как  с  равными.  Не  прошло  и
недели, как он набрал новых бойцов, стремящихся отомстить  неверным,  и  его
отряд  снова  вырос.  Договоренность,  заключенная   Лучником   с   Ортизом,
оставалась в силе.
   - Вы снова уходите в бой? - спросил нового командира офицер ЦРУ.
   - Да, конечно. Теперь мы одерживаем  победы,  -  ответил  майор  с  такой
уверенностью, объяснить которую даже не мог.
   Ортиз следил за тем, как они ушли из лагеря,  двигаясь  один  за  другим,
длинной  цепочкой,  маленькие  свирепые  воины,   находящиеся   теперь   под
руководством кадрового военного. Он надеялся, что это принесет им успех.

***

   Герасимов и Филитов больше никогда не встречались.  Допросы  продолжались
неделями и проводились в отдельных помещениях. Филитова увезли в  Кэмп-Пири,
штат Виргиния, где он встретился с очкастым американским майором и рассказал
все, что было ему известно о достигнутом Россией прорыве в области  мощности
лазеров. Старому полковнику показалось странным,  что  этот  юноша  был  так
взволнован, узнав о вещах, которые он заставил себя запомнить, но так  и  не
понял их смысла.
   После  этого  ему   пришлось   объяснить   подробности   своей   карьеры,
развивавшейся  параллельно  первой.  Целое  поколение  старших  американских
офицеров приезжало к нему. Они обедали с ним, совершали прогулки  и  нередко
пили, что беспокоило врачей, но никто не мог  запретить  этого  "Кардиналу".
Квартира, где он жил, тщательно охранялась, и в ней  даже  была  установлена
аппаратура  подслушивания.  Техники,  занимающиеся  подслушиванием,   немало
удивлялись, что Филитов иногда разговаривает во сне.
   Старый офицер ЦРУ, которому до пенсии оставалось всего полгода, отложил в
сторону газету, когда снова услышал, как полковник разговаривает во сне.  Он
улыбнулся этому бормотанию, доносящемуся из наушников, и забыл о статье, где
говорилось о визите президента в Москву. Несчастный, одинокий старик,  думал
он, прислушиваясь к словам Филитова. Почти все его товарищи  погибли,  и  он
видит их лишь во сне. Может быть, именно поэтому он и решил работать на нас?
Бормотание прекратилось, и охранник "Кардинала", сидящий в соседней комнате,
снова поднял газету.

***

   - Товарищ капитан, - сказал Романов.
   - Слушаю, ефрейтор? - Этот сон казался Филитову более реальным,  чем  все
предыдущие. Через мгновение он понял почему.

***

   Они провели все четыре дня медового месяца под  охраной  офицеров  службы
безопасности - оба, и Эл и  Кэнди,  не  хотели  оставлять  работу  на  более
длительный срок. Майор Грегори снял трубку телефона, когда услышал звонок.
   - Да, я хочу сказать; слушаю вас, сэр, - послышался его голос.  Печальный
вздох. Едва заметно качнулась голова в темноте.  -  И  даже  некуда  послать
цветы? А может быть, мы с Кэнди... а...  понятно.  Спасибо,  что  позвонили,
генерал. - - Она услышала, как он положил трубку и еще раз тяжело вздохнул.
   - Кэнди. ты не спишь?
   - Нет.
   - Нашего первого мальчика назовем Майклом.

***

   Среди обязанностей генерал-майора  Григория  Далматова,  военного  атташе
советского  посольства  в   Вашингтоне,   было   немало   и   церемониальных
обязанностей,  изрядно  мешавших  исполнению  его  главной  задачи  -  сбору
разведывательных  данных.  Поэтому  он  почувствовал   легкое   раздражение,
поговорив по телефону с Пентагоном. Его попросили приехать  в  штаб-квартиру
американского министерства обороны - и, к его полному удивлению, в  парадной
форме! Автомобиль генерала остановился у того входа в Пентагон, что  выходит
на Потомак, и  встретивший  его  молодой  капитан  воздушно-десантных  войск
проводил русского генерала в  кабинет  генерала  Бена  Крофтера,  начальника
штаба американской армии.
   - Могу я поинтересоваться, что здесь происходит? - спросил Далматов.
   - Нам хотелось, чтобы ты увидел это  собственными  глазами,  Григорий,  -
как-то загадочно произнес  Крофтер.  Они  прошли  через  огромное  здание  к
вертолетной площадке Пентагона и там, к изумлению  Далматова,  поднялись  на
борт вертолета морской пехоты, принадлежащего личному авиакрылу  президента.
"Сикорский" тут же взлетел и направился на северо-запад, в холмы  Мэриленда.
Через двадцать минут вертолет начал снижаться, и генерал удивился еще больше
- они совершили посадку в Кэмп-Дэвиде. У трапа  выстроился  почетный  караул
морских пехотинцев в парадной форме, приветствовал их и проводил в  соседнюю
рощу. Несколько минут спустя они оказались на поляне. Далматов не знал.  что
здесь растут березы, тут было с пол-акра березовой рощи.  Поляна  находилась
на вершине холма, откуда открывался прекрасный вид на окружающую местность.
   И на этом холмике была выкопана в земле  прямоугольная  яма  ровно  шести
футов глубиной. Казалось странным,  что  рядом  нет  памятника  и  что  дерн
аккуратно снят и отложен в сторону, чтобы потом вернуть его на место.
   Вокруг поляны Далматов заметил цепь морских  пехотинцев  в  маскировочной
одежде и с оружием в руках. Впрочем, нет  ничего  удивительного,  что  здесь
обращают особое внимание на безопасность, и  генералу  показалось  почему-то
успокаивающим, что  за  последний  час  тут  появился  представитель  другой
державы.
   Сначала показался джип. Два морских пехотинца - на этот раз оба  в  синей
форме - подошли к могиле и установили скамейки вокруг нее. Они, должно быть,
готовились к этой церемонии, потому что им потребовалось всего  три  минуты.
Затем из-за деревьев показался грузовик, сопровождаемый несколькими джипами.
В кузове грузовика лежал полированный дубовый гроб. Грузовик  остановился  в
нескольких метрах от могилы. Рядом выстроился почетный караул.
   - Позвольте спросить, почему я  оказался  здесь?  -  спросил  Далматов  у
генерала Крофтера, не в силах долее сдерживать любопытство.
   - Вы ведь были танкистом, правда?
   - Да, генерал Крофтер, так же как и вы.
   - Так именно по этой причине.
   Шесть морских пехотинцев из почетной охраны установили гроб на доски  над
могилой. Старший сержант, командующий почетной охраной, снял крышку с гроба.
Крофтер подошел к могиле.  Далматов  не  удержался  от  возгласа  удивления,
увидев, кто находится внутри.
   - Михаил Семенович!
   - Вижу, вы были  знакомы,  -  послышался  сзади  чей-то  голос.  Далматов
обернулся.
   - Вы - Райан. - Рядом с ним стояли остальные -  Риттер  из  ЦРУ,  генерал
Паркс и молодая пара, причем жена была беременна, отметил  Далматов.  По  ее
щекам в мягком весеннем ветре текли слезы.
   - Да, сэр.
   Русский генерал сделал жест в сторону гроба.
   - Где... как вам удалось...
   -  Я  только  что  прилетел  из  Москвы,  Генеральный  секретарь  проявил
благородство и позволил мне захватить с собой парадный мундир  полковника  и
его боевые награды. Он сказал... он сказал, что в данном случае предпочитает
помнить те подвиги, за которые он получил эти Золотые Звезды.  Мы  надеемся,
что вы передадите своему народу, что  полковник  Михаил  Семенович  Филитов,
трижды Герой Советского Союза, тихо скончался во сне.
   Генерал Далматов покраснел.
   - Он был изменником...  предал  свою  страну...  я  не  собираюсь  стоять
здесь...
   -  Генерал,  -  резко  произнес  Райан,  -  вам  должно  быть  ясно,  что
генеральный секретарь не  согласен  с  такой  точкой  зрения.  Этот  человек
проявил себя настоящим героем как по отношению к  вашей  стране,  так  и  по
отношению к нашей. Скажите мне,  генерал,  сколько  битв  у  вас  на  счету?
Сколько ран получили вы, защищая свою страну? Неужели вы  можете,  глядя  на
этого человека, называть его предателем? Как бы то ни было... - Райан сделал
знак сержанту, и  тот  закрыл  гроб  крышкой.  После  этого  другой  морской
пехотинец  разостлал  на  крышке  гроба  советский  флаг.  Группа   стрелков
приблизилась к могиле и выстроилась у изголовья.  Райан  достал  из  кармана
лист бумаги и прочитал описание  подвигов  советского  полковника  Филитова,
Стрелки подняли винтовки и дали залп. Горнист протрубил отбой.
   Далматов вытянулся по стойке смирно и приложил руку к козырьку. Жаль, что
эту церемонию пришлось проводить  втайне,  подумал  Райан,  но  ее  простота
придавала ей достоинство, и это делало ее торжественной.
   - Но почему именно здесь? - спросил Далматов.
   - Я предпочел  бы  похороны  на  Арлингтонском  кладбище,  но  это  могло
привлечь внимание. Вон там, за  этими  холмами,  находится  поле  битвы  при
Антиэтаме. В этот самый кровавый день нашей Гражданской войны союзные войска
отбили первую попытку генерала  Ли  вторгнуться  на  Север  после  отчаянной
битвы. Это место показалось подходящим для  похорон,  -  закончил  Райан.  -
Герой должен покоиться в безымянной могиле, и потому ему следует по  крайней
мере близко находится к месту, где пали боевые товарищи.
   - Товарищи?
   - Так или иначе все мы боремся за то, во что верим. Разве  это  не  общая
точка соприкосновения? -  спросил  Райан.  Он  направился  к  своей  машине,
оставив генерала Далматова погруженным в раздумья.



   Том КЛЭНСИ
   СЛОВО ПРЕЗИДЕНТА

   Том I

   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru


Анонс

   Остросюжетный триллер одного из  самых  популярных  сегодня  американских
писателей Тома Клэнси, продолжающий серию его произведений о Джоне Райане.
   Волею судьбы, обстоятельств, вопреки личным склонностям Райан  становится
президентом США. Становлению  человека  в  этом  качестве,  его  влиянию  на
внутренние и международные события, острие  которых  приходится  на  Ближний
Восток,  богатый  запасами  нефти   и   чреватый   разрастанием   исламского
фундаментализма, и посвящена эта книга.

   Посвящается Рональду Уилсону Рейгану, сороковому  президенту  Соединенных
Штатов - человеку, который одержал победу в войне

   В первом издании моего романа "Без жалости" приведены строки,  которые  я
обнаружил случайно, и не смог тогда отыскать, откуда они и кому принадлежат.
В них я нашел идеальное отражение своих чувств к  моему  "маленькому  другу"
Кайлу Хэйдоку, скончавшемуся от рака в возрасте восьми лет и двадцати  шести
дней - для меня он всегда будет живым.
   Позднее я узнал, что стихотворение называется "Вознесение" и автором этих
великолепных строк является Колин Хитчкок, поэтесса редкого таланта, живущая
в Миннесоте. Я хочу воспользоваться этой возможностью,  чтобы  рекомендовать
ее творчество всем любителям изящной словесности. Подобно тому как ее  слова
захватили и взволновали меня, я надеюсь, что они окажут такое же воздействие
и на остальных.

   Вот эти стихи:

   Вознесение
   А если я уйду,
   Пока ты остаешься еще здесь,
   Знай, что я продолжаю жить,
   Мерцая в другом мире,
   За пеленой тумана,
   Сквозь который ты не можешь заглянуть.
   Пусть не видя меня, верь,
   Я жду тот миг, когда мы соединимся вновь.
   А до этого наслаждайся жизнью
   И, когда я понадоблюсь тебе,
   Лишь шепни мое имя в сердце,
   И я приду.

   Молю Господа, чтобы Он благословил этот дом и всех, кто будут отныне жить
здесь. Пусть только честные и мудрые люди правят страной из-под его крыши.
   Джон Адамc,
   Второй президент Соединенных Штатов,
   В письме к Абигейл, 2 ноября 1800 г.,
   При переезде в Белый дом.

   Автор выражает благодарность
   Пегги - за поразительную проницательность;
   Майку, Дейву, Джону, Джанет, Керту и Пэт -  сотрудникам  больницы  Джонса
Хопкинса;
   Фреду и его друзьям из Секретной службы США;
   Пэту, Дарреллу и Биллу, всем остальным ветеранам ФБР;
   Фреду и Сэму, оказавшим честь своей службе тем, что, носили ее мундиры;
   X. Р., Джо, Дэну и Дагу, которые продолжают их традиции;
   Америке - за ее народ.

Пролог

Все началось здесь

   Объяснить это можно лишь шоком,  на  мгновение  охватившим  его,  подумал
Райан. Ему казалось, что он словно раздвоился  и  находится  одновременно  в
двух  разных  местах.  Он  смотрел  из  окна  буфета   вашингтонского   бюро
телекомпании Си-эн-эн и видел языки пламени, пожиравшие развалины Капитолия,
- желтые искры  взлетали  из  оранжевого  сияния,  походившего  на  какой-то
ужасный букет, который составляли более тысячи жизней,  угасших  менее  часа
назад. Оцепенение, охватившее Райана, оттеснило горе на второй план, хотя он
понимал, что горе вернется подобно тому, как боль всегда следует за  сильным
ударом в лицо, хотя и не  сразу.  Снова,  в  который  раз,  Смерть  в  своем
ужасающем величии протянула к нему свои руки. Он видел,  как  Она  летела  к
нему, затем внезапно остановилась и  умчалась  обратно.  Лучшее,  что  можно
сказать об этом, заключалось в том, что его дети так и  не  узнали,  что  их
юные жизни находились на самом пороге  гибели.  Для  них  это  было  простой
случайностью, причины которой они так и не поняли. Теперь они  находились  с
матерью и чувствовали себя в безопасности вместе с ней, хотя их  отца  и  не
было рядом. И он сам и его семья уже давно привыкли  к  такому  ходу  жизни,
хотя все неизменно глубоко об этом сожалели. И вот теперь Джон Патрик  Райан
смотрел на следы, оставленные Смертью, и часть его существа пока  ничего  не
испытывала.
   А вот другая часть смотрела на то же зрелище и понимала,  что  он  должен
предпринять что-то,  и  хотя  Райан  пытался  рассуждать  логически,  логика
безнадежно проигрывала, потому что она не знала, что делать и с чего начать.
   - Господин президент. - Это был голос специального агента Андреа Прайс.
   - Да? - отозвался Райан, не отворачиваясь от окна. Позади него - он видел
отражение в стекле -  стояли  шесть  других  специальных  агентов  Секретной
службы с оружием в руках, чтобы не подпускать посторонних к  президенту.  За
дверью  находились  сотрудники  Си-эн-эн,  толпившиеся  там  отчасти   из-за
профессионального интереса - в конце концов, они работали в службе новостей,
- но главным образом из-за  простого  человеческого  любопытства,  поскольку
прямо перед ними развертывалась  история.  Они  думали  о  том,  что  значит
находиться там, в здании Капитолия, и  никак  не  могли  понять,  что  такие
события являются одинаковыми для всех. Столкнувшись с тяжелой  автомобильной
катастрофой  или  внезапной  серьезной  болезнью,   не   готовый   к   этому
человеческий разум замирал и пытался  понять  непостижимое  -  и  чем  более
серьезным было испытание, тем труднее  он  приходил  в  себя.  Однако  люди,
подготовленные  к  подобным  критическим  моментам,  знали,  что  существует
порядок, которому нужно следовать.
   - Сэр, нам нужно увезти вас отсюда...
   - Куда? В безопасное место? А где оно? - спросил  Джек  и  тут  же  молча
упрекнул себя в жестокости  заданного  вопроса.  По  меньшей  мере  двадцать
агентов сгорели в гигантском погребальном костре в миле отсюда,  и  все  они
были друзьями и сослуживцами тех мужчин и женщин, которые  стояли  в  буфете
телевизионной компании рядом со своим новым президентом. Он не  имеет  права
изливать на них свою горечь.
   - Где моя семья? - спросил Райан через мгновение.
   - В казармах морской пехоты, на углу Восьмой улицы  и  Ай-авеню,  как  вы
приказали, сэр.
   Да, хорошо тому, кто способен докладывать о выполнении приказов,  подумал
Райан и кивнул. Хорошо и то, что он знает о том, что его приказы  выполнены.
По крайней мере хоть что-то он сделал правильно. Может быть, удастся так  же
поступать и дальше?
   - Сэр, если это была часть организованного...
   - Нет, не была.  Разве  в  действительности  так  происходит,  Андреа?  -
перебил Райан. Он с удивлением заметил, как устало звучит собственный голос,
и тут же вспомнил, что изнеможение от шока и стресса наступает быстрее,  чем
от самой напряженной физической нагрузки. У него даже не осталось сил, чтобы
встряхнуться и попытаться взять себя в руки.
   - Может произойти, - настойчиво повторила специальный агент Прайс.
   Пожалуй, она права, подумал Райан.
   - И как мне следует поступить? - спросил он.
   -  Операция  "Наколенник",  -  ответила  Прайс,  имея  в  виду  Воздушный
командный пункт, используемый в чрезвычайных ситуациях  -  переоборудованный
"Боинг-747",  находящийся  на  авиабазе  ВВС  Эндрюз.  На  мгновение   Райан
задумался над предложением, затем отрицательно покачал головой.
   - Нет, я не имею права бежать. Думаю,  мне  нужно  вернуться  обратно.  -
Президент Райан показал на пылающие развалины Капитолия. - Разве  мое  место
не там?
   - Нет, сэр, это слишком опасно.
   - Но мое место там, Андреа.
   Он уже мыслит как политический деятель, разочарованно подумала Андреа.
   Райан увидел выражение  ее  лица  и  понял,  что  должен  объяснить  свои
действия. Однажды он узнал кое-что, возможно,  единственное,  к  чему  можно
прибегнуть в данном случае, и эта мысль мелькнула у него  в  голове  подобно
молнии.
   - Это обязанность руководителя, - сказал  он.  -  Меня  научили  этому  в
Куантико, в школе морской пехоты. Солдаты должны  видеть  своего  командира,
понимать, что он исполняет свои обязанности, что он не  бросил  их  в  самый
ответственный момент. - А для меня это важно еще и потому, чтобы  убедиться,
что все это происходит на самом деле, что я действительно президент, подумал
он.
   Но президент ли он?
   Агенты Секретной службы не сомневались  в  этом.  Райан  принес  присягу,
произнес ее слова,  обратился  к  Всевышнему  с  просьбой  благославить  его
деятельность на этом посту,  хотя  все  произошло  слишком  рано  и  слишком
быстро. Едва ли не  впервые  в  жизни  Джон  Патрик  Райан  закрыл  глаза  и
неимоверным  усилием  воли  заставил  себя  пробудиться   от   сна   слишком
невероятного, чтобы происходить на самом деле. Но когда он снова открыл  их,
оранжевое сияние по-прежнему  разливалось  перед  его  взглядом,  выбрасывая
желтые языки пламени. Райан  знал,  что  только  что  принес  присягу,  даже
произнес короткое обращение к народу, - разве  не  так?  Но  сейчас  не  мог
припомнить ни единого слова из сказанного.
   Нужно браться за дело, сказал он всего минуту назад. Это Райан  отчетливо
помнил. Но такие слова произносят автоматически. Значит ли это что-нибудь?
   Райан потряс головой - даже это потребовало огромного напряжения, - затем
отвернулся от окна и посмотрел в лица  агентов  Секретной  службы,  стоявших
рядом.
   - Ясно. Кто остался в живых?
   - Министры торговли и внутренних дел, - ответила специальный агент Прайс,
получившая эту информацию по своей рации. -  Министр  торговли  находится  в
Сан-Франциско, а министр внутренних дел - в Нью-Мехико.  Их  уже  вызвали  в
Вашингтон и за ними посланы  самолеты  ВВС.  Все  остальные  члены  кабинета
министров погибли, вместе  с  ними  директор  ФБР  Шоу,  все  девять  членов
Верховного суда и члены Объединенного комитета начальников штабов.  Пока  мы
не знаем, сколько членов Конгресса отсутствовали на церемонии.
   - Госпожа Дарлинг?
   - Ее не удалось спасти, сэр, - покачала головой Прайс. - Дети находятся в
Белом доме.
   Райан мрачно кивнул, осознав еще одну трагедию. Он  сжал  губы  и  закрыл
глаза - этим ему придется заняться лично. Для детей Роджера  и  Энн  Дарлинг
это была личная и непоправимая утрата - их папа и мама погибли, и теперь они
стали  сиротами.  Джек  встречался  и  говорил  с   ними   -   правда,   это
ограничивалось всего лишь короткими фразами вроде "привет", "как поживаете?"
и дружеской улыбкой, как обычно обращаются к детям знакомых,  но  это  дети,
настоящие дети, с именами и лицами, искаженными теперь  горем  и  отчаянием.
Сейчас они ведут  себя  подобно  ему  самому  и  пытаются  прогнать  кошмар,
внезапно обрушившийся на них, однако детям мертвого президента  этот  кошмар
вынести намного труднее из-за возраста и ранимости.
   - Они уже знают о случившемся?
   - Да, господин президент, - ответила Андреа. - Они следили за  церемонией
по телевизору, и агентам пришлось  рассказать  им.  У  них  живы  дедушки  и
бабушки, есть и другие члены семьи. За ними тоже послали. - Она не сказала о
том, что и на этот с