красоты,  однако
молодые люди, как это часто случается,  пробуждали  друг  в  друге  чувства,
которые  сочли  бы  невозможными  их  более   привлекательные   однокашники,
учившиеся вместе с ними в колледже.
   - Чем ты сейчас занимаешься? - спросила она.
   - Мне не дают покоя совершенные нами  промахи,  Я  считаю,  что  проблема
заключается в коде управления зеркалами.
   - Вот как? - Это она занималась регулируемыми зеркалами. - Ты уверен, что
ошибка таится не в программном обеспечении?
   - Да, уверен, - кивнул Элан. - В лаборатории у меня  хранятся  показания,
считанные  с  приборов  "Летающего   облака".   Фокусировка   осуществлялась
превосходно, но не там, где ей следовало находиться.
   - Сколько тебе потребуется времени на корректировку?
   - Пара недель. - Он посмотрел нахмурившись  на  экран  компьютера,  затем
выключил его. - Ну его к черту. Если генерал узнает, что я  занимаюсь  этим,
он больше не пустит меня на объект.
   - Именно это я все время и твердила тебе. - Она обняла его сзади за  шею,
Элан откинулся назад, положив голову между ее грудями. А ведь  они  выглядят
совсем неплохо, подумал он. То, что девушки настолько привлекательны,  стало
для Элана Грегори поразительным открытием. В средней школе у него  случались
свидания, однако в Уэст-Пойнте и  затем  в  Стоуни-Брук  он  вел  монашеское
существование,  посвящая  все  время  учебе,  моделированию  и  лабораторным
экспериментам.  Когда  Элан  встретил  Кэнди,  его  привлекли   к   ней   ее
представления о формах зеркал,  однако  за  кофе  в  студенческом  союзе  он
обратил внимание - с несколько клинической точки зрения, - что девушка была,
ну в общем привлекательной, вдобавок  к  тому,  что  здорово  разбиралась  в
оптической физике. То обстоятельство,  что  проблемы,  обсуждавшиеся  ими  в
постели, вряд ли были понятны даже одному  проценту  населения  Америки,  не
относилось к делу. Для них эти проблемы являлись не менее  интересными,  чем
то, чем они занимались в постели, - или почти такими же интересными, И здесь
они посвящали немалое время  экспериментам  и,  как  и  надлежало  поступать
способным ученым, приобрели учебные  пособия  -  именно  так  они  думали  о
купленных книгах, - чтобы исследовать все возможности.  Как  всегда,  открыв
для себя новую сферу исследований, они с головой окунулись в этот  волнующий
мир.
   Грегори поднял руки, обхватил голову доктора Лонг  и  прижал  ее  губы  к
своим.
   - Что-то у меня пропало желание работать.
   - А ведь приятно получить свободный день, правда?
   - Может быть, мне удастся добиться такого же на будущей неделе...

***

   Борис Филиппович Морозов вышел из автобуса через час  после  заката.  Его
вместе  с   четырнадцатью   молодыми   инженерами   и   техниками,   недавно
направленными для работы на "Яркой  звезде"  -  хотя  в  то  время  название
проекта  ему  не  было  даже  известно,  -  встретили  в  аэропорту  Душанбе
сотрудники КГБ, которые самым тщательным  образом  проверили  их  документы,
сравнили лица с фотографиями и усадили в автобус. Во время  поездки  капитан
КГБ прочитал им  лекцию  о  необходимости  соблюдения  правил  безопасности,
причем говорил настолько серьезно, что привлек внимание всех  прибывших.  Им
запрещалось обсуждать служебные вопросы за пределами места работы, писать  о
том, чем они занимаются и где. Адресованные им  письма  будут  поступать  на
почтовый ящик в Новосибирске, в тысяче миль отсюда.  Капитан  не  сказал  ни
слова о том, что их письма  будут  читать  офицеры  службы  безопасности  на
объекте, это  подразумевалось  само  собой.  Морозов  решил,  что  не  будет
запечатывать конверты со своими письмами, - если  его  родные  заметят,  что
конверты вскрывают и заклеивают снова, это может обеспокоить их. К  тому  же
ему было нечего скрывать. Чтобы получить допуск, разрешающий работу на  этом
объекте, Морозову потребовалось всего четыре месяца. Сотрудники КГБ, которые
вели  проверку,  сочли  его  прошлое   безукоризненным,   и   шесть   бесед,
проводившихся с ним, закончились в результате на дружеской ноте,
   И здесь лекция капитана завершилась шуткой. Он описал, что можно делать в
свободное время, чем заниматься, напомнил, что каждые две недели  проводятся
партийные  собрания,  и  Морозов  решил  регулярно  посещать  их,  насколько
позволит его работа. Вопрос жилья все еще не был  окончательно  решен.  Пока
Морозова и остальных прибывших разместят  в  общежитии  -  раньше  это  были
казармы для строительных батальонов, выравнивавших площадку  при  сооружении
главных объектов с помощью взрывов. Там не будет тесно, сказал капитан,  там
имеются зал для игр, библиотека и даже телескоп на крыше для астрономических
наблюдений - только что создали небольшой клуб любителей астрономии.  Каждый
час ходят автобусы в жилой городок, где есть кино, кафе  и  пивной  бар.  На
базе проживает ровно тридцать одна незамужняя женщина, сказал  в  заключение
капитан, но с одной из них он обручен, и  "если  кто-то  из  вас  попытается
ухаживать за ней, его ждет немедленный расстрел!"  В  ответ  раздался  взрыв
хохота. Действительно, редко попадаются офицеры КГБ с чувством юмора,
   Когда автобус въехал через ворота на территорию объекта, уже стемнело,  и
все испытывали усталость. Общежитие ничуть  не  разочаровало  Морозова.  Все
койки оказались двухэтажными. Ему выделили место на верхней койке в углу. На
стене  висело  объявление,  требовавшее  соблюдения  тишины   в   общежитии,
поскольку работать приходилось круглые сутки в три смены. Молодой инженер  с
удовольствием переоделся и лег спать. На первый  месяц  его  распределили  в
отдел направленных прикладных систем, а когда завершится период ознакомления
с объектом, он получит постоянное назначение. Уже засыпая, Морозов  думал  о
том, что могут означать "направленные прикладные системы".

***

   Достоинство микроавтобусов заключалось в том, что они имеются  у  многих,
да и сторонний наблюдатель  не  может  рассмотреть,  что  находится  внутри,
подумал Джек, когда маленький белый фургон въехал  под  навес  рядом  с  его
домом. За рулем сидел, разумеется, сотрудник ЦРУ, а рядом с ним охранник  из
службы безопасности. Он вышел из машины и осмотрелся, прежде чем  отодвинуть
дверцу на правой стороне. Оттуда показалось знакомое лицо.
   - Привет, Марк, - произнес Райан.
   - Значит, это и есть дом шпиона! - Капитан  первого  ранга  ВМФ  СССР  (в
отставке) Марк Александрович  Рамиус  уже  говорил  по-английски  достаточно
свободно,  хотя,  подобно  многим  русским  эмигрантам,  часто  забывал   об
артиклях, - Впрочем, нет - дом рулевого!
   Джек улыбнулся и покачал головой.
   - Марк, нам нельзя говорить об этом.
   - Твоя семья не знает?
   - Никто не знает. Но ты можешь не беспокоиться. Моя семья уехала.
   - Понимаю. - Марк Рамиус последовал за  Джеком  внутрь  дома.  По  своему
паспорту, карточке социального страхования  и  водительскому  удостоверению,
выданному  штатом  Виргиния,  он  был  теперь  Маркм   Рамсеем.   Еще   одно
доказательство оригинального мышления ЦРУ, подумал Джек. Впрочем, нет, такой
шаг вполне разумен - люди должны хорошо помнить  свои  имена.  Джек  обратил
внимание на то, что бывший советский  офицер  выглядит  более  подтянутым  -
теперь в его пище меньше крахмала. А какой загар! Когда  они  встретились  в
первый раз, в носовом спасательном отсеке  подводного  ракетоносца  "Красный
Октябрь", Марк - теперь Марк - выглядел болезненно бледным, как  и  подобает
офицеру-подводнику. А теперь он походил на рекламу "Клуба Средиземноморья".
   - У тебя усталое лицо, - заметил новоиспеченный Марк Рам-сей.
   - Беспрестанно приходится летать из одного места в другое. Ну,  как  тебе
нравится на Багамах?
   - Видишь, какой у меня загар, да? Белый песок, солнце, каждый день тепло.
Как на Кубе, когда я был там, только здесь люди поприятней.
   - Значит, ты занят в АЦИОПФ?
   - Да, но говорить об этом не имею права, - ответил Марк.  Они  обменялись
понимающими взглядами. АЦИОПФ - Атлантический центр по испытаниям  и  оценке
подводного флота - представлял собой испытательный  полигон  Военно-Морского
Флота  США,  где  люди  и  корабли   участвовали   в   маневрах,   именуемых
мини-войнами.  Все  происходящее  там  находилось,   конечно,   за   завесой
секретности.  Военно-морской  флот  крайне  ревностно  относился   к   своим
подводным операциям. Таким образом, Марк занимался там  разработкой  тактики
действий флота, несомненно, играя роль советского  командира  при  маневрах,
читая лекции и обучая американских  офицеров.  На  советском  флоте  Рамиуса
называли "профессором", так что самое важное оставалось неизменным.
   - Не рассказывай никому об этом, но они позволили мне  в  течение  недели
исполнять роль капитана американской подводной  лодки  -  настоящий  капитан
разрешил мне поступать так, как я считаю  нужным,  понимаешь?  И  я  потопил
"Форрестол"!  Да!  Потопил  авианосец  "Форрестол"!  Мной  гордились  бы  на
Краснознаменном Северном флоте, правда?
   Джек рассмеялся.
   - И как отреагировало на это флотское начальство?
   - Капитан подводной лодки  и  я  напились  от  радости,  а  вот  командир
"Форрестола" очень рассердился, но он оказался неплохим парнем.  На  будущей
неделе он приедет к нам и мы обсудим маневры. Он узнает от  нас  кое-что,  и
это пойдет на пользу всем. - Рамиус замолчал. - Где твоя семья?
   - Кэти поехала проведать отца. Мы с ним не слишком ладим.
   - Потому что ты шпион?
   - Нет, по личным причинам. Выпьешь что-нибудь?
   - Было бы неплохо пива. - Пока Джек находился на кухне, Рамиус  огляделся
по сторонам. Потолок дома, как в церкви,  возвышался  на  добрых  пятнадцать
футов - пять метров, подумал он - над роскошным ворсовым ковром. Все в  доме
говорило о деньгах, потраченных, чтобы  сделать  его  удобным.  Когда  Райан
вернулся, лицо Рамиуса было мрачным.
   - Райан, я не дурак,  -  строго  произнес  он,  -  ЦРУ  не  платит  своим
сотрудникам такое жалованье- А ты знаком с биржей? -  усмехнувшись,  спросил
Райан.
   - Да, я вложил туда часть своих денег, - Все офицеры  "Красного  Октября"
имели достаточно денег, вложенных в разные акции, так что они  вполне  могли
не работать.
   - Так вот, я заработал там много денег,  решил  уйти  оттуда  и  заняться
чем-нибудь другим.
   Для капитана Рамиуса такая идея показалась совершенно новой.
   - У тебя нет - как это говорится? - алчности? Ты не  стремишься  получить
побольше денег?
   - А сколько их нужно одному человеку? - задал риторический вопрос  Райан.
Капитан задумчиво кивнул. - Позволь расспросить тебя кое о чем.
   - А, опять дела! - засмеялся Марк. - Вот об этом ты не забыл!
   - Раньше, когда мы  беседовали  с  тобой,  ты  упомянул  о  проводившихся
маневрах, в которых с твоей лодки была запущена ракета и в ответ ракетой  же
выстрелили в тебя.
   - Да, это было давно - в 1981 году... в апреле, да, двадцатого апреля,  В
то время я командовал подводным ракетоносцем класса "дельта" и мы  произвели
запуск двух ракет из  Белого  моря  -  одну  в  Охотское  море  и  другую  в
Сары-Шаган. Мы испытываем ракеты на  подводных  лодках,  конечно,  но  также
проводим испытания системы противоракетной обороны и радиолокационных систем
- они имитируют запуск ракеты в мою подводную лодку.
   - Но ты сказал, что это закончилось неудачей.
   Марк кивнул.
   - Наши ракеты с  подводной  лодки  летели  превосходно.  Радиолокатор  на
Сары-Шаган тоже действовал, но слишком медленно для перехвата. Они  сказали,
что  дело  в  компьютере.  Потом  я  слышал,  что  они  устанавливают  новый
компьютер. Третья часть маневров едва не оказалась успешной.
   - Противоракетная часть. Мы узнали об этом впервые, - заметил Райан. -  А
как в действительности проводилось испытание?
   - Они не запускают наземную ракету, разумеется, - произнес Марк и  поднял
палец. - Они делают вот это - ты понимаешь смысл испытания? Русские  не  так
глупы, как ты  думаешь.  Ты  знаешь,  конечно,  что  вся  советская  граница
перекрыта радиолокационными системами. На них видят запуск ракеты и  тут  же
вычисляют, где находится подводная лодка, - это очень просто. Затем сообщают
в штаб  стратегических  ракетных  войск.  Для  этой  цели  у  стратегических
ракетных войск постоянно находится в готовности полк  со  старыми  ракетами.
Они были готовы нанести ракетный удар  через  три  минуты  после  того,  как
увидели на экране наш запуск. - На мгновение он сделал паузу. -  А  разве  у
вас в Америке по-другому?
   - Насколько я  знаю,  нет.  Однако  наши  ракеты  запускаются  с  гораздо
большего расстояния.
   - Правда, но все-таки для русских совсем неплохо, видишь.
   - Насколько надежна эта система?
   Рамиус пожал плечами.
   - Не слишком надежна. Проблема состоит в том, насколько  бдителен  личный
состав, насколько они подготовлены. Во время - как это говорится? - во время
кризиса, да? Во время кризиса все наготове, и  такая  система  может  иногда
действовать успешно. Но каждый раз, когда  система  работает  хорошо,  много
бомб не взрывается на территории Советского Союза. Даже в одном случае будут
спасены сто тысяч граждан. Для советского руководства это очень  важно.  Еще
сто тысяч рабов будут трудиться после окончания войны, - добавил  он,  чтобы
продемонстрировать свое презрение к правительству бывшей родины. - У  вас  в
Америке есть что-то похожее?
   - Насколько мне известно - нет, - признался Райан.
   Рамиус покачал головой.
   - Нам дают такой приказ. После запуска ракет мы ныряем на большую глубину
и уходим на предельной скорости по прямой в любом направлении.
   -  В  данный  момент  я  стараюсь  выяснить,  насколько  большой  интерес
проявляет советское правительство к нашим исследованиям в области СОИ.
   - Интерес? - Рамиус фыркнул. -  Двадцать  миллионов  русских  погибло  во
время Великой  Отечественной  войны.  Неужели  ты  думаешь,  что  они  хотят
повторения этого?  Уверяю  тебя,  русские  лучше  разбираются  в  этом,  чем
американцы, - нам преподали более жестокие уроки  и  мы  многому  научились.
Когда-нибудь я расскажу тебе  о  моем  родном  городе  -  он  был  полностью
уничтожен. Да, мы очень хорошо научились и знаем, как защищать Родину.
   Это еще одно, что следует помнить  относительно  русских,  напомнил  себе
Райан. Не то чтобы у  них  была  особенно  хорошая  память,  просто  с  ними
случалось такое, что забыть это невозможно.  Ожидать  от  русских,  что  они
забудут свои потери во второй мировой войне, - это  все  равно  что  просить
евреев выбросить из памяти события Холокоста и так же неразумно.
   Итак, чуть больше трех лет  назад  русские  провели  крупные  маневры  по
противоракетной обороне с запускаемыми  с  подводных  лодок  баллистическими
ракетами.   Радарная   система   обнаружения   и   слежения   за    ракетами
функционировала  успешно,  но  из-за  компьютерного  обеспечения   потерпела
неудачу. Это очень важно. Но...
   - Причина, по которой компьютер действовал недостаточно хорошо...
   - Это все, что я знаю. Мне известно, что испытание проводилось честно.
   - Что ты имеешь в виду? - спросил Джек.
   - Первоначальный приказ, который мы получили, состоял в том,  что  запуск
ракет должен быть произведен из заранее известной точки. Однако этот  приказ
отменили в тот момент, когда лодка вышла из гавани. Поступила  шифровка  под
грифом  "Только  для  капитана,  особо  секретно",  подписанная   адъютантом
министра обороны. По-моему,  полковником.  Не  помню  его  имя.  Да,  приказ
министра, но подписал его полковник. Он потребовал, чтобы испытание  было  -
как это вы называете?
   - Спонтанным?
   - Нет, не спонтанным. Настоящее испытание должно проводиться  неожиданно.
Поэтому в соответствии с приказом я направился в  другую  точку  и  произвел
запуск в иное время. У нас на борту находился генерал из войск ПВО, и  когда
он узнал о новом приказе, то едва не сошел с ума. Ужасно рассердился, но что
это за испытание,  если  в  нем  нет  элемента  неожиданности?  Американские
подводные ракетоносцы не звонят нам по телефону и не сообщают,  когда  будет
нанесен ракетный удар. Готовность необходимо соблюдать постоянно, - произнес
в заключение Рамиус.

***

   - Мы ничего не знали о вашем прибытии, - сухо заметил генерал Покрышкин.
   Полковник Бондаренко постарался, чтобы лицо  его  осталось  бесстрастным.
Несмотря на то что у него было письменное распоряжение министра  обороны,  а
также на его принадлежность к другому роду войск, он имел дело с  генералом,
у которого были свои покровители  в  Центральном  Комитете.  Но  и  генералу
следовало соблюдать осторожность. Бондаренко был одет в свой лучший,  сшитый
на заказ мундир, с несколькими рядами наградных планок,  в  том  числе  двух
орденов за храбрость, проявленную во  время  боев  в  Афганистане,  и  также
специальным  значком,  который   носили   старшие   офицеры   -   сотрудники
Генерального штаба.
   - Товарищ генерал, я сожалею, что неожиданным приездом обеспокоил вас, но
я выполняю приказ министра.
   - Ничего страшного, - ответил Покрышкин с широкой улыбкой и сделал жест в
сторону серебряного подноса. - Хотите чаю?
   - Спасибо, с удовольствием.
   Не вызывая ординарца, генерал сам налил две чашки чая.
   - Я вижу у вас орден Красного Знамени, Это за Афганистан?
   - Да, товарищ генерал. Я пробыл там некоторое время.
   - И за что вас наградили?
   - Меня прикомандировали к подразделению спецназа в качестве  наблюдателя.
Мы преследовали группу бандитов. К  сожалению,  они  оказались  хитрее,  чем
рассчитывал командир подразделения, и в  результате  он  допустил,  что  нас
заманили в ловушку. Половина личного состава погибла  или  вышла  из  строя,
включая командира. -  Его  наградой  за  беспечность  была  смерть,  подумал
Бондаренко. - Я принял на себя командование и вызвал помощь. Бандиты  сумели
скрыться, прежде чем мы успели задействовать крупные силы, но  на  поле  боя
они оставили восемь трупов.
   - Каким образом специалист по связи оказался...
   - Я вызвался сам, У нас были трудности с тактическими системами связи,  и
я решил выяснить ситуацию лично.  Вообще-то  я  не  боевой  офицер,  товарищ
генерал, но есть вещи, которые необходимо познать на практике. Это еще  одна
причина для беспокойства, возникшего у  меня  в  отношении  вашего  объекта.
Здесь мы находимся в опасной близости к афганской  границе,  и  ваша  служба
безопасности... не то чтобы расхлябанная, но излишне самоуверенная.
   Покрышкин кивнул, соглашаясь с этой точкой зрения.
   - Вы, несомненно, уже обратили внимание, что охрану  здесь  несут  войска
КГБ. Строго  говоря,  они  не  находятся  под  моим  командованием,  хотя  и
подчинены мне. Что касается предупреждения о  возможном  нападении,  у  меня
договоренность  с  авиацией.  Их   школа   воздушной   разведки   пользуется
расположенными здесь долинами для обучения летчиков. Мой приятель во  Фрунзе
организовал наблюдение с воздуха  за  всем  этим  районом.  Если  кто-нибудь
захочет приблизиться к нам со стороны Афганистана, на это придется потратить
немало времени, и мы узнаем об опасности  задолго  до  того,  как  моджахеды
подойдут к объекту.
   Бондаренко выслушал генерала с одобрением. Неважно, чем занимался  теперь
бывший летчик-истребитель - снабжением ученых или нет, но Покрышкин не забыл
о суровой действительности, как это нередко случается с генералами,
   - Итак, Геннадий Иосифович, что конкретно вас интересует здесь? - спросил
генерал.  Теперь,  когда   оба   офицера   убедились   в   высокой   степени
профессионализма каждого, отношения улучшились.
   - Министру требуется оценка эффективности и надежности вашей системы.
   - Вы разбираетесь в лазерах? - приподнял брови Покрышкин.
   -  Знаком  с  прикладными  системами.  Я  работал  в   группе   академика
Горемыкина, когда разрабатывались лазерные линии связи.
   - Вот как? Мы тоже пользуемся такими