной фразы хватило Шалману, чтобы понять, с кем он имеет дело.
   - Я тебе не хороший. Для тебя, пидор, я плохой...
   - Ну зачем ты грубишь?  -  тем  же  манерным  голосом  возмутился  второй
паренек. - Пидорами людей ни за что называешь...
   - Да? - усмехнулся Шалман. - А я думал, это для него типа комплимент.
   Гы-гы-гы!..
   - Какой ты сильный! Какой ты мужественный! - пропел первый "голубок".
   - Можно, я к тебе прикоснусь?
   Шалмана аж передернуло. Он резко отодвинулся от парня.
   - Эй, только попробуй! - набычился он.
   Он с ужасом вспомнил, что может опоганить себя одним пребыванием в камере
с петухами. А если до него еще и дотронутся...
   Впрочем, он тут же справился со своими страхами. Времена-то меняются.
   И не так уж сейчас все строго, как раньше. Ведь не по  своей  воле  он  в
этой "хате" оказался. От ментов пострадал. "Братва" его  не  осудит.  Только
посочувствует.
   - Ты не дергайся! - усмехнулся второй. - Мы не петухи...
   - Да ну... - не поверил ему Шалман.
   - Мы не петухи. Мы просто геи...
   - Чего?
   Как будто гей и гомик - это не одно и то же. А  гомик  -  тот  же  пидор,
значит, и петух.
   - У нас нетрадиционная  сексуальная  ориентация,  -  сказал  один.  -  Мы
гомосексуалисты от природы...
   - Сейчас на воле много геев, - подхватил второй.  -  И  сажают  их  не  в
общую, а в специальную камеру...
   - Короче, - оборвал его Шалман. - Ты пидор, но тебя не петушили... Ну так
отпетушат, ты только подожди....
   - Зря ты так веселишься!  -  нахмурился  педик.  -  Мы  вот  с  Сашей  не
пассивные, мы активные. И сами можем кого угодно отпетушить...
   Волосы у этого типчика были длинные. И Шалман запустил  в  них  руку.  Он
ухватил парня за волосы, выволок на середину камеры. И со всей  силы  врезал
ему кулаком промеж глаз. А удар у него тяжелый...
   Гомик только на вид  казался  крепким.  Он  не  смог  выдержать  удар.  И
"поплыл". Не боец, короче...
   Второй дернулся было на Шалмана. Но тот врезал ему ногой по яйцам.
   Этого вполне хватило для того, чтобы вывести и этого из игры.
   Парень схватился за разбитые яйца, рухнул на колени, скрючился на полу.
   - Козлы  дырявые,  на  кого  наезжаете!  -  заревел  Шалман.  -  Вафлежуи
позорные!
   Он подошел к педику, который занимал самое престижное место у окна.
   Гаркнул на него. Тот понимающе кивнул  и  куда-то  испарился.  Маленький,
щупленький - заморыш, короче. И этому говнюку самое лучшее место.
   Непорядок. Но ничего, теперь в этой "хате" все будет по понятиям.
   Не Шалман среди "дырявых". А "дырявые" под ним. Он пахан, а все остальные
педи