ь. - Ты нам как сестра. - И он кивнул  на  иссиня-черные
Настины волосы.
   Они устроились на лужайке за монастырскими воротами. Ей налили полный
стакан вина. Она впервые ела настоящий грузинский шашлык, и он не шел ни
в какое сравнение с тем, что делал на даче отец, и с тем, каким  угощала
ее Эльза Петровна на ВДНХ. Бимка тоже получила  свою  порцию  и  усердно
кряхтела над ней.
   После длинных велеречивых тостов Настя спросила:
   - А что, здесь будет грузинский монастырь? Строители  рассмеялись,  а
пожилой разъяснил:
   - Нет, сестра, здесь  будет  русский  монастырь.  Просто  на  Кавказе
теперь самая дешевая рабочая сила.
   - Турки дешевле, - возразил молодой.
   - Не турков же нанимать  восстанавливать  православный  монастырь!  -
мудро заметил третий.
   - А  кому  пришло  в  голову  восстанавливать  эти  развалины?  -  не
унималась девушка.
   - Местному архиепископу, наверно, - предположил молодой.
   - Деньги нам платит фирма "Экстра ЕАК", а какое к ней отношение имеет
архиепископ, я не знаю, - развел руками пожилой.
   Это название девушке  ни  о  чем  не  говорило.  В  компании  горячих
кавказских строителей она чувствовала себя уютно и тепло, как не было ни
разу за три года в московской квартире на Ленинском проспекте.
   Она рассказала им, как в революцию здесь расстреляли всех  монахов  и
как одной девушке несколько лет назад привиделись в лесу монахи в  белых
капюшонах. Грузины качали головами, а  молодой  бросал  на  нее  жаркие,
недвусмысленные взгляды.
   - А еще говорят, - бурно начал усатый красавец, - что три года  назад
здесь на одной даче убили большого начальника и всю его семью. Ничего не
слышала, сестра?
   - Нет. Нам уже пора, - засобиралась Настя. - Скоро электричка.
   - Я тебя провожу, сестра! - сразу вскочил молодой.
   - Ради Бога, не надо! - испугалась девушка.
   Пожилой что-то темпераментно сказал по-грузински, и  усатый  красавец
остыл, поникнув головой.
   Она неслась домой. Бимка едва поспевала.
   Дома только успела сбросить туфли  и  с  таким  нетерпением  вставила
кассету в видеомагнитофон, будто опаздывала к началу сеанса.
   На экране возникли до ужаса  знакомые  пятна.  Настя  стиснула  зубы,
сжала кулаки, чтобы не закричать. Пятна  увеличивались.  Тогда,  в  окне
спальни, это ее  позабавило,  теперь  же  хотелось  спрятаться,  закрыть
глаза. Ну уж нет! Смотреть так смотреть до конца!
   Вот уже пятна приобрели вполне ясные очертания. Это идут  люди,  идут
человеки,  идут  парни  в  пятнистой  форме  десантников,  с  автоматами
наперевес.
   Почему у них красные лица?  Встает  солнце,  соображает  она.  Встает
солнце! Какая несправедливость! Когда встает солнце, на Земле  рождается
новый день, а значит, новая жизнь...
   Они все ближе и ближе! Идут убивать маму, папу, брата, Люду...
   Уже различимы лица. Они сосредоточены, угрюмы, каждый думает о своем,
и все - об одном и том же! Парни не разговаривают,  не  курят.  Их  руки
вросли в автоматы. Автоматы привинчены к животам.
   Остановились. Ждут, когда Иуда отопрет ворота. Один встал на  колено,
завязывает ботинок. Другой смотрит на часы: не рановато ли?  У  них  все
рассчитано по секундам! Третий вытирает пот. Неужели страшно  воевать  с
безоружными? Ах, да!  Есть,  кажется,  пистолет  У  телохранителя!  Один
пистолет против пяти автома-тов!
   Камера вдруг запрыгала - это открываются  ворота!  Теперь  каждый  из
пяти пройдет мимо камеры. Они осторожно втекают в экран. Один за другим.
Пять лиц крупным планом. Хитро была установлена камера в загородном доме
отца!
   Камера поехала обратно - ворота закрылись. Несколько  минут  картинка
неподвижного пейзажа: дорога в оранжево-желтых лучах взошедшего светила,
спокойный лес. Как во сне,  налетел  неслышно  ветер,  сосны  закачались
бесшумно.
   Потом пустота.
   Бимка вдруг отчаянно залаяла в коридоре, по-стариковски, с хрипотцой.
   - Что это значит? - Федор почему-то сразу бросился к окну.  Во  дворе
ничего не изменилось.
   - Кто-то стоял за дверью, - спокойно пояснила  Алиса,  вернувшись  из
коридора, - но быстро ушел - Бимка напугала.
   - Может, это Балуев? - предположил Федор. - Тогда не стоит бояться.
   - Никто не боится, -  тихо  ответила  девушка  и,  переведя  дыхание,
добавила:
   - Ясно одно. Это начало конца...

***

   Она бесконечно долго просматривала  ее.  Останавливала  кадры,  чтобы
запомнить каждое лицо.
   После первого просмотра долго сидела с закрытыми глазами и  никак  не
могла отдышаться, но в третий, в пятый раз  чувства  притупились.  Настя
занялась настоящей исследовательской работой. Пересняла запись на другую
пленку, вырезала кадры с крупными планами, чтобы иметь фотографии убийц.
   Результаты были плачевные. Никого из пяти Настя не могла разыскать  в
течение целого года. Она ходила в рестораны, ночные бары,  варьете.  Она
знала уйму мест, где обычно собираются шестерки, но ей не везло.
   Тогда решила пойти от противного, вернее, от убитого. "Макса  убили!"
- это она хорошо запомнила. Значит, одного из пятерых звали  Максом.  Но
кого?
   Случайно услышала в  трамвае,  как  возмущался  де-дулька  большевик:
"Люди добрые, что творится на белом свете! Рядом с солдатами, с героями,
которые защищали нашу Советскую Родину от фашистов, они  теперь  хоронят
всяких бандитов!"
   "Так, - сообразила Настя, - полезная информация. Там наверняка  лежит
и мой герой!" И, не откладывая в долгий ящик, поехала на кладбище.
   С тех пор как вернулась в город, она ни разу не посетила родителей  и
брата. С чем она придет к ним?  С  невыполненным  обещанием?  И  даже  в
родительскую  субботу,  когда  позвонил  мудрый  опекун,  сослалась   на
головную боль.
   Да,  на  том  самом  кладбище,  где  были  похоронены  герои  Великой
Отечественной войны, где лежали косточки ее родителей и  брата,  должен,
по всей видимости, находиться прах некоего Макса.
   Еще издали ее поразил огромный,  метра  в  три,  позолоченный  крест,
выраставший прямо из земли. Именно с этого креста начиналась аллея новых
героев. Когда хоронили родителей, ни этой аллеи, ни этого креста не было
и в помине. Как многое изменилось за это время! Подруга  ей  уже  успела
рассказать  о  мафиозной  волне  девяносто  второго  года.  Тогда-то   и
поставили позолоченный крест...
   Настя  чуть  не  вскрикнула  от  неожиданности.  Она  сделала   всего
несколько шагов от креста и увидела...
   - Они с ума сошли! С ума сошли! - кричала она. На кладбище не было ни
души - ее никто не слышал. С высокого постамента смотрел  отец.  Смотрел
прямо ей в глаза. Вылитый из бронзы бюст уже позеленел, и отец напоминал
утопленника.
   Рядом на отполированной до  блеска  яшмовой  плите  высечены  золотом
имена матери и брата.
   - Зачем же так? Зачем же так? - возмущалась  она,  и  слезы  чуть  не
брызнули из девичьих глаз, но Настя со скрежетом  стиснула  зубы.  -  Не
дождетесь!
   - резко развернулась и, пошатываясь от  нанесенного  в  самое  сердце
удара, продолжила экскурсию.
   Герои мафиозных  войн  обитали  среди  роскоши,  многоцветия  камней,
античных бюстов, пиршества чугунных оград и цепей,  неисчерпаемого  моря
живых цветов. Куда уж там героям Великой Отечественной с  их  поблекшими
звездами, серенькой стелой и даже Вечным огнем?
   Она  долго  блуждала  среди  памятников,  понимая,  что  ищет  могилу
шестерки, а значит, не так просто будет ее отыскать среди  сильных  мира
сего.
   Заходила вглубь, возвращалась обратно. И, когда окончательно выбилась
из  сил,  увидела  на  скромном  памятнике  с   восьмиконечным   крестом
фотографию улыбающегося десантника. "Максим..." - дальше  она  не  стала
читать, только сверила дату смерти.
   Присела к поминальному столику, чтобы перевести дыхание. Сняла туфли.
   Пятки стерла в кровь. Вот до чего доводят необдуманные  решения!  Она
ведь сегодня не собиралась на кладбище.  Дедулька  большевик  в  трамвае
подсказал верный путь к поиску. Теперь их осталось четверо...
   - Вы знали Максима? - раздался хрипловатый, измученный голос у нее за
спиной.
   Настя обернулась. Скромно одетая женщина средних лет держала за  руку
светловолосого мальчика  лет  шести.  "Прямо  как  братик!"  -  подумала
девушка, но ей в этот миг было не до  сантиментов.  Она  быстро  оценила
ситуацию и прикинула в уме пользу, которую сможет извлечь,  если  пойдет
на контакт с человеком, возможно, состоявшим в родственной связи с одним
из убийц.
   - Немного знала, - откликнулась девушка,  -  а  вообще,  у  меня  тут
родители, - призналась она, чтобы заслужить большее доверие. - На могилу
Максима случайно набрела. - Настя обулась и поднялась со скамейки, чтобы
уступить  женщине  место  за  поминальным  столом,  но   та   неожиданно
повернулась к другому памятнику, что стоял напротив.
   - А у меня тут муж, - сообщила женщина и  прошла  за  оградку.  Настя
увидела еще одного улыбающегося десантника  и  обомлела.  "Виктор..."  -
прочитала она. "Умер в тот же день! - прикинула на ходу. -  Что  бы  это
значило?"
   - Ваш муж был другом Максима?
   - Дружили, - коротко ответила женщина.
   - Он тоже погиб, как Максим? - тихо и как можно мягче спросила Настя.
   Женщина укоризненно посмотрела на нее, мол, что  за  бестактность,  и
перевела взгляд на мальчика.
   - Ты хотел поиграть на большой аллее, -  обратилась  она  к  нему,  -
пойди поиграй, но только не заблудись и не выходи на дорогу!
   Мальчик запрыгал от счастья и припустил со всех ног.
   - Вас удивляют, наверно, даты смерти? - начала женщина.
   "Еще бы! - хотела  крикнуть  Настя.  -  Ведь  это  дата  смерти  моих
родителей!"
   - Максима убили утром, а вечером Витя повесился.  Зачем?  Почему?  Не
знаю. Записки он не оставил.
   - А как погиб Максим?
   - Этого никто не скажет. - Женщина многозначительно повела глазами  в
сторону. - Я часто встречаю здесь его мать. Она тоже  ничего  не  знает.
Говорит, привезли утром с простреленной головой и ничего  не  объяснили.
Только потом деньги обнаружила у себя на сберкнижке. Много денег. Я тоже
получила, - вздохнула жена Виктора. - Да все потом в гроши превратилось!
- махнула рукой. - Витя, наверно, думал, что обеспечил меня  и  ребенка.
Где уж там!
   - А кто привез Максима домой в то утро?
   - Мой там был и еще трое друзей.
   - Не вот эти ли?
   "Будь что будет!" - решила Настя и достала из  сумочки  пять  цветных
фотографий, которые постоянно носила с собой.
   - Ой, откуда это у вас?! - воскликнула женщина. Снимки  были  немного
странные. С  них  глядели  угрюмые,  озабоченные  парни.  Глядели  не  в
объектив, а куда-то мимо, никто не позировал.
   - У меня нет такой Витиной фотографии, - призналась вдова.
   - Возьмите. Дарю, - сделала широкий жест Настя.
   - Ой, спасибочки!
   - А остальных вы знаете?
   - Конечно.
   - Кто они?
   Девушка была слишком настойчива, и это вызвало подозрение.
   - Зачем вам?
   - Хочу узнать, как погиб Максим.
   - Зря вы это... - Вдова снова многозначительно отвела глаза. - Они не
любят,  когда  к  ним  пристают  с  вопросами.  Я  в  свое  время   тоже
любопытствовала, да немногого добилась!
   - Может, мне больше повезет?
   - Не надейтесь. Тем более сейчас, когда они вознеслись.
   - Куда вознеслись? - не поняла Настя.
   - Вверх по служебной лестнице, как  говорили  раньше,  -  усмехнулась
женщина и, прижимая к сердцу фотографию мужа, добавила:
   - Мой, был бы чуточку  поумней,  сейчас  бы  тоже...  -  Отвернулась,
смахнула слезу, достала из сумочки носовой платок. - На  кладбище  когда
иду, заранее  платками  запасаюсь,  -  улыбнулась  сквозь  слезы.  -  Не
обращайте на меня внимания! Витя на самом деле добрый был, любил меня  и
мальчика тоже... Занимался чем-то нехорошим. Все в себе держал, ничем не
делился со мной. Я уж просила его - расскажи. Он только цыкнет,  бывало,
и потом весь вечер сидит задумчивый.  Это  его  и  сломало.  Уж  столько
времени прошло, а я все никак не  успокоюсь!  Все  еще  люблю...  -  Она
развела руками и заревела навзрыд.
   Настя не знала, куда ей деться. Уйти? Но ведь эта женщина знает всех.
   А она за целый год никого не нашла. Но  и  оставаться  невыносимо.  С
женщиной уже истерика или вроде того. Настя застыла в нерешительности.
   - Сейчас, сейчас, девушка, -  по-детски  замахала  руками  безутешная
вдова, продолжая громко всхлипывать. - Сейчас, сейчас! Это нервы!
   Настя  молчала,  не  зная,  что  сказать.  Женщина  ее  нисколько  не
растрогала. Она не умела держать себя  в  руках.  Настя  никогда  бы  не
обронила слезы при постороннем! К тому же женщина являлась женой  врага.
Правда, врага, который сам себя уничтожил. Но все-таки врага.
   - Вот и прошло! - с улыбкой сообщила жена врага. - У  меня  такое  не
часто бывает в последнее время. Что-то  нашло.  Сегодня  же  Витин  день
рождения.
   Наверно, поэтому.
   - Вы мне не  дадите  хотя  бы  примерные  координаты  его  друзей?  -
напомнила Настя.
   -  Да-да,  разумеется!  -  Она  взяла  в   руки   фотографию   самого
здоровенного из пятерых, симпатичного парня. -  Это  Саша  Шаталин.  Они
дружили с Витей еще с ПТУ. В тот роковой вечер перед самоубийством  Саша
был у нас.  Они  все  что-то  ссорились,  кричали.  Потом  я  спрашивала
Александра: из-за чего? Он ушел от ответа. Вам тем более не скажет. Я  -
вдова его друга, а вы кто?
   Она пристально посмотрела на девушку, отчего Насте стало не по себе.
   На миг показалось, что женщина сейчас разоблачит ее,  но  так  думать
было глупо, ведь та ничего не знала о причастности  мужа  к  убийству  в
доме Овчинникова. Хотя могла бы и сопоставить факты - о гибели  Настиных
родителей передавали по телевизору, писали в газетах. Хотя до  этого  ли
было ей, оглушенной собственным горем, да  еще  с  грудным  ребенком  на
руках?..
   - И все-таки я хотела бы с ним встретиться, - как можно  бесстрастней
произнесла девушка, а внутри все клокотало: "Ну, давай же! Давай!"
   - Саша теперь большой человек - президент фирмы "Экстра ЕАК". Слышали
о такой?
   - Да... кажется... - неуверенно ответила Настя.
   - Конечно, слышали! Не могли не слышать! возбужденно  жестикулировала
женщина. - Их рекламу даже по центральному телевидению пускают! Или  как
это сейчас называется?
   - OPT, - подсказала Настя и полезла в  сумочку,  чтобы  как-то  унять
дрожь в руках. Значит, монастыри восстанавливаем? Хотим в рай попасть? Я
тебе устрою протекцию, паскуда!
   - Остальных я знаю хуже, - предупредила женщина, - никогда с ними  не
общалась.  Правда,  они  бывали  У  нас  дома,  и  Витя  про  них  много
рассказывал. Они тоже воевали в Афганистане, а  что  может  быть  крепче
армейской дружбы, да еще такой боевой!
   "Умиляется так, будто рассказывает о детках старшей ясельной  группы,
а не о головорезах!" - все больше негодовала про себя Настя.
   -  Вот  этот...  -  Женщина  с  нескрываемой   нежностью   перебирала
фотографии. - Он здесь плохо получился. В жизни гораздо симпатичней. - С
фото смотрел сурового вида молодой  человек  с  насупленными  кустистыми
бровями. - Это Сергей Демшин. Он  тоже  поднялся.  Директор  зоомагазина
"Пантера".
   -  А  этот?  -  торопила  девушка.  Парень  с  изуродованным   лицом,
запечатленный на фото, пугал ее больше других.
   - К нему я не советую вам обращаться.
   - Почему?
   - Во-первых, с Петей Максимовских вряд ли удастся поговорить наедине,
а во-вторых, не стоит ради установления истины  подставлять  собственную
голову.
   Петя - человек мафии. Вы меня понимаете? Не последний человек.
   - И все-таки я хочу знать! - настаивала та.
   Безутешная  вдова  помедлила  еще  немного,  поискала  глазами  сына,
который расстреливал из игрушечного пистолета бюсты героев  в  аллее,  и
наконец сдалась.
   Первая удача, неожиданно явившаяся в лице вдовы одного из убийц, была
только маленькой частью задуманного. Потребовался еще почти  год,  чтобы
приступить к свершению. Год бесконечной  слежки,  поиска  сообщников,  а
также достижения совершенства в стрельбе из дамского револьвера.
   И все же, как ни пугал ее криворотый Максимовских, как  ни  раздражал
своей  богоугодной  деятельностью  Шаталин,  Настя  в   первую   очередь
поставила  на  Демшина,  как  на  более  доступного,  а  значит,   более
уязвимого.
   -  И  я  не  прогадала,  -  гордо  заявила  девушка  и  улыбнулась  с
достоинством.
   Просветлевшее окно детской уже позволяло разглядеть ее улыбку.
   Федор сидел в глубокой задумчивости. Ему до сих пор не верилось,  что
два загадочных убийства замешаны на элементарном человеческом чувстве  -
на беспощадной стихии мести.
   - Я не прогадала, -  повторила  Алиса.  -  Именно  Демшин  убил  моих
родителей!
   - А это как ты узнала?
   - Представь, оказалось совсем нетрудно. Директор зоомагазина  был  до
того болтлив, что поведал даже об этом.
   - Не может быть! О таком не рассказывают!
   - Ха! Как ты наивен, Федя!  Об  этом  не  только  рассказывают,  этим
хвастаются! Я его за язык не тянула. Смертный приговор ему так и так был
подписан. Револьвер я держала наготове. Но прежде чем открыться Демшину,
познакомить  его  с  некоторыми  пунктами  моей  биографии,   я   решила
поиздеваться над ним, заявила, что  не  буду  выполнять  его  задание  -
боюсь, что он промажет. "Да у меня с оптическим прицелом!" Он принял мою
игру всерьез. "Все равно, - говорю, - промажешь!"  А  он  мне:  "Да  ты,
шмакодявка, знаешь ли, с кем дело имеешь?" - "С кем?"  -  "Да  я  и  без
оптического прицела никогда не промазывал! Я в  таких  громких  делах  в
свое время участвовал!.." - "В каких?" - "Ты все равно не знаешь, потому
как еще под стол пешком ходила!"  -  "У  меня  по  истории  всегда  было
"отлично"!" - "О таком в учебниках не напишут".  -  "О  каком?"  Короче,
слово за  слово,  и  Демшин  похвастался,  что  собственноручно  замочил
председателя райисполкома Овчинникова и его бабу. "Об  этом  слышала,  -
говорю. Спокойно так  говорю,  будто  меня  это  никак  не  касается.  -
Нашумевшее дело. Помню. Только ведь там еще мальчика  убили,  горничную,
телохранителя и охранника". - "Ну ты даешь!
   - очень удивился он моей осведомленности, но ничего не заподозрил.  -
Так ведь и я там не один был, а с корешами. Мы даже  перед  этим  жребий
бросали - кто кого на себя возьмет". - "Как интересно!"  -  чуть  ли  не
хлопаю я в ладоши от восторга и прошу рассказать об этом поподробней.  И
этот идиот, вдохновленный моей реакцией, все выкладывает  начистоту.  Во
всех  красках  и  подробностях.  Да  еще  при  этом  сетует  что  Петька
Криворотый упустил девчонку, дочь Овчинникова. Вот тут я не выдержала и,
улучив момент, когда он отвернулся, чтобы позвонить - не  знаю,  что  на
него вдруг наехало, - вытащила из сумочки  револьвер.  "Эй  ты,  таракан
недобитый!" - говорю. Сразу при  этих  словах  обернулся  и  все  понял,
потому что спросил: "Ты?" "Представь себе. Не ожидал?" Надо было  видеть
его рожу в тот момент! Как он весь затрясся! Герой! Потом сделал  резкое
движение вправо.
   Убежать, что ли, хотел? Или выпрыгнуть в закрытое окно?  Пулю  я  ему
всадила точно в лоб, не промазала, рука не дрогнула. Это был мой триумф!
   - И не единственный, - заметил Федор. - В эту же ночь ты убила Алика.
   Как ты вышла на него?
   - Проще пареной репы! Я, честно говоря,  о  нем  вообще  забыла.  Но,
когда Демшин рассказал мне про изумруды,  я  подумала,  что  неплохо  бы
иметь сообщника, владеющего отмычкой. И тут же вспомнила о бывшем шофере
отца. Ведь Алик сидел за кражу со взломом.  Найти  его  не  представляло
трудности. В записной книжке отца, которую я  хранила  у  себя  все  это
время, был его домашний телефон. Я позвонила. Мне ответила  мать  Алика,
сказала, что он живет на новой квартире.
   Дала адрес и телефон.  Мы  встретились  примерно  за  неделю  до  той
роковой ночи.
   Посидели в кафешке напротив его  строящегося  магазина.  Повспоминали
прошлое. Он явно прощупывал меня и мою память  -  забыла  я  или  нет  о