сь несомненным  предвестником  краткосрочного  падения  индекса
Доу-Джонса, словно темные тучи - предвестником  дождя.  Биржевое  сообщество
почувствовало, что надвигающийся шторм будет сокрушительным.
   Крупные   фирмы,   такие,   как   "Меррилл   Линч",   "Леман    бразерс",
"Пруденшиэл-Баке"  и  все  остальные,  были  полностью  компьютеризованы   и
походили друг на друга своей организацией. Почти в каждой фирме имелся  один
большой зал с рядами компьютерных терминалов.  Его  размеры  неизменно  были
продиктованы  конфигурацией  здания,  в   котором   размещалась   фирма,   и
высокооплачиваемые сотрудники набивались в него почти так же тесно, как и  в
штаб-квартирах японских корпораций. Разница заключалась лишь в  том,  что  в
американских деловых центрах запрещалось курить.
   Мало  кто  из  мужчин  носили  пиджаки,  а  большинство  женщин  были   в
кроссовках.
   Все эти люди отличались весьма высоким интеллектом, хотя  полученное  ими
образование удивило бы случайного посетителя. Когда-то такого рода  служащие
были выпускниками экономических факультетов Гарварда и Уортона, однако новое
поколение "ракетчиков" представляло собой именно то, что подразумевалось под
этим  названием,  -  они  обладали  главным  образом  дипломами  в   области
естественных наук,  почти  все  были  математиками  и  физиками.  Наибольшей
популярностью  пользовались  выпускники   Массачусетского   технологического
института  и  еще  нескольких  высших  учебных  заведений.   Причина   этого
заключалась в том, что все фирмы, так или иначе связанные  с  рынком  ценных
бумаг, пользовались  компьютерами,  а  программное  обеспечение  компьютеров
основывалось  на  исключительно  сложном  математическом  моделировании,   с
помощью которого анализировали происходящее на  рынке  и  предсказывали  его
дальнейшее  развитие.  В  основе  этого   моделирования   лежали   тщательно
разработанные  исторические   исследования   процессов,   происходивших   на
Нью-йоркской фондовой бирже еще с тех времен,  когда  сделки  совершались  в
тени  платана,  который  рос  там,  где  сейчас  размещался  деловой   центр
Нью-Йорка. Группы историков и математиков приняли во внимание каждую  сделку
и каждое событие, происшедшие  на  бирже.  Все  это  подверглось  детальному
анализу и сравнению со всеми опознанными  внешними  факторами,  оформлено  в
виде математической реальности, и в результате  появился  ряд  исключительно
точных и нечеловечески сложных моделей, демонстрирующих, как  функционировал
в прошлом  финансовый  рынок,  как  он  функционирует  сейчас  и  как  будет
функционировать в будущем. Эти  данные,  однако,  основывались  на  неверном
представлении, будто у игральных костей существует  память.  Хозяева  казино
обожали такую концепцию.
   Для  того  чтобы  понять,  как  действуют  подобные  модели,  нужно  быть
математическим  гением,  утверждали  все  (и  в  особенности  математические
гении). Более опытные финансисты  старшего  поколения  старались  в  это  не
вмешиваться.     Специалисты-биржевики,     получившее     образование     в
бизнес-колледжах  или  просто  начавшие  работать   рядовыми   служащими   и
пробившиеся наверх в результате неустанного  труда  и  смекалки,  освободили
путь новому поколению - и не  жалели  об  этом.  Продолжительность  активной
жизни  "компьютерного  жокея"   составляет   примерно   восемь   лет,   темп
деятельности просто убийственный, и, чтобы выдержать его,  нужно  не  только
обладать блестящим интеллектом молодости, но еще  и  быть  юным  и  наивным.
Биржевики старшего поколения, достигшие вершин с помощью неустанного  труда,
предоставили молодым гениям возможность работать с  компьютерами,  поскольку
сами имели всего лишь отдаленное представление о них, и занялись разработкой
тенденций биржевой деятельности, определяли финансовую политику корпораций и
вообще играли роль отцов по  отношению  к  молодежи,  которая  рассматривала
руководящий персонал как сборище старых пердунов, способных  оказать  помощь
только в случае возникновения непредвиденных обстоятельств.
   В результате возникла ситуация, при которой никто ничем не руководил - за
исключением, пожалуй, компьютерных программ, а все пользовались одной и  той
же системой. Модели слегка отличались одна от другой, так как  рынок  ценных
бумаг требовал от программистов чего-то особенного,  и  потому  программисты
чувствовали себя на  вершине  блаженства,  поскольку  исполняли  в  общем-то
одинаковую работу для всех заказчиков, но требовали вознаграждения за  якобы
уникальные плоды своего труда.
   Пользуясь  военной  терминологией,  можно  сказать,  что  это  привело  к
формированию оперативной доктрины, общей для всего программного обеспечения,
которая не поддается изменениям. Более того, все знали и  понимали  ее  лишь
отчасти и никто не овладел ею в полном объеме.
   "Коламбус групп", один из самых крупных инвестиционных  фондов  открытого
типа, имел  собственные  компьютерные  программы.  Три  его  составляющие  -
"Нинья", "Пинта" и "Санта-Мария" - контролировали миллиарды долларов и могли
закупать крупные пакеты ценных бумаг по самой низкой цене и с помощью  таких
сделок непосредственно влиять на фондовый рынок. Эта огромная мощь,  в  свою
очередь, сосредоточивалась в руках всего трех человек, а  эти  три  человека
подчинялись только одному,  который  и  принимал  наиболее  важные  решения.
Остальные сотрудники фирмы, "ракетчики", получали жалованье и выдвигались на
более высокие должности в соответствии со своими способностями давать советы
и  рекомендации  руководящему  персоналу.  Сами  они  реальной  властью   не
обладали. Слово руководства было законом, и все воспринимали  это  как  само
собой разумеющееся. Как правило,  пост  руководителя  в  таких  организациях
занимал человек, вложивший собственное состояние в финансовую  корпорацию  и
потому заинтересованный в ее процветании. Каждый из его долларов имел  такую
же ценность, как  и  доллар  самого  мелкого  вкладчика,  а  их  у  компании
"Коламбус групп" были многие  тысячи.  Его  деньги  подвергались  такому  же
риску, он получал такие же прибыли и временами терпел такие же убытки, как и
все остальные вкладчики. По сути дела лишь  именно  это  являлось  гарантией
надежности всей биржевой системы.  Попытка  поставить  собственные  интересы
выше интересов  инвесторов  является  в  брокерском  деле  смертным  грехом,
который никогда не прощают. Рядовые вкладчики,  ничуть  не  разбирающиеся  в
тонкостях биржевых операций, возлагают надежды на то, что люди, вложившие  в
дело огромные деньги и взявшие на себя руководство корпорацией, следят за их
интересами. Ситуация в какой-то мере напоминала положение, существовавшее на
американском Западе во второй половине  девятнадцатого  века,  когда  мелкие
скотоводы   доверяли   свои   крошечные   стада   крупным   ранчевладельцам,
перегонявшим собственный скот к железнодорожной станции.
   "Коламбус" приступил к действиям, когда на часах  было  без  десяти  два.
Первый заместитель Райзо Яматы созвал  к  себе  на  совещание  руководителей
корпорации и обсудил с ними внезапное падение курса доллара.  Присутствующие
согласно кивали. Да, развитие событий действительно вызывает беспокойство. У
"Пинты", среднего по размерам фонда, входящего в состав корпорации, имелся в
портфеле крупный пакет казначейских облигаций, на которые всегда можно  было
положиться в ожидании более благоприятной возможности инвестировать капитал.
Курс этих облигаций падал. Заместитель председателя правления  объявил,  что
отдает распоряжение об  их  продаже  и  вложении  освободившихся  средств  в
немецкие марки, ставшие опять самой стабильной валютой в Европе. Управляющий
"Пинты" кивнул, поднял телефонную трубку и распорядился  провести  операцию.
Таким образом осуществилась еще одна огромная  трансакция,  первая,  которую
произвели американские трейдеры.
   - Мне  не  нравится  положение  на  рынке,  -  заявил  далее  заместитель
председателя  правления.  -  Необходимо  консолидировать  наши   активы.   -
Присутствующие снова кивнули. Надвигалась буря, и при первых вспышках молнии
стада начали проявлять признаки тревоги. - Акции каких банков пострадают при
ослаблении доллара в первую  очередь?  -  спросил  он.  Ответ  был  ему  уже
известен, но из вежливости вопрос необходимо было задать.
   -  Акции  "Ситибэнка",  -  ответил  управляющий  "Ниньи".  На  него  была
возложена ответственность за "синие чипы" - наиболее высокодоходные акции  и
ценные бумаги, - У нас их огромное количество.
   -  Начинайте  Откачивать,  -   распорядился   заместитель   председателя,
пользуясь американской  идиомой.  -  У  меня  вызывает  опасения  ослабление
позиции банков.
   -  Все?  -  с  удивлением  спросил  управляющий.  "Ситибэнк"  только  что
опубликовал квартальный отчет,  указывающий  на  стабильность  и  достаточно
высокие доходы.
   Последовал серьезный кивок.
   - Да, все.
   - Но...
   - Приступайте, - прервал его  заместитель  председателя  правления.  -  И
немедленно.

***

   В "Депозитари траст компани"<"Депозитари траст компани" (Depository Trast
Company) - Депозитарная трастовая компания, центральный  депозитарий  ценных
бумаг в США> служащие обратили внимание на то, как резко ускорилась торговля
на  фондовой  бирже.  В  их  обязанности   входило   регистрировать   каждую
произведенную сделку. Задачей компании было сопоставить в конце рабочего дня
все сделки, отметить, кто какие акции купил, у кого, и  осуществить  перевод
денег с одних счетов на другие. Фактически "Депозитарии осуществляла функции
компьютерного  бухгалтера  для  всего  биржевого  рынка.   На   экранах   ее
компьютеров отмечалось ускорение проводимых операций, однако все  компьютеры
основывались  на  программе  "Электра-клерк  2.4.0",   разработанной   Чаком
Серлзом,  и  электронно-вычислительные  машины   "Стратус"   справлялись   с
нагрузкой. Данные поступали от каждой  ЭВМ  по  трем  каналам.  Один  вея  к
экранам мониторов, второй - к резервному устройству,  заносящему  информацию
на магнитную ленту, и третий  был  связан  с  наиболее  надежным,  но  самым
неудобным  средством  хранения  информации   -   принтером.   Соответственно
характеру интерфейсов было необходимо, чтобы всякий раз информация поступала
по иному каналу, однако она была одинаковой,  и  потому  никто  не  проверял
текстовых   записей.   В   конце    концов    было    задействовано    шесть
электронно-вычислительных машин, которые располагались в двух разных местах.
Более надежной системы и не придумаешь.
   Можно было бы вести работу и иначе. Каждое сообщение о продаже и  покупке
высылать немедленно, но для этого потребовались бы дополнительные  усилия  -
только организация такой системы затормозила бы деятельность  всей  фондовой
биржи. Взамен была создана "Депозитари траст компани", призванная  устранить
хаос и навести порядок. В конце каждого рабочего дня сделки  объединялись  и
группы по торговым фирмам,  по  акциям  и  по  заказчикам,  так  что  каждая
компания могла  выписывать  ограниченное  количество  чеков.  Перевод  денег
осуществлялся с помощью электронной почты, однако принцип сохранялся.  Таким
образом все компании экономили на административных расходах  и  одновременно
создавали несколько способов, с помощью которых  каждый  игрок  на  фондовой
бирже мог проследить и проверить свою деятельность для  ведения  внутреннего
контроля и создания дальнейших математических моделей всего рынка.  Несмотря
на то что операция  представлялась  на  первый  взгляд  невероятно  сложной,
использование компьютеров сделало ее рутинной и намного  более  эффективной,
чем записи в чековой книжке.
   - Смотрите, кто-то сбрасывает бешеное  количество  акций  "Ситибэнка",  -
заметил один из операторов.

***

   Зал Нью-йоркской фондовой биржи делился на три части,  самая  большая  из
них была некогда гаражом. Велось строительство четвертого торгового зала, и,
в соответствии с местными мрачными предсказаниями, всякий раз,  когда  биржа
увеличивала свою площадь, происходило что-то неладное. Это сообщество  самых
опытных и циничных профессионалов в мире тоже подвержено суевериям. По  сути
дела зал представлял собой множество  отдельных  торговых  фирм,  каждая  из
которых занималась  посреднической  деятельностью  в  определенной  сфере  в
соответствии со своей специализацией.  У  одной,  например,  могло  быть  от
восьми  до  пятнадцати  пакетов  акций  фармацевтических  компаний,   другая
занималась аналогичным  числом  акций  различных  банков.  Основная  функция
Нью-йоркской фондовой биржи заключалась в том, чтобы обеспечить  ликвидность
акций вместе с установлением исходной цены. Продавать и покупать акции можно
вообще-то где угодно -  от  юридической  конторы  до  ресторана  загородного
клуба. И все-таки торговля акциями крупных компаний велась главным образом в
Нью-Йорке, потому что... короче говоря, это делалось в Нью-Йорке, вот и все.
Фондовая биржа Нью-Йорка была  самой  старой.  Кроме  нее  существовала  еще
Американская   фондовая   биржа,   АМЕХ,   и   недавно   созданная   система
автоматической  котировки  Национальной  ассоциации  фондовых  дилеров,  чье
неуклюжее  название  обычно  заменялось  броской  аббревиатурой  -   NASDAQ.
Нью-йоркская фондовая биржа была самой консервативной, о ней  говорили,  что
пришлось приложить  немало  усилий  и  преодолеть  отчаянное  сопротивление,
приложить немало усилий и преодолеть отчаянное сопротивление, чтобы затащить
ее в мир автоматизации и компьютеризации. Несколько надменная и тяжеловесная
- работающие там считали остальные финансовые рынки второстепенными, а  себя
- центром биржевого сообщества, - она обслуживалась профессионалами, которые
проводили почти весь день у своих стоек,  не  сводили  взгляда  с  различных
дисплеев, покупали и продавали и, подобно торговым  компаниям,  зарабатывали
на жизнь "средними" позициями или позициями с "разрывом", которые  старались
угадать. Если фондовый рынок и его инвесторы представляли  собой  стадо,  то
они были ковбоями, работа  которых  заключалась  в  том,  чтобы  следить  за
развитием событий, устанавливать исходные цены и наводить порядок  в  стаде.
Самые способные из них хорошо зарабатывали, что  служило  вознаграждением  в
лучшем случае за хаотичную обстановку, напряженный и часто тяжелый труд, а в
худшем - за непредсказуемость и ощущение,  что  они  стоят  на  пути  бешено
мчащегося стада.
   Первые признаки  паники  уже  начали  проявляться.  В  операционном  зале
обратили  внимание  на  сброс  казначейских  облигаций,  и  торговый   народ
обменивался недоуменными взглядами  и  пожимал  плечами,  не  догадываясь  о
причинах столь непонятного явления. Затем  они  узнали  о  том,  как  быстро
отреагировала на это Федеральная резервная  система.  Решительное  заявление
председателя правления не могло скрыть его беспокойства, да это и  не  имело
значения. Мало кто выслушивал подобные заявления, интересовала только  цифра
изменения процентной ставки. К этому относились с вниманием.  Все  остальное
было всего лишь рассуждениями, инвесторы  не  обращали  на  них  внимания  и
предпочитали полагаться на результаты собственного анализа.
   Начали поступать заявки на продажу. Биржевой  брокер,  специализирующийся
на акциях банков, был потрясен звонком из "Коламбуса", однако тут его личные
чувства отступали на второй план. Он объявил, что предлагает "пятьсот "Сити"
за три", что означало продажу  пятисот  тысяч  акций  Первого  национального
городского банка Нью-Йорка по восемьдесят три доллара за акцию  -  на  целых
два пункта ниже объявленной цены. Всем  стало  понятно,  что  кто-то  спешит
избавиться от этих акций. Цена была весьма привлекательной, и все-таки рынок
заколебался, прежде чем проглотить пакет, да и то по "два с половиной".
   Компьютеры постоянно следили за ходом торговли  -  здесь  нельзя  целиком
полагаться на способности трейдеров наблюдать  за  всем  происходящим.  Ведь
человек может упустить что-то важное, например разговаривая по телефону,  да
и, в конце концов, действиями  крупнейших  фирм  почти  полностью  управляют
компьютеры, точнее, заложенные в них программы,  которые,  в  свою  очередь,
разработаны людьми,  определяющими  критерий  надзора  на  фондовым  рынком.
Разумеется,  компьютеры  разбирались  в  рынке  ничуть   не   лучше   людей,
разработавших для них программы, однако в их память  внесены  команды  типа:
если произойдет "А",  приступайте  к  "Б".  Компьютерные  программы  нового,
поколения с общим  названием  "экспертные  системы"  (более  привлекательный
термин, чем "искусственный интеллект") при всей  своей  сложности  ежедневно
обновлялись за счет введения базисной ставки-ориентира. На  основании  этого
компьютеры   проводили   оценку   целых   сегментов    финансового    рынка.
Ежеквартальные  отчеты,  тенденции  промышленного   развития,   перемены   в
руководстве компаний - все это получало цифровое  выражение  и  вводилось  в
базы данных. Экспертные  системы  анализировали  их  и  на  основании  этого
действовали, причем все происходило без человеческого участия.
   В данном случае внезапное резкое падение акций  "Ситибэнка"  дало  понять
компьютерам,  что  следует  начать  сброс  ценных  бумаг  и  других  банков.
Компьютеры вспомнили, что курс акций  "Кемикл-бэнка",  переживающего  сейчас
нелегкий период, на прошлой неделе снизился на несколько пунктов, и потому в
трех институциональных фондах компьютеры, пользующиеся  той  же  программой,
дали команду приступить к продаже этих акций, курс которых мгновенно упал на
полтора пункта. Наступление на акции "Кемикл-бэнка" в сочетании  с  падением
курса  "Ситибэнка"  сразу  привлекло  внимание  других  экспертных   систем,
действующих в том же направлении, но на основе базисных цен  других  крупных
банков, что  нарушило  устойчивость  всего  банковского  сектора.  Следующим
крупным банком, чьи акции снизились, стал "Мэньюфекчурерс Хэновер", и теперь
компьютерные программы принялись искать внутри себя  ответ  на  вопрос:  при
снижении банковского курса  акций  какие  меры  следует  предпринять,  чтобы
защитить инвестиции в других ключевых отраслях?
   Получив деньги  от  продажи  казначейских  облигаций,  "Колам-бус"  начал
покупать золото  как  в  виде  акций  золотодобывающих  предприятий,  так  и
посредством фьючерсных контрактов<Фьючерсный контракт -  соглашение  принять
покупателем  и  осуществить  продавцом  поставку  определенного   товара   в
конкретный срок. Товары и контракты по  ним  строго  стандартизованы,  чтобы
обеспечить активную перепродажу этих контрактов на  вторичном  рынке  ценных
бумаг. Фьючерсные контракты широко употребляются на такие виды товаров,  как
зерно, металлы, иностранная  валюта>.  Возникла  новая  тенденция  ухода  от
ценных бумаг в благородные металлы. Внезапный скачок спроса в  этой  области
тут же стал известен трейдерам - как людям, так и их  электронным  коллегам,
Во всех случаях анализ ситуации был одинаковым: сброс государственных ценных
бумаг плюс неожиданное резкое  повышение  процентной  ставки  плюс  растущее
давление на банковские акции плюс  атака  на  доллар  плюс  рост  спроса  на
благородные  металлы  -  все   это   предсказывало   возникновение   опасной
инфляционной тенденции. Инфляция всегда плохо влияет на фондовый  рынок,  и,
чтобы заметить это, не требуется искусственного интеллекта. Ни  компьютерные
программы, ни трейдеры еще не ударились в панику, но все напряженно  следили
за поступающими новостями,  надеясь  угадать  дальнейшее  развитие  событий,
чтобы защитить интересы и вкладчиков и свои собственные.
   К этому моменту рынок  государственных  ценных  бумаг  испытал  серьезное
потрясение.  Выброшенные  на  рынок  в  нужную  минуту  облигации  на  сумму
полмиллиарда  долларов  вызвали  продажу  еще  десяти   миллиардов.   Срочно
вернувшиеся в свои оф