этим  искусством  Первым  заметил  это
взводный сержант, затем лейтенант обратил  внимание  на  Способного  солдата
Чавез не пропускал занятий, старался запомнить то, что ему говорили, и  даже
пытался вести конспект. Поняв, что этот  солдат  не  в  состоянии  читать  и
писать, - за исключением тех слов, которые он тщательно  выучил  заранее,  -
взводный сержант обратился к офицеру за помощью в  обучении  Чавеза  Молодой
солдат посвятил этому все  свободное  время  и  к  концу  года  сумел  сдать
экзамены, соответствующие по уровню средней школе, причем с первой  попытки,
о чем Чавез говорил этим памятным вечером каждому, кто  готов  был  слушать.
Теперь он стал специалистом 4-го класса и  получил  лишние  58  долларов  50
центов в месяц.
   Лейтенант, командир взвода, так и не  осознал  -  хотя  взводный  сержант
понял, что эти события навечно изменили Доминго Чавеза Несмотря на то, что у
него  в  сердце  всегда  пылала  гордость,  свойственная  латинским   расам,
восемнадцатилетний солдат понял, что сумел, наконец, добиться  чего-то,  чем
действительно стоит гордиться. Этим,  решил  юноша,  он  обязан  армии  и  с
глубоким чувством благодарности, тоже  составляющим  часть  его  культурного
наследия, поклялся себе не пожалеть сил, чтобы верной службой расплатиться с
армией за хорошее к нему отношение.
   Некоторые черты остались у него навсегда Чавез  стремился  к  физическому
совершенству. Отчасти это объяснялось тем, что он  был  небольшого  роста  -
всего пять футов восемь дюймов, - но сумел понять, что жизнь - это  не  поле
для американского футбола и что лучше всего выдерживают длительные  переходы
выносливые и терпеливые солдаты, которыми  чаще  всего  являются  худощавые,
подтянутые  бойцы  Чавез  заставил  себя  полюбить  бег  и  получал  немалое
удовольствие от хорошего пота  Благодаря  всему  этому  его  перевод  в  7-ю
дивизию легкой пехоты был почти неизбежным Несмотря на то, что  7-я  дивизия
расположена в Форт-Орде, рядом с  Монтереем,  на  побережье  Калифорнии,  ее
подразделения  ведут  боевую  подготовку  ниже  по  побережью,   в   военной
резервации Хантер-Лиггетт, бывшей когда-то огромным ранчо семьи Херста.
   Резервация, во  время  влажной  зимы  представляющая  собой  великолепные
зеленые  холмы,  превращается  раскаленным  калифорнийском  летом  в   нечто
напоминающее  поверхность  Луны:  бесчисленные  крутые   холмы   с   резкими
очертаниями, искривленные бесформенные деревья  и  трава,  превращающаяся  в
пыль под сапогами. Для Чавеза это был родной дом. Он прибыл сюда только  что
произведенным в звание  младшего  сержанта  категории  Е-5,  и  его  тут  же
направили на дивизионные двухнедельные курсы боевых  командиров,  являющиеся
школой подготовки взводных сержантов,  откуда,  в  свою  очередь,  для  него
открылась дорога для  поступления  в  школу  рейнджеров  -  бойцов  военного
диверсионно-разведывательного отряда - в Форт-Беннинге,  штат  Джорджия.  По
возвращении из этой школы, самой тяжелой и  сложной  по  обучению  в  армии,
Чавез стал еще более худощавым и уверенным в себе.
   Его прибытие  в  Форт-Орд  совпало  с  приездом  сюда  нового  пополнения
рекрутов для его батальона. Динга Чавеза  назначили  командовать  отделением
новобранцев, только закончивших свое обучение в пехотной школе  продвинутого
типа. Наконец-то молодой сержант получил возможность вернуть хотя  бы  часть
своего долга. Армия вложила в него немало времени и средств,  сделала  Динга
Чавеза человеком, гордым  своими  достижениями,  и  теперь  наступило  время
передать эти навыки девяти зеленым новобранцам, а  также  продемонстрировать
армии, что он сделан из материала, годного для настоящего боевого командира.
Чавез принял командование отделением подобно  приемному  отцу  в  большой  и
непокорной семье заново приобретенных  детей.  Он  хотел,  чтобы  новобранцы
превратились в хороших солдат, потому что они принадлежали ему, а  поскольку
они принадлежали  ему,  Чавез  принял  все  меры,  чтобы  эти  птенцы  стали
настоящими бойцами.
   В Форт-Орде он овладел искусством несения  военной  службы,  ибо  тактика
пехоты для легких пехотинцев является именно искусством. Приписанный к  роте
"Браво" 3-го батальона 17-ю пехотного полка,  чей  не-сколько  претенциозный
девиз гласил: "Ниндзя! Ночь принадлежит нам!" - Чавез отправлялся в  поле  с
лицом, покрытым маскировочной краской - в 7-й ДЛП даже  вертолетчики  носили
ее, - и по-настоящему овладел этой специальностью, обучая своих  солдат.  Но
самое главное - он полюбил ночь. Чавез научился  сам  и  научил  новобранцев
скользить в ночи подобно  шепоту  ветерка.  Цель  подобных  учений  была,  в
общем-то, одинакова.
   Чавез знал, что он не сможет одержать верх над тяжелым формированием  при
лобовом столкновении,  и  потому  учил  своих  людей  утонченным  хитростям,
неприятным и страшным для противника, которые всегда использовались  легкими
пехотинцами: налетам и засадам, просачиванию через вражеские линии  и  сбору
разведывательной информации. Скрытые передвижения были их главным оружием, а
элемент неожиданности усиливал мощь  ударов.  Они  появлялись  там,  где  их
меньше всего ожидали, и накосили свирепый удар - часто в рукопашной  схватке
или с очень близкого расстояния, исчезая в  темноте  прежде,  чем  противник
успевал прийти в себя.  Когда-то  американцы  немало  страдали  от  подобных
трюков, и потому только справедливо, что  теперь  они  овладели  ими,  чтобы
расплатиться сполна.
   Короче говоря, старший сержант Доминго  Чавез  стал  человеком,  которого
апачи или Вьетконг признали бы самым или одним из самых опасных врагов.
   - Эй, Динг! - послышался голос взводного сержанта. - Тебя ищет лейтенант.
   Ночь в  Хантер-Лиггетт  оказалась  длинной  и  тяжелой,  и  для  них  она
закончилась с наступлением рассвета два часа  назад.  Учения  длились  почти
девять суток, и даже Чавез испытывал усталость. Ему больше не семнадцать,  с
каким-то удивлением говорили гудящие ноги. По крайней  мере,  это  были  его
последние учения с ниндзя. Его переводили в другую часть, и теперь он станет
сержантом-строевиком в школе  начальной  подготовки  в  Форт-Беннинге,  штат
Джорджия. Чавез безгранично этим гордился.  Армия  настолько  высоко  ценила
его, что решила сделать примером для новобранцев. Сержант встал,  но,  перед
тем как отправиться к своему  лейтенанту,  сунул  руку  в  карман  и  достал
метательную звезду. С того самого момента, как полковник стал называть своих
подчиненных "ниндзя", этот  маленький,  но  смертельно  опасный  метательный
снаряд превратился в предмет заботы и беспокойства для командования дивизии.
Однако для хороших сержантов всегда было послабление, а Чавез являлся  одним
из них. Он швырнул звезду внешне малозаметным, но мощным движением кисти,  и
метательный снаряд на дюйм вонзился в ствол дерева,  стоящего  в  пятнадцати
футах. Чавез выдернул звезду, положил в карман и пошел к командиру.
   - Прибыл, сэр! - произнес Чавез, вытягиваясь по стойке смирно.
   - Вольно, сержант, - ответил лейтенант Джексон. Он сидел, опираясь спиной
о ствол дерева, чтобы дать отдых покрытым водяными пузырями ногам. Выпускник
академии в Уэст-Пойнте, всего двадцати трех лет, он  начинал  понимать,  как
трудно угнаться за солдатами, которых должен вести за собой.  -  Мне  только
что позвонили. Поступил приказ  прислать  вас  в  штаб  дивизии.  Необходимо
выправить какие-то документы, связанные с вашим переводом Можете отправиться
на вертолете, доставившем припасы в хозчасть батальона. Он должен  совершить
посадку в штабе через час. Между  прочим,  вы  образцово  сработали  прошлой
ночью.
   Мне жаль расставаться с вами, Динг.
   - Спасибо, сэр. - Джексон был  не  так  уж  плох  для  молодого  офицера,
подумал Чавез. Зеленый и  неопытный,  разумеется,  зато  старается  поскорее
научиться и овладевает мастерством. Он вытянулся и отдал честь лейтенанту.
   - Не рискуйте понапрасну, сержант. - Джексон встал,  чтобы  отсалютовать,
как положено.
   - Ночь принадлежит нам, сэр! - ответил Чавез, как это было принято в  3-м
батальоне 17-го пехотного полка. Двадцать пять минут спустя он  поднялся  на
борт вертолета Сикорский UН-60А "Блэкхок"  и  разместился  поудобнее,  чтобы
отдохнуть во время пятидесятиминутного полета в  Форд-Орд.  Главный  сержант
батальона вручил ему предписание, когда Чавез поднимался на борт. Ему давали
час, чтобы помыться и привести себя в порядок перед тем, как явиться в отдел
кадров дивизии. Чавезу понадобился продолжительный душ, чтобы смыть  с  себя
соленый пот  и  маскировочную  краску,  но  он  сумел  прибыть  даже  раньше
назначенного срока одетым в свой лучший пятнистый комбинезон.
   - Привет, Динг, - окликнул  его  другой  старший  сержант,  работавший  в
отделе кадров, пока заживала сломанная нога. - Тебя ждут в конференц-зале, в
конце коридора на втором этаже.
   - А в чем дело, Чарли?
   - Понятия не имею. Какой-то полковник выразил желание поговорить с тобой,
вот и все.
   - Черт побери, мне следовало подстричься, - пробормотал Чавез, поднимаясь
по деревянной лестнице. Да и ботинки можно было почистить получше. Чертовски
плохо появляться в таком виде перед каким-то полковником, однако можно  было
и предупредить заранее. Все-таки это  было  одной  из  положительных  сторон
службы в армии, подумал сержант. Правила применялись ко всем без исключения.
Он постучал в  нужную  ему  дверь,  чувствуя  себя  слишком  усталым,  чтобы
проявлять беспокойство. В конце концов, скоро он уедет отсюда. Его документы
для отбытия в Форт-Беннинг были уже готовы, и  сейчас  Чавеза  интересовало,
какими окажутся женщины легкого поведения  в  Джорджии.  Может  быть,  более
оседлая жизнь сержанта-строевика позволит ему...
   - Войдите! - громыхнул голос в ответ на  его  стук.  Полковник  сидел  за
дешевым деревянным письменным  столом.  На  нем  был  черный  свитер  поверх
светло-зеленой рубашки, а на груди висела карточка с надписью  "Смит".  Динг
вытянулся по стойке смирно.
   - Старший сержант Доминго Чавез прибыл по вашему приказанию, сэр.
   - Вольно, сержант, ведите себя свободно. Садитесь. Я знаю, что вы прибыли
прямо с учений. Если хотите, в углу кофеварка.
   -  Нет,  сэр,  спасибо.  -  Чавез  опустился  на  стул  и   только   было
сочувствовал, как спадает охватившее его напряжение,  как  увидел  на  столе
перед полковником обложку своего личного дела. Смит раскрыл папку. Вообще не
слишком приятно, когда кто-то копается в твоем досье, но полковник  взглянул
на Чавеза  с  ободряющей  улыбкой.  Тут  сержант  обратил  внимание,  что  у
полковника над карточкой с именем нет знака  принадлежности  к  роду  войск,
отсутствует даже штык, означающий 7-ю дивизию легкой пехоты.  Откуда  взялся
этот полковник? Кто он?
   - Ваше личное дело, сержант,  производит  превосходное  впечатление.  Мне
кажется, что через два-три года вас могут повысить до категории  Е-7.  Кроме
того, я вижу, что вы бывали к югу от границы. Три раза, верно?
   - Так точно, сэр. Дважды в Гондурасе и один раз в Панаме.
   - И действовали там отлично.  Здесь  говорится,  что  вы  в  совершенстве
владеете испанским.
   - Я вырос в этой среде, сэр. - Это сразу узнавали по его акценту.  Чавезу
хотелось спросить, что происходит, но старшие сержанты  не  задают  вопросов
полковникам. И тут же получил ответ на незаданный вопрос.
   - Сержант, мы формируем группу специального назначения и  предлагаем  вам
войти в нее.
   - Но у меня уже есть приказ, сэр, и...
   - Я знаю. Нам нужны люди с хорошим знанием языка,  и,  черт  побери,  нам
требуются лучшие бойцы, легкие пехотинцы, которых только можно  найти.  Судя
по имеющимся у меня данным, вы один из лучших в дивизии. - Выбор, павший  на
Чавеза, основывался и на других критериях, о  которых  "полковник  Смит"  не
упомянул. Чавез был неженат. Родители умерли, у  него  не  осталось  близких
родственников, по крайней мере таких, с кем бы он  часто  переписывался  или
разговаривал  по  телефону.  Вообще-то,  Чавез  не   совсем   соответствовал
предъявляемым  требованиям.  У  него   отсутствовали   некоторые   свойства,
обладание которыми было бы желательно, но все  остальное  было  в  норме.  -
Предстоит выполнить  особое  задание.  Не  исключено,  что  оно  может  быть
сопряжено с опасностью, но, возможно, никакой опасности не будет. В этом  мы
еще не уверены.
   Потребуется, наверно, пара месяцев  на  его  выполнение,  но,  во  всяком
случае, не больше полугода. Затем вы получите категорию Е-7 и  сможете  сами
выбрать место дальнейшей службы.
   - А в чем будет  заключаться  это  специальное  задание?  -  с  интересом
спросил Чавез. Возможность получить категорию Е-7 на год-два раньше обычного
очень ему понравилась.
   - Я не имею права говорить об  этом,  сержант.  Мне  самому  не  нравится
вербовать людей вслепую, - солгал  "полковник  Смит",  -  но  и  я  вынужден
подчиняться приказам. Пока могу лишь сказать, что  вас  направят  к  востоку
отсюда для усиленной подготовки. Может быть, на этом все и кончится, а может
быть, и нет. Если  действительно  все  закончится  на  этом,  вы  все  равно
получите категорию Е-7 и право выбора  места  службы.  А  если  дело  пойдет
всерьез, вас пошлют  кое-куда,  где  понадобятся  ваши  навыки  и  опыт  для
выполнения этого специального задания. Ну хорошо, могу  сообщить,  что  речь
идет о тайном сборе разведывательных данных. Мы не собираемся высаживать вас
в Никарагуа или где-то в этом роде. Вам не придется вести секретную войну. -
Строго говоря, такое заявление не было ложью. "Смит" не  знал  точно,  каким
будет специальное задание, и от него не требовалось высказывать свои догадки
по этому поводу. Ему всего  лишь  сообщили,  что  требуется  для  выполнения
операции, и его почти завершенная работа заключалась в том, чтобы  подобрать
людей, способных осуществлять задание, каким бы оно ни было, черт побери.
   - Так или иначе, это все, что я могу вам сказать. Наш разговор не  должен
выйти за пределы этой комнаты - то есть вы не должны обсуждать его ни с кем,
ни с кем без моего разрешения, понятно? - властно закончил полковник.
   - Понятно, сэр.
   - Сержант, мы вложили в вашу подготовку немало времени и массу денег.
   Настало время вернуть долг. Страна нуждается в вас. Нам требуются люди  с
вашими способностями, люди, которые знают, как добиваться цели.
   - Когда мне отправляться, сэр? Смит тут  же  проявил  себя  исключительно
энергичным человеком. Из центрального ящика стола он достал большой  конверт
из плотной бумаги. Фломастером на нем было написано "Чавез".
   - Сержант, я  позволил  себе  сделать  кое-что  от  вашего  имени.  Здесь
находятся ваши медицинские документы и денежный аттестат. Кроме того, я  уже
договорился с почтой, а также составил доверенность, чтобы вы могли поручить
кому-то переслать личные вещи, - адрес написан на бланке.
   Чавез молча кивнул, полный изумления.  Кем  бы  ни  был  этот  "полковник
Смит", он обладал немалым весом, чтобы так быстро провести все эти документы
через легендарную армейскую бюрократию. При обычных условиях только на почту
требуется пять дней ожидания. Он взял конверт из рук полковника.
   - Уложите вещи и возвращайтесь сюда ровно в  восемнадцать  ноль-ноль.  Не
тратьте времени на стрижку или там  еще  на  что.  Все  равно  вам  придется
некоторое время отращивать волосы. Я сам решу все проблемы  с  командованием
дивизии. И запомните: вы не должны  обсуждать  этого  ни  с  кем.  Если  вас
спросят, просто  отвечайте,  что  получили  приказ  прибыть  в  Форт-Беннинг
немного раньше. Это будет  вашим  объяснением,  и,  я  надеюсь,  вы  станете
придерживаться его. - "Полковник Смит"  встал  и  протянул  руку,  произнеся
очередную ложь, приправленную долей правды:
   - Вы поступили правильно, сержант. Я знал, что мы можем  рассчитывать  на
вас.
   - Ночь принадлежит нам, сэр!
   - Можете идти.
   "Полковник Смит" уложил личное дело Чавеза к себе в портфель. Вот и все.
   Большинство завербованных уже были на пути в Колорадо. Чавез  принадлежал
к числу немногих, оставшихся  напоследок.  Интересно,  подумал  "Смит",  что
получится из всего этого? Его настоящее имя было Эдгар Джеффрис, когда-то он
служил в армии, но уже  давно  его  сначала  откомандировали  в  Центральное
разведывательное управление, а потом он стал работать на него. С  удивлением
он заметил, что ему хочется, чтобы все закончилось хорошо, в соответствии  с
разработанным планом, но он не первый день служил в управлении и  потому  не
слишком полагался на планы. Уже не впервые он производил вербовку. Далеко не
все операции заканчивались благополучно  и  еще  меньше  их  проходило,  как
запланировано. С другой стороны, Чавез и все остальные добровольно поступили
на военную службу, так же добровольно продлили ее и добровольно приняли  его
предложение сделать 'что-то новое и необычное. Мир был опасным местом, и эти
сорок человек приняли сознательное решение выбрать  одну  из  самых  опасных
профессий. Это несколько утешало, и, поскольку у  Эдгара  Джеффриса  имелись
еще остатки совести, он нуждался в утешении. Удачи тебе,  сержант,  произнес
он про себя. Чавез был очень занят весь  день.  Он  переоделся  в  штатское,
выстирал свою  форму,  привел  в  порядок  и  почистил  снаряжение,  которое
оставлял в роте. Снаряжение пришлось чистить особенно тщательно, потому  что
сдавать его следовало в лучшем состоянии,  чем  при  получении,  как  ожидал
этого сержант Митчелл. К тому времени, когда остальная часть взвода  прибыла
с Хантер-Лиггетта в  13.00,  Чавез  уже  завершал  работу.  Другие  сержанты
обратили внимание на деятельность Чавеза, и скоро к  нему  подошел  взводный
сержант.
   - Ты чего это собираешь вещи, Динг? - спросил Митчелл.
   - Мне сообщили, что я должен прибыть, в Форт-Беннинг раньше  назначенного
срока, - вот почему... да, именно поэтому я и  прилетел  сюда  на  вертолете
сегодня утром.
   - А лейтенант знает об этом?
   - Наверно, ему сообщили - да, конечно, они должны были  передать  ротному
писарю, правда? - Чавез испытывал некоторое смущение, ведь  ему  приходилось
обманывать взводного сержанта, и это беспокоило его. Боб Митчелл был хорошим
другом и учителем на протяжении почти четырех лет  службы  в  Форт-Орде.  Но
приказ о сохранении тайны Чавез получил от полковника.
   - Динг, тебе нужно освоить еще одну вещь -  канцелярскую  работу.  Пошли,
сынок. Лейтенант у себя в кабинете.
   Лейтенант Тимоти Вашингтон Джексон, командир  пехотного  взвода,  еще  не
успел привести себя в порядок, но уже приготовился отправиться  в  общежитие
для холостых офицеров, именуемое 0Х0, или просто О.  Он  взглянул  на  своих
старших сержантов.
   - Лейтенант,  Чавез  получил  приказ  как  можно  быстрее  отправиться  в
Форт-Беннинг. Его забирают сегодня вечером.
   - Да, мне сообщили. Только что звонил главный сержант  батальона.  Почему
такая спешка, черт побери? У нас так не поступают,  -  недовольно  проворчал
лейтенант. - Когда отправляетесь?
   - В восемнадцать ноль-ноль, сэр.
   -  Превосходно.  Мне  нужно  помыться  и  переодеться  перед  встречей  с
командиром  роты.  Сержант  Митчелл,  вы  успеете   справиться   с   приемом
снаряжения?
   - Успею, сэр.
   - Хорошо, тогда я вернусь в семнадцать ноль-ноль и закончу остальное.
   Чавез, не уезжайте до моего возвращения.
   Вторая половина дня  прошла  быстро.  Митчелл  с  готовностью  согласился
переслать личные вещи Чавеза - да и вещей-то было немного - и помог молодому
сержанту, дав ему несколько полезных уроков относительно канцелярской работы
Лейтенант Джексон вернулся вовремя и пригласил  обоих  сержантов  к  себе  в
кабинет. Кругом было тихо. Почти  весь  взвод  уже  отправился  в  город,  в
заслуженное увольнение.
   - Динг, я еще не могу так просто расстаться с вами.  Мы  не  решили,  кто
заменит вас на посту командира отделения. Сержант  Митчелл,  помнится,  речь
шла о