выскочил из машины, не помог ментам. Был у него шанс избавиться
от мерзких попутчиков. Был, а теперь нет.
   Щербина оставил себе автомат. Антоха и Курдюк получили  по  пистолету.  А
Никите не досталось ничего - хотя один лишний ствол имелся.
   - Обойдешься! - презрительно скривился Щербина. Они не принимали  его  за
своего. И правильно делали. Между ним и этими ублюдками нет ничего общего.
   Машина свернула с Кольцевой автострады, пошла по шоссе, затем свернула на
проселочную дорогу. По обе стороны потянулся сосновый бор.
   Шло время. Дорога становилась все хуже, лес все гуще.
   - Ну все, считай, ушли! - довольный, пробасил Осип. - Я эти  места  знаю.
Хрена с два здесь нас менты захомутают...
   "Газель" остановилась. Мотор заглох.
   - Эй, ты чего? - спросил водителя Осип.
   - Бензин закончился...
   - А в канистре?
   - Пусто...
   - В башке у тебя пусто, - зло процедил сквозь зубы Осип. - Или не пусто?
   Никита вздрогнул от неожиданности, когда этот урод выстрелил  водителю  в
голову. Продырявленное пулей боковое стекло заляпало кровью и мозгами.
   Женщины взвыли от ужаса.  Мужики  побледнели.  Губы  трясутся,  в  глазах
отчаяние. Они понимали, что их ждет. И не ошиблись в своих прогнозах.
   - Ну, чего ждете? - заорал на сообщников Осип.
   И первый выстрелил в ближайшего  к  нему  мужика.  И  Антоха  с  Курдюком
подняли свои пистолеты.
   Грохот выстрелов закладывал уши. Но Никита слышал, как стонут  смертельно
раненные люди. А выстрелы продолжались. Пока не стихли стоны.
   Запах пороха, крови, смерти. И тишина.  Зловещая  тишина  на  фоне  шести
трупов.
   - Его тоже? - заговорил первым Курдюк. И направил ствол на Никиту.
   - Идиот! - рыкнул на него Щербина. - Это наш человек... Да, братуха?
   Никита покачал головой.
   - Не братуха ты мне...
   - Правильно, не братуха, - хищно усмехнулся Осип. - Щербина - щука, ты  -
карась, какие вы братья?..
   - Так что, мочить его?
   Курдюк явно вошел во вкус. Его мерзкая натура требовала крови.
   - Нет, он нам нужен, - покачал головой Осип. - Закоцай его!..
   Осип бросил ему наручники. С убитого мента, видно, снял.
   - Ну чо, карась, жить хочешь? - прошипел Курдюк. - Лапы ко мне тяни...
   Никита кивнул. И с готовностью протянул ему сомкнутые руки. Только  резко
убрал их, когда уголовник попытался нацепить на  них  стальные  браслеты.  И
кулаком ему в переносицу бац! Тот свалился с копыт, рухнул на  мертвое  тело
заложника.
   - А вот это зря! - зло зарычал Антоха. И наставил на Никиту ствол.
   - Только дернись, башку снесу! - пригрозил он.
   А ведь снесет. Не дрогнет рука убийцы - можно не сомневаться.
   Курдюк приподнялся, ненавидящим взглядом посмотрел  на  Никиту.  И  резко
выбросил в его сторону кулак. Никита уклонился, кулак лишь  чиркнул  его  по
щеке. Но Курдюк этого будто и ждал. И пустил в ход  пистолет  -  рукоятью  с
силой тюкнул его в висок.
   Удар был достаточно сильный. Никита потерял сознание. Но ненадолго.
   Когда очнулся,  запястье  правой  руки  сжимала  холодная  сталь.  Второй
браслет защелкнулся на левой руке Антохи.
   Курдюк и Щербина заканчивали шарить по сумкам и карманам убитых.
   Мародерствовали. Забирали деньги, документы, ценности.
   - Уходим! - распорядился Осип.
   Беглецы оставили машину и пехом двинулись в  глубь  леса.  Никита  уходил
вместе с ними, Антоха тащил его за собой. Сзади шел  Курдюк.  И  нет-нет  да
тыкал его в спину стволом.
   Они шли долго. И все лесом. Осип и в самом деле хорошо знал эти места.
   Он умудрялся обходить стороной села, деревни. Шли осторожно,  то  и  дело
останавливались, прислушивались к тишине - нет ли поблизости подозрительного
шума. До наступления темноты они ни разу не натолкнулись на людей.
   Осень. Вечереет рано. Особенно в лесу. Чем темней, тем холоднее.
   Беглецы обрадовались темноте, а на холод не обращали внимания.
   - Скоро придем, - подбадривал всех Осип. - Есть у меня тут один схрон.
   Ни одна собака не найдет...
   Он не обманул К полуночи вышли на какую-то деревеньку Избы, кривые улочки
И тишина Посреди этой дремучей деревеньки дом Старый, с прогнившим  крыльцом
Окна заколочены досками На двери ржавый амбарный замок Только для Осипа  это
не проблема - Счас мы его, счас Он походил по темному двору Подобрал с земли
ржавый гвоздь И с ним подступил к замку Через пару минут беглецы  входили  в
дом Внутри запустение Пыль на полу, на столе, на лавке Паутина по углам Зато
есть печь И Щербина тут же засуетился возле нее Дровишек со  двора  притащил
Начал растапливать - Чей дом? - спросил Антоха.
   Вместе с Никитой он  пристроился  на  лавке  -  Какая  разница?  -  грубо
отозвался Осип - Ты не ссы, никто об этой хазе не знает Кроме моих корешей.
   - А если они нагрянут?
   - Кто, мои кореша?
   - Ну да.
   - Так они и нагрянут, - кивнул Осип -  Обязательно  нагрянут.  Да  ты  не
мохай, худа от них не будет. А без них нам долго не протянуть.
   ...Он посмотрел на Никиту Взгляд мрачный, тяжелый.
   - Не надоело тебе, Антоха, лоха этого на привязи таскать?
   - А то...
   - Тогда давай в погреб его...
   Осип  самолично  освободил  вход  в  подвал.  Антоха  подвел   Никиту   к
образовавшемуся в полу проему. Сейчас он отстегнет наручники.  И  тогда  его
можно бить. Рубануть согнутыми пальцами по кадыку, и парень труп. И с Осипом
не проблема сладить. Вырубать его не надо - достаточно в погреб столкнуть.
   А дальше? Дальше - полная задница. Вон, в дальнем углу Щербина  стоит,  с
автоматом. И в оба глаза обстановку пасет. Не дотянуться до него Никите.
   Зато он с удовольствием порадует его пулями.
   Нет, лучше не дергаться. Отправляться  на  тот  свет  неохота.  И  просто
бузить нет резона. Антоха совсем снял с него  наручники,  знаком  приглашает
спуститься в подвал Начнешь дергаться - руки вмиг окажутся в браслетах.
   Никита  послушно  спустился  вниз  по  шаткой  лесенке.  За  ним  тут  же
задвинулся деревянный люк. Над головой что-то загремело. Никак столом  выход
придавили.
   Изба старая, на ладан дышит. А вот погреб в ней глубокий,  основательный.
Диким камнем для сохранения прохлады выложен. Но  это  для  лета,  когда  на
дворе жарко. А сейчас осень. На улице холодно, в избе тоже  не  жарко.  А  в
погребе самый настоящий дубарь. Никита враз продрог до костей.
   Пол земляной, холодный. Ни сесть, ни прилечь - в момент почки  застудишь.
И голову к стене не прижмешь - мозги заледенеют.
   Но Никите повезло. Когда глаза привыкли к темноте, он обследовал  погреб.
И обнаружил деревянные полки, на которых что-то когда-то хранилось.
   Сейчас они были пустые. Только трухлявые. Но все же выдержали тяжесть его
тела. У него появилось ложе - что-то вроде нар.
   А через некоторое время снова раздался  грохот.  Отодвигали  стол.  Затем
открылась крышка люка. В погреб упала большая охапка прелой соломы.  Еще  бы
кусок хлеба бросили - было бы вообще хорошо.
   Но слишком многого  он  ждал  от  ублюдков,  которые  с  такой  легкостью
перестреляли беззащитных заложников. Настоящие подонки, нелюди.
   И Никиту бы они с удовольствием пришили. Не нужен им такой сообщник.
   Но зачем убивать курицу,  которая  может  снести  для  них  золотое  яйцо
стоимостью в несколько миллионов долларов?
   Осип знает, кто такой Никита Брат. Знает, как  много  у  него  денег.  Он
думает, что сможет связаться с его женой. И договориться с ней.  Она  ему  -
выкуп, он ей - Никиту.
   Управление отелем перешло к Марте. Это  произошло  автоматически.  Как  в
прошлый раз, когда по воле злого рока Никита пропал без  вести,  шатался  по
городу в состоянии амнезии  и  без  средств  к  существованию.  Тогда  Марта
блестяще справилась с его обязанностями, удержала отель на плаву.
   И сейчас она вместо него. Только не может она заниматься делами.
   Совсем слабая. Дело на поправку идет, но очень медленно. Но при всем  при
этом она может достать миллион-два долларов.
   Не в  экономическом  преступлении  обвиняют  Никиту.  Хотя  и  до  этого,
глядишь, дело дойдет. Из-за Юсупова. А пока не дошло, его  банковские  счета
не арестованы. Марта может распоряжаться ими  Она  выкупит  его.  Освободит.
Заберет к себе Он в этом не сомневался.
   Семь лет они вместе. Семь лет идут рука об руку...
   Он вспомнил, как они познакомились. Как вместе мстили  подонкам,  которые
когда-то надругались над ней. Потом она ушла  в  монастырь  замаливать  свои
грехи. Он долго искал ее. Нашел. Забрал к себе. Затем шесть  лет  совместной
жизни. Он - преуспевающий бизнесмен. Она - скромная,  набожная  домохозяйка.
Но весной этого года  с  Никитой  случилось  несчастье.  Он  забыл  о  своем
прошлом. Марта же, напротив, вспомнила о своем. Она сделала все возможное  и
невозможное, чтобы помочь ему, вытащила его из беды.
   И в этот раз она поможет ему. Он уверен в этом...

***

   Никита провел в погребе всю ночь, зачем потянулся день.  Бежать  из  этой
темницы - никакой возможности. Ему оставалось одно - терпеливо ждать,  когда
фортуна повернется к нему лицом.
   В обед ему швырнули открытую  банку  тушенки,  кусок  хлеба,  пластиковую
бутыль минералки. Видимо, Осип послал кого-то в сельпо за провизией.
   А вот ужина Никита не дождался. Вместо ужина ею вытащили из подвала.
   Антоха  прицепил  его  к  себе  наручниками.  Щербина  держал  под  дулом
автомата.
   Его вывели во двор.
   - Иди, иди! - грубо подтолкнул его Антоха. Возле дома стояли  два  джипа.
Не первой молодости машины,  но  выглядят  эффектно.  Возле  них  прожженные
жизнью братки в кожанках. Уж не  они  ли  кореша  Осипа,  не  о  них  ли  он
говорил?.. Скорее всего да.
   Никиту посадили на заднее сиденье головного  джипа.  Осип  слева,  Антоха
справа. Впереди, рядом с водилой,  браток  в  кожаной  кепке.  Стопроцентный
уркаган. Сразу видно, не один год оттоптал на  зоне.  Потемневшее  от  жизни
лицо, глубокие морщины, густой табачный дух. И  рангом  он  повыше  того  же
Осипа.
   Курдюк и Щербина забрались во второй джип. Только Никите  до  лампочки  -
пусть хоть сдохнут, ему до них дела нет. Его  куда  больше  волновал  другой
вопрос: куда и зачем его везут?
   Машины тронулись с места. Выехали из деревни, пошли по  вполне  приличной
проселочной дороге. Лес  остался  где-то  позади.  Дорога  шла  через  поля,
перелески. В конце концов вывела машины на многополосное шоссе.
   - Эй, а куда мы едем? - нервно спросил Антоха, когда  джип  взял  курс  в
сторону Москвы.
   - Понятное дело куда - в Бутырку, - хохотнул Осип.
   - Не, я серьезно...
   - Да не менжуйся ты, братуха, - густым басом успокоил  его  уголовник.  -
Все будет путем. И вас всех устроим. И этого, - кивнул он головой на Никиту,
- определим...
   - Понял? - толкнул Никиту Осип. -  Слышал,  что  Гнут  сказал?  Определим
тебя. Завтра вплотную тобой займемся. Ты, пока суд да дело, хорошо  подумай,
кто сможет заплатить за тебя выкуп...
   - Ясно кто, - усмехнулся Никита. - Менты...
   - Ты так не шути, понял! - ткнул его в бок Антоха. - Не шути, понял?..
   - В натуре, - ощерился Осип - Не нагоняй тоску. И думай, думай. Если тебя
не выкупят, в расход тебя пустим. А иначе никак.
   - И сколько вы за меня хотите получить?
   - Минимум "лимон". "Зеленью", понятное дело.
   - А репа не треснет?
   - Счас у тебя кое-что треснет! - зашипел Антоха. Он  явно  нервничал.  Не
нравились ему, видно, кореша Осипа. Как  бы  они  его  самого  в  расход  не
пустили. Звериная стая, естественный отбор  -  сильный  убивает  слабого,  и
неважно, что своего.
   В столицу машины не поехали. Снова свернули на проселочную дорогу.
   Бездорожье, лес, поля. Дальше Никита ничего видеть не мог. На  глаза  ему
натянули черную повязку. Как в гангстерских боевиках  В  пути  они  были  не
меньше двух часов. Шоссейные дороги, проселочные - хорошие и не очень.  И  в
конце концов двор двухэтажного дома, где  и  остановились  джипы.  С  Никиты
сняли повязку - Здесь и будете жить, - сказал уголовник  по  кличке  Гнут  -
Выходим.
   Он первым вошел в дом. За ним потянулись остальные. Осип, Антоха в связке
с Никитой, Курдюк, Щербина.
   Просторная прихожая, за ней холл. Обставленные модерновой мебелью комната
и кухня, лестница на второй этаж. Чистота, уют, комфорт.
   - Не слабо! - осторожно восхитился Антоха - Еще бы бабу.
   - Будет баба, - кивнул Гнут - Не  сейчас,  но  будет.  Если,  конечно,  в
сторону отвалить не захочешь - В сторону? Как это?
   - А так. Дело тебе поручим. И твоим корешам.
   - Дело? Мокрое?
   Правильно мыслит Антоха Просто так их никто  кормить  не  будет.  Сначала
беглецы с Никитой будут возиться, но когда-нибудь сплавят его. Или жене, или
на тот свет. Но без дела они не останутся. Беглые - это раз, руки у  них  по
локоть в крови - это два. Им терять нечего. Поэтому они с готовностью пойдут
на любое дело. В том числе и на "мокруху"
   - Кто много знает, тот что? - зловеще усмехнулся уголовник.
   - Долго не живет, - натужно улыбнулся Антоха.
   - То-то же.
   Гнут сунул руку под плащ. И вытащил пистолет. Мощный "дезерт игл".
   Направил на Антошу.
   - Эй, ты что? - побледнел тот.
   От страха чуть штаны себе не утяжелил.
   - Боишься смерти. Это хорошо. Смерти не боится только идиот. А идиоты нам
не нужны.
   Гнут взял пистолет за ствол и рукоятью протянул его Антохе.
   - Держи, это тебе.  Места  вокруг  дикие.  И  менты  вас  крепко  ищут  -
отстреливаться придется, мало ли  что.  А  свою  пукалку  отдай  мне.  Ствол
засвечен. Или я не прав?
   - Засвечен, - кивнул Антоха.
   И с легкостью расстался с трофейным "пээмом".  И  вооружился  израильской
крупнокалиберной "пушкой".
   - О! Да тут полный холодильник! - донесся из кухни радостный вопль Только
разделить радость Курдюка Никита не смог Под лестницей,  ведущей  на  второй
этаж, находилось что-то вроде кладовки Прочная деревянная дверь  в  половину
человеческого роста Гнут подошел к ней, открыл ключом Зажег внутри свет -  А
это твои хоромы, - сказал он Никите - Проходи, устраивайся Совсем  крохотная
каморка Зато в ней сухо, тепло, только немного пыльно  Кушетка,  на  которой
можно вытянуться в полный рост Матрац и подушка с  грязными  разводами  -  В
тесноте, да не в обиде, - говорил Гнут - В подвале  просторней  Но  так  там
холодно И ходить далеко Антоха втиснулся в каморку вместе с Никитой  Снял  с
руки наручники Собрался уходить В голове у Никиты мелькнула  шальная  мысль.
Что если взять этого урода в оборот, чуть придушить его, забрать пистолет? И
вместе с ним выбраться из каморки. Антоха - парень здоровый, из него  выйдет
отличный бронежилет. Под  его  защитой  Никита  пристрелит  Гнута,  достанет
Осипа... А дальше... Дальше его самою достанут. Тот же Щербина. Полоснет  из
кухни из автомата, и гуд бай. Антоху жалеть он не будет - это точно. По  его
шкале ценностей этот атлет стоит чуть выше, чем Никита...
   А потом, дверь нестандартная. Низкая, узкая. Не так просто  выбраться  из
каморки. Даже одному, без Антохи...
   Нет, ничего из этой затеи не выйдет. Слишком серьезный противник у  него.
Не застанешь его врасплох. Пока не застанешь... А там посмотрим...
   Антоха беспрепятственно выбрался из каморки.  Закрыл  дверь,  в  замочной
скважине провернулся ключ.
   Не очень надежная дверь. И замок примитивный. Но  это  говорит  только  о
том, что  без  присмотра  Никиту  не  оставят.  Обязательно  в  холле  будет
кто-нибудь находиться. И если он вдруг выломает дверь, его  или  пристрелят,
или катнут под ноги ручную гранату.
   А никакого другого способа выбраться из каморки, кроме как  через  дверь,
нет. Стены прочные, пол и потолок железобетонные -  зубами  дыру  в  них  не
прогрызешь.
   Но Никита не унывал. Он знал, что рано или поздно ему  представится  шанс
избавиться от непрошеной опеки  и  вырваться  на  свободу.  И  не  из  таких
передряг он выбирался...

***

   Антоха открыл дверь в каморку.
   - Руку высунь! - потребовал он.
   Никита не стал возражать. Высунул из дверного проема руку. И  тут  же  на
ней защелкнулись наручники. Второй браслет был пристыкован к руке Антохи.
   В холле, возле дверей в кухню,  стоял  Курдюк.  И  держал  их  обоих  под
прицелом. Он тоже сменил оружие, "аксушу" на "узи". Равноценный обмен...
   - В сортир бы!.. - сказал Никита.
   У него в каморке ведро. Но это не то. Три дня уже он в плену. Надоело  на
ведро ходить. И вообще, все надоело.
   - Размечтался, - хмыкнул Антоха.
   И повел его за собой. В комнату, выходящую в холл. Там его ждали.
   Какой-то незнакомый мужчина. Он сидел в кресле, смотрел на Никиту  наглым
оценивающим взглядом.  Среднего  роста,  крепкий  в  плечах,  волевое  лицо,
властная осанка. В пальцах правой руки пилочка  для  ногтей.  Рядом  Гнут  и
Осип, оба держатся с ним почтительно. Вне всякого сомнения,  в  определенных
кругах этот дядя достаточно авторитетная личность.
   - Вот он, значит, какой, Никита Брат, -  низким,  чуть  гнусавым  голосом
сказал он.
   И чиркнул пилочкой по ногтю левого большого пальца. Еще бы красить  ногти
начал. Красным лаком...
   - А ты кто такой? - пренебрежением на пренебрежение ответил Никита.
   - Ты бы не рычал, я  то  ведь  и  без  клыков  остаться  можно,  -  с  не
подходящей для случая вежливостью улыбнулся мужчина.
   - Что тебе надо?
   - Знаешь ли, я с детства люблю деньги. И чем их больше, тем лучше...
   - Я благотворительностью не занимаюсь.
   - Я тоже... Поэтому я не стану дарить тебя твоей жене. Я  отдам  тебя  за
деньги.
   - Зачем ей нужен муж-убийца?
   - Не правда. Я уже навел справки. Твоя жена - просто золото. Ты ей  нужен
любой...
   Когда-то был нужен, мелькнуло в голове у Никиты.
   - И сколько ты за меня хочешь получить?
   - А сколько ты предложишь?
   - Три доллара.
   - Дешево ты себя ценишь...
   - Может быть...
   - Три миллиона долларов. Это твоя цена...  Как  видишь,  я  тебя  ценю  в
миллион раз дороже.
   - Да пошел ты!
   Мужчина посмотрел на Гнута.  Тот  кивнул  и  подошел  к  Никите.  Постоял
секунды две-три. Спросил:
   - Ты зачем шефа обидел? Афона обижать нельзя Наказывают за это  Он  резко
отвел руку назад, коротко размахнулся и ударил Никиту кулаком в живот Сильно
ударил, очень сильно Только Никита успел  напрячь  пресс,  поймать  удар  на
выдохе Кулак отлетел от его живота, как мячик Ему самому  хоть  бы  хны  Как
стоял, так и остался  стоять  Даже  не  поморщился  Хотя,  признаться,  было
довольно-таки больно Гнут хотел ударить снова. Но хозяин его остановил.
   - Хватит! - И с притворной похвалой вяло поаплодировал  Никите  -  Браво,
браво. Уважаю сильных мужчин... А вот жадных не люблю... Не надо  жадничать,
Никита. Тем более три миллиона - не столь уж большие для тебя деньги.
   - Это тебе так кажется.
   - Может, кажется, а может, и нет... В  общем,  ты  сейчас  звонишь  своей
жене. И договариваешься с ней о выкупе.
   Гнут снова подошел к нему. И  протянул  трубку  сотового  телефона  -  Вы
издеваетесь, да? - усмехнулся Никита - У нее, конечно, есть сотовый телефон,
но он прослушивается.
   - А ты звони по такому, который невозможно прослушать!
   - Таких нет.
   - Даже в твоем рабочем кабинете?
   - В кабинете, может, и есть... Но Марты там нет.
   - Почему! Разве ты не уполномочил ее управлять отелем?
   - Уполномочил. Но Марта сейчас не в состоянии управлять отелем. Она очень
плохо себя чувствует. И нога у нее сломана...
   - Сломана нога? - удивился Афон - Странно, мои люди этого не заметили.
   Твоя жена цветет. И если у нее сломана нога, никто этого не заметил.
   Не  так  много  времени  прошло  после  аварии.  Перелом  ноги,  неважное
физическое и душевное состояние. Лицо изрезано. Такой запомнил ее Никита.  А
тут она цветет и пахнет. Как это понимать? Или она так  быстро  поправилась,
пли этот хмырь беззастенчиво врет.
   Но ведь очень просто проверить, на самом ли деле Марта в его кабинете.
   Вот телефон. Достаточно набрать известный номер.  И  все  узнать  от  нее
самой.

2

   Игорь