н Ценный урок.  Никто  не
предложил ему помочь нести тело товарища.
   Стоя у выхода и глядя в ночную темноту,  чтобы  их  не  застали  врасплох
охранники, Садов сунул руку в карман и нажал на пусковое  устройство.  Через
несколько мгновений он почувствовал из глубины хранилища запах дыма.
   Охранники отреагировали быстро - быстрее, чем он рассчитывал,  но  и  это
было к лучшему, Огонь  успел  распространиться  слишком  далеко,  чтобы  его
потушить, а быстрые действия охранников  только  облегчили  отход  группы  и
сделали его безопасным. Садов знал, как горит зерно, и хотел по  возможности
дальше отойти от горящего склада до того, как пламя охватит все здание.
   И снова он дал знак уходить. Дело  сделано,  и  нужно  было  доложить  об
успешном  завершении  операции.  Его  хозяева  будут  довольны  уничтожением
склада, а в предстоящие дни группе предстоит еще немало дел.
   Выскользнув в ночной мрак,  он  старался  не  думать  о  совершенных  ими
ошибках. Позади оранжевые языки пламени  озарили  звездное  небо,  и  первые
бурты зерна взорвались, разбрасывая вокруг горящие искры.

Глава 6

Хабаровский край, близ российско-китайской границы, 27 октября 1999 года.

   Горстка домов, из которых состоит деревня Шикаши-Алуян со столь небольшим
числом жителей-нанайцев, что она не попадает ни в какие переписи, проводимые
государством, - что, впрочем ничуть никого не расстраивает, -  рассыпана  по
берегам  широкой  реки,  которую  русские  называют  Амуром,  а  китайцы   -
Хэйлуцзян, "Рекой черного дракона". В поселении нет ни одной  гостиницы  или
ресторана, оно находится вдалеке от главных транспортных магистралей, и сюда
почти не приезжают посторонние  за  исключением  ученых,  время  от  времени
заглядывающих в деревню для изучения тысячелетних петроглифов, высеченных на
валунах, усеявших здешние болотистые берега.
   Такое уединение деревни - и близость к границе  -  сделали  ее  идеальным
местом для тайной встречи группы.  Они  наняли  деревянную  рыбацкую  шхуну,
которая покинула Хабаровск сразу после заката и  километров  сорок  проплыла
сквозь наступающие  сумерки.  Ее  старый  дизель  фирмы  "Кермат"  кашлял  и
дребезжал, а ходовые огни на носу светились в тумане и легкой мороси, словно
красные глаза какого-то чудовища.  Со  шхуны  было  снято  все  оборудование
вплоть до поручней.
   Команды на ней тоже не было. В маленькой рубке  хватало  места  лишь  для
одного человека - нанайца-рулевого, который почти  не  говорил  по-русски  и
которому приказали постоянно оставаться в рубке, что было одним  из  главных
условий оплаты его работы.
   Сейчас, пришвартовавшись к  деревянному  причалу,  шхуна  покачивалась  в
черных прибрежных водах. Дизель маленького суденышка молчал.  За  задраенной
дверью трюма его пассажиры, с трудом удерживая равновесие,  разместились  на
скамьях, прикрепленных к переборкам.
   Это были несколько мужчин и одна женщина. Русские, Роман Посадов  и  Юрий
Хвостов, сегодня утром разными пассажирскими рейсами  прилетели  из  Москвы.
Тент Чоу прибыл сюда более медленным, утомительным маршрутом - он вылетел из
Пекина в аэропорт Харбина,  а  затем  всю  ночь  трясся  на  заднем  сиденье
военного джипа.
   Приехав в Фуян в семь утра, он отправился прямо к причалу  и  катером  на
подводных крыльях прибыл в  Хабаровск,  краевой  центр  на  русской  стороне
Амура,  где  через  три  часа   его   встретили   представители   китайского
консульства.
   Несколько  часов  сна,  которые  он  провел   в   гостевых   апартаментах
консульства, немного освежили Тента.
   Напротив него, молча  проклиная  сырость  и  холод,  сидела  единственная
женщина  в  группе,  Джелия  Настик.  В  этой  части  мира,  думала  она   с
отвращением, не существует времен года - сегодня здесь жара, завтра - холод.
Ее гибкое загорелое тело не привыкло к такому ужасному климату.
   - Ну что ж, вам решать, - сказала она по-русски, устав  от  безучастности
Посадова.  За  последние  десять  минут  он  не  произнес  ни   слова.   -Вы
гарантируете нам одобрение своего начальства в министерстве, или мы напрасно
тратим здесь время?
   Роман задумчиво жевал нижнюю губу.
   - Все зависит от обстоятельств,  -  произнес  он  наконец.  -  Можете  не
сомневаться, я согласен с планом операции  при  условии,  что  у  нас  будут
деньги и надежная сеть контактов.
   Женщина уставилась на него, туго обтянутые кожей смуглые скулы  придавали
ее лицу почти хищное выражение. Затем она посмотрела на свои руки и покачала
головой.
   -  Я  уже  гарантировал  неограниченные  средства,  а  также  необходимые
материалы, - резко проговорил Тенг Чоу.  -  Вы  знаете,  что  я  никогда  не
нарушаю своих обещаний.
   Посадов повернул голову и посмотрел на Хвостова.
   - Ваши люди  в  Соединенных  Штатах...  Вы  уверены,  что  на  них  можно
положиться?
   Хвостов с трудом сдерживал раздражение; едва скрытое высокомерие Посадова
вызывало  у  него  неприязнь,  граничащую  с  ненавистью.  От  самых  мелких
чиновников   до   высокопоставленных   государственных   деятелей   -    все
правительственные служащие просто лицемерные ханжи. Видно,  они  никогда  не
смотрят на себя в зеркало, а потому не подозревают, что корысть, жадность  и
предательство написаны на их лицах.
   - Если каждый сделает то, что  выпало  на  его  долю,  не  будет  никаких
проблем, - сказал он. - Все просто и ясно.
   Посадов снова закусил нижнюю губу, ощутив вкус крови. С того момента, как
Роман встретился с этой тройкой, его не покидало чувство, что  он  падает  с
моста в бездонную пропасть. Но он получил точные и недвусмысленные указания.
Что ему оставалось, кроме как выполнить их?
   В коммюнике, поступавших из Вашингтона, говорилось о том,  что  Старинову
удалось заключить соглашение с американским президентом  и  что  большинство
конгрессменов склонно поддержать его.  Пройдет  немного  времени,  и  помощь
голодающему  российскому  населению,  основную  часть   которой   поставляла
Америка, прибудет в Россию. Московская пресса  уже  превозносила  Старинова,
как  большого  политического  деятеля,  спасителя  страны.  Он   использовал
продовольственную помощь, чтобы  укрепить  свое  положение  и  оттеснить  на
задний план соперников. И скоро он воспользуется своей популярностью,  чтобы
продолжить политику бесконечных уступок Западу.
   Только решительные действия могут изменить создавшееся положение, подумал
Посадов. И если его союзники по заговору считают, что  можно  положиться  на
бандита, который сколотил состояние на  торговле  наркотиками,  воровстве  и
проституции;  индонезийского  торговца  оружием,  представляющего   интересы
Пекина, и бездушную женщину, погрязшую в крови...  что  ж,  попав  в  ад  по
необходимости, остается лишь заключить союз с дьяволом?
   - Ну хорошо, - сказал он наконец. - План операции неплохо разработан, и я
посоветую своему министру принять его. Но существует еще одно соображение...
   - Я знаю все правила  игры,  как  продемонстрировали  это  вчера  вечером
действия моей группы в Калининграде, - прервала его Джелия.  Она  посмотрела
на него  темными  блестящими  глазами,  похожими  на  вставки  полированного
оникса. Можете не сомневаться, вина падет на  того,  на  кого  нужно.  Мы  с
мистером Чоу уже приняли решение, как это следует сделать.
   Чоу склонил голову в знак согласия, но промолчал.
   На некоторое время  в  тесном  холодном  трюме  наступила  тишина.  Шхуна
раскачивалась, вода плескалась о днище судна. Ржавые крепления  потрескивали
и стонали.
   - Жаль, что в этой старой посудине  нет  хотя  бы  элементарных  удобств,
пожал плечами Хвостов. - Сейчас было бы неплохо открыть бутылку  шампанского
и выпить за успех нашего общего дела.
   - И за наступающий Новый год, - добавила Джелия.
   По толстым губам Хвостова пробежала улыбка.
   - Действительно, - сказал он, - это было бы подходящим тостом.
   Посадов посмотрел на них и почувствовал приступ тошноты. По-видимому,  он
далеко еще не все знает о человеческой  жестокости.  Он  перевел  взгляд  на
грязный кружок стекла -  единственный  иллюминатор  в  трюме.  Ему  хотелось
посмотреть на что-то иное, напомнить себе, что мир, с которым он знаком, все
еще находится где-то рядом, что он не остался в одиночестве.
   Но за иллюминатором он не увидел ничего, кроме темноты.

Глава 7

Калининград, Россия, 2 ноября 1999 года

   - Послушай, Вайнз, не сердись на меня, но ты бы не мог объяснить мне  еще
раз, зачем мы приехали в этот город?
   - Ты не забыл, надеюсь, что  я  занимаю  должность  менеджера  по  оценке
производственных рисков?
   - Нет, это мне хорошо известно, но...
   - Вот и первая часть  ответа  на  твой  вопрос.  Я  приехал  сюда,  чтобы
выяснить, насколько рискованным является  это  предприятие.  Именно  в  этом
состоит моя работа и именно за это Роджер Гордиан платит мне  столь  высокое
жалованье.
   Дать тебе вторую часть ответа?
   - Полагаю, меня интересует полный ответ.
   - Совершенно верно, ты заслуживаешь полного ответа, и я буду рад дать его
тебе. - Держа  обеими  руками  рулевое  колесо,  Вайнз  Скалл  посмотрел  на
мужчину, сидящего рядом с ним в "рейндж-ровере". - Вторая  часть  состоит  в
том, что ты тоже работаешь на Гордиана. И твои обязанности как  члена  нашей
отборной группы "Меч" заключаются в  том,  чтобы  обеспечивать  безопасность
компании. В данном случае ты должен принять все необходимые меры,  чтобы  со
мной ничего не случилось.
   - Понял. - Нил Перри высунул руку из окна и показал  на  пустое  место  у
обочины. - Мне кажется, что здесь свободная  стоянка  и  можно  припарковать
машину.
   - Не обращай внимания, здесь сколько угодно свободных стоянок, впереди мы
найдем место получше, - ответил Скалл. -  Теперь,  завершая  ответ  на  твой
во....
   Внезапно прервав фразу, он изо всех сил нахал на тормоз, и "рейндж-ровер"
со скрипом покрышек замер позади видавшего  виды  ржавого  такси  -  "волга"
остановилась посреди улицы, чтобы высадить пассажиров, не  обращая  никакого
внимания на правила уличного движения.
   Скалл стиснул руль, досчитал про себя  до  десяти,  разъяренно  глядя  на
стоящую перед ним развалину. Из выхлопной трубы  "волги"  прямо  в  ветровое
стекло американского джипа вырывались клубы черного дыма. Затем Скалл  нажал
на кнопку, стекло в окне с его стороны скользнуло вниз, и он высунул  голову
наружу.
   - Эй, товарищ, ты не мог бы убрать свою вонючую  колымагу  с  дороги,  а?
закричал он по-русски. - Давай-ка пошевеливайся!
   - Вайнз, когда сидишь за рулем, следует сохранять спокойствие. Тем  более
в чужой стране.
   - Только не напоминай мне об этом. Я все еще не пришел в себя, после того
как пересек на самолете двенадцать  часовых  поясов  по  пути  из  Штатов  в
Санкт-Петербург, а теперь вот пришлось пересечь еще три пояса по пути в  эту
Богом забытую область, - проворчал Скалл. -  А  когда  суточный  ритм  моего
организма нарушается я испытываю раздражение.
   - Да, к тому же еще и  твой  бумажник  изрядно  полегчал  благодаря  этим
грабителям  с  большой  дороги,  -  заметил  Перри,  имея  в  виду   русскую
Госавтоинспекцию.
   - Лучше не говори мне об этом, - пробормотал Скалл, с  силой  нажимая  на
гудок. Разъяренно наморщив лоб, он вспомнил, как недалеко от Калининграда их
остановила патрульная машина ГАИ якобы за то, что они ехали со скоростью сто
километров в час в зоне, где разрешено только шестьдесят. Мерзавцы  обогнали
их на "форд-эскорте" с включенной ревущей сиреной и мелькающими  сигнальными
огнями на крыше и  прижали  к  обочине.  Скалл  немедленно  выполнил  приказ
дорожного патруля, остановился и по требованию офицера,  который  изъяснялся
на ломаном английском, вручил ему свое водительское  удостоверение,  паспорт
автомобиля, зарегистрированного на  корпорацию,  и  американский  паспорт  с
тройным  комплектом  виз.  Затем  ему  пришлось  двадцать  минут  сидеть   в
автомобиле, дрожа от ярости, пока офицер  изучал  документы,  а  два  других
миллиционера стояли рядом, направив на него дула "Калашниковых" -  это  было
обычной процедурой на российских дорогах. Наконец офицер сообщил Скаллу, что
тот серьезно нарушил правила дорожного движения, и  заставил  его  заплатить
наличными фантастический штраф тоже обычное явление на российских дорогах, -
после  чего  отпустил  американца  с  предупреждением,  что  при   следующем
нарушении скорости у него будет конфисковано водительское удостоверение  или
на него заведут уголовное дело.
   Наконец такси, стоявшее перед ними, тронулось с места, и медленный  поток
транспорта восстановился. Скалл, к облегчению Перри,  снял  палец  с  кнопки
гудка.
   - Короче говоря, Нил, возвращаясь к  моему  ответу,  -  продолжил  Скалл,
нажимая на педаль газа, - третья и предпоследняя причина  нашего  приезда  в
город заключается в том, что мне захотелось купить копченой селедки, которую
местные магазины импортируют из Германии,  а  копченая  селедка  -  одна  из
немногих вещей в этой стране, вызывающих у меня аппетит. Купить ее где-то за
пределами города  невозможно,  а  именно  там  ведется  строительство  нашей
наземной станции спутниковой связи.
   Перри фыркнул, решив, что нужно довести  дело  до  конца  и  покончить  с
проблемой.
   - А в чем заключается последняя причина?
   - В двух  или  трех  кварталах  отсюда  находится  отличная  забегаловка,
которую облюбовали американцы, работающие для компании "Ксерокс", -  ответил
Скалл. - И я решил, что там можно чего-нибудь выпить.
   Перри удовлетворенно кивнул и откинулся на спинку  сиденья.  Такой  ответ
его вполне устраивал.
   С точки зрения Скалла, экстравагантное название  его  должности  включало
простые и четкие обязанности: его взяли на работу для того, чтобы он помогал
своему боссу строить планы на будущее, собирая  сведения  и  делая  разумные
выводы о том, каким будет  это  будущее.  На  первый  взгляд  все  выглядело
просто. А вот совсем не таким простым оказалось обнаружить факторы, играющие
ключевую роль в подобном анализе.  Предположим,  Гордиан  запросил  прогнозы
относительно того, насколько суровым окажется кризис сельского  хозяйства  в
России, как он повлияет на социо-политическую обстановку в стране и как  все
это  скажется  на  завершении  строительства  европейской  наземной  станции
компании "Аплинк интернэшнл", обеспечивающей спутниковую  связь,  основанную
на нескольких низкоорбитальных спутниках. При обычных условиях этот  прогноз
можно было составить на основании сводок новостей, исторических  прецедентов
и сухих статистических отчетов  Скалл  считал  такую  работу  идеальной  для
ленивого специалиста. Существуют пределы составления подобного  прогноза  за
письменным столом; неизбежно появляются силы, которые нельзя  определить  по
бумаге и которые направят развитие событий по тому или иному руслу. Для того
чтобы обнаружить эти силы, приходится полагаться на свое чутье,  следить  за
тем, куда дует самый слабый ветерок, держать глаза и уши открытыми, стараясь
заметить все, что может оказаться важным. Чем больше вы  ездите  по  стране,
общаетесь с людьми и заводите знакомства, тем лучше.
   Вот почему он сказал Перри, что приехал в  Калининград  для  того,  чтобы
"оценить  рискованность  предприятия".  Прошло  двенадцать  недель  с   того
момента, как он летал в  Соединенные  Штаты,  и  полученная  там  информация
указывала на то, что проблема с продовольствием в России быстро  ухудшается.
Встревоженный поступающими сообщениями и желая  лично  ознакомиться  с  тем,
насколько серьезной является создавшаяся ситуация, Скалл решил,  что  сейчас
самым главным после его возвращения в регион является  посещение  ближайшего
населенного пункта. И вот он лично убедился в том, что  ситуация  напоминает
решение, принятое судьей в ходе его третьего развода, который состоялся  две
недели назад: огромные алименты, которые суд постановил взыскивать  с  него,
весьма омрачили перспективы.
   Продовольственный магазин был закрыт, а в его витринах  не  было  никаких
товаров. В нескольких местах толстое витринное стекло было разбито и от  дыр
разбегались звезды трещин - было очевидно, что по стеклу  били  палками  или
швыряли в него камни. К двери был прибит кусок картона с выведенными  коряво
буквами: "ПРОДУКТОВ НЕТ". Надпись была схожа с той,  что  Скалл  заметил  на
дверях булочной в соседнем квартале: "ХЛЕБА НЕТ". Или  той,  что  висела  на
дверях овощного магазина: "ТОВАРА НЕТ".
   Скалл отметил, что ни на одной из табличек не значилось просто "ЗАКРЫТО".
   Судя по всему, отсутствующие хозяева магазинов  не  хотели,  чтобы  двери
взламывали в поисках продуктов, поэтому они ясно  информировали  грабителей,
что брать здесь нечего.
   Он подошел вплотную к витрине, приставил  ладонь  козырьком  к  глазам  и
посмотрел на пустые полки.
   - Проклятье, - мрачно буркнул он. - Вот и конец моим  мечтам  о  долбаной
копченой селедке.
   - Надеюсь, что выпить здесь проще, чем поесть, - заметил Перри. Он  стоял
спиной к Скаллу, оглядывая улицу. Ему казалось, что Калининград не  случайно
получил название в  честь  одного  из  не  особенно  известных  и  не  очень
влиятельных приятелей Владимира Ленина: даже в лучшие дни этот город казался
унылым и безрадостным. Старые дребезжащие автомобили на  улицах;  поношенная
одежда на прохожих. Вдоль улиц протянулись кварталы фабрик, складов и  жилых
домов из железобетона. Втиснутый между Польшей и  Литвой,  этот  регион,  до
конца Второй мировой войны принадлежавший Германии, был  отделен  от  России
несколькими границами,  и  его  ценность  заключалась  в  первую  очередь  в
стратегическом положении как территориального анклава  и  портового  города.
Даже немецких  туристов  привлекала  сюда  не  романтика  воспоминаний;  они
приезжали не ради отдыха и развлечений, а в первую очередь, как в  свободную
экономическую зону,  где  товары  продавались  "дьюти-фри",  без  таможенной
пошлины.
   - Остается только  пойти  в  бар,  -  заключил  Скалл,  отворачиваясь  от
витрины.
   - Подожди минутку, похоже, нам повезло. - Перри кивнул  в  сторону  угла,
где уличный торговец начал разгружать ящики  из  кузова  своего  грузовичка.
Вокруг него тут же собралось человек двадцать, в большинстве своем женщины.
   Скалл нахмурился и пригладил прядь  своих  редеющих  волос.  Она  тут  же
вернулась на прежнее место. Он нахмурился еще больше.
   - Пошли, я не  собираюсь  стоять  в  этих  гребаных  очередях,  -  угрюмо
пробормотал он.
   Но Перри колебался. Пара молодых парней в черных  кожаных  куртках  -  он
решил, что им чуть  за  двадцать,  -  подбирались  к  старушке,  только  что
вышедшей из магазина. Один из парней  был  очень  высоким,  другой  среднего
роста. Тот, что поменьше, прикладывался к бутылке, которую нес в пластиковом
пакете, и нетвердо стоял на ногах.
   Закутанная в темную поношенную шаль, прижимая к себе сумку с  продуктами,
женщина попыталась проскользнуть мимо парней, но они быстро  окружили  ее  и
пошли рядом.
   Перри почувствовал разгорающийся гнев. Он часто испытывал  такое  чувство
на улицах Нью-Йорка, где прежде служил детективом. Его голубые глаза следили
за тройкой. Он постучал Скалла по плечу и показал ему  на  парней  и  старую
женщину.
   - Скажи мне, Вайнз, что напоминает тебе эта картина? - спросил он.
   Скалл, стоя рядом, смотрел на русских безразличным  взглядом.  Сейчас  он
думал только о выпивке.
   - Похоже, это торговцы с черного рынка, пытаются продать  что-то,  вот  и
все. - Его глаза загорелись. - Может, у них есть копченая селедка.
   Перри покачал головой.
   - Торговцев интересуют иностранные туристы и  особенно  их  наличные.  Ты
когда-нибудь видел, чтобы они проявляли такой интерес к бабульке?
   Скалл не ответил. Старушка остановилась посреди тротуара и крепче прижала
к себе сумку. Парни в дешевых кожаных куртках толкали ее  к  стене.  Высокий
сунул правую руку в карман куртки, а другой п