льнулась она, воздев руки к потолку.
   - А я, может, с вами хочу поговорить, - не стал скрывать Пал Палыч.
   - О чем со мной можно говорить, не  представляю!  Вы  "Санту-Барбару"
смотрите? - прикинулась она поклонницей телесериалов.
   - Нет. Не смотрю.
   - Тогда нам не о чем с вами говорить!
   - Ну-ну, так уж и не о чем? У вас сейчас, наверно, каникулы?
   - Совсем не обязательно.
   - И все-таки каникулы. В каком институте вы учитесь?
   - В сельскохозяйственном.
   - На каком факультете?
   - Агрономическом.
   - Да что вы говорите! Какое совпадение! У  меня  на  этом  факультете
учится дочь! Как ваша фамилия?
   - Череззаборыногузадирищинская.
   - Понятно.
   -  Чего  ради  я  должна  вам  все  про  себя  выкладывать?  Вы  меня
подозреваете в убийстве?
   - Я всех подозреваю. Зачем я буду делать исключение для вас?
   - Хотя бы затем, что я  бываю  в  этом  доме  по  утрам,  а  убийство
произошло, вы сказали, ночью.
   - Логично. Но почему я должен вам верить? Может, ночью вы тоже  здесь
бываете?
   - Спросите об этом у хозяина. Еще вопросы будут? Мне надо  прибраться
в спальне. Туда, я надеюсь, вы не пойдете?
   - Всего один вопрос. Как ваше имя?
   - Люда, - само собой  вырвалось  у  нее.  "Горничная  Люда!  Вот  ты,
деточка, и выдала себя с головой! Чересчур заигралась в эти игры!"
   - Я знал одну горничную по имени  Люда,  -  улыбнулся  ей  напоследок
Беспалый. - Вы немного похожи на нее. Наверно, все Люды похожи?
   - Или все горничные...
   Он оставил ее с мокрой тряпкой в руке  посреди  комнаты  -  в  полной
растерянности и неспособности дальше сопротивляться судьбе.
   Пит больше не пытался уснуть.  Для  этого  существует  ночь!  А  днем
слишком нервишки, пошаливают! Чтобы  они  не  пошаливали,  он  прибег  к
испытанному средству - кормлению рыбок в аквариуме, но и это сегодня  не
помогало. Беспалый, опытный следователь, ни черта из нее не вытянул!  На
что рассчитывает он? На угрозы? Пытки? Ерунда! Вряд  ли  она  испугается
пыток после того, что пережила!
   Но прощупать девку необходимо, иначе что от нее проку? Сразу  пустить
в расход, и все дела!
   Он решил взглянуть на свою добычу.
   Настя, сгорбившись, сидела на  старом,  потрепанном  диване,  который
чудом уцелел здесь еще с детсадовских  времен.  Снять  с  нее  наручники
распорядился Беспалый, но Пит, войдя в маленькую комнату с решетками  на
окнах, словно в клетку с тигрицей,  усомнился  в  своевременности  этого
миротворческого акта.
   - Ты готова к серьезному разговору? - начал он.
   - Верни револьвер, тогда поговорим! - заявила девушка.
   - Мы могли бы договориться и без оружия. Я готов тебе сделать  скидки
на возраст и простить Серегу.
   - Здорово  ты  предаешь  своих  старых  приятелей,  Криворотый!  Чего
уставился? Тебя так никто не  называет  в  глаза?  Совершенно  напрасно!
Такому уроду не подойдет ни одно человеческое  имя!  А  Криворотый  -  в
самый раз!
   Он удушил бы ее своими руками за такие слова, но девчонка ему позарез
нужна, и, как бы она ни дерзила, Пит все готов стерпеть.
   - Да, лицо мое изуродовано душманским ножом, и я этим горжусь!
   - Нашел чем гордиться!
   - Послушай, детка, я тебя понимаю. Ты  меня  ненавидишь  и  правильно
делаешь. Я бы на твоем месте поступил точно так же. Но ведь я и все, кто
там был, лишь исполнители. Нам заплатили. Это обычная работа, как  любая
другая.
   Мстить надо тому, кто заказывал  музыку,  а  не  нам,  бедным  слепым
музыкантам.
   Она  не  ответила.  Отвернулась.  Сквозь  решетки  окон   был   виден
заброшенный фонтан, который когда-то украшал территорию детского сада.
   Поморщившись, она вдруг заявила:
   - Я хочу спать! Или пусти мне пулю в лоб, или дай выспаться!
   - Я тоже не спал. Всю  ночь  караулил  тебя.  Не  надо  капризничать,
детка!
   Сначала решим наши дела, а потом отправимся на боковую! Каждый в свой
угол, это я гарантирую!
   - Что тебе надо от меня?
   - Видишь ли, красавица, сама того не подозревая, ты вовлекла  себя  в
опасную игру...
   - Я знала, на что шла.
   - Не торопись. У тебя еще будет время подумать, куда ты  шла  и  куда
пришла. В тебе, как видно, заключена дьявольская  сила,  ведь  ты  одним
выстрелом всполошила целых четыре организации! Но, кстати говоря, только
одна из четырех несет ответственность за гибель твоей семьи.
   - Прямо как в юридической консультации! Тебе, Криворотый,  прокурором
надо быть!
   - Я просто хочу, чтобы ты мыслила более широкими  категориями,  а  не
занималась отстрелом шестерок.
   - Не щадишь ты себя,  парень!  -  усмехнулась  Настя,  откинулась  на
спинку дивана и посмотрела на него свысока.  -  Неужели  так  обосрался,
увидев на Рабкоровской своего дружка? Или еще  раньше,  когда  вынул  из
почтового ящика засушенных скорпионов?
   - Заткнись, дура! - взревел Криворотый. - А то, не  дай  Бог,  вышибу
твои куриные мозги!
   - А что ты, кроме этого, умеешь? Вышиб мозги пятилетнему  мальчику  -
заделался героем! И после этого хочешь  убедить  меня  мыслить  широкими
категориями? Это как? Выходит, то, что случилось в доме моего отца  пять
лет  назад,  это  все  узко  и  мелко!  Вы,  бедные  слепые   музыканты,
зарабатывали себе на кусок  хлеба!  Что  ж,  работа  нервная.  Тебе  еще
повезло. Ты вытянул самый невинный жребий. Некому было прострелить  тебе
голову, как несчастному Максу! Но злой щедрый  дядя,  который  заказывал
музыку, всем заплатил  поровну:  и  матери  Макса,  и  вдове  Витяя,  не
выдержавшего нервной работы, и тебе, и Сереге, и Сане.
   Последний, не будь дураком, вложил денежки в бизнес и теперь  на  эти
денежки строит монастыри и часовни... Впрочем, разговор не о  нем,  а  -
как я поняла - обо мне. Ты, Криворотый, судишь людей по  себе.  Думаешь,
если ты такая трусливая,  продажная  тварь,  то  и  меня  можно  купить?
Ошибаешься! Ты замыслил шантажировать мною Карпиди? Нет, парень,  шантаж
- это не по мне! Отдай револьвер - и у  тебя  больше  никогда  не  будет
головной боли в отношении бывшего хозяина. И головной боли вообще! - Она
закончила свой гневный монолог заливистым смехом.
   Пит поразился тому, как много она знает. Куда  больше,  чем  положено
было знать дочери председателя райисполкома.  И  в  первый  момент  босс
растерялся, только просвистел "с-с-сука!", продлив тем самым ее веселье.
   - Думаешь, твой папаша был чистенький?  Думаешь,  он  побрезговал  бы
нанять ребятишек для Поликарпа? Кто успел - тот  и  съел,  детка.  Таков
закон, и не на кого обижаться.
   - В гробу я видала ваши законы, а мой отец - это мой отец!
   - Да что ты мне все талдычишь про своего отца?! Чем он  лучше  любого
из нас? Дерьмо! Пидор!
   - Сам пидор! - завопила Настя.
   - Получай,сука!
   Он отвесил ей  тяжелую  пощечину,  но  девушка  поймала  его  руку  и
вцепилась в нее зубами. Пит вскрикнул от дикой боли, приподнял  Настю  с
дивана и двинул ее коленом в живот. Она опустилась  на  пол  и  вряд  ли
избежала бы дальнейших побоев, если бы в кармане у  босса  не  запиликал
пейджер.
   С тех пор как  он  завел  эту  игрушку,  кореши  достали  его  своими
дурацкими приветствиями, типа: "Вставай, Петро, уже утро!",  или  "Петяю
от Митяя - большой с кисточкой! Хиляй  сюда!  Вместе  оторвемся.  Кения.
Сафари". Когда он стал боссом, кореши приумолкли, боялись  нарваться  на
неприятности.
   Криворотый достал из кармана пейджер,  и  надпись,  высветившаяся  на
экране, бросила его в холодный пот.
   "Не суетись, голуба. Я скоро приеду. Поликарп".
   Он и не подозревал, как все здесь изменилось. Перед виллой во  дворе,
превратившемся  в  английскую  лужайку,  его  тщательно   обыскали   два
охранника в пятнистой форме. Флигель охраны был значительно  расширен  и
перестроен в пошлый теремок, нелепо выделявшийся на а-ля западном  фоне.
Внутри теремка находились еще  несколько  охранников,  а  на  лужайке  в
относительном  спокойствии  отдыхали  две  немецкие   овчарки   довольно
свирепого вида.
   "Желающим прикончить мэра  придется  нелегко!"  -  отметил  про  себя
Шаталин, опытным взглядом оценив ситуацию.
   - Александр Емельянович? - окликнул  его  здоровенный  детина,  и  он
сразу признал в нем телохранителя, прятавшегося в тени кустов  во  время
встречи в саду Мандельштама. - Вам придется немного подождать. Мэр  пока
занят. Он велел проводить вас в оранжерею.
   "Очень любезно с его стороны, - ухмыльнулся про себя Саня. -  Боится,
что дом навеет  неприятные  воспоминания,  поджилки  затрясутся  и  меня
стошнит на дорогой ковер в гостиной! Я  ведь  не  беременная  девица,  в
самом деле!"
   Усмотрев в молчании  гостя  покорное  согласие,  телохранитель  пошел
вперед, указывая дорогу.  Они  обогнули  дом,  и  перед  ними  открылись
тропические заросли, накрытые гигантским стеклянным колпаком.
   Здесь  было  невыносимо,  тропически  жарко  и  влажно.  Экзотические
растения и птицы не привлекали внимания гостя. "Каждый по-своему  сходит
с ума!"
   - восклицал он про себя на протяжении всего мученического пути.
   Телохранитель остановился у скамьи из красного дерева с  причудливыми
барельефами, явно содранными с африканских масок. Рядом со скамьей важно
расхаживал павлин, будто делал кому-то одолжение.
   - Здесь подождете, или пройдем к пруду?
   - К пруду! - взмолился Шаталин.
   Детина усмехнулся, как бы  говоря:  "У  нас  еще  и  не  такое  можно
увидеть!
   Хозяин-то - фантазер!"
   Другим концом оранжерея упиралась в искусственный  водоем  правильной
круглой формы. Здесь обитала пара черных лебедей с птенцом  и  наверняка
водилась рыба.
   Очутившись  в  привычном  климате,  Саня  вздохнул   полной   грудью,
расправил плечи, отодрал от тела прилипшую рубашку и сказал:
   - Тут в самый раз.
   На берегу стояло несколько шезлонгов, он устроился в одном из них.
   Однако детина не торопился уходить, притащил из оранжереи  переносной
бар с охлажденными напитками и предложил что-нибудь выпить.
   -  Только  ничего  спиртного!  -  Для  разговора  с  мэром  ему  была
необходима трезвая голова.
   - Сок манго, -  объявил  телохранитель  и  налил  густой  ярко-желтый
напиток в высокий бумажный стакан.
   Шаталину хотелось, чтобы он побыстрей покинул его - нужно до  прихода
мэра собраться с мыслями, но присутствие телохранителя, видно, входило в
программу. "Опасается, что я передушу его лебедей и  павлинов?  Или  это
забота обо мне? Чтобы не было так одиноко?"
   Мэр не заставил себя долго ждать. Он появился  из  зарослей  в  белых
африканских одеждах  и  в  цилиндрической  шапочке  на  голове.  На  его
светлом, не знавшем солнца лице сияла радостная улыбка.
   -  Как  тебе  мои  тропики,  Сашенька?  Удивился?  Мэр   окончательно
сбрендил?
   - Да нет... Почему? - неопределенно пожал плечами гость.
   Шаталина мало что удивляло в последнее  время.  Он  насмотрелся,  как
изгаляются нувориши, так называемые новые русские,  у  себя  дома  и  за
границей.
   Так что садик с тропическими растениями и прудик с лебедями - это еще
самый  невинный  вариант  во  всеобщей  необузданной  гонке,  стремлении
перещеголять друг друга. Вот если бы вокруг шеи мэра извивалась гадюка -
тогда другое дело!
   Подобрав одежды, хозяин осторожно уселся в шезлонг напротив гостя.
   - Вот если ты останешься на ночь,  тогда  почувствуешь  всю  прелесть
тропиков. Оранжерея начинает по-настоящему  дышать,  кричать  на  разные
дикие голоса, сверкать глазами хищников!
   Предложение мэра остаться на ночь его насторожило. Вечером надо  быть
"У Сэма". Необходимо повидать Лося, исповедаться перед "отцом".  А  ночь
он посвятит ей! Только ей!
   - К сожалению, не получится, - как можно спокойнее ответил Шаталин.
   Теперь напрягся мэр. С  этим  парнем  надо  держать  ухо  востро!  На
экзотику его не купишь. Павлином не удивишь.
   - Тропики тропиками, а мне скоро предстоит поездка в Америку,  -  как
всегда, издалека начал хозяин. Он любил углубляться в дебри. - Могу тебя
взять за компанию.  Поездка  строго  деловая.  Мне  нужны  преуспевающие
бизнесмены. Есть над чем подумать, Саня. У  нас  теперь  с  американцами
цель одна, они охотно идут на контакт, их интересует Россия, а наш город
в особенности. Надеюсь, не надо  объяснять,  какое  значение  для  твоей
фирмы может иметь такая поездка?
   - Не надо,  -  бесстрастно  произнес  Александр,  и  мэр  понял,  что
предстоит очень тяжелый разговор.
   - Ты не слишком торопишься с решением? Еще есть время подумать.
   Улыбка исчезла с лица хозяина, радушие как рукой сняло.  Постороннему
человеку могло показаться, что у мэра вдруг прихватило живот и что  речь
идет все о той же невинной прогулке в Америку.  Однако  оба  собеседника
прекрасно понимали, что речь совсем о другом.
   - Я подумал.
   На  пруду  происходила  забавная  сцена.  Мудрая   ворона   терпеливо
дождалась, пока проплывет мимо гордая парочка со своим пушистым чадом, и
решила попить воды. Но не тут-то было. Папаша-лебедь резко  развернулся,
выгнул  шею  и  зашипел  на  возмутительницу  семейной  идиллии.  Ворона
обиженно каркнула, но папаша  был  неумолим  -  он  зашипел  еще  громче
прежнего, так что бедолаге пришлось сначала улепетывать вдоль берега,  а
потом отправиться на поиски другого водопоя.
   - Это весьма  опрометчиво  с  твоей  стороны.  Такие  решения  должны
выстаиваться, как хорошие вина.
   - Я решил.
   Ветер откуда-то донес гитарный перебор и бесовское соитие  мужских  и
женских голосов: "Мой костер в тумане светит..." Любимая песня  дачников
всех времен.
   - Это не по-деловому, Саня, и не уважительно по отношению ко мне. Ты,
наверно, не осознал моей задумки.
   - Что тут осознавать?
   - Неужели ты по-прежнему хочешь видеть, как наш  город  раздирают  на
части разного рода паханы?
   - Нет. Не хочу, но и "отца" я предать не могу.
   - Это глупо. Ему пора сходить  со  сцены.  Городом  должны  управлять
молодые и предприимчивые. Я возьму тебя  в  свою  команду.  Ты  получишь
солидный пост. В твоих руках  будет  официальная  власть.  Пойми,  Саня,
официальная!
   - А Карпиди? Ему вы тоже предложите официальный пост?
   Это был удар ниже пояса.
   - Вот что тебя смущает... - произнес после некоторого молчания мэр.
   - Меня смущает, что все мы - я, вы. Поликарп - повязаны этим домом.
   Здесь  можно  разводить  павлинов,   насаждать   тропики,   разбивать
английские лужайки, но  для  меня  это  всегда  будет  дом  председателя
Овчинникова, как бы вы ни старались, как  бы  ни  работала  ваша  буйная
фантазия!
   Мэр являл собой жалкое зрелище. О него спокойно можно  было  вытереть
ноги и уйти. Видно, слишком много надежд он связывал с Шаталиным.
   - Ваши угрозы относительно моего прошлого несостоятельны, - продолжал
добивать его гость. - В случае огласки я  в  первую  очередь  потяну  за
собой вас и Карпиди. При этом все мы  в  состоянии  отмазаться.  Тут  мы
имеем, пожалуй, нулевой вариант. Но главное, что меня  смущает  в  вашем
предложении, это все-таки Лось.
   "Отца" я не предам. И под дудку Поликарпа никогда плясать не буду!
   - Я тебе и не предлагаю плясать под его дудку! Если мы будем с  тобой
в одной упряжке,  то  подумаем  вместе,  как  сбросить  Карпиди.  -  Это
походило на жест отчаяния. - Думаешь, мне он не надоел? - Мэр сделал еще
один нелегкий шаг навстречу и ждал от него такого же компромисса.
   - Я вам не верю, -  подвел  черту  гость.  -  В  вашем  подарке  было
подслушивающее устройство. Вы ведете нечестную игру.
   - Как знаешь... - махнул рукой тот. И все-таки Шаталин не  удержался,
забросил последнюю удочку:
   - Если я соглашусь, вы можете гарантировать безопасность "отцу"?
   - Нет.
   - Прощайте!
   Саня возвращался один через тропические дебри, и, хоть солнце  стояло
высоко, ему чудились дикие вопли невиданных зверей,  а  вокруг  сверкали
глаза хищников.
   Дурные вести одна за другой сыпались  в  этот  день  на  Криворотого.
Ближе к вечеру он перебрался в свой загородный дом и не  забыл  туда  же
переместить пленницу, окружив ее охраной со всех сторон.
   Весь день он ломал голову над тем, каким образом Поликарп узнал номер
его пейджера. Кроме того. Пит сделал вывод из полученного сообщения, что
гробовщик прекрасно владеет ситуацией и,  находясь  в  Москве,  узнал  о
девчонке.
   Откуда? Что это значит, спрашивал себя босс  и  находил  единственное
объяснение: кто-то у него под крылышком работает на Поликарпа!  Открытие
потрясло Пита. Он перебрал всех людей из своего окружения. Из них только
он один служил у Карпиди. Не может же он стучать на самого себя?  Голова
шла кругом. Пит подозревал всех, за исключением Светланы  Кулибиной.  Ее
ненависть к Поликарпу не вызывала сомнений.
   В его мысли ворвался  телефонный  звонок.  Звонила  Кулибина.  "Долго
будет жить!" - отметил он про себя.
   - Петр Николасвич, есть важные новости!
   - Что такое?
   - Сегодня утром прилетел Мишкольц.
   - Надолго?
   - Не знаю. Это еще не все. - В ее голосе прозвучала горькая нотка. Уж
не собралась ли она переметнуться в чужой лагерь?
   - Говорите. Я слушаю.
   - Мишкольц сегодня встречался с Шалуном. Они объединились.
   - Вы ничего не путаете, Светлана Васильевна? - У него сорвался голос,
и он жалобно пропищал ее отчество.
   - Информацию лично для вас просил  передать  Балуев.  -  Она  сделала
небольшую паузу и добавила уже лично от себя:
   - Мы немного опоздали.  Но  кто  мог  предвидеть  такое  молниеносное
вторжение Мишкольца? Не стоит отчаиваться. Можно, в конце концов,  найти
подход и к Шалуну.
   -  Поговорим  обо  всем  вечером,  -  неожиданно  предложил   он.   -
Приезжайте.
   Соберутся все наши.
   "Все наши" собрались перед закатом солнца. Девять машин выстроились в
ряд, перекрыв все подходы к загородному дому. Здесь же,  у  самых  ворот
притулилась Светина малолитражка "пежо".
   Это были самые  верные  соратники  Пита.  Они  прошли  вместе  с  ним
мясорубку мафиозных распрей и остались живы. Они единогласно выбрали его
боссом. Сегодня  же,  привычно  развалившись  в  мягких  креслах  вокруг
овального  стола  и  задымив  сигаретами,  они  видели,  что   их   босс
нервничает. Пит всматривался в давно знакомые  лица  и  будто  спрашивал
каждого: "Ты со мной?" Но эти лица никогда не были открытыми.  Эти  люди
привыкли ходить в масках.
   Светлана часто присутствовала на  подобных  сборищах  еще  при  боссе
Стародубцеве, и ее сегодняшнее появление никого  не  удивило.  Маму  она
предупредила,  что  вернется  очень  поздно,  сославшись   на   какую-то
мифическую ревизию.
   Выслушав ее сообщение, один из банкиров заметил:
   - А почему, собственно, мы должны ставить на Мишкольца и Шалуна?  Что
касается моего банка, то я бы охотнее скорифанился с сынком  Карпиди.  У
малого дела идут в гору.
   - Мы говорим об организации в целом, - напомнил Пит, - а не  о  твоем
банке. Поликарп хочет подмять нас под себя.  Ты  предлагаешь  пойти  ему
навстречу?
   - Я ничего не  предлагал!  -  начал  отнекиваться  тот.  -  Я  просто
заметил, что мне нравится, как работает его сын.
   - А мне нравится, как поет Иосиф Кобзон, - сострил босс. - Но я же не
предлагаю ему объединиться с нами.
   -  Пит,  как  ты  себе  представляешь  нашу  случку  с   Шалуном?   -
поинтересовался один  из  боевиков.  -  Наши  покойники  перевернутся  в
могилах!
   - Для любителей истории напомню, что при Шалуне  никто  из  наших  не
погиб.
   - Никто не погиб, потому что Мишкольц и  Стар  ударили  по  рукам,  -
снова возразил боевик, - а если бы не ударили, Виталька  бы  таких  дров
наломал!
   - Что ты предлагаешь конкретно?
   - Начать войну с  Поликарпом.  Хотя  бы  взять  его  сыночка-банкира,
который вызывает у некоторых слюни и сопли, и пустить пареньку кровь.
   -  А  сколько  будет  крови  потом,  ты  представляешь?  -  вмешалась
Светлана.
   - Не бабские это дела!
   - Молча-ать! - ударил кулаком по столу Пит. Приструнив таким  образом
соратников, он произнес тихо, но внятно:
   - Здесь нет баб и муж