бит.
   Никита для нее значит очень много.
   Никита простит ей, если она пустит дела в отеле на самотек, доведет  дело
до беды. Он простит ей потерю отеля. Но только она не сможет смотреть ему  в
глаза. Ведь он оставил ее на хозяйстве, доверил ей бразды правления.
   Он верит в нее. Иначе бы не оставлял за ней право на свой пакет акций.
   А раз он верит в нее, значит, она должна оправдать его  ожидания.  И  она
оправдает их.
   Марта  не  хотела  усложнять  себе  жизнь  светской  мишурой.  Не  хотела
впутываться в интриги и хитросплетения шумной  жизни  громадного  отеля.  Но
деваться некуда. Она должна принять на себя эту ношу.
   Нельзя  пускать  дело  на  самотек.  Слишком  хорошо  понимала  она,  что
неспроста было совершено покушение на Никиту. Да и на ее  собственную  жизнь
тоже покушались. А потом, Сапунов. Сейчас его жизнь вне опасности.  Но  факт
есть факт - его пытались ликвидировать.
   Кто-то очень нагло лезет в дела отеля. Убийство одних,  подкуп  и  шантаж
других. Благополучие отеля нарушено.  И  этот  "кто-то"  не  остановится  на
достигнутом.  Обязательно  пойдет  дальше.  И  возьмет  на   прицел   Сергея
Абрамовича. Он мужчина хороший, отлично справляется со своими обязанностями.
Но у него жена,  трое  детей.  Ему  есть  что  терять.  На  этом  и  сыграют
преступники. Застращают его, заставят работать на себя. И пригребут к  рукам
отель. А Марта будет жить себе спокойно и думать, что все в  порядке.  Ее  и
трогать не будут. Никиты нет, а сама по себе  она  не  представляет  никакой
опасности. Кто будет бояться такую простушку, как она?

***

   Он не знал своего имени. Не знал, кем он  был  раньше.  Не  знал,  почему
оказался в этой грязной конуре в кальсонах Славика. Но он знал точно, это не
его жизнь. Произошла какая-то  катастрофа.  Его  жестоко  избили,  ограбили,
оставили умирать во дворе заброшенного  дома.  И  выжил  он  лишь  благодаря
счастливой случайности... Славик назвал его Братом. Как будто он уже  слышал
такое обращение к себе. Но оказывается "брат" - это  общепринятое  обращение
друг к другу. И все же он принял это имя. Теперь он звался Братом.
   - Брат, ты уже совсем здоров! - сказал ему Славик дней через десять после
того, как он пришел в себя.
   За это время Брат достаточно окреп. Голова продолжала болеть. Но не очень
сильно. Он привык к этой боли. Как привык к грязи, которая его окружала.
   - Намек понял, - кивнул Брат. - Хватит на твоей шее сидеть.
   - Вообще-то да, шея у меня не железная.
   Славик ему нравился. Хороший парень. Только сбился с пути истинного.
   Все из-за пристрастия к  зеленому  змию.  Надоели  жене  его  бесконечные
пьянки.
   И ее любовнику надоел он сам. Этот гад нанял крепких ребят. А те  жестоко
избили Славика. И в больницу к нему они наведались. Вежливо попросили, чтобы
дорогу к дому забыл.
   Любовник жены где-то в прокуратуре работал. Славик  сразу  понял,  что  в
этом случае лучше не рыпаться. И отстал от жены. Мало того, квартиру ей свою
оставил. Видно, водка к этому времени хорошо ему мозги простерилизовала.
   Родители Славика приказали долго жить, еще когда он маленький был.
   Бабушка его воспитывала. Потом она умерла. Квартиру свою за ним оставила.
   Теперь в этой квартире жена полная хозяйка. Славик уверен, что,  если  бы
не водка, все было бы хорошо. Жена бы его ни за что  не  выгнала.  Но...  Но
пить он продолжает по-прежнему.
   Ниже некуда бедолага опустился. Самый натуральный бомж. Некогда приличный
костюм в отрепья превратился, куртка до невозможности заношена, ботинки каши
просят. Но надо отдать Славику должное. Не воняет от него.
   Держится он еще. Говорит, что следит за собой. Раз в две недели в  баньку
ходит. Одежду стирает. И волосы стрижет. Бреется.
   Может быть, потому, что не совсем он опустился, его на работу и взяли.
   Уже целую неделю  он  работает.  Только  не  говорит,  где.  Зато  деньги
показывает. Сто рублей в день. Говорит, это бешеные бабки.  Но  Брат  знает,
что это сущая мелочь. Только откуда он это может знать?
   К утру от этих "бешеных" бабок ничего не  остается.  Две  бутылки  водки,
кусок дерьмовой ливерной колбасы, хлеб. Вот их ужин. Славик рад безумно.  Да
и Брат нос не воротит. Жрать что-то надо. И выпивка - тоже дело неплохое.
   Успокаивает. Только вот  курить  у  него  никак  не  получается.  Тошнить
начинает, голова кружится.
   Сегодня Славик не только тормозок с суррогатной водкой и  харчем  принес.
Он еще и в новой одежде  пришел.  Заношенные  джинсы.  Не  первой  свежести,
понятное дело. Кроссовки не то чтобы уж очень древние - носки стерты до дыр,
но подошва не отваливается. Рубаха байковая в клеточку. И  темный  от  грязи
свитер с вышитым "Бойс". Лет десять назад такие свитера были  в  моде...  Ну
откуда он все это знает?
   - А твое шмотье где? - спросил Брат.
   - Да выбросил.
   - Мог бы и мне отдать.
   Нужно быть очень смелым, чтобы напялить на себя грязное  рванье  Славика.
Но Брату деваться некуда. Он в одних кальсонах, от  апрельского  холода  его
спасает какое-то вшивое одеяло.
   - Да ну, дерьмо всякое носить,  -  интригующе  подмигнул  ему  Славик.  -
Думаешь, я о тебе не позабочусь, да?
   Он вышел из комнаты. Через несколько секунд вернулся. В  руках  узел.  Он
развернул его. И в Брата полетели точно такие же, как у него, джинсы.
   Только еще грязней. Старые стоптанные "Саламандры". Дырявая  футболка.  И
свитер. Серый, вязаный свитер, молью трахнутый.
   - Ничтяк, да? - лыбился Славик.
   - Спасибо!
   Брат был рад этому нищенскому тряпью.
   - А еще у меня вот что  есть!  -  Славик  показал  новенькую  одноразовую
бритву фирмы "Bic".
   - Ты бреешься первым! - почему-то решил он.
   - С чего бы это? - спросил Брат.
   - Ну, в тебе точно никакой заразы... В смысле СПИД там...
   - Почему ты так думаешь?
   - Не знаю, - пожал плечами Славик. - Это ты сейчас  такой  зачуханный.  А
когда я тебя подобрал, от тебя дорогим парфюмом тянуло.
   - Ну и что?
   - А то... Уж поверь мне. Раньше ты в дорогих костюмах хаживал, где-нибудь
в элитном клубе спортом занимался, девочек дорогих имел...
   - А дорогие девочки СПИДом не болеют?
   - Да вообще-то, болеют. Но дешевки болеют чаще. А я  с  дешевками  только
дело и имею.
   - Интересно? А ну расскажи.
   - И расскажу. И покажу... Завтра.
   Утром он проснулся  раньше  Славика.  Походил  по  пустынной  квартире  с
обвалившимися потолками. Нашел какой-то дырявый таз, кое-как набрал  в  него
воды. Нашел кусок зеркала, засохший обмылок.  Хотел  побриться.  Но  к  тому
времени проснулся Славик. Он его и отговорил от этого дела.
   - Намучаешься только, - покачал он головой. - У меня  тут  денег  немного
осталось. Сейчас в баньку сходим. Там и побреемся.
   В бане, куда его привел Славик, на них смотрели  с  явным  презрением.  А
мужик-банщик даже хотел погнать их прочь. И только билет на  двоих,  который
протянул ему Славик, немного успокоил его.
   - Ходят тут всякие уроды... - пробурчал он. - Сифилис разводят.
   Перед тем как раздеться, Брат посмотрелся в  зеркало.  Одежда  -  рванье,
волосы космами висят, кровь, налипшаяся на них, под глазами мешки.  Сто  лет
не бритый. Словом, видок еще тот.
   Правда, после баньки он стал куда приглядней. Совсем на бомжа  не  похож.
Разве что одежда - старье. Но ведь она вроде как чистая - не воняет от  нее.
Только вот банщик все равно остался при своем мнении. Как были они для  него
бомжами, так ими и остались. В принципе он был прав.
   Бомж - человек без определенного места жительства. У Брата  своего  жилья
нет. Плюс к тому еще ни имени, ни фамилии. Он вообще не знает, кто он такой.
Возможно, у него есть жена, дети, свой дом, свой бизнес. Но как  ни  пытался
он что-либо вспомнить из старой своей жизни, это у него не получалось.
   Ничего, может быть, когда-нибудь все встанет на свои места. А пока  нужно
бороться за свое, пусть и нищенское, существование.
   Сначала на метро, а затем на трамвае Славик и Брат добрались до какого-то
высокого дома. А там подвал. Обшарпанная дверь, и никакой вывески.
   - Вот здесь я и работаю, - чуть ли не с гордостью сообщил Славик.
   - А вот не угадал! - послышался вдруг грубый мужской голос.  -  Ты  здесь
больше не работаешь...
   Брат обернулся и увидел здорового бородатого мужика. Рядом с ним девчонка
лет двадцати. Короткая кожаная куртка, короткая юбка, ножки неплохие.  И  на
мордашку очень даже ничего. Грива каштановых волос.
   - Евгений! - обиженно протянул Славик. - Но ты же обещал!
   - Что я тебе обещал? - небрежно усмехнулся бородач. - Я тебе говорил, что
ты работаешь, пока ты мне нужен.
   - Все время был нужен.
   - А сейчас не нужен. Все сцены бомжацкой любви отсняты. Хватит.
   - Ну, Евгений...
   - Я сказал, все!
   Бородач словно забыл о  Славике.  Но  продолжал  стоять  на  месте.  И  с
интересом рассматривал Брата.
   - Ты кто? - наконец спросил он.
   - Конь в пальто! - невольно вырвалось у Брата.
   - А как прыгает этот твой конь? - ничуть не смутился бородач.
   - Не понял юмора...
   - На девок член стоит?
   - А это зачем?
   И снова бородач посмотрел на Славика.
   - Он что, не знает?
   - Нет, - помотал  головой  Славик.  -  Но  он  согласится.  Вот  увидишь,
Евгений, с ним все будет в порядке. Бери его, не пожалеешь.
   И к Брату:
   - Тут кино снимают. Порнофильмы... Знаешь, что это такое?
   - Знаю.
   - Актером хочешь быть? - с усмешкой спросил бородач.  -  Пацан  ты  вроде
ничего, свежий. На бомжа не похож. Шмотки, правда, не фонтан. Но ничего,  ты
ведь голяком баб топтать будешь.
   - Соглашайся, Брат, соглашайся, - подзуживал его Славик. - Сто  рублей  в
день.
   - Да нет, у нас все честно,  -  покачал  головой  бородач.  -  Это  тебе,
дубине, я сто рублей платил. Товар ты, скажем так, дерьмовый... А  у  дружка
твоего рыло не свиное. Я ему двести рублей платить буду.
   От радости Славик подпрыгнул на месте. И чуть ли не с  мольбой  посмотрел
на Брата.
   - Ну соглашайся... Я ведь тебя кормил. Теперь твоя очередь.
   Да, Славик ему очень помог. Теперь, видимо, пора платить по счетам.
   - А как же СПИД? - спросил Брат. - Ты же говорил.
   - СПИД? - встрепенулась вдруг девка. - Да ты что, красавчик? У нас тут  с
этим полный порядок.
   - А ты что, тоже актриса?
   - И не просто актриса, - кивнул Евгений. - Наша Лелька - звезда.
   - Восходящая, - с горькой иронией уточнила девка.
   - Ну что, хочешь трахнуть "звезду"? - спросил бородач.
   - Попробую... - пожал плечами Брат.
   Надо же друга из беды выручать. Да и самому жрать надо что-то... Он вдруг
понял, что идет на самопожертвование, вроде как из чувства долга.
   Странно. Другой бы на его месте только  рад  был  бы  добраться  до  этой
Лельки.
   А ему не больно-то и хочется.
   Славика оставили за порогом.  А  Евгений,  Лелька  и  Брат  спустились  в
подвал. Там уже были люди. Они ждали появления бородача. Он был здесь  самым
главным.
   - Как тебя зовут? - спросил у Брата Евгений.
   - Не знаю... Я память потерял. Амнезия у меня.
   - Ты это серьезно?
   - Серьезней не бывает.
   - Ну-у, кино бесплатное... Кстати, о кино... Лелька, к снаряду!
   Вместе с Лелькой Брат оказался в какой-то  комнатушке.  Широкая  кровать,
шкафчик у стены, стул в углу. Дверь  закрывалась  с  внутренней  стороны  на
защелку. Но Лелька не стала запирать ее. И Брату не позволила.
   - Евгений должен прийти. Ему нужно посмотреть, какой  ты  работник...  Ну
чего стоишь? - спросила она. - Раздевайся.
   Она первая стянула с себя куртку,  сняла  блузку,  стащила  через  голову
юбку. Осталась в одних трусиках. Брат и опомниться  не  успел,  как  и  этот
кусок ткани полетел вслед за всем остальным. Все так легко, непринужденно.
   А сам он только свитер успел снять.
   - Э-эх ты, недотепа! - вздохнула Лелька. - Придется помочь!
   Она подошла к Брату. Стянула  с  него  рубаху,  джинсы,  даже  трусы.  Он
остался в чем мать родила.
   Лелька отошла от него на пару шагов, осмотрела его оценивающим  взглядом.
И восхищенно:
   - Какой ты!
   Тело у него крепкое, мускулистое.  Атлетическое  сложение.  Может,  он  в
прошлой жизни очень активно тягал железо.
   - Тебе только  в  сериале  сниматься,  -  сказала  Лелька.  -  "Спасатели
Малибу".
   Да, о таком сериале он слышал. И даже пару серий  просмотрел.  Только  бы
вот вспомнить, где и с кем это было.
   - Красавчик ты, а тело у тебя класс!  Только...  -  Лелька  разочарованно
покачала головой. - Только с пипиком у тебя проблема.
   Брат понял, о чем речь. Пипик - это то, что висит у него между ног.
   Именно висит.
   - Непорядок, - с какой-то даже обидой протянула она. - Ты что, не  хочешь
меня?
   - Не знаю. - пожал плечами Брат. - Может, и хочу.
   - Что-то непохоже. Слушай, а может, ты волнуешься? - спросила она.  -  От
этого иногда бывает упадок сил.
   На слове "упадок" она сделала особое ударение.
   - Может, волнуюсь, - снова пожал плечами он.
   - А может, и нет, - все так же передразнила его Лелька.
   И язык показала. Потом провела этим  языком  себе  по  губам.  И  тут  же
сделала два шага вперед, опустилась перед ним на колени. И взяла его пипик в
руку. Коснулась его языком.
   Внутри него что-то всколыхнулось. Мощный прилив крови  ударил  в  пах.  И
началось...
   Никита отступил от Лельки, закрыл свое восставшее хозяйство руками.
   - Не надо, - покачал он головой.
   Почему не надо? Он и сам не мог ответить на  этот  вопрос.  Лелька  очень
хороша собой. Он же свободен, у него нет ни жены, ни любовницы... Стоп!..  А
может, в той жизни у него как раз и была любимая жена?  И  он  не  хочет  ей
изменять?
   - Может, ты голубой? - обиженно спросила Лелька.
   - В смысле педераст?
   - Ага, педик...
   - Нет, не педик. Это я тебе точно говорю.
   - Может, импотент?
   - Не знаю...
   - Давай еще раз проверим?
   Лелька снова подступила к нему.
   - А давай не будем...
   - Значит, ты сволочь!
   Она недовольно тряхнула своей пышной гривой. И начала одеваться.
   - А знаешь почему? - спросила она.
   - Что "почему"?
   - Почему ты сволочь... Потому как  те,  которые  не  могут,  но  хотят  -
импотенты. А как называют тех, которые могут, но  не  хотят?..  Сволочи  они
все, вот кто.
   - Значит, я сволочь, - пожал плечами Брат.
   - И неудачник, - добавила Лелька. - Потому  как  не  прошел  ты  конкурс,
красавчик.
   Оконфузился он - не берут его на работу. А нужна ему такая работа?
   - Очень жаль.
   - Мне, между прочим, тоже. Я  девка  не  то  чтобы  развратная.  Но  секс
обожаю. Только не с каждым в кайф. А вот ты мне понравился.  С  тобой  бы  я
покувыркалась. Но...
   - Но, увы... - подхватил Брат.
   - Дурак ты!..
   - Может быть... Девчонка ты клевая, не вопрос.
   - О! Гляди, разговорился!.. Слушай, а ты что, правда, о  себе  ничего  не
знаешь?
   - Ничего.
   - Вообще ничего?
   - Вообще.
   - Память отшибло?
   - Точно.
   - И как же тебя угораздило?
   - А как в кино. Шел, шел, а потом кто-то бац дубиной по голове.  И  крыша
набок по полной программе. Амнезия называется.
   - А за что тебя дубиной по голове?
   - Если бы я знал...
   - Слушай, интересно все как... Ты сейчас со Славиком живешь? На  одной  с
ним помойке?
   - Ну, не помойка...
   - А вот ля-ля мне заправлять не надо! Знаю я, кто такой Славик. Он хоть и
не совсем еще опустился, но бомж самый натуральный...  А  вот  ты  на  бомжа
совсем не похож. Хотя уже тухнуть начал...  Слушай,  а  хочешь,  я  тебя  на
поруки возьму?
   - На поруки?
   - Ну да... У меня квартира двухкомнатная,  живу  одна.  Поживешь  пока  у
меня.
   - Я тебе кто, любовник, брат родной?
   - Ни тот и ни другой... Ты что, думаешь, если  я  в  порно  снимаюсь,  то
совсем конченная. Думаешь, во мне человеческого ничего нет?  Думаешь,  я  не
понимаю, как тебе тяжело...
   - Да не тяжело мне.
   - Брось, не заливай! Короче, если ты такой гордый, я  тебя  на  работу  к
себе возьму.
   - На какую?
   - Парень ты крепкий, вон какие бицепсы, кулаки будь здоров... Кстати,  ты
драться умеешь?
   - Не знаю.
   Брат и в самом деле не знал,  может  он  драться  или  нет.  Но  то,  что
физической силы  порядочно  -  это  он  чувствовал.  Только  вот  с  головой
проблемы...
   - Ну, это не важно...  Главное  -  вид  у  тебя  внушительный...  Одежку,
правда, сменить придется. Что-нибудь придумаем. В общем, телохранителем моим
будешь... Много, правда, платить не смогу.
   - Да не нужны мне деньги. Ты меня только корми.
   - Ну, это само собой... Значит, ты согласен? "А почему бы и нет?" - решил
Брат.
   - Согласен, - кивнул он.
   - А потенцию твою мы подымем, - шаловливо подмигнула ему Лелька.
   Он ответить не успел. Открылась  дверь.  И  на  пороге  появился  бородач
Евгений.
   - Не по-онял!.. Вы уже что, все?
   - А мы еще и не начинали... Разговор у нас интересный был.
   - Ну что, наговорились?
   - Да нет...
   - Ну тогда идите где-нибудь в другом месте разговаривайте.
   - А что такое?
   - Кина не будет. У кинщика триппер.
   - Женя, ну я серьезно...
   - Я тоже... С аппаратурой проблемы. Не  знаю,  решим  их  до  завтра  или
нет... Но все равно, завтра я тебя, Леля, жду... И тебя, - посмотрел бородач
на Брата. - Если, конечно, молоток твой молотить умеет.
   - Ничего, молоток мы ему отремонтируем.
   И снова Лелька окатила его плотоядным  взглядом.  Она  явно  рассчитывала
затащить его к себе в  постель.  Только  Брат  сомневался,  что  это  у  нее
получится. Почему? Самому бы знать на это ответ.
   Вместе с Лелькой он  вышел  на  улицу.  И  носом  к  носу  столкнулся  со
Славиком. Все это время тот терпеливо ждал его возвращения. И неудивительно.
   - Ну что? - спросил он у Брата.
   - А ничего, - ответила Лелька. - Забираю я твоего  дружка.  На  работу  к
себе его взяла. Телохранителем моим будет... А ты что, против?
   - Да нет, - замялся Славик. - Но я думал...
   - Думал, что он с тобой жить  будет.  Обойдешься.  На  вот  тебе!  -  Она
небрежно расстегнула свою сумочку, достала кошелек, вынула сотенную  купюру,
протянула ее Славику. - Отдыхай!
   - Вот спасибо! - Того аж затрясло от радости. Он схватил купюру,  засунул
ее в карман. И посмотрел на Брата.
   - Ты это, братан, если будет время, заходи. Где найти меня, знаешь...
   Всегда буду рад!
   - Особенно, если не с пустыми руками, - добавила с усмешкой Лелька.
   Но Славик ее не слышал. Он уже включил форсаж и на полном ходу  уходил  в
одном только ему известном направлении.
   - Вот так, стольник в кармане,  -  глядя  ему  вслед,  с  изрядной  долей
цинизма сказала Лелька. - И все - в кусты друзей, в кусты подруг, я сам себе
кустатый друг...
   - Зачем ты так, - покачал головой Брат. - Не надо о  нем  там  плохо.  Он
как-никак выходил меня.
   - На улице подобрал и к себе взял?
   - Да...
   - Надо было ему в больницу тебя везти.  А  он  тебя  к  себе  на  помойку
потащил. А если бы ты ласты склеил?
   - А ведь мог бы...
   - То-то и оно... А в больнице бы, может, и узнали, кто ты такой.
   - Может быть... Ничего, я это сам узнаю... Ну что, пошли?
   - Поехали, - уточнила Лелька. И показала рукой на красную "девятку".
   Не первой молодости, но смотрится очень даже ничего.
   - Моя тачка, - гордо сообщила она. - Нравится?
   - Ага. Плод трудов праведных?
   - Скорее не праведных. Но, извини, чем могу, тем на жизнь и зарабатываю.
   - Не надоело?
   - А вот мораль мне читать не надо! - отрезала Лелька. И уже более мягко:
   - В обязанности телохранителя это не входит.
   - А что входит?
   - Тело мое хранить. И лелеять.
   Они подошли к машине. И тут возле них резко затормозил новенький джип.
   Из него вышли два крепких парня в дорогих кожаных  куртках.  И  вслед  за
ними выбрался коренастый крепыш с багровой лысиной. Тоже в коже. Уже в годах
дядя. Деловой до невозможности, крутой до тошноты.
   - А-а, Лелечка, ты! - не очень убедительно изобразил он радость на  своем
лице.
   - Пал Сергеич!..