йса  папочку,  раскрыл  ее.  В  ней  листы  бумаги,
печатный текст - мелкий шрифт, минимальный интервал между строчками.
   - Всего десять тысяч долларов...
   - Всего? - усмехнулся Никита. - Да вам, капитан, такие  деньги  на  вашей
службе за десять лет не заработать.
   "Если, конечно, служить честно", - мысленно добавил он.
   Брусникин справился со своим делом. Но это еще не все. Еще нужен ему этот
мент.
   - Это вам за доработку...
   Никита протянул ему пачку стодолларовых купюр.
   - Может, еще чем могу помочь? - жадно задышал Брусникин.
   - Да, можете. Хорошо подумайте. Какие против меня еще есть улики?
   - Никаких... Хотя нет, есть еще одна. Не решающая, но все же...
   - А именно?..
   - У покойной Зайцевой был друг.  Филипп  Городков.  Он  уверяет,  что  вы
угрожали ему...
   - Да, я в курсе...
   - Желательно, чтобы он отказался от своих показаний.
   - Как его найти?
   - Я подскажу.
   - Будьте любезны...
   С этим Городковым справиться будет нетрудно. Убивать его никто не станет.
Никита - не мафия. Есть другой способ воздействия. Старый, как мир.
   Деньги.
   - Я больше не собираюсь бегать от правосудия, - сказал Никита. - Вы бы не
могли организовать мне встречу со следователем, который ведет мое дело?
   - Вас тут же возьмут под стражу.
   - Я знаю... Но я хочу, чтобы все было цивилизованно.  Никаких  омоновцев,
никаких наручников. Будут представители прессы, телевидение...
   - Даже так?
   - Народ должен знать, что Никита Брат  не  скрывается  от  правосудия.  И
добровольно сдается властям.
   - Вы хотите стать героем, повесить над своей головой нимб мученика?
   - Может быть.
   - Что ж, я организую вам встречу. Все будет на высшем уровне.
   - Тогда до завтра.
   Все, хватит бегать, хватит скрываться от закона. Пусть  его  возьмут  под
стражу, пусть он окажется  в  следственном  изоляторе.  Зато  у  него  будут
развязаны руки. Он сможет лично управлять своими делами,  сам  распоряжаться
своими банковскими счетами.

***

   - Ты все понял, Валера?
   - Все будет как надо. Ты во мне даже не сомневайся...
   - Тогда пожелай мне удачи. Она мне очень нужна.
   - Ни пуха!..
   - К черту...
   Никита вышел из машины и направился к дверям прокуратуры.
   Он был без охраны. Ни телохранителей позади, ни конвоиров по бокам.
   Только Самуил Гербертович рядом. В любой момент мог раздаться снайперский
выстрел. Враг, возможно, в курсе его планов. И, возможно, послал киллеров.
   Никита подстраховался. Втайне от  всех  бойцы  Лукьяна  взяли  на  прицел
позиции, которые мог бы выбрать для себя снайпер. Но  это  не  гарантировало
стопроцентной защиты...
   Волновался он напрасно. В спину ему никто не выстрелил.
   Кроме  журналистов,  его  встречал  сам  прокурор,  с  ним   целый   сонм
следователей. И, конечно же, крепкие парни в штатских костюмах - на  случай,
если Никита вдруг раздумает сдаваться и повернет назад...
   Но напрасно они волнуются. Никита не изменит своего решения.  Он  намерен
идти до конца...

***

   Пронзительный звонок в дверь мог бы разбудить всю квартиру. Но  проснулся
только Филипп. Мать и отец давно на работе. Он один дома.
   Придется подниматься, открывать дверь...
   - Сейчас, сейчас, - пробурчал он себе под нос.
   После гибели Тамары жизнь его изменилась в худшую сторону. Квартиру ее  и
машину отхапали  родственники.  Его  выставили  за  дверь,  даже  ручкой  на
прощание не помахали. В лицо не плюнули - и на том спасибо....
   Филя горевал  недолго.  Тетеньку  одну  нашел.  Толстенькую,  старенькую,
страшненькую. Зато квартира пятикомнатная в центре города, обстановочка, три
собственных магазина. В постели она - брр... Но кормит очень неплохо.
   Пора к ней насовсем перебираться...
   Филя приоткрыл дверь. Перед ним парень в черной робе и с газовым ключом в
руке.
   - Придурок, да? - весело спросил он.
   - А чего ты грубишь? - насупился Филя.
   - Сначала спрашивать надо, кто пришел, потом дверь открывать.  .  -  А  у
меня цепочка.
   - А-а... Ну тогда ладно... Я из службы газа... Трубы надо глянуть.
   - Проходи, - пожал плечами Филя.
   Он впустил парня на кухню. Сам прошел в комнату. Если это вор, то брать в
квартире нечего. Пустота. И скукота. Филя зевнул...
   Вот у его новой подруги в квартире рай. Может, жениться на ней? Она-то не
против. Годков через пять ласты склеит. А из Фили выйдет превосходный вдовец
- богатый, красивый. Круто упакуется и  на  Майорку  рванет.  Там,  говорят,
богатых старух со всего мира видимо-невидимо. Миллионы, особняки,  мраморные
бассейны...
   Но пока надо потренироваться на русской старухе. Для начала - как  делать
ей предложение. Чтобы все чин по чину было...
   Филя подошел к зеркалу. Принял картинную позу, отвел руку от груди.
   - Мадам, прошу вашей руки и сердца! - баритоном вывел напыщенную фразу.
   - Сердца нет, только печень и почки,  -  послышалось  сзади.  -  Тридцать
рублей за килограмм...
   Филя аж подпрыгнул на месте. Развернулся на сто восемьдесят градусов.
   В дверях комнаты стоял парень в черной робе. Одна рука засунута  за  борт
куртки. Будто пистолет собирается достать.
   - Знаешь, что у меня сейчас в руке? - насмешливо спросил он. - Отгадай  с
трех раз...
   Внутри у Фили все заледенело.
   - Может, не надо? - заскулил он.
   - Что не надо?
   - Убивать не надо...
   - Убивать? Тебя?.. Да нет, ты что-то путаешь. Я человечиной не питаюсь...
Ну так что, угадывать будем?
   - Ну не надо...
   - Не надо, так не надо.
   Парень вытащил руку. Пистолета в ней нет. Зато есть деньги. Целая пачка в
банковской упаковке.
   - Здесь две тысячи долларов... Хватит на две тонны...
   - Две тонны чего?..
   - Ну, ты же любишь потроха. Сердце, печенку, почки...
   - Да ты меня не так понял.
   - И ты меня не так понял. Поэтому деньги я оставляю себе... А так бы  они
тебе достались...
   - За что?
   - Вот это уже деловой подход...
   В  течение  десяти  минут  Филя  слушал  подробный  инструктаж.  Как  ему
отказаться от своих показаний против Никиты Брата.
   - Если все сделаешь как надо, получишь деньги.
   - Эти?
   - Других нет...
   Парень положил деньги на стол.
   - Так что, договорились?
   - Договорились, - кивнул Филя.
   - А это тебе талисман... - Парень положил рядом  с  деньгами  пистолетный
патрон. - Храни его как зеницу ока. Он поможет тебе не свернуть с верного  и
оплаченного пути...

Глава 4

1

   Видеокамера крупным планом показала лицо Никиты Брата.
   Только что телекомментатор бодрым тоном рассказывал, какой он хороший.
   Мол, несмотря на то, что известному предпринимателю предъявлено обвинение
в убийстве, он принял мужественное решение добровольно сдаться властям.
   Показывали, как Никита Брат выходил из машины, шел к зданию прокуратуры.
   - ...Я не считаю себя виновным, - говорил Брат. - Я  официально  заявляю,
что не убивал гражданку Зайцеву. Просто есть некие  силы,  которым  выгодно,
чтобы я оказался за  решеткой.  Если  выражаться  простым  языком,  то  меня
подставили... Но я надеюсь, справедливость  восторжествует.  Наш  российский
суд - самый справедливый суд в мире. Я надеюсь, что закон и общество на моей
стороне...
   - Согласно официальным источникам,  вы  совершили  побег  из-под  стражи,
скрывались от правосудия. Чем вы можете объяснить свой поступок?  -  спросил
репортер.
   - Это не поступок. Даже не проступок. И тем более  не  преступление.  Это
стечение обстоятельств. Бежал не я, бежали преступники, которые взяли меня в
заложники...
   - По пути преступники убили много ни в чем не повинных людей...
   - Да, этот факт имел место. Эти люди были такими же заложниками, как я.
   - Но вас пощадили. Почему?
   - Потому что, как вам известно, я человек не бедный. И за меня можно было
получить выкуп... Я еще раз заявляю, я ни в чем не виновен.  Я  просто  стал
жертвой обстоятельств...
   Александр Юрьевич Боровихин видел, как к Никите подошли двое в  штатском.
Вежливо взяли за руки и вывели из толпы журналистов. Он последовал за ними с
видом мученика, страдающего за правду...
   На этом репортаж с места события закончился. Больше никаких комментариев.
Пока никаких.
   Боровихин выключил телевизор и откинулся на спинку кресла. Нервно  достал
из пачки сигарету, щелкнул зажигалкой, глубоко затянулся.
   Всего один репортаж,  за  ним  правильно  поданное  событие.  И  все,  из
преступника-убийцы Никита Брат становится чуть ли не национальным героем.
   Жертвой... А на Руси издавна жалели жертв, сочувствовали им...
   Звонкой трелью залился телефон. Боровихин вздрогнул. Звонил Патрон.
   Трясущейся рукой Боровихин взял трубку.
   - Телевизор смотрел?
   - Смотрел...
   - Ну, и что все это значит?
   Патрон требовал объяснений. А что мог ответить ему Александр Юрьевич?
   Он и сам в трансе...
   Эмоции в голосе Патрона обозначались едва-едва. Любой, кто не знал  этого
человека, сказал бы, что тот находится в стадии безмятежного покоя.
   Но Боровихин хорошо знал своего босса, холодного как лед и  неприступного
как скала. Всегда и со всеми  Патрон  держался  с  подчеркнутым  королевским
достоинством. И никогда не  позволял  себе  никаких  эмоций.  Даже  смертные
приговоры он выносил без малейшей злобы или сострадания к провинившемуся.
   - Я разберусь, я  во  всем  разберусь,  -  нервно  ответил  Боровихин.  -
Разберусь и сообщу...
   - Жду звонка. Ровно через час...
   В трубке послышались протяжные гудки.
   Александр Юрьевич отложил в сторону  спутниковый  телефон  -  аппарат,  о
существовании которого знал только Патрон.
   - Жертва обстоятельств... - процедил он сквозь зубы.
   А ведь Никита Брат и есть жертва обстоятельств.
   Обстоятельства  -  это  прежде  всего  Патрон  с  его  неуемной  тягой  к
расширению своих владений. А он, Александр Юрьевич Боровихин, -  всего  лишь
пешка в этой игре.
   Отель "Эсперанто" захватил сам Патрон. Поставил на хозяйство  Боровихина.
Помог расформировать старую и  организовать  новую  службу  безопасности.  С
этого момента Александр Юрьевич за все в ответе.
   А что он может сделать, если этот Брат сам дьявол? Как куропаток  щелкает
лучших бойцов Патрона. Службу безопасности  отеля  играючи  положил  на  две
лопатки.
   Боровихин пока на плаву, но вода под ним уже закручивается  в  гигантскую
воронку. И если не принять контрмер и его втянет в водоворот, он  пойдет  ко
дну. Можно не сомневаться, Патрон не  простит  ему  провала.  Поэтому  нужно
бороться до последнего...
   Патрон сам во всем виноват. Нужно было просто убить Никиту.
   Снайперский выстрел, и никаких проблем.
   Но у Патрона свои соображения. Ему нужно было сначала засадить жертву  за
решетку. И уже потом, когда он попадет  в  камеру  следственного  изолятора,
расправиться с ним. Есть у Патрона каналы, по которым  он  мог  подослать  к
нему наемного убийцу.
   Смерть Брата была бы расценена как несчастный случай или самоубийство.
   Можно было организовать ссору с сокамерниками. Тюрьма все спишет...
   Если бы киллер достал его на свободе, обязательно возникла  бы  версия  о
заказном убийстве. Можно было бы отравить Брата  специальным  ядом.  Но  где
гарантия, что начальник его службы безопасности  не  добился  бы  проведения
углубленной экспертизы? Тогда невидимый для обычной  экспертизы  яд  мог  бы
стать видимым.
   В любом случае преемница Никиты Брата попала бы в  разряд  подозреваемых.
Ведь у нее был мотив избавиться от  мужа  -  многомиллионное  наследство.  И
тогда у нее были бы связаны руки. Под наблюдением органов она не  смогла  бы
перекачивать финансовые средства Никиты Брата в бездонный карман Патрона...
   Только  жертва  не  хотела  становиться  жертвой.  Никита  расправился  с
киллерами в тюрьме. А затем ушел в бега. Его искали. И находили не  раз.  Но
каждая  встреча  с  ним  заканчивалась  для  бойцов  Патрона  невосполнимыми
потерями. Этот Никита оказался настоящим профи. И его дружок тоже  не  лыком
шит. Вместе они сила,  с  которой  не  могли  справиться  ни  Боровихин,  ни
Патрон...
   Но еще не все потеряно. Никита Брат  вышел  из  подполья.  Наверняка  его
взяли под стражу. Поместят в следственный изолятор. Там его можно достать...
   Боровихин позвонил Патрону.
   - В самое ближайшее время я узнаю, в какой изолятор, в какую  камеру  его
определят, - сказал он.
   - А дальше?
   В голосе Патрона проскользнуло едва уловимое ехидство.
   - А дальше нужно отправить туда людей... Вы же понимаете, о каких людях я
говорю...
   - Понимаю... А у тебя есть такие люди?
   - У меня нет... Но...
   - У тебя нет, но есть у меня. Так?
   - А разве нет?.. Разве мы не заинтересованы?..
   - Заинтересованы... Только мы ничего не сможем с ним поделать.
   - Почему?
   - Да потому, что Никита Брат - не идиот, он прекрасно понимает,  что  ему
грозит. Он примет все меры предосторожности...
   - Но  у  него  нет  поддержки.  Мы  же  позаботились  о  том,  чтобы  его
милицейские покровители никогда больше не смогли ему помочь...
   - Ты об этих двух майорше?.. Чушь собачья... Никита смог  подать  себя  в
лучшем виде.  Для  прессы  он  уже  герой.  И  для  толпы  идиотов,  которая
называется народом, тоже... Ты понимаешь, что это такое?.. Это значит, что к
нему повернутся милицейские генералы, которых мы от него отвратили. И  судьи
будут на его стороне. Особенно если им подкормку бросят... Но и это не беда.
Хуже всего, если Брат приберет отель к своим рукам...  Или  ты  думаешь,  он
оставит тебя на месте поверенного своей жены?..
   Да, это так. Никита вышел из подполья. Преемницы его нет,  исчезла  после
памятного  переполоха  в  административном  блоке  отеля.  Некому  управлять
отелем, кроме как самому Никите. Пока у Александра Юрьевича еще есть власть.
Но в ближайшее время Никита возьмет штурвал бизнеса в свои  руки.  И  слетит
Боровихин со своего места как миленький.
   - Это все по твоей вине! -  больно  хлестнул  его  словом  Патрон.  -  Ты
упустил Брата в отеле. Как пацана дешевого он тебя провел... Но у тебя  есть
выход...
   - Какой?
   - Возьми пистолет и застрелись.
   В голосе Патрона звучал приговор. Боровихин  почувствовал,  как  леденеет
кровь в жилах...
   - Но ведь у нас есть выход...
   - Да?..
   - Дети Никиты Брата. Они здесь, в отеле, у меня под боком...  Это  верная
возможность заработать сто-двести миллионов. Ради детей Брат последнюю  свою
рубашку снимет...
   - А ведь у тебя появился шанс... - в голосе Патрона прозвучало одобрение.
- Действуй... Только последнюю рубаху с Брата снимать не надо.
   Даже кот, загнанный в угол, становится зверем...  Оставь  ему  отель.  Но
пусть снимает со счетов все, что у него есть...
   Какое-то время после этого разговора Боровихин приходил в себя.
   Еще недавно он  чувствовал  себя  в  отеле  хозяином.  Он  занял  кабинет
управляющего. По его указанию и  при  участии  Патрона  была  создана  новая
служба безопасности, уничтожена старая. На ключевые посты  отеля  поставлены
его люди. Всех неугодных погнали поганой метлой. Кое-кого пришлось пустить в
расход...
   Одна беда -  где-то  рядом  угрожающей  тенью  бродил  Никита  Брат.  Это
невероятно, но он  оказался  суперпрофессионалом.  С  потрясающей  легкостью
расправлялся с боевиками Патрона. И службу безопасности отеля вокруг  пальца
обвел. Ложную наживку подкинул, отвлек внимание. А сам со своим  дружком  из
"чеченцев" ворвался в рабочий вестибюль, поднялся в административный блок.
   Усеял свой путь трупами. Затем забрал свою преемницу  и  с  ней  исчез  -
оказывается, в его кабинете был потайной выход...
   Но и тогда Никита  не  был  так  опасен,  как  сейчас.  Он  скрывался  от
правосудия, а значит, был вне закона. И не  мог  управлять  отелем.  Поэтому
Боровихин держал карты в своих руках.
   А сейчас все изменилось. Брат хоть  и  под  следствием,  но  под  защитой
закона. И может взять бразды правления в свои руки.
   Казалось бы, все потеряно. Но нет, в руках Боровихина  его  дети.  Сейчас
они дома, под наблюдением няни. Но стоит отдать приказ,  и  они  исчезнут  в
неизвестном для отца направлении. Тогда Брату останется одно - рвать на себе
волосы и во всем слушаться Боровихина.
   А он заставит его слушаться - потому что нет у него иного выхода.
   Дети Брата - это последний шанс Боровихина. Если он  его  не  использует,
Патрон вынесет смертный приговор...
   Боровихин потянулся к интеркому. Сейчас он вызовет к  себе  Фому,  своего
порученца. Тот вмиг разберется с детками...
   Но он еще только нажимал на кнопку, как Фома сам ввалился к нему.
   Вернее, его втолкнули в кабинет.
   Фома - парень крепкий, боевой: бывший спецназовец, черный пояс по карате.
И шарики в голове неплохо смазаны. Только  что-то  вид  у  него  бледный,  в
глазах растерянность...
   Вслед за ним в кабинет вломились четыре  мордоворота.  Мастодонты  первой
половины девяностых. Зеленые слаксы,  черные  кожаные  куртки,  челюсти  как
жернова жвачку перемалывают.
   - Привет, лох! - пробасил первый.
   Он остановился перед столом Боровихина. Нахмурил  брови,  вперил  в  него
колючий взгляд.
   Второй подошел к самому Александру  Юрьевичу,  схватил  его  за  шиворот,
вырвал из кресла.
   - Ты чо сидишь, лошара, когда бригадир стоит?
   Боровихин жалко и недоуменно посмотрел на Фому.
   Тот только развел руками. И робко:
   - Это наезд, шеф...
   Да он и сам все понял. Братки к нему  пожаловали.  Как  в  старые  добрые
времена. Запугают, затем добренькими прикинутся, охранные услуги  предложат,
процент за "крышу" назначат.
   - Как они сюда попали?
   - А бес их знает...
   - Заткни свою пасть! - рыкнул на Фому один браток.
   И молниеносным, профессионально поставленным ударом в солнечное сплетение
вырубил Фому. Тот не отлетел к стене, не снес по пути стол. Где стоял, там и
осел на пол без признаков жизни.
   Браток растопырил пальцы и со зверским выражением на  лице  послал  их  в
Боровихина. Каких-то несколько сантиметров до глаз не донес.
   Душа Александра Юрьевича ушла в пятки. Может, от этих братков и  отдавало
архаичностью, но пугать они умели - это факт.
   - Славян,  а  давай  ему  чисто  паяльник  в  задницу...  -  с  нарочитой
небрежностью сказал другой.
   - Или, типа, утюжок на пузико...
   - А может, конкретно  ток  через  яйца  пустим?..  Боровихина  трясло  от
страха. Зуб на зуб не попадал.
   - Что вам от меня надо? - спросил он.
   - Во! Конкретный базар покатил... - осклабился старший из братков -  Тебя
как, типа, зовут?..
   - Александр Юрьевич...
   - Эй, ты чо, какой на фиг Юрьевич?.. Кликуха у тебя  какая?..  Ну,  типа,
погоняла...
   - Нет у меня никакой кликухи...
   - Значит, счас крестить будем... Фамилия как у тебя? Боровихин, да?..
   - Допустим...
   - Значит, Боровом будешь... Ну, так ты чо там, Боров,  спросил?  Чо  нам,
типа, от тебя надо?.. Охранять тебя, типа, будем. Ну, если там, типа, братва
залетная приколоться с тебя захочет. Мы, типа, тут как тут. Чо надо?
   - спросим у этих каз-злов. И на правилку их чисто, на правилку. Писец им,
в натуре, придет, отвеч-чаю. На понятия конкретно поставим... Не-е, ну а  чо
ты, типа, молчишь, волк позорный, а?..
   - А о чем спрашивать?..
   - Как о чем? Ты чо, в натуре, не врубаешь, да?.. Скока ты  нам  должен  -
вот чего спрашивай. Ну!..
   - Сколько?
   - Во-о, ничтяк базар... Тридцать процентов...
   - Что?!
   - Чо, мало?.. Ну, тогда сорок...
   - Ребята, вы сдурели?.. Сорок... Даже тридцать - это слишком много...
   Сейчас так много никто не берет...
   - Да нам по фигу, кто там и что там у кого берет... Короче, давай "лимон"
баксов на стол. Прям счас. И разбежались...
   -  Ребята,  так  нельзя,  -  начал  расправлять  крылышки  Боровихин.   -
Во-первых, так ставить вопрос нельзя. А во-вторых, я  не  нуждаюсь  в  ваших
услугах...
   - Эй, ты чо, лох, приборзел, да?.. Браток снова замахнулся.  Но  бить  не
стал.
   - Не нуждаюсь я в ваших услугах...
   Боровихин набрался смелос