амых  строгих  "ястребов"  даже  внутри  правоохранительных
органов - еще бы, "Старший  Брат  все  слышит!"  <Старший  Брат  -  диктатор
тоталитарной страны Океании в романе английского писателя Дж. Оруэлла "1984"
(1949). Подпись под его многочисленными портретами "Старший Брат  следит  за
тобой!" стала синонимом вмешательства властей в  личную  жизнь  людей.>.  Но
американские президенты жили в Вашингтоне, и Америка потеряла уже не  одного
президента. Тут Пэт не рассчитывал на успех. Действительно, вражеский агент,
сумевший пробраться в Секретную службу, должен быть искусным  конспиратором.
Но тот, кого искали  сотрудники  ФБР,  если  такой  человек  на  самом  деле
существовал, был скорее всего одним из  телохранителей  президента.  Он  мог
отличаться высокими профессиональными качествами -  не  мог  не  отличаться,
чтобы попасть в личную охрану главы государства, - но во всем остальном быть
самым  обычным  человеком.  С  хорошей  служебной   репутацией.   Он   будет
рассказывать анекдоты, ставить на  исход  спортивных  матчей,  пить  пиво  с
друзьями из Секретной службы в  соседнем  баре.  Короче  говоря,  он  должен
казаться  одним  из  многих,  готовых  охранять  президента  и   его   семью
мужественно и самоотверженно, даже ценой собственной жизни, как  это  сделал
Дон Расселл. В душе О'Дей  чувствовал  себя  неловко  из-за  того,  что  ему
приходилось прибегать  к  методам,  словно  людей  подозревают  в  уголовном
преступлении. Так не должно быть. Но разве не может случиться что угодно?

***

   Генерал Диггз вызвал обоих полковников к себе в кабинет, чтобы ознакомить
их с полученным приказом:
   - Следует приготовиться к передислокации за океан, - сказал он.
   - Кому? - спросил Эддингтон.
   - Обеим вашим частям, - ответил генерал.
   - Куда, сэр? - поинтересовался Хэмм.
   - В Саудовскую Аравию. Мы с тобой уже  побывали  там  и  занимались  этим
раньше, а для вас это благоприятная возможность, полковник Эддингтон.
   - В Саудовскую Аравию? Зачем? -  спросил  командир  бригады  Национальной
гвардии.
   - Это еще не известно. Сейчас на факс поступает разъясняющая  информация.
Пока мне сказали по телефону лишь одно: армия ОИР  приступает  к  действиям.
Десятый бронетанковый полк уже перебрасывается туда и получает снаряжение  с
армейских складов в районе Кувейт-сити...
   -  План  "Буйволы  -  вперед!"?   -   спросил   Хэмм.   -   Без   всякого
предупреждения?
   - Вот именно, Эл.
   - Это связано с эпидемией? - спросил Эддингтон. Диггз покачал головой.
   - Об этом мне ничего не сказали.

***

   Это нужно было сделать в Федеральном окружном суде Балтимора. Келти подал
иск, где обвинял Джона Патрика Райана в  нарушении  Конституции.  Суть  иска
заключалась в том,  что  истец  хотел  пересечь  границу  между  штатами,  а
ответчик помешал этому. В иске  содержалось  требование  немедленно  принять
суммарное <Суммарное решение -  юридический  термин,  означающий  упрощенное
рассмотрение дела, характеризующееся отсутствием предварительного  следствия
и проводящееся без участия присяжных заседателей.> решение, отменяющее  указ
президента (как ни странно, истец  называл  Райана  президентом  Соединенных
Штатов). Келти считал, что он выиграет этот процесс. Конституция была на его
стороне, а судью он выбрал сам.

***

   Составление разведывательного отчета  о  национальной  безопасности  было
закончено, но  теперь  он  уже  не  требовался.  В  намерениях  Объединенной
Исламской Республики никто не сомневался. Вопрос заключался лишь в том,  как
им помешать, но, строго говоря, это уже не относилось к ведению разведки.

Глава 54

Друзья и соседи

   Они не заметили прибытия американцев, и теперь это привлекло их внимание.
К рассвету следующего дня все три  бронетанковых  батальона  Десятого  полка
были готовы и развернуты в полном  снаряжении,  а  четвертому  батальону  из
штурмовых вертолетов нужен был еще  день,  чтобы  достичь  состояния  полной
боевой готовности. Кувейтские кадровые офицеры - их  постоянная  армия  была
относительно  небольшой,  но  пополнялась   теперь   горевшими   энтузиазмом
резервистами -  приветствовали  своих  американских  коллег,  обнимая  их  и
радостно потрясая перед телевизионными камерами сверкающими  саблями.  Затем
последовали серьезные переговоры в штабных палатках. Полковник Шон  Магрудер
со своей стороны приказал выстроить один из батальонов в парадном порядке  с
развернутыми знаменами. Это благоприятно действовало на моральное  состояние
солдат обеих армий, а собранные вместе пятьдесят два танка походили на кулак
разъяренного бога. Разведывательная служба ОИР ожидала каких-то действий  со
стороны США, но не в таком масштабе и не так быстро.
   - Что это? - потребовал ответа Дарейи, не в силах на  этот  раз  сдержать
гнев. В обычных условиях проявления его ярости  не  требовалось,  достаточно
было того, что окружающие знали,  как  страшен  гнев  аятоллы,  скрывающийся
где-то за его непроницаемой внешностью.
   -  Это  всего  лишь  попытка  ввести   нас   в   заблуждение.   -   После
первоначального потрясения глава разведывательной службы взял себя в руки. -
Американцы перебросили в Кувейт только один полк.  А  в  составе  каждой  из
шести дивизий нашей Армии Аллаха три бригады, в двух случаях - даже  четыре.
Таким образом, соотношение сил составляет двадцать к  единице.  Вы  ведь  не
ожидали, что американцы никак не отреагируют на наши действия? Это  было  бы
нереально. Но сейчас мы видим, какова их реакция,  -  они  передислоцировали
один бронетанковый полк из Израиля и к тому же не туда,  куда  следовало.  И
вот этим они пытаются запугать нас!
   - Продолжайте. - Темные глаза аятоллы чуть  смягчились,  в  них  все  еще
таился гнев, но они уже не были такими страшными.
   - Америка не может перебросить сюда свои дивизии из  Европы,  потому  что
европейские страны под угрозой  заражения  поместили  американские  части  в
карантин. То же самое относится к  их  тяжелым  дивизиям  в  Америке.  Таким
образом, нам будет противостоять только саудовская армия.  Начнется  великая
битва, в которой мы одержим победу. Остальные страны на  берегу  Персидского
залива либо сдадутся сами, либо мы сокрушим их  -  и  тогда  останется  один
Кувейт со своей игрушечной армией и этим американским  полком.  Исход  войны
очевиден. Они, наверно, полагают, что мы снова нападем на Кувейт. Но мы ведь
не повторим этой ошибки, не так ли?
   - Что, если американцы пришлют подкрепление саудовцам?
   - Даже в  этом  случае  в  королевстве  снаряжения  -  на  одну  бригаду.
Снаряжение для второй бригады находится на военно-транспортных кораблях.  Но
вы ведь договорились с Индией, правда? - Все происходящее так очевидно,  что
можно  было  бы   заранее   предсказать   ход   разговора,   подумал   глава
разведывательной службы ОИР, скрывая свои мысли за покорным выражением лица.
Эти государственные деятели  всегда  нервничают  перед  началом  решительных
действий и удивляются, когда противник не  следует  их  сценарию.  Противник
есть противник, и он принимает меры для собственной защиты. - Кроме того,  я
сомневаюсь, что у них есть войска, которые они могли бы передислоцировать  в
наш регион. Да, они могут перебросить сюда самолеты,  но  в  радиусе  десяти
тысяч километров у них нет авианосца,  а  самолеты,  хотя  и  могут  нанести
определенный ущерб, но они  не  в  состоянии  ни  захватить  территорию,  ни
удержать ее.
   - Спасибо за разъяснения. - Суровость старого аятоллы смягчилась.

***

   - Наконец-то мы встретились, товарищ полковник.  -  Головко  с  интересом
посмотрел на офицера ЦРУ.
   Кларку всегда хотелось побывать в штаб-квартире КГБ,  но  он  никогда  не
ожидал, что ему когда-нибудь предложат напитки в кабинете  директора  Службы
внешней разведки. Несмотря на ранний час, он сделал пару глотков "старки".
   - Ваше гостеприимство противоречит тому, на которое  меня  настраивали  в
годы учебы, господин директор.
   - Здесь мы больше  не  занимаемся  этим.  Для  таких  целей  у  нас  есть
Лефортовская тюрьма. - Головко сделал паузу, поставил  стакан  с  водкой  на
стол и вернулся  к  чаю.  Традиция  требовала  выпить  с  друзьями,  но  для
серьезной выпивки было слишком рано. - Я должен задать вам этот вопрос.  Это
вы вывезли за границу госпожу Герасимову и ее дочь?
   Кларк кивнул. Он ничего не добьется,  если  попытается  обманывать  этого
человека.
   - Да, я.
   - Ну что ж, раз они оказались в Америке,  можете  держать  всех  троих  у
себя, Иван.., как звали вашего отца?
   - Тимоти. Меня зовут Иван Тимофеевич, Сергей Николаевич.
   - А-а, - засмеялся Головко. - Какой бы жестокой ни была  холодная  война,
мой  друг,  приятно  теперь  встретиться  со  старыми  врагами.  Лет   через
пятьдесят, когда всех нас уже не будет, историки сравнят наши архивы и ЦРУ и
сделают вывод, кто все-таки выиграл войну разведок. Как вы полагаете,  каким
будет их вывод?
   - Вы забываете, Сергей Николаевич, что на протяжении  почти  всего  этого
времени я был рядовым солдатом.
   - Вы и ваш напарник, - Головко  кивнул  в  сторону  Чавеза,  -  произвели
отличное впечатление на нашего майора Щеренко. И операцию по  спасению  Коги
вы  провели  блестяще.  Итак,  мы  снова   работаем   вместе.   Вас   успели
проинструктировать?
   Для Чавеза, который был воспитан на фильмах о Рэмбо и  которого  учили  в
армии,  что  с  Советами  можно  только   воевать,   происходящее   казалось
результатом крайней  усталости,  вызванной  длительным  перелетом  и  сменой
часовых поясов, хотя оба офицера ЦРУ обратили внимание на то, что, когда  их
вели к кабинету Головко, коридоры были совершенно пусты.  Излишне  позволить
им увидеть лица сотрудников  Службы  внешней  разведки,  которые  они  могут
вспомнить в другое время и в другом месте.
   - Нет, мы занимались главным образом сбором информации. Головко нажал  на
кнопку.
   - Бондаренко уже приехал? - спросил  он.  Через  несколько  секунд  дверь
открылась, и в кабинет вошел русский генерал с тремя звездами на погонах.
   Оба американца встали.  Орденские  планки  на  груди  генерала  привлекли
внимание Кларка, он посмотрел на них и затем перевел пристальный  взгляд  на
его  лицо.  Бондаренко  тоже  окинул  Кларка  внимательным   взглядом.   Они
обменялись рукопожатиями, в которых ощущалась  осторожность,  любопытство  и
странное тепло. Оба были примерно одного возраста, уже вышли  из  одной  его
фазы и теперь вступали в другую.
   -  Геннадий  Иосифович  является  начальником   оперативного   управления
Генерального штаба. Иван Тимофеевич - агент ЦРУ, - представил их друг  другу
директор СВР. - Как и его молчаливый молодой напарник. Скажите  мне,  Кларк,
эта эпидемия действительно попала к вам из Ирана?
   - Да, несомненно.
   - Тогда он настоящий варвар, но умный и опасный.  Каковы  его  намерения,
генерал?
   - Вчера вечером вы передислоцировали личный состав своего  бронетанкового
полка из Израиля в Кувейт, - сказал  Бондаренко.  -  Это  отличная  воинская
часть, но соотношение сил явно не в  вашу  пользу.  Ваша  страна  не  сможет
перебросить крупные части на Средний Восток по меньшей мере  в  течение  еще
двух  недель.  Дарейи  не  станет  ждать  две  недели.  По  нашему   мнению,
бронетанковые дивизии, находящиеся сейчас к  юго-западу  от  Багдада,  будут
готовы выступить через трое суток, самое большее - через четверо.  Плюс  еще
сутки на переход к границе. После этого мы  увидим,  в  чем  заключается  их
план.
   - Что вы предполагаете?
   - У нас не больше разведданных по этому вопросу, чем  у  вас,  -  ответил
Головко. - К сожалению, вся  наша  агентурная  сеть  в  регионе  уничтожена,
большинство людей,  снабжавших  нас  информацией,  расстреляны,  а  иракские
генералы, с которыми мы поддерживали дружеские отношения в годы  предыдущего
режима, покинули страну.
   -  Высшее  командование  армии  состоит  из  иранских  генералов,  многие
закончили военные училища и академии в Англии и  США,  когда  были  младшими
офицерами при шахе, и сумели уцелеть во время чисток, - заметил  Бондаренко.
- На них у нас есть досье, и эти материалы передаются сейчас в Пентагон.
   - Очень любезно с вашей стороны.
   - Можете не сомневаться, - произнес Динг, - если им удастся разделаться с
нами, затем они повернут на север.
   - Военные и политические союзы, молодой человек, заключаются не по любви,
а исходя из взаимных интересов, - согласился Головко.
   - Если вы не справитесь с  этим  маньяком  сегодня,  тогда  нам  придется
заняться им через три года, - серьезно произнес  Бондаренко.  -  Думаю,  для
всех нас лучше, если это произойдет сейчас.
   - Мы предложили Фолеевой нашу помощь. Она согласилась. Когда  вам  станет
ясно, в чем заключается  ваша  операция,  сообщите  нам,  и  мы  постараемся
сделать все, что в наших силах.

***

   Одни  сумели  выжить  дольше  других.  Первый   смертельный   исход   был
зарегистрирован в Техасе - представитель  фирмы,  продающей  снаряжение  для
гольфа, скончался из-за сердечных осложнений через трое  суток  после  того,
как попал в больницу. За сутки до его смерти в больнице с теми же симптомами
оказалась его жена. Врачи, расспросив  ее,  пришли  к  заключению,  что  она
заразилась, убирая за мужем, которого стошнило в  туалете,  так  как  всякие
интимные контакты между ними были исключены. После возвращения из Финикса он
чувствовал себя так плохо, что даже не поцеловал ее. Каким  бы  малозначащим
это ни казалось, данные передали по факсу  в  Атланту,  поскольку  Центр  по
борьбе с инфекционными  болезнями  просил  информировать  обо  всем.  Первая
смерть для далласских врачей  явилась  одновременно  облегчением  и  ужасом.
Облегчением потому, что состояние больного перед смертью было безнадежным  и
пугающим, а ужасом - потому что они знали, что за первой  смертью  последуют
другие, такие же страшные, только агония продлится несколько дольше.
   Следующая жертва  умерла  через  шесть  часов  в  Балтиморе,  при  схожих
обстоятельствах. Торговец дачами-прицепами  при  жизни  страдал  пепсической
язвой  желудка  -  болезнью,  распространенной  среди  армейских  ветеранов,
которая, хотя и поддавалась  лечению  простыми  средствами,  продающимися  в
аптеках без рецепта, сделала его легкой добычей для  вируса  Эбола.  Пациент
умер  от  потери  крови,  не  приходя  в   сознание   после   большой   дозы
обезболивающего. Эта смерть тоже удивила лечащего врача и  медсестру.  Скоро
начали поступать сообщения о смертельных исходах по  всей  стране.  Средства
массовой информации сообщали о них, и  страна  цепенела  от  ужаса.  В  ряде
случаев сначала умирал муж, а вскоре за ним - жена. Иногда следом умирали  и
дети.
   Опасность  для  всех  сделалась  гораздо  реальней.  Ведь   первоначально
большинству американцев кризис казался чем-то  отдаленным  и  маловероятным.
Предприятия и школы были закрыты, поездки ограничены,  но  в  остальном  все
походило на телевизионный сериал. Эпидемия казалась происходящей на  голубом
экране, она была чем-то одновременно реальным и воображаемым. Но теперь  все
чаще повторялось  слово  "смерть".  Нередко  вслед  за  снятыми  в  домашних
условиях кадрами, где  здоровые  и  веселые  люди  наслаждались  жизнью,  на
экранах   появлялись   фотографии   жертв,   сопровождаемые    комментариями
репортеров, лица которых стали такими же привычными, как и членов семьи. Все
это оседало в сознании людей, как  нечто  необычное,  и  вызывало  безмерный
ужас. Это уже не было кошмаром, от  которого  можно  проснуться,  нет,  этот
кошмар продолжался, становясь все более пугающим, как во сне ребенка,  когда
в комнату вползает черное облако,  которое  растет  и  ширится,  тщетны  все
попытки скрыться от него, и вы знаете, что, как только оно коснется вас,  вы
погибли.
   Раздражение, которое вызывал запрет на переезды из штата в штат, исчезло,
как только умер продавец снаряжения для игры  в  гольф  в  Техасе  и  дилер,
торгующий передвижными дачами-прицепами в Мэриленде. Контакты между  людьми,
первоначально  резко  уменьшившиеся,  а  затем   снова   возросшие,   теперь
ограничились семейным кругом. Люди общались  главным  образом  по  телефону.
Междугородние линии оказались перегружены  звонками  в  такой  степени,  что
телефонным компаниям пришлось обратиться к абонентам с просьбой  максимально
ограничить продолжительность разговоров. Были выделены специальные линии для
правительства и медицинских служб. В стране царила  настоящая  паника,  хотя
она была тихой, на личном уровне. Нигде не было  публичных  демонстраций.  В
крупных  городах  практически  остановился  общественный   транспорт.   Люди
старались не ходить даже в продовольственные магазины, питаясь консервами  и
тем, что еще оставалось в морозильниках.
   Телерепортеры,  вооруженные   портативными   камерами,   рассказывали   о
происходящем, что увеличивало напряженность, хотя их информация  помогала  в
решении возникающих проблем.

***

   - Появились положительные результаты, -  сообщил  генерал  Пикетт  своему
бывшему подчиненному в Балтиморе.
   - Ты где сейчас, Джон? - спросил Александер.
   - В Далласе. Повторяю, получены  многообещающие  результаты.  Мне  нужно,
чтобы ты сделал кое-что.
   - Что именно?
   - Перестань играть в лечащего врача, полковник. Этим займутся  другие.  У
меня создана рабочая группа в  военном  госпитале  Уолтера  Рида.  Переезжай
туда. Ты слишком знающий ученый, Алекс, чтобы ходить от  одного  пациента  к
другому в ракаловом костюме со шприцем в руках, черт побери.
   - Джон, это мое отделение,  и  мне  нужно  руководить  своими  людьми.  -
Александер постиг этот урок еще в то время, когда был младшим офицером.
   - Отлично, полковник. Твои люди уже поняли, что ты беспокоишься о них.  А
теперь положи винтовку - из нее будут стрелять другие -  и  снова  прими  на
себя роль командира. Эту битву нельзя выиграть  в  больницах,  ты  понимаешь
это? - Пикетт уже говорил спокойно, стараясь убедить Александера. - Я послал
за тобой машину. Внизу тебя  должен  ждать  "хаммер".  Он  доставит  тебя  в
госпиталь Рида. Ты что, хочешь,  чтобы  я  вернул  тебя  на  военную  службу
приказом?
   Он может сделать это, подумал Александер.
   - Дай мне полчаса на подготовку. - Профессор положил трубку и выглянул  в
коридор. Из одной палаты санитары в пластиковых защитных  костюмах  выносили
мешок с мертвым телом. Александер гордился, что работает  в  больнице,  хотя
ежедневно терял пациентов. Хотя бы здесь он находился на переднем крае,  как
и подобает врачу, делал все, что в его силах,  показывал  своему  персоналу,
что он один из них и рискует жизнью наравне с ними, выполняя клятву,  данную
им, когда ему было двадцать шесть лет. Когда все это кончится,  его  команда
не утратит чувства солидарности. Какой бы  ужасной  ни  была  эпидемия,  они
выполнили свой долг...
   - Проклятье, - выругался Александер. Джон Пикетт прав. Хотя битва ведется
здесь, ее нельзя выиграть в больнице.  Он  сказал  своему  заместителю,  что
переходит на следующий этаж, где распоряжался декан Джеймс.
   Там был любопытный пациент.  Женщина  тридцати  девяти  лет,  принятая  в
больницу два дня назад. Ее муж, с которым  она  жила  в  гражданском  браке,
умирал, и она была расстроена этим. У нее в крови были  обнаружены  антитела
Эболы, проявились все классические симптомы гриппа, однако  течение  болезни
замедлилось. Более того, создавалось впечатление, что болезнь остановилась.
   - Что с ней происходит? - недоуменно спросила Кэти у Джеймса.
   - Смотри не сглазь, Кэт, - устало отозвался декан.
   - Нет, Дейв, я просто хочу понять причину. Я сама беседовала с  ней.  Она
спала в одной постели с ним две ночи перед тем, как привезла его сюда...
   - Они занимались любовью? - спросил Алекс, входя в кабинет.
   - Нет, Алекс. Я спросила ее об этом. Он слишком  плохо  чувствовал  себя.
Мне кажется, что она вы