ившиеся от сухого  воздуха
(влажность внутри подводной лодки искусственно понижалась для  предохранения
бортовых электронных систем). Он знал, что где-то в  этом  районе  находится
одна, может быть, даже две американские подводные лодки  -  из  разведданных
ему было известно, что это "Шарлотт" и "Эшвилл", - но боялся он не субмарин.
Больше всего капитан  Угаки  опасался  находящихся  на  их  борту  экипажей.
Численность американского подводного флота резко уменьшилась,  но,  по  всей
вероятности, подготовка специалистов осталась  на  прежнем  высоком  уровне.
Угаки надеялся обнаружить своих противников по учениям "Океанские  партнеры"
еще несколько  часов  назад.  Может  быть,  пытался  убедить  себя  капитан,
американцы еще не сумели обнаружить его, но он не был  в  этом  уверен  и  в
течение последних тридцати шести часов наконец  понял,  что  это  больше  не
учения,  по  крайней  мере  с  того  момента,  когда  получил  зашифрованное
сообщение: "НАЧИНАЙТЕ ВОСХОЖДЕНИЕ НА ГОРУ  НИИТАКА".  Какую  уверенность  он
испытывал всего неделю назад!  Но  не  сейчас,  когда  его  подводная  лодка
находилась в море и под водой. Поистине поразительно  превращение  теории  в
реальность.
   - Есть что-нибудь? -  спросил  он  у  гидроакустика  и  увидел,  как  тот
отрицательно покачал головой.
   При обычных условиях американская  субмарина  во  время  учений  включала
дополнительный источник шума, что облегчало  ее  опознание  при  плавании  в
подводном положении. Это делалось в подражание шумам русской подводной лодки
и было со стороны американцев вызывающим и одновременно весьма дальновидным.
Американские моряки так редко  пользовались  истинными  возможностями  своей
техники во время учений с участием союзников или даже у себя на  флоте,  что
научились действовать  в  особенно  трудных  условиях  -  подобно  бегуну  с
отягощением  на  беговых  туфлях.  В   результате,   оперируя   без   такого
гандикапа<Гандикап - спортивные состязания (например, на бегах,  в  гребле),
когда  более  слабому  сопернику  предоставляется  фора  в  виде  уменьшения
дистанции, нагрузки и т. д.>,  они  превращались  в  исключительно  опасного
противника.
   Ну и что? - пожал плечами Угаки. Я ничуть не хуже их.
   Разве он не совершенствовал свое мастерство,  когда  следил  за  русскими
подводными лодками подобно американцам? Разве он не подкрадывался вплотную к
русской "акуле"?  Самое  главное  -  терпение.  Настоящий  самурай  обладает
неистощимым терпением. В этом его отличие от простых смертных.

***

   - А ведь это и впрямь напоминает выслеживание китов,  правда?  -  заметил
капитан третьего ранга Стив Кеннеди.
   - Да, действительно, - негромко  отозвался  гидроакустик  первого  класса
Жак-Ив Лаваль, не  сводя  глаз  с  экрана  и  растирая  уши,  вспотевшие  от
наушников.
   - Ты не чувствуешь себя обманутым?
   - Мой отец занимался такими же играми, только тогда это было всерьез.  Он
любил рассказывать мне в детстве,  как  отправлялся  на  север  и  незаметно
следовал за русскими лодками в их собственных водах. - Имя "Француза" Лаваля
было хорошо известно среди подводников. Знаменитый  гидроакустик,  он  сумел
подготовить многих специалистов, которые мало в чем уступали ему. Он ушел со
службы в звании главного старшины, и вот теперь сын продолжал его традиции.
   Самым любопытным было то, что слежение за китами  оказалось  великолепной
подготовкой. Киты - удивительные существа. Они бесшумно плывут под водой  не
потому, что скрываются,  а  просто  благодаря  тому,  что  они  поразительно
приспособлены к  своей  стихии.  Подводники  пришли  к  выводу,  что  умение
незаметно  приблизиться  к  небольшим  стаям  или  семьям  китов  на   такое
расстояние, чтобы  гидроакустики  могли  пересчитать  и  опознать  отдельные
особи, по меньшей мере  отвлекает  от  однообразия  подводного  плавания,  а
временами становится  даже  увлекательным  занятием.  По  крайней  мере  для
гидроакустиков, подумал Кеннеди. Торпедистам  и  ракетчикам  оно  ничего  не
дает...
   Лаваль сосредоточил взгляд на каскадном дисплее. Он поудобнее устроился в
кресле и протянул руку за жировым карандашом, одновременно хлопнув по  плечу
сидящего рядом специалиста-третьего класса.
   - Два-семь-ноль, - тихо произнес он.
   - Точно.
   - Что там у тебя, сынок? - спросил капитан.
   - Всего лишь какая-то тень, сэр, на полосе в шестьдесят герц,  -  ответил
тог и через тридцать секунд добавил:
   - Что-то проясняется.
   Кеннеди стоял позади двух вахтенных гидроакустиков. На  экране  виднелись
две пунктирные линии, одна в той его части, где регистрировались  частоты  в
шестьдесят  герц,  а  другая  в  половине  с   более   высокими   частотами.
Электромоторы на  японских  подводных  лодках  типа  "харушио"  работали  на
переменном  токе  с  частотой  шестьдесят  герц.  Точки,  образующие  желтые
скопления не правильной формы на  темном  экране,  начали  стекать  вниз  на
участке с частотой шестьдесят герц подобно каплям  при  замедленной  съемке,
падающим из неисправного  водопроводного  крана,  -  отсюда  и  наименование
каскадный,  или  роликовый,  дисплей.  Лаваль-младший  следил  за  ними  еще
несколько секунд, чтобы убедиться в том, что это  явление  не  случайное,  и
решил затем, что оно, скорее всего, имеет реальную причину.
   - Сэр, мне кажется, что теперь мы можем начать слежение.  Определяю  этот
контакт  как  "Сьерра-1",   скорее   всего   подводный,   пеленг   на   него
устанавливается два-семь-четыре градуса, уровень шума слабый.
   Кеннеди передал полученную информацию боевой группе слежения  за  целями,
находящейся в пятнадцати футах от него.  Еще  один  техник  включил  прибор,
анализирующий  направление  движения  звуковых   волн,   высокотехнологичный
мини-компьютер фирмы "Хьюлетт-Паккард", запрограммированный для  определения
возможного пути распространения акустического сигнала от цели  сквозь  воду.
Несмотря на то что  о  его  существовании  знали  многие,  быстродействующее
программное обеспечение этого  прибора  все  еще  являлось  одним  из  самых
охраняемых  секретов  на   флоте.   Такие   программы,   вспомнил   Кеннеди,
разрабатывала компания "Соносистемз" в Гротоне, во главе которой стоял  один
из  протеже  "Француза"  Лаваля.  Компьютер  переварил  загруженную  в  него
информацию примерно за тысячу микросекунд и выдал ответ.
   - Сэр, это прямой путь к цели. Предварительно оцениваю расстояние  где-то
между восемью и двенадцатью тысячами ярдов.
   -  Приготовиться  к  решению  огневой  задачи,  -   скомандовал   офицер,
руководивший  действиями  боевой  группы  слежения,  старшине,  сидящему   у
аппарата управления огнем.
   - Это не горбач, - доложил Лаваль еще через три минуты. - Теперь  у  меня
три линии на экране, Определяю "Сьерру-1" как подводную лодку в  погруженном
положении, идущую на электродвигателях. - Он напомнил себе,  что  его  отец,
Лаваль-старший, создал себе репутацию на  слежении  за  русскими  подводными
лодками, шум которых мало отличался от грохота  землетрясения.  Он  поправил
наушники. - Пеленг остается неизменным  -  два-семь-четыре,  слышу  вращение
винтов, начинаю счет.
   - Огневая задача решена, - доложил старшина у прибора управления огнем. -
Подготовлено решение огневой задачи для  торпедного  аппарата  номер  три  в
направлении "Сьерры-1".
   - Лево руля  десять  градусов,  переходим  на  курс  один-восемь-ноль,  -
скомандовал Кеннеди, чтобы взять крюйс-пеленг, получить из нового  положения
более точное  расстояние  до  цели,  а  также  определить  курс  и  скорость
подводной лодки противника. - Уменьшить скорость, снизить  обороты  до  пяти
узлов.
   Слежение всегда представляло наибольший интерес.

***

   - Поступив так, ты просто перережешь себе горло тупым ножом,  -  заметила
Энн Куинлан с присущей ей прямотой.
   Келти сидел  в  своем  кабинете.  При  обычных  условиях  вице-президент,
занимающий второй по важности пост в администрации, в отсутствие  президента
руководил бы деятельностью правительства, однако чудеса современных  средств
связи позволяли Дарлингу делать все что угодно, находись он даже  в  полночь
над Антарктикой и возникни у него такое желание.  А  теперь  он  опубликовал
заявление с борта своего самолета, направляющегося в Москву,  гласящее,  что
бросает вице-президента на произвол судьбы.
   Первым порывом Келти было заявить всему миру о том, что президент Дарлинг
полностью  ему  доверяет.  Тем  самым  он  даст  всем  понять,  что   факты,
содержащиеся  в  статье,  лишь  отчасти  соответствуют  действительности,  и
запутать ситуацию до такой степени, чтобы получить возможность маневра, а  в
этом Келти нуждался сейчас больше всего.
   - Прежде всего нам нужно узнать, Эд, -  уже  не  в  первый  раз  заметила
руководитель администрации вице-президента, - от  кого  исходит  информация,
из-за которой разразился весь этот скандал. - Об этом  автор  статьи,  умная
журналистка, не обронила ни слова. Энн Куинлан не  могла  спросить,  сколько
женщин,  работавших  на  Келти,  он  осчастливил  своим  присутствием  в  их
постелях. Во-первых, он скорее всего не помнил этого,  и,  во-вторых,  будет
непросто отыскать тех, кто не оказались в их числе.
   - Кем бы она ни была, наверняка это подруга Лайзы, - заметил еще один  из
сотрудников  аппарата  вице-президента.  И  тут  же  всех  присутствующих  в
кабинете словно осенило.
   - Барбара.
   - Отличная мысль, шеф. - Куинлан любила называть так своего босса. -  Нам
теперь нужно проверить это и постараться договориться с ней.
   - Нет ничего страшнее гнева брошенной женщины, - пробормотал Келти.
   - Эд, я больше не хочу слышать такое от тебя, - предостерегающе  заметила
руководитель администрации. - Когда, черт возьми, ты поймешь,  наконец,  что
"нет" отнюдь не означает "может быть, потом"? Ну  хорошо,  я  сама  зайду  к
Барбаре, и мы, возможно, сумеем отговорить ее. Только учти, я  делаю  это  в
последний раз, понял?

18. Пасхальное яйцо

   - А вот здесь стоял платяной шкаф? - спросил Райан.
   - Я все время забываю,  что  у  тебя  отличные  источники  информации,  -
заметил Головко, чтобы польстить своему гостю, потому что эта  история  была
вообще-то широко известна.
   Джек усмехнулся, все еще чувствуя себя подобно Алисе в Зазеркалье. Сейчас
перед ним  была  самая  обычная  дверь  в  стене,  но  до  прихода  на  пост
председателя КГБ Юрия  Андропова  перед  ней  стоял  скрывающий  ее  больший
деревянный платяной шкаф - еще со времен Берии и его преемников. Из коридора
и даже из приемной этого входа не было  видно.  Какая  абсурдная  мелодрама,
подумал Райан, очевидная даже для Лаврентия Берии, чей безумный страх  перед
убийцами - хотя он и был вполне обоснованным - привел  к  этой  глупой  мере
предосторожности. Это не помогло ему избежать смерти от рук  людей,  которые
ненавидели его еще больше, чем боялись. И  все-таки  разве  не  странно  для
советника по национальной безопасности президента США оказаться  в  кабинете
директора Службы внешней разведки России? Не иначе пепел Берии должен где-то
шевелиться от такого, в какой-то выгребной  яме,  куда  высыпали  его  прах,
подумал Райан. Он  повернулся  и  посмотрел  на  хозяина  кабинета,  пытаясь
представить себе все еще стоящий здесь дубовый шкаф и чуть  ли  не  жалея  о
том, что в России нарушили традицию и отказались от названия КГБ  -  Комитет
государственной безопасности.
   - Сергей Николаевич, неужели мир так радикально  изменился  за  последние
годы - Боже мой, ведь прошло всего десять лет!
   - Даже меньше, мой друг. - Головко сделал  жест  рукой,  приглашая  гостя
сесть в удобное кожаное кресло, принадлежавшее некогда первым  собственникам
этого здания, страховому обществу "Россия". - А нам  предстоит  сделать  еще
так много.
   Деловой разговор, понял Джек. Ну что ж, Сергей никогда не упускал  случая
воспользоваться предоставившейся возможностью. Райан вспомнил, как  смотрело
на него дуло пистолета,  сжатого  в  руке  русского  генерала.  Но  все  это
произошло еще до того, как наступил так называемый конец истории.
   - Я делаю все, что  в  моих  силах,  Сергей.  Вы  получили  от  нас  пять
миллиардов долларов на ликвидацию межконтинентальных ракет. Между прочим, вы
ловко провели нас тогда. - Райан посмотрел на часы. Церемония была назначена
на вечер. Предстояло взорвать один  оставшийся  "Минитмен-III"  и  последнюю
ракету СС-19 - последнюю, если не считать тех,  что  находятся  в  Японии  и
переоборудуются там под  космические  ракеты-носители,  предназначенные  для
вывода спутников на орбиту.
   - У нас с вами осталось немало проблем, Джек.
   - Но все-таки меньше, чем год назад, - заметил Райан, пытаясь догадаться,
какая просьба теперь последует. - Я  знаю,  что  ты  исполняешь  обязанности
советника президента Грушевого не только по  вопросам  разведки.  Перестань,
Сергей, ситуация все-таки улучшается. Ты не можешь не знать этого.
   - Никто не потрудился предупредить нас, что путь  к  демократии  окажется
таким трудным.
   - Демократия трудна и для нас, дружище. Мы узнаем об этом каждый день.
   - Мы испытываем чувство разочарования и безысходности, потому что  у  нас
есть все необходимое, чтобы сделать страну богатой и процветающей.  Проблема
заключается в том, чтобы все это начало действовать. Я в самом деле  являюсь
советником президента по многим вопросам...
   - Сергей, если бы ты не был  одним  из  наиболее  хорошо  информированных
людей у себя в стране, я был бы очень удивлен.
   - Да, пожалуй.  Так  вот,  сейчас  мы  ведем  геологическое  обследование
Восточной Сибири. Там скрыты огромные богатства, масса  природных  ресурсов.
Нам пришлось привлечь  для  этой  цели  японскую  фирму,  но  результаты  их
работы... - Голос Головко прервался.
   - Ты к чему-то ведешь, Сергей. Что произошло?
   - Мы считаем, что они не говорят  нам  всей  правды.  Нам  удалось  найти
результаты геологических изысканий, проводившихся в начале тридцатых  годов.
Они хранились в архивах Министерства внутренних  дел.  Там  сообщается,  что
удалось обнаружить в самом невероятном месте залежи редкоземельного элемента
гадолиния. В то время этот металл не использовался и о месторождении забыли.
Материалы были найдены только после того, как мои люди  тщательно  проверили
архивы. Теперь  гадолиний  применяется  во  многих  отраслях,  и  нам  стало
известно, что одна из японских изыскательских партий разбивала лагерь  всего
в нескольких километрах от  месторождения.  Однако  в  отчете  упоминания  о
гадолинии не оказалось.
   - И что ты видишь за этим? - спросил Джек.
   - Мне кажется странным, что они скрыли это от нас, -  задумчиво  произнес
Головко. Он не спешил раскрыть все обстоятельства дела.
   - Как вы оплачиваете их работу?
   - В контракте говорится, что они будут участвовать вместе с нами в добыче
многих полезных ископаемых, обнаруженных ими.
   Условия контракта весьма щедрые.
   - Но зачем им лгать? - спросил Райан.
   - Не знаю, - пожал плечами Головко. - Было бы неплохо  выяснить  это.  Ты
ведь занимаешься историей, правда?
   Это была одна из причин, которая заставляла их уважать друг друга.  Райан
мог бы списать беспокойство Головко на счет русской паранойи  -  иногда  ему
казалось, что сама концепция подобного душевного заболевания была изобретена
в этой стране, - однако это было бы несправедливо. Еще в  царское  время,  в
1904 - 1905 годах, Россия воевала с японцами  и  проиграла  войну,  потерпев
сокрушительное  поражение  в  Цусимском  сражении.  Результаты  этой   войны
сказались на падении династии Романовых  и  возвели  Японию  в  ряд  мировых
держав, что привело к  участию  Японии  в  двух  мировых  войнах.  Поражение
оставило кровоточащую рану на гордости русских. Сталин хорошо помнил  это  и
добился возвращения России потерянных территорий. Кроме того,  после  первой
мировой войны японцы не раз делали попытки свергнуть большевиков на  Дальнем
Востоке.  Они  направили  в  Сибирь  настоящую  армию  и   весьма   неохотно
согласились вывести ее оттуда. То же самое случилось снова  в  1938  и  1939
годах, и туг последствия для японских войск оказались  гораздо  серьезнее  -
сначала они потерпели поражение от маршала Блюхера, а затем от военачальника
по имени Жуков. Да, между Россией и Японией в прошлом то и дело  происходили
столкновения.
   - Это в наши-то дни, Сергей? - спросил Райан с недоумением на лице.
   - Знаешь, Джек, хоть ты и умный парень, но все-таки американец, и  потому
ваш опыт борьбы против вторжений иностранных  захватчиков  намного  уступает
нашему. Неужели ты думаешь, что это приводит нас в панику?  Нет,  ничуть.  А
вот заслуживает ли это серьезного внимания? Да, Иван Эмметович, заслуживает.
   Головко явно вел к чему-то,  и,  судя  по  длительности  затраченного  на
подготовку времени, это было чем-то серьезным, подумал Райан. Надо выяснить,
о чем все-таки идет речь.
   - Видишь ли, Сергей Николаевич, я разделяю твое беспокойство, но вряд  ли
могу помочь...
   - "Чертополох", - прервал его Головко одним словом.
   - Старая агентурная сеть Лялина. Ну и что?
   - Недавно вы снова  начали  заниматься  ею.  -  Директор  Службы  внешней
разведки заметил, что Райан  удивленно  поднял  брови.  Да,  Райан  умный  и
серьезный человек, но все-таки из него  не  получится  хороший  оперативник,
подумал Головко. Он слишком  открыто  проявляет  свои  эмоции.  Может  быть,
подумал Сергей, мне следует  прочитать  что-то  об  Ирландии,  чтобы  глубже
понять человека, сидящего напротив в старинном кожаном кресле. У Райана есть
сильные стороны, но есть и слабые, а Головко так и не понял до конца ни  тех
ни других.
   - Почему вы так думаете? - как можно более  невинно  спросил  американец,
чувствуя,  что  снова  попался   в   ловушку,   поставленную   этим   хитрым
профессиональным разведчиком. Он отметил,  что  Головко  улыбнулся,  заметив
испытываемое им затруднение, и ему пришла в голову мысль, что  либерализация
жизни в этой стране могла способствовать развитию у русских  чувства  юмора.
Несколько лет  назад  Головко  просто  посмотрел  бы  на  него  бесстрастным
взглядом.
   - Джек, мы ведь оба профессионалы, правда? Мне  стало  известно  о  вашей
деятельности в Японии. А вот каким образом - это мое дело.
   - Я не знаю, какие карты у тебя  на  руках,  мой  друг,  но,  прежде  чем
продолжить игру, мне нужно знать, является она дружеской или нет.
   - Как тебе известно,  контрразведкой  в  Японии  занимается  следственное
управление общественной безопасности Министерства юстиции. -  Это  заявление
прозвучало четко и ясно и,  по-видимому,  соответствовало  действительности.
Кроме того, оно определило ход беседы. Игра будет дружеской. Головко  только
что открыл одну из своих тайн, хотя не такую уж и удивительную.
   Русскими нужно  восхищаться,  подумал  Райан.  Их  опыт  разведывательной
деятельности на уровне мирового класса. Впрочем, нет, поправил он себя.  Это
они определяют класс разведывательной деятельности во всем мире. Разве можно
придумать более эффективный способ руководства агентами в любой стране мира,
чем взять сначала под свой контроль службу контрразведки в этой  стране?  За
последние несколько лет еще не исчезло подозрение, что  русские  по-прежнему
контролируют MI-5, службу безопасности Великобритании, а обнаружение русских
агентов, глубоко  окопавшихся  в  управлении  внутренней  безопасности  ЦРУ,
внесло немалый переполох в американские разведывательные службы.
   - Продолжай, - сказал Райан. Сдавай карты, подумал он.
   - В Японии у вас действуют  два  оперативника,  скрывающиеся  под  маской
русских журналистов. Они  оживляют,  так  сказать,  "спящих"  -  приводят  в
действие агентурную сеть. Эти оперативники  работают  очень  умело  и  очень
осторожно,  однако  один  из  агентов   раскрыт   следственным   управлением
общественной безопасности и работает на японскую контрразвед