озволяют  никому  в  них  садиться.   Как   правило,
безопасность соблюдалась самым строгим образом. На Капитолийском холме  была
своя полиция, работавшая в тесном  контакте  с  Секретной  службой.  Сегодня
полицейские проявляли несколько большую бдительность, но в остальном все шло
как обычно.
   Президент приедет сюда  в  своем  служебном  бронированном  автомобиле  в
сопровождении нескольких  микроавтобусов  "Шеви  Сабербан",  защищенных  еще
более надежной броней и наполненных агентами Секретной службы,  вооруженными
до такой степени,  что  им  впору  отразить  нападение  целой  роты  морских
пехотинцев. Все это походило на странствующий  цирк,  и,  подобно  персоналу
странствующего цирка, они все время то  устанавливали  свое  снаряжение,  то
разбирали  его.  Четыре  агента,  например,  сразу  после  приезда  затащили
контейнеры с ракетами "стингер" на крышу  Капитолия  и  заняли  там  заранее
отведенные им позиции, внимательно оглядывая  окружающую  территорию,  чтобы
убедиться, что деревья не выросли слишком высоко и не закрывают им видимость
- время от времени кроны деревьев обрезали. Группа борьбы со снайперами тоже
заняла свои  позиции  на  здании  Капитолия  и  на  крышах  соседних  домов.
Входившие в нее  лучшие  стрелки  страны  извлекли  свои  винтовки  "магнум"
семимиллиметрового калибра, изготовленные по специальному заказу, из чехлов,
выстланных внутри поролоном, и, поднеся к глазам  бинокли,  осмотрели  крыши
зданий, оставшиеся пустыми. Таких здесь  было  мало,  потому  что  остальные
агенты Секретной  службы  уже  перекрыли  лестницы  и  лифты  каждого  дома,
находящегося поблизости от места, куда приезжал сегодня вечером "Десантник".
Когда стемнело, агенты приготовили приборы ночного видения. Чтобы  постоянно
оставаться начеку, они отхлебывали из термосов горячий кофе.

***

   Сато поблагодарил Провидение за удачно  выбранное  время  и  за  бортовую
систему  обнаружения  летящих  поблизости  самолетов.  Несмотря  на  то  что
коридоры, отведенные для трансатлантических перелетов, никогда не пустовали,
рейсы между Европой и Америкой совершались  обычно  в  часы,  совпадающие  с
периодами  человеческого  сна,  и  потому  сейчас  на  восток  летело   мало
авиалайнеров. Бортовая система непрерывно посылала в окружающее пространство
запросы и  мгновенно  предупредит  Сато,  если  поблизости  появится  другой
самолет.  Сейчас  на  дисплее  виднелась   надпись:   "ОПАСНОСТЬ   СБЛИЖЕНИЯ
ОТСУТСТВУЕТ". Это  означало,  что  в  радиусе  восьмидесяти  миль  воздушное
пространство было свободно. Ветер соответствовал  прогнозам.  Сато  понимал,
что должен прибыть к месту назначения точно в расчетное  время,  потому  что
американцы любят пунктуальность. В 2030 он повернул на  юг.  Капитан  устал,
потому что провел в воздухе почти сутки. На Восточном побережье Америки  шел
дождь, но, хотя это означало болтанку, когда он спустится  ниже,  Сато  было
летчиком и не беспокоился о  таких  мелочах.  Единственную  неприятность  он
испытывал от выпитого чая. Ему хотелось  пройти  в  гальюн,  но  он  не  мог
оставить летную кабину без  присмотра.  К  тому  же  один  час  Сато  мог  и
потерпеть.

***

   - Папа, а что это значит? Мы по-прежнему  будем  ходить  в  ту  же  самую
школу? - спросила Сэлли, сидящая  на  откидном  сидении  лимузина  спиной  к
направлению движения. Поскольку вопрос  был  по  характеру  мамин,  на  него
ответила Кэти.
   - Да, и у вас даже будет свой шофер.
   - Клево! - воскликнул маленький Джек.
   У отца уже начали возникать сомнения  относительно  всего  происходящего,
как это обычно случалось с ним после принятия важного  решения,  хотя  он  и
понимал, что менять что-то уже поздно. Кэти посмотрела на мужа,  прочла  его
мысли и улыбнулась.
   - Джек, это всего несколько месяцев, а затем...
   - Да, - кивнул он. - Я всегда могу  заняться  совершенствованием  игры  в
гольф.
   - И ты вернешься, наконец, к преподавательской деятельности.  Именно  это
тебе нужно.
   - Значит, ты не хочешь, чтобы я снова занимался на бирже?
   - Меня удивляет, что тебе удалось продержаться там так долго.
   - Ты глазник, а не психиатр.
   - Мы еще вернемся к этому вопросу, - ответила профессор Райан и поправила
платье маленькой Кэти. Больше всего ей  нравился  одиннадцатимесячный  срок.
После пребывания на посту  вице-президента  ее  муж  уже  не  сможет  больше
находиться на государственной службе. Президент Дарлинг преподнес  им  обоим
поистине королевский подарок.
   Служебный  лимузин  остановился  у  входа  в  здание  Лонгуорта,   палаты
представителей. Здесь не было  толп,  хотя  из  здания  выходили  сотрудники
аппарата Конгресса.  Десять  агентов  Секретной  службы  не  сводили  с  них
взглядов, а еще четыре проводили Райана внутрь здания. У входа его  ждал  Эл
Трент.
   - Ты не пройдешь со мной?
   - Зачем?
   -  После  того  как  на  совместном  заседании  твоя  кандидатура   будет
утверждена, ты примешь клятву и займешь место позади  президента,  рядом  со
спикером, - объяснил Сэм Феллоуз. - Эту идею предложила Тиш Браун.  Нам  она
показалась разумной.
   - Театральное представление года выборов, - проворчал Джек.
   - А мы? - спросила Кэти.
   - Все вместе  вы  будете  выглядеть  образцовой  американской  семьей,  -
заметил Эл.
   - Не знаю, почему это так мне нравится, - добродушно пробормотал Феллоуз.
- В ноябре это поставит нас  в  сложное  положение.  Тебе  это  приходило  в
голову?
   - Извини, Сэм, я как-то даже не подумал, - смущенно ответил Джек.
   - Вот этот закуток был моим первым кабинетом, -  сказал  Трент,  открывая
дверь в помещение из нескольких комнат на первом этаже, где он провел десять
сроков пребывания в Конгрессе. - Я сохраняю  его  за  собой  -  на  счастье.
Располагайтесь здесь и чувствуйте себя как дома. - Один из помощников Трента
вошел с подносом, на котором стояли бутылки с лимонадом и ведерко со  льдом,
и поставил его на стол под бдительным взглядом телохранителей Райана. Андреа
Прайс  снова  стала  развлекать  детей.  Со  стороны  это  могло  показаться
непрофессиональным, хотя на самом деле она поступала  совершенно  правильно.
Дети должны хорошо чувствовать  себя  с  ней,  и  Андреа  уже  завоевала  их
доверие.

***

   Лимузин  президента  Дарлинга  прибыл   без   инцидентов.   Телохранители
проводили его в служебный кабинет спикера рядом с залом заседаний и он снова
прочитал текст выступления.  "Жасмин",  миссис  Дарлинг,  со  своей  охраной
поднялась на галерею для зрителей. К этому времени зал  был  уже  наполовину
полон. Здесь не  принято  было  задерживаться  -  единственное  место,  куда
конгрессмены приходили без опозданий. Они собрались  небольшими  группами  и
вошли, придерживаясь партийного членства. Места представителей  двух  партий
разделяла  невидимая,  но  вполне  реальная  граница.  Все   девять   членов
Верховного суда, все члены кабинета министров, находящиеся в данный момент в
городе (двое  отсутствовали)  и  члены  Объединенного  комитета  начальников
штабов в парадных мундирах, украшенных  разноцветными  наградами  и  знаками
отличия,  разместились  в  первом  ряду.  Затем  места  заняли  руководители
независимых правительственных агентств. Билл Шоу,  глава  ФБР.  Председатель
Федеральной резервной системы. Наконец подошло время приступать к  делу  под
бдительными и беспокойными взглядами сотрудников служб безопасности.
   Все семь крупнейших  телевизионных  компаний  прекратили  свои  передачи.
Ведущие появились на экранах и объявили, что сейчас выступит президент.  Это
предоставило  возможность  миллионам  телезрителей  поспешить  в   кухни   и
приготовить сандвичи, не упустив при этом ничего важного.
   Мажордом Конгресса, обладатель одной из самых привлекательных  синекур  в
стране - высокое жалованье и никаких  обязанностей,  -  прошел  до  середины
прохода между рядами и объявил грохочущим басом:
   - Господин спикер, прибыл президент Соединенных Штатов.
   Роджер Дарлинг появился в зале палаты представителей и пошел по  проходу,
то и дело останавливаясь, чтобы пожать руки. Под мышкой  он  держал  красную
кожаную папку с текстом своего выступления на случай, если выйдет  из  строя
аппарат "бегущей строки" на трибуне,  по  которому  президент  будет  читать
речь. Раздались аплодисменты, оглушительные и искренние. Даже  представители
оппозиционной партии признавали, что  Дарлинг  сдержал  данное  им  обещание
соблюдать, ограждать и  защищать  Конституцию  Соединенных  Штатов,  и  хотя
политика представляла собой могучую  силу,  в  зале  ощущался  дух  чести  и
патриотизма, особенно сильный в такие  моменты.  Дарлинг  подошел  к  сцене,
поднялся на возвышение, и в это мгновение наступила очередь  спикера  палаты
представителей исполнить свой церемониальный долг
   - Достопочтенные члены Конгресса! Имею честь представить  вам  президента
Соединенных Штатов.
   И  снова  разразилась  буря  аплодисментов.  На  этот  раз   обе   партии
соревновались между собой, кто сумеет  хлопать  и  приветствовать  дольше  и
громче.

***

   - А теперь не забудь, как ты должен...
   - О'кей, Эл, все помню. Я  вхожу  в  зал,  председатель  Верховного  суда
произносит слова клятвы, я повторяю их за ним и занимаю свое место. От  меня
требуется только одно - повторять то, что мне будут говорить. - Райан сделал
пару глотков кока-колы и вытер потные ладони о брюки. Агент Секретной службы
заметил его нервный жест и передал полотенце.

***

   -   Центр   управления   полетами   Вашингтона,    говорит    борт    КЛМ
шесть-пять-девять. У нас на борту случилось серьезное происшествие,  сэр.  -
Голос пилота звучал отрывисто и четко, как принято во  время  переговоров  в
гражданской авиации, особенно в момент, когда речь идет о жизни и смерти.
   Авиадиспетчер, который управлял воздушным движением и находился в  центре
контроля  за  полетами  недалеко  от   Вашингтона,   обратил   внимание   на
буквенно-цифровое  обозначение   на   своем   экране,   только   что   резко
увеличившееся в размерах, и включил микрофон.  На  дисплее  появились  цифры
курса, скорости  и  высоты.  У  авиадиспетчера  создалось  впечатление,  что
авиалайнер быстро теряет высоту.
   - Борт шесть-пять-девять, говорит  центр  Вашингтона.  Сообщите  о  своих
намерениях, сэр.
   -  Центр,  это  шесть-пять-девять,  произошел  взрыв  первого  двигателя.
Двигатели один  и  два  отключены.  Под  угрозой  прочность  корпуса.  Резко
ухудшилась управляемость. Прошу разрешения на срочную  посадку  в  аэропорту
Балтимора.
   Диспетчер обернулся и подал знак старшему смены, который тут же подошел и
встал за спиной.
   - Одну минуту. Кто это? -  Он  запросил  компьютер  и  не  нашел  никаких
сведений о КЛМ-659. Диспетчер включил радио.
   - Шесть-пять-девять, прошу  опознание.  На  этот  раз  в  ответе  звучала
паника.
   - Центр Вашингтона, говорит борт КЛМ  шесть-пять-девять,  747-й,  чартер,
направляющийся  в  Орландо,  скорость  триста  узлов,  -  донесся  голос.  -
Повторяю: два двигателя вышли из строя, повреждено левое  крыло  и  фюзеляж.
Снижаюсь с высоты один-четыре  тысячи  футов.  Прошу  немедленно  обеспечить
радиолокационную проводку в Балтимор, прием!
   - С этим нельзя шутить, - обеспокоенно произнес старший смены. - Веди его
и сажай.
   -  Слушаюсь,  сэр.  747-й  шесть-пять-девять.  Радиолокационный   контакт
установлен. Вы спускаетесь  с  высоты  один-четыре  тысячи  футов,  скорость
триста узлов. Поворачивайте налево на  курс  два-девять-ноль  и  продолжайте
спуск.

***

   - Борт шесть-пять-девять, продолжаю спуск, поворачиваю  налево,  на  курс
два-девять-ноль, - ответил  Сато.  Английский  служил  международным  языком
авиационных пассажирских перевозок, а он превосходно  говорил  по-английски.
Итак, пока все идет хорошо. У него на борту осталось больше половины  запаса
топлива, а лететь оставалось, по данным Глобальной спутниковой навигационной
системы на своем экране, не больше сотни миль.

***

   В  международном  аэропорту  Балтимора  немедленно   была   приведена   в
готовность станция пожаротушения, расположенная рядом  со  зданием  главного
терминала.  Работники  аэропорта,  обычно  выполняющие  другие  обязанности,
бежали или ехали к станции, а  тем  временем  авиадиспетчеры  решали,  какие
самолеты успеют  посадить,  прежде  чем  авиалайнер,  совершающий  аварийное
приземление, приблизится к аэродрому, и тогда  остальные  самолеты  придется
пустить  на  новый  круг.  Как  во  всех  крупных  аэропортах,  у  них  были
разработаны правила действий при нештатных ситуациях. Были оповещены полиция
и  другие  службы,  и  буквально  сотни  людей  немедленно   оторвались   от
телевизионных экранов.

***

   - Я хочу рассказать вам жизненную историю американского гражданина,  сына
офицера полиции, бывшего  лейтенанта  морской  пехоты,  получившего  тяжелую
травму  во  время  тренировочного  полета,  преподавателя   истории,   члена
американского   финансового   сообщества,    мужа    и    отца,    патриота,
государственного служащего и настоящего героя нашей  страны,  -  донесся  из
телевизора голос президента. Райан поежился,  услышав  это,  особенно  когда
раздались аплодисменты. Телевизионные камеры показали  крупным  планом  лицо
министра финансов  Фидлера,  рассказавшего  группе  журналистов,  освещающих
экономические  вопросы,  о  роли  Джека  в  ликвидации  биржевого  краха  на
Уолл-стрите. Хлопал даже Бретт Хансон, причем совершенно искренне.
   - Я знаю, Джек, ты всегда смущаешься,  когда  слышишь  такое  о  себе,  -
улыбнулся Трент.
   - Многие из вас знакомы с ним, многие работали рядом. Сегодня я беседовал
с некоторыми сенаторами. - Дарлинг сделал жест в сторону  руководителей  как
меньшинства, так и большинства в  Сенате.  Оба  улыбнулись  и  посмотрели  в
телевизионные камеры. - И теперь, с вашего разрешения,  я  хочу  представить
вам Джона  Патрика  Райана,  которого  выбрал  для  исполнения  обязанностей
вице-президента Соединенных Штатов.  Я  прошу  членов  Сената  одобрить  его
кандидатуру сегодня вечером.

***

   - Но все это в высшей степени необычно, - заметил комментатор, когда  два
сенатора встали и направились к трибуне.
   -  Президент  Дарлинг  отлично  подготовился,  -  объяснил   эксперт   по
политическим вопросам. - Джек Райан ни у кого не может вызвать возражений, а
поддержка обеих партий...
   - Господин президент,  господин  спикер,  члены  Сената,  наши  друзья  и
коллеги из палаты представителей, - начал лидер большинства. - Нам с лидером
меньшинства в Сенате доставляет огромное удовлетворение...

***

   - А вы уверены, что все это юридически правильно? -  недоверчиво  спросил
Джек.
   - В Конституции говорится, что кандидатура  вице-президента  должна  быть
одобрена Сенатом. В ней не сказано каким образом, - заметил Сэм Феллоуз.

***

   - Центр управления Балтимора,  говорит  борт  шесть-пять-девять.  У  меня
возникли новые трудности.
   - 747-й шесть-пять-девять, в  чем  дело,  сэр?  -  спросил  авиадиспетчер
аэропорта Балтимора. Он уже заметил что-то странное в поведении самолета  на
экране. Приближающийся авиалайнер не отреагировал  на  данную  минуту  назад
команду. Диспетчер вытер вспотевшие руки и подумал, а удастся ли  им  вообще
благополучно посадить его.
   - Управление затруднено... не уверен, что смогу дотянуть...  Балтимор,  я
вижу посадочные  огни  в  направлении  на  час...  я  плохо  знаком  с  этим
районом... теряю мощность...
   Авиадиспетчер проверил курс полета авиалайнера и спроецировал его дальше.
   - 747-й шесть-пять-девять, перед вами база ВВС  Эндрюз.  У  них  там  две
хорошие посадочные дорожки. Сможете повернуть к Эндрюз?
   - Говорит шесть-пять-девять, думаю, что смогу.
   - Приготовьтесь. - У центра управления полетами был прямой канал связи  с
базой ВВС. - Эндрюз, вы можете...
   - Мы следим за происходящим, - послышался голос  военного  диспетчера  на
базе Эндрюз. - Нас предупредил центр Вашингтона. Вам нужна помощь?
   - Можете принять его?
   - Да.
   - 747-й шесть-пять-девять,  это  Балтимор.  Дальнейшее  управление  будет
осуществлять Эндрюз. Поворачивайте направо на курс три-пять-ноль... сможете,
сэр?
   - Пожалуй, смогу. Пожар потушен,  но  гидравлика  перестает  действовать,
должно быть, двигатель...
   - КЛМ 747-й шесть-пять-девять, это центр управления Эндрюз. Вижу  вас  на
экране  радиолокатора.  Вы  в  двадцати  пяти   милях,   летите   по   курсу
три-четыре-ноль  на  высоте  четыре  тысячи  футов  и  снижаетесь.   Дорожка
ноль-один-левая готова принять  вас,  и  наши  пожарные  машины  уже  заняли
позицию,  -  сообщил  капитан  ВВС.  Он  успел   нажать   кнопку   аварийной
сигнализации, и хорошо подготовленный персонал действовал быстро и умело.  -
Поворачивайте направо на курс ноль-один-ноль и продолжайте снижение.

***

   - Шесть-пять-девять,  -  послышался  единственный  ответ.  Ирония  судьбы
заключалась в том, что Сато никогда не узнает этого. Несмотря на то  что  на
авиабазе ВВС Эндрюз, на базе ВВС  Лэнгли,  на  испытательном  летном  центре
морской авиации на реке Патьюксент и на базе Оушиэния  находилось  множество
истребителей, причем все в пределах сотни  миль  от  Вашингтона,  никому  не
пришло в голову  сделать  так,  чтобы  этой  ночью  над  столицей  постоянно
барражировали  перехватчики.  Все  его  маневры  и  ловкая  ложь  совсем  не
требовались. Сато вел самолет на предельно  малой  скорости,  чтобы  создать
впечатление поврежденного "джамбо", причем его постоянно  направлял  к  цели
отлично обученный и опытный американский авиадиспетчер,  озабоченный  мнимой
аварией. Тем хуже для него, подумал Сато.

***

   - Да!
   - Кто против? - Наступила непродолжительная тишина, и  затем  разразились
аплодисменты. Спикер палаты представителей встал.
   - Пусть мажордом введет в  зал  вице-президента,  чтобы  он  мог  должным
образом произнести присягу.
   - Это  знак  для  тебя.  Желаю  удачи,  -  заметил  Трент,  поднимаясь  и
направляясь к двери. Агенты Секретной  службы  выстроились  вдоль  коридора,
ведя процессию к тоннелю, соединяющему это здание с Капитолием.  Спустившись
в  него,  Райан  посмотрел  вдоль  уходящего  вдаль  тоннеля   со   стенами,
окрашенными  в  отвратительно  желтоватый  цвет  и  разрисованными,  как  ни
странно, приходящими на экскурсии школьниками.

***

   - Не вижу, какие у него могут быть повреждения - нет ни дыма ни  огня.  -
Авиадиспетчер  направил  бинокль  на  приближающийся  самолет.   Сейчас   он
находился всего в одной миле от аэродрома. - У него поднято  шасси,  поднято
шасси!
   - Шесть-пять-девять, вы не опустили шасси, не опустили шасси!

***

   Сато мог ответить на испуганный возглас, но  решил  промолчать.  По  сути
дела все было уже решено. Он сдвинул вперед сектор газа, ускорив  авиалайнер
с посадочной скорости в сто шестьдесят узлов  и  все  еще  сохраняя  прежнюю
высоту в тысячу футов. Теперь он отчетливо видел цель, и  сейчас  оставалось
лишь одно - повернуть налево на сорок  градусов.  И  в  это  мгновение  Сато
включил навигационные  огни,  осветив  стилизованного  красного  журавля  на
вертикальном стабилизаторе.

***

   - Что происходит, черт побери?
   - Это не КЛМ! Смотрите! - указал младший авиадиспетчер. Прямо  над  полем
аэродрома огромный  "Боинг-747"  резко  повернул  налево,  явно  находясь  в
уверенных руках опытного пилота и повинуясь каждой его команде, и все четыре
реактивных двигателя взревели на полной мощности. Диспетчеры  переглянулись,
сразу  вообразив,  что  сейчас   произойдет,   и   понимая   свое   бессилие
предотвратить катастрофу. Капитан ВВС вызвал по телефону командира авиабазы,
но это была  простая  формальность,  которая  никак  не  могла  повлиять  на
дальнейшее развитие событий. Затем военные авиадиспетчеры на  всякий  случай
оповестили  Первую  вертолетную  эскадрилью.  После  этого  им