еративного управления
J-3. Почему ты не спишь, Джек? - подумал он про себя.
   - Робби, ты получил донесение от посла Уилльямса?
   - Да, оно привлекло мое внимание, - подтвердил адмирал Джексон.
   Дейвид Уилльямс не  спешил  с  посылкой  отчета  о  встрече  с  индийским
премьер-министром. Это вызвало неудовольствие в Госдепартаменте, и оттуда  в
Дели были посланы две шифровки с просьбой  ускорить  высылку  донесения,  но
Уилльямс отмахнулся от них. Весь свой политический опыт и понимание ситуации
бывший губернатор употребил на то, чтобы составить черновик донесения. В нем
он постарался оценить каждое слово, произнесенное премьер-министром, ее тон,
каждый сделанный ею  жест  и  особенно  выражение  глаз.  Нет  ничего  более
красноречивого, чем глаза человека. Дейв Уилльямс не раз убеждался  в  этом.
Единственное, что ему не давалось, - это дипломатический язык. Высланный  им
отчет был ясным и  недвусмысленным.  В  нем  говорилось,  что  Индия  что-то
замышляет. Он  отметил  далее,  что  вопрос  об  эпидемии  лихорадки  Эбола,
вспыхнувшей в Америке, не  был  упомянут  во  время  переговоров.  Индийский
премьер-министр не произнесла  ни  единого  сочувственного  слова.  С  одной
стороны, писал он, это могло  быть  случайным,  а  с  другой  -  подчеркнуто
намеренным поступком. Индия должна была  проявить  сочувствие  или  хотя  бы
тревогу, даже если она не испытывала ее. Вместо этого премьер-министр обошла
молчанием вспышку лихорадки в Америке. Если бы он поинтересовался ее мнением
относительно эпидемии, добавил Уилльямс, премьер-министр  ответила  бы,  что
ничего не слышала о ней, но такой ответ был бы ложью. В век  Си-эн-эн  такие
события никогда не остаются незамеченными. Вместо этого  она  выразила  свое
недовольство по поводу того, что Америка пытается запугать Индию,  напомнила
ему о "нападении" на индийский военно-морской флот, причем  даже  дважды,  и
затем квалифицировала его как "недружественный акт"  -  в  дипломатии  такая
форма используется за  мгновение  до  того,  как  рука  потянется  к  кобуре
пистолета.  В  заключение  Уилльямс  писал,  что,  по  его  мнению,   учения
индийского флота не являются случайностью как по времени проведения,  так  и
по месту. Он истолковал полученный им ответ как: Мы знаем, чего хотим!
   - Итак, каково твое мнение, Робби?
   - Мне  кажется,  что  посол  Уилльямс  -  проницательный  и  дальновидный
человек, сэр. Единственное, чего он не сказал,  это  того,  что  ему  просто
неизвестно: у нас нет авианосной группы в Индийском океане. Это верно, Индия
не следила за передвижением наших кораблей, но все знают,  что  "Эйзенхауэр"
направляется к Китаю, и если индийская  разведка  хоть  чуть  шевелится,  ее
офицерам это точно известно. И тут же - раз!  -  индийский  флот  выходит  в
море. А теперь мы получаем это донесение от нашего посла. Сэр...
   - Хватит, Робби, - прервал его  Райан.  -  Ты  уже  выполнил  свою  норму
почтительного отношения ко мне.
   - Ну ладно. Так вот, Джек, у нас есть  все  основания  предполагать,  что
Индия и Китай совместно действовали в  прошлом.  А  что  происходит  сейчас?
Китай втягивает Тайвань - а  следовательно,  и  нас  -  в  конфликт.  Дальше
события развиваются еще хуже. Мы направляем туда авианосец.  Индийский  флот
выходит в море. Он занимает позицию на прямой линии  между  Диего-Гарсией  и
Персидским заливом. Ситуация в районе Персидского залива обостряется.
   - А у нас разразилась эпидемия  лихорадки  Эбола,  -  добавил  Райан.  Он
оперся о стол посреди центра связи. Райан не мог уснуть, но это не означало,
что он утратил остроту восприятия. - По-твоему, это совпадения?
   - Может быть. Вполне возможно, что индийский  премьер-министр  рассержена
на нас за то, что мы недавно потрясли ее клетку.  Не  исключено,  она  хочет
продемонстрировать нам, что мы  не  сможем  запугать  ее.  Может  быть,  это
мелочная месть, господин президент. А может быть, и нет.
   - Что ты предлагаешь?
   - В восточной части Средиземного моря  у  нас  находится  ударная  группа
надводных кораблей: два крейсера "иджис", один эсминец  типа  "берк"  и  три
фрегата. Обстановка в  Средиземном  море  не  вызывает  опасений.  Предлагаю
перебросить эту ударную  группу  через  Суэцкий  канал  в  поддержку  группе
"Анцио". Далее, предлагаю рассмотреть вопрос о переброске авианосной ударной
группы из Западной Атлантики в Средиземное море. На это нужно  время,  Джек.
Ей придется пройти шесть тысяч миль; даже при скорости больше двадцати  пяти
узлов потребуется почти девять суток лишь для того, чтобы авианосец оказался
недалеко от района действий. Сейчас у нас нет ни  единого  авианосца  больше
чем на трети земного шара, и это начинает беспокоить меня. Если нам придется
что-то предпринять, Джек, я не уверен, что мы сможем справиться.
   - Здравствуйте, сестра, - поздоровался Кларк, осторожно пожимая ей  руку.
Он не встречался с католической монахиней уже много лет.
   - Добро пожаловать, полковник Кларк. Здравствуйте, майор, -  кивнула  она
Чавезу.
   - Добрый день, мэм.
   - Что привело вас в нашу  больницу?  -  Сестра  Мэри  Шарль  говорила  на
превосходном  английском,  словно  преподавала  на  нем,  а  едва   заметный
бельгийский акцент обоим американцам казался французским.
   - Сестра, мы прилетели сюда, чтобы расспросить  вас  о  смерти  одной  из
ваших коллег, сестры Жанны-Батисты, - сказал Кларк.
   - Понятно. - Она сделала жест в сторону стульев. - Садитесь, пожалуйста.
   - Спасибо, сестра, - вежливо ответил Кларк.
   - Вы католического вероисповедания? - спросила  она.  Для  нее  это  было
важным.
   - Да, мэм, мы оба католики, - кивнул Чавез, соглашаясь с "полковником".
   - Какое образование вы получили?
   - Я все время учился в католических учебных заведениях, - ответил  Кларк,
чтобы доставить удовольствие монахине.  -  Моей  первой  школой  была  школа
сестер Нотр-Дам, а потом я закончил иезуитский колледж.
   - Я очень рада. - Она улыбнулась, довольная ответом. - Мне  известно  про
эпидемию в вашей стране. Это очень печально. Итак, вы приехали  сюда,  чтобы
расспросить нас о бедном Бенедикте  Мкузо,  сестре  Жанне-Батисте  и  сестре
Марии-Магдалене. Однако боюсь, что мы мало чем сможем помочь вам.
   - Почему, сестра?
   - Бенедикт умер, и его  тело  кремировано  по  приказу  правительства,  -
объяснила сестра Мэри Шарль. - Жанна заболела, это верно, но ее  медицинским
чартерным рейсом эвакуировали в Париж в  институт  Пастера.  Однако  самолет
упал в море, и все погибли.
   - Все? - спросил Кларк.
   - Вместе с ней улетели сестра Мария-Магдалена и доктор Моуди, разумеется.
   - Кто этот доктор Моуди? - поинтересовался Джон.
   - Его прислала сюда Всемирная организация здравоохранения. Несколько  его
коллег работают в соседнем здании. - Она показала в сторону стоявшего  рядом
блока.
   - Вы сказали Моуди, мэм? - спросил Чавез, который вел запись беседы.
   - Да. - Сестра по буквам произнесла имя врача. - Мухаммед Моуди.  Хороший
врач, - добавила она. - Происшедшее очень нас опечалило.
   - Мухаммед Моуди, верно, мэм? - снова спросил Чавез. - Вы не  знаете,  из
какой он страны?
   - Из Ирана - впрочем, нет, сейчас название изменилось, не правда  ли?  Он
получил образование в Европе.  Хороший  молодой  врач,  относился  к  нам  с
уважением.
   -  Понятно.  -  Кларк  наклонился  вперед.  -  Можно  поговорить  с   его
коллегами?

***

   - Мне кажется, президент зашел слишком далеко, -  сказал  врач  с  экрана
телевизора. Телевизионной компании пришлось взять у него интервью в  местном
телецентре, так  как  он  не  мог  сегодня  утром  приехать  в  Нью-Йорк  из
Коннектикута.
   - Почему, Боб? - спросил ведущий. Он успел  приехать  из  своего  дома  в
Нью-Джерси в телевизионную студию, расположенную рядом с Центральным  парком
в Нью-Йорке, за несколько минут до того,  как  перекрыли  мосты  и  туннели.
Спать ему пришлось  в  служебном  кабинете,  что  отнюдь  не  способствовало
хорошему настроению.
   - Лихорадка Эбола - серьезная инфекционная болезнь, в этом нет  сомнения,
- ответил медицинский  обозреватель  телекомпании.  Он  был  врачом,  но  не
занимался  медицинской  практикой,  хотя  превосходно  владел   специальными
терминами. Главным образом он вел передачи на медицинские  темы,  причем  по
утрам основное внимание уделял пользе умеренных пробежек я  сбалансированной
диете. - Но у нас в стране ее никогда не было, Дело в том, что  вирус  Эбола
не  может  выжить  в  нашем  климате.  И  хотя  несколько  человек  заболели
лихорадкой - пока я не буду говорить о причине заболевания, - она  не  может
распространиться  слишком  широко.  Вот  почему  я  считаю,   что   действия
президенте были неоправданно поспешными.
   - И противоречащими Конституции, - добавил сидящий рядом юрист. - В  этом
нет никаких сомнений. Президент поддался  панике,  что  не  принесет  ничего
хорошего стране - ни в медицинском, ни в юридическом отношении.

***

   - Большое вам спасибо, парни, - сказал Райан, выключая звук.
   - Нам нужно заняться этим, - заметил Арни.
   - Каким образом?
   - С искаженной информацией следует бороться достоверной информацией.
   - Отличная мысль, Арни, вот только единственный способ  убедить  людей  в
своей правоте - дать им умереть.
   -  Нужно  не  допустить  паники,  господин  президент.  Пока  паники   не
произошло, и это было поразительно само  по  себе.  Помог  удачно  выбранный
момент, когда Райан объявил о введении чрезвычайного положения. Эта  новость
застала большинство жителей вечером. Почти все уже вернулись домой, пищи там
у них оказалось достаточно на несколько дней, а новость настолько  потрясла,
что  никто  не  бросился  запасаться  продуктами  в  соседнем  супермаркете.
Сегодня, однако, ситуация  изменится.  Через  несколько  часов  люди  начнут
протестовать.  Средства  массовой  информации  уделят   протестам   основное
внимание, и станет  формироваться  общественное  мнение.  Арни  прав.  Нужно
что-то предпринять. Но что именно?
   - Каким образом, Арни?
   - Джек, я уж было подумал, что ты никогда не задашь этот вопрос.

***

   Следующей  остановкой  был  аэропорт.  Там   подтвердили,   что   частный
реактивный самолет "G-IV",  зарегистрированный  в  Швейцарии,  действительно
вылетел в Париж с дозаправкой в Ливии.  У  старшего  диспетчера  сохранилась
ксерокопия документов на  самолет  и  пассажирская  декларация,  которые  он
предъявил   американцам.   Последняя   оказалась   поразительно    подробным
документом, потому что была нужна и таможенной  службе.  В  декларации  были
даже указаны имена пилотов.
   - Что будем делать дальше? - спросил Чавез. Кларк посмотрел на чиновников
аэропорта.
   - Весьма благодарны вам за помощь, - сказал он. Затем вместе с Чавезом он
направился к машине, которая повезла их к самолету.
   - Что дальше? - повторил Чавез.
   - Успокойся, приятель. - Через  пять  минут  поездки  в  полном  молчании
машина  остановилась  у  трапа  самолета.  Кларк  посмотрел  на  небо.   Там
собирались грозовые облака. Он не любил летать в грозу.
   - Мы не можем лететь. Придется подождать. - Пилот второго экипажа  был  в
чине подполковника. - Таковы правила.
   Кларк постучал по орлам на собственных погонах и наклонился вперед, глядя
прямо в лицо пилоту.
   - Я  -  полковник.  Когда  говорю  взлетать  -  ты  взлетаешь,  воздушный
извозчик. Взлетай немедленно!
   - Послушайте, мистер Кларк, я знаю, кто вы, и...
   - Сэр, - вмешался в разговор Чавез. - У меня всего лишь временное  звание
майора, но операция намного важнее ваших правил. Постарайтесь проложить курс
в обход эпицентра грозы, а? Не беспокойтесь  о  нас,  в  крайнем  случае  мы
воспользуемся гигиеническими пакетами. - Пилот бросил  на  него  разъяренный
взгляд, но промолчал и вернулся в летную кабину. Чавез посмотрел на  Кларка.
- Держи себя в руках, Джон.
   Кларк  протянул  ему  копию  пассажирской  декларации,  которую  им   дал
диспетчер.
   - Посмотри на имена пилотов, Динг. Они принадлежат  не  швейцарцам,  хотя
самолет и зарегистрирован в Швейцарии.
   Чавез посмотрел в бумагу. Регистрационный код HX-NJA, а имена пилотов  ни
немецкие, ни французские, ни итальянские.
   - Сержант? - позвал бортпроводника Кларк, когда послышался рев двигателей
и самолет начал выруливать на старт.
   - Да, сэр? - Она  только  что  слышала,  как  разнес  этот  полковник  ее
командира.
   - Передайте это по факсу в Лэнгли, пожалуйста.  У  вас  есть  необходимый
номер. И побыстрее, прошу вас, мэм,  -  добавил  он,  потому  что  она  была
женщиной, а не просто сержантом. Сержант не поняла причины  столь  вежливого
обращения, но не стала возражать против него.
   - Потуже застегните  пристежные  ремни,  -  послышался  голос  пилота,  и
самолет начал разгон по взлетной дорожке.

***

   Из-за электрических помех, вызванных  грозой,  связь  удалось  установить
лишь с третьей попытки, но затем факс был передан  по  спутниковой  связи  в
Форт-Бельвуар, штат Виргиния, и далее появился в  "Меркурии",  центре  связи
ЦРУ. Старший дежурный офицер послал своего заместителя  на  седьмой  этаж  с
текстом донесения. К этому моменту Кларк уже говорил с дежурным офицером  по
телефону.
   -  Сильные  помехи,  -  отозвался  дежурный  офицер.  Даже  при  цифровой
спутниковой связи и всех остальных технических  достижениях  гроза  остается
грозой.
   -  Нас  тут  немного  кидает.  Проверьте  регистрационный  код  и  имена,
указанные в декларации. Выясните нам все, что известно о них.
   - Повторите.
   Кларк повторил. На этот раз дежурный офицер понял, что от него требуется.
   - Будет исполнено. Просмотрим все файлы. Что еще?
   - Свяжусь позднее. Конец связи,  -  услышал  сквозь  треск  электрических
разрядов дежурный офицер.

***

   - Итак? - Динг потуже затянул ремни после очередной воздушной ямы.
   - Имена написаны на фарси, Динг. Проклятье! -  Еще  одна  воздушная  яма.
Кларк посмотрел в иллюминатор. Казалось, они летят  над  центром  гигантской
арены из клубящихся облаков, в которых то и дело мелькали молнии. Ему  редко
приходилось видеть такое зрелище сверху. - Этот сукин  сын  намеренно  летит
через центр грозы.
   Но Кларк ошибался. Подполковник, сидевший за штурвалом "гольфстрима", был
перепуган. Правила ВВС, не говоря уже о здравом смысле, запрещали полеты при
такой погоде. Радиолокатор в носу самолета свидетельствовал, что на двадцать
градусов влево и вправо от курса в Найроби  все  затянуто  облаками.  Слева,
впрочем, облака казались чуть реже.  Пилот  повернул  на  тридцать  градусов
влево,  бросив  крохотный  реактивный  лайнер  в  крутой   поворот,   словно
истребитель. Стараясь найти место  поспокойнее,  он  одновременно  продолжал
набирать высоту. Да, здесь тоже царил шторм,  но  все-таки  самолет  швыряло
меньше. Через десять минут VC-20 вырвался из  грозовых  туч,  и  его  залило
солнечным светом.
   Капитан из запасной смены пилотов повернулась в своем кресле.
   - Довольны, полковник? - спросила она.
   Кларк расстегнул ремни, не обращая внимания на  предупреждающую  надпись,
прошел в туалет и плеснул в лицо холодной водой.  Затем  вернулся  к  креслу
запасного пилота, опустился на колени рядом с ней и  показал  текст,  только
что переданный по факсу.
   - Вам что-нибудь известно про это? - спросил  Кларк.  Она  посмотрела  на
лист бумаги и поняла все с первого взгляда.
   -  Да,  конечно,  -  ответила  капитан.  -  Мы  получили  уведомление   о
случившемся.
   - Почему?
   - По своей конструкции это такой же самолет, как и наш. Когда с одним  из
таких самолетов происходит катастрофа, фирма-производитель сообщает об  этом
всем владельцам машин - я имею в виду, что мы все равно послали  бы  запрос,
но уведомление поступает от фирмы  автоматически.  Насколько  я  помню,  тот
"Гольфстрим G-IV" вылетел из аэропорта  на  север,  в  Ливию,  там  совершил
посадку для дозаправки, верно? Сразу взлетел - это был медицинский  рейс,  я
не ошибаюсь?
   - Совершенно верно. Продолжайте.
   - Пилот подал сигнал бедствия,  сообщил,  что  вышел  из  строя  один  из
двигателей, затем второй. Связь прервалась - по-видимому, самолет  рухнул  в
море. За ним следили три радара - из Ливии, с Мальты  и  с  нашего  военного
корабля - эсминца, по-моему.
   - В этом происшествии нет ничего странного, капитан? Она пожала плечами.
   - Это надежный самолет. Не думаю, что у ВВС погиб хотя бы один. Вы только
что были свидетелем его прочности. Когда мы проваливались в  воздушные  ямы,
толчки порой достигали двух с половиной, может быть,  даже  трех  "же".  Что
касается двигателей - Джерри, у нас хоть раз выходил из строя  двигатель  на
VC-20?
   -  Насколько  помню,  такое  случалось  дважды.  В  первый  раз  оказался
неисправным топливный насос - "Роллс-Ройс" послал механиков, и они  заменили
насосы на всех своих  двигателях.  Второй  раз  такое  случилось  в  ноябре,
несколько лет назад. Тогда один из "гольфстримов" "проглотил" гуся.
   - Такое  случается,  полковник,  -  подтвердила  капитан.  -  Гусь  весит
пятнадцать, даже двадцать  фунтов.  Мы  стараемся  держаться  в  стороне  от
гусиных стай.
   - Но ведь на том самолете вышли из строя оба двигателя?
   - Причину так и не сумели установить. Может, было некачественное топливо.
Это не исключено, однако двигатели полностью изолированы  друг  от  друга  и
функционируют независимо, сэр. У каждого все свое - насосы, электроника, все
остальное...
   - За исключением топлива, - заметил Джерри. -  Оно  поступает  из  одного
бензовоза.
   - Что происходит, когда отключается двигатель?
   - Если не проявить  осторожности,  существует  риск  потерять  управление
самолетом. При полном отключении одного двигателя самолет забрасывает в  его
сторону. Мертвый двигатель меняет характер воздушного потока над плоскостями
управления. Из-за этого  мы  однажды  потеряли  "лиэр",  VC-21.  Если  такое
случается во время маневра, ситуация  усложняется.  Однако  нас  готовят  на
такой случай, как, конечно, и пилотов на погибшем самолете,  это  указано  в
отчете. Обоим опыта было  не  занимать,  они  регулярно  посещали  "ящик"  -
проходили  подготовку  на  тренажере.  Постоянная  подготовка  на  тренажере
необходима, иначе вас лишают страховки. Впрочем, судя по показаниям  радара,
самолет не совершал никаких маневров. Таким образом, этого  не  должно  было
произойти. Единственное объяснение  -  некачественное  топливо,  но  ливийцы
утверждают, что с топливом было все в порядке.
   - Или пилоты потеряли самообладание, не знали, что делать  в  критический
момент, - добавил Джерри. - Но даже в этом случае такой самолет угробить  не
просто. Понимаете, "гольфстримы" сделаны таким образом, что для этого  нужно
особенно постараться. Я налетал на них две тысячи часов.
   - А я - две с половиной,  -  заметила  капитан.  -  Летать  на  нем  куда
безопасней, чем управлять автомобилем в Вашингтоне. Мы любим эти машины.
   Кларк кивнул и прошел в летную кабину.
   - Наслаждаетесь полетом?  -  бросил  через  плечо  первый  пилот.  Нельзя
сказать, что у него был дружеский голос и он забыл обвинение в неповиновении
старшему по званию, да еще при том, что на груди мнимого полковника были его
собственные орденские планки, которые тот временно позаимствовал.
   - Я не  люблю  давить  на  людей,  подполковник,  но  это  крайне  важная
операция. Пока это все, что я могу сказать.
   - Моя жена работает медсестрой в больнице. - Кларк понял,  что  беспокоит
пилота.
   - Моя тоже, в Уилльямсбурге. - Пилот повернулся и посмотрел на пассажира.
   - Ладно, все в порядке. До Найроби три часа лету.
   - Ну и как я теперь вернусь в Вашингтон? - спросил Раман по телефону.
   - Пока тебе придется остаться в Питтсбурге, - сказала ему Андреа. - Может
быть, окажешь помощь в расследовании, которое проводит ФБР.
   - Ничего не скажешь, великолепно придумано - Займись делом, Джеф. У  меня
нет вре