оречит конституции страны. Итак, больше договора не было, и убийца  не
будет выдан Соединенным Штатам.  Преступник  предстанет  перед  колумбийским
судом,  и  его,  несомненно,  приговорят  к  длительному   сроку   тюремного
заключения. Однако Мюррей и все в ФБР хотели, чтобы убийца хотя  бы  отбывал
наказание в Марионе, штат Иллинойс, - тюрьме максимально строгого режима для
особо опасных преступников, подобие Алькатраса, только  в  менее  живописном
окружении. Кроме  того,  Министерство  юстиции  надеялось,  что  им  удастся
прибегнуть  к  закону,  в  соответствии  с  которым  убийство,  связанное  с
торговлей  наркотиками,  каралось   смертной   казнью.   Однако   признание,
полученное колумбийцами, не совсем соответствовало американским  законам  и,
по мнению юристов, может быть  отвергнуто  судом  в  Соединенных  Штатах.  В
результате о смертной казни не  могло  быть  и  речи.  Кроме  того,  парень,
сумевший ликвидировать  директора  ФБР,  стал  бы  в  Марионе  чем-то  вроде
знаменитости, поскольку большинство заключенных не относились к  ФБР  с  той
любовью и у важением,  которые  были  свойственны  почти  всем  американским
гражданам. Накануне Райану стало известно, что аналогичная ситуация возникла
и. в деле с пиратами. Какой-то  адвокат,  хитрый  сукин  сын,  разнюхал  про
фокус, который выкинула береговая охрана, так  что  от  требования  смертной
казни преступникам придется отказаться.
   Единственной хорошей новостью за последнее время было то, что, по  мнению
Мюррея, его правительство решилось, наконец, на ответный удар,  который  ему
весьма   понравился,   хотя   и   подпадал   под   юридическое   определение
преднамеренного убийства.
   Дэна  Мюррея  беспокоило,   что   он   рассматривал   убийство   главарей
Медельинского картеля как хорошую новость.  Это  не  походило  на  поведение
правительства, о котором он слушал лекции - а в дальнейшем читал  их  другим
курсантам - в  академии  ФБР,  верно?  Что  происходит,  если  правительства
начинают нарушать законы? Стандартный ответ гласил - наступает  анархия.  По
крайней  мере,  так  случается,  когда  обнаруживается,  что   правительство
нарушает свои собственные  законы.  Но  ведь  как  раз  таково  существующее
определение преступника - человек, пойманный за нарушение закона.  Разве  не
так?
   - Нет, - тихо вздохнул Мюррей. Он потратил свою жизнь на то, что следовал
за этим путеводным светом, потому  что  темными  ночами  этот  свет  являлся
единственным маяком разума и  здравого  смысла,  освещающим  путь  обществу.
Задача Мюррея - и  Бюро  -  заключалась  в  том,  чтобы  преданно  и  честно
осуществлять соблюдение законов его страны. Можно было  допустить  некоторые
отклонения, это неизбежно, потому что законы, написанные на бумаге, и к тому
же много лет назад, не в состоянии  предусмотреть  все  возможные  ситуации.
Однако в этом случае, когда нельзя было следовать  букве  закона,  следовало
руководствоваться его духом, принципом, на  котором  он  основывался.  Может
быть, подобное решение проблемы и не являлось совершенно удовлетворительным,
зато оно позволяло обходиться без альтернативных  решений.  Но  что  делать,
если закон не действует совсем? Неужели это представляет собой  часть  игры?
Или, в конце концов, все является игрой, решение в которой принимается одним
человеком, а правила меняются по мере необходимости?
   Точка зрения Кларка была иной. Проблема соблюдения законов никогда его не
интересовала - по крайней мере,  не  слишком  беспокоила.  Слово  "законный"
означало для него, что все в порядке, а  не  то,  что  группа  законодателей
составила перечень правил, утвержденных затем каким-нибудь президентом.  Это
слово означало, что президент, находящийся в данный  момент  в  Белом  доме,
решил, что продолжающееся существование  кого-то  или  чего-то  противоречит
интересам  его  страны.  Служба  Кларка  началась  в  военно-морском   флоте
Соединенных Штатов, где он был членом отборной тайной  группы  коммандос.  В
этом небольшом  и  тихом  сообществе  холодных,  великолепно  подготовленных
мужчин он получил кличку, которую до сих  пор  произносили  с  уважением,  -
"Змея"; так прозвали его потому, что никто не слышал  его  шагов.  Насколько
было известно самому Кларку, не осталось в живых ни одного врага, который бы
увидел его и затем мог рассказать об этой встрече. В то время  у  него  было
другое имя, разумеется. Но роковую ошибку он совершил только после того, как
ушел с флота, - Кларк искренне считал это ошибкой, хотя  лишь  методического
характера. Она  заключалась  в  том,  что  он  попытался  использовать  свои
способности и приобретенный опыт, основав собственное дело. Нужно  отметить,
что поначалу все шло хорошо - до тех пор, пока полиция не сумела  установить
его личность.
   Извлеченный из этого урок гласил, что,  хотя  происходящее  на  поле  боя
редко подвергается расследованию, то же самое, случающееся в обычной  жизни,
влечет за собой пристальное внимание властей и  потому  требует  значительно
большей осторожности. Оглядываясь назад, он  понимал,  что  совершил  глупую
ошибку, результатом которой едва не стали  его  раскрытие  и  арест  местной
полицией.   Это,   однако,   привлекло   к   нему   внимание    Центрального
разведывательного управления, которому время от времени требовались  люди  с
уникальными способностями Кларка.
   Получила даже хождение  полушутка:  "Если  требуется  убить  кого-нибудь,
поручите дело человеку, зарабатывающему этим на жизнь". В  то  время,  почти
двадцать лет назад, это, по крайней мере, казалось забавным.
   Решение, кому жить, а  кому  умирать,  принимали  другие.  Этими  другими
являлись  должным  образом  избранные  представители  американского  народа,
которому Кларк служил - так или иначе - почти всю свою  сознательную  жизнь.
Закон, как он однажды потрудился выяснить, заключается в  том,  что  его  не
существует.
   Если  президент  прикажет:  "Убей",  -  это  делает  Кларка  всего   лишь
инструментом  должным  образом  сформулированной  государственной  политики,
поскольку избранные члены конгресса вынуждены согласиться  с  исполнительной
властью.  Правила,  время  от   времени   запрещающие   подобные   действия,
основывались на распоряжениях исполнительной  власти,  исходящих  из  Белого
дома, и потому президент мог свободно их нарушать -  или,  если  быть  более
точным, пересматривать в условиях изменившейся ситуации.  Впрочем,  к  этому
таланту Кларка прибегали крайне редко. Его деятельность  в  ЦРУ  заключалась
главным образом в том, что он проникал в определенные места и затем  исчезал
оттуда, не будучи обнаруженным. В  таких  делах  ему  не  было  равных.  Но,
вообще-то, его взяли  на  службу  в  первую  очередь  благодаря  способности
убивать, и для Кларка, крещенного  как  Джон  Терренс  Келли  в  церкви  Св.
Игнатиуса в городе Индианаполис, штат Индиана, это был всего лишь  еще  один
этап войны, санкционированной как его страной,  так  и  религией,  причем  к
последней он относился достаточно серьезно.
   Война во Вьетнаме так и не была объявлена официально, и если в  то  время
являлось законным убивать врагов твоей страны,  то  почему  сейчас  ситуация
должна быть другой? Для Джона Т. Кларка убийство  заключалось  в  ликвидации
людей без законного основания. Законами должны заниматься юристы, считал он,
и его определение понятия "законное основание" было куда более практичным  и
несравненно более эффективным.
   В данный момент ему предстояло решить вопрос о следующей цели.  Еще  двое
суток в его распоряжении будут находиться самолеты авианосной группы, и  ему
хотелось  нанести  еще  один  внезапный  бомбовый  удар  -   если   позволят
обстоятельства.
   Кларк поселился в уединенном доме на окраине  Боготы,  приобретенном  ЦРУ
лет  десять  назад.  Дом  был  зарегистрирован  как  принадлежащий   местной
корпорации и обычно  сдавался  внаем  приезжающим  в  Колумбию  американским
бизнесменам.   В   нем   отсутствовали   какие-либо   характерные   признаки
принадлежности.
   Здесь был  установлен  самый  обыкновенный  телефон,  правда,  Кларк  мог
подсоединить  к  нему  портативное   устройство,   исключающее   возможность
прослушивания линии. Устройство было простым, и применять  его  в  Восточной
Европе было бы недопустимо,  однако  в  этой  части  мира,  где  вероятность
перехвата считалась минимальной, оно  являлось  достаточно  надежным.  Кроме
того, на чердаке дома была установлена параболическая  спутниковая  антенна,
обеспечивающая устойчивую связь через не слишком заметное отверстие в крыше.
Этот канал связи тоже  защищало  от  прослушивания  аналогичное  портативное
устройство, походившее на маленький переносной магнитофон.
   Итак, каким должен быть следующий шаг? -  спросил  он  себя.  Взрыв  дома
Унтивероса был тщательно подготовлен и вызван,  по  общему  мнению,  бомбой,
доставленной во двор цитадели на  автомобиле.  Тогда  почему  не  произвести
взрыв, настоящей бомбы в автомобиле? Целью  Кларка  было  напугать  главарей
картеля и загнать их туда, куда удобнее всего было нанести  мощный  бомбовый
удар. Для этого попытка должна выглядеть очень правдоподобно,  но  в  то  же
время не причинить  вреда  посторонним  людям.  Добиться  этого  было  очень
трудно, потому  что  бомбы,  заложенные  в  автомобили,  убивают  всех,  кто
находится поблизости. В этом их главный недостаток.
   Взрыв, небольшой по  силе?  -  подумал  он.  Неплохая  мысль.  Что,  если
изготовить бомбу, в последний момент не сумевшую  взорваться  с  мощью,  для
которой ее готовили? Нет, это слишком сложно, решил он.
   Лучше  всего  элементарное  убийство  выстрелом  из  винтовки,   но   для
подготовки требуется слишком много времени и сил. Даже найти  место,  откуда
открывается вид на цель, не так-то просто и опасно. Главари картеля  следили
за каждый окном, из которого можно заглянуть туда, где они проживают.  Стоит
американцу снять такую комнату и если после  этого  кто-то  из  их  компании
погибнет от винтовочной пули, выпущенной оттуда, - это  уже  не  походит  на
тайную операцию. Весь смысл  в  том,  чтобы  они  не  догадывались,  что  же
произошло на самом деле.
   Оперативный замысел Кларка был так элегантен и  прост,  что  до  него  не
додумались так называемые эксперты по "черным"  операциям  в  Лэнгли.  Кларк
собирался убить стольких из списка,  переданного  ему,  что  среди  главарей
картеля возникнет паранойя. Он понимал, что убить всех, как бы ему этого  ни
хотелось, невозможно. Поэтому  он  намеревался  убить  как  можно  больше  и
сделать это так, чтобы вызвать среди руководства наркомафии совершенно новую
реакцию.
   Во  главе  картеля  находились  исключительно  жестокие  люди,  интеллект
которых проявлялся в виде хитрости, весьма походившей на поведение  опытного
врага на поле боя. Подобно хорошим солдатам, они всегда  готовы  реагировать
на опасность, однако в отличие от солдат им приходится постоянно ждать удара
не  только  снаружи,  но  и  изнутри.  Несмотря  на  успех  их   совместного
предприятия,  эти  люди   остаются   соперниками.   Располагая   неслыханным
количеством денег и имея почти неограниченную власть, они стремятся получить
как можно больше и того и другого, и им всегда мало как денег, так и власти.
Самое сильное - стремление к власти. Кларку, как и многим другим,  казалось,
что их конечной целью является захват политической власти в  стране.  Однако
страной не может управлять многочисленный  комитет.  От  Кларка  требовалось
одно: заставить главарей картеля поверить  в  то,  что  в  их  среде  кто-то
стремится завладеть всей полнотой власти.
   Тогда они тут же примутся убивать друг друга, следуя примеру американской
мафии тридцатых годов.
   По-видимому, так оно и будет, подумал Кларк.  Он  пришел  к  выводу,  что
вероятность полного успеха такого плана не  меньше  тридцати  процентов.  Но
даже если его замысел потерпит неудачу, со  сцены  будут  удалены  некоторые
важные фигуры.  Это  тоже  явится  тактическим,  хотя  и  не  стратегическим
успехом. В случае ослабления картеля у правительства Колумбии  будет  больше
возможностей для борьбы с ним - это можно было рассматривать, как  еще  один
стратегический  исход  операции.  К  сожалению,  последний  вариант  не  был
единственным. Оставалась вероятность того,  что  война  внутри  картеля,  на
которую  рассчитывал  Кларк,  приведет   к   такому   же   результату,   как
заключительный этап  войны  Кастелламаре,  или  Итальянской  вечерни,  когда
десятки мафиози погибли от руки собственных коллег. После этой кровавой ночи
на свет появилась  более  сильная,  лучше  организованная  и  более  опасная
преступная сеть, действующая под умелым руководством Карло  Лючиано  и  Вито
Дженовезе. Это действительно представляет немалую опасность, подумал  Кларк.
Но трудно представить себе, чтобы  ситуация  стала  хуже,  чем  в  настоящее
время. По крайней мере, так решили в Вашингтоне.
   Стоило рискнуть.
   В дом вошел Ларсон. До этого он появлялся здесь лишь однажды, и хотя  все
соответствовало  разработанной  для  Кларка   легенде   приезжего   геолога,
занимающегося  разведкой  полезных  ископаемых  -  в  доме  даже  находилось
несколько ящиков с образцами горных  пород,  -  появление  Ларсона  все-таки
обеспокоило его.
   - Какие новости?
   - Все считают, что бомбу привезли туда на автомобиле, -  хитро  улыбнулся
Ларсон. - В следующий раз нам так не повезет.
   - Пожалуй. Следующий взрыв должен быть по-настоящему впечатляющим.
   - Только не смотрите на меня! Уж не  считаете  ли  вы,  что  мне  удастся
узнать, где состоится следующая встреча?
   Это было бы неплохо, подумал Кларк, хотя не мог рассчитывать на  подобное
и отказался бы передать любой  приказ,  предписывающий  Ларсону  предпринять
такие шаги.
   -  Нет,  нам  остается  рассчитывать  на  новый  перехват.  Им   придется
встретиться. Им необходимо собраться и обсудить, что происходит.
   - Согласен. Однако встреча может состояться и не в горной местности.
   - Вот как?
   - У каждого из них есть виллы и на равнине. Кларк  упустил  из  виду  это
обстоятельство. Да, в этом случае наведение на цель намного усложнится.
   - А можно нацелить лазерный луч с самолета?
   - Думаю, да. Но в этом случае  сразу  после  взрыва  я  совершу  посадку,
заправлю баки и улечу из этой страны к чертовой матери - навсегда.

***

   Генри и Харви Паттерсон были братьями-близнецами  двадцати  семи  лет  от
роду и являли собой убедительное доказательство справедливости любой теории,
какой  бы  ни  придерживался  криминолог.  Их  отец   был   профессиональным
преступником, хотя и не очень искусным, на протяжении  всей  своей  недолгой
жизни, которую в тридцать два года оборвал хозяин магазина спиртных напитков
выстрелом  из  обоих  стволов  охотничьего  ружья  двенадцатого  калибра   с
расстояния в одиннадцать футов. Это  представлялось  важным  обстоятельством
для сторонников бихевиористской школы, состоящей в основном из  политических
консерваторов.
   Лишенные одного из  родителей,  братья  выросли  в  неполноценной  семье,
получили плохое школьное образование,  жили  в  бедных  трущобах,  постоянно
преследуемые одногодками. Эти факты были важными для приверженцев социальной
теории влияния окружающей среды на формирование мировоззрения, принадлежащих
главным образом к политическим либералам.
   Какой бы  ни  была  причина  поведения  братьев  в  обществе,  они  стали
профессиональными преступниками, получающими удовольствие от  своего  образа
жизни. Им было в высшей степени наплевать, сформировалось  их  сознание  под
влиянием родительских генов или на них оказало влияние детство,  проведенное
в трудных условиях. Братьев нельзя было назвать глупыми. Если  бы  тесты  на
уровень развития  не  склонялись  в  пользу  грамотной  молодежи  с  хорошим
образованием,  их  коэффициент  интеллектуальности  оказался  бы  чуть  выше
среднего. У братьев было звериное чутье, и полиции было трудно  преследовать
их, а полученное на улице знание уголовного  законодательства  позволило  им
поразительно успешно манипулировать судебным делопроизводством. Кроме  того,
братья Паттерсон придерживались определенных  принципов.  Как  один,  так  и
другой  увлекались  спиртным  -  по  сути  дела,  оба  находились  на  грани
превращения в алкоголиков, но не были наркоманами.  Это  являлось  несколько
необычным, но,  поскольку  братья  ни  в  чем  не  соблюдали  закона,  такое
отклонение от нормальных преступных привычек ничуть их не беспокоило.
   Объединив усилия, братья Паттерсон оставили позади  себя  след  грабежей,
взломов и тяжких телесных  повреждений  по  Южной  Алабаме  начиная  с  того
времени, когда были еще мальчишками. Собратья по профессии относились к  ним
с уважением.
   Несколько человек неосторожно навлекли на себя гнев  одного  из  них  или
обоих братья были близнецами и походили друг на друга как две капли воды,  а
потому навлечь на себя гнев  одного  автоматически  означало  поссориться  с
обоими - и скончались. Причиной смерти была либо закрытая травма, нанесенная
дубинкой или любым тяжелым предметом, либо открытая, причиненная  ножом  или
пулей. Полиция подозревала их в пяти убийствах. Вопрос, однако, заключался в
следующем: кто  из  них  был  виновным?  То  обстоятельство,  что  они  были
близнецами, постоянно вызывало осложнения при судопроизводстве,  которые  их
адвокат - весьма способный и опытный  юрист,  защищавший  братьев  с  самого
начала их карьеры, - использовал на всю катушку. Всякий раз, когда кто-то из
врагов братьев погибал,  полицейские  могли  биться  об  заклад,  не  рискуя
потерять  свое  месячное  жалованье,  что  тот  из  близнецов  -  обычно  им
оказывался брат, у которого были свои счеты с убитым, находился в нескольких
милях от места преступления в большой компании, у  всех  на  виду.  Вдобавок
жертвы братьев Паттерсон  никогда  не  относились  к  числу  законопослушных
граждан и принадлежали к своему  собственному  преступному  сообществу,  что
неминуемо охлаждало пыл полиции.
   Но не в данном случае.
   Понадобилось четырнадцать долгих лет с момента первого нарушения закона и
столкновения братьев с полицией, чтобы вот теперь, наконец,  Генри  и  Харви
допустили по-настоящему крупную ошибку. Полицейские всего  штата  узнали  от
своих  начальников,  что  уж  теперь-то  эти  двое  попались  на   серьезном
преступлении, и не скрывали удовольствия. Произошло это  из-за  другой  пары
близнецов.  Две  проститутки,  очаровательные  девушки   восемнадцати   лет,
покорили сердца братьев Паттерсон. За последние пять недель Генри и Харви не
могли насытиться прелестями Норин и Дорин, и пока патрульные  полицейские  с
интересом наблюдали за удивительной любовной связью, в  местном  полицейском
участке оживленно обсуждали, каким образом близнецы - как  мужского,  так  и
женского  пола  отличают  своих  партнеров.  Полицейские,   придерживающиеся
бихевиористской теории развития общества, считали, что это вообще  не  имеет
значения, тогда как сторонники теории,  которая  решающее  влияние  отводила
окружающей среде, отметали такую точку зрения как псевдонаучную,  не  говоря
уже о том, что определяли связь как сексуальное  извращение.  Тем  не  менее
спор занимал обе группы полицейских.
   Как бы то ни было, горячая любовь стала причиной краха братьев Паттерсон.
   Генри и Харви решили освободить сестер Грейсон от  тирании  их  сутенера,
снабжавшего девушек наркотиками. Это был опасный  человек,  за  которым  шла
сомнительная слава жестокого преступника. Его подозревали как соучастника  в
исчезновении нескольких принадлежавших ему девушек.  Чаша  терпения  братьев
переполнилась, когда сутенер жестоко избил сестер за то, что те не  передали
ему подарки - ювелирные украшения,  -  врученные  им  братьями  Паттерсон  в
ознаменование месячного юбилея встречи. Сутенер сломал Норин челюсть,  Дорин
лишил