- Я... - жалко отозвалась Мари.
   - А где твой хмырь?
   - Какой хмырь? - будто не поняла она.
   - Ну этот, который тел охранитель...
   - Никита?.. Никита со мной, в приемной...
   Зря он спросил ее про телохранителя. Зря узнал, что он с ней. Потому  что
расхотелось ему измываться над  Мари.  Он  даже  вспомнил  о  вежливости.  И
пригласил гостью сесть. Но все же он чувствовал свое превосходство над ней.
   Как ни крути, а она в его руках.
   - Извиняться пришла? - спросил он.
   - С чего ты взял? - вроде как удивилась она.
   - Ты что, правда, не боишься?
   - Чего?
   - Тебя не волнует, что Эдик все узнает.
   - Волнует... Но он ничего не узнает.
   - Почему?
   - Потому что ты не передашь ему компромат. Ты не захочешь  открыть  перед
ним свои карты. Ведь после этого ты не сможешь над ним издеваться...
   - А ты не дура, - усмехнулся Матвей. - Правильно соображаешь. Да, я хотел
растянуть удовольствие... Но ты одного не поняла. Того, что достала меня.  Я
пожертвую своим удовольствием и отправлю кассету Эдику.
   - Значит, ты еще не отправил...
   - Не отправил. Но кассета уже  в  бандероли.  Осталось  только  на  почту
отнести...
   - Ты серьезно?
   - Вполне.
   - И тебе не жаль меня?
   - Нисколько.
   - Ты ведь меня опозоришь...
   - Ну и что?
   - Может, одумаешься?
   - Ни за что!
   Мари поджала губы. И с ненавистью посмотрела на него. Но ненависть эта не
от силы - от отчаяния. Матвея этим не пронять.
   - Я хочу посмотреть эту кассету, - сказала она.
   - Последняя воля приговоренного?
   - Считай, что так...
   Матвей поднялся со своего места, достал из сейфа кассету.
   - А ты сказал, что она в бандероли...
   - Ты же сама понимаешь, это всего лишь копия...
   - И много у тебя этих копий?
   - Достаточно.
   Он вставил кассету в видеомагнитофон. Снова сел на место. Взялся за пульт
дистанционного управления. На экране телевизора появилось изображение. Голая
Мари и три мужика над ней. Эх-ма! Ох-ма!.. Матвей аж развеселился.
   - Представляю, как это понравится Эдику...
   - Весело, да?
   - Еще как!..
   - А мне нет.
   - Да ну! Не может быть! - Он получал удовольствие, издеваясь над Мари.
   Мари встала, подошла к  видику,  вытащила  из  него  кассету  и  с  силой
швырнула ее в стену.
   - Невесело тебе, да?
   - А ты бы веселился на моем месте?
   - С чего ты взяла, что я могу оказаться на твоем месте?
   - Ты же знаешь, жизнь интересная штука. И в ней  всегда  есть  место  для
чуда...
   - Чудо у меня в штанах...
   - Да нет, - подозрительно злорадно усмехнулась Мари. - Чудо не  только  в
твоих штанах. Я знаю одного алкаша, у которого тоже есть чудо. И  знаю  одну
вонючую задницу, в которой это чудо побывало...
   Мари  достала  из  своей  сумочки  какую-то  кассету  и  вставила  ее   в
видеомагнитофон. Включила воспроизведение. На экране появилось... Матвей  не
мог поверить своим глазам.
   Кровать, на ней он, совершенно голый, в позе  собирателя  ракушек.  Сзади
над ним трудится какое-то  дегенеративное  существо.  Точно  такой  же  урод
держит его за уши и...
   Матвей вспомнил тот мерзкий привкус во  рту.  И  боль  в  заднице.  Настя
говорила, что пихала ему туда искусственный член. Оказывается, она врала.
   Член был самый настоящий!..
   Он в бешенстве схватил со стола сотовый телефон и швырнул им в телевизор.
Изображение исчезло вместе с осколками экрана.
   - И все равно, из песни слов не выбросишь, - злорадствовала Мари.
   Матвей потянулся к ней через стол, попытался схватить ее. Но она  вовремя
отступила. И в это время в кабинет вошел Никита, ее телохранитель.
   - Дядя нервничает? - с издевкой спросил он.
   И закрыл собой Мари. Теперь ее не достать.  А  на  него  самого  кинуться
Матвей не решился. Слишком хорошо он знал, какой силы удар у этого козла...
   Из Матвея будто пар выпустили. Он обмяк и в  бессилии  опустился  в  свое
кресло.  Его  колотило  от   злости,   отчаяния   и   ощущения   собственной
беспомощности.
   - Ты, дятел, наверное, в школе плохо учился? -  продолжал  глумиться  над
ним Никита.
   На какой-то миг Матвею показалось, что на его месте он сам.  А  на  месте
Матвея - Мари. Власть переменилась. Все перевернулось с ног на  голову.  Его
опустили, как последнего пидера.  И  теперь  всякий  может  бросить  в  него
камень...
   - Не научили тебя народной мудрости.  Не  рой  яму  другому,  сам  в  нее
попадешь... В чужой колодец ты плюнул. Даже не плюнул, а  кончил.  И  дружки
твои этот же колодец испоганили.  А  теперь  пришла  пора  самому  из  этого
колодца водицы испить... Не пей из этого колодца, петухом станешь!..  Только
поздно уже. Испил ты водицы. Козлом ты и раньше  был,  а  сейчас  ты  еще  и
петух...
   В голосе Никиты появились приблатненные интонации.  Матвей  весь  сжался,
когда он подошел к нему и развалился в кресле напротив.
   Все, правильно, не рой яму другому... Матвей  разработал  целую  систему,
как ставить людей в зависимость от себя. Видеошантаж в этом  ряду  стоял  на
первом месте. Теперь он попался на  собственный  крючок.  Его  развели,  как
последнего лоха.  Настя,  квартира,  постель,  египетское  вино...  А  потом
появились какие-то алкаши. Он про них даже не знал, а они поимели его. И вся
эта мерзость снята на пленку...
   А ведь у него мать, отец, сестра. Что они скажут, когда им в руки попадет
эта запись?.. Катя, любовница его - та вообще ничего не скажет.
   Усмехнется да бросит его. Ей ведь модельный бизнес тем и не нравится, что
там почти все мужики - педики.
   А что скажут его дружбаны?.. Вот где будет лом, настоящая катастрофа...
   - Ну что, будем компромат на Мари в Японию посылать? - спросил Никита.
   - Нет...
   - И кассеты все отдашь?
   - Все...
   - Смотри, как быстро ты поумнел...
   - Я больше не буду! - жалобно посмотрел на Никиту Матвей.
   - У тю-тю, хороший ты мой!
   Никита протянул руку и потрепал его по щеке.
   - Слышишь, Мари, он больше не будет... Поверим ему?
   - Поверим...
   - Не отошлем кассету папе и маме?..
   - Не надо. А то они ему по попке нахлестают. А попка у него  и  без  того
болит...
   - Может, дружкам его дадим посмотреть?
   - Жалко его. Вася, друг его, любит в попку делать. А вдруг  он  на  него,
бедненького, полезет?..
   Матвею показалось вдруг, что он сейчас потеряет сознание.  Побледнел  он,
глаза закатил Мари это заметила.
   - Ладно, пошли, Никита. Мальчику плохо. Сейчас в обморок бухнется...
   Как барышня.. А может, он уже барышней стал?
   Мари засмеялась. Матвей сложил руки на столе и уронил на них голову.
   Он не слышал, как уходили Мари и ее телохранитель. Зато слышал  жужжание,
с каким кассета выходила из  видеомагнитофона.  Они  забрали  запись  с  его
позором с собой. Теперь с ними лучше не связываться...

***

   Мари смотрела на него с обожанием. Нравился он  ей.  А  потом,  из  такой
трясины ее вытащил.
   Они ехали к ней домой после встречи с Матвеем.
   - Спасибо тебе, - сказала она. - Крепко ты меня выручил...
   - И меня, - добавила Лелька. Она ехала в машине вместе с ними  -  Тебя-то
чего?
   - А Матвей, он хоть и педик, но на женщин у него о-го-го как стоит!
   - Удовлетворил?
   - Ага... Только я еще хочу...
   Никита понял, кого она хочет, и тяжело вздохнул. Надоело  ему  отбиваться
от Лельки.
   - А ты не вздыхай. Ты здесь ни при чем. Вот эта штука здесь при чем...
   Лелька достала из своей сумочки сверток, заботливо развернула его.
   Выставила на обозрение гелиевый фаллос. Тот  самый,  который  она  Матвею
показывала.
   Ему-то она эту штуку только показывала. А на вооружение  себе  взяла.  И,
похоже, весьма тем довольна.
   Никита снова вздохнул. Но на этот раз облегченно. У Мари - Эдик, у Лельки
- имитатор. А у него свобода. Ни с кем он  не  обязан  спать...  Хотя,  если
честно, мысль забраться в постель  к  той  или  другой  казалась  ему  очень
заманчивой.
   Он закрыл глаза. И в который раз попытался воззвать к  омертвевшей  своей
памяти. Очень хотелось ему  воскресить  образ  той,  единственной,  из  той,
прошлой его жизни. Очень он хотел знать, ради кого ему приходится бороться с
великим искушением.

Глава шестая

   Артюх из кожи вон лез, пытаясь опутать "Эсперанто" агентурной сетью.
   Но из этого мало что выходило. Служба безопасности отеля была на  высоте.
И почти все замыслы Артюха рубила  на  корню.  Хотя,  конечно,  кое-что  ему
удавалось.
   Шалман был недоволен. Надоело ему жить на зашифрованной квартире.
   Хорошо там - бабы, пойло, веселье. Но все же он чувствовал  себя,  как  в
тюрьме. Воли ему хотелось. Он хотел появляться там, где захочет. Делать  то,
что ему угодно. И ни от кого не прятаться. Но для этого нужно было полностью
подмять под себя строптивый отель. Пока у него ничего не получалось.
   - Это не баба, это бестия, - говорил Артюх  про  хозяйку  "Эсперанто".  -
Голова конкретно работает. Все видит, все замечает. Все по уму делает.
   Будто всю  жизнь  только  и  делала,  что  отелями  управляла.  А  служба
безопасности - это вообще. Как часики все работает...
   - "Как часики", говоришь?
   - Ага...
   - А как часики остановить можно?
   - Как?..
   - Пружину нужно сломать...
   - Да понимаю я. Только не подобраться к  этой  сучке.  Плотно  пасут  ее,
никого к ней не подпускают... Но выход есть...
   - Какой?
   - Охранники в отеле конкретно на стреме. Не даром хлеб свой жрут. Но  все
равно, пару килограммов пластида в отель протащить можно.
   - Нет, это отпадает. Я же тебе говорил, в отеле должно быть все тихо...
   - Тогда я не знаю...
   - А ты узнай... Надоел ты мне  со  своим  "не  могу".  Все,  лопнуло  мое
терпение. Два дня  сроку  тебе.  Делай,  что  хочешь,  но  чтобы  сучка  эта
отбросила коньки... Не замочишь бабу, я тебя замочу. Ты меня понял?
   - Да. Понял...
   - И заруби себе на носу - в самом отеле шум не поднимать.
   - Да у меня уже весь рубильник в зарубках...
   - Вот и хорошо. Все, давай, действуй...

***

   С каждым днем Марта все больше  привязывалась  к  Елене  Михайловне.  Она
воспринимала ее уже не только как личную секретаршу, но как близкую подругу.
Нравилась ей эта женщина.
   И Криницыну Елена Михайловна нравилась. Потому что, как начальник  службы
безопасности отеля, он доверял ей. Только все равно как рентгеном  постоянно
просвечивал ее со всех сторон. И днем  и  ночью  держал  ее  в  поле  своего
зрения. Как-никак доверенное лицо генерального управляющего отелем.
   Наверняка  ее  попытаются  завербовать.  Как  Лесновского,  царствие  ему
небесное. Но пока вокруг нее все было спокойно. Никто не  пытался  взять  ее
под свой контроль. Будто знали люди Шалмана, что это бесполезно.
   - Лена, ты не побудешь со мной  после  работы?  -  сказала  ей  Марта.  -
Сегодня у моей Вероники день рождения. Будет брат мой двоюродный с женой.
   Но я хотела бы, чтобы и ты с нами за столом посидела...
   - Ну что ты, Марта, конечно, - тепло улыбнулась она.
   Они обращались друг к другу на  "ты".  И  по  именам.  Марте  не  хватало
дружеского общения. И Лена прекрасно это понимала. Понимала она  и  то,  что
нельзя  путать  дружеские  и   деловые   отношения.   Поэтому   никогда   не
злоупотребляла своим положением подруги владелицы отеля.

***

   Гоша ехал домой. И вздрогнул, когда на обочине дороги  по  ходу  движения
увидел Митю. Он стоял в ярком свете фонаря с поднятой рукой. В  другой  руке
держал кейс. Машину, гад, останавливает. И не чью-нибудь, а его,  Гошину.  И
попробуй не останови... Гоша принял вправо, остановился впритык к обочине.
   - Ну, что скажешь, фанфарон? - спросил его Митя.
   Он удобно, по-хозяйски, устроился на переднем сиденье. В сущности,  он  и
был здесь хозяином. Гоша зависел от  него  целиком  и  полностью.  Случай  с
Лесновским многому его научил.
   - А что говорить? - пожал плечами Гоша.  -  Ничего  интересного  Лена  не
сказала. А тянуть из нее информацию вы не разрешаете...
   - Правильно. И не надо ничего вытягивать. Мы и  без  того  все  знаем,  -
кивнул Митя. - Кстати, ты почему не говоришь мне, где сейчас твоя Лена?
   - На работе, где ей еще быть?
   - А точней?
   - Ну, ее это, Марта Брат к себе в гости пригласила.  У  ребенка  ее  день
рождения... А что тут такого?
   - Как это что?.. Твоя Лена - близкая подруга  Марты  Брат.  Вот  что  это
значит. Или ты сам дебил, или меня за дебила держишь...
   - Нет, что вы... Я и не думал что-то от вас скрывать.
   - Значит, ты просто дебил...
   Пришлось признать, что доля истины в этом предположении есть. А ведь и  в
самом деле Гоша не сделал вывод о  том,  насколько  близки  отношения  между
Леной и ее боссом.
   - Короче, пора тебе браться за дело...
   Гоша похолодел. Каждый раз, когда появлялся Митя, он ждал,  что  от  него
вот-вот потребуют конкретного дела. Но  до  этого  дня  Митя  спрашивал  его
только о Лене. И  ничего  особенного  не  требовал.  И  вот  самое  страшное
начинается...
   - Ты чего молчишь? - спросил его Митя. - Язык проглотил, что ли?
   И снова он почти прав. Страх парализовал Гошу,  он  не  мог  вымолвить  и
слова. Да и что он мог сказать?
   - Страшно, да?.. Гоша кивнул.
   - Да ты не ссы! От тебя много не потребуется...
   - А что я должен делать?
   - Ну вот, заговорил... Завтра в двенадцать дня ты со своей  Леной  должен
подойти к магазину "Реал". Знаешь такой?
   Гоша замотал головой.
   - Баран, это в квартале от вашего отеля. От рабочего вестибюля...
   - Я найду...
   - А куда ты денешься? Конечно, найдешь. И Лену уговоришь в  этот  магазин
пойти. Как - это твои проблемы.
   - Я что-нибудь придумаю...
   - Значит, будешь жить...
   - Что дальше?
   - А дальше тебе, дорогой, придется остаться вдовцом.
   - Вдовцом?.. Что-то я вас не пойму...
   - Умрет твоя Лена. Рядышком с магазином ее упокоят...
   - Упокоят?.. Как?
   - А вот это наше дело... Твое же дело в отель бежать. И Марту Брат найти.
Сказать ей, что Лена умирает и хочет ей что-то сказать на прощание...
   - Зачем все это?
   - Ты должен вытащить Марту из гостиницы. Вот зачем... Что  будет  дальше,
не твое собачье дело.
   - Я подумаю...
   - Подумаешь? - презрительно скривился Митя. -  Да  кто  тебя  спрашивает,
недоумок?.. Ты сделаешь все, что я тебе сказал.  Иначе  сам  знаешь,  что  с
тобой будет...
   - Вы меня убьете...
   - Вот видишь, какой ты у нас умный... Откажешься - грохнем.
   Напортачишь  -  тоже  грохнем.  А  если   все   будет   о'кей,   получишь
загранпаспорт с открытой визой,  билет  до  Вены  и  двести  штук  баксов...
Останови машину!
   Гоша повиновался. Митя поставил на колени кейс. Открыл его. А  там  пачки
денег. И на них сверху загранпаспорт и билет на самолет.
   - Все на твое имя. Можешь посмотреть...
   Страх плюс выгода - прочный сплав для  Гоши.  Теперь  он  был  не  просто
согласен на преступление. Отныне он был заинтересован  в  успехе  преступной
операции.
   Он перебирал пачки денег, листал паспорт, рассматривал билет. И вовсе  не
думал о Лене, о том, что она должна умереть. Он думал о загранице.
   Английским и французским языками он владеет - это ему очень пригодится. А
если ко всему этому приложены двести тысяч долларов - то ему и  вовсе  легко
будет обустроить собственную уже заграничную жизнь...

***

   Никиту разбудила музыка. Это Лелька в своей комнате балуется.
   Выпросила у Мари музыкальный центр с караоке.  И  воет  целыми  днями.  А
сегодня с утра пораньше шарманку свою запустила.
   Впрочем, вой - это  не  совсем  точное  определение.  Вернее,  совсем  не
точное. Лелька умеет петь. Голос у нее сильный,  звонкий,  тянется  -  почти
дотягивается до верхних нот. Правда, сырой еще. Грубый. Шлифовать его надо.
   И  профессионализма  ей  не   хватает.   Да   и   откуда   ему   взяться,
профессионализму?
   Никита сначала постучал в стену. Хотелось спать, а Лелька мешала.
   Постучал еще. Она будто не слышала его. Тогда он сам пошел к ней. Дверь в
ее комнату была открыта. Лелька стояла  возле  зеркала  в  одном  халате.  В
правой руке микрофон, в левой газета. Мух она ими отгоняет, что ли?..
   Лелька сделала вид, что не заметила его. С кислой  миной  Никита  сел  на
свободный стул.
   Минут через пять магнитофон замолчал. Остановилась и Лелька.
   - Не надоело? - постным голосом спросил Никита.
   - Ни капли.
   - Чего людей будишь?
   - А ты что, человек? Был бы человеком, спал бы со мной в одной постели.
   - Смени пластинку.
   - Легко!
   Она вставила в магнитофон новую кассету.
   - Да я не про это пластинку!.. Хватит меня постелью доставать.
   - А ты не будь занудой! Хочу и пою, понял? И не зуди, не доставай меня.
   - Слушай, может, тебе где-нибудь в ночном клубе  петь?  Там  и  рвала  бы
связки.
   - Фигушки! Я на большой сцене буду петь.
   - А кто тебя туда возьмет?
   - Сама прорвусь...
   - Ты хоть знаешь, с чего начинать?
   - Знаю! Вот! - Она протянула ему газету. - Читай!..
   - Не-а, - покачал он головой. - Неохота с утра глаза напрягать. Да и очки
забыл.
   - Какие очки? У тебя же нормальное зрение...
   - Да это я так, к слову... Ну, что там в газете пишут?
   - Объявление тут. Один очень известный  продюсер  женскую  шоу-группу  на
конкурсной основе набирает... Так что завтра поедем в "Эсперанто".
   - Эсперанто - это международный язык. Зачем в него ехать?
   - "Эсперанто" - это такой отель в Москве. Я видела его. Супер!
   - Вообще-то я что-то слышал об этом отеле...
   Никита почувствовал вдруг напряжение  в  голове.  Словно  кто-то  пытался
вытащить пробку из сосуда, в котором  была  законсервирована  его  память  о
прошлом. Словно, кто-то хотел более подробно  просветить  его  насчет  отеля
"Эсперанто". Но нет, пробка по-прежнему надежно закупоривала сосуд.
   - А зачем нам в этот отель?
   - Концертный зал "Эсперанто".  Там  будет  прослушивание...  Представляю,
сколько девчонок набежит...
   - Ну, зал концертный в "Эсперанто" большой.  На  три  тысячи  мест.  Всем
места хватит...
   - На три тысячи мест? Ты-то откуда знаешь? Никита задумался...
   Действительно, откуда он это знает?
   - Ниоткуда, - пожал он плечами. - Просто знаю...

***

   - Билеты при себе? - спросил Артюх.
   Четыре бритоголовых парня достали из своих курток  заграничные  паспорта,
проверили, вложены ли в них авиабилеты. Сегодня же все они должны вылететь в
Грецию. Если, конечно, все пройдет удачно.
   - Оружие?
   С оружием полный порядок. У всех четверых мощные автоматы "Вал".
   Против этих "стволов" не существует бронежилетов. Да что там "броники"!
   Автомобильный движок насквозь пули прошибают. Вдобавок ко всему у каждого
бойца по две "лимонки". Убойный арсенал.
   Эти четверо - группа подстраховки. Она  вступит  в  дело,  если  оплошает
снайпер.  Вдруг  жертва   высветится   в   сопровождении   плотного   кольца
телохранителей. Вдруг окажется вне досягаемости основной ударной  силы.  Вот
тогда и выскочат из своего джипа эти ребята.  И  смешают  с  дерьмом  жертву
вместе с охраной.
   Будет много крови. Много невинного  люда  ляжет  Шалман  за  это  его  не
похвалит. Но и не накажет Уж лучше пролить реки чужой  крови,  чем  потерять
хоть каплю своей.
   Шалман настроен серьезно. Если голова Марты Брат останется на  плечах,  в
кусты полетит голова самого Ар-тюха.
   Высокопрофессиональный снайпер. Группа подстраховки -  четверо  до  зубов
вооруженных бойцов. Но эта ударная сила будет пушена в  ход  на  завершающей
стадии. А вначале нужно убрать некую Елену Михайловну. Киллер по ее душу уже
на месте.
   А вообще в акции задействовано порядком людей.  Ведь  нужно  решить  кучу
промежуточных вопросов, состыковать все по  времени  -  словом,  подготовить
удар.
   Артюх очень надеялся на  то,  что  удача  улыбнется  ему.  Ему  вовсе  не
хотелось, чтобы ему улыбнулась смерть.

***

   Мари оставалась дома. Она пожелала Лельке успеха.
   - Будет, Лелька, на твоей улице праздник, - сказала она.
   И пообещала организовать пр