варищеская, даже теплая. Кружки по астрономии  и  шахматам
пользуются большой популярностью.
   - Вот как. Уже давно мне не доводилось играть с  серьезные  противниками.
Как соперничество? - спросил полковник с интересом,
   Молодой инженер рассмеялся.
   - Свирепое - даже убийственное.

***

   В пяти тысячах метров от них Лучник благословил имя Аллаха. Пошел снег, и
падающие снежинки придавали воздуху  ту  магическую  прелесть,  которую  так
любят  поэты...  и  солдаты.  Можно  было  слышать  -  даже  чувствовать   -
приглушенную тишину, потом. что падающий снег  подавлял  все  звуки.  Вокруг
них, вниз и вверх по склону, насколько хватает глаз виднелась белая  завеса,
уменьшающая видимость до двухсот метров. Лучник собрал  своих  командиров  и
объяснил план предстоящего штурма. Через несколько  мину.  они  вернулись  к
своим подразделениям. Он сам пойдет вместе с передовым отрядом первой  роты,
а майор, его заместитель, останется со второй.
   Идти было удивительно удобно, совсем не скользко. Русские  сбросили  сюда
массу щебенки после взрывных работ,  проведенных  во  всем  этом  районе,  и
скальные осколки, хотя и покрытые снегом ничуть не скользили под ногами. Это
было очень кстати, потому что тропа  проходила  вплотную  к  отвесной  стене
высотой не меньше сотни метров. Гораздо труднее оказалось  найти  правильное
но правление. Лучник вел своих людей по памяти,  но  он  много  част  изучал
объект и был знаком с каждым изгибом горы - или  так  по  крайней  мере  ему
казалось.  Как  всегда,  его  охватили  сомнения,  и   понадобилась   полная
сосредоточенность, чтобы думать только о предстоящей операции. Перед тем как
отправиться в путь, он наметил несколько контрольных точек у себя в  памяти:
валун вот здесь, лощина - там, вот здесь то место,  где  тропа  поворачивает
направо, а вот тут - налево. Сначала продвижение вперед  казалось  угнетающе
медленным, но чем ближе они подходили к цели, тем быстрее становились  шаги.
И все время они ориентировались по свечению прожекторов. Как уверены русские
в своей силе, подумал  он,  что  освещают  всю  местность  прожекторами!  Он
заметил даже двигающиеся огоньки - фары  автобуса,  судя  по  звуку  мотора,
решил  Лучник.  Да,  конечно,  это  автобус  с  включенными  фарами.  Сквозь
окутывающее все вокруг  снежное  облако  пробивались  маленькие  двигающиеся
точки  света.  Часовые,  несущие  службу  внутри  большой  световой   сферы,
находятся сейчас в  трудном  положении.  При  обычных  условиях  яркий  свет
прожекторов,  направленных  в  сторону  от  караульных  вышек,  должен   был
ослеплять  нарушителей,  однако  сейчас   ситуация   была   обратной.   Свет
прожекторов не проникал сквозь пелену падающего снега и отражался  от  него,
ослепляя  вооруженных  часовых.  Наконец  передовой  отряд  достиг  исходной
позиции.  Лучник  распределил  своих  людей  и  стал  ждать,  пока  подойдут
остальные. На это потребовалось полчаса. Они разошлись по линии предстоящего
штурма группами по три или четыре  человека.  Лучник  дал  время  моджахедам
выпить воды и помолиться Аллаху, вручив ему  свои  судьбы,  приготовиться  к
битве и ее возможным последствиям. Их судьба была судьбой  воинов.  Их  враг
являлся одновременно врагом их Бога. Чтобы они ни сделали  с  этими  людьми,
которые прогневали Аллаха, это зачтется им как заслуга, и каждый  из  бойцов
Лучника вспомнил о родственниках и друзьях, погибших от руки русских.
   - Это просто поразительно, - прошептал майор, оказавшийся рядом с ним.
   - Аллах с нами, мой друг, - ответил Лучник.
   - Да, несомненно. - Они находились всего в пятистах метрах от объекта,  и
их все еще не обнаружили. Да ведь мы действительно можем уцелеть...
   - Насколько ближе сможем мы...
   - На сто метров. Приборы  ночного  видения,  которыми  снабжены  часовые,
видят в таком снегопаде метров на четыреста.  Ближайшая  вышка  в  шестистах
метрах вон там. - Майор показал направление,  чего  совсем  не  требовалось.
Лучник точно знал, где находится эта вышка и где через двести  метров  стоит
следующая.
   Майор посмотрел на часы и задумался.
   - Если график такой же, как в Кабуле, то через час - смена  караула.  Те,
кто несет службу сейчас, устали и замерзли, а сменившие их еще не  до  конца
проснулись. Лучше всего нанести удар именно в это время.
   - Желаю удачи, - просто сказал Лучник. Они обнялись.
   - ... Почему должны мы избегать битвы во имя Аллаха, когда  нас  и  наших
детей изгнали из наших жилищ?
   - И когда они показались перед Джалуитом  и  его  войсками,  то  сказали:
"Господи наш! Пролей на нас терпение, и укрепи  наши  стопы,  и  помоги  нам
против людей неверных!"
   Это была цитата из Корана, и ни одному из них не показалось странным, что
отрывок на самом деле говорит о битве между израильтянами и  филистимлянами.
Мусульмане были  знакомы  с  Давидом  и  Саулом  и  делом,  за  которое  они
сражались. Майор еще раз улыбнулся и вернулся к своим людям.
   Лучник повернулся и дал знак группе ракетчиков. Двое  положили  на  плечи
"Стингеры" и последовали за своим командиром, который  начал  взбираться  по
горному склону. Еще одна возвышенность, и теперь они смотрели на  караульные
вышки сверху вниз. Лучника удивило, что с этой позиции были видны сразу  три
вышки,  и  он  распорядился,  чтобы  сюда  доставили  третий  "Стингер".  Он
проинструктировал каждого ракетчика и вернулся к  главной  группе.  В  руках
ракетчиков искатели цели на трубах "Стингеров" уже  пели  свою  смертоносную
песню. Караульные вышки обогреваются  внутри  -  а  "Стингеры"  ищут  только
тепло.
   Далее Лучник распорядился передвинуть поближе минометы - ближе,  чем  ему
хотелось бы, но плохая видимость играла на руку  не  только  моджахедам.  Он
следил за тем, как рота под руководством майора  начала  спускаться  налево,
растворяясь в снежной завесе. Они нанесут удар по самой лазерной  установке,
тогда как Лучник и его восемьдесят человек обрушатся на жилые здания. Теперь
наступила их очередь. Лучник прошел с ними вперед и остановился, когда  риск
стал слишком велик, у того самого места, где свет прожекторов  уже  проникал
сквозь снежную пелену. Он поднял голову и увидел закутанного в шубу часового
с вырывающимися изо рта белыми облачками  пара.  Еще  десять  минут.  Лучник
достал рацию. У них было всего четыре  рации,  и  до  сего  момента  они  не
решались пользоваться ими, опасаясь, что русские могут обнаружить их.

***

   Нам не следовало отказываться от собак, подумал  Бондаренко.  После  того
как я обоснуюсь здесь, первое, что я сделаю, - это верну собак.  Он  обходил
территорию объекта, наслаждаясь морозной погодой, падающим снегом и стараясь
привести в порядок свои мысли в спокойной атмосфере высокогорья.  Да,  здесь
понадобится многое изменить. Нельзя преуменьшать  роль  настоящего  солдата.
Генерал Покрышкин  слишком  полагался  на  разработанную  для  него  систему
охраны, а войска КГБ слишком ленивы. Например, по ночам они  не  патрулируют
территорию. Слишком опасно на такой  местности,  заявил  их  командир,  наши
дневные патрули обнаружат всех, кто пытается слишком приблизиться к объекту,
караульные  вышки  оборудованы  приборами  ночного  видения,   а   остальная
территория объекта  освещается  прожекторами.  Но  приборы  ночного  видения
теряют восемьдесят процентов своей эффективности  при  такой,  как  сегодня,
погоде. Что, если сейчас на нас готовится напасть группа  афганцев?  Первое,
что я сделаю, твердо решил Бондаренко, свяжусь с  полковником  Николаевым  в
штаб-квартире спецназа и сам проведу  учебный  штурм  этого  объекта,  чтобы
показать идиотам из КГБ, насколько они уязвимы. Он посмотрел  на  холм.  Там
стоял часовой  из  войск  КГБ  с  автоматом,  перекинутым  через  плечо,  он
размахивал руками, чтобы не замерзнуть, - ему  понадобится  четыре  секунды,
чтобы снять с плеча автомат, поставить его на боевой  взвод  и  прицелиться.
Четыре секунды, и последние три он будет уже  мертв,  если  там,  в  снежной
пелене, скрываются  достаточно  опытные  боевики...  Ну  что  ж,  ничего  не
поделаешь, заместитель  начальника  любого  объекта  должен  быть  настоящим
сукиным сыном, не проявляя ни малейшей жалости к подчиненным,  и,  если  эти
чекисты хотят играть в солдат, пусть действуют  как  солдаты,  черт  побери!
Полковник повернулся и пошел обратно к жилому зданию.

***

   Автомобиль Герасимова остановился у служебного входа Лефортовской тюрьмы.
Водитель остался в машине, а телохранитель последовал за председателем  КГБ.
Герасимов показал свое удостоверение  личности  часовому  у  входа  и  пошел
дальше, даже не  остановившись.  Сотрудники  КГБ  строго  соблюдали  правила
безопасности  и  бдительно  несли  службу,  но  они  знали  в  лицо   своего
председателя  и  еще  лучше  знали,  какую  власть  он  собой  представляет.
Герасимов повернул налево и  направился  в  служебные  помещения.  Директора
тюрьмы  на  месте,  конечно,  не  было,  но  здесь  находился  один  из  его
заместителей. Герасимов застал его в момент, когда тот заполнял бланки.
   - Добрый вечер. - Глаза заместителя директора не вывалились из орбит лишь
потому, что он носил очки.
   - Товарищ председатель! Меня не преду...
   - Вас и не должны были предупреждать.
   - Готов выполнить любое ваше распоряжение.
   - Немедленно  приведите  сюда  арестованного  Филитова,  -  резко  бросил
Герасимов. - Немедленно, - повторил он.
   - Слушаюсь! - Заместитель директора тюрьмы вскочил и выбежал  в  соседнюю
комнату. Меньше чем через минуту он вернулся. - Для этого  понадобится  пять
минут.
   - Позаботьтесь, чтобы он был должным образом одет, - напомнил Герасимов.
   - В свой мундир? - недоуменно спросил заместитель директора.
   - Нет, идиот! - взорвался Герасимов. - В гражданскую  одежду.  Он  должен
хорошо выглядеть. Ведь у вас здесь хранятся все его личные вещи?
   - Да, товарищ председатель, но...
   - Я не могу сидеть здесь с вами всю ночь, - тихо произнес он.  Не  бывает
ничего  более  опасного,  чем  спокойный   председатель   КГБ,   Заместитель
начальника тюрьмы буквально  вылетел  из  комнаты.  Герасимов  повернулся  к
своему телохранителю, на лице которого сияла довольная улыбка. Тюремщики  не
нравятся никому. - Как ты думаешь, сколько времени им потребуется?
   - Меньше десяти минут, товарищ председатель, хотя им придется искать  его
одежду. В конце концов, это ничтожество понимает, какое здесь теплое место и
как славно тут служить. Я знаю его
   - Вот как?
   - Сначала он служил в ПГУ, но плохо проявил себя в первой же операции и с
тех пор служит в тюрьме. - Телохранитель взгля нул на часы.
   На всю операцию потребовалось восемь минут.  Филитов  появился  одетый  в
свой костюм, хотя рубашка не была застегнута, а галстук  просто  накинут  на
шею. Заместитель начальника тюрьмы держал в руках поношенное пальто. Филитов
редко покупал штатскую одежду. Он был полковником Советской Армии и  неуютно
чувствовал себя, когда на нем не было мундира. На  лице  старого  полковника
было замешательство, и тут он увидел Гсрасимова.
   - В чем дело? - спросил он.
   - Вы поедете со  мной,  Филитов.  Застегните  рубашку.  Попы  таитесь  по
крайней мере выглядеть как мужчина!
   Михаил Семенович едва не выругался в ответ, но сумел сдер жаться. Взгляд,
который он  бросил  на-председателя  КГБ,  был  по  дон  такой  ярости,  что
телохранитель Герасимова опустил руку па кобуру пистолета. Филитов застегнул
рубашку, поправил воротнш-и аккуратно завязал галстук.  Поскольку  здесь  не
было зеркала, галстук оказался сдвинутым в сторону.
   - Теперь, товарищ председатель, прошу вас расписаться...
   - Вы передаете мне такого опасного преступника просто так?
   - Не понимаю, товарищ...
   - Наручники! - рявкнул Герасимов.
   В том, что наручники лежали в столе  заместителя  начальника  тюрьмы,  не
было ничего удивительного. Он защелкнул их на  кистях  Филитова  и  собрался
было положить ключ в карман, когда увидел протянутую руку Герасимова.
   - Вот так. Завтра вечером я привезу его обратно.
   - Но вы  должны  расписаться...  -  И  заместитель  начальника  замолчал,
увидев, что говорит в сторону удаляющейся спины председателя КГБ.
   - Подумать только, в моем подчинении  служит  столько  людей,  -  заметил
Герасимов, обращаясь к телохранителю, - и попадаются вот такие...
   -  Вы  правы,  товарищ  председатель.  -  Сорокадвухлетний  телохранитель
обладал невероятной физической силой, бывший оперативник и эксперт  во  всех
видах боевых единоборств как с оружием, так и без него. Филитов сразу  понял
это по железной хватке его руки.
   - Филитов, - заметил председатель КГБ, обращаясь через  плечо  к  старому
полковнику, - сейчас мы прокатимся на машине,  а  затем  совершим  небольшой
полет. Вам не будет причинено никакого, вреда. Если вы  будете  себя  хорошо
вести, то вас  даже  прилично  покормят.  Если  же  станете  сопротивляться,
Василий заставит вас раскаяться в этом. Вам все ясно?
   - Все, товарищ чекист.
   Часовой у выхода вытянулся и тут же открыл дверь. Наружные  часовые  тоже
вытянулись, и Герасимов кивнул им. Водитель стоял у открытой  задней  дверцы
автомобиля. Герасимов остановился у машины и повернулся к телохранителю.
   - Усади его рядом со мной на заднем сиденье, Василий. Ты  и  с  переднего
сиденья сможешь присматривать за ним.
   - Как прикажете, товарищ председатель.
   - Шереметьево, - сказал Герасимов водителю. - Грузовой терминал на  южной
стороне.

***

   Вот и аэропорт,  подумал  Райан.  Он  неожиданно  рыгнул  и  почувствовал
неприятный запах сардин и вина. Вереница автомобилей начала  подниматься  по
пандусу наверх, затем неожиданно свернула в сторону от входа и направилась к
месту  стоянки.  Да,  заметил   Райан,   служба   безопасности   не   теряет
бдительности. Русские прямо-таки одержимы  этим.  Куда  ни  посмотри,  всюду
вооруженные автоматами солдаты в форме КГБ. Автомобиль проехал мимо главного
здания, мимо  недавно  построенного  сооружения,  похожего  на  инопланетный
корабль из фильма  Спилберга  "Звездные  встречи".  Райан  уже  давно  хотел
спросить  кого-нибудь,  почему  это  сооружение  построено,  но  так  и   не
используется. Может быть, в следующий раз, подумал он.
   Члены американской делегации попрощались со своими русскими  коллегами  в
Министерстве иностранных дел. Несколько дипломатов стояло у трапа  "Боинга",
чтобы пожать руки отъезжающим, но никому не  хотелось  выходить  из  теплого
комфорта лимузинов, и в результате посадка шла медленно. Наконец  машина,  в
которой сидел Райан, продвинулась вперед, остановилась, сидящий рядом с  ним
американец открыл дверцу, а водитель поднял крышку багажника. Райану тоже не
хотелось выходить наружу.  Лишь  к  концу  поездки  автомобиль  как  следует
нагрелся. Наконец Джек заставил себя выйти из машины. Он взял свой  чемодан,
кейс и направился к трапу.
   - Надеюсь, вам понравилось пребывание в нашей стране, - произнес один  из
провожающих.
   - Мне хотелось бы приехать еще раз и осмотреть  город,  -  ответил  Джек,
пожимая протянутую руку.
   - Мы будем очень рады.
   Да уж конечно, подумал Джек, поднимаясь  по  трапу.  Войдя  в  салон,  он
посмотрел вперед. В кокпите на откидном сиденье расположился русский летчик,
который  полетит   вместе   с   ними,   чтобы   помочь   в   переговорах   с
авиадиспетчерами.  Его  глаза   были   устремлены   на   аппаратуру   связи,
отгороженную занавеской. Райан кивнул американскому  пилоту  через  открытую
дверь, и тот подмигнул ему в ответ.
   - Меня пугает политическая ситуация вокруг этого дела, - сказал  Ватутин.
Они с Головко сидели в здании ј  2  на  площади  Дзержинского  и  сравнивали
отчеты.
   - Сейчас другое время. Нас не расстреляют за то, что  мы  выполняем  свои
обязанности.
   -  Ты  так  считаешь?  А  что,  если  Филитов   действовал   с   согласия
председателя?
   - Чепуха, - фыркнул Головко.
   - Вот как? Что, если деятельность Герасимова  против  диссидентов  вывела
его на разведывательные организации Запала? Нам известно,  что  он  принимал
личное участие в некоторых делах - главным образом в тех, где были  замешаны
диссиденты из балтийских республик, но ведь были и другие.
   - Сейчас ты действительно рассуждаешь как сотрудник "Двойки".
   - А ты сам  подумай.  Мы  арестовываем  Филитова,  и  сразу  после  этого
председатель встречается один на один  с  представителем  ЦРУ.  Ты  помнишь,
чтобы такое когда-нибудь случалось?
   - Я слышал рассказы про Филби, но... нет, это было лишь после  того,  как
он перебежал к нам.
   - Поразительное совпадение. -  заметил  Ватутин,  потирая  глаза.  -  Нас
готовят не для того, чтобы мы верили в случайные стечения обстоятельств...
   - ...твою мать! - воскликнул Головко. Ватутин с раздражением посмотрел на
него и увидел,  как  тот  поднял  взгляд  к  потолку.  -  В  прошлый  приезд
американцев на переговоры - как я позабыл об этом! -  Райан  разговаривал  с
Филитовым - они столкнулись как бы случайно, и...
   Ватутин поднял трубку своего телефона и набрал номер.
   -  Позовите  к  телефону  ночного  дежурного...  Это  полковник  Ватутин.
Разбудите  арестованного  Филитова.  Я  должен  допросить  его  минут  через
сорок... Что вы сказали?  Кто?  Хорошо.  Спасибо.  -  Полковник  из  Второго
главного управления встал. - Председатель КГБ  Герасимов  увез  Филитова  из
Лефортовской тюрьмы пятнадцать минут назад. Он сказал,  что  отправляется  с
ним в специальную поездку.
   - Где твоя машина?
   - Я могу вызвать...
   - Нет, - произнес Головко. - Твоя личная машина.

26. Черные операции

   Пока можно было не спешить. Члены экипажа усаживали делегацию  в  салонах
самолета, а  полковник  фон  Эйк  еще  раз  пробежал  взглядом  предполетные
инструкции.  VC-137  был  подключен  к  генератору,  размещенному  в  кузове
грузовика, и этот же генератор  позволит  им  запустить  двигатели  самолета
намного проще, чем с помощью бортовых систем. Он взглянул на часы и еще  раз
подумал о том, как было бы хорошо, если бы все прошло по плану.
   Райан направился к хвосту самолета, прошел мимо  своего  обычного  места,
миновал кабину Эрни Аллена, размещающуюся в центральной  части  "Боинга",  и
сел в кресло в последнем ряду хвостового салона. Здесь все выглядело,  почти
как в обычном авиалайнере, хотя кресел в ряду было пять  вместо  шести.  Тут
размещались те "видные  личности",  которым  не  хватило  места  в  передних
салонах. Джек выбрал кресло на  левой  стороне  самолета,  там,  где  кресла
стояли парами. Затем в салон вошли  еще  с  десяток  пассажиров,  пожелавших
сидеть в самом хвосте, где, как им посоветовал один из членов экипажа, полет
не так ощутим. Механик будет сидеть по другую  сторону  прохода,  справа  от
Райана, вместо отведенного  ему  места  впереди.  Джек  хотел,  чтобы  здесь
присутствовал еще один член экипажа, который  мог  бы  прийти  на  помощь  в
случае необходимости, но это бы слишком  уж  бросалось  в  глаза.  На  борту
самолета находился советский летчик. Такова была установленная процедура,  и
отступать от нее не следовало. Вся идея заключалась в том, что  каждый,  кто
находился на борту самолета, должен быть уверен, что все  идет  именно  так,
как и следовало.
   В кокпите первый пилот закончил проверку приборов и механизмов.
   - Все на борту?
   - Так точно, сэр. Готовы закрывать двери.
   - Обратите внимание на индикаторную лампочку над служебным входом. С  ней
происходит что-то странное, - произнес фон Эйк, обращаясь к бортинженеру.
   -  Неисправность?  -  спросил  советский  летчик  с  откидного   сиденья.
Внезапная разгерметизация в полете заставляет беспокоиться всех пилотов.
   - Каждый раз, когда мы проверяем эту дверь, с ней все в  порядке,  Скорее
всего неисправно реле на панели управления,  но  нам  пока  не  удалось  его
обнаружить. Я сам проверил  эту  проклятую  дверь.  -  заверил  он  русского